Грани добра и зла (джен)

Впервые за пять лет Гарри не ждал сентября с нетерпением, что совершенно не помешало лету закончиться.

В доме Уизли сборы в школу начинались едва ли не ночью: беготня, неразбериха и шум. В замке Малфоев суеты и в помине не было. После непременного пятичасового чая в комнату Гарри явился Риппи и принялся аккуратно складывать мантии и прочую одежду. Покончив с гардеробом, он собрал в кучки учебники, ингредиенты, пергаменты и другие школьные принадлежности. Гарри наблюдал за ним в полном восхищении.

— Мистер Поттер сам сложит это в чемодан? — осведомился домовик.

— Разумеется, — смущенно ответил Гарри, запоздало подумав, что должен был остановить Риппи. Эльф был совсем не обязан… или обязан?..

"Но не говорить же теперь ему спасибо", — усмехнулся Поттер.

"Почему?" — раздался в его голове возмущенный голос Гермионы.

"Эльфы — это эльфы. Их не благодарят", — прозвучал в ответ голос старшего Малфоя, давно отучившего Гарри благодарить домовиков.

— Сэр Люциус всегда велит нам складывать чемодан вместе с сэром Драко, чтобы младший хозяин имел возможность подумать, все ли положено, — пискнул Риппи.

— Хорошо, — согласился Поттер. — Сделаем также.

Риппи открыл чемодан и стал медленно укладывать вещи, а Гарри следил за процессом. Он нашел еще несколько нужных мелочей, не привлекших внимания эльфа, и понял, что такой способ действительно удобнее. Сборы заняли всего двадцать минут, а порядок в чемодане был просто идеальный.

Перед ужином Люциус позвал Гарри и Драко к себе в кабинет.

— В этом году, — начал он, — вам предстоит выбрать необходимые предметы для более углубленного изучения. Надеюсь, вы оба определились с вашими предпочтениями.

Мальчики дружно кивнули. На этом, собственно, сборы и закончились.

На вокзал Кинг Кросс переместились порталом.

Люциус вышагивал впереди со своей знаменитой тростью, едва заметно раскланиваясь со встречными магами. Гарри катил вместе с Драко тележку, не замечая в творившейся суматохе странных взглядов, и вертел головой в поисках друзей. Малфои и Поттер прошли уже половину состава, когда Гарри, наконец, заметил семью Уизли. Те смотрели на него шестью парами округлившихся глаз и как по команде отвернулись.

Гарри сумел сдержать эмоции, но с лицом, видно, не справился — потому что на его плечо тут же опустилась рука Малфоя-старшего.

— Не стоит, — мягко сказал Люциус. — Они поймут.

— Надеюсь, — буркнул Гарри и почувствовал, как пальцы, подбадривая, сжали его плечо.

И они пошли дальше, к началу Хогвартс-экспресса.

— Как бы мне ни хотелось, чтобы вы ехали вместе, я не советую вам шокировать однокурсников, — сказал Малфой, остановившись, наконец, у дверей очередного вагона. — Но смею надеяться, обещания, данные друг другу, вы тем не менее сдержите. Впрочем, я собираюсь посещать Хогвартс раз в неделю для дополнительных занятий с Поттером, а стало быть, все увижу сам.

— Жду твоих писем, Драко, — как всегда, ежедневно, — повернулся он к сыну, и тот утвердительно кивнул. — Это касается и тебя, Гарри. Я должен знать, как твои дела.

Поттер чуть удивился тому, что Малфой снова назвал его по имени и обратился на "ты". Звучало это по-домашнему — словно его приравняли к сыну, и Гарри заулыбался, отвечая на рукопожатие наставника, и продолжал улыбаться, поднявшись в вагон.

— Встретимся завтра в библиотеке после уроков, — сказал он младшему Малфою.

— Обязательно, — пообещал Драко.

Они разошлись: Поттер — вправо, Малфой — влево. Усевшись в пустом купе, Гарри стал смотреть в окошко: на платформе по-прежнему стоял Люциус и крутил головой, находя взглядом обоих мальчиков.

А потом поезд тронулся, и Малфой смотрел ему вслед.

* * *

Гарри не слишком скучал в пустом купе, но ехать одному было непривычно. Он уже собирался пройтись по вагонам, разыскивая Рона и Гермиону, но, вспомнив, как отвернулись от него Уизли на платформе, передумал.

"Кажется, только близнецы мне кивнули, — подумал Поттер с раздражением. — А собственно, что такого? Они же знали, что я живу у Малфоев. Зачем, в таком случае, удивляться, что именно они доставили меня на вокзал? И вообще, это была не моя идея — ехать в замок". Впрочем, он нисколько не сожалел, что провел лето именно там.

