Другая жизнь Мародёров: Per aspera ad astra (гет)

Примечания:

Доброго времени суток, мои дорогие читатели! Рада представить вашему вниманию новую (нет, не карту Мародёров) главу. Очень хочется узнать ваше мнение о ней!

Благодарю всех за ожидание продолжения, добрые слова и позитивную энергию:)

Ну и по традиции, конечно, маленькая музыкальная подборка для создания антуража:

The Heavy — Short change hero

Kodaline — What it is

Wallace Collection — Daydream

Mumford & sons — White blank page

Приятного прочтения! ;)

---

Свет пройди, — нигде не сыщешь,

Не случалось видеть мне

Дружбы той святей и чище,

Что бывает на войне.

А. Твардовский, «Василий Тёркин»

Северус Снейп

Огромный зал в поместье Малфоев стал в тот день местом собрания Тёмного Лорда и его верных слуг. Скопление фигур в тёмных мантиях вызывало отвращение и желание уйти. Но Северус подавлял в себе эмоции, он знал: из-за всех этих нелюдей, из-за Тёмного Лорда в особенности, погибла Лили. Эти чудовища забрали её у Снейпа, и он не намерен был их прощать. В груди щемило, острая боль отдавала в левую руку. «Соберись, — говорил он себе. — Соберись, иначе тебя разоблачат и ты никогда не сможешь поквитаться». В тот момент бывший слизеринец впервые осознал, как глупы были его школьные представления о планах Волдеморта, как был он неправ, придерживаясь его точки зрения относительно магического происхождения, как права была Лили о маниакальных наклонностях в его речах и поступках ещё до того, как предводитель Пожирателей смерти вышел из подполья и начал забирать жизни. Было безумно больно думать, что жизнь могла сложиться иначе. Но Северус понимал: ему было за что бороться. Именно поэтому он шёл до конца.

Вероятно, это собрание могло быть таким же бесполезным, как и предыдущие, но тот факт, что Волдеморт собрал в Малфой-мэноре всех своих соратников, несколько интриговал. Северус отлично знал: Тёмный Лорд ничего и никогда не делал просто так. Изобилие Пожирателей в одном большом зале создавало впечатление нахождения в тёмной норе, в которой ползали и шипели змеи. Раздался мощный хлопок аппарации, пришедшие заняли свои места — все ожидали самого Волдеморта.

Двери открылись, в залу прошествовал лидер. Северус сидел не за столом в центре комнаты, а по левую руку от входа, где рассадили менее важных персон. С одной стороны, парень тихо радовался немалому расстоянию, разделявшему его и Волдеморта. С другой, боялся не услышать чего-нибудь ценного, что могло бы оказаться полезным Ордену Феникса в борьбе с этими нелюдями. И всё же он сидел на отведённом месте и старался не привлекать к себе внимания. С первой секунды по движениям и лицу Тёмного Лорда Северус понял: он был не в духе. А это могло крайне негативно для него закончиться. Предводитель занял свой стул, обитый изумрудным бархатом, окинул зал своим оценивающим взглядом и заговорил:

— Друзья мои, я рад, что все мы наконец-то смогли собраться. Наш год подходит к концу, и я хотел бы подвести итоги. Давайте же обсудим, чего мы смогли добиться, чему мы сможем радоваться сегодня. Кто начнёт?

Волдеморт с мерзкой улыбкой впивался взглядом в своих сторонников, сидевших с ним за одним столом. Все сидели, опустив головы, боясь встретиться глазами с их повелителем или — что ещё хуже — заговорить с ним. Время шло, в зале было так тихо, что Снейп мог поклясться, будто слышал тиканье часов у рядом сидевшего мужчины. Первой отважилась пошевелиться Беллатрикс.

— Мой Лорд, — прошелестела она, — позвольте мне взять слово.

Волдеморт чему-то рассмеялся и снисходительно кивнул. Лестрейндж воодушевлённо вскинула голову и продолжила говорить. От её голоса Северусу хотелось вставить в уши беруши — настолько подобострастно и томно она старалась говорить с её «хозяином».

— Мы участили наши рейды, переманили большое количество чистокровных волшебников на нашу сторону. В Хогвартсе постепенно усиливается наше правильное влияние и устанавливаются наши порядки. К тому же мы уже успели выловить и истребить немало предателей крови…

Женщина не успела договорить, как вдруг скорчилась от боли. Сидевший рядом Родольфус пытался привести в чувства извивавшуюся всем телом жену, неотрывно глядя на Волдеморта — именно его Круциатус оборвал речь мадам Лестрейндж и причинял нестерпимую боль. Спустя несколько мгновений Белла пришла в себя, действие заклинания было прервано. Она виновато смотрела на Тёмного Лорда, тяжело дыша и морща свое красивое лицо. Все затаились ещё больше, стараясь даже дышать как можно тише.

— Выловить и истребить? — разгневано переспросил предводитель, подавшись немного вперёд. — И скольких вы уже успели поймать? Четырёх? Этого недостаточно!

— Повелитель… — неуверенно залепетал Люциус. — Мы изо всех сил ищем и боремся с глупцами, посмевшими не ценить могущество чистой крови…

— Мой скользкий друг, — натянуто улыбнулся Волдеморт и поднялся на ноги. Он медленно начал двигаться вокруг стола против часовой стрелки. — Я не вижу никаких признаков борьбы, лишь кошки-мышки, в которых далеко не мы являемся победителями.

