Другая Надежда (гет)

"Нежность, проявленная злодеем, вызывает недоумение,

когда его жестокость считается закономерностью"

Гилдерой Страдский "О психологии зла".

Оставив Алекса Рубенса на полу своего кабинета, Лорд Волдеморт аппарировал в поместье. Оказавшись в библиотеке, он взглянул на часы — ровно шесть вечера. Что ж, он как раз к сроку. Волшебник вышел из библиотеки и решил зайти в свой кабинет, чтобы убрать письмо от целителя Дугласа, всё равно читать его сегодня не будет времени.

Зайдя в кабинет, маг сразу понял, что случилось нечто непредвиденное. На полу рядом со стеллажами с книгами валялось несколько манускриптов. Лорд взмахом руки поставил их на место. Но на верхней полке чего-то не хватало, и, просмотрев все стоявшие на ней книги, маг понял, чего не доставало — “Чар невидимости” Бертрана Рамстелла. Это было уже интереснее.

— Фини, — позвал он.

Домовой эльф тотчас появился перед своим хозяином.

— Что ты сделал? — спросил Волдеморт и, увидев, как расширились и без того огромные зрачки его слуги, он приказал, — подойти.

Фини приблизился и посмотрел на своего повелителя.

— Легилименс!

В первые секунды Лорда захлестнула такая ярость, что он еле справился с ней, сейчас было ни к чему крушить кабинет и размазывать эльфа по стенке, нужно было найти девчонку. Он отдал ей палочку. Сам по себе этот факт не слишком беспокоил мага, потому что волшебная палочка не делала грязнокровку хоть сколько-нибудь серьёзным противником. Но она не просто забрала палочку, а ещё и стащила у него “Чары невидимости”. Не то, чтобы ему было жалко книги, просто если она вздумала применить такие чары на себя, то найти её будет весьма проблематично. А в том, что она так и поступила, Лорд не сомневался. Если бы она применила магию в доме, то сработали бы сигнальные чары, но они не среагировали. Вывод напрашивался один: она тренировалась не в особняке. Волдеморт ещё раз просмотрел воспоминания эльфа. Вот, то, что нужно! Фини дал ей ключ от охотничьего домика. На него не были наложены сигнальные чары, из чего выходило, что девица упражнялась там.

— Винзи! Бинзи! — позвал он, сняв с эльфа заклинание.

Рядом материализовались двое. На них были чёрные робы, а на поясах висели цепи. Эти домовые эльфы были смотрителями подземных камер поместья.

— В карцер его, — приказал им Риддл, кивнув на Фини.

Тот никак не прореагировал, он смотрел в пространство перед собой и что-то тихо бормотал. Он не оказал сопротивления, когда двое других эльфов надели на него кандалы и, подхватив под руки, вместе с ним аппарировали. Такая привязанность эльфа к девушке была, по меньшей мере, странной, конечно, не считая того, что, следуя философии волшебника, любая привязанность была в принципе ненормальной. Но здесь было что-то другое. Провести параллель Лорду не составило труда: сначала Алекс и девчушка, теперь гриффиндорка и домовой эльф. Волшебник на миг задумался, если так и дальше пойдёт, то подтвердится его теория, над которой он бился несколько последних месяцев с момента своей безоговорочной победы.

Мгновение спустя маг оказался рядом с охотничьим домиком. Внутри никого не было. Тёмный Лорд достал палочку и произнёс несколько заклинаний. Кончик волшебной палочки засветился сначала вишнёвым, а потом светло-синим цветом. Мужчина покачал головой. Чары обнаружения магии свидетельствовали, что в этой комнате было произнесено четыре заклинания: три попытки наложения невидимости и заклинание трансфигурации. Видимо, у неё не сразу получилось полностью исчезнуть. А то, что гриффиндорка забрала с собой книгу, представлялось не очень логичным, скорее всего она спрятала её где-то здесь.

— Акцио, книга “Чары невидимости”, — произнёс волшебник.

И в его руку прилетел небольшой том серого цвета, который до этого был спрятан под диваном. Один элемент из трёх был найден.

Маг вышел из домика. Куда она могла пойти? У неё было два варианта: либо она где-то на территории поместья, либо за его пределами. Волдеморт поднял волшебную палочку и прочитал заклинание обнаружения: в пределах Риддл-мэнора девушки не было.

