Кто я? (гет)

День тянулся ужасно медленно. Делать в палате было совершенно нечего, вдобавок Атана не покидали тревожные мысли о пропаже кольца и о предстоящем объяснении с отцом. Ненадолго зашедшая Джинни Уизли не развеяла его настроения, её извинения и благодарности были слизеринцу совсем не нужны.

Когда наступил вечер, спать ему совершенно не хотелось. Он отказался от предложенного мадам Помфри снотворного и сейчас, лежа на боку и задумчиво уставившись на одну из стен, жалел об этом.

Свечи были погашены, и тусклый свет луны, лившийся из окна, не позволял Атану видеть хоть что-то кроме неясных теней и силуэтов. Он и сам не заметил, как задремал.

Атан или очутился в неизвестной ему светлой комнате. Вокруг была покрытая пылью мебель, на камине стояли старые фотографии в деревянных рамках, а пол был устлан мягким бежевым ковром. Почему-то ему казалось, что он уже был здесь. Когда-то давно. И между тем он знал, что видит эту комнату впервые.

Это было странное ощущение.

Внезапно он услышал смех. Смеялась женщина с приятным, словно пение колокольчиков, голосом. Звук доносился отовсюду, казалось, он витал в воздухе, слившись с ним. Или же он звучал только в его голове?

Между тем, смех прекратился, теперь его место занял плач. Он был негромким и надрывным, часто прерываемым всхлипываниями. Атан чувствовал, что плакала та же женщина, что и смеялась…

— Кто ты?

Он и сам не понял, произнес ли эти слова вслух или просто подумал.

Атан услышал песню. Колыбельная. Голос женщины был нежным и полным любви. Она тихо напевала своему ребенку о зеленой траве, о цветущем луге, о том, что завтра его ждут золотые солнечные лучи.

Атану внезапно захотелось хоть на миг оказаться тем самым ребенком, на мгновенье почувствовать материнскую нежность и любовь А его мать? Будь она жива, убаюкивали ли бы она его колыбельными? Любила ли его так же?

Стоило ему только подумать об этом, как голос стал удаляться, будто спугнутый его мыслями. Атан последовал за ним, ему хотелось и дальше слышать его. Увлеченный, парень поднялся на второй этаж и без сомнения пошел к последней по коридору двери. Что-то звало его туда. Он уже перестал удивляться этому странному сновидению.

Как только он открыл дверь, песня прервалась, но Атан не успел расстроиться по этому поводу. Войдя в комнату, слизеринец увидел, что это детская.

На синих обоях были изображены белоснежные единороги, разноцветные клубкопухи бабочки и какие-то животные. На полу лежали десятки плюшевых игрушек. Кроватка из светлого дерева была старинной, красиво украшенной резьбой. И тут Атану показалось, что в ней кто-то есть.

Ребенок… неужели они оставили его? ему казалось, что он слышит тихий плач и он был уверен, что в кроватке под белоснежным одеяльцем действительно лежит младенец. Подойдя ближе, он протянул руку, боясь сдернуть покрывало, чтобы убедиться…

Плач стал сильнее.

— Тише, я не причиню тебе вреда…

Он и сам не знал, зачем это сказал, но, казалось, это было правильным. Однако как только одеяло оказалось в его руках, Атан увидел, что в кроватке лежал лишь медведь. Большой плюшевый медведь…

А одеяльце так хорошо пахнет. Ванилью и чем-то еще, возможно детской присыпкой… чем-то родным…

Не в силах удержаться, он поднес его к своему лицу и потерся щекой. Вдыхая этот запах.

Ощущения…

И тут недолгую тишину дома разрушил чей-то голос, но уже не женский. Он был грубым и злым, от него исходила такая ненависть, что, казалось, она, ощущалась в самом воздухе, наполняя его страхом.

Следом за голосом раздался крик той самой женщины, чей голос он слышал ранее. Атан бросился вниз.

Он остановился у лестницы, дорогу на первый этаж преграждала Джинни Уизли. На девушке была обычная школьная роба, волосы аккуратно уложены. Она стояла и смотрела на него, вот только взгляд её был каким-то другим. Грустным и тоскливым.

Что она делает здесь? Её присутствие казалось ему противоестественным. Её тут быть не должно.

Об этом он сообщил и самой Джинни. Та кивнула и тихо прошептала:

— Беги…

Атан почувствовал, что тот человек, голос которого был таким отвратительным, приближается. Джинни тоже это чувствовала, понял он по тому, как она вздрогнула и судорожно вздохнула.

— Быстрее, он не должен увидеть тебя… Беги!

Атан почувствовал, будто его толкнули. Не сильно.

— Ну же!

Толчок повторился, на этот раз сильнее, Атана отнесло на несколько шагов, но на ногах он устоял. Вместе с тем, он чувствовал, как нарастает паника, но он не знал, чьи это чувства – его или Джинни.

— Уходи!

На этот раз девушка вложила в свой приказ столько силы, что Атан оказался в конце коридора, не менее чем в пятнадцати шагах от неё. Но уходить он не хотел. Ему надо было узнать кто этот неизвестный, внушающий такой ужас. И что он делает здесь. А так же, что случилось с этим домом, с матерью и ребенком.

И, главное, каким образом все это касается его.

— Ну-ка, кто это у нас здесь? – донесся до Атана голос мужчины. Он уже поднялся и сейчас парень мог видеть темный силуэт. Хотя он стоял не так уж и далеко, больше увидеть ему не удавалось. Казалось, облик человека просто ускользает из его сознания, не задерживаясь там. Но и он казался знакомым.

— Уходи… — словно легкий ветерок, шепот Джинни достиг Атана. Сейчас ему показалось, что она права, ему действительно лучше уйти.

— Это ты привела его, девочка? – почти ласково спросил мужчина у Джинни. Та задрожала и будто вся сжалась, лицо еще больше осунулось. – Ты думала, что он сможет помочь тебе? Глупышка…

Парень стоял не двигаясь, боясь привлечь к себе внимание этого мужчины, хотя у него было сомнение, что это вообще был человек. Атан боялся его.

— Нет, но он может помочь себе! – с внезапной яростью выкрикнула она и вновь посмотрела на Атана, в её глазах стояли слезы и боль. – Убирайся!

На этот раз он даже не почувствовал толчка, его будто вынесло куда-то, он болтался в пространстве словно выброшенная на сушу рыба. Воздух покинул легкие, и он судорожно пытался сделать вздох…

Атан проснулся, лежа в своей постели и быстро заглатывая воздух. Простынь и одеяло сбились, но он так и не поправил их, переводя дыхание.

Сон. Это был всего лишь сон. Кошмар, навеянный размышлениями… — успокаивал он себя. И все же, в глубине души оставалось сомненье. Постепенно Атан успокоился, и его глаза вновь стали закрываться. Он услышал какой-то шорох и звук шагов, но, открыв глаза, никого не обнаружил.

“Наверное, это мадам Помфри что-то забыла” – сонно решил Атан, поворачиваясь на другой бок. Уже засыпая, он не почувствовал, как кто-то заботливо накрыл его почти свалившимся с кровати одеялом. А потом еще несколько мгновений стоял у его кровати, не сводя с подростка задумчивых грустных глаз.

Атан спал. На этот раз без сновидений.