Нежеланный (гет)

Скажите, где я прокололся? Когда мой идеально составленный план полетел ко всем чертям? Ладно, план был далеко не идеальным, а просто поверхностно набросанным. И вообще, в нем был один единственный пункт: действовать по обстоятельствам. Так когда я упустил из виду то обстоятельство, что буду узником Флер Делакур? Я — узником. Как вообще Дамблдор себе это представляет? Он что думает, что я добровольно позволю себя усыпить и отпустить на дно морское в ожидании спасения в лице Флер. Флер и спасёт. Нет, разумеется, я верю в неё и люблю, но, черт возьми, она ведь никак меня не спасёт, если я ей не помогу. А как, спрашивается, я смогу ей помочь, если буду спать на глубине нескольких сот метров под водой, привязанный к столбу в городке русалок?

Почему провидение меня так не любит?! Я ведь был Гарри Поттером в прошлой жизни: ходячей, вечно всех спасающей няшкой.

О том, кто именно станет узниками чемпионов, мне удалось узнать совершенно случайно. Мы с Эмметом хотели устроить небольшой сабантуйчик по поводу того, что помолвка Натана и Ники снова была оговорена, и я отправился в Хогсмит за спиртным. Возвращаясь назад в школу с огневиски, случайно наткнулся на миссис Норис, так что пришлось уходить от этой противной кошки и ее хозяина потайными ходами. Я уже собирался выйти из одного из них на финишную прямую к своей гостиной, когда путь мне преградил директор вместе с лже-Грюмом. Конечно, Барти знал, что я стою в потайном коридоре за их спинами, и у меня в руках пакет с семью бутылками огневиски, но он, зараза, не уводил директора прочь, а все топтался на месте, вынуждая директора выбалтывать все больше и больше о втором испытании турнира. С этим мерзким нахальным рабом Тёмного Лорда нужно было что-нибудь делать. Но, так как благодаря ему мне удалось выяснить, что я буду узником Флер, Гермиона — Крама, а Чоу — Седрика, я был благодарен. Благодарен на столько, что не заавадил его и директора на месте. Я — узник привязанный к столбу в русалочьем городе!

Черт, черт, черт, черт, черт и ещё раз черт!

И вот теперь, в компании бутылки огневиски, которую, кажется, принесли уже в третий поход за спиртным, я наблюдал за игрой огня в камине и размышлял о своём плачевном положении. Большая часть моих однокурсников уже спали либо в своих кроватях, либо в чужих, либо валялись где-то на полу. Эммет спал в кресле, вцепившись в учебник трансфигурации так, словно это был самый ценный приз, который вообще смогло придумать человечество. Я буду её наживкой. Ее сокровищем. Самым желанным ее призом.

Но как мне обезопасить ее? И вообще, почему истина, которая на дне стакана, приходит ко всем, кроме меня? Я что, даже этого недостоин?

Утро встретило слизеринцев седьмого, шестого и нескольких пятикурсников жуткой головной болью. Постанывая, держась за виски, икая, они неровной походкой, но все же стараясь держать марку, заходили в Большой зал на завтрак. Эммет, проснувшийся с учебником трансфигурации, сейчас сидел за учительским столом, со страхом посматривая на Макгонагалл. Наверное, думает, что если профессор узнает о том, что он обжимался с учебником по трансфигурации всю ночь, то она обязательно его выпорет или отлучит от сладкого. Ну или, возможно, он размышляет о том, что с профессора прорицания его страсть перекинулась на профессора трансфигурации. Раздумывает о том, кого же осчастливить своим благосклонным отношением.

— Что с тобой? — маленькая ладошка несколько раз порхнула перед моим лицом.

— Ничего, — мне удалось даже не причмокнуть в конце слова. Я сохранял спокойное выражение лица, у меня в глазах не двоилось, поэтому мне удавалось смотреть ровно в глаза Флер. Правда, вряд ли по моим глазам можно было сказать, что в эту минуту в моей голове есть хотя бы одна мысль. Их не было. Там был полнейший вакуум со вкусом огневиски.