Он остановился у служебных ворот. Тёмный Лорд был уверен, что именно этим путём девчонка сбежала из поместья. Но навряд ли она знала, что на ворота наложены фиксирующие чары, которые запоминают каждого, кто ими пользуется. И действительно, ворота зафиксировали, что девушка покинула пределы поместья в три часа после полудня. А сейчас время приближалось к семи вечера. Идиотка! Нет, маг всегда знал, что умственное развитие гриффиндорцев оставляет желать лучшего, но не до такой же степени! Неужели он так сильно её напугал, что она решилась на подобное? На эти леса были наложены чары рассеивания и подавления магии, это было сделано специально, чтобы противники не могли наткнуться на поместье или применить магию вблизи особняка.

С момента её побега прошло чуть меньше четырёх часов, и за это время она уже вполне могла дойти до границы этих чар. Это не сулило ей ничего хорошего, потому что магия, наложенная на эти леса, отпугивала зверей, а за их пределами обитало много хищников, по большей части голодных волков. Ареал поисков был очень большим: нужно было проверить все прилегающие леса, а потом выйти за их пределы, и, если девушка вышла за границу зачарованного леса, то останется надеяться только на то, что он успеет найти её до того, как она встретиться с волками. Лорд Волдеморт вышел за ворота Риддл-мэнора и углубился в лес.

* * *

Он успел вовремя и нашёл её в двенадцати милях к северо-западу от поместья, далеко за пределами охраняемого чарами леса. Она спала под широкими еловыми лапами, положив под голову походную сумку. Найти её Волдеморту помогли волки, он услышал, как завыл вожак, призывая к себе остальную стаю: волк обнаружил еду, и, видимо, решил сам с ней расправиться, тем самым зверь хотел лишить волшебника его, как тот считал, законного права самому разобраться с девушкой.

Риддл видел, как гриффиндорка упала, и больше ждать не было смысла.

— Авада Кедавра, — произнёс он, и заклинание угодило прямо в сердце прыгнувшего на девушку волка.

Гриффиндорка вскочила, подняла свою палочку и встала напротив волшебника. Сначала Риддл даже не поверил своим глазам, она приготовилась к поединку и собралась с ним драться. Убедиться же в её намерениях ему помогло выпущенное Гермионой смертельное заклинание. Она пыталась его убить, но промахнулась, и он выбил палочку из её руки. Гермиона стала пятиться назад, пока не уперлась в дерево. Волдеморт приблизился к ней вплотную и дотронулся губами до её виска. Девушка вся горела. Её нужно было срочно доставить в поместье, но, услышав вой стаи, Лорд не мог не разыграть последний акт комедии. Как же она испугалась, когда он сказал, что оставит её волкам! Она буквально побежала за ним. Что ж, стая была уже близко, и им нужно было уходить. Резко дёрнув девушку на себя, Лорд аппарировал.

* * *

Когда он прибыл в Риддл-мэнор, Гермиона уже отключилась. Мужчина поднялся в свою спальню и положил девушку на кровать. Кожа гриффиндорки горела, а её дыхание было слабым и прерывистым. Риддл развязал шнурки кроссовок Гермионы, снял их, потом осторожно расстегнул джинсы и стянул их с девушки. За джинсами последовали её шерстяная кофта, носки и джемпер. Раздев путешественницу до нижнего белья, волшебник укрыл её одеялом и негромко позвал:

— Лейли!

Эльфиха тут же появилась рядом.

— Звали, милорд?

— Да, у девушки лихорадка, приготовь компресс, — приказал он, и Лейли исчезла.

Волдеморт подошёл к шкафу и достал небольшой чёрный чемоданчик. Подойдя к кровати, он опустил его на стол и открыл. Внутри в четыре ряда лежали разноцветные флакончики. Маг пробежался по ним глазами и вытащил один, синего цвета. Он склонился над девушкой и левой рукой приподнял ей голову, а правой осторожно поднёс к губам флакон с зельем и осторожно влил его содержимое ей в рот. Убрав чемоданчик на место, Волдеморт оставил девушку на попечение появившейся эльфихи и спустился к себе в кабинет.

Не прошло и пяти минут, как пламя в камине вспыхнуло зелёным светом, и в кабинете волшебника появилось двое магов.

— Приветствуем, милорд, — поклонились они.

Риддл кивнул.

