Драконоборец (джен)

Самым удивительным, пожалуй, было то, что, рассказав свою историю, Гильом улёгся спать и в первый раз за много дней заснул глубоким, крепким сном. Он больше не ворочался и не скрипел зубами, и, казалось, не обращал внимания даже на то, что так раскинулся во сне, что одеяло сбилось в сторону и Орси лежал, практически, на голой земле. Конечно, может быть, все дело было в том, что у рыцаря больше не болела голова, но Ричард все равно не мог отделаться от ощущения, что Орси было жизненно необходимо выговориться. Пока он держал свою тайну при себе, мысли о ней все время не давали рыцарю покоя, и это подтачивало его силы изнутри.

После Ричарда должен был дежурить Патрик, но Ричард, поколебавшись, подошел к Ригелю с противоположной стороны и разбудил Алисон. Эйсли всю свою жизнь делился с ней любыми важными для себя мыслями, и просто-напросто не представлял, как будет делать вид, что все в порядке, если скроет от нее что-то настолько важное, как сообщение о ведьме и о яде. Алисон наверняка сразу почувствует, что он ведёт себя не так, как раньше, и поймет, что Ричард что-то от нее скрывает. Лучше уж все рассказать прямо сейчас. Когда он вкратце пересказал ей услышанное от Гильома, Алисон долго молчала, задумчиво переплетая растрепавшуюся за ночь косу, прежде чем связать ее в походный узел на затылке.

Ричард решил, что Алисон думает о Гильоме, но, когда она заговорила, оказалось, ее мысли были заняты совсем другим.

— Прослушай, Ричард... А тебе не кажется, что эта ведьма сама все подстроила? Я хочу сказать, что она помогла троллям похитить меч. Если бы выяснилось, что они действуют заодно, то это многое бы объяснило. Например, откуда ей было известно все, что происходит при дворе. Может быть, это все — один и тот же заговор, чтобы оставить Эдварда и без меча, и без двух его лучших рыцарей?

Ричард удивлённо посмотрел на Алисон. Ее идея показалась ему исключительно правдоподобной, и он поразился, что такая мысль не посетила ни его, ни самого Орси.

— Слушай, а ты права!.. — воскликнул он — не забывая, впрочем, приглушать свой голос, чтобы случайно не разбудить попутчиков. — Действительно, все это очень подозрительно. Сначала тролли, которые столько времени не могли вернуть этот меч, крадут его у ювелира... Потом ведьма как-то узнает, что леди Клеменс вызвалась его вернуть... Конечно, может быть, это и магия, но ведь и твой отец, и сам Гильом уже имели дело с ведьмами — и до сих пор никто не говорил, что они обладают подобным всеведением. Нет, определённо, тут что-то нечисто!

— Именно, — кивнула Алисон. — Мне кажется, мы должны расспросить Гильома, как это произошло... То есть — как пропал меч. И если выяснится, что тут замешана магия...

— Тогда слово Гильома ничего не значит, потому что ведьма его обманула, — радостно поддержал Ричард. При мысли, что Орси, может быть, вовсе не придется умирать, с плеч Ричарда как будто бы свалился камень. Алисон была настроена не столь оптимистично.

— Плохо то, что, если это правда, то карта Гильома заведет нас всех в ловушку, — рассудительно заметила она. — А мы, если верить Гильому, уже завтра окажемся в Нижнем мире — то есть будем путешествовать по королевству троллей, ориентируясь по этой самой карте.

Ричард сдвинул брови.

— Что-то тут не сходится... Если бы тролли с самого начала знали, что мы собираемся пойти этой дорогой, они бы давным-давно устроили для нас засаду. И потом — для чего ведьме было говорить Гильому о драконе? Если она все это подстроила, то она не могла не знать, что у Гильома есть друзья, которые сумели приручить дракона. С какой стати наводить его на мысль, что ему стоит взять с собой дракона? Между нами говоря, Железная Рука и без дракона-то достаточно опасен. Ей, наоборот, стоило позаботиться о том, чтобы он отправился в путь один...

