Гарри Поттер и Рубиновый Королек (гет)

«Боюсь, это не моя проблема, мисс Грейнджер».

Снейп наслаждался выражением лица Гриффиндорки. Ради таких моментов и живут Слизеринцы!

Он ждал, что Гермиона начнет упрашивать его, дав ему шанс вдоволь поиздеваться над ней. Но, к его удивлению, она просто опустила голову и прошептала:

– Да, я понимаю. Извините, профессор.

«Профессор!»

Гермиона повернулась и медленно пошла в сторону отеля. Оголенные плечи жалобно подрагивали.

«Спасая чью-то жизнь, мы становимся ответственны за этого человека», – вспомнились слова отца, Августа Снейпа.

«Черт!»

Пять шагов… Десять…

«Ладно…»

– Мисс Грейнджер!

Она обернулась.

– Следуйте за мной!

Снейп резко развернулся (если бы у него была мантия, она бы сейчас взвилась) и целеустремленно пошел в сторону города.

Гермиона, немного помедлив, двинулась за ним.

Маленький курортный городок, состоящий из гостиниц, клубов и магазинов, распахнул свои дружелюбные объятья двум погорельцам.

Не прошло и получаса, как Снейп забрал свои деньги и одежду из камеры хранения и оплатил срочную телеграмму Гермионы. Одолжив девушке плащ, он оставил ее в холле маленького аэропорта и исчез, ничего не объясняя.

За это утро они почти не разговаривали. Снейп в двух словах дал ей понять, что ей лучше не отвлекать его по пустякам, поэтому Герми держалась тише воды, ниже травы. Но такое внезапное исчезновение, заставило ее обидеться. Что она, багаж что ли, чтобы оставлять ее вот так?! Если уж решил, что его помощь на этом закончилась, так хоть сказал бы об этом!

Снейп появился так же внезапно, как и исчез. В его руках было два пакета. Один из них он бросил Герм.

– Одевайтесь!

Если Гермиона и хотела что-то сказать насчет его бестактного поведения, то сейчас она сочла за благо промолчать. Он купил ей одежду!

Кивнув в знак благодарности, она взяла пакет и скрылась в женском туалете. Там, развернув свертки, она испытала настоящий шок. Гермиона конечно знала, что профессор Снейп не беден, но чтоб настолько!

В пакете лежала одежда из последних коллекций Армани. Черные джинсы, черный топ с высоким горлом и вышитым стразами логотипом и джинсовая полукурка-полурубашка. Тоже черная.

«Ну конечно, какой еще цвет он мог выбрать!» – усмехнулась Гермиона.

Тут она заметила еще один сверток на дне пакета. Развернув его, Герм испытала еще одно потрясение. Там было белье! Черный комплект с розовой вышивкой – и что удивительно, он даже не ошибился с размером!

Подумав о том, что ее профессор Зельеварения покупал для нее нижнее белье, Гермиона густо покраснела, но решила не зацикливаться на этом. В конце концов, она ему должна быть бесконечно благодарно уже за то, что он решил помочь ей, а то, как он собирается помогать, решать Снейпу.

Быстро одевшись, Гермиона вышла к Снейпу. Скользнув по ней взглядом, он пробормотал что-то одобрительное. Набравшись храбрости, Гермиона сказала:

– Я вам очень благодарна, профессор. Вы буквально спасли мне жизнь. Но вы не должны были покупать такие дорогие вещи…

– Мисс Грейнджер, – сухо перебил ее Снейп. – Насколько я понял, мне придется терпеть ваше общество еще некоторое время. Поэтому позвольте мне сделать так, чтобы моя спутница выглядела более-менее достойной моей компании и не позорила меня своим внешним видом. Хотя вам это будет трудно…

Гермиона вспыхнула.

– Что это значит, профессор Снейп?! Если вы намекаете на то, что я нечистокровная, скажите это прямо.

– Я намекаю, что ваше финансовое положение на данный момент затруднительно, мисс Грейнджер. И если вас что-либо не устраивает, вас никто не держит.

