Ледяная кровь (джен)

«Тайна подменыша: как Гарри Поттер оказался сыном Пожирателей Смерти?», «Чудовищный обман: жив ли Мальчик-Который-Выжил?», «Козни Того-Кого-Нельзя-Называть? Преступная ошибка Министерства? Жестокая интрига Альбуса Дамблдора? Все о Гарри Поттере и Герионе Розье!», «Потомок некромантов возродился в Мальчике-Который-Выжил! Шокирующие подробности!»

— Кажется, я стал еще более популярным, — хмыкнул Герион, отодвинув от себя стопку свежих газет.

— Это было ожидаемо, тем более и Дамблдор и Министерство отказались от комментариев, а судьба настоящего Гарри Поттера все также остается неизвестной, — заметил лорд Малфой. — Скоро ажиотаж закончится, но пока это — еще один аргумент в пользу того, что тебе стоит на время покинуть Британию. У Розье много врагов.

— Да, Герион, и именно поэтому будь очень осторожен, обязательно проверяй все письма, которые тебе приносят чужие совы, — добавила Нарцисса и взглянула на часы. — О, кажется, тебе пора. Вы с Эйдом ведь договорились встретиться в полдень?

— Да, леди Малфой.

— Тогда иди. И, Герион, ты же потом отправишься к Селвинам, но я хочу, чтобы ты знал — наши двери всегда для тебя открыты.

— Но только не тогда, когда тут гостит Темный Лорд — в это время двери этого дома закрыты даже для меня! — мрачно сыронизировал Драко. — Я тебе даже завидую: мне-то придется коротать время у Крэббов…

— Драко, прекрати! — нахмурился лорд Малфой. — Все уже решено: ты несколько дней поживешь у Крэббов, а потом вы оба отправитесь за границу вместе с мадам Блэк. Кстати, сюрприз — с вами поедет еще и мисс Паркинсон.

— Правда?! Здорово! Как ты смог уговорить бабушку Друэллу? Обычно она даже меня с собой берет неохотно…

— А это секрет. Но видишь, все не так уж плохо. Гарри, а меж тем ты уже опоздал на целую минуту.

Кивнув, Герион бросился к камину и поспешно швырнул в камин горсть Летучего Пороха:

— Косой переулок!

Круговерть стремительного перемещения, ядовито-зеленые вспышки перед глазами, но вот Гарри, пошатнувшись, вышел из камина. Отряхнув мантию, он обернулся к ожидающему его волшебнику:

— Простите за опоздание, лорд Селвин, я…

— Называй меня по имени — я же, все-таки, твой дядя. А причины твоего опоздания очевидны, — Селвин усмехнулся, — читал газеты, да?

Герион кивнул и, вспомнив особенно нелепые вирши, не сдержал улыбку.

— Ладно, пойдем в банк: чем быстрее разберемся с проклятыми гоблинами, тем лучше.

Умытая солнцем Косая Аллея показалась Гарри почти пустынной, лишь редкие прохожие сновали между маленькими магазинчиками. Однако им все равно не удалось пройти незамеченными: уже на крыльце банка к ним вдруг подскочила волшебница в старомодной остроконечной шляпе.

— Ты-ы! — взвизгнула она.

— Простите? — Герион неосознанно отступил на шаг назад.

— Самозванец! Отродье Пожирателей!

Внезапно Гарри на плечо опустилась тяжелая рука лорда Селвина.

— Не соблаговолите повторить? — с издевательской учтивостью произнес волшебник.

Увидев его, ведьма ахнула и шарахнулась прочь, чуть не упав с высоких мраморных ступеней.

— Вот идиотка, — презрительно скривился Селвин.

— Все-таки простые люди сильно недолюбливают последователей Темного Лорда, — шепотом заметил Герион.

Эйд хмыкнул:

— Это точно. Для них наша война с Министерством — это не конфликт между роялистами и их противниками или между теми, кто хочет изменить эту страну, и теми, кто все сильнее топит ее в болоте. Нет, для таких идиотов это — борьба добра со злом. Мы, разумеется, зло — ведь так писали в газетах. Естественно, так думают далеко не все: многие обыватели в той или иной мере разделяют наши идеи. Но все же готовься: теперь страх и ненависть станут твоими постоянными спутниками.

Кажется, эта речь была самой длинной, что Герион слышал от Селвина за все время знакомства, и пока он раздумывал над ответом, они уже вошли в огромный отделанный мрамором холл банка.

— О, лорд Розье. А мы вас ждали, — дежурный гоблин обнажил острые зубы в неприятной усмешке.

— Правда? Да, я хотел бы посетить свой сейф.

— А вернуть украденные вами из сейфа Поттеров деньги вы не хотите?

— Что?! Я ничего не крал — я же не знал, что на самом деле я не Гарри Поттер!