— Сколько ты вчера выпил? — она прищурилась, смотря на меня с укором. Плюхнувшийся рядом с нами Нат прижал голову к холодной тарелке и застонал. Ника была более сдержанной, она лишь выпила залпом целый стакан холодной воды.

— Немного, — отмахнулся я, на этот раз причмокнув в конце. Это с учётом того, что спать я вообще не ложился, а так и потягивал виски, смотря на огонь, и думал, что мне такое придумать, чтобы Флер смогла доплыть до пленников и вытащить меня из озера.

— И о чем же таком важном ты думал всю ночь? — Натан так и не поднял головы, поэтому его голос звучал очень приглушённо и сдавленно. Предатель, сдать меня решил.

— О вечном, — облизнув губы, ответил я, протянув руку за стаканом сока. Хоть в глазах и не двоилось, взять стакан сока у меня получилось только с третьего раза.

— Немного, — протянула Флер. — О вечном думал, значит.

Не нравилось мне, как звучал ее голос, и то как она придержала мой стакан, когда я подносил его к губам.

— Так о чем же ты размышлял? — ее дар очень остро влиял на мою неокрепшую психику. Меня так и подмывало выпалить все, о чем я думал.

— О пространственно-временном континууме, — я почти физически ощутил, как Натан, Ника и Эммет уставились на меня в немом шоке. — Вот представь на мгновение такую ситуевину, — с каждым собственным словом мне становилось ясно, что выпил я чуть больше, чем «немного» и сейчас меня понесёт. — Вот представь, что в эту минуту, вот прям в эту минуту, где-то ещё есть я, только трезвый и рассказываю тебе о чем-нибудь менее бессмысленном. Или, быть может, я вообще не пришёл на этот завтрак, а просто спал в своей кровати, или чужой, или принимал душ. Ты представила весь размах?

Что-то мне подсказывало, что Флер ни только не представила весь размах того бреда, о котором я говорил, а вообще перестала меня слушать, когда я ляпнул что-то про чужую постель. И сейчас, скорее всего, она тоже размышляла о вечном: о том, как спрятать мой труп в Запретному лесу.

— Представила, и что? — облизнув губы, ответила она.

— А то, что где-то там ещё есть пространство в котором… мы вообще не встретились, — поразительно, как, будучи пьяным, легко косить под идиота, которого никто не воспринимает всерьёз. Флер закатила глаза и, отвернувшись от меня, стала что-то искать в своей сумке. А ведь я был прав: где-то ещё было пространство, в котором я не ее сокровище! Мне просто нужно сделать так, чтобы и тут случилось так же. Ну и, возможно, разработать второй план, в котором будут дополнительные возможности к бегству. Такой многоплановый планчик.

— Пей, — Флер пододвинула ко мне кубок с соком.

— Там яд? — осторожно поинтересовался я, принюхиваясь к соку.

— Если бы я хотела тебя убить, Джас, я бы сделала это более… красиво, — она сказала это даже не моргнув, лишь улыбнувшись. Ну ещё бы, она сделала это более красивым образом, Дамблдор ей очень облегчил задачу, выбрав меня узником. Оставить такого няшку в русалочьем подводном городе — это самый тихий способ избавиться от волшебника, который тебе мешает. Русалки все равно никому не расскажут о том, кого им принесли воды.

— Антипохмельное зелье? Флер, я был стекл как трезвышко, — пытаясь избавить от противного привкуса зелья на языке, я вытирал его салфеткой.

— Да уж, по-другому и не скажешь, — кивнула она и, быстро собрав свои вещи, убежала за своими однокурсниками.

Итак, говоря о вечном: нужно наведаться в библиотеку и выяснить, можно ли как-нибудь избавиться от участи быть сокровищем. И если нет, то нужно готовиться к худшему: Бог его знает, что русалки будут с нами делать, пока мы будем без сознания. Что-то мне подсказывает, что та полная блондиночка совершает что-то ужасное с мужчинами под водой. Хотя, возможно, это все из-за того, что у зелья Флер была слабая концентрация, и оно просто на меня не подействовало, — вот и лезет в голову всякая ерунда.

