Чемпионат мира по зельям (джен)

Память о последнем уроке зельеварения жгла Гарри изнутри. Они варили «Отвар Живительной Силы» — сложнейший эликсир, требующий ювелирной точности в нарезке корня мандрагоры и постоянного контроля температуры. Гарри изо всех сил старался следовать указаниям, но его зелье упорно оставалось мутно-зелёным, тогда как у Гермионы оно уже переливалось перламутровыми бликами, издавая тонкий аромат ментола.

Снейп, скользя между столами, как тень стервятника, остановился позади него. Ледяное молчание длилось так долго, что Гарри почувствовал, как краснеет шея.

— Поттер, — наконец прошипел Снейп, и его голос был тише обычного, отчего становился лишь зловреднее. — Позвольте полюбопытствовать. Вы намеренно превратили столь ценные ингредиенты в эту… отраву для слизней? Или ваш врождённый талант разрушать всё, к чему прикасаетесь, столь всеобъемлющ?

В классе захихикали Малфой и его свита. Гарри сглотнул, чувствуя, как жар заливает его щёки.

— Я старался... сэр.

— «Старался», — передразнил его Снейп. — Попытки ничтожного зельевара всегда остаются ничтожными. Ваше зелье — это не просто неудача, Поттер. Это оскорбление самого искусства зельеварения...

И он резким движением палочки заставил котелок Гарри опустеть, оставив того с чувством жгучего стыда и беспомощной ярости. Слова Снейпа звенели в его ушах ещё долго после того, как урок закончился.

И именно эти слова эхом отзывались в голове Гарри сейчас, когда он пробирался сквозь толпу возбуждённых учеников в Большом зале.

Зал гудел, как растревоженный улей. Все столы были отодвинуты к стенам, а в центре, на постаменте, стоял огромный, сияющий словно маленькое солнце, золотой котёл. Из его глубин к потолку взмывали клубы ароматного дыма, образуя причудливые узоры. Хогвартс принимал у себя Международный Чемпионат по Зельеварению.

Гарри увидел Дамблдора, стоящего у котла вместе с группой важного вида магов в непривычных одеждах — судей из Международной Конфедерации Волшебников. Директор поймал его взгляд и сделал лёгкий приглашающий жест.

— Пятым чемпионом от Хогвартса, — провозгласил он, и в зале воцарилась гробовая тишина, — становится… Гарри Поттер.

Тишину сменил оглушительный гул. Сотни глаз уставились на Гарри. Он почувствовал, как земля уходит из-под ног. Это шутка. Дурная шутка. Его имя в Чемпионате по Зельеварению? Он, которого Снейп только вчера назвал ничтожеством?

— Профессор, — прошептал он, глядя на Дамблдора, — тут ошибка. Этого не может быть.

— Золотой Котёл не ошибается, Гарри, — мягко сказал директор. — Проследуйте, пожалуйста, в мой кабинет. Остальные чемпионы уже собрались там.

Онемевший Гарри механически последовал за Дамблдором, не слыша восторженных криков и аплодисментов. Всё это было каким-то чудовищным недоразумением.

Кабинет директора пах, как обычно, леденцами и старыми книгами. Феникс Фоукс дремал на своей жердочке. Но привычная атмосфера была нарушена присутствием других учеников, которые стояли в центре комнаты.

Их было четверо, и каждый был лучше Гарри...

Эдгар Ванс, седьмой курс, Когтевран. Высокий, со спокойным умным взглядом. Говорили, он смог усовершенствовать рецепт Зелья Живой Смерти, не заглядывая в учебник. Он лишь слегка кивнул Гарри, оценивая его пронзительным взглядом.

Алексей Муроков, ученик шестого курса из Колдовстворца, школы, известной своей суровой дисциплиной. Он был коренаст и молчалив, но явно уверен в себе.

Акира Танака, ученица из Махотокоро, миниатюрная и изящная, с лицом, не выражавшим никаких эмоций. Гарри слышал, что в их школе зельеварение считалось высшей формой магического искусства, сродни медитации.

Квеси Абебе, представительница Уагаду, высокая, статная, с яркими бусами в волосах. Она улыбалась открыто и дружелюбно, и в её глазах читался острый, пытливый ум.

Гарри почувствовал себя нищим, забредшим на бал к королевской знати.

— Господин Поттер, — обратился к нему главный судья. — Как вы, наверное, уже поняли, Котёл выбрал вас пятым чемпионом...

