Деньги, кровь и немного политики (гет)

Лечебный центр имени сэра Джорджа Лоуди, 19 августа 1996 года, 9:00.

Гарри Поттер оправил последние складки на своём костюме и посмотрел в большое зеркало, которое специально принесли ему в палату. В зеркале отображался молодой человек лет шестнадцати со слишком усталым для своего возраста взглядом. На нём был стильный деловой костюм маггловского покроя, поверх которого располагалась традиционная для магического мира накидка.

— Шикарно, да ты просто красавчик! — оценила Гермиона.

Все эти два дня она безвылазно находилась в больнице, мотивируя это тем, что дома нечего делать, да и вообще скучно. Гарри был рад такой компании и даже не думал возражать, когда она заявила, что будет сопровождать его ещё и на конференцию в министерстве.

— Ещё бы не быть красавчиком, особенно за такие-то деньги, — буркнул Гарри, которому всё это великолепие от хорошего портного, с учётом дорогих швейцарских часов и не менее дорогих запонок, обошлось в восемь сотен галеонов. Ему было жалко тратить такие деньги на одежду, но таково было требование министра — явиться при параде, желательно в дорогой и стильной одежде.

— Да ладно тебе, — хмыкнула Гермиона. — Сам знаешь, встречают всегда по одёжке.

— Ага, особенно учитывая, что кроме этой одёжки у меня, по сути, ничего больше нет, — недовольно отозвался Гарри, отворачиваясь от зеркала.

Накануне вечером ему наконец-то выставили счёт. Увидев его, Гарри шокировано выпал в осадок — под длинным перечнем оказанных ему услуг и использованных медикаментов стояла итоговая сумма в семнадцать тысяч галеонов! Да за такие деньги они должны были ему кости с брильянтовой инкрустацией вставить! Собственная рассеянность влетела Гарри в копеечку — после всех трат на его счету в Гринготтсе оставалось всего чуть больше шести сотен галеонов. В принципе, если учитывать, что в Хогвартсе ему не надо тратиться на еду и проживание, шестьсот галеонов — это не так уж и мало, но Гарри чувствовал себя не в своей тарелке из-за такого тотального разбазаривания родительского наследства.

— Тем более, ты сам говорил, что придумаешь способ заработка.

— Неизвестно ещё как там всё сложится, — вздохнул Гарри. — Знаешь, теперь я начал лучше понимать Рона. Когда денег мало, а в жизни нет никакой стабильности — это очень неприятно. Подозреваю, что, если бы у меня не оказалось этих семнадцати тысяч, то очнулся бы я инвалидом в той самой окружной больнице... Ладно, не будем о грустном, пора уже идти.

Друзья вышли из палаты, попрощались с Мелиндой Фарнсворт и присоединились к троим аврорам, которых прислал министр для охраны Гарри.

— Мистер Поттер, вы готовы? — осведомился один из них.

— Да, — ответил Гарри. — Эта девушка со мной.

— Как пожелаете, — пожал плечами мужчина и протянул молодым людям небольшую металлическую палочку: — Это портключ, точка выхода — атриум министерства.

После того как все перенеслись в министерство магии, Гермиона нацепила на блузку выданный дежурным аврором пропуск в конференц-зал, отделилась от основной группы и ушла в местное кафе. Ну а Гарри под охраной пошёл к кабинету министра. По пути туда он встретил множество людей, которые с любопытством провожали его взглядом. Видимо, Фадж никому не говорил о теме намечающейся пресс-конференции.

— Гарри?! — раздался ошеломлённый голос из лифта, в который они вошли.

— О, мистер Уизли! — радостно улыбнулся Поттер, заметив отца Рона. — Рад вас видеть.

— Я тоже очень рад. Где ты пропадал? С тобой всё в порядке?

— В полном, мистер Уизли, спасибо за беспокойство, — в этот момент лифт остановился на нужном Гарри этаже. — Это долгая история, но, к сожалению, мне пора, так что увидимся позже. Передавайте всем привет.

Гарри вышел и подумал: “Неудачная встреча, он сразу же пойдёт писать Дамблдору, а с ним я бы не хотел встречаться как минимум до вечера”. Но что-либо предпринимать было уже поздно, и он вошёл в приёмную министра. Хорошенькая секретарша, видимо, была предупреждена о готовящейся встрече, так как не спросила о цели визита, а просто мило улыбнулась и указала на дверь:

— Мистер Поттер, вас уже ждут. Проходите.

Гарри вошёл в кабинет и поздоровался с министром. Высказав пару дежурных вежливостей и похвалив внешний вид собеседника, министр перешёл непосредственно к делу:

— Гарри, вы подготовили речь и ответы на вопросы?

— Разумеется, Корнелиус, — Гарри вытащил из внутреннего кармана несколько листов бумаги и протянул их Фаджу. — Готов учесть ваши пожелания.

Министр развернул сложенный вчетверо лист и углубился в чтение. Несколько раз хмыкнул, потом нахмурился, и напоследок удивлённо усмехнулся. Гарри поздравил себя — его идея переписать речь, добавив немного откровенного стёба над Волдемортом и некоторую часть его биографии, была неплоха и определённо удалась.

— Да, Гарри, не ожидал. Вы уверены, что хотите сказать всё написанное здесь? Вы подвергаете себя большой опасности.

— Реддл и так охотится за мной, как и его Пожиратели, — пожал плечами Поттер. — Не думаю, что это сильно усложнит ситуацию.

— Тоже верно, — кивнул министр и вернул листы. — Ну что же, ничего не имею против. Мы тут с помощниками посоветовались и решили, что простых извинений будет недостаточно, да и люди не поймут. Так что мы решили дать вам допуск в закрытую библиотеку министерства, разумеется, кроме особо секретной секции. Туда допуск выдаётся единоразово решением Визенгамота. Так же вы получите разрешение на применение магии вне Хогвартса. С вашим образом жизни это будет не лишним. Надеюсь, вы будете применять её в рамках закона. Ну и напоследок вам выпишут разрешение на аппарацию. Вам остаётся только научиться.

Гарри вскинул брови и еле удержал ироничную усмешку: все “извинения” министерства свелись к нескольким бумажкам, которые им ничего не стоят. И которые потеряют всю свою актуальность меньше чем через год, когда ему исполнится семнадцать. Что же, вполне в духе.

— Что касается наших договорённостей, то первое интервью состоится сегодня. Затем, до первого сентября, к вам придут корреспонденты из “Ведьмополитена” и “Магической Англии”. Вы не против?

— Нет, но с одним условием — внушите им, чтобы не писали отсебятину и не переиначивали мои слова. Не хочу повторения истории последних двух лет.

— Хорошо. Что министерство может сделать для вас в ответ?