Чемпионы и их сокровища.

Оказывается, с этим не все так просто. Хотя все, что касается турнира, — одна большая, запутанная, но любимая особенность волшебников всего мира. Правила, написанные изначально, были предельно просты: один чемпион должен пройти все испытания и стать победителем любой ценой. Затем, по мере того, как чемпионы умирали, были придуманы всевозможные оговорки и подпункты к каждому из правил. Затем этих оговорок и подпунктов стало столько, что одни перечёркивали другие, и уже было совершенно непонятно, по каким правилам чемпион считался победителем в турнире. Тогда было решено переписать правила заново. Терпения хватило далеко не на все, поэтому, если ты достаточно настырен, то обязательно сможешь найти какую-нибудь оговорку или правило для того, чтобы откреститься от участия во всем турнире, либо в отдельном его испытании.

Правда, это распространяется только на участников турнира, на сокровища это не распространяется. Раньше сами чемпионы выбирали своих сокровищ для прохождения тех или иных испытаний, но затем, когда стало ясно, что некоторые просто выбирают достаточно сильных помощников для себя, было принято решение, что те, кого выбирают будут находиться либо без сознания, либо без магии, чтобы не помогать чемпионам. Тогда они стали выбирать более лёгких и шустрых друзей, чтобы, если что, дать другу пинка, и пусть он бежит прочь и спасается, как знает. Тогда организаторы решили, что отдадут эту участь кубку Огня. Директор школы, в которой проходит турнир, отпускает в кубок листы с именами победителя и через несколько дней он выплёвывает их назад уже с именами сокровищ.

Это та участь, от которой уже нельзя откреститься. Это твоя честь быть сокровищем чемпиона — самым дорогим для него человеком. Так что кажется, мне все-таки придётся придумать какую-нибудь возможность помочь Флер будучи под водой. Но я же был Гарри Поттером — я не ищу лёгких путей, должно быть именно поэтому провидение меня и не любит.

Действовать нужно было осторожно и продумано. Во-первых, выяснить, какое заклятие будет использовано для погружения узников под воду. Во-вторых, придумать антизаклятие, которое поможет мне находиться в трезвом уме и светлой памяти. В-третьих, расставить на всем пути чемпионов к деревне маячки, которые помогут мне следить за прохождением испытания. Если что-то пойдёт не так, мне нужно будет вмешаться, активировав эти маячки, распугав всю подводную живность. В-четвертых, я совершенно не знал, как все это провернуть.

Я почти безвылазно находился в библиотеке, перебирая гору книг с всевозможными усыпляющими заклятиями. Но ничего из того, что было мною прочитано, не напоминало того заклятия, которое использовал директор в прошлой жизни. В конце концов, захлопнув толстый пыльный фолиант, я решился на кардинальный поступок. Краучу нужно, чтоб кто-нибудь из Поттеров был замешан в турнире. Он просто обязан мне помочь. Поэтому после очередного урока, я задержался.

— Ты что-то хотел, Джаспер? — волшебный глаз в его глазнице провернулся пару раз. Я давно заметил за ним такую привычку, должно быть, Барти проверял, никто ли не зашёл и не обнаружил настоящего Грозного глаза в его чудо-сундуке.

— Вы случайно не знаете, каким заклятием Дамблдор усыпит узников, чтобы погрузить их на морское дно? — мне совершенно не хотелось искать обходных путей и как-нибудь уламывать его. Барти хотел, чтобы я узнал, что стану узником, пусть он мне и поможет.

— Не веришь, что вейла тебя спасёт? — рассмеялся он, взглянув на меня теперь уже и магическим глазом.

— Мне бы хотелось знать, что будет происходить. К тому же, если есть шанс посмотреть на деревню русалок, почему бы им не воспользоваться, — я словно сама невинность, требующая нарушения правил безопасности в турнире, чемпионы которого умирали куда чаще, чем выигрывали.