— Нас не волнуют дела волшебников, — поморщился гоблин. — Важно только то, что вы брали деньги из сейфа, хозяином которого не являетесь.

— Мы их вернем, — вмешался лорд Селвин. — А сейчас очень рекомендую перестать дерзить и вспомнить о своих прямых обязанностях.

— Конечно, сэр, — елейно протянул гоблин. — Но имейте в виду — мы будем подавать ноту протеста в Министерство.

— Да сколько угодно, — презрительно фыркнул Селвин.

Гоблин скривился еще больше, напомнив Гериону сморщенное зеленое яблоко, но взмахнул рукой, подзывая своего соплеменника.

Гериону показалось, что на этот раз заколдованная вагонетка везет их дольше, чем прежде — очевидно, сейф Розье располагался глубже, чем тот, который принадлежал Поттерам.

— Это еще что?! — возмущенно воскликнул Герион, когда они со свистом проскочили через странный водопад, который внезапно обрушился с потолка прямо на рельсы.

— «Гибель воров», — с неприятной ухмылкой ответил гоблин. — Эта вода смывает магическую маскировку. Банк имеет право применять подобные методы, если сомневается в честности клиента.

— Герион, не стоит обижаться на сторожевую собаку за то, что она слишком бдительно охраняет добро своих хозяев, — спокойно заметил Селвин, высушив их легким взмахом палочки.

Герион кивнул, с усмешкой взглянув на гоблина. Тот ответил полным ярости взглядом. С его длинного крючковатого носа стекала вода, ведь на него чары Селвина, разумеется, не распространялись.

Наконец-то тележка затормозила перед массивной металлической дверью.

— Сейф рода Розье, — проскрипел гоблин.

Герион вылез из тележки и растерянно замер, только сейчас сообразив, что у него нет ключа.

— Сейф открывается прикосновением, — пояснил гоблин в ответ на незаданный вопрос. — И, если окажется, что вы самозванец, то вас затянет в ловушку, полную острых копий и…

Герион жестом оборвал угрожающую речь и спокойно положил ладонь на холодный металл. Раздался странный клацающий звук, а затем дверь легко распахнулась.

Факелы на стенах помещения вспыхнули, освещая ровные столбцы золотых, серебряных и бронзовых монет. Их было много, но, как показалось Гериону, все-таки значительно меньше, чем в сейфе Поттеров. Или так казалось из-за более просторного помещения?..

— Вы знаете, сколько денег я взял из сейфа Поттеров? — спросил он, обернувшись к гоблину.

— Разумеется. Пятьсот шестнадцать галлеонов и двадцать пять кнатов.

Герион отсчитал названную сумму, передал ее гоблину и расписался в фирменном бланке с печатью Гринготтса.

— И когда я только успел столько потратить?! — воскликнул он, когда они с Селвином вышли из банка.

— Дурное дело не хитрое. Например, все вещи, которые попадают в списки из Хогвартса, сразу в разы вырастают в цене, настолько, что для многих волшебников собрать ребенка в школу становится почти нереальным. А ты еще и на парадные мантии тратился, а они, между прочим, стоят как средняя зарплата министерского клерка.

— Гоблины дали мне выписку со счета, но я, честно говоря, не очень разбираюсь во всем этом…

— Именно поэтому завтра мы встретимся с Люциусом — я не знаю никого, кто был бы более талантлив в финансовой сфере.

* * *

Поднимаясь на крыльцо Адамант Холла, родового поместья Селвинов, Гарри с трудом сдерживал нервную дрожь: да, он уже бывал здесь, но как гость, а сейчас он, вроде как, стал членом семьи, и на ближайшие годы именно это место станет его домом. Стараясь держаться невозмутимо, Герион вслед за дядей прошел сквозь тяжелые двери, приветливо распахнувшиеся при их появлении.

Гарри замер на пороге, рассматривая свою новую спальню. Обстановка тут оказалась довольно простой, почти аскетичной. Впрочем, комната была просторной, постель мягкой, а остальная мебель — качественной и добротной, так что обижаться было не на что, тем более, насколько Герион успел узнать лорда Селвина, тот в принципе был не любителем излишнего шика, и вряд ли его личные комнаты чем-то разительно отличались.

За окном спальни зеленел хвойный лес. Герион уже обратил внимание, что Адамант Холл не мог похвастаться шикарным садом, как тот же Малфой мэнор — вековые деревья тут подступали к самым стенам особняка и казалось, что дом словно является естественной и неотъемлемой частью этой дикой чащи.

От созерцания Гериона отвлек стук в дверь.

— Да, войдите!

На пороге оказался Ролен.

— Привет, Герион! — обезоруживающе и, кажется, вполне искренне улыбнулся он. — Как ты, осваиваешься?

— Да, спасибо. Ты проходи.

Ролен тут же воспользовался приглашением и уселся в ближайшее кресло, вытянув ноги.