«Уж кто-кто, а ЭТОТ точно вздохнет свободно, когда от меня отделается!»

Гермиона бессильно топнула ножкой, глубоко вздохнула и вымолвила:

– Как я уже сказала, я благодарна вам за помощь. Я постараюсь причинить вам как можно меньше неудобств, но прекратите обращаться со мной как с неразумным ребенком!

– А кто вы еще есть?! Глупая девчонка, по досадному недоразумению оказавшаяся не в том месте и не в то время!

– И не с тем человеком!

– Вот именно! Не думайте, что мне доставляет огромное удовольствие нянчиться с вами!

– А мне откровенно противно находиться с таким сальноволосым ублюдком, как вы!

Повисла тишина. Эти двое милашек буквально испепеляли друг друга взглядами. Напряжение между ними можно было бы резать ножом.

Первой шаг к примирению сделала Гермиона.

– Эээ… Вообще-то, я не это хотела сказать.

– А что же вы хотели сказать, мисс Грейнджер? – саркастично поинтересовался Снейп.

– Может, хватит препираться? Мы оба оказались в неприятной ситуации. Но это ненадолго. Завтра придут деньги и я с вами распрощаюсь и не буду больше портить вам отпуск.

– Благословенное время!

– Поэтому давайте заключим временное перемирие и не будем трепать друг другу нервы. Все деньги, что вы на меня потратите, я вам верну, как только получу почтовый перевод.

На лице Северуса промелькнула усмешка.

– Вы думаете, что я столь мелочен, чтобы требовать с вас деньги? Ради бога, забудьте об этом!

– Но…

– Не говорите глупостей, мисс Грейнджер! Лучшей платой за все станет ваше молчание об этом инциденте. Завтра мы с вами распрощаемся и вы никогда не будете вспоминать об этом.

– Хорошо, – Гермиона пристыжено склонила голову.

– Ну, вот и договорились. А теперь пойдемте – нам нужно решить, где разместиться, пока вы не получили ответ от родителей.

Общими стараниями им удалось подыскать местечко, устраивающее их обоих. Они остановились в одном небольшом отельчике рядом с океаном – хорошие номера, приличное обслуживание и прекрасный вид в одном флаконе. К общему сожалению, мест оставалось не так уж много, поэтому их поселили в смежные номера. Номера-то были разные, но из одного можно попасть в другой, минуя коридор. Но они и это пережили.

Северус съездил на место пожара и вернулся оттуда с палочкой Гермионы. Слава богу, она лежала в железном футляре, поэтому при пожаре не пострадала.

Но в номере Гермионы не было. Не было ее и в холле.

Обыскав весь отель, Снейп разволновался. Чувство опасности, пробудившееся еще во время поджога, снова дало о себе знать. Наконец, он догадался спросить у портье.

Слава Богу, портье видел, как она ушла в сторону пляжа. Успокоившись, Северус устроился в ресторанчике при отеле. Он располагался на открытой веранде, откуда открывался вид на пляж. Снейп сидел, потягивая коктейли, и дожидался прихода Гермионы.

Наконец, ближе к полудню, беглянка объявилась. В хорошем настроении. И, едва увидев Снейпа, заявила:

– И не надо на меня так смотреть! Я пошла на пляж только ради того, чтобы избавить вас от своего общества.

Северус пожал плечами.

– Если вы считаете, что вправе уходить, не оставив даже короткой записки о своем местопребывании – что ж, так тому и быть. В конце концов, я не ваш отец. Но, если уж вы ведете себя так по-ребячески, может, вам не стоит давать в руки волшебную палочку?

Гермиона встрепенулась.

– Какую палочку?

– Вашу. Я ездил за ней.

– Моя палочка?! – Гермиона впервые за день осознала, что осталась без нее. Сказались утренние волнения.

– Да. Но она останется у меня. По крайней мере, до конца нашего совместного времяпрепровождения. Если вы способны на глупые и безрассудные поступки даже без нее, мне страшно подумать, что может случиться, если дать вам в руки палочку. И никаких возражений!