— Если только их план не заключался в том, чтобы Ригель тоже попался в их ловушку, — возразила Алисон. — Если тролли и правда собираются воевать с Эдвардом, то дракон им совсем некстати.

Но Ричард не мог отделаться от ощущения, что они упускают что-то важное. Правда, нащупать эту ускользающую мысль он так и не сумел, поэтому вернулся к тому, с чего и начал :

— Хорошо, давай представим, что это действительно было подстроено, чтобы застигнуть нас врасплох и перебить. Но зачем троллям позволять нам продвинуться так далеко вглубь собственных земель? Они могли бы подстеречь нас где-нибудь на полдороги.

Алисон вздохнула.

— Я и не хочу сказать, что мне в этой истории все ясно. Поэтому нам определенно следует поговорить с Гильомом.

— Это точно, — согласился Ричард. — Но лучше было бы завести подобный разговор издалека. Гильом вряд ли обрадуется, если обнаружит, что я выдал его тайну... Хорошо, если мы правы. Ну а если нет? Он никогда мне не простит подобной откровенности. А главное, после такого он будет держать все свои мысли при себе, и из-за этого мы можем снова упустить что-нибудь важное.

​ 

Ричард и Алисон договорились, что начнут расспрашивать попутчика прямо с утра, когда настанет время снимать лагерь. Но увы — ночное бдение не прошло для них обоих даром, и наутро Филипп разбудил их в тот момент, когда почти все сборы были уже кончены. Ричард сообразил, что Гильом пожалел попутчика, считая, что Ричард имеет право выспаться после его полночных откровений. Сам Орси, свежий и бодрый, уже давно был на ногах, и, видя, что Ричард и Алисон наконец встали, тут же заявил :

— Я с утра прогулялся по окрестностям нашего лагеря — и нашел замечательное место. Оттуда прекрасный обзор. К полудню уже будем в Нижнем мире. Пошли, поглядите сами!

Ричарду совершенно не хотелось никуда идти, а хотелось попросить Филиппа вскипятить воды и хотя бы полчасика посидеть у костра, цедя горячий травяной отвар и понемногу приходя в себя. Но жалеть себя при Гильоме было как-то неудобно, особенно после их ночного разговора, так что Ричард натянул кольчугу, застегнул на бедрах перевязь с мечом и уныло поплелся следом за Орси.

— Видите ту расселину в скале?.. — спросил Орси, выведя своих спутников на открытое место, откуда, и в самом деле, открывался превосходный вид на их дальнейший путь. — Там должен быть проход в подземные пещеры, из которых можно попасть в обитаемую часть Нижнего мира. Я нарочно повёл нас кружным путем, в обход обычных горных троп — иначе мы уже давно наткнулись бы на пограничную заставу. Но этот проход вообще не отмечен ни на одной карте, которые я видел в столице. Я исходил из того, что, раз люди о нем не знают и не ходят здесь, то охраны будет меньше, чем обычно. Но, похоже, ее вообще здесь нет! Такое ощущение, что тролли ничего не знают об этом проходе. Или знают, но при этом почему-то не считают нужным его охранять…

— Мне кажется, я знаю, почему, — пробормотала Алисон. Голос ее звучал как-то странно. Она ткнула пальцем в сторону уступа, находившегося чуть левее от расщелины в скале, и Ричард, проследив за ее жестом, увидел, что серый каменный уступ зашевелился. От каменной глыбы отделилась тонкая, длинная шея, заканчивавшаяся хищно вытянутой мордой, украшенной чем-то вроде короны из костяных наростов. Голова ненадолго замерла, а потом начала медленно поворачиваться. С такого большого расстояния было, конечно, невозможно рассмотреть детали, но Ричард не сомневался, что ноздри дракона раздуваются, пытаясь уловить, откуда в прозрачном горном воздухе взялись чуждые запахи — вроде запаха пятерых людей на склоне противоположного холма.

— Он там живет! В этой пещере! — пробормотал Филипп. — Неудивительно, что тролли не пытаются ее стеречь… Они же не самоубийцы. Если бы они только попробовали сюда сунуться, то он бы мигом их сожрал!