— У меня есть проблема. Как вы знаете, мои опекуны магглы. Они ненавидят всё связанное с магией. Не удивительно, что у нас с ними, мягко говоря, напряжённые отношения, а по закону на каникулах я должен жить у них. Не могли бы вы избавить меня от чьего бы то ни было опекунства?

— Надо подумать, — ответил Фадж и через пару минут поднялся со своего места. — Мне нужно обговорить это с нашим знатоком магического законодательства. Я отлучусь минут на десять, а вы пока выпейте кофе. Я попрошу Алисию принести вам его.

Министр вышел, и уже через минуту в кабинет вошла его секретарь, в руках которой был поднос с кофейником, сахарницей, молочником и вазочкой конфет.

— Спасибо, Алисия, — улыбнулся Гарри, когда девушка налила ему кофе. — Скажите, а почему мистер Фадж просто не вызвал нужного человека в свой кабинет?

— Кого вы имеете ввиду?

— Не знаю. Министр сказал, что нужно проконсультироваться с каким-то знатоком законов.

— А, понятно, — улыбнулась секретарь. — Кабинет мистера Питерсона находится напротив. Он очень стар, так что министру будет гораздо быстрее дойти до него самому. Ещё что-нибудь?

— Нет, спасибо.

Девушка вышла, а Гарри тем временем отдал должное этому замечательному напитку. Такого хорошего кофе он не пробовал нигде.

— Мистер Поттер, у меня хорошая новость, — сообщил министр, входя в кабинет. — Ваше желание осуществимо. Мы просто присвоим вам статус совершеннолетнего, тем более, что такие прецеденты раньше имели место быть. Нужный указ уже составлен и пошёл в оборот. Другое дело, что в статусе совершеннолетнего мага разрешение на аппарацию и свободное использование магии подразумевается по умолчанию, так что включим этот указ в компенсацию от министерства.

— С вами приятно работать, Корнелиус, — улыбнулся Гарри, впрочем, ничуть не обольщаясь.

— Взаимно. Раз мы уже обсудили самое важное, давайте ещё раз обговорим сценарий проведения пресс-конференции.

* * *

Конференц-зал министерства магии Великобритании, 19 августа 1996 года, 10:00.

Гермиона вошла в конференц-зал и поразилась количеству находящегося в нём народа. Это были корреспонденты и репортёры от различных газет, фотографы, авроры и просто заинтересовавшиеся столпотворением чиновники. Видимо, весть о том, что Гарри Поттер явился в министерство, уже успела облететь всё здание. Девушка нашла свободное место поближе к трибуне и принялась ждать начала.

— Мисс Грейнджер, не ожидал увидеть вас здесь.

Гермиона повернула голову и без особого удивления обнаружила Дамблдора, который с комфортом устроился в соседнем кресле.

— Здравствуйте, профессор. Я здесь по приглашению Гарри.

— Он в порядке?

— В полном.

— Это радует. Как я понимаю, вы первая узнали о том, что с ним случилось и где он находится?

Вместо ответа на этот вопрос, Гермиона лишь молча кивнула, не пожелав делиться подробностям. Дамблдор посмотрел на неё и с лёгким укором в голосе поинтересовался:

— Почему же вы никому не сообщили об этом?

— Гарри попросил до некоторого времени хранить это в тайне. У него были на это свои причины.

— Мисс Грейнджер, вы могли бы просто намекнуть мне.

— Профессор Дамблдор, — вздохнула Гермиона, — Гарри мой лучший друг. Извините, но я не собираюсь предавать его доверие даже ради вас.

Раньше Гермионе и в голову бы не пришло так разговаривать с ним. Теперь же, после рассказа Гарри обо всех нюансах его отношений с директором, и с учётом её проигнорированного письма, девушка перестала воспринимать Дамблдора как непререкаемого авторитета. Нет, она уважала его знания, мудрость и старость, но не более.

— Вы изменились, мисс Грейнджер, — покачал головой Дамблдор.

— Все мы изменились, профессор, — кивнула она и замолкла — на трибуне появился министр на пару с Гарри Поттером.

Корнелиус Фадж подошёл к трибуне и начал свою речь. Его голос, многократно усиленный магией, чётко раздавался в каждой точке зала. Министр долго и пространно говорил, что очень сожалеет, что не принял слова мистера Поттера всерьёз, приносит извинения от имени министерства, а в качестве компенсации правительство признаёт его совершеннолетним магом со всеми его правами, а также выдаёт бессрочный пропуск в закрытую библиотеку министерства. Фадж объяснил всё это тем, что за мистером Поттером охотится матёрый и очень опасный преступник, так что все эти указы могут существенно облегчить ему жизнь.

Гарри стоял рядом с министром и с интересом наблюдал за реакцией присутствующих здесь магов. Когда Фадж говорил о присвоении ему статуса совершеннолетнего, Дамблдор одобрительно хмыкнул и подмигнул юноше. Сидящая же рядом с ним Гермиона предвкушающее улыбнулась, услышав о пропуске в библиотеку. Репортёры что-то строчили, фотографы фотографировали, простые зрители перешёптывались. В целом, ничего выдающегося.

— Ну а теперь Гарри Поттер скажет несколько слов. Гарри, прошу вас.

Если Поттер чему-то и научился на занятиях с Отрядом Дамблдора, так это умению толкать речи перед большой аудиторией. Говорить уверенно, чётко, спокойно.

— Спасибо, Корнелиус, — кивнул он и подошёл к трибуне. — Прежде всего, приветствую всех присутствующих. Мне приятен и удивителен тот факт, что вы все оставили свои дела и пришли сюда, чтобы прослушать мою незамысловатую речь, — на лицах некоторых присутствующих появились улыбки, ибо ирония в голосе Гарри выдавала лёгкую шутку. — Прежде всего, позвольте сказать мне, что я не держу зла на министерство. Все могут ошибаться, и нет ничего удивительного в том, что никто не поверил четырнадцатилетнему мальчишке. Но сейчас, когда достоверность моих слов более не вызывает сомнений, я смею надеяться, что подобные инциденты более не повторятся. Так же я благодарен министру за то, что он умеет признавать свои ошибки, и восстановил моё честное имя. Ну а в целом по ситуации я могу сказать, что, не смотря на недоверие к моим словам, министерство на самом деле неплохо подготовилось к розыску и поимке Тома Реддла. Конечно, это секретная информация, и я прошу прощения за приоткрытую моими словами завесу тайны, — Фадж кивнул, а Гарри продолжил: — Так что я уверен, Реддл не сможет скрываться вечно. Этот самозваный Лорд и лживый полукровка, скрывающий своё истинное происхождение, очень скоро получит за свои преступления по полной мере, — в зале воцарилась ошеломлённая от таких эпитетов тишина, а Гарри тем временем закончил свою речь: — Спасибо за внимание. Если желаете, я могу ответить на некоторые ваши вопросы.

