Уроборос (джен)

«Дзыньк! Дзыньк!» — слышался удар металла о металл. Молот бил по заготовке, формируя спицу с плоской вершиной, напоминая гвоздь-переросток. В кузнице было громко и жарко, и защитная одежда прохлады не добавляла.

Иккинг вытер пот со лба. Отвык он от подобных дел, хотя раньше кузня была едва ли не вторым домом. Но это было очень, очень давно.

Иккинг уже долгое время находился в кузнице, выковывая хвосты для лохматых воев, и пока не думает её покидать. Хозяину кузни были заплачены последние деньги, оставшиеся с продажи перьев (большая часть ушла на покупку кожи и деталей для будущих хвостов), и Иккинг старался использовать время по максимуму. Ещё одной попытки могло и не быть, он и так здесь засветился, наведываясь в очередной раз в кузницу (а шрамы-молнии явно не каждый носит). Здесь тебе не деревня, где «ведуна» едва ли не боготворят…

— Ты ещё долго? — Хелен, караулившая снаружи, зашла внутрь, отдавая Иккингу кувшин с водой. Парень выпил половину, вторую часть выливая себе на голову.

— Осталось всего ничего. Не переживай, скоро закончу, — он вернул кувшин девушке.

— Ты уже едва на ногах стоишь, — в ответ всадник повёл плечом, словно оправдываясь. Девушка лишь вздохнула, выходя наружу и закрывая за собой дверь. Снова застучал молот: «Дзыньк! Дзыньк!»

Эту ночь они провели в драконьем гнезде. Наполовину сделанное изо льда, наполовину — из камня, оно оказалось на удивление уютным. Вои, по «просьбе» Беззубика, натащили своей выпавшей шерсти в одну из пещер. Накинув сверху шкуру, Иккинг получил вполне неплохую постель.

— Прости, у меня нет с собой ни посоха, ни меча, чтобы положить его между нами. Надеюсь, небольшой валик ты сочтёшь достойной заменой⁽¹⁾, — сказал Иккинг, укладываясь на импровизированное ложе. Рядом со всадником лёг Беззубик, готовый накрыть брата крылом.

Хелен кивнула, однако не сдвинулась с места.

— Всё хорошо? — Иккинг сел, подтянув колено к груди.

— Я… я… — неохотно начала девушка. — Вокруг столько драконов, а мы укладываемся под бок одному из ночных кошмаров… Как, как ты можешь ему доверять? — она вскинула голову, глядя ему в глаза. В её взгляде всё ещё было непонимание, сомнение, нотки недоверия. Она пересилила себя перед толпой, стоящей на отдалении, но под боком у монстра снова вспылили вбитые кровью мысли.

— Всё хорошо. Ты просто не знаешь их так, как знаю я, — Иккинг подполз к краю шкуры и похлопал рядом, приглашая девушку сесть рядом, поверить ему. Она, пусть и оглядываясь на Беззубика, села.

— Я не зря называю его братом, Хелен. Он для меня такой же близкий и родной, как Эрет для тебя, — парень ненадолго замолчал, раздумывая, стоит ли рассказывать. — Когда… когда мы были в плену, — медленно начал всадник, погружаясь в неприятные воспоминания, — лишь его присутствие не давало мне опустить руки. Каждый день я думал, как сбежать, как спасти его и себя. Беззубик, — дракон тихо заурчал сзади, — всегда прикрывал мне спину, как и я ему. Мы вместе прошли огонь и воду, вулканы и лёд, десятки драконов. Наше с ним братство скреплено не магией — кровью и битвами спина к спине, плечом к плечу.

— А ты?.. — девушка замялась, явно не зная, стоит ли задавать вопрос. Иккинг интуитивно догадывался, что именно Хелен хочет спросить.

— Убивал ли драконов когда-то? — она кивнула. — К моему сожалению, пришлось. Мне было девять, когда на наш дом снова напали драконы. Родичи бросились в бой, как и другие жители деревни. Беззубик вместе с двумя своими собратьями тоже, я довольно быстро к ним присоединился.