— Как прошел поход в банк? Гоблины не грозились, что отрубят вам головы своими знаменитыми секирами?

— Нет, пока они ограничились угрозой, что будут подавать ноту протеста в Министерство, — хмыкнул Герион.

— А, ну это сколько угодно… Давай я покажу тебе дом. У нас очень хороший дуэльный зал, тебе понравится. Кстати, вчера я разговаривал по камину с леди Малфой — она просит поучить тебя окклюменции. Я, конечно, не великий мастер, но хоть что-то.

— О, здорово! Спасибо! Мы как раз хотели начать вторую линию защиты.

— Вот этим и займемся, если успеем — леди Малфой сказала, что тебе необходимо научиться создавать бреши в защите, сквозь которые можно пропустить легиллимента.

— Пропустить? Но зачем? О, погоди, я понял: Лорд?

— А кто же еще? Меня уже просветили, что он имеет не самую приятную привычку подвергать поверхностной легилименции всех, кто оказывается поблизости. Вроде как есть голова — значит надо в нее заглянуть. А если там оказываются непроницаемые ментальные шиты, которые его не пускают — то тем хуже для их владельца.

Герион поежился, вспомнив, как Лорд играючи уничтожил его окклюменторную защиту:

— Да уж… А ты его уже видел?

— Нет, конечно! Он пока вызвал к себе только пару человек. Но я надеюсь, что, когда Лорд будет набирать новых сторонников, я окажусь в числе первых. Ну так как, пойдем смотреть дом?

Герион кивнул, не сдержав улыбку. Что бы не случилось в дальнейшем, одно он знал точно: Селвины нравились ему гораздо больше, нежели Дурсли.

* * *

Лорд Малфой ждал их в небольшом, но явно дорогом ресторане, расположенном неподалеку от лавки Оливандера.

— И как прошел ваш визит в Гринготтс? — спросил он, окружая их столик Заглушающими Чарами.

Герион рассказал о том, как недружелюбно их встретили гоблины и протянул Малфою свиток пергамента с фирменной печатью банка.

— Плохо, — констатировал Люциус, быстро ознакомившись с его содержимым.

Селвин согласно кивнул.

— А что такое? — встревожился Герион.

— На твоем счету всего двадцать три тысячи галлеонов.

— Но ведь это много, разве нет?

— Ну как тебе сказать… У Поттеров было раз в десять больше. А двадцать три тысячи… для простых волшебников эта сумма очень велика, но ты же теперь глава благородного рода, а это означает совсем другие потребности и траты. Этой суммы тебе хватит лет на восемь, не больше, и то при условии, что ты не будешь совершать крупных трат.

— Но ведь после окончания Хогвартса я пойду работать!

— Неужели? — со светской любезностью поинтересовался Малфой. — И кем же?

Гарри замялся:

— Ну, не знаю, я пока как-то об этом не думал… А какие есть варианты?

Старшие волшебники весело переглянулись.

— А их нет. Ну, почти. Видишь ли, еще столетие назад работать, например, в Министерстве не считалось зазорным для любого уважающего себя чистокровного мага. Это было логично и правильно, ведь кому, как не нам стоять у руля? А что теперь? Министерство погрязло в бюрократии, а от грязнокровок там нечем дышать. Они уже давно не работают на благо нашей страны, а лишь паразитируют, выкачивая из нее все соки. Сейчас они — не более чем помеха, мешающая нам жить. Поэтому сегодня большинство представителей благородных родов живут за счет старых накоплений и бизнеса. Но и тут не все гладко: наш рынок находится в полном упадке. В стране безработица, открыть новое дело практически нереально, деньги просто некуда вкладывать.

— И что же делать? У семьи Розье вообще был какой-то бизнес?

— Да, но, к сожалению, за столько лет все ваши предприятия обанкротились.

— И что теперь? — нервно выдохнул Герион.

— Не переживай: я могу отдать тебе десять процентов от нашего дела, — вмешался Эйд. — Селвины уже три столетия разводят скаковых гиппогрифов. Конечно, это невесть какой доход, но ты сможешь пустить в оборот хотя бы часть своего капитала и будешь получать примерно пятьсот галлеонов прибыли ежегодно, — он прищурился. — Кроме того, если я не ошибаюсь, у тебя есть еще один источник дохода, не так ли, Люциус?

— Да, доля в корпорации «Рыцарей Вальпургии», — протянул Малфой.

— А это что еще такое?

— А это, Герион, основная финансовая платформа Организации. Когда-то, много лет назад, она начиналась как небольшой бизнес друзей и единомышленников: милорда, моего отца Абраксаса Малфоя, твоего деда Эдмунда Розье, Реджинальда Лестрейнджа и Антонина Долохова. Сейчас это — финансовый гигант: в состав концерна входят многие предприятия, разумеется, расположенные за рубежом. Почти весь ее доход уходит на обеспечение Организации. Некоторая доля принадлежит лично Темному Лорду. Но и у остальных основателей есть право на определенный процент. Чисто символический, но за прошедшие годы там все-таки накопилась определенная сумма.