Поезд проехал две трети пути, когда дверь купе заскрипела, открываясь, и в проеме показались Рон и Гермиона.

— Ах, вот ты где, предатель, — сердито произнес Рон вместо приветствия.

Гарри удивленно изогнул брови.

— И в чем я тебя предал? — холодно осведомился он.

— Не меня, а всех гриффиндорцев! — горячо выкрикнул Уизли и, видя, что Гарри сидит молча, с бесстрастным выражением на лице, продолжил, все больше распаляясь: — Ты перенял манеры врагов. Ты шел с ними рядом. Позволил Малфою-старшему лапать тебя за плечо и пожал ему руку, сел в один вагон с Хорьком!

— Допустим. И что с того? — Гарри оставался невозмутимым, сам поражаясь собственному хладнокровию.

— Как это что?! Как это что?.. — завопил Уизли. — Все должно было быть по-другому!

Гарри насмешливо глянул на друга, молча предлагая развить мысль.

— Ты должен был обхамить Малфоя. Кинуться к нам с криками: "Спасите!", дать в глаз Хорьку...

— И выставить себя сумасшедшим, — фыркнул Гарри. Полный бред!.. — Нет уж, спасибо! А ты что молчишь, Гермиона? — обратился он к девушке. — Тоже считаешь, что я должен вести себя как буйнопомешанный?

— Нет, — выдохнула Грейнджер. — Но ты, Гарри, выглядишь каким-то замороженным. У тебя взгляд другой, выправка…

— Не вижу ничего плохого, — парировал Поттер.

— Да, конечно… Но это неестественно!

Гарри снова выгнул брови.

— Вот, еще и жесты! — почти взвыл Рон. — Это свойственно слизеринцам — молча ухмыляться и выгибать брови. Гриффиндорцы должны быть горячими, тогда они будут смелыми.

— Смелость и горячность — не одно и то же. И если характерная черта слизеринцев — выдержка, значит, я не гриффиндорец.

Гарри, честно, сам не понял, что сказал. Просто такие идиотские доводы было тошно слушать.

— ЧТО-О?! — заорал Рон. — Пошли отсюда, Гермиона!.. И запомни, Поттер, ты мне больше не друг.

— Как угодно, — сухо ответил Гарри.

Ужасно хотелось вскочить, схватить рыжего за грудки и треснуть в нос. Но это было бы похоже на драку в магловской пивнушке. А он больше не хотел быть маглом. Драка никогда не привлекала Гарри, а после проведенного с Люциусом лета он понял преимущества словесных баталий. Можно было оставаться рассудочным и холодным, пока противник, кипятясь, выставлял себя идиотом. И если бы на месте Рона был настоящий враг, то потеря самообладания аукнулась бы ему молниеносным нападением Гарри.

Пока Гарри раздумывал, его друзья покинули купе. На прощание Гермиона глянула на него с сожалением.

"Ну и черт с ними! — фыркнул Поттер. — Жесты мои им не нравятся, рассудительность... Кто бы говорил! Гермиона сама такая". Он не собирался оправдываться перед друзьями за свое поведение.

В конце поездки его ждала еще одна неприятность. Выйдя из вагона, Гарри начал оглядываться, уверенный, что крестный непременно придет его встречать — если не в человеческом образе, так в виде собаки. Но на перроне были только ученики, а у озера ждал первокурсников Филч, который должен был, вместо Хагрида, перевезти их на лодках в замок.

Гарри немного посмотрел, как лодки отходят от берега и плывут по черной глади озера, освещенные зажатыми в детских руках факелами, а затем пошел к безлошадным каретам. Он влез в одну из них вместе с компанией неизвестных ему третьекурсников Хаффлпаффа и, пока ехал до Хогвартса, не переставал думать, что учебный год не заладился с самого начала.

* * *

Праздничный обед тоже прошел скверно.

Гарри сидел отдельно от друзей, по которым, как оказалось, соскучился. К обиде прибавлялся еще и тот факт, что Рона, как и Гермиону, назначили старостой. Если девушка стала еще занудней, что казалось почти невозможным, то рыжий раздулся от гордости, покрикивал на первокурсников, презрительно глядя на них с высоты своего роста. Поттер скрипел зубами: Рон безумно напоминал сейчас Драко, на которого сам же злился. Правда, у слизеринца это выглядело куда естественней.