— А почему ты пошёл в бой, если, если ты «за» драконов?

Иккинг пожал плечами.

— Они посмели угрожать моему брату.

Хелен замерла в ступоре. В её голове одновременно укладывалось понимание о защите «своих» и непонимание того, как дракон может стать этим «своим».

— Не скажу, что горжусь этим, но если бы ситуация повторилась, свой выбор я бы не изменил. Драконья кровь для меня не сильно отличается от человеческой. Думаю, однажды ты это поймёшь.

— Ну, всё, готовы, — с облегчением выдохнул всадник, раскладывая и складывая последний элерон. Он заметно отличался от элеронов фурий, но Иккинга подобное не смутило. Он знал, как сделать один, и видел, каким нужно сделать второй. А ловкие руки всегда (как он смеет надеяться) будут при нём.

Была глубокая ночь, когда он, наконец, покинул кузницу. Местный кузнец уже спал, привалившись к стенке, и Хелен, уже примелькавшейся здесь, пришлось его разбудить. Иккинг тем временем уже ушёл за угол дома.

Нога почти восстановилась, позволяя опираться на неё и относительно крепко стоять. Однако ходить Иккинг мог только с посохом. О беге и прыжках даже речи не шло. Его следы снова выделялись, что в прошлой жизни, что в этой.

Хелен довольно быстро догнала парня. Ярко-рыжие волосы она спрятала в капюшоне и сейчас ничем не привлекала внимания. Иккингу же, помимо такого же капюшона, пришлось натянуть шарф на лицо, оставляя открытыми только глаза. Мелкий шрам не так привлекает внимание, как специфическая россыпь.

Снег, несмотря на приход весны, всё ещё был повсюду, перемежаясь с грязными лужами. Дороги размывало, торговцы с трудом добирались по земле. На море дела обстояли не лучше — лёд мешал кораблям спокойно проплывать, а водные драконы, чуя добычу, тоже доставляли много проблем. Иккинг как никогда радовался, что мог летать.

Беззубик встретил их за пределами деревни. Он скакал вокруг Иккинга, одновременно радуясь его возвращению и осматривая на предмет новых повреждений. Парень молча почесал притормозившего брата по подбородку, молчаливо отвечая: «Всё в порядке. Я тоже скучал». После воссоединения они с трудом проводили время в отрыве друг от друга.

Дракон лёг брюхом на снег, позволяя брату закрепить последние элероны на седле, а после — спокойно забраться. Хелен залезла после Иккинга, крепко обхватив его за талию и прижавшись к его спине. Она всё ещё побаивалась летать.

— Только не говори мне, что мы полетим на нём верхом, — девушка нечитаемым взглядом смотрела на седло, которое мастерил Иккинг из оленьей кожи. Она была несколько хуже кожи яка, но альтернативы у парня не было.

— А ты видишь другие варианты, как нам быстро добраться до рынка? — Иккинг отдёрнул пальцы, которые едва не задел шилом, выскочившим из-под резко поддавшейся кожи.

— Олени…

— Не быстрее дракона, сама это знаешь.

— Лодка?

— И попасть на корм водным драконам? — Иккинг оторвался от работы, подняв голову на Хелен. На лице парня была ехидная улыбка. Девушка поняла, что на каждый её аргумент он найдёт свой.

— Ты же ведун, чего не отвадишь? — девушка, сложив руки на груди, опёрлась спиной на балку, принимая игру.

— Я-то попробую, но они могут не понять, что им надо уйти, — Хелен нахмурилась. Она не совсем понимала, как именно Иккинг работает с драконами, а эта фраза и вовсе оставила после себя много вопросов.

— Что ты имеешь в виду?

Иккинг, уже вернувшийся к работе, снова оторвался от неё.

— У меня есть некоторые мысли на эту тему. Я очень много времени проводил с Беззубиком. Беззубик — ночная фурия. А ночные фурии кто-то вроде королей над драконами, так? — Хелен кивнула.