— Похоже, нам тоже придется искать кружной путь, — сказал Ричард. — Этот серый дракон по крайней мере вдвое больше Ригеля. Нам с ним не справиться.

— Придется справиться, — холодно возразил Гильом. — Уходить уже поздно. Видите — он нас заметил.

К сожалению, Орси был совершенно прав. Дракон, наконец, разобрался в том, откуда взялся незнакомый запах. Длинный гибкий хвост яростно хлестнул по камням, взметнув целую тучу каменной щебенки, а продолговатая, заостренная голова повернулась точно в их сторону. Ричард сомневался, что дракон способен разглядеть людей с такого расстояния, но знал, что ему это и не нужно. Стоит ему пожелать, и минуту спустя он будет уже здесь. Огромные серые крылья развернулись, словно паруса на королевском флагмане, и согласно ударили по воздуху. Ригелю для того, чтобы взлететь, обычно требовалось разбежаться, но этот дракон был куда опытнее — или, может быть, просто сильнее, — и поднялся в воздух прямо с места.

Все, кроме Гильома, против воли попятились, хватаясь за мечи, хотя опасность еще была слишком далека.

— Рассредоточьтесь, — коротко скомандовал Орси. — Встаньте за деревьями — тогда ему будет труднее вас достать. Ричард, вы оставайтесь рядом с Ригелем. Не позвольте ему взлететь. Если он сцепится с этой махиной в воздухе, то силы будут слишком неравны, а мы ничем не сможем ему помочь.

Ричард сообразил, что Гильом совершенно прав, и, бросившись к дракону, который уже успел встопорщить крылья, успокаивающе положил руку ему на загривок.

— Тихо, Ригель, тихо!.. — сказал он. — Стой здесь.

Но Ригель, который прислушивался к Ричарду даже тогда, когда дело происходило на охоте, и дракон был голоден, на этот раз как будто бы с цепи сорвался. Он рванул вперед, так что Эйсли волей-неволей пришлось выбежать из-за спасительных деревьев вместе с ним, а потом, сбросив руку Ричарда, внезапно закружился на месте и несколько раз нелепо подскочил, колотя по земле хвостом.

— Ригель, ты что, с ума сошел?.. — закричал Филипп, бросаясь к Ричарду на выручку. — Да стой же ты!..

Но Ригель их уже не слушал. Сбив Филиппа с ног краем крыла, дракон рванул вперед, беря разбег, и, оттолкнувшись от земли, взлетел навстречу большому дракону. Тогда Гильом, Патрик и Алисон тоже выбежали на открытое место, чтобы лучше видеть, что случится дальше.

— Они сейчас сцепятся, — кусая губы от волнения, сказала Алисон. — Ригель на его территории. Хозяин будет ее защищать...

Заметив нового врага, серый дракон притормозил и развернулся, чтобы встретить Ригеля, и Ричард испугался, что оба дракона сейчас вцепятся друг в друга, словно два дворовых пса. Но Ригель нападать не стал. Вместо этого он как-то нелепо перекувыркнулся в воздухе и принялся выписывать вокруг большого серого дракона рваные круги.

Гильом внезапно рассмеялся, и Ричард растерянно взглянул на рыцаря. Ригель, конечно, вел себя довольно странно, но что во всей этой ситуации могло развеселить Орси, Ричард положительно не понимал.

— Что он творит?.. — пробормотал Филипп, вставая на ноги и потирая ушибленный локоть.

— А вы что, не видите? — хмыкнул Гильом, глядя на своих спутников покровительственно, как на кучку несмышленых ребятишек. — Я думаю, что это самка.

— Самка? — растерянно повторила Алисон.

Ричард тоже чувствовал себя обескураженным. Прожив последние полтора года рядом с Ригелем, он как-то совершенно позабыл о том, что тот — далеко не единственный дракон на свете, и что взрослые драконы, точно так же, как и прочие живые существа, имеют свои брачные традиции и ритуалы. Которые, впрочем, людям ещё никогда не приходилось наблюдать вблизи.