— Мой Лорд, совсем недавно мы уничтожили непокорных Уоллисов подчистую, — встрял Джагсон.

Волдеморт будто встрепенулся, обошёл стол и встал позади Льюиса, положив на его плечо свою руку.

— Похвально! По-вашему, вы считаете, что такая семья, как Уоллисы — это угроза нашему магическому сообществу? Несомненно, они заслуживали смерти за своё предательство.

Внезапно предводитель Пожирателей схватил рукой голову Джагсона и резко стукнул ею по столу с такой силой, что сидевшие за ним вздрогнули, а из лысой головы волшебника потекла струйка крови. Северус готов был спорить: всё, о чем в тот момент думал Малфой, в чьём особняке и собрались все эти убийцы и головорезы, так это о своём столе и об удаче, благодаря которой данный антиквариат не пострадал. Волдеморт вскрикнул, затем прошествовал к своему месту, однако садиться не стал.

— Вы меня поражаете. Думаете, будто неизвестный никому род — причина пиршества и гордости. Меня больше беспокоит тенденция более могущественных и влиятельных семей: Блэков, Поттеров, Уизли, Пруэттов и им подобных не принимать нашу правоту. Что насчёт них?

Лица сидевших за столом Пожирателей перекосились от ненависти. И вправду, эти семьи доставили огромные проблеме организации, они были словно кость в горле.

— Беллатрикс, может, ты скажешь, почему твои братья не присоединились к нам? — издевательски процедил Волдеморт, испепеляя свою преданную поклонницу самым ненавидящим взглядом. Белла позеленела, скривилась и кое-как выдавила:

— У меня нет братьев. И сестры тоже нет. При встрече я сама их убью, мой Лорд.

Видимо, такой скудный ответ удовлетворил Волдеморта, и он стал обращаться ко всем.

— А что же другие? Почему чистокровные семьи, вместо того, чтобы присоединиться к нам, начинают оказывать сопротивление и даже хуже — защищать грязнокровок и плодиться с ними?

Несколько человек выразили своё презрение выкриками, остальные просто молчали, не решаясь заговорить.

— Что насчёт Поттеров?

Северус почувствовал, как напряглись его плечи, дыхание почему-то участилось. Он весь обратился в слух.

— Господин, старших Поттеров мы успешно нейтрализовали ещё в марте, — отозвался Руквуд. — Это было нетрудно.

— Это, безусловно, чудесно, Август, — оценил раздражённый Волдеморт. — Очень жаль, они могли бы весьма нам пригодиться. А что с головой их сына?

В зале снова стало предельно тихо. Все прекрасно понимали, что положительного ответа лидер от них не дождётся, а грушей для битья становиться никто не хотел.

— Почему никто не может мне принести чёртову голову? — взбесился Тёмный Лорд. — Я давал это поручение несколько месяцев назад, почему его никто не выполнил?

Джаггсон, придя в чувство и прикрывая платком рану на своей блестящей, лысой голове, подал голос:

— Мой повелитель, в последний раз, в сентябре, кажется, я лично видел последнего из Поттеров в стычке. Мы тогда серьёзно пострадали. Там было много народу, но его физиономию я помню очень хорошо. Как и то, что на него упал целый дом из булыжников. Парень, говорят, не выжил.

— А где же его голова? — не унимался тёмный волшебник.

— Видимо, её размозжило кирпичами, его даже хоронили в закрытом гробу.

— Кто-нибудь может это подтвердить?

Ещё ни об одном волшебнике Волдеморт не справлялся так часто. Было очевидно, Поттер был нужен Тёмному Лорду непременно мёртвым. Неужели этот лохматый гриффиндорец успел настолько отличиться, что лидер Пожирателей смерти так сильно хотел убедиться в его смерти?

— Мне нужно убедиться, что он мёртв. С Поттерами, в особенности с их младшим отпрыском, должно быть покончено. Нам не нужна угроза. Кто может подтвердить его смерть?

Понимая, что тему смерти Поттера предводитель будет поднимать ещё бесконечное количество раз, Снейп решил её закрыть во что бы то ни стало. Тем более что Поттер и так был мёртв. Как и милая Лили.

— Я могу это подтвердить, мой Лорд, — собрав все свои силы и умения в окклюменции, высказался Северус, встав со своего места. — Действительно, Джеймса Поттера раздавила стена двухэтажного дома, в Мунго подтвердили его смерть. Я сам был там и убеждён в этом, мой повелитель.

«И всё же зачем ему Поттер? Нужно обязательно рассказать об этом Дамблдору», — подумал Северус, тщательно пряча свои мысли от Волдеморта.

Раздался победный смех. Тёмный Лорд жестом велел Северусу сесть на место и возликовал.

— Вот это — хорошая новость. Чтобы впредь таких новостей было много! А то вы совсем контроль потеряли! Кто из вас хочет послужить во благо нашему делу?