— Чем дольше я рядом с ним, тем сильнее на мне его запах. Это — первый момент. Дракон видит перед собой человека, но чувствует одновременно с этим запах ночной фурии. Как минимум, он не понимает, что за несоответствие. Это сбивает его с толку. Второе — уже здесь, — Иккинг постучал пальцем по виску, — знания. Я знаю их повадки, привычки определённых видов, реакции. Если вид незнакомый — наблюдаю за ним, ищу соотношения между ним и другими драконами.

— Поэтому… поэтому ты был так спокоен в гнезде лохматых воев, — пронзила догадка девушку. Иккинг кивнул.

— Да. Они очень похожи на ночных фурий. Но вернёмся к нашим моментам. Третий и четвёртый — твоё собственное поведение. Движения всегда должны быть плавными, спокойными. Если резкие, дёрганные — они посчитают их за атаку или попытки напугать. Поэтому всегда следи за своим телом. Четвёртый тебе покажется странным — не ищи слабых точек у дракона, не атакуй, но будь готов к атаке.

Хелен нахмурилось, молчаливо прося пояснить.

— Старайся смотреть драконам в глаза. Не на крылья, горло, лапы. Глаза в глаза. Так ты показываешь свои чувства, намерения, и так ты видишь их. Не атакуй. Но будь готов к атаке.

Девушка замолчала на пару минут, поднимая воспоминания. Иккинг действительно всегда смотрел в глаза, что дракону, что человеку. Она вспомнила его страх за дракона, когда Иккинг только очнулся, непонимание, когда увидел оленей. Страх, сменившийся слепой надеждой, когда он отталкивает Хелен вместе со шкурой из-под драконьих когтей, насаживаясь на них сам. Даже тогда он смотрел ей в глаза…

— Ты в порядке? — Иккинг с нотками беспокойства во взгляде смотрел на Хелен. Девушка отмахнулась.

— Пока я жива и при конечностях, то более чем, — однако, против воли, немного крепче стиснула парня. Подавив усмешку, Иккинг отвернулся, глядя вперёд. Хелен хорошо держалась, для того, кто недавно боялся драконов до трясучки, и кто только недавно сел на них верхом.

Перед гнездовьем Иккинг залетел в деревню, забрать остальные элероны. Когда Беззубик впервые появился в деревне поздним вечером, жители подняли панику. Кто-то приготовился к последнему бою, кто-то прятал детей, кто-то просто кричал. Иккингу и сползшей на землю Хелен (девушка ещё не привыкла к полётам) пришлось срочно всех успокаивать. Зато после на ведуна смотрели с такой надеждой и благоговением, что парню стало не по себе. Хелен же и вовсе утащили в ближайшую вежу и выпустили лишь поздней ночью. На вопросы Иккинга она лишь отмахнулась, а Эрет, бросив понимающий взгляд на сестру, промолчал.

Едва они залетели на территорию воев, как Иккинг заметил внизу две тени. Подняв голову, увидел и их обладателей. Сопровождение. Они больше доверяли Беззубику, чем человеку на нём, но всё же какие-то капли Иккингу перепадали (в отличие от Хелен).

Их проводили до самого гнезда, после чего «стражи» вернулись к границе. Иккинг, спрыгнув с Беззубика, отвязал элероны от седла. Девушка так и осталась сидеть верхом.

Вои с нетерпением ждали возможности снова взлететь. Пару раз всаднику приходилось прикрикивать на них или хлопать по хвосту, чтобы те стояли смирно. Последний вой, тот самый, с одной целой половинкой, с вопросом смотрит парню в глаза, мол, всё? Вторую половинку не починишь? На что Иккинг так же взглядом отвечает: «Я сделал всё, что было в моих силах».