— Да, это должно быть действительно поразительное зрелище. Так просто русалки к себе никого не пускают, конечно, если ты не их ужин, — усмехнулся Барти, протянув мне книгу.

— Благодарю, — любезно улыбнувшись, я забрал книгу и вышел из кабинета. От Барти нужно будет избавиться до проведения испытания. Его поведение в последнее время все больше и больше вызывало подозрения. Он что-то задумал, и я совершено уверен, что мне его планы никак не понравятся.

Из-за разговора с профессором я немного опоздал на обед, поэтому заработал настороженный взгляд Флер. Она внимательно следила за тем, как я ел, и, как только я поставил пустой кубок на стол, схватила меня за руку и потащила прочь. Мне даже стала интересна цель нашего путешествия. Пару раз, по всей видимости, мы заблудились, так как Флер останавливалась и тащила меня обратно. И вот, наконец, мы оказались в коридоре перед комнатой по желанию. Флер сосредоточенно ходила туда-сюда представляя картину желаемого. Как только дверь появилась, она быстро затащила меня внутрь появившейся комнаты.

Она пыталась представить себя что-то уютное... Уютное и располагающее к разговору. Пылающий огонь в большом камине, украшенном ажурной лепниной: что-то цветочное с длинными лозами, уходящими куда-то ввысь. Белая пушистая шкура на полу перед мягким диваном. Флер почти воссоздала свою гостиную в Ракушке. Правда, там все было менее дорогим и прелестным. Сейчас же Флер представила обстановку под стать себе.

— Почему ты избегаешь меня? — в ее голосе был испуг и какая-то лёгкая детская обида. Эти нотки в женском голосе я не слышал давно, наверное, с той поры, как в последний раз видел Мари. Она обижалась на меня за то, что я редко приходил. Удобно устроившись на диване, я обнял Флер, усадив себе на колени.

— Нет, я не избегаю, — на самом деле я редко ее избегал. Находиться слишком долго вдали от нее было равносильно пыточному заклятию. Равносильно ломки в ожидании новой дозы.

— Тогда где ты все время пропадаешь? — Флер нетерпеливо покусывала губы.

— В библиотеке, — честность лучшее оружие.

— Какие знания ты пытаешься найти в этих старинных пыльных фолиантах? — улыбнулась она, смахнув волосы с моего лба.

— Я… не знаю даже. Что-нибудь необычное. Что-нибудь о волшебстве. Знание настолько особенное, что оно раскроет мне все тайны мироздания, — ну или хотя бы о том, как, находясь под водой, оставаться в сознании и следить за тем, чтобы Флер вообще приплыла ко мне и не пострадала от всевозможных морских тварей. Флер нахмурилась, покусывая губы.

— Ты что, выяснил что-то насчёт второго задания в турнире и теперь пытаешься придумать, как мне его пройти? — она освободила свой дар. Обольстительные чары вейл устремились ко мне, желая поработить. В определённые моменты ее дар был крайне приятным и доставлял удовольствие, но сейчас мне нужно было сопротивляться. Если я как на духу расскажу все, о чем думал последние дни, то Флер оторвёт мне голову, не моргнув и глазом.

— Не то чтобы…

Господи, что я творю, мне же обычно удавалось ей противостоять. Чувство самосохранения, усыплённое интимной обстановкой и девушкой на коленях, все-таки включилось, и я вовремя закрыл рот.

— Ты издеваешься, да? — Флер толкнула меня в плечо. — Я вполне могу со всем справиться.

— Я и не сомневался в тебе. Это просто меры предосторожности, — да кто меня за язык-то тянет?!

— Ах, меры предосторожности!

Быстрее, чем Флер попыталась что-то сделать, я заткнул ее рот поцелуем. Поначалу она сопротивлялась, молотя меня по плечам, но быстро сдалась.

— Я со всем справлюсь сама, — шептала она в мои губы, и я согласно кивал. — А если ты попытаешься сделать что-то, то я сдам Себастьяна и Кристину журналистам, — она продолжала говорить, а я продолжал согласно кивать. Стоп, что она собралась сделать? Только я намерился возразить какой-нибудь гневной тирадой о вмешательстве в чужую личную жизнь, как Флер заткнула меня поцелуем.

