Просто быть рядом (джен)

Гарри слабо помнил свое возвращение в Башню после посещения могилы Поттера. Все его мысли крутились вокруг той сцены, которую он там увидел, вернее, тех слов, сказанных Снейпом Крису Ларсену. Зельевар не знал, что у него был невольный зритель, поэтому позволил себе те крайности, которые обычно прятал за маской холодной отчужденности. Правильно ли тогда Гарри все понял? Или же просто принял желаемое за действительное? Мало хорошо знать характер приемного отца для того, чтобы быть совершенно уверенным в здешнем Снейпе. В самом ли деле слизеринский декан принял Криса? И если да, то что это означает конкретно для Гарри?

Снейп презирал двойника. Выходит, теперь вся эта поглощающая ненависть полностью перейдет на него. Мысль о том, что его ждет на занятиях, бросала в дрожь. Можно ли что-то сделать? У Гарри получилось найти подход к зельевару, но перспектива повторить этот подвиг выглядела крайне сомнительной, поскольку было мало шансов даже на простой разговор. Снейп не захочет слушать сына заклятого врага, которого считает точной его копией. Страх липкими руками потянулся к парню, отчего Гарри снова передернуло. В отличие от двойника у него есть преимущество: он знает настоящую сущность профессора Снейпа, то, каким он бывает без маски.

Склизкие костлявые пальцы страха застыли, неожиданно натыкаясь на возникшую вокруг парня невидимую броню робкой решимости. Гарри хотелось, чтобы зельевар принял его как Гарри Поттера. Нет, не так. Он мечтал о том, чтобы это произошло. Не только ради себя, но и ради памяти двойника. Поттер заслужил настоящую семью, такую, где его будут любить, а не вытирать ноги и не замечать круглые сутки.

Сможет ли Гарри? Получится ли у него? Северус может не позволить ему приблизиться даже на шаг.

Рон и Гермиона застали Гарри сидящим в общей гостиной перед камином и зачарованно наблюдающим за непредсказуемой игрой оранжево-синих языков пламени. Прихода ребят парень не заметил, чем вновь зацепил Рона. Что-то пробурчав себе под нос, тот поспешил скрыться в мальчишеской спальне и разобрать купленные в Зонко сладости. Гермиона же предпочла присоединиться к Гарри, присев возле него.

— Привет! — буднично поздоровалась она. — Как прошел твой день?

— Вы уже вернулись? — более очевидного вопроса Гарри не смог задать, вынырнув из своих размышлений. — А где Рон?

— Разбирает сладости в спальне, — отозвалась Гермиона, переводя внимательный взгляд с огня на друга. — У тебя что-то случилось?

— Нет, с чего ты…

— Прекрасно, поскольку нам надо поговорить, — сразу перешла в наступление Гермиона.

От такой напористости Гарри несколько опешил. Он недоуменно уставился на девушку, резко хлопая глазами, однако ее слегка надутые щеки сбивали всю серьезность, и, несмотря на творившийся в голове хаос, гриффиндорец позволил себе улыбку. Зная Гермиону и то, как она переживает из-за их размолвки с Роном, тему разговора выявить было не сложно, однако отказать ей Гарри почему-то не смог.

— Хорошо, давай поговорим о Роне, — ее удивление лишь подтвердило его догадку, — но кажется, я знаю, что ты хочешь сказать: Рон не хотел никого обидеть, Рон не такой плохой, каким себя выставил, Рон сильно переживает из-за нашей с ним ссоры… я ничего не упустил?

Раздражение, промелькнувшее на лице Гермионы, быстро сменилось усталостью и обреченностью.

— Может, все-таки поговоришь с ним?

— Для чего? Не я начинал ссориться.

— Но ты достаточно умный, чтобы прекратить все это безобразие, так ведь? — девушка нервно улыбнулась, обнажив ровные зубы. Она, как и при всех прошлых ссорах, тайно надеялась помирить их. — Послушай, я знаю, что ты тоже переживаешь. Вы как обычно — оба упрямые, не желающие идти друг другу на уступки. При этом каждый из вас хочет помириться! Сколько можно? Неужели нельзя отбросить гордость и просто подойти?

Не успел Гарри опомниться, как голос девушки поднялся на октаву выше.

— Да, Рон сразу не изменится, но я тоже поговорю с ним! Глупо злиться друг на друга, когда совсем недавно случилось настоящая трагедия! Умер наш однокурсник, умер Крис. Вот что действительно трагедия!

Она резко встала и, презрительно на него зыркнув, покинула его. Гарри ошарашенно смотрел ей вслед, не совсем понимая, что только что произошло. Гермиона попыталась их помирить, а потом неожиданно вышла из себя, обозлилась на него и сбежала. И что, спрашивается, он сделал не так? Нет, девушка была абсолютно права, и то, что происходило между ним и Роном, не шло ни в какое сравнение со смертью двойника, однако… почему она так бурно отреагировала? Почему сразу сбежала? Изначально она хотела примирить конфликтующие стороны, но отступила, не дождавшись окончательного решения. Не похоже на Гермиону.

Гарри растерянно помотал головой. Все-таки как иногда трудно понять женщин! Поднявшись, он почувствовал, как что-то упало возле его ноги. Нахмурившись, парень опустился на корточки и взял в руки учебник по нумерологии, выпавший из сумки, которую забыла прихватить с собой Гермиона. Против воли по губам вновь расплылась улыбка. Гермиона такая Гермиона! Наверняка же будет искать его и волноваться о том, что потеряла ценную книгу. Бессознательно он начал листать страницы, пока взгляд не зацепился за подчеркнутую красной ручкой фразу и вопросительный знак на полях с заметкой спросить… Ларсена. Некоторое время Гарри пялился на эту надпись, постепенно понимая, что не так уж бесследно для Гермионы прошла смерть его личины слизеринца. Кем же для Гермионы был Крис Ларсен?