Половина присутствовавших Пожирателей подняла руки, и Тот-кого-нельзя-называть довольно улыбнулся. Оглядев своих соратников, он выбрал Лестрейнджей, Малфоя и Мальсиберов. Попросив их задержаться после собрания, Волдеморт поднял ещё несколько тем, в числе прочего выразил свое недовольство отсутствием информации об Ордене и его составе, а затем велел всем уходить. Пытаясь под любыми предлогами задержаться, Северус кое-что услышал. Но смысл сказанного понял не до конца.

* * *

В тот же день, двадцать третьего декабря, парень прибыл в штаб-квартиру Ордена Феникса. Обнаружив внутри Мародёров (теперь их осталось только трое), Боунса и Эммелину Вэнс, Северус налил себе крепкий чёрный чай и сел в самый дальний угол комнаты. Требовалось сохранить свои мысли, чтобы не упустить из виду важных деталей и рассказать их впоследствии обещавшему прибыть Дамблдору-старшему. Но, как ни старался волшебник отстраниться от внешнего мира, до его ушей донёсся разговор:

— И всё же, — посетовал Блэк, — вы сами отлично понимаете, что это чушь. Как может мёртвый человек быть реальным? А как реальный Фенвик мог быть привидением или что-это-такое-было?

— Бродяга, я согласен, — несколько нервно сказал Люпин, — но давай будем смотреть на очевидные факты. Мы очень немногое знаем о волшебном мире, чтобы говорить, может что-то быть или нет.

— Я считаю, нужно спросить у того, кто явно сведущ во всём этом больше нас. Дамблдора, например, — предложил Петтигрю. — Возможно, это прольёт свет на это безобразие.

Разговор троих друзей невольно увлёк Северуса, и он решил пересесть поближе и ненавязчиво взять посмотреть журнал Ордена, намереваясь следить за ребятами, делая вид, что его читает. Волшебник подумал, что, вероятно, Мародёры ничего не заметили.

— Мне кажется, что если Дамблдор и знает, то не скажет, — предположил Блэк, потянувшись. — Сами посудите, все самые интересные дела он забирает себе.

— Может, потому что он чуть ли не самый могущественный волшебник наших дней? — усмехнулся Люпин, встав с места и проследовав за чайником. В этот момент Северус наиусерднейшим образом делал заинтересованное лицо, пряча глаза в книге. Люпин сел обратно, и разговор продолжился.

— Я не спорю, что он крутой и непревзойдённый. Я лишь говорю, что мы потом ничего не узнаем.

Вся троица одновременно печально вздохнула. Видимо, их недолгий мозговой штурм ни к чему не привёл, решил Северус.

— Лунатик, ты готов сегодня бодрствовать? — насмешливо спросил Блэк, потирая руки.

— А разве у меня есть варианты? — удручённо отозвался Ремус и откинулся на спинку стула.

— Есть предложение, Мародёры, — заговорщицки продолжил Сириус, подвинувшись ближе к друзьям и понизив голос. — Как насчёт прогулки в Запретный лес?

— Бродяга, тебе вчерашнего не хватило? — ошалело вскинулся Питер, глядя на друга во все глаза.

— Вот именно из-за вчерашнего я и хочу туда наведаться, — увещевательным тоном произнёс Сириус. — Как раз скоро должен прибыть Дамблдор, мы лично у него разрешения попросим.

«А что же было вчера?» — задался вопросом Северус. Разговор ещё сильнее увлек его.

Немного поспорив, Мародёры всё же пришли к соглашению идти в Запретный лес сегодняшней ночью. Не зная, почему, Северус ощутил сильное желание последовать за ними. Мгновение спустя в комнату вошёл сам Альбус Дамблдор, и бывший слизеринец, решив не терять времени, отправился вслед за директором Хогвартса.

* * *

— Профессор, зачем эти предметы нужно раздавать чистокровным семьям и прятать в их домах и хранилищах? Какую ценность они имеют? — осторожно спросил Снейп.

Альбус Дамблдор задумчиво смотрел на портрет какого-то волшебника, осмысливая сказанное Северусом. Вместо ответа бывший студент Хогвартса услышал встречный вопрос.

— Скажи-ка, Северус, ты знаешь что-нибудь о нападениях в Хогсмиде?

Брови Снейпа удивленно выгнулись. Пораскинув мыслями, он заговорил:

— Волдеморт говорил что-то о вербовках юных кадров в школах. Но, профессор, что случилось в Хогсмиде?

«Случаем, не об этом ли говорили сегодня Мародёры?» — подумал Северус, ожидая от Дамблдора ответа.

— На окраине деревушки была найдена студентка факультета Хаффлпафф вчера ночью. Она жива, но весьма покалечена морально и физически. К тому же пропадают дети, Северус. Всё там же, в Хогсмиде. Вчера их родители выступили против бездействия министерства. И даже серьёзно избили нашего товарища — Бенджи Фенвика. Ты что-то знаешь об этом?

— Признаюсь, профессор, нет. Но догадываюсь, кто мог это сделать, — Северус несколько виновато посмотрел на волшебника и негромко добавил: — Я думаю, в Хогвартсе небезопасно. Это очень похоже на преступную группировку юных фанатиков Волдеморта, пытающихся таким образом совершить ритуал посвящения.

Чуть сузив глаза, Альбус кивнул. На душе у бывшего слизеринца сделалось как-то пакостно. Неужели Мародёры отыскали девочку в Хогсмиде, начав тем самым разборки? Разве настолько велико влияние Того-кого-нельзя-называть, заставляющее убивать детей ещё со школьной скамьи? Северус твёрдо решил во что бы то ни стало узнать обо всём у Мародёров.