Хорошо-хорошо пусть она думает, что сделает все сама, я просто никогда не расскажу ей всей правды.

Книга, которую дал мне Барти оказалась настоящим кладезем полезной информации. Я не только узнал каким заклятием воспользуется Дамблдор, но так же узнал и рецепт анти-зелья. Мой разум останется со мной, я буду иметь возможность дышать, видеть, слышать и даже двигать кистями рук под водой, просто я буду привязан к позорному столбу. Правда, была одна загвоздка, которая сразу же объяснила мне, почему Барти так легко расстался с этой книгой. Чтобы сварить зелья нужна была редкая осока, которой уже давно никто из волшебников не видел. Но, хэй, благодаря Луне, я знал, где мне ее добыть. Так что, Барти, пора тебе уходить на покой.

Сделав копию рецепта, взял несколько зелий для восстановления сил и отправился в личные покои профессора ЗОТИ, чтобы вернуть ему столь интересную книгу. Барти мешкал целых три минуты прежде, чем открыть мне дверь.

— Эванс, что тебя привело ко мне в столь поздний час? — я видел лишь белок его волшебного глаза, должно быть Барти не успел закрыть чемодан как следует и сейчас очень опасался того, что старик Грюм сможет сделать что-нибудь для своего спасения.

— Хотел вернуть вам это, — я протянул ему книгу, и как только он взялся за нее, ударил парализующим заклятием. Позволив парализованному Барти и дальше держать книгу в своей онемевшей руке, леветировал его в комнату и закрыл за нами дверь. Нам не нужно было, чтобы кто-нибудь случайно зашёл или попытался подслушать то, что будет здесь происходить. Наколдовав на Крауче верёвки так, словно он был мумией, я полез в чемодан, чтобы достать настоящего Грюма. Старик хоть и исхудал, и был не в самой лучше форме, выглядел куда здоровее, чем после первого его заключения. Так что, уложив его в постель и напоив зельями, я вернулся к своей жертве.

— Итак, Барти, не согласишься ли ты сообщить мне, зачем пришёл в школу, да ещё и под личиной главы Аврората в год, когда здесь проводится турнир Трёх Волшебников? — я был само бесстрастие и благоразумие, словно слепая Фемида, держащая весы правосудия.

— Никто не помешает моему господину возродиться, даже ты, старший мальчишка Поттеров, — буквально выплюнул он мне в лицо. И когда я говорю выплюнул, то я не преувеличиваю. Стерев брызги слюны со своего лица, я остался таким же благоразумным, как и в начале нашего разговора.

— Питер мёртв, а значит, он не мог найти твоего господина, чтобы начать выхаживать, но ты все равно здесь. Ты все равно здесь, получается, что в роли сиделки выступает кто-то другой. Верно?

Не нужно даже знать основ легилеменции, чтобы понять, что Барти занервничал. Он явно не ожидал, что кто-то может догадываться о великом плане возрождения Тёмного лорда. По-моему, мы с Томом ходили в одну и ту же школу по составлению глупых и опрометчивых планов и, по-моему, мы оба не преуспели в этом курсе.

— Кто же на этот раз подтирает сопли великому Тому-чье-имя-нельзя-называть-во-избежание-смертной-казни-от-его-верных-псов?

Барти пыжился, стараясь показать, что все ещё может контролировать ситуацию, но эффект оборотного зелья начал проходить и конвульсии из-за изменения тела явно не помогали ему быть на вершине. Наконец, когда все закончилось, и он смотрел на меня будучи самим собой, я с усмешкой похлопал его по щеке.

— Так кто стал новой крысой в услужении? Кто смог кинуть имя Гарри в кубок Огня за тебя?