* * *

Гарри разбудил тихий, но очень въедливый шорох. Открыв глаза, парень привык к тусклому свету, проникающему сквозь шторы, и отодвинул полог. Собирающиеся на занятия гриффиндорцы почти одновременно обернулись к нему: Дин просто смотрел на него слегка замутненным со сна взором, Симус и Рон держали в руках сумки и учебники, а Невилл, натягивающий штаны, не удержался на ногах и неуклюже распластался на полу.

Ребята беззлобно захихикали.

— Доброе утро, Гарри, — недовольно покосившись на однокурсников, Невилл тем не менее принял предложенную Дином руку. — Прости, не хотели тебя будить.

Остальные лишь молча кивнули, соглашаясь.

— Сколько сейчас времени? — спросил Гарри, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Пора идти на завтрак, — неохотно отозвался Рон.

Прежде чем Гарри успел как-то отреагировать, Уизли собрал свою сумку и вышел из спальни. Наблюдавшие за его действиями ребята вопросительно уставились на Гарри. Тот лишь вяло покачал головой и, откинув одеяло, сел на кровати.

— Вы все еще в ссоре? — полюбопытствовал Дин Томас.

— Что на этот раз не поделили? — не удержался от неприятной ухмылки Симус Финниган.

— По-моему, Симус, это их личное дело, — хмуро заметил Невилл, после чего улыбнулся, — верно, Гарри? Встретимся на завтраке.

Положив руки на плечи ребятам, неуклюжий и часто несобранный на уроках гриффиндорец тактично выпроводил лезущих не в свое дело однокурсников. Гарри был ему благодарен. Не хотелось лишний раз обсуждать Рона и его вопиющее поведение. Чувствуя, как сонливость начинает одолевать его, парень отправился в душевую для водных процедур, затем оделся, приготовил необходимые учебники и двинулся в сторону Большого зала.

Завтрак был в самом разгаре, когда Гарри присоединился к ребятам за гриффиндорским столом. Ноги все еще тянули его сесть рядом с Тео, Гансом и остальными друзьями, но теперь это желание легче поддавалось контролю. Гермиона чуть подвинулась, освобождая место рядом с собой, но разговаривать с другом не торопилась, предпочитая общению учебник. Впрочем, через несколько минут девушка убрала книгу в сумку и задумчиво посмотрела в сторону слизеринцев.

— Они все еще держат траур, — тихо сказала она.

Гарри отложил надкушенный тост на тарелку. И без того скудный аппетит, казалось, потерялся окончательно.

— Им, по большей части, все равно. Они лишь поддерживают репутацию сплоченности Дома.

И это была правда. Семикурсникам было плевать на какого-то новенького с шестого курса, а если они братались с Малфоем, то он лишь вызывал у них отвращение, ученики с младших курсов тем более не желали нарываться на ссору с Драко, даже несмотря на то, что из-за сидящего в тюрьме отца, тот несколько сдал свои позиции. Про шестикурсников говорить вообще не приходилось. Исключение составляли только друзья Криса. Они носили истинный траур и молчали не для виду, а потому, что им действительно было плохо. Гарри наблюдал за болью в глазах ребят и чувствовал, как предательский ком снова сжимает горло, как в ушах начинает шуметь.

— Откуда ты знаешь? — Гермиона не замечала, что своими разговорами провоцирует в нем те чувства, которые тянут его на дно отчаяния. — Они все время молчат, и на лицах читается грусть…

— Это вранье! — громче, чем хотелось бы, рыкнул Гарри.

Сидевшие неподалеку однокурсники перестали есть и с любопытством уставились на парочку. Рон тоже не сводил с них хмурого взгляда. Гарри, поняв, что привлекает к ним раздражающее внимание, прокашлялся и заговорил тише:

— Слушай, не более чем днем ранее ты ругала меня за то, что я ставлю ссору с Роном выше смерти Криса, а сейчас сама не можешь поверить в то, что слизеринцам плевать на его смерть. Если ты была ему другом, то разве не была посвящена в то, что творится у них внутри Дома?

Гермиона опешила. Она словно рыба шевелила губами, не произнося ни слова.

— Не знаешь? Тогда не суди о том, о чем не имеешь ни малейшего представления.

Послышался звук отодвигающейся скамьи. Подняв голову, Гарри заметил, как покидают слизеринский стол его бывшие друзья, и последовал за ними, так ничего и не съев. Оказавшись среди гриффиндорцев, парень все острее ощущал одиночество, испытывал раздражающие перепады от «все ужасно» до «все не так уж и плохо», что явно свидетельствовало о нестабильности его настроения. Вчера он находил в себе силы улыбаться Гермионе, она почти становилась той Гермионой, которую он привык видеть рядом, а сегодня она злила его не слабее Рона.

В коридоре Гарри двинулся к собирающимся расходиться по занятиям ребятам.

— Те… Нотт! Погодите!

Они обернулись и враждебно посмотрели в его направлении, вот только парень успел заметить промелькнувшее удивление в глазах некоторых из них.

— Поттер, какими судьбами? — Нотт стоял чуть впереди, от чего создавалось впечатление, будто он оберегает остальных. Впрочем, по сути, так оно и было.

Ганс встал рядом с Ноттом, молча разглядывая потревожившего их гриффиндорца точно омерзительного таракана.

— Я… — от былой решимости не осталось и следа. Гарри понимал, как вести себя с друзьями в образе Криса, знал, что сказать, чтобы рассмешить близнецов Дэвайс или подколоть Нотта, знал, как вселить уверенность в Мэтта или разговорить молчаливого Ганса, но это сейчас ничто, потому что как Гарри Поттер он не должен быть в курсе их жизни. Они ничего не чувствуют к Поттеру, им все наплевать на гриффиндорскую знаменитость. И все равно Гарри обязан был сказать им, для этого он и подошел к ребятам: — Я соболезную вашей утрате. Крис был хорошим парнем, он был мне другом.