А Ригель продолжал носиться вокруг незнакомки, исполняя в воздухе какой-то странный танец и переворачиваясь через голову. Выглядело это так, как будто он внезапно разучился пользоваться крыльями и позабыл, как следует летать.

— То есть, он так пытается произвести на нее впечатление? — почесав в голове, спросил Филипп. — Ну и дела! Не думал, что это будет так странно выглядеть...

— Ну почему же странно? Не страннее тех парней, которые ломаются перед девчонками на майской ярмарке, — вступилась за дракона Алисон.

— Не думаю, что ваш дракон — опытный соблазнитель, — возразил Гильом. — Сдаётся мне, будь он постарше, он бы вел себя иначе...

Алисон скептически хмыкнула, но возражать не стала. Ригель со своей внезапно вспыхнувшей страстью в самом деле выглядел смешно.

То ли драконица решила пококетничать и заставить своего воздыхателя как следует побегать за собой, то ли она, наоборот, хотела таким способом отделаться от надоедливого ухажера, но она внезапно развернулась и полетела в сторону долины. Ригель рванул следом за ней. Со стороны погоня выглядела несколько комично — по размерам черный дракон был похож на галку, которая вздумала преследовать большую серую цаплю. Люди, столпившись на земле, следили за полетом двух драконов, как завороженные, но минуту спустя Ричард все же очнулся и сказал :

— Давайте-ка не будем дожидаться, пока они закончат свои брачные игры, а попробуем добраться до пещеры раньше, чем драконица вернется. Ригель нас потом догонит, а вот нам его «Прекрасной Даме» лучше не показываться на глаза.

— На удивление дельная мысль, — сказал Гильом. — Сворачиваем лагерь!

Филипп насупился. Должно быть, он считал, что Орси не должен распоряжаться так, как будто бы удачная идея посетила именно его. Но Патрик уже бросился скатывать одеяла и закреплять прочую поклажу на седельных сумках, и оруженосцу Ричарда, волей-неволей, пришлось последовать его примеру.

​ 

— Дальше идти нельзя, — сказала Алисон через пару часов после того, как они вошли в пещеру. — Иначе Ригель нас не найдет.

— Да бросьте. Он ведь как-то нашел нас в лесу, когда мы уезжали из вашего замка, — возразил Гильом, которого, по мере приближения к их цели, все заметнее охватывало нетерпение.

— В лесу — это совсем другое дело, — возразила Алисон. — Сколько развилок мы уже проехали с тех пор, как въехали в эту пещеру? У драконов, разумеется, хороший нюх, но ведь всему же есть какие-то границы…

— И потом, здесь и без этого хватает непривычных запахов, — поддержал жену Ричард. — Вся эта сырость, и наросты на камнях, даже сама вода… Вплоть до сегодняшнего дня я никогда бы не подумал, что камни способны пахнуть, но у этих подземелий явно есть свой запах. Воздух здесь кажется совершенно не таким, как на поверхности. Вот интересно, можно ли пить эту воду?..

— Можно, — заверил Гильом. — Тролли едят и пьют, по большей части, то же, что и мы. Если мы здесь заблудимся, то не умрем от голода. Раз тролли могут есть эти грибы и этот мох, значит, мы тоже можем. Хотя я не поручусь, что с непривычки у нас не случится несварение желудка.

— Лично у меня несварение желудка начинается при одной мысли о том, чтобы есть эту слизь, — мрачно сказал Филипп, глядя на похожий на водоросли мох, растущий на стенах пещеры.

— Это ты сейчас так говоришь, — с усмешкой возразил Гильом, едва ли не впервые соизволив вступить в разговор с оруженосцем Ричарда. — А вот если бы ты, к примеру, блуждал в этих подземельях уже пару-тройку дней, то он наверняка показался бы тебе гораздо более аппетитным… Ладно. Раз вы полагаете, что Ригель может потерять наш след, если мы пойдем дальше — то ничего не поделаешь. Устроим небольшой привал и подождем. Но для начала — предлагаю потушить лишний фонарь. У нас всего восемь свечей, а сколько нам придется ждать дракона — неизвестно.