— Раз ты знаешь это, то и остальное сможешь узнать без моей помощи, — усмехнулся Барти, подмигнув мне. Он перекатил что-то во рту языком и, усмехнувшись, показал мне маленькую капсулу, зажатую между его передними зубами. Маленькую янтарную капсулу с ядом внутри. Прежде, чем я сообразил призвать ее, Барти ее раскусил.

Всегда с этим парнем так: и сам ничего дельного не узнал, и миру он никакой пользы не принёс. Убрав верёвки, я бросил тело младшего Крауча в сундук Грюма. Думаю, старик с утра сам разберётся, что с ним делать. Призвав волшебный глаз, который вывалился из глазницы Барти при обратном превращении, промыл его и оставил на тумбочке перед кроватью Аластора, вместе с ещё несколькими зельями и его костылём. Парочку дней уроков по защите точно не будет, но, когда Грюм оклемается, начнётся настоящее параноидальное веселье.

Следующим пунктом в моем плане было создание маячков и зелья. Занятий по Защите не было в течении целой недели, поэтому я смог справиться с этой задачей в кратчайшие сроки. Очевидно, когда члены ордена Феникса узнали от Аластора правду о том, кто все это время выдавал себя за учителя по Защите, началась экстренная проверка безопасности. К счастью для меня, Грюм был без сознания, когда я его вытаскивал, так что имя того, кто убил Барти, пока оставалось для всех загадкой.

Тем временем второе испытание неумолимо приближалось. За день до столь знаменательного события я установил свои маячки и решил, что будет лучше не маячить перед озером по избежание неприятностей. Последний вечер перед испытанием проходил в неприятном ожидании, когда же явится Снейп, чтобы отвести меня к директору. Я все время вздрагивал, когда открывались двери гостиной. Натан, что-то строчивший в своей толстой тетради, все время подозрительно на мня посматривал. Наверное, стоило снять заклятие с его записей, чтобы они больше не копировались в мою. Обязательно сделаю это, когда испытание закончится.

— Что с тобой? — наконец, спросил Натан, закрыв свою работу и внимательно посмотрев на меня.

— Ничего, — поспешно ответил я, оглянувшись на дверь.

— Флер справится с этим испытанием, Джас, — уверенный голос Нейта, заставил меня перестать гипнотизировать вход в гостиную и оглянуться на друга.

— Я знаю, — не менее уверенно согласился я. Ещё бы мне не знать, я столько сил угробил для того, чтобы следить за каждым ее шагом в этом испытании, так что она точно должна с ним справиться.

— Нет, Джас, — Нейт улыбнулся, перехватив поудобнее свои записи. — Далеко не все в этом мире зависит от тебя или от того, что ты сделал, украл или наколдовал. То, что есть во Флер, создано только ею. Ее привязанность к тебе… Ты просто должен верить в нее, друг, и тогда у нее все получится без чьей-либо помощи. Завтра она будет спасать своё сокровище — свою любовь, — встав с кресла, Нат похлопал меня по плечу. — И если ты не позволишь ей бороться за свою любовь самой, однажды она просто исчезнет.

Отношения — это палка о двух концах и каждый на своём конце считает, что главней.

— Эванс, Вас вызывает директор, — я пропустил тот момент, когда Снейп зашёл в гостиную, так что его голос рядом со мной немного напугал.

— Да, конечно, — я последовал за своим деканом. Пока он шёл впереди, я выпил зелье. Господи, по вкусу она напоминало блевотину дементора.

— Вы были выбраны сокровищем чемпиона из школы Шармбатон, — мы прошли несколько коридоров в полнейшей тишине, и неожиданно Снейп заговорил. Черт, не кончится это испытание добром, если сам Северус Снейп решил объяснить что-то самому нелюбимому ученику своего факультета. — Директор заколдует вас, чтобы вы смогли оставаться в безопасности, пока вас не спасут.

— Ясно, — коротко ответил я, не зная нужно ли сказать что-нибудь ещё или этого достаточно. В конце концов, меня спасло то, что мы подошли к кабинету директора. Сказав пароль горгулье, Снейп удалился прочь, мне же пришлось зайти.