— Милорд, — обратился к нему волшебник в серебряной мантии, — это целитель Дембрич, заведующий отделением интенсивной терапии и вирусологии.

— Милорд, — снова поклонился представленный волшебник.

На вид целителю Дембричу можно было дать лет пятьдесят. В целом он походил на целителя Дугласа, но от токсиколога его отличала пышная белая борода и лимонная мантия вирусолога. Он держался очень спокойно и с уважением смотрел на человека напротив.

— Прошу за мной, — сказал Тёмный Лорд и двинулся прочь из кабинета. Целители последовали за ним.

— Как давно она заснула? — спросил мистер Дембрич Лорда Волдеморта.

— Минут пятнадцать назад, не больше, — кивнул он.

— Вы что-нибудь ей давали?

— Да, жаропонижающее зелье, — последовал ответ.

Трое волшебников вошли в комнату. Лейли, которая сидела у постели гриффиндорки, поклонилась вошедшим и исчезла. Целители подошли к кровати. Токсиколог водил палочкой над кроватью, вполголоса произнося заклинания, а мистер Дембрич опустил ладонь на лоб Гермионы и тоже что-то шептал. Тёмный Лорд отошёл к камину и молча наблюдал за этой сценой.

Наконец, двое целителей оставили пациентку в покое и подошли к мужчине в другом конце комнаты.

— Она в тяжёлом состоянии, милорд, но угрозы для жизни нет, — начал целитель Дембрич, — температура уже начала падать, и, по нашим подсчётам, девушка должна будет очнуться завтра днём.

— Причина лихорадки? — спросил Риддл.

— Сильное переохлаждение, повелитель, — ответил токсиколог, — оно и вызвало лихорадку, но для окружающих она не опасна, это не вирус и не проклятие, обычная болезнь.

— То есть, её можно оставить здесь?

— Да, милорд, — ответил мистер Дембрич, — нет надобности отправлять её в Мунго.

— Ей нужно будет дать ещё один флакон жаропонижающего через четыре часа, то есть, — коллега вирусолога взглянул на часы, — в шесть часов утра. Потом ещё через час — зелье для укрепления иммунной системы. Также настоятельно рекомендуется через полчаса убрать компресс и следить, чтобы снова не поднялась температура.

— И всё? — спросил Тёмный Лорд.

— Да, осложнений быть не должно, лихорадка в начальной стадии, нужно лишь победить её, — отозвался целитель Дембрич. — Вы поймёте, что кризис миновал, когда девушка очнётся.

— Чего от неё ждать в ближайшие часы?

— Ничего, милорд, — ответил токсиколог, — единственное, чем она может доставить Вам неудобство, это бред. Она вполне может начать говорить во сне.

— Хорошо, господа.

— Милорд, — обратился к Волдеморту заведующий отделением вирусологии, — когда девушка очнётся, нам нужно будет её осмотреть, чтобы определиться, стоит ли нам назначать ей дальнейшее лечение.

— Разумеется, — дал разрешение волшебник.

Риддл проводил целителей и вернулся в спальню. Гермиона по-прежнему спала. Мужчина снял свою мантию и, повесив её на спинку кресла, прошёл в ванную. Выйдя оттуда спустя некоторое время, он убрал компресс со лба девушки, достал из чемоданчика несколько флакончиков и поставил их на тумбочку с другой стороны кровати. Затем потушил огонь в камине и стал раздеваться. Оставшись в одних мягких брюках, Тёмный Лорд лёг в постель. Ему оставалось спать меньше четырёх часов.

* * *

Гермиона просыпалась очень тяжело. Сначала она попробовала открыть глаза, но поняла, что это слишком сложно; потом попыталась пошевелить рукой, но тоже бросила это занятие. Она была настолько слаба, что практически любое движение давалось ей с трудом. Она кое-как села на постели и поспешила облокотиться о неё руками, потому что комната сразу поплыла перед глазами.

— Слава Мерлину, мисс! — раздался рядом с ней писклявый голос.

Гермиона перевела взгляд на говорившего.

— Мы так беспокоились, мисс, — продолжала причитать Лейли, — наконец-то Вы очнулись.

— Очнулась? — тупо переспросила девушка.

— Да, мисс, у Вас была лихорадка, — ответила собеседница.

— Как долго я болела? — продолжила расспрос Гермиона.