Когда путники расседлали лошадей и уселись на каменном полу у относительно сухой стены, Алисон посчитала, что сейчас самое время расспросить Орси.

— Я все время думаю про королевский меч... — как будто рассуждая про себя, произнесла она. — Так странно, что тролли смогли украсть его в единственный момент, когда он находился в городе! Как ни крути, но выкрасть меч у ювелира было куда проще, чем пробраться во дворец.

Ричарду, знавшему об их уговоре, показалось, что Алисон слишком резко берет быка за рога, но Гильом ничего не заподозрил.

— Это верно, — согласился он. — Большую часть времени Эдвард держал меч при себе. Даже когда он спал, меч находился в королевской спальне, а охрана во дворце надёжная. Я тоже много размышлял об этой краже. И все это кажется мне крайне подозрительным. Камень из рукоятки выпал в тот момент, когда мы фехтовали с Эдвардом, так что я сам вызвался отнести меч мастеру. Так что, выходит, о том, что меч у ювелира, знали только я, Эдвард, сам ювелир и его подмастерья. Ну ещё, наверное, Ее величество. Видимо, ювелир кому-нибудь похвастался, что чинит королевский меч... Или кто-нибудь из его помощников начал болтать об этом в городе. Неплохо будет после возвращения в столицу выяснить, у кого именно такой длинный язык! — Гильом со значением посмотрел на Ричарда, как будто говоря — "Займитесь этим, Эйсли. Вы же знаете, что сам я не смогу".

— Я тоже знал, — внезапно сказал Патрик. — Вы рассказывали мне о том, что Эдварду пора бы отучиться принимать удар на гарду. Это, мол, дурацкая привычка. Ладно ещё камень выпал, а если бы это был реальный бой, и противник бы оказался тяжелее и сильнее?

— Да, действительно, — вспомнил Гильом. — Но ты не в счёт. А ювелиру, по-хорошему, следовало бы вообще закрыть мастерскую на время работы над мечом. Неудивительно, что о мече узнали посторонние, когда у него в мастерской — такой проходной двор. На первом этаже приемная для посетителей и лавка, в которой он выставляет новые изделия, на втором — мастерская, на третьем — жилые комнаты… И внутри всегда целая толпа народа.

— Да-а… — протянул Патрик — Помните, как вы послали меня отнести ему кинжал, который он пытался вам продать?

— Помню, — кивнул Гильом. И пояснил для Ричарда и Алисон — Наш королевский ювелир — отличный мастер, но прилипчивый, как банный лист. Каждый раз, когда я бываю у него, он непременно норовит всучить мне половину половину мастерской. Цепочки, перстни, парные застёжки для плаща — можно подумать, что мне больше делать нечего, кроме как обвешиваться драгоценными камнями! Я ему говорю — спасибо, но я не ношу колец, они мешают фехтовать. А застёжка для плаща не должна стоить, как боевой конь. Если ты не придворный щеголь, который таскает плащ только для красоты, то фибулы часто теряются. И украшения мне тоже не нужны, у меня нет жены, чтобы их ей дарить. А он не отстаёт, — Гильом состроил вдохновенное лицо, как у торговца, который разыгрывает восхищение своим товаром, и передразнил — «Тогда взгляните на кинжалы, сэр! Вот — рукоятки с золотой насечкой, ножны с желтыми топазами... Такому рыцарю, как вы, нужен по-настоящему красивый нож!». Я ему говорю — мой старый нож, по крайней мере, сделан из хорошей стали, и он меня никогда не подводил, а от ваших игрушек никакого толку. Тут он даже оскорбился. Говорит — возьмите любой мой кинжал бесплатно и опробуйте. Если понравится, заплатите, а нет — то можете вернуть! Ну, я и прихватил один кинжал — просто чтобы от него отвязаться. А на следующий день послал его обратно с Патриком.

— Значит, этот ваш ювелир, по крайней мере, верит, что его товар хорош. Не самое плохое качество для мастера, — заметил Ричард, думая про Олафа. Тот тоже всегда приходил в негодование, если кто-нибудь сомневался в качестве его изделий.