В зале снова поднялся многоголосый гвалт. Каждый из присутствующих здесь представителей средств массовой информации стремился первым задать свой вопрос. Привычный к такому Корнелиус Фадж взял дело в свои руки и быстро разрешил ситуацию.

— Мистер Поттер, почему вы назвали Тома Реддла, цитирую, самозваным Лордом и лживым полукровкой? — первый вопрос прозвучал от представителя газеты “Магическая Англия”.

— Ну, во-первых, династия Слизеринов с некоторых пор утратила право передачи титула по наследству, а Реддла никто в Лорды не посвящал. В былые времена за такое к четырём жеребцам привязывали и отпускали на все четыре стороны... Во-вторых, если кто не знает, то отец Реддла был магглом, — Гарри переждал поднявшийся гвалт и с усмехнулся: — Знаете, мне стыдно за тех аристократов, кто повёлся на его речи по поводу чистоты крови. Какая ирония — знатные, потомственные маги в чёрт знает каком поколении преклоняются перед тем, кого они так презирают и против кого борются.

— Откуда вы всё это знаете, мистер Поттер?

— За последние пять лет я встречался с ним четыре раза. Причём во второй раз он был весьма разговорчив, — покривил душой Гарри. — Но, как вы понимаете, эта информация не для широкого распространения. Скажу лишь, что после всех этих так называемых встреч я не только остался жив, но и не получил каких-либо серьёзных травм и увечий. И я на самом деле не понимаю, как такое возможно. Учитывая, что все мои знания и навыки никогда не выходили за рамки школьной программы, а Реддл во много раз старше и опытнее меня, возникает вопрос: так ли страшен чёрт, как его малюют? Я повторюсь, по моему мнению, он всего лишь душевно больной маг с манией величия.

— Что вы имели ввиду, говоря о подготовке министерства?

— Я не имею права разглашать эту информацию.

На самом деле Гарри мало что знал. Министр рассказал ему только о годичной специальной подготовке авроров, усиленном наборе новых и внедрении осведомителей. Гарри долго думал о том, стоит ли вообще упоминать подобное? Но потом они с Гермионой скрепя сердцем решили, что стоит, а Фадж это одобрил.

Далее пошли более общие вопросы, затем перешли на относящиеся лично к Гарри, ну а в конце пресс-конференции министр ещё раз принёс извинения от имени министерства, пригласил юношу бывать здесь почаще и, наконец, завершил встречу. Гарри посмотрел на поднявшегося на ноги директора Хогвартса и тихо сказал Фаджу:

— Корнелиус, сейчас мне не резон встречаться с Дамблдором. Вы можете как-нибудь этому помешать?

— Разумеется, — хмыкнул министр, шепнул что-то аврору и повернулся к Гарри. — Сейчас мы пойдём в мой кабинет. Вашу подругу приведут туда же. Там вы сможете воспользоваться моим личным камином.

— Отлично, — с некоторым облегчением кивнул Гарри. На сегодня он запланировал несколько дел, в том числе и встречу с друзьями, а Дамблдор наверняка потащит его в штаб Ордена.

Спустя минут пятнадцать уже официально считающийся совершеннолетним Гарри на пару с Гермионой выходили из камина в пабе “Дырявый котёл”. Там всё оставалось по-прежнему: меланхоличный бармен механически протирал стаканы, несколько посетителей обедали, да ещё одна парочка распивала бутылку коньяка. Друзья подождали министерскую охрану и первым делом направились в банк, а потом к Олливандеру.

В Косом переулке было на удивление много людей, жизнь кипела ключом. Гарри уверенно шёл по улице, уже привычно не обращая никакого внимания на любопытные взгляды обывателей и перешёптывания за его спиной. Через некоторое время компания добралась до лавки Олливандера. Один из охранников вошёл первым, проверил помещение, затем кивнул своим коллегам и вышел, встав на страже у двери. Что ни говори, а эти трое мужчин были настоящими профессионалами.

— О, Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер, — улыбнулся стоящий за прилавком Олливандер. — Что привело вас ко мне? Надеюсь, ваши палочки служат вам всё так же хорошо?

— Нет у меня больше волшебной палочки, — вздохнул Гарри. — В щепки разлетелась в результате одного несчастного случая.

Олливандер поражённо всплеснул руками и попросил рассказать, что с ней произошло. Гарри кратко, не углубляясь в детали, обрисовал ситуацию.

— Печально, — покачал головой мастер. — Ну что же, мистер Поттер, придётся вам подбирать другую палочку. Учитывая, сколько мы перепробовали в первый раз, это будет очень непростым делом.

На эти слова Гарри только сокрушённо вздохнул, а Олливандер ушёл в подсобку, попросив молодых людей подождать пару минут, пока он подбирает первую партию.

— Гарри, я не хотела говорить этого при всех, но я сейчас тебя прибью! — свирепо посмотрела на него Гермиона. — Ты зачем про Волдеморта рассказал?! Жить надоело? Он и так за тобой охотится, а ты его ещё сильнее злишь!

— Понимаешь, — оробев под сердитым взглядом подруги, начал оправдываться Гарри, — я задумался: а почему, собственно, никто раньше не пытался открыть всей правды о Реддле? Немного поразмыслив на эту тему и не найдя ответа, я придумал неплохой ход: уверен, что среди Пожирателей есть немало магов, которые поддерживают его не ради зверств, а за идею и принцип. Зуб даю, что после моих слов они задумаются и сами начнут копаться в прошлом Реддла. Увидев, что я говорю правду, многие из них, если не все, сильно оскорбятся, за то, что их так нагло развели. Мой план минимум — заставить идейных уйти от Реддла. В идеале, они сами попытаются прикончить его.

— Ох, Гарри, Гарри... Ты думаешь, оно того стоит?

— Если хоть что-то из моего плана сработает, то всё это было не зря.

Гермиона как-то разом погрустнела и поникла. Помолчав минутку, она тихо произнесла:

— Вот ты сам говоришь, что не хочешь погибать просто так, за идею и в то же время делаешь всё, чтобы разозлить Волдеморта. Не надо играть с огнём...

— Гермиона, но...

— Не надо, молчи.

Гарри обескураженно посмотрел на подругу и, увидев её удручённый вид, раскаялся. Видимо, стоило её как-то подготовить к такому повороту, рассказать о своих планах. Конечно, она бы наверняка стеной встала против таких действий, но именно поэтому он ей ничего не сказал. Услышав, как возвращается Олливандер, Гарри решил отложить разговор с Гермионой на потом. Сейчас не место и не время для серьёзных объяснений.

— Мистер Поттер, я подобрал несколько палочек, которые могут вам подойти, — сообщил мастер, вываливая на прилавок гору разнокалиберных футляров. — Процедуру вы знаете, можете приступать.