— Вы почти сутки не приходили в себя, — объяснила эльфиха. — К Вам даже приходили целители из больницы.

— Целители? Кто их вызвал?

— Хозяин, мисс. Он принёс Вас в поместье вчера ночью и вызвал их. Что Вы помните?

— Немного, — соврала девушка. На самом деле в этот раз память её не подвела.

Гермиона помнила почти всё: свой побег, огромного волка и Лорда; как побежала за ним, тоже помнила, и это было её последнее воспоминание. Девушка огляделась и поняла, что находится в спальне Волдеморта. Как он нашёл её? И тут в голову неожиданно пришла страшная мысль.

— Где Фини?? — почти выкрикнула она.

Лейли вздохнула:

— Вчера днём его заперли в карцере, мисс, а сегодня...

— Что сегодня?

— Господин с утра спускался туда, мисс, а потом приказал убрать камеру, мисс, — всхлипнула Лейли.

— Что это значит?

— Это значит, что узника там уже нет, мисс, — тихо ответила эльфиха.

— Он что? Убил его?? — в шоке уставилась на собеседницу волшебница.

Та только несколько раз обречённо кивнула головой.

— Мисс, ванная готова, — сказала Лейли. — Теперь я Ваш личный домовой эльф. Меня зовут Лейли.

Герми кивнула и встала с кровати, но вынуждена была ухватиться за руку Лейли, потому что ноги ещё плохо слушались её. Эльфиха продолжала что-то говорить, пока вела её в другую комнату и помогала забираться в ванную, но девушка не слушала её. Теперь она была виновата в ещё одной смерти. Моргана! Зачем она попросила его помочь ей? По щеке гриффиндорки скатилась слезинка.

— Мисс, — заметив, что девушка плачет, сказала Лейли, — Вам нельзя расстраиваться. Он сам выбрал свою судьбу, ведь он мог не помогать Вам, а доложить хозяину. Он знал, на что идёт.

— Да, конечно, — рассеяно ответила Гермиона.

— Сколько сейчас времени? — спросила она, когда надев ночную рубашку, снова легла в постель.

— Пять часов вечера, мисс, — ответила Лейли и добавила: — сейчас должны прибыть целители, я сообщила господину, что Вы очнулись.

— Хорошо.

— Вам ещё нужно что-нибудь?

— Нет, — ответила девушка.

— Если что-нибудь понадобится, зовите меня, — сказала Лейли и, поклонившись, исчезла.

Вскоре раздался стук в дверь.

— Да, — ответила Гермиона.

В комнату вошли двое мужчин. Одного она знала, видела его в воспоминаниях Лорда. На целителе была длинная серебряная мантия и белые перчатки. Второй человек был одет в лимонную мантию. У него была белая борода и очки. Им обоим было где-то около пятидесяти лет.

— Добрый вечер, мисс, — поздоровался лимонный, — я — целитель Дембрич, вирусолог. Это мой коллега, целитель Дуглас, он токсиколог.

Мистер Дуглас поклонился.

— Добрый вечер, — вежливо поздоровалась девушка.

Маги подошли к постели.

— Как Вы себя чувствуете? — спросил вирусолог.

— Хорошо, только немного кружится голова, и слабость во всём теле, — отозвалась волшебница.

Целители кивнули.

— Сядьте, пожалуйста, мисс, — попросил мистер Дембрич.

Гермиона села на постели. Вирусолог подошёл к ней и, достав палочку, обвёл ею контуры тела гриффиндорки. Все время процедуры кончик волшебной палочки светился жёлтым.

— Хорошо, никаких отклонений,— подвёл итог маг. — Сожмите мою руку, мисс.

Герми взяла мужчину за руку и попыталась сжать ее, одной рукой этого сделать не получилось, она попробовала двумя, но с тем же результатом. Целитель кивнул: она действительно была очень слаба.

К Герми подошёл целитель Дуглас и, взяв девушку за подбородок, навёл на неё палочку.

— Следите за кончиком палочки, мисс, — попросил он.

Следующие несколько секунд девушка наблюдала, как кончик палочки перемещается, то уходит вправо, то вниз, то наверх, то оказывается рядом с носом.

— Реакция хорошая, — резюмировал волшебник, — Ваш организм справился с болезнью, мисс. Теперь Вы быстро пойдёте на поправку.