— Таким другом, что ты даже не явился на его похороны? — холодно осведомилась Хизер, скрестив руки на груди.

Во взглядах остальных слизеринцев читалось немое согласие со словами подруги.

— Я был на похоронах, — отозвался Гарри, — но я старался никому не попадаться на глаза.

— Тебя там просто не было, не ври! — подал голос Мэтт.

— Грейнджер пришла, а ты не нашел в себе сил? — хмыкнул Теодор.

Они ожидаемо не верили ему. Да и с чего бы?

— Я знаю, что Гермиона успокаивала тебя, — не собираясь отступать, обратился Гарри к Хизер. — Никто не придавал значения на похоронах тому, кто к какому факультету принадлежит, у вас было одно горе на всех. Я разделял ваше горе.

— Это тебе Грейнджер напела? — фыркнул Джек, видя, что сестра не торопится с ответом.

— Ваше дело — верить мне или нет, вот только я знаю, где похоронен Ларсен, знаю, что Нотт и Хэтмен лично закапывали гроб, не используя магию. А еще, — Гарри переводил взгляд с одного притихшего слизеринца на другого, — мне известно, что пока Нотт не видел, Хэтмен украдкой тер глаза, чтобы скрыть слезы.

Все как по команде уставились на Ганса, а тот лишь задумчиво рассматривал Гарри, будто диковинного зверька.

— Что за фигня?! — не удержался от возмущения Джек. — Нашему Гансу, несомненно, как и всем нам не хватает Криса, но он не такой сентиментальный, чтобы показывать это посторонним людям, так что иди-ка ты, куда…

— Он говорит правду, — тихо проговорил Хэтмен, чуть съежившись от новой порции такого непривычного внимания к себе. — Я действительно не смог сдержать эмоции.

Не успел Гарри опомниться, как погрузился в гомон голосов перебивающих друг друга друзей:

— Но как?

— Его точно не было на похоронах!

— Грейнджер не могла видеть. Она стояла по другую сторону!

— Точно-точно, поблизости ее не было.

— У меня есть мантия-невидимка, — хоть ситуация и была не очень веселой, Гарри с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться.

Его гордо носящие маску ледяной невозмутимости друзья за столь короткое время разговора с ним даже не заметили, как эта чертова маска на их лицах треснула и разбилась вдребезги, раскрывая перед ним их истинные сущности. Перед ним стояли его настоящие друзья, совершенно не осознавшие того, что Гарри видит их насквозь. Именно в этот момент парень отчетливо понял, что не прогадал, пойдя им навстречу.

— Похоже на правду, — Теодор лениво растягивал слова, слегка копируя отвратительную манеру речи Драко Малфоя: он наивно полагал, что маска по-прежнему на нем. — Я слышал, как Малфой упоминал нечто подобное то ли на третьем, то ли на четвертом курсе. Кажется, его взбесило тогда, что ты, Поттер, избежал наказания.

Он ухмыльнулся, и Гарри ответил ему сдержанной улыбкой.

— Охренеть! — присвистнул Мэттью. — Просто охренеть!

— И у тебя не забрали мантию? Завидую, — присоединился к нему Джек.

Тео сердито прищурился, и ребята сконфуженно притихли, при этом не переставая восхищенно таращиться на Гарри. Нотт задумчиво облизнул губы и сделал совсем не характерный для маски сухаря жест: рука резко взъерошила идеально собранные волосы, внося некоторый дисбаланс в прическу. Но Тео этого явно не замечал.

— Что ж, Поттер, видимо, ты действительно присутствовал на похоронах Криса. Честно сказать, мне глубоко наплевать на твои соболезнования, ребятам тоже. Нашего друга это к жизни не вернет. Тем не менее, Кристофер что-то нашел в тебе, ведь ты тоже стал ему другом. Из уважения к Ларсену мы принимаем твои соболезнования.

После слов Тео Гарри почувствовал, как дышать стало чуточку легче. Он благодарно кивнул ребятам. Ему хотелось еще немного побыть с ними, поговорить, вернуть то ощущение спокойствия и понимания, но он не знал, что еще может сказать, чтобы задержаться.

— Я пойду. Увидимся на зельях, Нотт.

— На зельях, Поттер? — кажется, Тео в самом деле удивился. — Ты ничего не перепутал?

Гарри озадаченно нахмурился.

— Насколько я помню, тебя выгнали с занятий. Или же Дамблдор смог убедить Снейпа восстановить тебя в классе?

— М… нет.

Проклятье, как он мог забыть?! В образе Гарри Поттера он не сможет посещать зельеварение, а значит точек пересечения со слизеринским деканом у него станет совсем мало, что фактически перечеркивает хоть какие-то шансы наладить худо-бедно нормальный диалог. Он должен был что-то предпринять! Оставлять все как есть нельзя было ни в коем случае.

— Да, ты прав, увидимся на защите.

Гарри сорвался с места, прежде чем ребята успели как-то отреагировать на его странное поведение.

Дамблдор. Ему срочно нужно поговорить с директором!

* * *

Гарри не стал дожидаться разрешения войти. Он и так потратил непростительно много времени, пытаясь разгадать очередной «сладкий» пароль, придуманный Дамблдором. Стукнув для приличия один раз, парень резко распахнул дверь и оказался лицом к лицу с главой Хогвартса. Тот сидел за рабочим столом и, видимо, писал кому-то письмо.

— Гарри, мальчик мой! — во взгляде Дамблдора читалось легкое удивление. Он оторвался от своих дел и указал на свободный стул напротив себя. — Не ожидал твоего визита сейчас, в самую пору занятий.