Гермиона развернулась и бросилась прочь по лестнице, в свой номер. Ей нужно было время, чтоб прийти в себя и не наброситься с кулаками на этого невыносимого человека.

Ворвавшись в номер, Герми хлопнула дверью и бросилась на кровать. Там она со злости попинала подушку, погрызла одеяло и повыла на лампочку. Успокоившись, она начала думать о том, какой ей предстоит длинный день…

Получасом позже.

В дверь осторожно постучали. Догадываясь, кто это мог быть, Гермиона не ответила. Тогда в дверь постучали уже настойчивее. Герм мысленно послала Снейпа куда подальше. Ручка начала поворачиваться…

Гермиона подобралась на кровати. Сейчас дверь откроется…

В следующие секунды на вошедшего обрушилась подушка. Снейп — а это был, конечно, он — приглушенно выругался, отплевываясь от перьев. Вторую подушку он испепелил взглядом еще в воздухе. Точнее, попытался испепелить. Секунда – и грозный профессор Зельеварения уже лежал на полу.

– Мисс Грейнджер! Что вы делаете?!

– А на что, по-вашему, это похоже?

– Это похоже на то, что вы сошли с ума на нервной почве! – Снейп уже был на ногах и отряхивался от перьев. – Я, конечно, понимаю вас, мне и самому сейчас не помешало бы пошвыряться в кого-нибудь подушками (а лучше что-нибудь потяжелее), но держите себя в руках. В крайнем случае, могли бы позвать официанта или портье – но зачем же сразу в меня?!

Внезапно он осознал, какой бред он сейчас несет, и замолчал.

«Ну все, мне, похоже, тоже пора в психушку. На нервной почве».

Гермиона тоже смутилась.

– Простите меня, профессор, я, кажется, слишком раздражена.

Снейп только махнул рукой.

– Ладно. Вообще-то, я зашел, чтобы отдать вам палочку. Но что-то опять засомневался…

Гермиона угрожающе приподняла подушку.

– Хотя, в принципе, я не вижу причин, чтобы вы не получили ее обратно, – поспешно добавил Северус. – Вот она. Забирайте.

Он положил палочку на стол. Гермиона кивнула и повернулась к окну, давая понять, что разговор закончен.

Снейп усмехнулся. Он подобрал чудом уцелевшую подушку и неуловимо красивым движением отправил ее прямо…

В следующее мгновение уже Гермиона оказалась погребена под перьевой лавиной. Удовлетворенно хмыкнув, Снейп развернулся и закрыл за собой дверь.

* * *

Ночью Гарри опять спал беспокойно. Неясные и грозные видения проносились у него перед внутренним взором. Лицо Вольдеморта упорно преследовало его во всех его кошмарах. Чей-то голос нашептывал ему что-то важное, но Гарри не мог разобрать что. Проснулся он в холодном поту, ему опять приснился Сириус…

Старенький будильник показывал на семь утра. Зевнув, Гарри стал выбираться из постели – уснуть снова ему бы точно не удалось.

Через полчаса юноша уже неспешно поглощал завтрак. Взамен опостылевшей уже яичницы с беконом, которую, как и большинство англичан, просто обожали Дурсли, он сделал себе овсянку с изюмом, но, так как его опыт в кулинарной области оставлял желать лучшего, овсянка получилась слишком густая. Поэтому и есть ее можно было только неспешно.

Внезапно затянувшуюся трапезу Гарри прервал звонок в дверь. Недоумевая, кто мог притащиться в такую рань, он поплелся открывать.

На пороге стояла Алиса.

– Привет, копуша! Ты что, ехал к двери на асфальтоукладчике? – ехидно поинтересовалась она, проходя мимо Гарри в прихожую.

– Элис?! – рот парня самопроизвольно открылся. Он не сразу вспомнил о своей новой соседке, подумав, что она ему приснилась.

Но этот сон даже и не думал исчезать, деловито осматриваясь в прихожей.