— Вот мисс, — сказал второй целитель и протянул Гермионе маленький красный флакончик, — выпейте, это зелье восстановления.

Девушка приняла зелье.

Целители задали ей ещё несколько вопросов, предупредили, что слабость как побочный эффект лихорадки продержится ещё пару дней, и ушли. Девушка села на кровати и свесив ноги на пол, обняла один из столбов — голова продолжала кружиться. Сколько она так просидела? Она не считала, но за окном уже совсем потемнело, и на небе взошла луна. Гермиона продолжала сидеть в той же позе, когда дверь в комнату отворилась, и в спальню зашёл Тёмный Лорд.

* * *

— Она в полном порядке, милорд, — сказал вошедший в кабинет Лорда Волдеморта вслед за своим коллегой мистер Дембрич, — но физически ещё очень слаба.

— Мы бы советовали дать ей завтра ещё зелья восстановления, утром и вечером, — добавил токсиколог.

— Хорошо, — ответил стоявший у окна Риддл, — камин подключён к системе.

Оба целителя молча поклонились и вошли в зелёное пламя камина.

Волдеморт сел за стол и достал письмо от целителя Дугласа, которое вчера он так и не прочитал.

“Милорд,

P.S.: данные исследований прилагаются”.

На губах Тома Риддла появилась задумчивая улыбка. Он убрал письмо в ящик стола, когда напольные часы пробили девять вечера. Мужчина встал и вышел из кабинета.

* * *

Да, Лорд всегда был склонен к некой театральности. Он так нарочито медленно поворачивал ключ в замке, будто ждал от гриффиндорки какой-то реакции, но её не последовало, и дверь оказалась заперта. Риддл посмотрел на Гермиону.

Только взглянув в его глаза, девушка поняла, что пощады не будет. Да и с чего ему было щадить её? Ослабленная лихорадкой, опозорившая себя в своих собственных глазах, замаравшая честь своего факультета гриффиндорка, она сама себя не щадила и не прощала. И его приход она воспринимала как расплату за свой позор и свою трусость. Но если холодный рассудок девушки, привыкший решать сложные задачи и просчитывать варианты, соглашался с подобными логическими построениями, то сердце... Мятежное сердце юной девушки не хотело мириться с действительностью. Её пульс участился, выдав её внутреннее волнение.

Однако Риддл не сказал ей ни слова. Он снял свою мантию и, повесив её на спинку кресла, прошёл в ванную. “Почти по-домашнему”, — едко прокомментировал внутренний голос девушки. Гермиона продолжала сидеть, прислушиваясь к звукам льющейся в ванной воды. Потом она осторожно поднялась и сняла ночную рубашку, справедливо рассудив, что Лорд всё равно заставит её это сделать, да ещё будет наблюдать за ней. Нет, уж лучше она сама. Гриффиндорка аккуратно свернула её и положила в нижний ящик тумбочки со своей стороны. Затем осторожно опустилась на кровать, накрылась с головой одеялом и, повернувшись спиной к двери, закрыла глаза.

Волдеморт пугал её. Нет, не то чтобы раньше он не вызывал у неё чувства страха, но сейчас этот страх был почти осязаем. Почему он не оставил её в лесу? Почему не убил или хотя бы не выпустил в неё парочку Круциатусов? Такое поведение было ему не свойственно. Но, скорее всего, и этот вариант девушка рассматривала как единственно верный, он накажет её по-другому, и гриффиндорка, похоже, догадывалась, как именно, но от этого знания не становилось легче. Оно было подобно знанию о будущем, когда человек страстно желает узнать, что его ожидает, и, наконец, узнав это, думает, что теперь ему станет спокойнее и легче, но оказывается неправ. Такое знание, как правило, не приносит облегчения, а иногда от него и вовсе становится тяжелее.

Наконец, шум воды прекратился, и через некоторое время мужчина вошёл спальню. Риддл потушил камин, и теперь комнату освещал только холодный лик луны. Волшебник неслышно подошёл к кровати и сел рядом с укутавшейся в одеяло гриффиндоркой. Он опёрся левой рукой о кровать позади девушки и прошептал заклинание. В следующее мгновение одеяло исчезло, и очень серьёзный, что, несомненно, было плохим признаком, взгляд Тёмного Лорда встретил растерянный взгляд Гермионы. В первое мгновение она уставилась на него в немом изумлении, а потом, сообразив, что осталась без одеяла, прикрыла холодными руками грудь и постаралась лежать так, чтобы не касаться телом его рубашки, но это не совсем удавалось. “Почему он победил”? — в отчаянии думала Гермиона, смотря в его глаза, — “это же несправедливо”.