Гарри кивнул, взял в руки первую палочку и осторожно взмахнул ею, готовясь к разрушительным последствиям. Он всё ещё живо помнил, что творилось в этой лавке тогда, пять лет назад. Но... Ничего не произошло. Взял следующую — та же ситуация. Взял третью, потом четвёртую, пятую, шестую...

— Странно. Хоть что-то же должно происходить, — пробормотал явно обескураженный Олливандер и посмотрел на Поттера: — Обычно палочка не реагирует на прикосновения только в трёх случаях: у магглов, у потерявших свою магическую силу и у отмеченных прикосновением Смерти.

— Я как раз прошёл через клиническую смерть, — хмуро сообщил Гарри. — Может, из-за этого?

— Скорее всего, да, — задумчиво кивнул Олливандер, собирая футляры в одну стопку.

— И что же мне делать?

— Использовать волшебные палочки, специально созданные для таких случаев. Я их делаю редко, около двух штук в десятилетие. Больше делать бессмысленно — спроса нет. К счастью, последние две ещё не купили, хотя я их сделал семь лет назад. Сейчас принесу.

Мастер вернулся на удивление быстро. Поставив на прилавок два пыльных футляра, он открыл их и вытащил палочки. Это были две ничем не примечательных палочки, дюймов пятнадцати длинной.

— Попробуйте, мистер Поттер, — предложил Олливандер.

Гарри взял одну из палочек, взмахнул и чуть не выронил. Из палочки вылетел пучок бледно-синих искр, а по руке распространилось холодное онемение, которое сразу же исчезло.

— Эта палочка признала вас, она вам полностью подходит.

— А можно попробовать вторую?

— Разумеется.

Гарри взял вторую волшебную палочку и взмахнул. Повторилось в точности то же самое: искры из кончика, да онемение в руке.

— Этого следовало ожидать, — ответил Олливандер на невысказанный вопрос Гарри. — Эти палочки совершенно не подходят обычным магам, но все они идеальны для магов, отмеченных прикосновением Смерти.

— Я беру обе. Так, на всякий случай. Из чего они сделаны?

Оболочка его новых волшебных палочек была выточена из высохшей осины. По словам мастера, согласно поверьям и легендам многих народов, осина — это символ смерти, у славян считалось, что богиня, воплощённая в осине, может уничтожать всех, даже других богов. Ну а в качестве сердцевины Олливандер использовал кожу с крыла тестрала, чья особенность так же связана со смертью.

— К сожалению, как эти палочки не подходят для магов, так же они малопригодны и для обычной магии, — развёл руками Олливандер. — Ваши заклинания будут на порядок слабее, чем те, что вы творили ранее. И это проблема не палочки, а самого мага — смерть меняет всех. К счастью, среди всех магов переживших клиническую смерть отмеченных прикосновением Смерти очень мало, не больше одного на несколько сотен, но вам не повезло. Я не знаю почему так произошло, этот феномен почти не изучен. К слову сказать, именно поэтому у него такое поэтическое название.

— Это плохо, — огорчился Гарри. — Из этого положения есть какой-нибудь выход?

Олливандер внимательно посмотрел на Поттера и, вздохнув, что-то для себя решил.

— Мисс Грейнджер, не будете ли вы так любезны, оставить нас на некоторое время?

Гермиона кивнула и молча вышла, напоследок стрельнув заинтересованным взглядом.

— Мистер Поттер, я долго живу на этом свете и много чего повидал, — после некоторого молчания очень серьёзно сказал мастер. — Думаю, я умею разбираться в людях и не ошибусь в вас. Надеюсь, то, что я вам скажу, останется только между нами.

— Хорошо, я обещаю молчать, — кивнул заинтригованный Гарри.

— Магия едина, и в ней нет разделения на тёмную и светлую, но также как люди делят природу на множество различных наук, маги делят магию на десятки различных направлений. Многие из них уже забыты, какие-то строго засекречены, часть запрещена, и только малая толика знаний доступна обычным магам. То направление магии, которое сможет раскрыть весь ваш потенциал, называется теневой магией. Это направление магии запретили около трёхсот лет назад и за одно только упоминание о ней, у вас могут быть большие проблемы. Запретили её не потому, что это какой-то аналог чёрной магии или некромантии, нет. Дело в том, что заклинания теневой магии малозаметны, их не так-то просто определить и опознать. Они не выдают себя ничем, и даже почти не видны в диапазоне магического зрения. Так что на очередном заседании международной конфедерации магов было решено запретить это направление, дабы знание о нём не попало в плохие руки. Думаю, вы понимаете справедливость этого решения.

— Разумно, — кивнул Гарри, представляя себе, в каком положении находилась бы Великобритания, владей Волдеморт заклинаниями, которые почти невозможно опознать и, следовательно, вовремя защититься. Картинка не радовала.

— Я не знаю, почему теневая магия идеальна для магов, отмеченных прикосновением Смерти, но факт остаётся фактом... Я рассказал вам всё это из-за того, что вам дан шанс уничтожить Тома Реддла малой кровью, но, к сожалению, более подробной информации о теневой магии у меня нет. Вы можете начать искать её своими силами, но, повторяю, будьте очень осторожны. Я бы не хотел прочитать в газетах о том, что вас посадили в Азакабан за исследование запрещённых магических методик.

— Спасибо, мистер Олливандер, — благодарно кивнул Гарри, засовывая палочки во внутренний карман пиджака. — Я буду осторожен и не собираюсь почём зря лезть на рожон. Сколько с меня?

— Прекрасно, с вас тридцать галеонов.

Гарри расплатился, попрощался с продавцом и вышел из магазина. Настала пора идти за школьной формой, учебниками, письменными принадлежностями и прочими вещами, так необходимыми для учёбы. Во время посещения магазинов Гермиона почти не разговаривала с Гарри, лишь коротко отвечала на те или иные вопросы по поводу покупок. Гарри виновато вздыхал, но не выяснять же отношения посреди многолюдной улицы? Спустя ещё час, закупившись всем необходимым, Гарри и Гермиона подошли к магазину близнецов Уизли.

Этот магазин радовал взгляд своей красочной вывеской, толпой школьников, толпящихся у дверей, и набором различных плакатов, рекламирующих товары близнецов. “Не хочешь учиться, а хочешь гулять? Рвотные батончики — лучший способ улизнуть от докучливых профессоров!” “Испугай друга — самые реалистичные и самые страшные иллюзии на любой вкус!” Особенно привлекала внимание следующая вывеска: “Игра “Виселица” на новый лад — повесь Тёмного Лорда!” — на картинке был изображён болтающийся на верёвке бледный тип с красными глазами.

— О, боже, — закатила глаза Гермиона, — ещё одни суицидники! Видела бы это миссис Уизли...