Гильом насмешливо осклабился.

— Как бы не так. Уверен, что этот хитрец просто надеялся, что я забуду про этот кинжал, а он потом сможет при случае сказать — "я рад, что нож вас не разочаровал!", и мне придётся раскошелиться. Рукоять у того кинжала в самом деле сделана отлично, зато лезвие — только в зубах поковыряться. А вам, Ричард, очень повезло, что вы с женой такие домоседы. Вы, с вашей наивностью, никогда не смогли бы жить в столице.

Ричард уже собрался ответить в тон Орси — ему было приятно видеть Гильома в хорошем настроении, и не хотелось, чтобы он опять начал раздумывать о ведьме, но тут в их беседу неожиданно вмешался Патрик.

— Подождите, сэр, я вам еще не все сказал… Когда я относил мастеру тот кинжал, то возле его мастерской встретился с троллем. Там как раз напротив — их посольство. А потом мы вместе ждали, пока мастер принимал другого посетителя...

— И что? — резко спросил Гильом.

— Ну и тот тролль стал жаловаться, что все человеческие мастера в подмётки не годятся тем, что в Нижнем мире. Сказал, что у посла порвалась парадная цепь с самоцветами, которую он хочет надеть на прием у короля, а хорошего мастера из троллей в таком городе, как этот, не найдешь, и теперь придется отдать цепь в починку человеческому ювелиру. А тот обязательно испортит древнюю работу… — Патрик замолчал.

— Да что ты мямлишь? — холодно сказал Гильом. — Хочешь о чем-то рассказать — так говори!

— Ну и... Простите, сэр, я просто не подумал... Мне стало обидно, что он в таком тоне отзывается о наших мастерах, и я сказал ему, что это лучший ювелир в столице, и что даже король Эдвард доверил ему чинить свой меч. А раз наш мастер достаточно хорош для короля, то и для тролльего посла сойдёт.

Гильом в сердцах ударил себя по колену кулаком.

— Вот оно что!.. Значит, тролли искали способ выкрасть меч, а ты им помог. Ну и болван!..

Патрик выглядел таким несчастным, что казалось — он сейчас заплачет.

— Но я же не знал, что они собираются его украсть…

— Вот и болтал бы поменьше. Я тебя, между прочим, посылал отдать кинжал и сразу же вернуться, а не чесать языком.

— Да что вы на него набросились? — мрачно сказал Филипп. — Что он такого сделал? Всего-навсего похвалил мастера. Вы сами могли так сказать!

— Я думаю, что они сами разберутся, Фил, — заметил Ричард.

— Да, разберутся они, как же! Патрик ему слова никогда не скажет… От него только и слышно «сейчас, сэр», «конечно, сэр», «простите, сэр»! Но сэру Гильому этого, видимо, мало… он всегда всем недоволен.

— Ну, положим, не всегда… — сказал Гильом. Он смотрел на Филиппа, чуть прищурившись, как будто считал его возмущение чем-то крайне нелепым. Филипп тоже это почувствовал, и это, несомненно, только подлило масла в огонь.

— Тогда почему вы так с ним разговариваете? — зло спросил он. Гильом приподнял бровь.

— Я разговариваю с ним, как с оруженосцем.

— Ничего подобного! Это с сэром Ричардом вы разговариваете, как со своим оруженосцем, хотя он такой же знатный рыцарь, как и вы. А с Патриком вы разговариваете, как с собакой! Да и вообще, вы с самого первого дня ведете себя так, как будто вас назначили командовать этим походом, хотя все совсем наоборот — леди Алисон и сэр Ричард с вами поехали только из жалости, потому что боялись отпустить вас одного со сломанной рукой…

— Филипп, немедленно заткнись, — сердито сказал Ричард. Филипп дернул плечом.

— Как скажете. Я уже все сказал.

На лице Гильома появилась издевательская ухмылка.

— Да уж, сказал ты вполне достаточно… Ты, вообще-то, понимаешь, что, будь ты воином, я вызвал бы тебя на бой за половину того, что ты тут успел наговорить? Но ты — не рыцарь, и не должен отвечать за грубость своей жизнью. Именно поэтому таких наглых щенков, как ты, за невоспитанность, как правильно, колотят палкой. Не смертельно, но зато доходчиво.