Не добавило хорошего настроения и то, что Гарри пришлось дожидаться под дверью хоть кого-нибудь — Рон нарочно не сказал ему пароль. А когда Поттер вошел все-таки в спальню, то друг демонстративно отвернулся. Симус и Дин тоже как-то странно косились на него. Было такое впечатление, что они его побаиваются.

— Я отрастил клыки или рога с копытами? — наконец не выдержал Гарри.

— Моя мама сказала, что если Тот, кого нельзя называть, возродился, то ты не должен был вернуться. Раз такого не случилось, то это наводит на мысли, что ты либо лжешь о возвращении Сам знаешь кого, либо вступил с ним в сговор, — злобно пояснил Финниган.

— Скорее второе, — противным голосом протянул Рон, продолжая старательно делать вид, что Гарри нет в комнате. — Он прибыл на вокзал с Малфоями, все видели.

— Я жил у них летом, — напомнил Гарри, изо всех сил продолжая сдерживаться. — И тебе прекрасно известно, что это была инициатива директора.

— Нормальный человек остался бы их врагом, — сказал Рон двери.

— Я с ними не братался, — возразил Поттер и остановил себя: "На кой черт я с ним объясняюсь? Почему именно мне всегда приходится оправдываться?".

Он отвернулся от Уизли и других мальчишек и стал готовиться ко сну.

— Как мы будет жить с ним в одной комнате? — пробормотал Томас. — В "Пророке" пишут даже, что это он убил Седрика.

Тут у Поттера сдали нервы.

— Я не буду возражать, если вы поселитесь в гостиной! — заорал он и сам выскочил из спальни.

В гостиной уже никого не было. На столе у камина лежали пергаменты и стояли чернильница с перьями.

"Надо было взять мантию-невидимку и пойти к Сириусу, — подумал Гарри. — Он бы меня успокоил". Но возвращаться в спальню не хотелось. Немного поколебавшись, Поттер сел за письмо:

"Крестный, Рон устроил сегодня истерику. Говорит, что я неправильно вел себя с Малфоями — но я просто был с ними любезен. Симус говорит, что я в сговоре с Волдемортом. А Дин вообще считает, что я убийца. Можно я приду к тебе прямо сейчас?"

Написал и задумался: может, быстрее будет дойти самому? Вряд ли Сириус откажется с ним встретиться!

За портретом Полной Дамы Гарри наложил на себя чары хамелеона, выученные летом, и направился к выходу из замка.

* * *

Гарри без проблем выбрался из школы и, почти не скрываясь, пошел к Драчливой иве. Да и чего было прятаться, когда на улице стояла тьма, а его передвижение можно было отследить только по слабому колыханию воздуха?

Поттер нажал на сучок, останавливающий дерево, и прошел пыльным полуобрушенным проходом. Поднявшись по скрипучей лесенке, он снял с себя чары и постучался. После недолгого ожидания за дверями послышались шаги.

— Вот это по-мародерски! Праздничный ужин едва закончился, а ты уже нарушаешь дисциплину, — одобрил Сириус поздний приход крестника, и Гарри почему-то стало неловко от такого одобрения.

В хижине почти ничего не изменилось — та же многолетняя пыль, сломанная кровать с грязным покрывалом, те же прогнившие доски в полу и треснувшие стекла на окнах.

— Как же ты тут живешь, Сириус? — удивился Гарри, брезгливо морщась от пыли и грязи. Он привык к блеску и чистоте Малфой-менора — привык до того, что стал считать такой порядок в доме единственно возможным. — Тут, наверно, даже дождь бывает.

— Не без этого! — крестный зашелся своим заливистым смехом, чуть похожим на собачий лай. — Рад тебя видеть. Рассказывай! Чего пришел без Рона?

— Ну его, — нахмурился Поттер. — Мы поругались. Этот придурок говорит, что я должен был хамить Люциусу и дать в морду Драко. А я, видите ли, был пай-мальчиком.

— Гарри, я в чем-то поддерживаю Рона, — тоже нахмурился Сириус. — С врагами не надо брататься. Люциуса, конечно, лучше не трогать. Дамблдор очень заинтересован в его сотрудничестве с ним. А что касается Драко... Может, в замке тебе не давали это делать эльфы, но тут-то... Врежь ему как следует. Он же слизеринец, тщедушный, прилизанный... Очень напоминает мне Снейпа. Помню, как мы над ним измывались — это было весело.

Гарри уставился на крестного почти с отвращением.

— Мой отец тоже этим занимался? — сдавленно выдавил он.