— Господа, спасибо вам за сопровождение, отсюда мы отправимся через каминную сеть, — Гарри обернулся к сопровождающим. — Не смею больше вас задерживать.

Мужчины попрощались и исчезли с улицы, а друзья начали проталкиваться к дверям магазина. Школьники сначала возмущённо ругались, а потом, увидев, кого именно они обругали, смущённо затихали, но уже через секунду разражались восторженными воплями:

— Гарри! Гарри Поттер! Гарри, постой, дай автограф! Гарри, я тоже в этом году еду в Хогвартс!

Гарри на всё это дело лишь ругался сквозь зубы и продолжал продираться сквозь толпу. Судя по всему, магазин близнецов пользовался бешеной популярностью у молодёжи всех возрастов.

Гарри и Гермиона наконец-то достигли двери и вошли внутрь. За длинным прилавком носились совершенно очумелые Рон, Джинни и Джордж, никак не успевая обслужить всю эту гомонящую толпу клиентов. Фред же в это время периодически появлялся из подсобки со всё новыми партиями товара. Все они были так загнаны, что совершенно не обращали внимания на восторженные вопли, доносящиеся с улицы.

Гарри хмыкнул и в наглую подошёл к прилавку.

— Мне три рвотных батончика, пожалуйста, и вас на приватную беседу.

— С вас... А, что? — очнулась Джинни и посмотрела на покупателя. Затем радостно взвизгнула и беззастенчиво полезла обниматься прямо через прилавок.

— Ха, Гарри, живой, чертяка! — раздался слева не менее радостный рёв Рона.

Сразу после Джинни, Гарри попал в объятия Рона, который от избытка чувств со всей силы заколотил друга по спине.

— Рон, убьёшь же!

— А, ну да, извини, — без малейшего сожаления ответил Рон, отпуская Гарри.

— Рад тебя видеть, Гарри, — бросил пробегающий рядом Фред. — Вы пока пообщайтесь, а мы потом подойдём.

Друзья прошли в подсобку, поднялись по лестнице на второй этаж и попали в апартаменты рыжих. Эта была небольшая двухкомнатная квартирка с кухней и ванной.

— Ну рассказывай, где ты был? — с горящими от любопытства глазами спросил Рон, когда все уместились на кухне. Джинни же в это время поставила чайник на огонь.

Гарри немного помолчал, собираясь с мыслями, и начал последовательно рассказывать обо всём, что происходило с ним в последнее время.

— Так что у меня сейчас серьёзная проблема: я не могу колдовать в полную силу, — закончил свой рассказ Гарри, умолчав про теневую магию.

— Ничего, я уверен, Дамблдор что-нибудь придумает, — оптимистично заявил Рон и в очередной раз поражённо покачал головой: — Нет, ну семнадцать тысяч! Да за эти деньги можно половину Косого скупить!

— Согласен, — вздохнул Гарри и усмехнулся: — Да ладно, чего уж там. Главное, живой и здоровый, а остальное приложится. Ну а вы у близнецов работаете что ли? И как у них дела идут?

— Ты сам видел, — с ноткой гордости улыбнулась Джинни. — Магазин окупается. Близнецы уже вернули кредит Гринготтсу, и спокойно оплачивают аренду этого здания. Чистая месячная прибыль у них уже около двух сотен галеонов. Наш единственный реальный конкурент — это магазины Зонко, но их товары уже всем надоели.

С лестницы донёсся дробный топот, и на кухне появились близнецы. Они выхлебали по стакану воды из стоявшего тут же стеклянного графина и расслабленно развалились на стульях.

— Ух, храни Мерлин того гения, кто придумал обеденный перерыв, — устало выдохнул Фред. — Нет, народ, надо срочно нанимать продавщиц.

— Ага, обязательно рыженьких и хорошеньких, — поддакнул Джордж.

— Не самим же за прилавком носиться.

— Так и на разработки времени не останется.

— Кстати, у меня вопрос к вам возник, — вклинился Гарри. — У меня денег практически не осталось, так что нужно думать о заработке или собственном бизнесе. Вы тут давно крутитесь, может, посоветуете чего?

Близнецы глубоко задумались, а Джинни в это время сняла свистящий чайник с плиты и принялась разливать всем чай. В этом она пошла в свою маму — та тоже не могла представить себе никакого мало-мальски серьёзного разговора без чашечки чая.

— Знаешь, Гарри, если тебе срочно нужны деньги, то мы можем вернуть ту тысячу, что ты когда-то нам дал, — в конце концов ответил Фред. — Не сейчас, правда, самое ближайшее — в конце месяца.

— В данный момент почти все наши деньги в обороте.

— Нет, это был подарок, — помотал головой Гарри.

— Ещё мы можем взять тебя в компаньоны. Только при условии, что ты будешь лицом компании.

— Ты только представь, какая популярность будет у нашего магазина, если его будет представлять сам Гарри Поттер!

Гарри неуверенно пожал плечами. Что-что, но идея сделать из своего имени торговую марку, его ни коим образом не прельщала.

— Давайте договоримся, что если в течение следующего учебного года я не придумаю свой способ заработка, то мы будем работать вместе. Согласны?

— Не понимаю, и чего ты отказываешься?

— Дело твоё, но мы согласны.

— Договорились.

Друзья ещё некоторое время посидели на кухне, пересказывая Гарри последние новости, но вскоре обеденный перерыв закончился, и близнецы снова умчались в свой магазин.

— Гарри, Гермиона, извините, но там такой дурдом, — извиняющимся тоном сказала Джинни. — Нам пора идти работать.

— Ага, — кивнул Рон. — Вы только скажите, где вас искать.

— В штабе Ордена, где же ещё? Тут камин есть?

— В соседней комнате. Ну удачи, скоро увидимся. Смотри, там Малфой. Не убей его ненароком.

— Постараюсь, — ухмыльнулся Гарри. — Пока.

Рыжие удалились, а Гарри посмотрел на Гермиону, которая молчала почти весь разговор. Он всё никак не мог понять, из-за чего она так себя ведёт. То ли она была обижена молчанием Гарри, то ли сердита за то, что он так откровенно нарывался на Волдеморта

— Гермиона... — начал было он и замолк, не зная, как подступиться к подруге, но потом, подобрав нужные слова, всё же продолжил: — Я понимаю, что ты за меня волнуешься, но надо же хоть как-то бороться с Реддлом. Я знаю, что своими словами я поставил себя под ещё большую опасность, но и у него будет куча проблем из-за этого.

— Знаешь, — посмотрела на него Гермиона, — я понимаю твои резоны, но будь моя воля — я бы и на пушечный выстрел не подпустила тебя ко всем этим делам. Я не хочу ещё раз тебя потерять. Мне больно видеть, как ты играешь с огнём и постоянно оказываешься на грани смерти.

