Гарри Поттер и дух темного Мерлина (гет)

— Начало кровавой, бесповоротной войны… — Таковы были слова шамана. Они не были предположением, они были приговором, который нельзя отменить, только отсрочить. — «…да спустя столетия появится Он, наследник истинный воина великого, познавшего кровь не по своей воле. И потомок его обречен на страдания смолоду, и получит он силу предка славного своего, дабы изничтожить зло великое и ужасное. Но будет сопротивляться Оно, и реки кровью потекут, и ворон дожидаться смерти будет…» — нараспев проговорил гоблин и, сделав паузу, продолжил — Это пророчество передавалось от учителя к ученику на протяжении девятисот лет, теперь же настало время его рассказать, что я и сделал.

— Почему вы рассказали его мне? Вы думаете, оно про меня? Обоснуйте свои выводы. — Гарри порядком надоели эти пророчества, он начал выходить из себя.

— Воин Великий в переводе на гоблинский звучит как Годрик Гриффиндор. — Юноша, слушая старого шамана, не заметил, как в кабинет вернулся управляющий Йцукенг с выглядевшим довольно представительно дородным гоблином. Именно этот гоблин и ответил юному Поттеру вместо Гассандура, после чего представился. — Глава банка Буггандан.

Гарри пожал протянутую ему руку и вопросительно посмотрел на стоящих перед ним гоблинов, ожидая продолжения разъяснений. Правильно истолковав его взгляд, глава банка начал рассказ.

— Надпись, которая возникла в завершение ритуала, буквально переводится так: «наследник рода Воина Великого» — увидев скептически поднятую бровь юноши, Буггандан встал. — Не, так дело не пойдет, прошу тебя, Гассандур, и Вас, мистер Поттер, пройти в мои апартаменты.

Кабинет главы банка находился недалеко от офиса Йцукенга. Как только Гарри с гоблинами подошли к массивным двухстворчатым дверям, обитым полосами золота, то они распахнулись, впуская внутрь главу банка с его сопровождающими. Кабинет разительно отличался от предыдущего помещения, в котором они находились. Парню сразу же бросился в глаза огромный стол из красного дерева и стоящий позади него золотой трон. Все было хорошо освещено, благодаря великолепной люстре, висевшей прямо над столом.

— Проходите, мистер Поттер. — Буггандан широким жестом пригласил его сесть на один из трех стульев с высокими спинками, стоящих напротив стола. Идя к стульям, Гарри обратил внимание на статуи гоблинов, казалось, они следят за каждым его движением. Парень сел на центральный стул, как раз напротив уже сидел глава банка, старый шаман стоял позади трона.

— Я понимаю ваш скепсис, юный Поттер. Но понимание вашего происхождения поможет вам не только остаться в живых, а и выиграть эту войну. Вы умеете доверять, так доверьтесь нам. — Решил гоблин прервать возникшую небольшую паузу.

— Почему? Почему я должен довериться вам? Из-за того, что моей жизни что-то угрожает? Так она под угрозой смерти уже почти пятнадцать лет, я даже уже как-то привык. — Хмыкнул Гарри. — Нет, вы не подумайте, что я какой-то псих. Просто, хоть я и не имею к вам предрассудков, мне интересно, что будут иметь гоблины, если Вы поможете мне.

— Мы сдержим слово чести, данное нами почти тысячелетие назад.

— Но это не главная из причин, я прав? — Гарри понял, что начался торг за информацию. Опасаясь, чтоб его не обхитрили, он решил добиться более содержательного и открытого разговора. — Я сейчас же сдамся Вольдеморту, если окажется, что вы не преследуете свои цели, и я в них не вхожу.

— Ну не надо таких радикальных мер, мистер Поттер. Тем более что вы оказались правы. — Буггандан зауважал юношу, он оказался не простой марионеткой министерства или Дамблдора, похоже, сейчас происходит рождение третьей стороны. Поэтому он выложил все свои карты на стол. — Да, у нас, гоблинов, есть свои цели, которые вы можете помочь нам достичь. Главное — это равенство. Нам надоело терпеть притеснения со стороны министерства. Мы восставали множество раз, это не помогало… после десятилетий мирного сосуществования ваша власть начинала на нас новые нападки. Теперь я понял, нужен тот, кто имеет влияние на министерство и взгляды людей, иначе ничего не выйдет, кровавые войны здесь не помогут.

— Я не хочу вмешиваться в политику.

— Вы уже в нее вмешались, мистер Поттер, сразу же после возвращения Вольдеморта. Думаете, мы не читаем человеческую прессу? Ошибаетесь. Мы помним ваше интервью в Придире, что это, как не вступление на политическую арену? Вы не хотите идти в политику потому, что этого не хочет Дамблдор, а теперь — выскажите свое мнение, только свое, не навязанное никем. Не все же время вам быть марионеткой Дамблдора.

— Подождите, что вы имеете ввиду под «марионеткой Дамблдора»? Знаете, это весьма оскорбительно. — Юноша был весьма обижен такими отзывами о себе и своем наставнике и уже поднимался с кресла, чтобы уходить, когда его остановил голос Буггандана.

— Прежде чем уходить, почитайте, пожалуйста, вот это. — С этими словами гоблин протянул Поттеру бухгалтерскую книгу, на которой поверх драконьей коже было выведено золотым теснением «род Поттеров, отчеты за 1970-1997 года»

— И что же там такого важного?

— А вы почитайте.