— А если точнее? — поторопил лорд Селвин.

— Чуть больше двенадцати тысяч.

— Что?! Но почему так мало?!

— Эйд, ты хоть представляешь, каких усилий мне стоило удержать кампанию на плаву после исчезновения Лорда?! Разумеется, мы понесли потери!

— А я подозреваю, что ты просто взял немалую компенсацию за свои труды!

Люциус сощурил побелевшие от злости глаза:

— Ты обвиняешь меня в воровстве?

— Лорд Селвин… Эйд, лорд Малфой, пожалуйста, перестаньте! — воскликнул Герион. — Не надо. Я не хочу, чтобы вы поссорились из-за меня.

— Мы с тобой потом об этом поговорим, Люциус, — с угрозой произнес Эйд.

— О, даже не сомневайся, — протянул Малфой.

— Я считаю, что двенадцать тысяч — это очень хорошая сумма, — быстро сказал Герион. Он не имел ни малейшего желания ссориться с Малфоями, ведь пока они были для него гораздо более близкими людьми, чем лорд Селвин, и он абсолютно не хотел лишиться их поддержки.

— Да что бы ты понимал! — фыркнул Эйд. — Тем более, забрать все эти деньги у тебя не получится — если не ошибаюсь, это, вроде как, не принято.

Герион нахмурился и вопросительно взглянул на лорда Малфоя.

— Нет, отчего же, забрать можно. Просто как-то так повелось, что мы оставляли эти деньги на счетах Организации в качестве добровольного пожертвования. Просто потому что мы в них абсолютно не нуждались. Но, например, Антонин все-таки забирал большую часть своей доли — насколько я знаю, это был чуть ли не единственный источник его дохода. Так что, Герион, ты тоже можешь смело забирать свои деньги. Впрочем, если хочешь, можно и пожертвовать какую-то часть. Разумеется, в масштабах Организации это, по сути, капля в море, но милорд любит подобные красивые жесты. Тоже самое касается и дальнейшей выручки. По моим подсчетам, она будет составлять более сотни галлеонов ежемесячно.

Герион кивнул:

— Я понял и, думаю, я заберу половину. И в будущем буду делать также.

Его собеседники изумленно переглянулись.

— Герион, по-моему, это даже слишком красивый жест, — хмыкнул Селвин.

— Вы так думаете? А мне кажется, он будет вполне уместным.

Лорд Малфой неодобрительно покачал головой, а Эйд внезапно развеселился:

— А, вообще-то, парень прав! Если мы победим, то сама структура рынка разительно изменится, и тогда мы уж точно ни в чем не будем нуждаться. А если проиграем… что ж, полагаю, второй раз выйти сухими из воды у нас не получится. Так значит или все, или ничего, верно, Герион?

Гарри улыбнулся:

— Ну да, как-то так.

Люциус картинно возвел глаза к потолку:

— Какая патетика… Впрочем, тебе решать. Кстати, должен сказать, тебе очень повезло, что твой отец успел написать завещание — в противном случае тебе и эти деньги не достались бы.

— Почему? И что за завещание? Я ничего о нем не слышал.

— Ты же не думал, что это обычное дело — когда имущество оборвавшегося рода больше десяти лет хранится в неизменном виде, дожидаясь чудом выжившего наследника? Нет, его должны были унаследовать ближайшие родственники. Но, как ты знаешь, твой отец не верил в твою гибель и оставил завещание, согласно которому все имущество должно оставаться неприкосновенным в течение тридцати лет, и только потом, если бы ты так и не объявился, оно перешло бы к другим родственникам.

Герион опустил взгляд. Стоящее перед ним мороженное в прозрачной вазочке растаяло, расплылось разноцветными кляксами. Раньше у него был мертвый папа Джеймс, который, судя по рассказам, очень его любил, теперь же у него — мертвый папа Ивэн, который тоже очень его любил. Что изменилось? Ничего? Или, наоборот, слишком многое? Герион поболтал ложечкой, смешивая яркие разноцветные субстанции, превращая их в странную массу неопределенного цвета.

* * *

Ворота Ремейнз Холла сразу же распахнулись перед Герионом, и он слабо улыбнулся — казалось, будто дом ждал своего хозяина и был ему рад. Как только они вошли внутрь, Люциус Малфой стал делать сложные пассы волшебной палочкой, что-то тихо шепча. Вокруг него вспыхивали странные светящиеся линии, казалось, будто волшебника окружала призрачная переливающаяся сеть.

— Что это? — тихо спросил Герион у лорда Селвина.

— А ты что-то видишь?