— Прости, — он серьёзно посмотрел на подругу. — Впредь буду всегда советоваться с тобой, чтобы смягчить возможные последствия.

— Вот и прекрасно, — впервые за последние несколько часов улыбнулась Гермиона. — Кстати, а что тебе сказал Олливандер?

— Прости, но я пообещал ему, что этот разговор останется только между нами, — виновато ответил Гарри и, немного подумав, добавил: — Но ты всё равно заметишь, какую информацию я буду искать. Ты умная девушка, сама обо всём догадаешься.

Друзья посидели ещё немного, допили чай и решили всё-таки появиться в штабе Ордена Феникса. Они по очереди закинули в небольшой камин дымолётного порошка и уже через пару секунд вышли из камина в двенадцатом доме на площади Гриммо. И первым же кого они увидели оказался Малфой младший. Он сидел в кресле с книгой в руках.

— Поттер. Живой. Какая досада, — в своей обычной манере приветствовал его Малфой.

— Я тоже очень рад тебя видеть, Драко, — кивнул Гарри, взял подругу за руку и вышел в коридор.

Ему совершенно не хотелось заниматься словесными баталиями с Малфоем. Наверное, Гарри больше не видел в нём того заклятого врага, как на первых курсах обучения в Хогвартсе. Малфой его просто раздражал, особенно, после всех подстав пятого курса.

— Добрый день! — поздоровался Гарри, входя в кухню. По традиции, именно кухня была местом, где чаще всего можно было найти всех обитателей этого дома.

За столом сидели миссис Уизли, Дамблдор, Снейп с недовольной гримасой на лице и Ремус Люпин, который искренне радовался появлению Гарри. Далее всё пошло очень предсказуемо: первой среагировала миссис Уизли. Она расспрашивала Гарри о его самочувствии, сокрушалась из-за той аварии, ну а напоследок женщина бульдозером наехала на Дамблдора за то, что не уследил за мальчиком. Друзья за это время успели осмотреться, сесть за стол и налить себе чаю. Когда миссис Уизли успокоилась, Гарри в очередной раз рассказал про свои больничные злоключения. Его накормили до отвала, а Дамблдор пригласил на приватный разговор в отдельную комнату.

Директор и ученик устроились в креслах друг по разным сторонам небольшого столика и посмотрели друг на друга выжидательными взглядами.

— Ну что же, Гарри, ты опять чудом избежал смерти, — начал разговор директор, активировав заклинание от прослушивания. — Тебе очень повезло, клиническая смерть редко когда проходит бесследно для организма. Даже среди магов такое встречается весьма нечасто.

Гарри не знал насколько сильно ему повезло пройти через клиническую смерть без особых последствий для организма, но вот последствия для своего банковского счёта он ощутил сполна. Не то чтобы деньги были для него столь критичны, но остаться без них было очень неприятно.

— Как твой шрам? Не беспокоит?

— Странно, но нет, — юноша по привычке потёр зигзагообразную отметину на лбу. — До аварии он частенько ныл, а сейчас — как отрезало.

Дамблдор кивнул каким-то своим мыслям и задумчиво посмотрел на собеседника:

— Скорее всего Реддл просто заблокировал вашу связь, и, как что-то мне подсказывает, маловероятно, что он когда-нибудь снова ей воспользуется. Ладно, мы ещё обсудим этот вопрос потом. Как ты чувствуешь себя после той трагедии?

— Мне больно, но надо двигаться дальше. Кстати, я хочу попросить у вас прощения за ту мою истерику в вашем кабинете.

— Я не сержусь на тебя. Я понимаю каково было твоё состояние на тот момент и, если говорить начистоту, ты был по-своему прав. Не удивляйся, я сам виню себя за многое... — Дамблдор вздохнул и переменил тему: — Но давай не будем о грустном. Как я понял, министр навещал тебя не только для того, чтобы пригласить на сегодняшнюю пресс-конференцию?

— Вы правы. Так же он хотел поговорить со мной. Я узнал много очень интересных вещей, — ответил юноша и пересказал Дамблдору разговор с Фаджем.

Директор Хогвартса внимательно слушал рассказ своего ученика. В некоторых местах повествования он удивлённо вскидывал брови, в некоторых — тихо посмеивался.

— Так вот зачем он прислал в школу Долорес, — хмыкнул в бороду Дамблдор, выслушав Гарри. — Такое решение проблемы очень даже в духе нашего министра. Многое из всего этого я знал, о чём-то догадывался. Если бы Корнелиус не стал играть в молчанку, а сразу же объяснил, зачем ему нужен разговор с тобой, то многих неприятностей прошлого учебного года можно было легко избежать.

— Кстати, а почему вы не дали ему тогда поговорить со мной?

— В ночь возрождения Реддла Корнелиус был изрядно пьян и наговорил много лишнего. Учитывая твоё состояние после пережитого испытания, я решил, что разговор с министром — это не то, что тебе было нужно на тот момент.

— Пьян? — усмехнулся Гарри. — Мне он сказал, что у него были проблемы со здоровьем. Ладно, не суть. Скажите, что вы думаете о моём договоре с Фаджем?

Дамблдор оценивающе посмотрел на него и задумчиво погладил свою длинную белоснежную бороду. Видимо, он прикидывал, какие плюсы для их общего дела сможет извлечь Поттер из этого сотрудничества с министром. Наконец, он улыбнулся уголками рта и ответил:

— В трудные времена людям нужна надежда, нужно что-то, во что они смогут верить. Это очень хорошо, если именно ты будешь дарить им эту надежду. К тому же, из этого сотрудничества ты и для себя сможешь извлечь немало полезного. Только будь осторожен со своими словами, Гарри. Говори, что думаешь и думай, что говоришь. Например, сегодня ты был на грани фола. Скажи на пару слов больше, и у аврората могли возникнуть вполне обоснованные вопросы: откуда ты всё это знаешь? Политика — дело грязное. Не стоит давать им дополнительный материал для компромата.

— Да, профессор, — кивнул Гарри, — я довольно долго продумывал этот момент и подбирал слова, дабы достичь своих целей и не подставиться под возможный удар министерства.

— Полагаю, ты хочешь сделать так, чтобы аристократическая часть Пожирателей выступила против Реддла? Да... — он усмехнулся, сверкнув очками-половинками. — Вот оно, мышление молодых. Почему-то во время первого противостояния никому не приходило в голову рассказать во всеуслышание всю правду о нём. Хотя, стоит сказать, не многие владели этой правдой. Зная нашу аристократию и её характер, я думаю, что шансы на успех твоей затеи вполне реальны.

Гарри улыбнулся на это и перевёл разговор на более животрепещущую тему, один из представителей которой как ни в чём не бывало скучал сейчас в гостиной с книжкой в руках.