Филипп побледнел от ярости.

— Полагаете, мне не хватило "обучения" такого рода? Ошибаетесь. Ваш родственник, сэр Освальд, много лет использовал для донесения своей позиции именно этот инструмент. И вы, как я смотрю, ничуть не лучше. Зря сэр Ричард думает, что вы с Освальдом чем-то отличаетесь...

Гильом молниеносно быстрым жестом дотянулся до оруженосца Ричарда и сгреб его за воротник.

— Послушай, ты… — процедил он. Но что он, собственно, хотел сказать, ни Ричард, ни его попутчики так и не узнали, потому что Филипп, яростно пытаясь освободиться от хватки Гильома, наугад ударил оказавшегося слишком близко к нему рыцаря — и попал кулаком ему в лицо.

Орси вскочил одним слитным движением, вздернув Филиппа на ноги с такой же легкостью, как если бы тот был тряпичной куклой.

— Гильом, нет!.. — закричал Ричард, осознав, что рыцарь сейчас просто вышибет из Фила дух. И никто из них просто не успеет ему в этом помешать.

Гильом отшвырнул Филиппа в сторону, так что оруженосец Ричарда, не удержавшись на ногах, упал на землю. А Орси, развернувшись к спутникам спиной, быстрым яростным шагом дошел до развилки, у которой они сделали привал, свернул в ближайший коридор и скрылся в темноте.

"Ушел..." — не веря собственным глазам, подумал Ричард.

Филипп неловко завозился на земле и медленно поднялся на ноги.

— Ты как, живой? — испуганно спросил у него Патрик.

— Ничего, не рассыплюсь, — мрачно отозвался Фил.

​ 

— Ты извинишься, — жёстко сказал Ричард, едва убедившись, что его оруженосец цел.

Филипп тут же набычился, и на его лице возникло хорошо знакомое Ричарду выражение упрямства.

— С какой стати? Он первым на меня набросился...

— А ты первым начал ему грубить. Кроме того, если бы сэр Гильом на самом деле на тебя напал, то он сломал бы тебе нос или выбил пару зубов. Но Гильом всего-навсего встряхнул тебя за шкирку. А вот ты его ударил.

— А как я должен был понять, что он не собирался меня бить? — возмутился Филипп. — Вам со стороны, может, все было отлично видно, но на моем месте вы наверняка бы тоже ему врезали...

— Ну в самом деле, Фил, ну извинись, — несчастным голосом попросил Патрик. — Тебя ведь вообще никто не просил встревать. С чего ты взял, что меня нужно защищать?

— Еще как нужно. Самому-то тебе невдомёк, что твой прекрасный сэр Гильом, со всеми его рассуждениями о палках, дурно с тобой обращается!

— Про палку он сказал тебе. И только потому, что ты ему, действительно, дерзил. Но если из-за этого ты думаешь, что он меня колотит по любому поводу — то ничего подобного! Он меня никогда не бил. Не то что палкой, он мне даже подзатыльника ни разу не отвесил. Хотя, конечно, я себя с ним никогда не вел, как ты. Ну в самом деле, Фил — вот тебе кажется неправильным, как Гильом говорит со мной, а у меня иногда волосы дыбом встают от того, как ты говоришь с сэром Ричардом. Думаешь, что ты сам — такой уж образец для подражания?.. Просто так уж вышло, что сэр Ричард — слишком добрый человек, чтобы из-за чего-нибудь серьезно рассердиться.

Ричард подумал, что он, должно быть, в самом деле слишком добрый человек. Не привыкни Филипп все время поступать по-своему, Ричард, наверное, успел бы вовремя остановить его, когда оруженосец начал задирать Гильома.