— Почему? — спросил у неё Риддл.

Герми вздохнула, она постаралась не задумываться о том, что он снова читал её мысли, словно книгу, она решилась пояснить:

— Потому что всё зло, которое человек совершает, всегда возвращается к нему.

— А добро тоже возвращается?

— Конечно, — удивлённо отозвалась она, — зло возвращается злом, а добрые дела добром, это закон.

— Закон? Тогда скажи мне, что ты сделала такого в своей жизни, чтобы оказаться здесь? — снова спросил мужчина.

Гермиона уже хотела ответить, когда сама себя остановила. Чёрт бы его побрал, он был прав. У него была просто безупречная логика. Почему он смог победить, если не совершил ни единого доброго поступка, так что она, по сравнению с ним была ангелом, почему ему это удалось?

— Неважно, — выдохнула она и посмотрела в окно, чтобы не видеть его проницательных глаз, — тогда на Вас найдётся другая сила, более мощная, и она уничтожит Вас.

— Поэтому-то я и предпочитаю заведомо разбираться со своими потенциальными врагами, моя маленькая гриффиндорка, — ответил волшебник, но по его интонации нельзя было определить, была ли это угроза или нет.

Тёмный Лорд взял девушку за руку, Герми попыталась выдернуть её, но это было бесполезно, и поднёс её ладонь к губам. Бывшая староста не успела и глазом моргнуть, как мужчина обхватил губами её мизинец. Он осторожно обвёл языком её пальчик медленным, успокаивающим движением, ещё раз и ещё, потом переключился на безымянный, затем на средний.

Увидев, что её дыхание постепенно восстанавливается, волшебник осторожно положил правую руку девушке на живот и стал выводить на нём одному ему ведомые узоры. Она никак не прореагировала, просто закрыла глаза.

Теплота его рта и мягкость языка успокаивали и расслабляли. Но для Гермионы эти ощущения никак не могли быть связаны с Волдемортом, это не мог быть он. Она силилась приписать ему ещё какой-нибудь страшный план, но, как ни искала доказательства, ничего не находила. Своими действиями он просто сбивал её с толку, потому что она не могла найти им объяснения. А это было верным залогом того, что он что-то придумал. Герми была убеждена, что Волдеморт не знал слова “нежность”, но его действия полностью противоречили этому, так что предугадать его план было невозможно.

Тем временем маг поцеловал её запястье и спокойно спросил, продолжая размеренными круговыми движениями руки водить по её животу:

— Ты знаешь, что ты сделала?

— Что?

Гриффиндорка распахнула глаза и вопросительно взглянула на него, она не услышала его вопроса.

Волдеморт повторил.

— Я сбежала, — Гермиона постаралась, чтобы её голос звучал спокойно.

— Сбежала? — отозвался Риддл. — Ты не сбежала, ты попыталась, малышка, но я не это имел в виду.

— Контракт, — поняла волшебница, — Вы об этом?

— Об этом. Что случается, когда одна из сторон нарушает магическое соглашение?

Девушка задумалась. И, Мерлин Великий, у неё не было ответа. Чёрт, она так привыкла, что знала практически всё, так гордилась этим, что не обращала внимания на элементарные и незначительные на первый взгляд вещи. И поплатилась за это.

— Я не знаю, — ответила она.

Волдеморт вскинул брови в притворном удивлении, он явно издевался:

— Я не ослышался?

— Нет, — покачала головой Герми.

— Что ж, я объясню тебе, — тихо проговорил он и наклонился к девушке. — “Если одна из сторон не соблюдает условия магического контракта, то контракт автоматически становится бессрочным, и с другой стороны снимаются все обязательства”.

— Что это значит? — прошептала она.

Из того, что сказал волшебник, Гермиона уловила только одно слово “бессрочный”, но и этого ей хватило.

— Это значит, что теперь контракт перестанет действовать только тогда, когда я решу, что ты выполнила свои обязательства, — ответил он, — но при этом я теперь не ответственен за судьбу твоей сестры.