— Скажите, а почему Малфои переметнулись на нашу сторону?

— К сожалению, я не могу тебе об этом рассказать. Это не моя прихоть, — поспешил добавить Дамблдор, увидев, как нахмурился Гарри, — я дал слово, что в ближайшие три месяца никому не расскажу об этом без их разрешения.

— Значит, придётся выяснять самому.

— Ты узнаешь обо всём через три месяца, но если хочешь, то можешь попробовать, — кивнул директор, изрядно удивив этим Гарри. — И, да, я им полностью доверяю. По настоянию Аластора пришлось применить к ним сыворотку правды... К слову о зельях, у нас с профессором Снейпом возникли некоторые идеи по поводу чёрной метки Реддла. Вернее, идеи как её снять. Учитывая, что в венах Тома течёт твоя кровь, то шансы на успех весьма велики. Если ты не против, потом мы проведём несколько экспериментов.

После этих слов, в голове Гарри возникла смутная идея. В этой идее весьма органично сплетались чёрная метка, Пожиратели, полукровка Реддл, аристократы, зелье Снейпа и, самое главное, его финансовые проблемы. Бывшие финансовые проблемы. Ведь в случае успеха его хода конём по разоблачению Волдеморта, он сможет извлечь неплохую выгоду, снимая метки с бывших Пожирателей. Правда, аврорам будет труднее их ловить, но он надеялся, что сможет придумать приемлемый выход.

— Я только за! — предвкушающе улыбнулся юноша.

— Ещё нам нужно решить вопрос с этим домом. Сириус оставил всё своё состояние и имущество тебе. К сожалению, гоблины Гринготтса требуют доказательства смерти твоего крёстного, а раз тела нет, то они записали его как безызвестно пропавшего. В этом случае передача наследства состоится не ранее чем через три года. К счастью, они не могут найти этот дом, чтобы закрыть и опечатать. Он теперь по праву твой, и я официально прошу разрешения продолжить использование дома в качестве штаба Ордена Феникса.

— Разумеется, — кивнул Гарри. — Я не против.

— Осталось решить вопрос с Кричером.

— Не хочу даже видеть этого поганца!

— Придётся. Этот эльф слишком много знает о нас.

Гарри пожал плечами и вызвал старого эльфа. Запретив ему каким-либо образом покидать дом и связываться с кем бы то ни было, юноша прогнал его с глаз долой.

— Кстати, Гарри, почему ты сбежал от меня после пресс-конференции?

— Как бы вам сказать... — задумался он и решил говорить начистоту: — Я подумал, что возможно вы будете настаивать на моём немедленном возвращении сюда, в штаб Ордена, тогда как у меня было запланировано ещё несколько дел на сегодня. Мне надо было прибрести волшебную палочку, школьные принадлежности и, главное, увидеть своих друзей. Тем более что министерство предоставило мне отличных телохранителей.

— Вообще-то я хотел справиться о твоём самочувствии, узнать планы на ближайшее будущее и, будь в том нужда, предложить охрану, — хмыкнул Дамблдор. — После нашего последнего разговора, я решил, что ты уже достаточно повзрослел для самостоятельного решения своих проблем. Теперь я не буду вмешиваться в твою жизнь более, чем того требует пост директора Хогвартса.

— Да ладно?!

Дамблдор на это высказывание лишь усмехнулся и развёл руками. Гарри, несколько смущённый таким своим внезапным выпадом, поспешил сменить тему:

— Скажите, а почему вы так странно ответили на письмо Гермионы? Сам я его не видел, но у неё создалось впечатление, что её просто... послали.

— Я был уверен, что с тобой всё в порядке, — после недолгого раздумья ответил профессор. — Арабелла Фигг исправно докладывала о том, что ты постоянно сидишь дома. Уже потом мы во всём разобрались. Она просто пропустила момент твоего ухода, и не обратила должного внимания, что ты не появляешься на улице. Наблюдатель от Ордена, дежуривший у твоего дома в тот момент, тоже ненадолго отлучился по естественным нуждам.

— Да, тогда я в первый раз за всё время вышел на прогулку.

— Вот видишь. К тому же тогда началась кутерьма со всей этой реорганизацией школы, и я черкнул мисс Грейнджер записку, что ты, возможно, пытаешься разобраться в себе. Твоё состояние на момент отъезда вполне предполагало подобное. К слову сказать, теперь понятно, почему она так холодно разговаривала со мной в министерстве, — усмехнулся Дамблдор. — Я рад, что у тебя такие преданные друзья, Гарри.

— Я тоже очень рад этому.

Гарри улыбнулся и покачал головой, в очередной раз убеждаясь, что всем во всём в этом мире правит его величество Случай. Тут в его голову пришла мысль, что Дамблдор всё ещё не знает о его самой главной проблеме, которая самого Гарри на текущий момент волновала больше всего.

— Профессор, у меня возникла очень серьёзная проблема. Как вы знаете, я пережил клиническую смерть. И каким-то образом стал отмеченным прикосновением Смерти. По словам Олливандера, заклинания в моём исполнении будут получаться очень слабыми. Во всяком случае, обычные волшебные палочки в моих руках уже не работают.

— Да, это проблема. Ну ничего, мы найдём выход, ведь магия так многогранна... Мне нужно просмотреть соответствующую литературу. Займусь этим в ближайшее же время.

— Спасибо, профессор.

— Я всегда рад тебе помочь, — кивнул Дамблдор. — Ну а теперь, когда мы всё выяснили, давай перейдём к главному: к пророчеству. Я уверен, ты не раз обдумывал его содержание, мои слова и ситуацию в целом. К каким выводам ты пришёл?

В комнате воцарилась тишина. Гарри лихорадочно собирал мысли в кучку, а Дамблдор терпеливо ждал.

— Что касается самого пророчества, — наконец ответил Гарри, — я рад, что узнал его только сейчас. После всего произошедшего этим летом, я многое понял. В том числе и то, что расскажи вы мне о нём раньше, я бы обязательно полез на амбразуру в праведном желании поскорее уничтожить Реддла. В этом случае, несмотря на всю мою феноменальную удачу, он обязательно убил бы меня. Сейчас я ни за что не пойду против Волдеморта без хорошо продуманного плана и парочки тузов в рукаве. Внезапно я осознал — мне слишком дорога моя жизнь, чтобы погибать от рук этого, прошу прощения, урода. Нет, я не отказываюсь бороться с ним, я буду рад каждому случаю пнуть его издалека, но бросаться как на четвёртом курсе с метлой на дракона? Извините, но сейчас это не мой метод, — Гарри прервался и подозрительно посмотрел на Дамблдора, который разве что не светился от радости.