– Да, это я. И не делай такое изумленное лицо, я же предупреждала, что зайду.

– Но сейчас только восемь утра!

– Кто рано встает, тому Бог подает! Честно говоря, я намеревалась зайти к тебе попозже – тащиться к тебе с самого с ранья («С ранья» – пишется раздельно!) не есть предел моих мечтаний. Но, как говорил незабвенный Винни Пух: «Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро!». К тому же, я сочла несправедливым лишать тебя возможности лицезреть мое красивое лицо столь долгое время. Ну что, ты предложишь девушке войти, или как?!

Гарри счастливо улыбнулся.

– Конечно, входи! Я только рад, что ты зашла.

Алиса серьезно кивнула.

– А я и не зашла бы, если бы ты был бы мне не рад. Ну что, иди, показывай свои хоромы!

Они прошествовали в комнату Гарри. Увидев царящий в ней хаос, Алиса только присвистнула.

– Ну ни хрена себе! Бардачок прям как у меня после встречи с бывшими одноклассниками! Если учесть, что я сменила девять классов, причем три из них были «Для трудных подростков», ты можешь себе представить, какая толпа набивается в мое скромное жилище…

Гарри тоже присвистнул.

– Но, в принципе, ничего, обычная холостяцкая комнатушка. Жить можно! Но недолго.

– В последнее время я не озадачиваю себя уборкой. И без нее Дурсли без дела не оставят.

– Знаешь, у меня такое ощущение, что у обитателя этой комнаты долгое время был депресняк, осложненный категорическим отказом от его прекращения.

– Ты практически права… – Гарри мрачно посмотрел на стены своей комнаты.

Глядя на него, Алиса вдруг посерьезнела. Она положила руку ему на плечо и сказала:

– Да ладно уж, рассказывай, что у тебя случилось…

Рассказ не занял много времени. Гарри описывал события последнего времени, уставившись в стену и стараясь быть как можно более лаконичным, а Алиса тактично не выспрашивала подробностей. Когда парень замолчал, она задала единственный вопрос:

– Твой крестный… Сириус… ты его очень любил?

Гарри сглотнул.

– Он был для меня единственным близким человеком, кроме него у меня больше никого не осталось – нельзя же назвать родителями Дурслей!

Алиса уставилась в пол.

Они сидели на старенькой кровати, погруженный каждый в свои мысли. Свет заливал комнату, играя с пылинками. Было тихо. Только два подростка сидели друг напротив друга, не смотря другому в глаза, но ощущая странное единение души и чувств.

Гарри в первый раз поговорил на эту тему с посторонним человеком. Это не были ни старый мудрый Дамблдор, ни Гермиона, всегда такая рассудительная и спокойная, ни Рон, с которым он дружил с первого курса, ни Люпин, как никто способный понять его скорбь по Сириусу. Это была соседская девчонка, с которой он только вчера познакомился, которая ничего не знала ни про Сириуса, ни про его историю. Она не смогла бы ничего понять – однако Гарри чувствовал, что поняла — и поняла больше, чем кто-либо другой. К нему вернулось ощущение, что они знакомы уже тысячу лет.

Наконец, Алиса нарушила молчание.

– Я обещаю, что все исправлю.

– Что?!

– Все.

Гарри так и не смог понять, что она имела ввиду. Человек умер – что тут еще можно исправить?

Однако лишних вопросов задавать не стал. Он чувствовал, что она знает, о чем говорит, но ему объяснять не собирается. Ее спокойная уверенность отчасти передалась и ему. "Она все исправит" – а разве может быть иначе?

– Я клянусь, что все исправлю. Все будет хорошо. Но не сейчас. А пока тебе просто нужно научиться жить с этим.

Слова – твердые, четкие, так не вязавшиеся с ее поведением до этого. Однако к ней снова возвращалось игривое настроение.

– И в первую очередь тебе нужно прибрать комнату!

– Почему?

– Потому что ты не сможешь очиститься от этого гнета, освободиться от скорби и начать жить как раньше, бла-бла-бла из лексикона потомственных колдунов-экстрасенсов… в таком бардаке.