— Да, такие разноцветные плетения…

Эйд кивнул:

— Хорошо. Это потому, что ты лорд, хозяин этого места. Я вот ничего не вижу… Ну что, Люциус?

— Защитные чары более-менее стабилизировались, — ответил Малфой, отточенным движением загоняя палочку обратно в трость. — Думаю, теперь мы можем спуститься в подвалы.

— Здорово! — восторженно выдохнул Герион.

— Не вижу повода для столь бурной радости, — мрачно заметил лорд Малфой. — Подумать боюсь, какая там разруха…

— Вот сейчас и узнаем, — бордо объявил Селвин, первым направляясь ко входу в особняк.

Герион осторожно спускался в темноту вслед за своим дядей, лорд Малфой замыкал шествие. Неровный свет Люмосов озарял чуть влажные стены и ступени, ведущие вниз. Герион напряженно вслушивался, ожидая, что в любой момент до них может донестись неровная поступь инфернала, но пока все было тихо.

Лестница закончилась, и волшебники оказались перед двумя массивными дверьми, окованными железом.

— Налево или направо? — спросил Эйд. — За одной из этих дверей погреб и ритуальный зал, а за другой — темницы. Но, честно сказать, я понятия не имею, где что. Герион, выбирать тебе.

Гарри недоуменно нахмурился, внимательно оглядел обе двери, а затем сосредоточился, надеясь, что магия дома как-то даст ему подсказку, но ничего не почувствовал.

— Давайте попробуем эту! — предложил Герион, наугад ткнув в левую дверь.

— Ну так вперед, — кивнул ему Селвин. — Нет, опусти палочку — никакая Аллохомора тебе не понадобится.

— Ты — хозяин этого места, поэтому просто пожелай — и тебе откроется любая дверь в этом доме, — подсказал лорд Малфой.

Кивнув, Герион осторожно потянул за кованую ручку. Дверь с тихим скрипом отворилась. К счастью, за ней не оказалось никаких монстров — только еще один коридор, погруженный во мрак.

Они не прошли и пары десятков футов, когда стало ясно, что Герион ошибся: свет Люмосов выхватил из темноты ряд тускло мерцающих стальных решеток.

— Темницы… — прошептал Герион.

— Пойдемте отсюда, — также тихо предложил лорд Малфой.

— А может посмотрим?

— Вообще-то надо бы, — заметил Селвин. — Не дергайся, Люциус — не можем же мы отдать строителям дом, в котором возможно, есть инферналы. Я пойду первым, а ты страхуй. Герион, просто держи Люмос и не путайся под ногами.

Малфой сокрушенно вздохнул, но подчинился, и троица волшебников осторожно двинулась вперед. Герион заглядывал в каждую последующую камеру, со смесью ужаса и предвкушения ожидая, что вот-вот увидит инфернала, ну или на худой конец просто какой-нибудь скелет, но все они были пусты. Вообще, камер оказалось не так много, всего шесть, а ведь даже в Малфой мэноре, если верить Драко, их было гораздо больше.

В конце коридора оказалось еще одна дверь и, едва открыв ее, Герион понял, что оказался в той самой прозекторской: огонь Люмосов холодным блеском отразился в стали хирургических столов. Рядом оказалась стойка с многочисленными черными ящичками, заглядывать в которые волшебники не стали. Главное они уже узнали — инферналов тут все-таки не было.

— Панси, наверное, расстроится, — усмехнулся Герион, возвращаясь к развилке.

Стоило Гарри войти в ритуальную комнату, как у него перехватило дыхание: он чувствовал бурление уже знакомой магии, вот только тут она была гораздо сильнее, от нее перехватывало дыхание — словно от соленого ледяного ветра. Немного придя в себя, он осмотрелся: сам зал был почти такой же, как в Малфой мэноре — пустое помещение с низкими потолками, пол, стены и потолок покрыты множеством тускло светящихся рунных цепочек. А посреди комнаты на полу тускло сияло вожделенное кольцо.

Оставив спутников на пороге, Герион уверенно прошел вперед. Металл фамильного перстня приятно холодил кожу, изначально большой, он сжался вокруг его пальца, тут же став точно по размеру. Герион прекрасно понимал, что его маленькая рука с массивным кольцом выглядит довольно нелепо, но это не страшно — уже скоро он вырастет, и тогда перстень лорда станет ему впору во всех смыслах.

* * *

— Ну что, Герион, хорошего отдыха! — подмигнул Ролен, хлопнув его по плечу. — Увидимся на моей свадьбе.

Попрощавшись с обоими Селвинами, Гарри взял щепотку Летучего Пороха и кинул ее в камин:

— Атриум Министерства Магии!