— Об этом я и хотел с вами поговорить, профессор, — Гарри приблизился, но остался стоять. — Мне нужна ваша помощь, сэр. Я только-только понял, что теперь не могу посещать занятия по зельеварению, поскольку па…профессор Снейп несколько месяцев назад в пух и прах разругался с Поттером и выгнал его с продвинутого курса.

— Да, было дело, — согласно кивнул Дамблдор. — Северус тогда был в ярости и хотел выгнать Гарри еще и с защиты, но я сумел убедить его, что таким образом он уже перегибает палку.

— Я хочу ходить на продвинутые зелья, сэр. Помогите мне убедить профессора Снейпа, мне… мне нужно быть там.

Гарри ощутил, что начинает волноваться. Он сжимал и разжимал руку, стараясь не поддаваться этому внезапному чувству тревоги.

— Мне жаль, мой мальчик, но, боюсь, это не в моей власти, — грустно вздохнул директор.

— Не в вашей? — с сомнением переспросил парень. — Вы и раньше влияли на моего отца! Вы давали ему задания, которые он не хотел выполнять ни за какие галлеоны, однако вы всегда могли найти рычаги, чтобы он против воли, до зубного скрежета, но исполнял поручения. В моем мире одним из таких поручений стал приказ воспитать Гарри Поттера. Я же всего лишь прошу вас повлиять на него, чтобы он позволил мне посещать уроки зельеварения. Я не мой двойник, я другой! Я разбираюсь в предмете и не испытываю ненависти к профессору Снейпу. Это не меня выгнали с занятий.

Дамблдор с сочувствием посмотрел на Гарри.

— Сожалею, но я действительно не могу повлиять на Северуса. Я тоже другой. В этом мире профессор Снейп не воспитывал Гарри Поттера, мои просьбы были в разы скромнее, — он поднялся из-за стола и медленно обошел его, останавливаясь возле напряженного гриффиндорца. — У меня есть рычаги давления, да, однако во многом я бессилен.

Директорская ладонь легла на его плечо, и Гарри почувствовал всю тяжесть, что несли в себе слова Дамблдора. Они были для него приговором, раскаленным кнутом.

— И что мне тогда делать? Я знаю, какой мой отец твердолобый упрямец, когда дело касается людей, которые занесены в его черный список. Для него они — пустое место, и чтобы завоевать его расположение, нужно не просто горы свернуть. Должно произойти чудо.

— Ты можешь сотворить это чудо, мой мальчик, — Дамблдор слегка погладил рукой его плечо. — Ты знаешь его, как никто другой. В каком-то плане у тебя тоже есть рычаги, способные повлиять на Северуса, если повернуть их в нужный момент.

— Для того, чтобы хотя бы вызвать его интерес, я должен проявить себя в зельях, ведь мой двойник никогда не блистал в знании этой науки, но чтобы продемонстрировать свои навыки, мне необходимо попасть на уроки, — почувствовав, что от переполняющих его эмоций перестало хватать воздуха, Гарри ненадолго замолчал, чтобы перевести дух. — Это только один маленький шаг, который, вероятнее всего, закончится провалом. Я наблюдал за тем, как профессор Люпин, семейство Уизли и даже Сириус пытались расположить к себе папу или хотя бы поумерить его раздражение от одного их присутствия. Если бы я не настаивал, он бы никогда не подпустил никого из них. В моем случае, профессор Снейп никогда не подпустит меня.

Гарри отстранился резко почувствовав себя очень уставшим.

Дамблдор понимающе кивнул и вздохнул. Кому как не ему знать, каким отвратительным нелюдимым характером обладает зельевар. Он сам часто сталкивался с его раздражением, пусть и не в таком объеме, как те люди, которых он считал врагами. Все же директора Снейп уважал и ценил. Чуть помедлив, Дамблдор приблизился к окну и посмотрел на улицу.

— Порой небо затягивается такими плотными черными тучами, что кажется, будто дождь никогда не закончится, и мы больше не увидим солнечного света. Однако солнце не сдается и прорывается через прорву облаков, освещая и согревая землю. Ты тоже не опускай руки, Гарри. Для начала попроси его о возвращении на занятия.

— Сомневаюсь, профессор, что он станет меня слушать. Боюсь, я и договорить не успею, а он уже захлопнет передо мной дверь.

— Крис Ларсен в свое время доказал, что Северус Снейп способен испытывать теплые чувства. Ты был Крисом Ларсеном, значит ты сможешь повторить то, что делал ранее. Мы говорили с тобой об этом, Гарри. Северусу нужен такой человек, о котором он сможет заботиться, кого сможет опекать. Ему нужна семья. Как и тебе.

— Если бы вы много лет назад отдали Поттера на воспитание профессору Снейпу, ничего бы этого не требовалось. Существовали бы отец и сын, мой двойник был бы жив, вам бы не потребовалось призывать другого Гарри Поттера из другого времени.

— Возможно. Я не идеален, Гарри. Но я уже говорил тебе раньше, что не могу предвидеть на столько шагов вперед.

«…или же вам не выгодно было замечать этот вариант», — подумал Гарри, но тут же остановил себя.

Правильно сказал директор. Каким бы сильным стратегом он ни являлся, какие бы ни чередовал фигуры на поле боя, он не всесилен и не может просчитать все возможные варианты наперед. Гарри не знал, что двигало Дамблдором в его мире, раз он смог доверить воспитание маленького ребенка бывшему Пожирателю смерти, так же как и не знал того, почему в этом мире Дамблдор полностью отказался рассматривать этот вариант. Возможно, этого мира и не существовало бы, повтори директор сценарий мира Гарри, ведь миры начинают идти параллельно, когда происходят развилки судьбы. Об этом говорит теория Параллельных миров.