В комнате воцарилась тишина. И прежде чем Гарри успел что-то сказать, из тени за движущимся книжным шкафом вышел Северус Снейп. Его чёрные глаза, холодные и бездонные, впились в Гарри.

— Я полагаю, мы все можем избавить себя от дальнейшего... — прошипел он, обращаясь больше к Дамблдору, чем к Гарри. — Поттер едва ли способен сварить даже самое простое зелье, не устроив при этом взрыв. Его участие — это не только гарантированный позор для Хогвартса, но и прямая угроза его собственной жизни и жизням окружающих. Отказаться — единственное здравое решение для столь… ограниченного ученика.

Обычно слова Снейпа вызывали в Гарри вспышку гнева. Но сейчас, глядя на этих идеальных, рождённых для котлов и реторт чемпионов, он с ужасом понимал, что Снейп… прав. Абсолютно и бесповоротно прав. И это осознание было горче любого унижения.

— Поверьте, мне самому странно это говорить, но… на этот раз я согласен с профессором Снейпом. Это очень плохая идея, — нехотя сказал Гарри.

Он видел, как едва заметно усмехнулись некоторые из чемпионов.

— А я вот верю в мистера Поттера, — заявил Дамблдор, и все затихли.

Снейп издал короткий, язвительный звук, полный презрения, и тем самым окончательно вывел Гарри из себя.

Опустошённый, но странно спокойный внутри, Гарри покинул кабинет. Он должен будет участвовать. Ну, класс...

Когда портрет Полной Дамы отъехал в сторону, и Гарри шагнул в гостиную Гриффиндора, его встретила оглушительная волна звука. Комната взорвалась криками, аплодисментами и свистом. Его схватили за руки, начали трясти за плечи, хлопать по спине.

— ГАРРИ! ЧЕМПИОН! — орал Дин Томас.

— Котёл выкинул твоё имя! — кричал Симус Финниган, выстреливая в потолок зелёными и золотыми искрами из палочки.

Гарри пытался улыбаться, отшучиваться, но его улыбка, должно быть, выглядела довольно жалкой. Сквозь толпу к нему пробились Рон и Гермиона.

— Я, честно, сначала подумал, что ты сам подбросил своё имя в котёл, — признался Рон. — Но потом я сообразил — это же зельеварение. Ты бы на такое никогда не подписался добровольно. Значит, котёл и вправду сам тебя выбрал или кто-то подбросил твоё имя...

— Да уж, добровольно я бы точно не стал в этом участвовать, — мрачно усмехнулся Гарри, наконец опускаясь в свободное кресло у камина. Шум вокруг стал понемногу стихать. — Рон… это ужасная ошибка. Я не справлюсь. Ты же видел тех, с кем мне придётся соревноваться. Они выглядят так, будто родились с мерной колбой в руке. А я… я же никчёмный зельевар, и Снейп в сотый раз докажет это.

— Перестань, Гарри, — мягко сказала Гермиона, подсаживаясь на подлокотник его кресла. Её карие глаза были серьёзны. — Всё получится. У тебя есть потенциал. Может, дело не в идеальной технике, а в чём-то другом? В интуиции? В способности действовать под давлением?

— Гермиона, я чуть не расправил котёл, просто помешав зелье...

— Значит, нам придётся это исправить, — заявила она так же решительно, как недавно объявляла о создании Г.А.В.Н.Э. — С завтрашнего дня мы начинаем интенсивные занятия. Каждый день, после уроков. Мы пройдём всю программу, начиная с первого курса. Я помогу тебе с теорией и практиковаться будем вместе.

Гарри смотрел на неё, и часть той тяжести, что лежала у него на сердце, будто сдвинулась с места.

— Ты уверена? Это же отнимет уйму времени. В том числе и у тебя...

— Абсолютно уверена, — она улыбнулась, протянула руку и накрыла своей ладонью его сжатую в кулак кисть, лежавшую на колене. — Мы сделаем это, Гарри. Вместе.

Гарри посмотрел на её руку, лежащую поверх его, потом поднял взгляд на её решительное лицо, озарённое огнём в камине. И сквозь весь этот ком страха, неуверенности и предчувствия грядущего позора пробилось новое, странное и тёплое чувство. Он не был один. С ним были его друзья... С ним была Гермиона.

И пока её рука сжимала его, Гарри впервые за этот вечер почувствовал, что может быть, у него есть шанс. Очень маленький, призрачный, но всё-таки шанс.