Сириус Блэк

Луна должна была появиться на ночном звёздном небе в течение часа. Мародёры, заручившись одобрением директора Хогвартса, решили встретить превращение Ремуса в Запретном лесу. Ощущения, уже успевшие забыться, напоминали о временах, когда они, Мародёры, вчетвером проводили полнолуния, скрашивая одиночество Лунатика. Всё было таким, каким они помнили: та же Гремучая ива, тот же проход, те же тропы, ведущие в лес. Однако чего-то во всём этом не хватало: мадам Помфри не отвела Ремуса в Визжащую хижину, рядом не было Джеймса, который всегда говорил: «Ну что, Лунатик, готов повеселиться?» Всё было иным без друга. Устроившись неподалеку от Гремучей ивы, Питер и Сириус терпеливо ждали, когда случится превращение Ремуса, готовясь в любой момент превратиться в зверей. Петтигрю, зябко поёживаясь, изучал свои башмаки; Блэк что-то потихоньку напевал себе под нос, кидая лежавшие рядом камни в ненавистную Гремучую иву. Их ожидание длилось уже более получаса.

— Сириус, ты обещал мне рассказать про смерть моей матери, — шмыгнув носом, Петтигрю развернулся лицом к другу. Последний поджал губы и согласно кивнул. — Помнится, эта тема зашла на её похоронах. Тогда и Джеймс был ещё жив.

Глаза Сириуса будто потухли. Он упорнее, чем прежде, принялся закидывать несчастное дерево небольшими камнями.

— Да, я помню. Всё как-то случая не находилось. Но хорошо, что ты сказал, — Блэк понимающе улыбнулся и похлопал Хвоста по плечу. — Я до сих пор придерживаюсь версии, что её отравили, Пит, как и мистера и миссис Поттер.

На некоторое время повисло молчание. Сириус пытался унять ноющую боль в груди. Перед глазами стояли могилы Чарлуса, Дореи, Джеймса и Лили. Блэк никогда не любил говорить о смертях. Не потому что был не способен переживать боль утраты, а потому что не мог говорить о любимых людях так, словно их больше не было. В его сердце они были живы. Во снах, которые теперь снились ему каждую ночь, он видел всех их в бодром здравии, переживал заново лучшие и худшие моменты. Однажды ему даже приснилось, как будто они с Джеймсом сидели неподалеку от озера, находившись на территории любимого Хогвартса, но будучи уже такими, какими они были на тот момент жизни — орденцами, учившимися на мракоборцев. Словно друг никуда и не уходил. Этот момент не был воспоминанием или фантазией, он был словно реальным. И Сириус решил рассказать об этом Питу.

* * *

— Как ты, Бродяга? — с озорной улыбкой спросил Поттер. — Живой?

— А как же, — усмехнулся Блэк. — Сам как?

— Да как-то странно, — Джеймс озадаченно почесал затылок и пояснил: — я как будто в трансе. То я живу как обычно, то словно в кошмарном сне, из которого не могу вырваться. И как-то одиноко в этом сне.

— Что за сон? — без тени улыбки осведомился Сириус, внимательно глядя на друга.

Поттер, глядя куда-то перед собой, взволнованно заговорил:

— Понимаешь, Сириус, я всегда просыпаюсь в одном месте. Судя по всему, это какая-то комната в древнем здании. И всегда я один. Я смотрю на людей, но они меня будто не видят. А ты знаешь, как меня бесит, когда на меня не обращают внимания, — театрально оскорбился Джеймс. Парни рассмеялись. — Я понимаю, что мне даже не с кем поговорить. Мне почему-то никогда не снится Лили, — Поттер насупился, чем вызвал ухмылку на лице друга.

— Очень странно, Сохатый. Может, тебе стоит обратиться к мозгоправу? — подколол Сириус и залился лающим смехом.

— Да пошёл ты, — беззлобно ответил Поттер, не скрывая улыбки. — Наверное, я просто нервничаю много из-за всей этой чёртовой войны.

— Да как тут спокойным будешь, когда такое творится, — Сириус неодобрительно покачал головой. — Я очень рад, что мы с Марлин поженились именно в это отвратительное время. Так я хотя бы чувствую, что живу этой жизнью, а не просто существую.

— Я очень рад за вас, ребята, — добродушно улыбнулся Поттер и положил руку на плечо Сириуса. — Вы достойны лучшего. Не повезло тебе с семьёй, Бродяга, но ты обрёл свою собственную, куда лучше той, в которой рос.

— Это уж точно, — весело фыркнул Блэк. — Я никогда не буду показывать детям отрубленные башки эльфов и уж тем более не стану их заставлять молиться на какого-то ублюдка, который считает, что есть избранные, такие же чокнутые идиоты, как он, а остальные — нелюди. Видела бы меня сейчас мамаша и мою маглорождённую жену, точно бы прежде времени откинулась.

Друзья переглянулись, заливисто смеясь.

— Бродяга, лично я не сомневаюсь, что ты будешь папочкой что надо, — заверил его Поттер, не прекращая смеяться. Сириус гордо вскинул голову, словно говоря, мол, да, я такой.