Кто знает, может и сейчас, принимая решение не сдаваться, Гарри создает еще один мир.

— Я не думаю, что что-то выйдет из этой затеи. Но я попробую. В конце концов, я усыновленный Снейп.

* * *

На защиту Гарри пришел в подавленном настроении. Гермиона и даже Рон предприняли попытку выяснить, что произошло с их другом, но быстро отступили, едва наткнулись на его мрачный взгляд. Действовать ему придется самому, теперь парень в этом не сомневался, а никаких идей пока и в зародыше не имелось. Все очень запущено в этом мире. В своем мире ненависть профессора к маленькому сыну своего школьного недруга еще не была подпитана ответной реакцией этого самого сына, наоборот, будучи маленьким, Гарри тянулся к зельевару, отчаянно желая родительской заботы. Тут же Поттер смирился с тем, что у него никогда не будет любящего его надежного взрослого, особенно после смерти Сириуса.

Сириус…

Стоило лучше сосредоточиться на уроке, на котором продолжалась практика невербальных щитов. Встав напротив Малфоя, Гарри остро ощутил, как ждет Снейп его ошибки. К счастью, невербальная магия оттачивалась им в совершенстве, благодаря тренировкам отца, поэтому у профессора не нашлось повода отчитать его, а вот Малфой наоборот получил незначительный, но выговор из-за недопустимо слабого блока. Рон удивленно присвистнул, за что мгновенно лишился десяти баллов, а потом и еще десяти за «абсолютную бездарность в применении простейших заклинаний». Тех немногочисленных счастливчиков, у кого начало что-то получаться, Снейп проигнорировал, впрочем, Теодор Нотт удостоился одобрительного кивка со стороны своего декана. Учитывая отсутствие хоть какого-то плана, Гарри даже обрадовался такому раскладу, он очень сомневался, что сможет выдержать какую-либо ссору со Снейпом.

— У тебя здорово получилось наколдовать щиты, Гарри, — похвалила Гермиона, едва они вышли из класса. — Признайся, ты ведь тренировался?

— Да, немного, — чуть замялся с ответом тот.

Парень сомневался, что Поттер отрабатывал заклинания, но как еще можно было объяснить столь резкие успехи?

— Я так и знала! — Гермиона, казалось, готова была испепелить его на месте. — Почему нельзя было сразу сказать?!

— Я… — Гарри окончательно растерялся.

Неужели она догадалась?

Девушка схватила его за руку и потащила в пустой класс. Шедший позади них Рон вначале хотел присоединиться к друзьям, но стоило ему встретиться взглядом с взбешенной Гермионой, как он сразу же спешно втянул в разговор так удачно встретившегося на пути Эрни МакМиллана, и вскоре его рыжая шевелюра растворилась в толпе освободившихся от занятий довольных и не очень учеников.

Зайдя вслед за Гермионой в помещение, Гарри лихорадочно думал, как оправдаться перед подругой. Он понимал, что поступил крайне эгоистично, когда принял предложение Дамблдоров, тогда никаких мыслей о судьбе двойника у него не возникало, если только совсем на поверхности сознания. Однако теперь все чувствовалось иначе. Возможно, если он все подробно расскажет, Гермиона поймет и не станет ненавидеть его? Да, слизеринцы и Поттер оказались ему дороже, чем Рон и Гермиона этого мира, но… какое-то «но» вынуждало его переживать всякий раз, стоило подруге выйти из себя или расстроиться. В такие моменты Гарри постоянно испытывал сильнейший дискомфорт где-то в районе солнечного сплетения.

Вот и сейчас невидимая ладонь зажала в кулак его внутренности и неприятно стискивала их, мешая ему дышать.

— Гермиона, позволь мне объяснить…

— Раньше надо было думать, а сейчас уже поздно, — девушка явно была разочарована и обижена на него. — Ты вообще понимаешь, насколько опасно тренироваться в одиночку?

Гарри недоуменно уставился на нее, похоже умудрившись потерять нить разговора.

— Ты и в Больничное крыло наверняка попал из-за того, что не рассчитал свои силы. Помнишь, что профессор Снейп говорил? Невербальная магия требует очень объемной затраты энергии, и если ты не владеешь ею хотя бы на начальном уровне, лучше, чтобы рядом был кто-то, кто мог бы подстраховать тебя.

Ах… вот она о чем.

Парень едва удержал в себе вздох облегчения. Да и внутри больше никто не удерживал, позволяя дышать свободно и легко.

— Я… не подумал, — сказал Гарри, видя, что подруга ждет его реакции. — Мне казалось, что я смогу справиться один, поэтому не хотел волновать вас, особенно тебя, Гермиона.

Он чуть улыбнулся, что не ускользнуло от нее.

— Ты прекрасно знаешь, что я всегда готова помочь и тебе, и Рону, — все еще сердито отозвалась она. — Рон не пожелал тренировать со мной невербальные заклинания, но если бы ты попросил, я не отказала бы тебе.

— Я знаю, — все еще с улыбкой на лице, Гарри подошел к ней и мягко взял ее ладони в свои. — Прости, что приходится переживать за меня.

Почувствовав прикосновение парня, она слегка вздрогнула, а встретившись с теплотой в его глазах, больше не смогла на него злиться. Тихий смешок сорвался с ее губ, послужив неким сигналом, что все стало хорошо.

— Мир? — Гарри медленно отпустил ее руки, впрочем не торопясь разрывать визуальный контакт.

— Мир, — Гермиона задумчиво смотрела на него.

«Что со мной? Это же Гарри… Что происходит?»

Поняв, что с помощью окклюменции он ненароком начал копаться у нее в голове, Гарри спешно отвел взгляд, почему-то смутившись. Гермиона шумно выдохнула и сделала то же самое.