— Филипп, на этот раз вопрос серьезный, — сказал он. — Или ты попросишь прощения, или оставишь нас и вернешься домой. Я понимаю, почему ты взбеленился из-за слов Гильома, но в чём-то он прав. Рыцари должны быть учтивы, кроме всего прочего, ещё и потому, что неучтивость всегда может стоить тебе жизни. Будь ты рыцарем, Гильом бы тебя убил за то, что ты ударил его по лицу — и был бы прав перед законом. Но убить тебя для рыцаря вроде Орси бесчестно — ты еще не воин. И поколотить тебя за это он тоже не может — это было бы неуважением ко мне. Я мог бы, но не стану, мне это противно. Так что либо ты попросишь у него прощения, и он тебя простит, либо я отошлю тебя домой. Другого выхода нет.

Филипп несколько секунд молчал. А после этого сказал :

— Ладно. Раз уж нет другого выхода...

— Ну вот и молодец, — со вздохом облечения похвалил Ричард. — Попроси прощения, и я улажу это дело.

— Нет, просить прощения у него я не буду! Все равно я прав. Но, если вы считаете, что ваш Гильом будет считать вопрос закрытым, если вы меня побьете, и я смогу ехать с вами — я согласен. Лучше так, чем извиняться перед родственником Освальда.

— Господи! — взвыл Ричард, чувствуя полнейшую беспомощность. — Ну почему ты такой дурак?!

— Да все вы дураки, — сказала Алисон с досадой. — Одно слово — мужчины... Может, просто подождём, пока Гильом вернётся?

— А что это даст? — не понял Ричард.

— Понятия не имею. Но, по-моему, Гильом ушёл, чтобы чуть-чуть остыть. И вам троим не помешало бы поступить точно так же, — заявила Алисон. — Я думаю, Филипп ударил Орси не нарочно. Ну да, Гильом схватил его за шиворот, он испугался и случайно его стукнул...

— Я не испугался! — возмутился Филипп.

— Ну да, ты взвешенно и трезво решил с ним подраться, — ехидно сказала Алисон. — Лучше уж помолчи... Так вот, я говорю — это вышло случайно. Думаю, Гильом это отлично понял. А если и не понял, то быстро поймет. И незачем устраивать из этого трагедию. С Гильомом я могу поговорить сама, если понадобится. Думаю, мне это будет проще, чем кому-нибудь из вас.

— Спасибо, леди Алисон, но этого не нужно, — возразил Гильом, выйдя из коридора. И, глядя куда-то между Ричардом и Филиппом, сказал — Я приношу вам свои извинения. Тебе, Филипп, и вам, сэр Ричард. Мне не следовало угрожать вашему оруженосцу и, тем более, хватать его за воротник. Это было невежливо. Тем более, что вы оба рискуете собой, чтобы помочь мне в важном деле.

— Перестаньте, — резко сказал Ричард. Он прекрасно понимал, что Гильом никогда бы не повел себя подобным образом, если бы не считал себя практически покойником. Орси, видимо, полагал, что земное тщеславие для человека в его положении уже немного значит и, по-видимому, не хотел тратить последние оставшиеся у него недели — или даже дни — на ссоры с кем-то из попутчиков. — Я понимаю, что вы благодарны нам за помощь, но вы не обязаны разыгрывать святого…

Гильом хмуро усмехнулся.

— Вы не хуже меня знаете, что вина лорда Освальда была доказана. В конце концов, вы сами предъявили ему обвинение. Учитывая, как он обращался со своими слугами, я не особо удивлен, что ваш оруженосец в данном случае повел себя... несдержанно. А в том, что я в итоге получил по роже, виноват прежде всего я сам. Позволил мальчишке себе ударить вместо того, чтобы перехватить его руку — значит, думал в ту минуту чем угодно, но не головой. Выходит, сам дурак. В общем, примите мои извинения — и давайте забудем эту глупость...

Филипп казался совершенно выбитым из колеи. Ричарду даже стало его жаль. Для человека, который не знал о яде, поведение Орси и в самом деле должно было выглядеть необъяснимым.

— И я тоже... — выдавил Филипп. — Я хочу сказать, что я не должен был... Словом, я был неправ, и я прошу прощения, — выпалил он.

— Спасибо, — вежливо сказал Гильом. — Вопрос исчерпан.