Хлопки крыльев наполнили воздух. Драконы мельтешили под потолком разноцветными пятнами, ревя, радуясь возвращению в родную стихию. После кивка Иккинга, хотя и несколько неуверенно, поднялся и последний дракон. Хотя летел он несколько неловко, это было гораздо лучше, чем если бы он навсегда остался на земле.

— Надеюсь, однажды я смогу помочь и им, — Иккинг смотрел не на тех, кто летал, а на тех, кто остался на камнях с голыми хвостами.

Сквозь радостный гвалт прорезался не то вой, не то стон из глубины пещер. Вожак, вскинув морду и сев на задние лапы, поднял ушные отростки, прислушиваясь. Остальные драконы затихли, приземляясь.

Через пару секунд вой повторился. Недолгий, зовущий, словно стон раненного зверя.

Вожак обернулся на Иккинга. Драконы расступились, давая проход. Иккинг, обернувшись и увидя такое же непонимание в глазах Беззубика, подхватил посох и пошёл следом за вожаком. Фурии, решившей двинуться следом, преградили путь, кивнув на девушку. Хелен, сжав руку в кулак, спустилась с дракона, отходя в сторону. Беззубик догнал брата в три прыжка, оставляя девушку позади.

Вожак вёл их по каменным коридорам. Иккинг, после того, как несколько раз споткнулся в темноте, всё же оседлал Беззубика, чтобы не собрать подбородком все местные ямы. Вой, ведущий их, перешёл с шага на бег, фурия скакала за ним.

К яркому свету в конце пути Иккинг был готов, однако он всё равно ослепил на несколько секунд. Когда же парень проморгался, то непроизвольно сглотнул. На него смотрели два огромных тёмно-бордовых глаза.

Голубые белки были залиты кровью, небольшой зубчатый ободок едва проглядывался вокруг зрачка. Во взгляде дракона было море боли и молчаливая мольба. Сжалься. Помоги. Не останусь в долгу.

Иккинг не обратил внимания, как кланяется огромному, даже для своего вида, смутьяну вожак стаи воев. Парень спешивается, и, опираясь на посох, подходит к лежащему на боку гиганту. Его чешуя была бледно-серой, слоящейся, а вместо двух бивней было три. Два росли из одного места и если один шёл несколько выше прямой траектории, то второй словно подпирал его и уходил ниже.

— Что же с тобой случилось… — Иккинг подошёл вплотную к смутьяну, касаясь его носа. Тот слабо выдохнул, словно стараясь не сбить человечка. — Братец, помоги мне. Нужно его осмотреть.

Беззубик, отойдя от шока, в пару секунд оказался рядом, подныривая под Иккинга. Пара взмахов, и дракон уже в воздухе. Вои, кружившие вокруг, резко разлетелись по сторонам, чтобы не мешать. Лишь один негромко заревел, подзывая к себе.

Когда Беззубик подлетел ближе, стала ясна причина такой боли. Открытая рана над «крылом», воспалившаяся, гнойная.

Иккинг не смел прикасаться к ране, причинять бóльшую боль великану. Он старательно прогонял в памяти случаи прошлой жизни, прикидывая, чем может помочь смутьяну.

«Вода, тысячелистник, хвощ… мёд, ромашка, календула. Вроде было ещё одно растение, но его сок почти невозможно достать… как его там, ахоэ? Фафое? Надо поискать на рынке».

Потянув Беззубика набок, Иккинг молчаливо просил его слететь с дракона. Тот, кажется, даже не заметил их веса. Взгляд смутьяна был мутным, словно за плёнкой.

Вожак воев с вопросом смотрел на Иккинга. Помогут ли? Иккинг, опираясь на посох, подошёл к великану и прикоснулся к нему.

Поможет.

1) "Если же во время путешествия сопровождавшему жену друга или чужую невесту викингу приходилось спать с ней на одной кровати, то древний обычай требовал, чтобы они клали между собой меч или доску". Здесь же я допустил, что они в любом случае (не считая определённых намерений) что-то кладут между собой, если спят на одной кровати.

Вернуться к тексту