Двадцать лет выдержки (гет)

Уймись, не греми кандалами, тебе повезет, повезет.

Смягчившись, каратель межзвездный и нас, остальных, извинит.

М. Щербаков

Обычно я узнавала новости одной из первых у нас в Хогсмиде. А как же иначе? Родители всегда подбирали для меня в своём питомнике самых быстрых, толковых и выносливых сов. Так случилось и в тот памятный день — первого ноября восемьдесят первого года. В зал ещё не спустились «поправить здоровье» постоянные клиенты, заночевавшие в гостинице после Хэллоуина, а я как раз убирала последние тыквы, с оплывшими свечками внутри, парящие под потолком, приманивая их волшебной палочкой. И тут одна из моих совушек — светло-шоколадная красотка по кличке Бейлис — влетела в раскрытую форточку и с грацией пикирующего бомбардировщика опустила на стол свежий номер «Ежедневного Пророка». Я прочитала заголовок и уронила очередную тыкву, которая тотчас же разбилась, разбросав по всему залу десятки сочных оранжевых осколков. «Тот-кого-нельзя-называть уничтожен!» — крупными буквами через всю первую страницу. Как вы логичны, господа газетчики! Если уничтожен, то почему называть-то нельзя? Ох, о чём это я! Отвоевался, голубчик! Слава Мерлину! И главное — Северус теперь свободен… Или — нет? Что там дальше? «Пожиратели Смерти будут преданы суду». Ну, в этот пункт мы внесём коррективы: одного хорошо знакомого мне Пожирателя Смерти я постараюсь вывести из-под удара. Я уговорю его трансгрессировать куда-нибудь далеко-далеко, где нас не найдут. Хотя бы на время. Как насчёт Латинской Америки? Возможно, нам удастся проскочить по одному сертификату… После напряжения последних лет я предвкушала все эти мелкие трудности как упоительное приключение. Но что там дальше? «Подробности на третьей странице, сразу после речи Министра». Так-так. Шелестит тонкая бумага. «Сегодня ночью… при невыясненных обстоятельствах… проник в дом… не смог убить годовалого ребёнка… родители погибли…» Кто???!!! Джеймс и Лили Поттеры?!! Значит, принцессы Эванс больше нет?!! Моргана…

С ощущением жуткой пустоты внутри я опустилась на первый попавшийся стул, всё ещё держа в руках злополучную газету. За прошедшие пять лет я столько раз кляла эту женщину на чём свет стоит, искренне желая ей провалиться в Преисподнюю, навечно исчезнуть с лица земли! Столько раз мне хотелось придушить её своими руками, безо всякой магии! И теперь мне казалось, что это я, Розмерта Кроуфорд, виновата в её смерти, мне чудилась даже кровь на руках… А главное — я даже боялась представить себе, что будет с Северусом, когда он узнает. С него ведь станется и руки на себя наложить, и, что ещё хуже, сдаться аврорам и очутиться в Азкабане. Что делать?!!!

А между тем по магической деревне, со скоростью лесного пожара, разносилась радостная весть о падении Тёмного Лорда. Волшебники, эльфы, гномы всех рангов и возрастов радовались, как малые дети. Все кинулись украшать на разные лады свои жилища и лавки — живыми цветами и птицами, воздушными змеями и шарами, шутихами и фейерверками, мишурой. Повсюду зазвучала музыка. «Три метлы» быстро наполнялись народом, и мы с Кики сбились с ног, угощая посетителей. Я не могла себе позволить предаваться скорби, не смела портить людям праздник, и поэтому я улыбалась, принимала поздравления и поздравляла сама. Я набрасывалась на свою обычную работу с утроенной энергией, только чтобы отогнать страшные мысли.

В первом часу ночи, когда весёлые голоса слились в общий гул, а цветы, птицы и мишура — в многоцветное марево, когда я, стоя на своём посту за стойкой, уже еле держалась на ногах от усталости, Кики незаметно дотронулась до моего запястья:

— Он здесь. В вашей комнате.

Она произнесла эти короткие фразы непривычным для неё тихим голосом, не коверкая разговорный язык, не вставляя свои обычные шуточки. Я бегом бросилась на второй этаж, забыв, что можно просто трансгрессировать.

Тамплиер сидел на полу перед самым камином, обхватив руками острые колени, и отрешённо разглядывал тлеющие угли. Когда я вошла, он даже головы не повернул.

— Роз. Я не хочу жить.

Я подошла ближе, положила руку ему на плечо.

— Я знаю. У меня тоже так было. Когда погиб мой муж. Это пройдёт.

Он сбросил мою руку с яростью дикого зверя, пойманного в капкан.

— Ничего ты не знаешь! ТАК у тебя не было! Это я их убил! Ты слышишь? Я!!! Будь я проклят!!!

— Не говори так! Это неправда!

— Замолчи, дура! Мерлин, почему я ещё жив?!!!