Отсмеявшись, двое Мародёров на некоторое время замолчали. Каждый думал о своём. Приятно было помолчать в такой родной обстановке, где никто не осуждал.

— Одного я только не могу понять, Бродяга, — задумчиво молвил Джеймс, глядя на тёмную воду, — меня не отпускает чувство, будто я нереален. Как будто моя жизнь закончилась, а меня заперли в каком-то сундуке. Я столько всего знал, а тут меня как будто замариновали и законсервировали. Я словно не существую. Меня пугает то, что знакомых лиц я не вижу. Скажи, я вообще всегда такой минорный нытик или только сейчас?

В глазах гриффиндорца одновременно плясали чёртики, но также проглядывалась неизъяснимая тоска. Сириус опешил от заданного вопроса, но не нашёл ничего лучше, чем ответить:

— Это просто луна на тебя так влияет — и стресс, Сохатый, — друзья усмехнулись. — Кажется, тебе пора переходить на бальзамчики.

— Знаешь, я кое-что вспомнил, — Джеймс подскочил на ноги и начал озираться по сторонам, будто желая убедиться, что их никто не видит и не слышит. Это заставило Сириуса несколько напрячься. Тем временем Поттер сел на прежнее место и заговорщицким тоном продолжил: — В моём сейфе в Гринготтсе есть один предмет… Отец незадолго до смерти поместил его туда. Об этом знали только он сам, я, Дамблдор и кто-то ещё. Как я понял, это пророчество, но кого именно оно касается, я не знаю. Отец категорически запретил говорить кому-либо о его существовании, даже тебе, — Поттер недовольно насупился. — Наверное, это что-то нехорошее. Единственное, что он мне сказал тогда, — его нельзя выносить из банка без нужды. Никто не должен был знать о его существовании, кроме узкого круга доверенных лиц. И ещё, — Джеймс пристально посмотрел Сириусу в глаза, затем что-то нащупал в кармане, на поверку оказавшееся маленьким золотым ключиком. Блэк догадался, что это было ничем иным, как ключом от хранилища. — Папа сказал, если сам Дамблдор или ты, Сириус, попросите его для каких-то целей, я должен буду непременно его отдать вам. Также он упомянул, что это поможет нам победить Сам-знаешь-кого, если мы будем верить.

Лицо Блэка вытянулось от изумления. Что могли значить эти слова? Почему ему вдруг, по мнению мистера Поттера, мог понадобиться этот предмет? Как это могло им помочь?

* * *

— Какой-то странный сон, ты не находишь? — настороженно спросил Питер, во все глаза уставившись на задумчивого Блэка. — Давно он тебе приснился?

— Недавно, не больше недели назад.

— А почему сразу о нём не рассказал? — не унимался Петтигрю. — Сдаётся мне, это не просто так тебе привиделось.

— Ты думаешь? — Сириус с надеждой во взгляде посмотрел на друга.

— Ну конечно! — Питер ободряюще улыбнулся, чем отдалённо напомнил Джеймса. — Вообще, это очень похоже на мои сны.

— Тебе тоже снится Сохатый? — Сириус ошеломлённо подпрыгнул на месте.

— Нет, — с ответом Петтигрю лицо Блэка помрачнело. — Но я всё так же слышу голос. Он зовёт меня.

— Он что-то конкретное сказал? — Бродяга скептично поджал губы и скрестил руки на груди.

— Раньше он не говорил. Только имя.

— А сейчас?

Питер нервно помялся, затем с виноватой улыбкой произнёс:

— Он зовёт меня в Хогвартс.

Сириус молниеносно приблизился вплотную к Питу, схватил его за плечи и вкрадчиво заговорил:

— Прежде всего, Хвост, ты должен быть уверен, что это тебе не приглючилось. Ты уверен?

Пит судорожно сглотнул, затем согласно кивнул.

— И как давно он тебя начал звать? Когда он тебя зовёт?

Хвост несколько стушевался, словно не решаясь дать ответ, но всё-таки взял себя в руки и произнёс:

— Сейчас. Голос прямо за моей спиной.

Внутри Блэка словно заискрила тысяча молний, всё бурлило, но в то же время этот голос, что слышал только Пит, настораживал его. Будучи человеком, с детства наслушавшимся историй о страшных неведомых существах, Сириус прекрасно понимал, что это нечто могло попросту использовать Питера в своих недобрых целях. Отпустив дрожавшего Питера и достав из кармана куртки волшебную палочку, Сириус направил её прямо за спину друга, произнося: «Гоменум ревелио». Однако никакого результата не было. Блэк многозначительным, вопросительным взглядом посмотрел на Петтигрю, тот положительно кивнул. Голос всё еще звал Питера, он был здесь. Но дезиллюминационные чары не работали. Значит, это был не человек. В тот момент, когда Сириус уже собирался применить новое заклинание, из хижины донесся вой. Это Лунатик начал своё превращение, крича от боли. Волк вырывался на свободу, и, осознавая не очень благоприятный расклад событий, двое Мародёров в спешке превратились в собаку и крысу. Питер пискнул:

— Голос пропал! Наверное, в таком обличии ему меня не достать!

Бродяга согласно гавкнул.

— Он говорил что-то ещё?

— Только три слова: Пит, Хогсмид, Замок.