Зайди кто-нибудь сейчас в класс, он бы застал странную картину: парень и девушка стоят совсем близко к друг другу, при этом смотрят в разные стороны выпученными глазами и у обоих можно различить заметный румянец на щеках. Словно их застали врасплох в самый кульминационный момент, словно они…

Испугавшись своих мыслей, Гарри снова перевел взгляд на Гермиону, искренне надеясь, что такая чушь пришла в голову только ему одному.

— М-м-м, ладно, предлагаю найти Рона и заняться домашней работой, — нарочито весело проговорил он, зная, что актер из него никакущий.

— О, да, нам действительно много задали, — похоже, и Гермионе не быть великой актрисой. — Пойдем, если сейчас поторопимся, то до вечера уговорим его посетить библиотеку, для трансфигурации нужны узконаправленные книги.

Прежде чем Гарри успел опомниться, Гермиона ушла, ни разу не обернувшись.

* * *

Гермиона избегала его. Да и Гарри не спешил идти на контакт. Он совершенно не понимал своей реакции на, казалось бы, обычные вещи, которые временами случаются между друзьями. Подумаешь, взял ее за руку! У лучших друзей тоже может быть очаровательная улыбка и необычайно красивый взгляд.

А-а-а-а!

Взбешенный на самого себя, Гарри пулей вылетел из гриффиндорской гостиной. Стремясь избавиться от навязчивых картин, которые постоянно крутились в его сознании, парень лишь создавал новый, еще более сумасшедший поток образов. Гермиона всегда была симпатичной девушкой, пусть и не особенно умела ухаживать за собой, всегда могла поддержать любую тему (кроме квиддича), всегда смеялась над его шутками и помогала им с Роном. В его мире она начала встречаться с Роном!

Стоило пойти в библиотеку, пока там не появилась Гермиона, и заняться домашним заданием. Собственно, так Гарри и поступил. Тишина, разбавляемая лишь едва слышным шелестом переворачивающихся страниц и эхом чьих-то нечастых шагов, хорошо действовала, отодвигая на дальний план размышления о неловкой ситуации с подругой. Это все не имеет значения по сравнению с тем, что теперь происходит в его жизни. Гарри наобум достал учебник по магическим существам с ближайшей полки и открыл случайную главу. Ох, этот запах старых книжных страниц нельзя было перепутать ни с чем! Поглаживая подушечками пальцев плотный лист бумаги, парень чувствовал, как приходят в правильный порядок мысли в его голове. Прежде всего ему необходимо вернуться на зельеварение, тогда он сможет продемонстрировать Снейпу свои знания, показывая тем самым свою заинтересованность в предмете, и дальше… А что дальше? Разве этого будет достаточно?

Его жизнь никогда не принадлежала ему целиком. В прошлом он жил для того, чтобы уничтожить Волдеморта, затем он жил как обыкновенный парень Крис Ларсен, но жил той жизнью, которую диктовал ему Дамблдор, с выдуманным прошлым и непонятным будущим. Теперь Гарри снова живет для того, чтобы избавить мир от Темного Лорда, ведь он же Герой, без его участия волшебный мир падет под натиском врага без сопротивления. Мерлин, чем больше об этом думаешь, тем смешнее и одновременно печальнее становится. Столько взрослых магов вокруг, но все опираются на щуплого подростка с вагоном нерешенных проблем!

Кто-нибудь вообще спросил Гарри о том, чего хочется конкретно ему? Не хочется никакой войны, хочется не знать боли потерь и вместе с отцом, крестным и верными друзьями верить в лучшее до конца. Наивно и глупо: крестного нет, настоящих друзей отныне тоже, только те, которых ему навязали, а отец здесь его ненавидит. Лучше некуда!

Можно ли что-то сделать с этим? Гарри предпринял попытку добиться расположения слизеринцев, но на это уйдет немало времени, здешние Рон и Гермиона раздражали и душили своим присутствием. Со Снейпом же картина останется туманной до самого конца. Много раз Гарри видел, как относится к врагам его отец, однако никогда сам не был в этой роли; он долго наблюдал за отношениями папы с Сириусом, но они не успели наладить контакт, единственное, к чему они пришли — жесткий нейтралитет. Гарри вспомнил, сколько раз при их ссорах не успевал ретироваться с поля боя, попадая под раздачу. Узнав, что Северус Снейп воспитывает Гарри Поттера, Сириус словно с катушек слетел: хотел обнулить усыновление и полностью изолировать крестника от общества зельевара. Закончилось все грандиозным скандалом и нежеланием Гарри общаться с крестным до конца жизни, пока тот не перестанет вести себя как большой ребенок. С того момента Сириус и начал строить общение с отцом иначе: они не стали закадычными друзьями, не стали приятелями. Они общались на абсолютном нейтралитете, на темы, касающиеся исключительно благополучия Гарри. Они оба ругали Дамблдора на чем свет стоит за его вечные манипуляции, они обсуждали свои подарки на праздники, даже однажды затронули тему совместного отдыха. Жаль, до него не дожили.

Гарри мечтал, чтобы крестный и папа подружились. В сердцах он однажды высказал зельевару свое огорчение по данному вопросу. Поворчав немного на возмущения сына, папа ответил ему следующее:

«У нас ничего не выйдет, сынок. То, к чему мы сейчас пришли — наш потолок. И нет, дослушай до конца, прежде чем начнешь возмущаться и топать ногами. Дело не в том, какие мы оба предпримем шаги, дело в доверии. Мы настолько испортили жизни в прошлом друг другу, что никогда не сможем впредь доверять друг другу настолько, чтобы впустить ближе дозволенного максимума».

Доверие. Северусу всегда было важно, чтобы он мог доверять тому человеку, который впускается в его жизнь. Между здешним Снейпом и двойником никогда не было доверия, особенно после той истории с Омутом памяти. У обоих было чувство унижения и стыда, но никто не заговорил об этом, предпочитая возненавидеть еще сильнее или же попросту притвориться, что ничего не видел.