Ярко-зеленый вихрь закружился перед глазами, и через пару мгновений Герион вышел из огромного облицованного мрамором министерского камина. Во время своего первого визита сюда Герион был слишком погружен в свои мысли, чтобы оглядываться по сторонам. Теперь же он смог оценить огромный полный волшебников Атриум. Посмотрев вверх, он увидел стайки разноцветных бумажных самолетиков, целеустремленно летящих куда-то над головами людей. Герион подошел к огромному золотому фонтану Магического Содружества — именно тут они договорились встретиться с Панси и Малфоями. При ближайшем рассмотрении фонтан показался ему довольно неприятным: скульптурная композиция изображала столпившихся вокруг волшебников магических существ, глядящих на магов с раболепным обожанием. Особенно нелепо такое выражение смотрелось на лице гоблина, и Герион не удержался от тихого смешка.

— Дурацкий фонтан, правда?

Герион обернулся, чувствуя, как на губах сама собой появляется улыбка.

— Привет, Панси! Да уж, не то слово…

В ожидании Малфоев они успели обменяться новостями и обсудить предстоящую поездку.

— Честно говоря, я мало где бывала, — призналась Панси. — Мой отец не большой поклонник путешествий. Правда, несколько раз меня брали с собой родственники, но ты же знаешь, я своих многочисленных тетушек недолюбливаю, так что…

— Думаешь, мадам Блэк лучше? — фыркнул Гарри.

— Вряд ли, но ведь мы будем все вместе: я, ты и Драко. О, и Гарри… в смысле, прости, Герион…

— Если хочешь, можешь звать меня Гарри — будем считать это сокращением для друзей.

Панси улыбнулась:

— Ладно, хорошо. Как у тебя дела с Ремейнз Холлом?

— Ну, как ты уже знаешь, инферналов там не нашлось. Мы оставили там пару домовиков, одного дали Малфои, другого — Селвины. Они должны будут обследовать дом — там могли остаться какие-нибудь артефакты, которые не следует видеть строителям. Ну а ремонтом займемся уже в августе. Куда это ты смотришь? — спросил Герион и, обернувшись, увидел спешащего к ним Драко.

* * *

— О, должно быть, мама уже здесь, — заметила леди Малфой, когда на входе в Департамент Транспорта они столкнулись с почти невменяемым клерком. Бедняга был бордово-красным, а бумаги в его руках мелко тряслись.

Войдя в зал ожидания, Герион к своему удивлению увидел ширму, бесцеремонно отгородившую добрую половину помещения. И у него не было никаких сомнений в личности того, кто посчитал ниже своего достоинства сидеть вместе с остальными магами.

— Неужели вы все-таки соизволили прийти? — спросила мадам Блэк, стоило им только зайти за ширму.

Она пила кофе, восседая в явно трансфигурированном кресле. Подле нее было еще две женщины: сухопарая дама со строгим пучком, чем-то похожая на профессора МакГонагалл и молоденькая блондинка с открытой улыбкой и милыми ямочками на щеках.

— Это мадам Хьюз, преподавательница танцев, — старшая волшебница кивнула, — и мисс Уилкис, она будет учить тебя латыни, — сообщила мадам Блэк, небрежно указав на женщин. — А теперь, когда все наконец-то в сборе, я хочу знать, как долго еще нам ждать свой портключ.

— Уже все готово, мадам Блэк! Все готово, прошу за мной! — выпалил очередной клерк, возникший так внезапно, будто он аппарировал.

* * *

— А я думал, портключи маленькие, — заметил Герион, растерянно глядя на металлическую конструкцию, похожую на диковинный витой якорь.

— Обычные — да, но они не смогут перенести тебя на такое большое расстояние, — откликнулась леди Малфой. — А это — стационарный международный портключ. Для того, чтобы зачаровать такой, нужна целая команда волшебников.

— Ну или пара профессионалов, — перебила мадам Блэк. — Цисси, хватит заговаривать ребенка — нам уже пора.

— Хорошо вам отдохнуть, — леди Малфой быстро обняла сына и улыбнулась Гарри и Панси.

— Двадцать секунд до срабатывания портала, — нервно объявил клерк.

Кажется, мысль о том, что они не успеют и останутся здесь приводила его в ужас. Поудобнее перехватив чемодан — совсем не большой и легкий благодаря чарам — Герион коснулся холодного металла.

— Пять секунд…три…

Герион покосился на Панси, и та задорно подмигнула в ответ.

— Один.

Невидимый крюк словно подхватил Гериона под живот и резко дернул, мир вокруг закружился и исчез, ветер бил в лицо. Как и с аппарацией все закончилось внезапно: он резко врезался в землю, отбив себе все ноги, и пошатнулся, повиснув на Драко, но хотя бы не повалился прямо под ноги мадам Блэк — уже немалое достижение.

— Да отцепись ты! — тихо прошипел Малфой.

Гарри поспешно отпустил Драко. Тот что-то говорил, но Герион не слушал, изумленно вдыхая непривычно теплый и какой-то совсем другой воздух.