— Это очень странно! Нужно будет рассказать Ремусу!

Несколько секунд спустя из секретного лаза в Гремучей иве вылез обернувшийся Лунатик. Он радостно поприветствовал друзей и принялся играть с Бродягой. Трое друзей уже направлялись в зимний Запретный лес, намереваясь как следует порезвиться, но Люпин почему-то замер, стал принюхиваться и прислушиваться. Сириус тоже почуял какой-то аромат, исходивший откуда-то справа. Внезапно Лунатик завыл и бросился во весь опор к Гремучей иве. Недолго думая, Бродяга схватил Хвоста за шкирку (раньше Хвост перемещался на спине Сохатого) и побежал вслед за ним. Приближаясь к дереву, Сириус осознал: это был человеческий запах. Дело могло принять ужасный оборот, если Мародёры не отвлекут Ремуса на себя, дав возможность нежданному гостю ретироваться. Но какого Мерлина этого недотёпу понесло сюда именно в полнолуние? Ответ очень удивил Сириуса. Набросившись на Лунатика и предварительно выпустив Хвоста, Бродяга бросился на обезумевшего от человеческого запаха оборотня, краем глаза заметив фигуру в тёмной мантии, прятавшуюся за стволом своенравного растения.

— Это Снейп! — пропищал Питер.

— Какого чёрта этот придурок сюда припёрся? Ему что, жить надоело?! — Сириус был вне себя от ярости. Без того не питая тёплых чувств к бывшему слизеринцу, он возненавидел его ещё больше. Тем не менее парень лихорадочно придумывал план спасения незваного гостя. Инициативу проявил Пит.

— Бродяга, отвлекай Лунатика, как только можешь, а я превращусь обратно в человека и велю этому идиоту спрятаться в Воющей хижине. Я запру его, а уж потом мы с ним поговорим.

Не найдя лучшей альтернативы, на свой страх и риск Сириус согласился и принялся заманивать Лунатика в лес, подальше от несвоевременно заявившегося Снейпа, да и собравшегося превращаться прямо под носом оборотня Петтигрю. Но сделать это было не так-то просто. Уже готовый вкусить добычу Люпин не желал играть и слушать Блэка, не собирался упускать возможность утолить свой голод. Как ни старался отвлечь его Бродяга, результатом была лишь ещё большая ярость оборотня и стремление напасть на Снейпа. Вервольф принялся атаковать своего друга безо всякой пощады, оставляя на его теле порезы. Пытаясь сопротивляться, волкодав бросился на оборотня и укусил его за глотку. Воспользовавшись моментом, Хвост живо превратился в человека на глазах у обескураженно хлопавшего глазами Северуса и потащил последнего, ухватив за локоть, в секретный лаз. Всё ещё потрясённый Снейп побежал вслед за Питером. Волк и то и дело норовил наброситься на них, и ему бы это удалость, если бы в этот момент бывший Пожиратель не скрылся в проходе, Питер не выскочил, на ходу превращаясь в крысу, и… прямо мимо Мародёров не пробежал олень. Лишившийся объекта нападения в образе Снейпа, Лунатик перестал кусать и увечить Бродягу и кинулся вслед за внезапно появившимся животным, поскакавшим в Запретный лес.

— Сириус, олень! — завопил Петтигрю, подбежав к поднявшейся с земли чёрной собаке.

— Чёртов Снейп! Ты его запер?

— Да.

— В следующий раз я непременно дам Лунатику его сожрать, — озлобленно прорычал Бродяга, подхватив крысу и побежав следом за Лунатиком.

Нагнать успокоившегося и заинтригованного новым зверем Люпина труда не составило. Однако побои, полученные в результате схватки с оборотнем, отдавали тупой болью при любом движении. Несмотря на это, Сириус молча бежал за другом, держа в зубах другого товарища, контролируя Лунатика.

— На секунду мне показалось, будто нас снова стало четверо, — грустно сказал Пит, забравшись на спину Бродяге. — Этот олень нас спас.

— Сохатый, — горько произнёс Блэк, — я тоже так подумал. Но мы оба знаем, что это неправда.

Пробежка по Запретному лесу за зверем-спасителем заметно разрядила обиженного неудачной охотой Ремуса, теперь он дружелюбно скулил и фыркал, мол, веселее, друзья! Но силы Сириуса были на исходе. Ему срочно нужно было передохнуть. Раны отнимали у него всяческое желание шевелиться, не говоря уже о том, чтобы носиться по всему лесу за оленем, которого он даже не знал. Сказав друзьям, что он больше не может бежать, Блэк остановился и заскулил. Словно услышав его, олень тоже затормозил и повернулся мордой к Мародёром. Люпин непонимающе сопел, прыгая вокруг прилёгшего отдохнуть Сириуса. Питер стал отвлекать оборотня, играя с ним в догонялки. Глядя на то, как Лунатик безуспешно пытался поймать прятавшегося в снегу Хвоста, Бродяга улыбнулся и печально гавкнул:

— Жаль, что Джеймса с нами нет.