Поставив так и не прочитанную книгу на место, Гарри поспешил покинуть библиотеку. В том состоянии, в котором парень сейчас пребывал, ни о какой домашней работе не могло быть и речи.

Пройдя мимо маленькой группки хаффлпаффцев, Гарри едва не врезался в Рона, возникшего буквально из ниоткуда.

— Ты-то мне и нужен приятель! — проговорил Уизли, одновременно стараясь отдышаться.

— В чем дело? — Гарри выжидающе смотрел на запыхавшегося однокурсника.

— Тренировка! Вот в чем дело! — подняв сердитый взгляд, Рон обвиняюще указал на друга. — Ты назначил на сегодня тренировку и не явился! Мне пришлось тебя искать! А еще капитаном себя зовешь.

Точно. Он совсем забыл о том, что его двойник в этом году являлся капитаном гриффиндорской команды по квиддичу. Это было так не вовремя, что хотелось побиться головой о стенку. В своем мире Гарри мечтал стать капитаном, у него имелось немало хороших идей на тему общего улучшения игры команды и индивидуальные планы тренировок для каждого участника, однако здесь все по-другому: надо снова смотреть команду, проверять ребят на реакцию, на игру сообща, на умения и т. д. Для всего нужно время, которого сейчас у Гарри не было вовсе. Но стоит ему отказаться, на него косо посмотрит не только Рон, но и весь Гриффиндор.

— Отлично, тогда не будем заставлять ребят ждать, — пожал плечами парень и спешно прошел мимо Уизли, пока тот не начал очередную серию обвинений в странном, не свойственном ему, Гарри, поведении.

Приглушенное бурчание позади него свидетельствовало о том, что он поступил правильно.

* * *

До подземелий получилось добраться только после ужина. Рон не шибко нуждался в его компании, предпочитая поиграть с Дином, Симусом и Невиллом во взрывного дурака, а Гермиона не показывалась на глаза с того самого неловкого разговора, хотя, возможно, она готовилась в библиотеке к завтрашнему опросу по трансфигурации.

Воспользовавшись таким необходимым одиночеством, Гарри захватил из сундука мантию-невидимку и, убедившись по карте, что зельевар находится в своем кабинете, отправился туда. У портрета Полной Дамы парень чудом не столкнулся с Джинни и ее двумя подружками. Удачно пока все складывается. Главное, чтобы потом не обернулось катастрофой.

Спускаясь по лестнице, Гарри сильно переживал. Он решил действовать по ситуации, без какой-либо предварительной подготовки, поскольку предсказать реакцию Снейпа на его слова было практически невозможно. Увы, исключать самое плохое развитие событий тоже не стоило.

Подойдя к двери класса зелий и мысленно пожелав себе удачи, гриффиндорец постучался. Услышав короткое «входите» и поборов приступ подступающей паники, Гарри прошел внутрь.

Снейп сидел за своим столом, перебирая какие-то бумаги. Подняв взгляд на неожиданного гостя, зельевар помрачнел.

— Поттер? Не припомню, чтобы назначал вам взыскание.

— Добрый вечер, сэр. Нет, не назначали.

— В таком случае не смею вас задерживать, — в черных глазах Снейпа мелькнуло презрение.

— Извините, профессор, но я никуда не уйду, — голос предательски дрогнул. — Мне очень нужно поговорить с вами.

— Вам нужно, мистер Поттер? — обманчиво тихо переспросил зельевар. — Это же совершенно другое дело, раз нашему золотому мальчику нужно поговорить… — наступила опасная пауза, после которой, Гарри точно это знал, наступит неминуемая вспышка ярости. — Так вот, мне плевать на ваше «нужно»! Я велел вам выметаться из моего кабинета!

Воздух в помещении накалялся подозрительно быстро. Гарри предвидел подобную реакцию и был к ней почти готов. Он даже не вздрогнул, когда Мастер зелий повысил голос и чуть ли не испепелил его рассерженным взглядом.

— Нет, — повторил парень. — Я не уйду, пока вы не выслушаете меня.

Гарри решительно посмотрел в глаза Снейпа, ставя на сознание мощный блок. Он не думал, что тот начнет атаковать его сознание, поскольку не было причин, но жесткая привычка закрываться никуда не делась.

Какое-то время они, не мигая, глядели друг на друга, пока Снейп не ухмыльнулся.

— Кажется, я знаю, для чего вы устроили весь этот спектакль. Вы хотите вернуться в класс по высшим зельям.

Гарри вздрогнул, ясно понимая, какое впечатление произвел своим поведением. Такое сработало бы, будь он Крисом, но теперь он Гарри Поттер и с его стороны все трактуется иначе.

Его секундное замешательство не ускользнуло от Снейпа, еще один минус в карму. Черт.

— Нет! То есть да! То есть…

— Замолчи, мальчишка! — рявкнул Северус. — Ты в своем уме? Или же ты считаешь ненормальным меня, полагая, что я позволю тебе вернуться в мой класс?! Зря стараешься. Ни ты, ни твой декан, ни даже директор не заставите меня передумать.

Зельевар недобро усмехнулся, наблюдая за тем, как меняется выражение лица Гарри.

— Похоже, тебе не светит карьера аврора. Впрочем, знаменитому Поттеру не обязательно изучать зельеварение. Для него же открыты все двери.

— Я не собираюсь становиться аврором, — тихо, но твердо отозвался гриффиндорец. На миг ему показалось, что он мог сказать лишнего, но упрямство вытеснило здравый смысл. Неважно как, ему необходимо было сделать то, что он задумал, — и вообще пришел не для того, чтобы говорить о зельях.