Гермиона и Чоу уже были там. Когда мы все собрались, директор объяснил нам причину столь неожиданного вызова к себе на чай. Мы должны были дать согласие на своё участие в этом мероприятии. В сущности, с согласием или без мы бы все равно стали участниками, просто так полагалось. Первой директор заколдовал Гермиону: ее тело расслабилось и глаза закрылись, затем пришла очередь Чоу. Прежде, чем заколдовать меня, директор помедлил.

— Знаешь, Джаспер, в записке Флер было два имени: твоё и ее младшей сестры. В конце концов, мне пришлось выбирать, — Альбус смотрел на меня поверх своих очков-половинок, чуть вращая в руках бузинную палочку.

— Почему Вы выбрали меня? — все было бы куда проще, окажись сокровищем Габриэль, как и в прошлый раз.

— Я не знаю, — улыбнулся директор, направив на меня палочку. Светлый луч заклятия ударил в мою грудь. Я чувствовал, как магия распространяется внутри меня. Тело покрывалось вязкой плёнкой, она же закрыла и мои глаза. И все видел, но не мог моргнуть. Я запаниковал, но постарался взять себя в руки, чтобы не выдать директору того, что нахожусь в сознании. Альбус хмурился рассматривая меня, очевидно он пытался понять сработало ли заклятие и почему мои глаза остались открытыми. Проведя несколько тестов, директор отступился, как раз к тому времени, как Макгонагал и Грюм пришли, чтобы отлеветировать нас к озеру.

Ну что же, вот и начинается моё путешествие в подводное царство. Когда мы пришли к озеру, русалки уже были там. Директор коротко покричал с тритоном, и нас передали в руки подводных жителей. Это было просто невообразимо! Скорость, с которой мы неслись к городу русалок, была сногсшибательной. Такого не ощутишь, даже выжав все возможное из Молнии. Заклятие, которое было на нас, действовало около десяти часов, поэтому его и накладывали заранее, чтобы ко времени окончания испытания оно исчезло. Так что впереди мне предстояло провести несколько часов привязанным к столбу и наблюдать за тем, как кто-нибудь проплывёт рядом. Но я не собирался тратить время впустую: со мной был амулет, активирующий все маячки на пути к подводному городу. Так что, как только мне удалось спустить его в кисть моей правой руки, я начал следить за тем, что происходит вокруг маячков. Через пару часов мне это наскучило, так что я стал осматриваться по сторонам. Жизнь здесь текла по своему особому распорядку и, скорее всего то, что мы находились здесь, никого не тревожило. Маленькие головастики играли во что-то, напоминающее футбол, и это было самым увлекательным зрелищем из всего, что я мог увидеть из своего положения. За наблюдением за игрой прошла ещё пара часов, но вскоре что-то поменялось, взрослых русалок стало больше. Они прислушивались к чему-то и активно переговаривались, должно быть испытание начинается.

Сосредоточившись на первом маяке, я смог разглядеть, как постепенно трибуны заполняются. Скоро все начнётся. Наблюдая за тем, как чемпионы вышли на помост, я подобрался, готовясь к тому, чтобы в любой момент вмешаться в ход испытания. Загремел усиленный голос Людо Бегмена так, что даже здесь это почувствовалось, русалки как-то возбудились. Раз, два, три — чемпионы прыгнули в воду!

Недоакула Виктор был самым быстрым, так что он почти сразу же выбился вперёд. За ним следовал Седрик, а Флер отстала. Она отплыла от помоста совсем недалеко и оглядевшись по сторонам остановилась. Флер воспользовалась волшебный шнурком, чтобы привязать палочку к руке, так что она смогла бы спокойно плыть, но в случае опасности палочка была бы всегда рядом и не нужно было ее доставать. Но на ее ноге был футляр для палочки и именно он больше всего ее интересовал. Флер достала из него что-то, и, воспользовавшись палочкой, увеличила ласты. Лихо, ничего не скажешь! Пока она их одевала сработал один из маяков впереди: кто-то попал в неприятности. Седрик боролся с гриндилоу и явно проигрывал, так что я активировал силу, заложенную в маяк, чтобы распугать всех подводных тварей. Не ожидавший такого поворота, Седрик потратил некоторое время, оглядываясь по сторонам в поисках того, что могло так напугать его противников. Так никого и не обнаружив, он поплыл дальше.