Гарри Поттер, колеблясь, все же сел обратно и подвинул фолиант к себе. Гоблины внимательно следили за его чувствами по мере прочтения. Если в начале его лицо выражало скукоту, то, когда он дошел до смерти родителей, его лицо потемнело. Оказывается, Альбус Дамблдор имел грешок, а именно — он воровал с его счетов достаточно большие суммы, причем постоянно. Оторвавшись от книги, он обвел смотрящих на него гоблинов мутных взглядом.

— Почему мне никто не сказал раньше об этом? — голос Поттера кипел от едва сдерживаемой им ярости. На его лбу выступила пульсирующая жилка, взбухшие вены на руках, крепко зажимающих столешницу, казалось, сейчас лопнут от сильного давления крови — ПОЧЕМУ?!

— Нам запретил Дамблдор. — Буггандан, в отличии от парня, держал в себя в руках, поэтому его голос никак не выдавал страха, вызванного резкими метаморфозами юноши.

— Почему он запретил?! — спокойный голос главы банка еще больше взбесил Поттера, он и сам не заметил, как оказался на столешнице из красного дерева, а его правая рука сдавливала горло гоблина, прижимая того к спинке золотого трона. — Отвечай.

— Сначала убери руки, еще никто не позволял себе такую наглость по отношению к главе банка! — гоблин еле смог сказать эти слова, он и не мог представить, что этот худой юноша имеет столько силы, чтобы сдерживать довольно сильного гоблина. Глава банка смотрел куда-то за плечо Поттера. — Убери руки, иначе…

— Иначе что? — парень только и успел сказать это, после чего был скручен сильными руками.

— Успокойся, древний ярл, ты не бешеный гиппогриф, а это тебе не загон, — сказал древний Гассандур, до этого все время молчавший. Увидев, что Гарри начал успокаиваться, продолжил. — Успокоился? Хорошо, садись обратно, разговор должен быть закончен.

Тут же Поттера отпустили и подтолкнули к стульям, оглянувшись, он увидел, что его держали две из статуй, стоящих до этого вместе со всеми. Парень сел за стул, статуи же стали позади него, готовые в любой момент предотвратить повторное покушение не главу банка.

— Так почему он запретил об этом рассказывать, и почему вы это все-таки сделали? — спросил Гарри. Увидев бутылку огневиски в руках Буггандана и вопрошающий взгляд, он согласно кивнул.

— Дамблдор является твоим магическим опекуном и в праве решать за тебя многие вопросы, что он и делал. — Под взглядом юноши гоблин налил по половине стакана виски, поставив один перед Поттером. — Почему же мы рассказали тебе теперь? А ты сам посуди, сейчас в этом кабинете назревает заговор, и если мы нарушим еще один закон, то это ничего не изменит.

— Ссука, убью старика. … И он молчал. — Стакан был моментально осушен. — Можно как-то изолировать ему доступ к сейфам, а еще лучше полностью избавиться его опекунства?

— Можно пройти эмансипацию и получить совершеннолетие, если хотите, мистер Поттер, мы этим займемся, разумеется, так, чтобы это как можно дольше держалось в тайне. — Получив утвердительный кивок со стороны юноши, глава банка продолжил. — Хорошо, с этим разобрались, теперь к нашим переговорам. Так вы согласны помочь получить нам равенство прав с волшебниками?

— Да, но что я получу взамен?

— Годрик Гриффиндор оставил в дар нашему банку несколько довольно сильных артефактов, я могу передать их Вам, как его истинному наследнику. А также гоблины будут финансировать ваши расходы на переворот в Министерстве. И в завершение в войне с Темным Лордом мы выступим на твоей стороне.

— Артефакты? Согласен. Далее, переворот: зачем его устраивать, не легче ли просто сместить Фаджа и на его место поставить другого, кто будет с нами заодно? — небольшая встряска статуй и виски помогли Поттеру мыслить в нужном направлении, оставив эмоции лишь на краю сознания, и полностью заняться разговором. — Война... давайте пока отложим план действий, не хочу об этом думать.

— Переворот, смещение — слова разные, смысл один. — Глубокомысленно изрек старый шаман. — Артефакты уже сюда несут.

— Кстати, так как Годрик Гриффиндор получил от вас, хитрых гоблинов, слово чести и ваше уважение, и почему вы с вашего языка его имя переводится как «Воин Великий»? — Гарри Поттер вспомнил начало разговора и хотел получить интересующие его факты.

— Этот человек помог нам в войне с великанами, когда мы были ослаблены после войне с людьми, и заступился за гоблинов перед своими сородичами, которые хотели нас добить. За это он получил известное тебе прозвище, постепенно заменившее ему имя — Годрик Гриффиндор. — Рассказал Буггандан. Увидев вошедшего гоблина, держащего на руках какой-то сверток, он поднялся. — Ладно, мы все устали, пора прекращать разговор, продолжим в удобное для Вас время, Гарри Поттер. А так же примите от нас в дар вещи вашего прославленного предка.

— Что там? — спросил юноша, глядя на сверток в руках у незнакомого гоблина. — Примите мою благодарность за столь щедрый подарок.

— Не знаем, его никто не отрывал после запечатывания. А вещи мы были обязаны вернуть… — хитро подмигнул гоблин.

— Ясно… — задумался Гарри. И стоя уже перед порогом, он спросил, обращаясь к гоблинам, оставшимся в кабинете. — Как звали Годрика Гриффиндора по-настоящему?

— Фердинанд Поттер...