— Это совсем другое дело. Раз речь пойдет не о зельях, то, конечно же, я вас выслушаю, — не успел Гарри опомниться от такого странного ответа, зельевар едва заметным движением взмахнул палочкой, распахивая дверь позади парня. — Вон с глаз моих, пока не лишили себя возможности посещать класс по защите!

Гарри остолбенело повернулся к двери, а затем вновь посмотрел на профессора, но тот уже потерял к нему интерес, вернувшись к своим делам.

Нужно срочно что-то придумать. Парень явно пошел не в том направлении, а если быть точнее, он не реализовал ни одну из своих задумок. Говорить о зельях дальше не имело смысла, поскольку так Гарри лишь продемонстрирует свой эгоизм. Ненависть зельевара к нему была велика, и пробиваться через эту стену будет гораздо сложнее, чем тогда, когда он жил как Крис. Тогда знание зелий являлось ключевым. Сейчас дело обстояло иначе: проблема их взаимоотношений зародилась так глубоко, и обиды были настолько сильны, что, даже хорошо зная характер зельевара, Гарри сомневался в скором успехе (если он вообще будет).

Тем не менее, оставалась еще одна попытка.

— Сэр, мне очень жаль.

— Жаль, Поттер?

В словах Гарри не было ни капли фальши, видимо это удивило Снейпа.

— Что Крис Ларсен погиб. Он был хорошим человеком, — сказал, а теперь пока профессор не опомнился, сказать то, что давно беспокоило его. — А также жаль, что не знал, каким на самом деле был мой отец.

— Это ничего не меняет, можешь не стараться, — тихо произнес Мастер зелий, поворачиваясь к ученику. — А будешь продолжать в том же духе, не только вылетишь из класса защиты, но и отправишься к директору. Я понятно изъясняюсь?

Какое-то время Гарри молча смотрел в эти холодные глаза, пытаясь осознать, какое впечатление произвели его слова на зельевара. Они явно затронули что-то, пусть профессор и не изменился в лице, но парень заметил, что он не сразу взял с полки флакон, чуть замедлившись, обратил внимание и на сжатую в кулак вторую руку. Гарри не сможет достучаться до Снейпа, если не будет честен с ним. Его душа болела, и необходимо показать это.

— Простите меня, сэр… За Омут памяти, мне не следовало смотреть в него. За Джеймса Поттера. Я не знал его лично, лишь по рассказам окружающих меня людей, и мне очень стыдно, что я и понятия не имел о том, какой сволочью он был… Мне стыдно, что я его сын.

Вспышка боли промелькнула в черных глазах, а тонкие губы сжались в невидимую полосу.

— Уходи.

Если в начале разговора Снейп был настроен враждебно по отношению к нему, то теперь он словно утратил все немногочисленные краски, став абсолютно безликим. У Гарри все внутри сжалось от понимания того, насколько много страданий причинил его приемному отцу его биологический папа, он был уверен, что произошедшее на пятом курсе — не единственное зло со стороны Джеймса. Тот фактически был более злой копией Драко Малфоя, то есть он мог точно так же обижать Гарри, если бы они учились в одно время. Все это хотелось рассказать профессору, разделить с ним боль, сказать, что понимает его чувства, его одиночество, но общение с ним по-прежнему закрыто и недоступно для гриффиндорца.

Гарри не рискнул оспаривать приказ. Бросив последний взгляд на отвернувшегося и опирающегося о стол зельевара, он ушел.

Это противостояние было проиграно. Он кинулся в огонь, даже не захватив с собой огнетушитель.

Он причинил боль не только Снейпу, но и себе, напоминая о двойнике и об омерзительном прошлом настоящего папаши.

Отвратительное настроение не дало ему вернуться в Гриффиндорскую башню. Выбравшись из подземелий, Гарри, стараясь оставаться максимально незаметным, отправился бродить по замку. До отбоя оставался еще час и хотелось максимально проанализировать все, что произошло в кабинете Снейпа. Честно говоря, выходило очень скверно. Ему стоило получше подготовиться, предвидеть множество возможных реакций и на каждую иметь в арсенале минимум один ответ. А что сделал он? Понадеялся на знание характера профессора, не подумав о том, что в своем мире он никогда не был его врагом и поэтому ситуации здесь максимально различаются. Он рассчитывал расположить к себе слизеринского декана, а ведь в его мире у него ушел не один год, чтобы добиться желаемого.

Какие-то посторонние глухие звуки отвлекли Гарри от мрачных мыслей. Он резко остановился, только сейчас осознавая, что находится далеко от башни, а если быть точнее, в противоположном крыле, и не успеет вернуться вовремя. Понимая, что без мантии-невидимки ему не обойтись, парень полез в карман мантии, когда вновь раздавшийся грохот мебели заставил его дернуться.

Что это? Проделки Пивза?

Запахнувшись в мантию, Гарри медленно пошел искать источник шума. В одном из классов отчетливо слышалась возня, глухие удары и… как будто кто-то упал. Наверное, стоило позвать кого-то из преподавателей, но до ближайшего кабинета профессора Флитвика далеко, и неизвестно чем может закончиться все это, лучше уж Гарри сам разберется, так будет надежнее. Гриффиндорец заклинанием отпер дверь предположительно не пустого кабинета и аккуратно приоткрыл ее. Из-за темноты ничего не было видно, поэтому парень зашел внутрь. Вначале его встретила тишина: никто не разговаривал, не звал на помощь, не шевелился, шурша одеждами, — и Гарри решил было, что ошибся, но грохот повторился. Парень тихо двинулся вперед, поражаясь тому, насколько плохо накладывались заклинания: никакой защиты, да и шум подавлялся не полностью. Либо ученики младших курсов, либо…

Гарри быстро вытащил палочку и направил ее перед собой.

— А ну отвалите от него!