Тем временем Флер закончила одевать ласты и принялась колдовать над ними. Интересно, она специально издевается надо мной, столько времени тратя в пустую? Руны ярко вспыхнули, и моя вейла, наконец, решила начать гонку. Ох ты, черт, беру все свои слова назад, она не зря медлила. Руны вспыхивали при каждом движении позволяя Флер продвигать вперёд с невероятной быстротой. Ей понадобилось всего пару минут, чтобы нагнать Седрика, но тут мне пришлось отвлечься, так как просигнализировал один из маяков у самого подводного города.

Виктор почти добрался до цели, но тут ему перекрыли дорогу странного вида твари. Какое бы заклятие Крам не пытался использовать оно лишь резало водоросли отчего Виктор ещё быстрее в них запутывался. Кто-то из русалок неуверенно двинулся на встречу болгарину. Должно быть, они должны были проследить за тем, чтобы с чемпионами не случилось ничего смертельного. Пока русалки ещё не добрались до цели, я высвободил силу маяка отбросив непонятные водоросли и Виктора друг от друга. Получив свободу Крам заторопился уплыть прочь от опасности.

Флер тем временем оставила Седрика позади и стремительно приближалась к цели своего путешествия. Гриндилоу, которых я распугал ранее, живо собирались в кучу впереди. Они не попадали в основной поток магии от маяка, но возможно если бы я активировал сразу два, то это бы распугало всех, так что Флер не столкнулась бы ни с одним существом. Крики русалок и громкое «бум» с которым голова Крама столкнулась со столбом, к которому была привязана Гермиона, заставили меня отвлечься, момент был упущен. Флер встретила первого гриндилоу и не стала особо заморачиваться с его уничтожением. Она перекинулась. В воде настоящая вейла — это ещё тот страх божий. А уж настоящий живой огонь, который она метала — это вверх того, что я мог представить в страшном сне. Гриндилоу поспешно ретировались. Больше на ее пути к цели ничего не было, и с помощью своих зачарованных ласт она очень быстро приближалась ко мне.

Она справилась. Без моей помощи.

Флер появилась на площади, как раз когда Виктор схватил Гермиону и направился назад. Я активировал все маяки, чтобы Седрик смог быстрее добраться до цели и чтобы обратный путь для всех был безопасным. Один из головастиков подплыл ко мне, Флер подняла волшебную палочку и все русалки заметно заволновались. Кто-то из старших звал маленького тритона, но он, кажется, совсем не слушал. Он всунул в мою руку что-то и непроизвольно я это сжал, Флер ринулась вперёд, но портал сработал раньше.

Столб, к которому я был привязан, застрял в кронах деревьев, так что я был под действием заклятия, которое спадёт только через двадцать минут и висел над землёй в нескольких метрах. Везёт как утопленнику! Выбросив портал и амулет, я постарался успокоиться, вздохнуть поглубже и воспользоваться бодрящим заклятием. Оно подействовало только с третьего раза. Чувствительность возвращалась в тело медленно и далеко не приятно, магическая плёнка, покрывавшая меня, начала таять. Наконец, я смог почувствовать все свои руки полностью, ноги щипало и мне хотелось завыть от боли. Стараясь издавать как можно меньше звуков, я разрезал верёвки и аппарировал на землю.

От резкого приземления на ноги их свело судорогой, и я упал. Черт, черт, черт, черт! Закусив нижнюю губу до крови, осматривался по сторонам, пытаясь понять, где нахожусь.

— Так-так-так, посмотрите, кто к нам пришёл, — верёвки опутали моё тело, вновь распрямляя его по струнке. Волшебная палочка улетела в руку новой крысы Тёмного лорда.

Поздравляю тебе, Джаспер, ты приглашён на церемонию возрождения Тома Ридла.