Послышался звук цоканья копыт. Это олень привлекал к себе внимание, ударяя копытом об огромный камень. Будто снова поняв Сириуса, животное предлагало вервольфу поиграть и с ним, словно говоря: «Я здесь, Лунатик! Давай веселиться вместе». Люпин с радостью принял предложение оленя, и втроём животные принялись играть в салочки на одной из припорошённых снегом полянок Запретного леса. Спустя какое-то время Бродяга нашёл в себе силы подняться. На примятом снегу отчётливо виднелись красные пятна. Недолго думая, Сириус предусмотрительно засыпал их снегом и направился в сторону переводивших дух Мародёров и их нового друга. Олень стоял от него дальше всех, глядя в упор. Повинуясь какому-то животному инстинкту, Блэк решительно, прихрамывая, направился к рогатому существу с целью узнать о нём побольше. Анимаг подошёл к оленю, принюхиваясь. Затем он вытянул вперёд левую лапу, желая дотронуться до животного, и олень внезапно испарился. От изумления Питер пискнул, Бродяга гавкнул. Ремус, лишившись нового друга, грустно заскулил. Дело шло к рассвету.

— Что это опять за хрень, Пит? — в сердцах выкрикнул Сириус, осматриваясь по сторонам. Но оленя будто никогда и не было. — Он только что был здесь!

— Бродяга, нам пора уходить! Рассвет близко! — Петтигрю трясло от пережитого и увиденного за это ночь.

Чертыхнувшись про себя, Блэк снова подхватил Хвоста и, направляя Лунатика, двинулся в сторону Визжащей хижины. Преодолев немалое расстояние и едва успев к восходу солнца, Пит, вернув себе человеческое обличие, вызволил из заточения Снейпа, пока Сириус отвлекал их друга от вновь появившейся добычи в глуби лесной чащи, а затем помог Сириусу отлеветировать вновь превратившегося в обычного человека Ремуса. Снейп, к удивлению Блэка, не собирался от них бежать. Измотанные, местами глубоко поцарапанные Мародёры (кроме лежавшего на старой кровати Люпина) недобро смотрели на Северуса, выглядевшего совершенно жалким, не произнося ни слова. Наконец, решив прервать тишину, бывший слуга Того-кого-нельзя-называть заговорил первым.

— Спасибо.

И, хотя произнесено это было с искренней благодарностью, Сириус лишь саркастично фыркнул, развёл руками и разразился истерическим хохотом.

— Спасибо? — театрально изумился Блэк, приближаясь к смешавшемуся Северусу. — Ты хоть понимаешь, что чуть не умер, идиот несчастный? Ты чудом выжил! Если бы не этот олень, нас бы уже всех Лунатик отправил на тот свет! И ты говоришь «спасибо»?!

Сириуса распирало от злости и негодования. Он свирепо смотрел на бывшего школьного оппонента, скрипя зубами. Последний предусмотрительно молчал, теребя в руках волшебную палочку.

— Тебе мало было шестого курса, когда Джеймс тебя чудом спас? Чего вообще ты сюда потащился? Снова поглазеть?

С бесстрастным лицом Снейп заговорил:

— Я действительно благодарен тебе и Петтигрю за проявленное мужество. Право, я не ожидал, что вы станете меня спасать, ведь я знаю, Блэк, ты меня всей душой ненавидишь. Тем удивительнее для меня, что я жив. Я перед вами в долгу. И, собственно, хотел его сегодня же и вернуть.

Сказанное немного остудило пыл Бродяги. Во-первых, то, что Снейп так спокойно и довольно искренне с ним говорил, да ещё и благодарил за спасение, было для него чем-то из ряда вон выходящим. Во-вторых, слишком многие события были странными и непонятными в последнее время. В-третьих, бывший заклятый враг Сохатого пришёл в это небезопасное место по делу, точнее, «вернуть долг», что уже было интригующим и не менее удивительным. А в-четвёртых, Сириус был ужасно уставшим и порядочно раненным. Заметив плохой внешний вид Бродяги и его внезапно закатившиеся глаза, Северус ловко поймал потерявшего сознание Сириуса.

Питер Петтигрю

— Северус, его нужно отнести вниз, — настойчиво проговорил Питер, хватая «выключившегося» друга за ноги. — Давай положим его рядом с Ремусом.

Перетащив Сириуса в комнату, расположив на полу, неподалёку от спавшего Ремуса, Питер и Северус принялись рассматривать тело Блэка на предмет повреждений. Поняв, что дело пахнет керосином, орденцы решили перетащить обоих Мародёров в Хогвартс и попросить мадам Помфри положить друзей в Больничное крыло, чтобы поправить их здоровье. Так они и сделали — невероятными усилиями перетащили сначала Сириуса, долго уговаривали целительницу помочь им позаботиться о нём, затем принесли в замок и Ремуса.

— Мадам Помфри, вы просто замечательная женщина, — с добродушной улыбкой на лице высказал своё мнение осмелевший Питер, сидевший вместе со Снейпом на одной из пустых кроватей. Конечно, говорить с некоторой наглецой и непрошибаемой уверенностью, как Блэк или Поттер, у него не получалось. Зато он подкупал своей святой простотой и благодушием. — Вы так любезно согласились нам помочь… Чем мы можем вас отблагодарить?

Женщина деланно серьёзно вскинула голову, но на лице проступил румянец и появилась едва заметная улыбка.