Потухшие было, угли вспыхнули в камине ярким светом. Мне стало страшно: а что, если проклятие действительно сработает и его сожрёт изнутри собственная магическая сила? Его нужно было срочно нейтрализовать, пока он не случилось новой беды. Я призвала из бара бутыль абсента, который обычно использовался мной только для коктейлей — это был самый крепкий напиток в моём арсенале, к тому же обладающий галлюциногенными свойствами. То, что нужно! Налила полный стакан и протянула его Северусу. Он безропотно, как лекарство, взял у меня стакан и залпом осушил его. Я пристроилась рядом на полу. Мы вместе пили крепчайшее ядовито-зелёное пойло, и никак не могли захмелеть, и не скрывали друг от друга слёз. А внизу вовсю гуляли весёлые пьяные волшебники. Многие отлично знали Лили Эванс, но сейчас никто не вспоминал и не плакал о ней. А я плакала, хотя она была моей соперницей все эти годы. Несмотря на то, что я терпеть её не могла, и теперь, казалось бы, у меня был повод вздохнуть с облегчением. В ту ночь я поняла одну горькую истину. Пока Лили была жива, оставался шанс, что со временем Северус успокоится, забудет о ней, сможет жить дальше. Мёртвая она уже никогда не отпустит его, вцепившись хуже Чёрной Метки, будет крепко держать, заставляя мучиться от чувства вины, угрызений совести, непоправимости потери. С живой я ещё могла бы поспорить, мёртвая всегда будет для меня недосягаемой, а для него — самой лучшей, чистой и светлой. В ту ночь я оплакивала свою неразделённую любовь, свои беспочвенные надежды.

Сначала я не могла понять, почему Северус так упорно винит себя в смерти Поттеров. Потом, когда абсент немного притупил первую боль, он заговорил. Пожалуй, никогда он не был столь откровенным — ни до, ни после этой ночи. И единственный раз за все годы позволил себе напиться до «провалов в биографии» — как я поняла позже, он напрочь забыл о том, что посвятил меня в столь опасные тайны. Но тогда ему нужно было выговориться, а я оказалась в роли исповедника.

— Я ведь сам хотел убить его, этого Поттера… Особенно, когда Дамблдор создал свою народную дружину — «Орден Феникса». Набрал необстрелянных идиотов, которые в солдатики в детстве не доиграли. А Поттер возглавил колонну главных недоумков, куда же без него! И я подумал — это шанс. И стал проситься на боевые операции, чтобы встретиться с ним в поединке. Кто же знал, что он Лили за собой потащит? Они, оказывается, все с жёнами в это дерьмо вступали, как будто война — это вечеринка! Причём, что характерно, Джимми наш выбирал своей целью исключительно Тёмного Лорда. На меньшее не разменивался, позёр… А ОНА ни на шаг от муженька не отходила. И мне вместо поединка пришлось, рискуя нарваться, незаметно отводить удары нашего шефа. Три раза мне повезло. ТРИЖДЫ, понимаешь? Я должен был вспомнить, когда услышал! А потом Тёмный Лорд резко высказался насчёт интеллигентов, у которых руки растут не из того места, и запретил мне участвовать в стычках. Если и догадался, то не подал виду.

Всё случилось позапрошлой зимой, когда ты со своим винищем разбиралась, а я в «Кабаньей голове» тебя ждал. Очень удачно, как выяснилось… Обнаружил, что у нашего господина директора школы приватный разговор с дамой, и тролль меня дёрнул послушать, о чём они говорят. А она оказалась прорицательницей, правнучкой Кассандры Трелони, ты должна была слышать про такую... И выдала любопытный текст про шефа: «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца...» Дальше я уже не слышал — заявился старый козёл Аберфорт, затеял скандал, те, кто был в комнате, тоже всё услышали… Роз, ты скажи мне, почему этот мерлинов гуманист Дамблдор не убил меня на месте, даже память не стёр?!! Насколько всем было бы легче! И мне — в первую очередь!!! Ну не мог я скрыть от Лорда такую новость, ты понимаешь? Тогда — не мог!!! Ты же знаешь, я, если делаю что-то — делаю хорошо… Такие у меня, придурка, принципы… были. И, понимаешь, Роз, не щёлкнуло, что это могут быть ОНИ. Что Поттер уже ей ребёнка сделал… О чём он только думал?!! Попёр на шефа с голыми руками, как последний маггл… Но Поттер — что с него взять?! Это не оправдание… для меня. Ты слышишь? Я не хочу… никаких оправданий!!!

Он начал путаться, перескакивать с одного на другое. До сих пор в той давнишней истории многое для меня непонятно. Мне до сих пор кажется: Дамблдору было нужно, чтобы Волдеморт узнал о пророчестве. Видимо, для того, чтобы оно сработало. Иначе, с чего бы ему, действительно, отпускать вражеского шпиона? Далее. Как я поняла, у Тамплиера был потом разговор с господином директором, и тот пообещал спрятать Поттеров. И где он их спрятал? В родовом гнезде Джеймса, о котором известно даже мне! Эх, наверное, эти все тонкости — действительно, не моего ума дело…

Одно я знала наверняка: я ни при каких обстоятельствах не откажусь от человека, который сидит сейчас рядом со мной на полу. Пьяный, деморализованный, запутавшийся в собственных интригах, взваливший на себя новый неведомый груз. Он — моя судьба. Всё остальное не имеет значения. Такое вот нехитрое предсказание подарила мне маленькая зелёная абсентная фея.

Последняя осмысленная фраза, которую он произнёс в ту ночь, была неожиданно удивлённой и ироничной:

— Роз, ты не поверишь… Я теперь — школьный учитель. Профессор Снейп! Муть какая…