— То есть Вы... — начала гриффиндорка и остановилась, до неё дошёл смысл сказанного.

— Да, — заглянув в её глаза, подтвердил маг, — я могу убить её, а тебе придется несмотря на это выполнять контракт.

Шок, осознание, неверие и, наконец, мольба, — все эти чувства отразились в её широко распахнутых глазах перед тем, как девушка сделала то, чего даже Тёмный Лорд от неё не вполне ожидал: она села на постели и крепко, насколько позволяло её физическое состояние, обняла его. В первую секунду Риддл решил, что девица собралась его задушить, но заглянув в её мысли, понял, что об этом она не думала. Гермиона ничего не говорила, она знала, что он и так прекрасно знал, что она могла сказать, а точнее, о чём могла просить. Маг притянул её ближе к себе и посмотрел на склонённую к нему макушку. Волдеморт слишком хорошо разбирался в людях и знал, как она отреагирует на его слова. Конечно, пока убивать обеих девушек не входило в его планы, но знать ей об этом было совершенно необязательно. Он упивался ощущением своей власти над ней, с удовлетворением наблюдая, как постепенно эта дерзкая грязнокровка, которая имела наглость перечить ему, становится мягкой, как масло. Он уже говорил ей недавно, что у каждого человека есть своя цена, она не поверила, но теперь у неё были доказательства этим словам, её ценой была жизнь сестры.

Волшебник осторожно завёл руку за спину девушки и расстегнул бюстгальтер. Гермиона вздрогнула, но препятствовать ему не стала.

— Опусти руки, — сказал он.

Гриффиндорка разжала объятия, и Тёмный Лорд снял его с неё и швырнул куда-то в сторону. Девушка снова прижалась к его рубашке и, закрыв глаза, обняла его за шею, когда волшебник провёл рукой по её спине, будто размышляя, как ему поступить, наконец, придерживая Гермиону за талию, он опустил её обратно на кровать, накрыв сверху своим телом. Девушка напряглась, но, кажется, мага это совершенно не интересовало, он завёл ей руки за голову и приник губами к её груди. Мерлин! Мужчина даже самому себе бы не признался, как давно хотел это сделать, провести языком по её соску и услышать прерывистый вздох девушки. Риддл проложил дорожку из поцелуев к ключице и поцеловал девушку в шею. Он чуть прикусил кожу там, где билась жилка, и покатал её между зубами, потом его губы поднялись к её лицу, он поцеловал её в уголок рта и легко коснулся сомкнутых губ, а левой рукой дотронулся до трусиков гриффиндорки. Она тут же открыла глаза и вздохнула, собираясь, что-то сказать, когда он накрыл её губы своими. Маг медленно целовал Гермиону, не подгоняя её и не причиняя боли; он прикусил её нижнюю губу и чуть пососал её. Девушка не сводила с него настороженного взгляда. Она не могла сказать, что ей было неприятно, она даже немного расслабилась, но страх не проходил, потому что она не знала, как этот человек поведёт себя в следующий момент.

Тем временем Риддл одной рукой сжал её грудь и обвёл большим пальцем затвердевший сосок, а другой нарочито медленно стал стягивать с неё трусики. Впрочем, ему это быстро надоело, и он одним резким движением сорвал их с девушки и снова вернулся к её груди, играя то с одним соском, то с другим. Тёмный Лорд начал неторопливо ласкать тело гриффиндорки, плавно обводя его контуры, он задержался на талии, провёл рукой по бедру, поцеловал ложбинку между грудями и, услышав тихий стон девушки, снова вернулся к её лицу и впился в её губы. И она ответила, вначале неуверенно, но он засчитал ей эту попытку и углубил поцелуй. И тут он почувствовал ещё кое-что: она очень осторожно, почти невесомо обняла его за плечи и стала теребить ворот его рубашки. Риддл мысленно усмехнулся и, не прерывая поцелуя, легко остановил её. Правой рукой он аккуратным, но в то же время твёрдым движением, раздвинул ноги Гермионы, устраиваясь между ними. Даже если бы она сейчас захотела его остановить, она бы не смогла. Во-первых, просто не хватило бы сил, а потом она чувствовала, как её охватывает доселе неизвестное ей чувство, оно скручивалось внизу живота и требовало выхода. Лорд дотронулся до её бедра и погладил ладонью его внутреннюю сторону, постепенно подбираясь к жёстким волоскам. Всё же Герми вздрогнула, и тогда маг успокаивающе поцеловал её в шею, одновременно проведя пальцами по чуть влажным складкам, потом не торопясь ввёл в тело девушки палец, наслаждаясь мягкостью внутренних стенок и упиваясь удивлённым, и уже чуть затуманенным желанием, взглядом карих глаз. Девушка уже была мокрой, но ещё очень напряжённой. Волдеморт медленно гладил её внутри, слушая, её прерывистое дыхание. Потом он вновь поцеловал гриффиндорку, отвлекая её от того, что собирался сделать, и осторожно ввёл в неё ещё один палец, дотронувшись большим пальцем до маленького чувственного бугорка, и начал тереть его.