— Джеймс всегда был зачинщиком, — с гордостью сообщил Сириус и, мечтательно закатив глаза, добавил: — Ты бы видел, что мы творили. Особенно над Снейпом. Впрочем, мы называли его Сопливус.

Гарри передернуло. Так вот откуда у зельевара ненависть по отношению к Мародерам и к сыну их главного зачинщика. Поттеру стало неуютно и гадко.

— Так ты набьешь морду Малфоенышу? — с жадным предвкушением спросил крестный.

— И не подумаю! — отрубил Гарри и выскочил из хижины. — Психи! Они все психи! — проорал он, выбежав из-под Драчливой ивы.

— Поттер, что вы себе позволяете?

Сердитый ледяной голос мог принадлежать только Снейпу. Что за невезуха!

Профессор зелий стоял прямо за его спиной. Гарри потупился, ожидая взбучки.

— Я так и думал, что вы сюда пойдете. Блэк наверняка прислал вам приглашение. Люциус уверял меня, что вы научились сдержанности, но увы... Почему вы орете, как банши?

От слов про приглашение Гарри стало еще горше. Даже Снейп думал, что Сириус позовет Гарри, а вышло совсем не так. Поттер пришел сам, а Блэк, вместо поддержки, встал на сторону Рона. От обиды даже щипало глаза. А ещё почему-то было стыдно за нарушение школьных правил. Гарри вздохнул и покаянно произнес:

— Простите.

"Как мы над ним измывались!" — прозвучал в его голове веселый голос крестного. Гарри покраснел, будто сам принимал в этом участие, и повторил почти умоляюще:

— Простите!

Снейп посмотрел на него изучающе и неожиданно мягко ответил:

— Хорошо. Идите в спальню.

Гарри изумленно кивнул и двинулся было к Хогвартсу, но тут же вспомнил, как приняли его однокурсники.

"Черт! Ведь я собирался ночевать у крестного, а вместо этого разругался с ним. Или не разругался... В любом случае к нему я не вернусь — а в спальню тем более…"

— Вы решили изображать столб у дороги, Поттер? — нетерпеливо спросил его Снейп. — Я не собираюсь тратить на вас всю ночь.

"Может, довести его до бешенства, чтобы прямо сейчас отправил меня драить коридоры?" — прикинул Гарри, но тут же передумал, снова вспомнив слова крестного и предвкушение на его лице. Предвкушение подлой драки — мерзкое и липкое, какое часто видел Гарри на лицах дружков Дадли. Он снова вздохнул, сгорбился и, волоча ноги, поплелся в гриффиндорскую башню.

— Что случилось, Поттер? — его плечо стиснули железные пальцы. Снейп развернул Гарри к себе лицом и потребовал: — Отвечайте!

— Ничего. Все в порядке.

Зельевар подцепил его лицо за подбородок и, посмотрев прямо в зрачки, произнес:

— Легилименс!

Прикосновение палочки к виску — и в сознание ворвался чужой разум. Все произошедшее сегодня вечером закрутилось перед внутренним взором.

"Да как он смеет!" — мелькнула возмущенная мысль, и все прекратилось.

Гарри пару минут стоял с закрытыми от гнева и обиды глазами, а когда открыл их, увидел, что Снейп отлетел от него на несколько метров и теперь с трудом поднимается с земли.

"Ну все! Теперь он точно добьется моего отчисления из Ховартса или прямо сейчас проклянет". И тут Снейп тихо произнес:

— Простите!

— Вы не имели права так делать, — сухо парировал Гарри.

— Поттер, вы меня вынудили. Вы были на себя не похожи.

"Он оправдывается и просит прощения? — изумился Поттер. — Сегодня определенно вечер перевертышей".

— Пойдемте, — сказал Снейп, снова беря его за плечо. — Уже поздно, а завтра обычный школьный день.

— Но... — Гарри хотел объяснить, что он ни за что не вернется в свою спальню, по крайней мере, сегодня.

— Я вас не заставляю спать в гриффиндорском общежитии, — будто все еще читая его мысли, перебил зельевар. — Сегодня переночуете в комнате для гостей, а завтра я поговорю с Дамблдором. Думаю, он сделает исключение и поселит вас отдельно, а вашим сокурсникам сделает выговор.

— Не надо, — попросил Гарри. — Я не хочу еще больше усугублять ситуацию.

— Возможно, вы правы, — снова согласился профессор. — Хорошо, я просто постараюсь убедить директора, что вам целесообразнее жить одному.

— Спасибо! — искренне поблагодарил Поттер, удивляясь, что все-таки получил поддержку.

Правда, с этой стороны он ее никак не ждал. Такие вот перевертыши…