– Предупреждаю сразу: это очень долго…

Алиса фыркнула.

– Ой не смеши меня! Можно подумать, мы не волшебники!

– Во-первых, я не спец по части всяких хозяйственных заклинаний. А во-вторых, нам нельзя применять волшебство на каникулах! Я уже два раза проштрафился, еще один — и я вылечу из школы.

Она загадочно улыбнулась.

– Это тебе нельзя, а мне можно!

– Как?!

– Сейчас увидишь. Возьми меня за руку и представь комнату в убранном виде: где что лежит и где лежать ничего не должно…

Гарри сделал, как она просила. Внезапно маленькая ладонь в его руке потеплела, посылая волны магии по периметру комнаты. Он зажмурился, а когда открыл глаза, комната уже приобрела приличный вид.

– Не фонтан, конечно, но сойдет, – удовлетворенно сказала Алиса, созерцая результаты своей работы.

– Ага, сойдет. До той поры, пока не придет письмо с уведомлением от Министерства магии, — Гарри был всерьез обеспокоен.

– А, плюнь на это. Ваше Министерство Магии меня засечь не может – я не в их юрисдикции. А наше со мной уже давно не связывается. Примерно с тех пор, как я в последний раз подговорила сову, доставившую мне уведомление об очередном вылете из школы, чтоб она наделала кучу тому, кто накропал эту бумажку, прямо на лысину…

– Что ты имеешь в виду под «вашим» Министерством Магии? Ты что, не из Англии?

– Нет, естественно! Я что, тебе не сказала? Я из России.

– Из России?! Круто… А где же ты так по-английски говорить научилась?

– А я и не училась!

Под вопросительным взглядом ничего не понимающего Гарри, Алисе пришлось сознаться.

– Это все подарок моей последней классной руководительницы – что-то типа ваших деканов – Амулет-переводчик. Носящий его способен изъясняться на любом языке мира. Хотя нет… Он продолжает говорить на своем языке, но собеседникам кажется, что на их. Отличительной особенностью этого талисмана является то, что не возникает трудностей с переводом. Собеседники понимают даже те речевые обороты собеседника, которых нет в их языке. Кроме того, можно настроить его так, чтобы тебя понимал только тот, кто тебе нужен. Крайне удобно!

– А где твоя палочка?

– Какая палочка? – выражение «о-чем-ты-вообще-говоришь».

– Ну, волшебная, понимаешь? – было странно объяснять столь очевидные вещи. – Обычно волшебство творят именно с ее помощью… кажется. Ты владеешь беспалочковой магией?!

Алиса пожала плечами.

– Беспалочковая магия – не привилегия, а необходимость. Пришлось учиться колдовать без палочки, так как в то время в стране был дефицит, и достать волшебные палочки не представлялось возможным без кучи бабла. А как же! Импорт! Потом, правда, они появились, Я – теоретически – владею любой магией. Начиная от магии эльфов и кончая некромагией. Даже магию вуду могу освоить! В моем роду кого только не было: люди, маги, высшие эльфы, вейлы, вампиры, некроманты, жрицы вуду… Плюс, правда это не проверено, парочка оборотней и Баба-яга. Слава богу, внешних признаков от них мне особо не передалось, но вот магических качеств я почерпнула с лихвой. Правда, вряд ли они все разовьются… Но я надежды не теряю! Моя мама говорила, что когда-нибудь из меня получится великая колдунья, если я, конечно, доживу, и меня не посадят в тюрьму до этого.

– А где сейчас твоя мама? Переехала вместе с тобой или осталась в России?

Алиса помрачнела.

– Осталась. И папа остался. Они похоронены вместе, на нашем родовом кладбище…

Гарри опешил.

– Так… ты сирота?

Она печально кивнула.

– Уже лет шесть. Они были убиты при загадочных обстоятельствах. Я не успела…

Гарри понял, почему он ощущает это родство душ. Она действительно понимала его, как никто другой…