— Дамы и господа, — раздался сзади голос местного служащего, звучащий с явным акцентом. — Добро пожаловать в Грецию.

* * *

Гарри не мог поверить, что еще недавно он не хотел уезжать из Англии. Каким же он был дураком, ведь здесь, в Греции, было просто потрясающе! Он глубоко вдыхал пьянящий, наполненный свободой воздух, глаза слепило от солнца, но он все равно держал их широко открытыми, завороженно глядя на море. Оно было совсем другое, не такое, как дома: вместо свинцовых волн — пронзительная лазурь, вместо пробирающего до костей ветра — приятный, освежающий бриз.

— Гарри, ты бы сел на место — лично я вылавливать из воды тебя не буду, — ехидно заметил Драко, но он лишь отмахнулся, перегнувшись через позолоченный борт их лодки, которая стремительно летела над волнами, влекомая странными созданиями, похожими на дельфинов, но с яркой переливчатой чешуей.

— Мадам Блэк, мы же будем жить на острове, верно? — спросила Панси, восторженно сияя глазами.

— Нет, в отеле рядом с Акрополем, точно голытьба. Ну что за глупые вопросы, девочка? Все приличные волшебники отдыхают на островах! Тем более, у нас он свой.

— Кто, остров? — весело хмыкнул Герион и осекся, когда Друэлла невозмутимо кивнула.

— Что, серьезно? Целый остров?!

— Не вижу в этом ничего удивительного. Раньше там стояла только одна вилла, принадлежащая Блэкам, но затем Сириус, тот, что первый, тогдашний глава рода, построил на противоположном конце острова отель. Впрочем, места все равно хватает.

Герион растерянно кивнул, он никак не мог привыкнуть к такому богатству.

— Когда мы с отцом несколько лет назад ездили в Грецию, то останавливались как раз около Акрополя, — тихо заметила Панси. — Все там отлично, просто не для тех, кто привык даже туфли обшивать самоцветами.

Герион улыбнулся ей в ответ, замечая, что минутная неловкость ушла так быстро, словно ее унесла очередная волна.

* * *

От Драко Герион многое узнал о семье Блэк, мрачной, загадочной и могущественной, но, видимо, даже они не рискнули оформить свою греческую виллу в привычном для них тяжеловесном стиле. Нет, тут все было удивительно светлым и ажурным, наполненным легкостью и свободой. Гарри зачарованно смотрел на море, подступавшее к самому дому.

Домовики мадам Блэк, Шодо и Клафути, возбужденно пища, кинулись раскладывать вещи. Мадам Хьюз и мисс Уилкис отправились размещаться в гостевом домике. С точки зрения Гериона, не было никакого смысла в том, чтобы селить их отдельно — на вилле всем хватило бы места, но говорить об этом вслух он не стал, не желая нарваться на еще одну гневную отповедь.

— А пойдемте купаться! — задорно блестя глазами предложила Панси.

Герион с готовностью кивнул, про себя радуясь, что в маггловской школе их водили в бассейн, и теперь ему не придется позориться.

— Надеюсь, море окажется теплее, чем в том году, — протянул Драко.

* * *

— Гарри, что ты так смотришь?

Герион судорожно сглотнул и отвел взгляд. Он и сам не ожидал, что вид Панси в купальном костюме так его поразит, но темная юбочка до колен слишком уж отличалась от привычных мантий в пол. Тут Гарри вспомнил о том, в каком виде ходили на пляж магглы и, покраснев, первым устремился в сторону пляжа. Его собственный купальный костюм, будто сошедший с фотографий начала века, уже не казался ему таким уж нелепым.

Они резвились в волнах до тех пор, пока домовик чуть ли ни силком не поволок их обедать, и даже Драко был вынужден признать, что море, да и все вокруг, было просто великолепным.

* * *

— Запомни, Герион, если волшебнику что-нибудь нужно, он воспользуется Манящими Чарами: хватать все руками — это удел грязнокровок. Однако левитировать к себе предмет над головами других людей также дурной тон — они же не могут быть уверенны, что ты ничего на них не уронишь.

— Герион, если ты собираешься и дальше сутулиться, словно горный тролль, то спешу разочаровать — я знаю один чудный сглаз, который быстро научит тебя правильной осанке.

— Имей в виду, Герион, что, если ты предлагаешь даме проводить ее до дома, это можно трактовать таким образом, будто бы ты намекаешь ей на возможное приватное продолжение вечера.

— А я-то думал, что это наоборот по-джентельменски, — буркнул Гарри, изо всех сил стараясь не покраснеть.

— У магглов — возможно, — отрезала Друэлла. — Но вторая трактовка подобного предложения еще более оскорбительна — словно ты сомневаешься в ее способностях к аппарации.

— Не все маги умеют аппарировать, — осторожно заметил Гарри.