— Я вижу, ты окончательно повзрослел, — с отеческой улыбкой сказал Дамблдор. — Ты избавился от юношеского максимализма и начал мыслить рационально. Если бы ты знал, как я этому рад! К слову сказать, никто и не собирался посылать тебя биться с Томом один на один, сейчас у тебя слишком мало знаний и умений для этого. На данный момент ты ему не противник, но, знаешь, это можно изменить, ведь ты молод и можешь любить, а он стар и умеет только ненавидеть.

Тем временем Гарри припомнил свои размышления о пророчестве и любви, которые привели его под колёса автомобиля.

— Кстати, профессор Дамблдор, я что-то не понял тех ваших слов на счёт любви. Это в смысле умереть за любимых людей?

— Это в смысле делать невозможное для любимых людей. Любовь даёт нам силы, это в некотором роде катализатор человеческих возможностей. Когда кого-то любишь чистой и светлой любовью, то и кусочек Луны достать не трудно, — Дамблдор прикрыл глаза и мечтательно улыбнулся. — Эх, где мои двадцать лет и милая Софи? Угадай, кто был первым человеком на Луне?

— Эээ... — у Гарри отпала челюсть от удивления. — Неужели вы?!

— Я, — ностальгически вздохнул Дамблдор. — Это было трудно, но лунный камень своей возлюбленной я все же подарил.

— Профессор, ну вы даёте! — восхищённо выпалил юноша.

Нет, он, конечно, подозревал, что у их директора была довольно интересная жизнь, но, чтобы настолько?! Первый человек на Луне. Без космического корабля, скафандров и прочих устройств жизнеобеспечения. Нет, ну надо же!

— Когда начнётся учёба, заходи на чашечку чая. Я тебе расскажу пару занимательных историй о днях моей бурной молодости, — усмехнулся Дамблдор. — Например, о том, как мы с другом в состоянии сильнейшего опьянения ходили на дракона и что из этого получилось. Кстати, ты его знаешь — это нынешний представитель семейства Олливандеров. Ему как раз понадобились ингредиенты для волшебных палочек, а мне драконья кровь для исследований. Ох, и весёлые же были деньки!

— Обязательно зайду, — впечатлённо кивнул Гарри. — Профессор, можно задать вам личный вопрос? — дождавшись ответного кивка, он продолжил: — А у вас есть семья? Ну кроме вашего брата.

— Кроме Аберфорта, у меня есть сестра Ариана, у которой есть свои дети, внуки и правнуки. Что же касается меня, то я вырастил двоих сыновей и дочь. Теперь они тоже семейные люди, — Дамблдор тепло улыбнулся, но потом вздохнул: — К сожалению, моя жена умерла восемь лет назад. Прекрасной души была женщина...

— Сожалею, — пробормотал Гарри и после некоторого молчания спросил: — Но почему я никогда о них не слышал? Из всех Дамблдоров я знаю только вас с братом.

— Во время разгара второй мировой и противостояния с Гринденвальдом я настоял на их выезде из страны. Здесь было слишком опасно. Сейчас все они живут в США, и, разреши похвастаться, клан Дамблдоров имеет там очень весомое влияние.

Гарри весело хмыкнул: уж в чём в чём, а в этом он нисколько не сомневался. Тем более не понаслышке зная ум и хватку директора.

— К слову сказать, у тебя совсем скоро будет возможность познакомиться с ними, — улыбнулся Дамблдор. — В Хогвартсе поменялось многое, в том числе был отменён и этот глупый запрет на перевод учеников. Теперь ученики школ магии Бристоля, Ливерпуля и Эдинбурга имеют вполне реальный шанс перевестись в Хогвартс. Разумеется, если они умны и талантливы — обучение всех желающих мы просто не осилим. Так вот, к чему я веду: двое моих правнуков, Никки и Александр, решили, так сказать, вернуться на родину предков. Никки поступит на пятый курс, а Алекс — на шестой. Может быть, вы даже будете учиться с ним на одном факультете.

— Не боитесь за них? Всё-таки ситуацию в нашей стране никак нельзя назвать стабильной.

— Боюсь, конечно. Ну а куда деваться? Вас же, молодёжь своенравную, никак не переспоришь.

— Ну-ну, — усмехнулся Гарри. — Кстати, профессор Дамблдор, раз уж мне дали такие права, то неплохо бы научиться аппарировать. Это можно как-нибудь устроить?

— Ремус сейчас не при делах, обращайся к нему. И ещё, Гарри, мы забрали твои вещи. Они лежат в бывшей спальне Сириуса.

Гарри кивнул и на этой ноте разговор завершился. Дамблдор ушёл куда-то по своим делам, а юноша поднялся на второй этаж в комнату Сириуса и осмотрелся. После смерти крёстного в ней почти ничего не изменилось.

— Эх, Сириус, Сириус... Как же тебя угораздило? — вздохнул Гарри, падая на большую кровать.

Прошёл час, а он всё так же лежал на спине, грустил и вспоминал своего крёстного, его смех, подколки и рассказы. Он так лежал бы и дальше, но его уединение было нарушено Гермионой.

— Гарри, — потормошила она его. — Ты чего спрятался? Я уже весь дом обыскала.

— Я не спрятался, — меланхолично ответил он. — Лежу, Сириуса вспоминаю. Что-то случилось?

— Хотела попросить увеличить наши покупки.

— Понятно, — Гарри вытащил из кармана пиджака кучку свёртков, высыпал их рядом с собой и достал одну из волшебных палочек. — Энгорио!

Один из свёртков с лёгким хлопком увеличился. Он оказался стопкой учебников, перевязанных бечёвкой. Остальные так и остались лежать уменьшенными.

— А раньше увеличились бы все, — вздохнул Гарри. — Энгорио! Энгорио!

Через несколько минут, когда все покупки вернулись к прежним размерам и были перенесены на стол, Гермиона улеглась рядом с Гарри. Некоторое время они просто смотрели в потолок — разговаривать никому не хотелось, каждый думал о своём.

— Помнишь, я тебе рассказывала, что у моей тётушки Эльзы двадцатая годовщина свадьбы? Извини, но мне придётся сегодня уехать. Родители настояли.

— Ничего, развлекись там хорошенько.

— Попробую, — улыбнулась Гермиона. — Я вернусь через три дня. Надеюсь, с тобой всё будет в порядке?

— А что со мной может случиться? Я же никуда не лезу, никого не трогаю.

— Ну-ну... Проводишь?

Друзья поднялись с кровати и через некоторое время уже шли по улице в поисках такси. Искомый чёрный кэб обнаружился не так далеко, за ближайшим поворотом.

— Ладно, до встречи через три дня, — Гермиона обняла друга.

— Удачи, желаю приятного отдыха.

Гермиона села в автомобиль, а Гарри со вздохом помахал на прощание рукой.