— Хоть вы уже и выпустились, мистер Петтигрю, для меня вы всегда будете студентами, которые чуть ли не жили в моём крыле, — безобидно сказала она, забинтовывая ногу Сириуса. — Постарайтесь сделать так, чтобы профессор Дамблдор ничего не узнал — для меня этого будет вполне достаточно. Сейчас уже много времени, вы измотаны, ложитесь-ка вы лучше отдыхать.

— Прямо здесь? — удивился Питер, покосившись на не менее изумлённого Северуса. — Спасибо, вы очень добры!

Целительница ничего не ответила, лишь многозначительно улыбнулась. Расценивая это как положительный ответ, Пит принялся стягивать с себя пропахшую потом и лесом одежду, довольно улыбаясь.

— Ты что, будешь здесь спать? — непонимающе произнёс Северус, не сдвинувшись с места, буравя своими чёрными глазами Мародера.

— Да, и тебе советую сделать то же самое, — не замечая колких интонаций, ответил Петтигрю и запрыгнул в койку, стоявшую ближе всего к Ремусу. Он довольно потянулся и закутался одеялом.

— У меня дела, — отрезал недовольный бесполезно прошедшей ночью Снейп.

— Дела могут и подождать, — донёсся голос удовлетворённого Питера откуда-то из-под одеяла. — А вот сон — никогда. Не глупи и ложись. Если ты к Дамблдору, то ещё рановато для приёма. А если хотел поговорить и пошпионить с нами — тогда тебе точно придётся подождать, пока хотя бы кто-нибудь из нас не проснётся.

Признавая правоту бывшего гриффиндорца, Северус неохотно положил свою волшебную палочку на прикроватную тумбочку, аккуратно снял и сложил одежду, забрался под одеяло.

— Мне жаль твою мать, Питер, — негромко произнёс орденец.

— Ты что-то знал про мою мать? — Хвост резко сел в кровати и развернулся лицом к собеседнику.

— Немного. Лишь то, что она узнала что-то секретное. То, что ей знать не следовало. За это и поплатилась жизнью.

Не зная, как реагировать на сказанное, Питер угрюмо посмотрел на свои руки. «Если человек что-то знает про близкого его товарища, он непременно должен всё ему рассказать», — подумал Мародёр.

— Кажется, Волдеморт поручил ей выяснить что-то, что было связано с его жизнью. Любой человек, кто хоть как-то знает этого кровопийцу, также осведомлён, что слишком личные просьбы Тёмного Лорда обернутся для исполнителя самым печальным образом. Видимо, твоя мать это понимала, но всё равно на это пошла.

— Значит, она что-то узнала? — скорбно спросил Питер и поднял глаза.

Он смотрел в лицо человеку, которого вместе с остальными Мародёрами пытался раньше при любой возможности подколоть, зацепить, унизить, которого ненавидел всем сердцем, потому что он был на тёмной стороне. Однако теперь он совершенно не испытывал по отношению к нему какой-либо антипатии или недоброжелательности. Даже наоборот — сочувствие, понимание и прощение. Возможно, Снейп до сих пор его ненавидел за всё то, что он в компании четырёх гриффиндорцев делал на протяжении многих лет. Но, глядя ему в лицо, Питер не видел каких-либо признаков ненависти или презрения, как было раньше. Скорее, их чувства относительно друг друга были взаимны. Так думал Хвост.

— Я склонен верить, что да. В противном случае она была бы жива.

Петтигрю понимающе кивнул.

— Северус, — волшебник, нервничая, закусил нижнюю губу, — спасибо.

Снейп сухо кивнул, а затем негромко сказал:

— Я не уверен, но, кажется, она что-то узнала про пророчество.

— О каком именно пророчестве идёт речь? — Питер жадно ловил каждое слово. Уж не то ли это пророчество, о котором рассказывал сегодня ночью Сириус, пересказывая свой сон?

— О Тёмном Лорде, — нахмурив брови, ответил Снейп, с подозрением глядя на взволнованное лицо собеседника.

— Это, случайно, не то пророчество, которое спрятано у Джеймса?

Лицо Северуса застыло в немом шоке и непонимании. Он будто не верил, что слышал эти слова от Питера Петтигрю.

— Да, — кивнул растерянный Снейп. — Откуда ты о нём знаешь?

— Это долгая история, — делано безразлично отозвался Хвост. — А откуда ты о нём узнал?

Окинув взглядом просторную комнату, Северус взмахом волшебной палочки закрыл входную дверь, затем осторожно проговорил:

— Всё дело в том, что именно эту вещь Джеймс Поттер обещал мне перед смертью за то, что я помогал Лили варить для него эликсир.

Вот это поворот...

— Значит, теперь мы заодно? — изумлённо спросил Пит, переваривая свалившуюся на него информацию. Сначала тайны болезни и смерти матери, теперь пророчество. Выходит, это был вещий сон Сириуса. Или что-то более запутанное. В любом случае Питер чувствовал острую необходимость поговорить обо всём этом с Лунатиком и Бродягой.

— Выходит, что так, — на лице бывшего слизеринца появилось подобие улыбки.

— Тогда обсудим это, когда остальные придут в себя, — подытожил Петтигрю, снова расположившись на больничной койке. — А сейчас давай спать.

Не успел Хвост закрыть глаза, как провалился в сон, в котором ему начал слышаться всё тот же голос...

— Питер... Питер... Питер...

P.S. С днём рождения, Лили Эванс!