Гермиона поняла, что это конец, когда её тело окончательно её предало. Она неосознанно шире развела ноги, давая мужчине больший доступ к себе, и двинула бёдрами навстречу его руке. Очевидно, Риддл понял её, потому что понемногу стал наращивать темп и вскоре почувствовал, как девушка задрожала. Она судорожно хватала ртом воздух, впиваясь ногтями в его рубашку чуть ли не всхлипывая, и он почувствовал, как по его руке потекла влага, а её внутренние мышцы стали сокращаться.

Тёмный Лорд посмотрел в её глаза. Бывшая староста взглянула на него так, будто бы увидела привидение. Пока девушка приходила в себя, волшебник щёлкнул пальцами, и его одежда испарилась. Он лёг между её ногами и перенёс вес на руки. И тут, видимо, наконец-то пришедшая в себя Гермиона уперлась руками в его грудь.

— Пожалуйста, — едва слышно прошептала она.

— О чём ты просишь меня? — отозвался Волдеморт, поддерживая её за подбородок и заставляя посмотреть в себе в глаза.

— Не делайте мне... — всхлипнула она.

— Не делать чего?

— Не делайте мне больно, пожалуйста, — тихо проговорила она и уткнулась носом в его плечо.

— Боль быстро пройдёт, — спокойно ответил маг, — я буду осторожен. Расслабься.

Девушка расслабилась и зажмурила глаза. Тёмный Лорд приподнялся на руках и замер у входа.

— Посмотри мне в глаза, — приказал он.

Гермиона взглянула на него, маг поддержал её за поясницу и в следующее мгновение одним резким движением ворвался в её тело, полностью заполнив собой и закрыв ей рот поцелуем, поглотив крик. Том Риддл замер на несколько мгновений. Он сам еле сдерживался, его дыхание постепенно становилось рваным и прерывистым, но он продолжал неподвижно лежать на ней до тех пор, пока Гермиона осторожно не подняла бёдра ему навстречу. Тогда Лорд начал двигаться. Вначале медленно и размеренно, целуя девушку и следя за её реакцией, потом быстрее, наблюдая, как желание заволакивает её полуприкрытые глаза. Он почувствовал, как гриффиндорка стала водить руками по его спине, крепче прижимая к себе. Она забросила ноги ему на пояс, окончательно сдаваясь и разрешая полностью завладеть собой. Её мягкие высокие стоны и сбивчивое дыхание подсказали Лорду, что она была почти готова. “Пожалуйста”, — шептали её губы. Волдеморт внял её мольбам и ускорил темп. И только почувствовав, как стали судорожно сжиматься вокруг него её мышцы, он сам стал сбиваться с темпа и вскоре присоединился к ней, достигнув освобождения.

Тишину ночи нарушало только их тяжёлое дыхание. Лорд скатился с Гермионы и уставился в балдахин, наколдовав для них одеяло.

— Милорд, — через некоторое время проговорила девушка, — Вы убьёте её?

Он повернулся к ней и похлопал по кровати рядом с собой.

— Иди сюда.

Гермиона придвинулась к нему вплотную и заглянула в его глаза.

— Милорд?

— Это будет полностью зависеть от твоего поведения, моя маленькая девочка.

— Милорд, я что...

— Хватит на сегодня разговоров, спи, — оборвал он её и, придвинув девушку к себе, укрыл их обоих одеялом.

Не прошло и десяти минут, как её дыхание выровнялось — гриффиндорка заснула. А Лорд уснул только через несколько часов, после долгого размышления. У него появилась новая теория, которую он собирался проверить завтра.