— Безусловно. Но что тебе делать рядом с такими бездарностями?

Герион не нашелся с ответом и кинул растерянный взгляд в сторону их нового знакомого, Дайонизоса. Тот задорно подмигнул в ответ, а затем беззвучно прошептал «Держись!».

Дайонизоса привела на виллу сама мадам Блэк. Герион даже думать не хотел, какие отношения связывают его двоюродную бабушку и этого молодого приторно-красивого грека. Впрочем, то, что Драко, увидев его впервые, закатил глаза и прошептал: «О Мерлин! Еще один!», говорило само за себя.

Впрочем, к огромному сожалению Гериона, у мадам Блэк находилось время и на него. Почти каждый день он был вынужден выслушивать ее монологи обо всем, что, как она считала, обязан был знать любой приличный волшебник: культура и история разных стран волшебного мира, музыка и литература, то, как определить происхождение девушки по ее манере выходить из камина и — самое сложное! — способность есть карпаччо из драконьего мяса и при этом не кривиться и не зеленеть от отвращения. Он до сих пор не мог забыть то жуткое унижение, которое испытал, когда мадам Блэк взбрело в голову проверить его домашнее задание по латыни. Нет, он выполнил все упражнение безупречно, но новоявленная бабушка пришла в ужас от его почерка.

— Даже мой эльф пишет лучше! Это абсолютно недопустимо для любого уважающего себя волшебника! Выглядит так, будто перо угодило тебе в руки случайно, а до этого ты всю жизнь писал куском угля, словно последний плебей из Лютного или — того хуже! — маггл!

— Вообще-то, магглы пишут ручками! — взорвался Гарри. — И, между прочим, это гораздо удобнее, чем перья!

Он осекся, осознав, что, кажется, сболтнул лишнего, но было поздно. Мадам Блэк елейно улыбнулась:

— Что ж, спасибо, что напомнил о том, как многое в твоем образовании было упущено. Но никогда не поздно наверстать, не так ли?

На следующий день на стол перед Герионом была водружена увесистая стопка аляповатых тетрадок.

— Это что, прописи?! Но они же для детей!

— Даже хуже, Гарри, — хмыкнула Панси, заглянув ему через плечо. — Тут написано «для малышей»!

— Да иди ты… — Герион осекся под ледяным взглядом голубых глаз мадам Блэк, — на пляж. А я тоже скоро приду, — он понизил голос до еле слышного шепота, — и утоплю тебя в море.

Панси хихикнула и упорхнула прочь.

— На редкость бестактная девица, — прокомментировала мадам Блэк. — Определенно не наш круг. О, не сверкай глазами — ты и сам со мной согласишься, когда подрастешь. А сейчас, если ты действительно хочешь сегодня успеть на пляж, принимайся за прописи.

«Все еще гораздо лучше Дурслей», — еле слышно прошептал Герион, подвинув к себе увесистую тетрадную стопку.

* * *

Грязная истощенная собака, припадая к земле, кралась по узкому темному коридору. Сириус до сих пор не мог поверить, что он находится за пределами своей камеры — впервые за одиннадцать лет! Но радоваться еще слишком рано: он должен пробраться к лестнице, не разбудив никого из Пожирателей, выйти наружу, не попавшись на глаза аврорскому патрулю, а затем его ждет заплыв в ледяных водах Северного моря. Но все это его не пугало, ведь впереди ждет самое ценное, что только может быть на свете — свобода!

Внезапно чуткий собачий слух уловил едва слышный шорох. Сириус вздрогнул и резко обернулся, встречаясь взглядом с огромными черными глазами Беллатрикс Лестрейндж. Он замер. Казалось, даже время остановилось.

«Пожалуйста, пусть она решит, что это — галлюцинация! Она же чокнутая, так почему бы и нет?! Ну или сон! Пожалуйста, Мерлин!»

— Сириус? — ее глухой шепот для него был подобен звону погребального колокола.

Она все поняла. Неизвестно как, но она его узнала! А это значит, что сейчас она закричит.

Сириус застыл, они оба замерли, неотрывно глядя друг другу в глаза. Но вдруг Беллатрикс кивнула. Угольно-черный пес абсолютно человеческим жестом кивнул в ответ, а в следующий миг припустил в сторону выхода.

Сириус прекрасно понял, что кузина хотела сказать этим странным и, казалось бы, нелогичным поступком: разумеется, в ближайшее время о его тайне узнают другие Пожиратели. Но завтра, когда ее поволокут на допрос, она не скажет об этом ни слова. Естественно, если однажды они встретятся на свободе, Беллатрикс попытается его убить. Но она не могла оставить его, последнего Блэка, заживо гнить в Азкабане. И Сириус с ужасом думал о том, что, кажется, теперь он должен Беллатрикс Лестрейндж. Вот только ни малейшего желания возвращать этот долг у него не было.