Ледяная кровь (джен)

Покрытые язвами ледяные кисти легли поверх его рук, сжали их мертвой хваткой. Герион задрал голову, в оцепенении вглядываясь во мрак, виднеющийся из-под глубокого капюшона. Щелк. Щелк. Герион уже слышал прежде подобный звук — точно у него над ухом смыкаются жвала гигантского насекомого…

— Еда больна… — внезапно раздался у него в голове едва слышный скрежещущий шепот. — Неправильная еда… Надо выпить досуха… Как можно скорее, пока она не напала!

— Я не еда! — громко воскликнул Герион. — Слышишь? Не еда!

— Или пока ее не отобрали другие… Что?

— Меня нельзя есть, понимаешь?! — с уверенностью, которой вовсе не ощущал, заявил Герион. — И пить тоже нельзя!

— Ты… меня слышишь? А я тебя…

— Вот и здорово! А теперь опусти меня на землю!

— Если не я, то тебя выпьют они.

Герион огляделся, и ужас всколыхнулся в нем с удвоенной силой — сквозь косые струи дождя он увидел десятки дементоров, кружащих вокруг них подобно черному водовороту. Перед глазами все плыло, он чувствовал, как его ментальные щиты прогибаются под градом несильных, но непрекращающихся атак. Только не терять сознание! Ни в коем случае! Герион попытался сильнее вцепиться в дементора, но его окоченевшие пальцы беспомощно скользили по покрытой струпьями влажной коже существа. Если сейчас чудовище его отпустит… или если оно напротив решит не расставаться со своей добычей, а прикончить ее самостоятельно… Третьего варианта он не видел: от существ волнами исходило жадное нетерпение, как от голодающих, перед которыми поставили пышущий жаром пирог.

Внезапно «его» дементор резко рванулся вверх. Они взмывали все выше и выше, а затем устремились прочь от квиддичного поля. Герион видел смазанные черные силуэты, которые скользили следом, но постепенно их становилось все меньше и меньше. Это хорошо: значит, тварь решила не делиться своей добычей, а против одного дементора у него есть хоть какие-то шансы. Вот только даже в спокойной обстановке Патронус у него так ни разу и не получился… А может попробовать договориться? Леди Малфой говорила, что это невозможно, но ведь с василиском же у него получилось…

Только случайно взглянув вниз, Герион понял, что дементор начал снижаться. Земля стремительно приближалась. Кроны деревьев, хижина Хагрида, Черное Озеро — казалось, что все они прыгают, словно в какой-то бешеной пляске. Надо достать палочку… Внезапно дементор резко оттолкнул его от себя. Герион беспомощно взмахнул руками, но его пальцы поймали лишь пустоту.

Удар выбил из него весь дух. Гарри беспомощно царапал землю, с ужасом понимая, что не может сделать вдох. Но вскоре страшное ощущение отступило. Герион перевернулся на спину, трясущейся рукой доставая палочку. Однако защищаться ему было не от кого. Дементор исчез. Герион судорожно озирался, напряженно всматриваясь сквозь завесу дождя, но никого не видел. Он пытался уловить тяжелое надсадное дыхание — но слышал только стук капель.

Из-за ливня казалось, что Черное Озеро, на берегу которого он очутился, бурлит, словно температура в нем внезапно поднялась до точки кипения. Герион переступил с ноги на ногу — в ботинках хлюпала вода, сам он тоже был мокрый насквозь. Гарри с тоской взглянул на башни Хогвартса — сейчас казалось, что до него еще идти и идти. В голове мелькнула мысль, что можно было бы попробовать призвать свой Нимбус Манящими чарами, но, надо признать, сейчас он не был уверен даже в том, что сможет наколдовать Люмос: сил не было, его мутило, во рту стоял отвратительный привкус металла и желчи, а перед глазами кружили черные мушки. Разумеется, можно было оставаться на месте и, вероятно, вскорости его бы нашли. Вот только, возможно, не профессора, а дементоры. Так что, собрав все силы, Герион побрел в сторону Хогвартса.

Значит, дементор все-таки спас его — рассуждал Герион, шлепая по вязкой грязи. Оттащил подальше от остальных стражей Азкабана и бросил на землю с такой высоты, что, кажется, даже все его кости остались целы. Хотя мог бы уронить Гарри на преподавательскую трибуну, и сейчас ему не пришлось бы, шатаясь, брести под дождем, рискуя в любой момент потерять сознание.

Герион почти дошел до стадиона, когда впереди показались бегущие ему навстречу профессора, окруженные призрачными животными, сияющими, словно расплавленное серебро. При виде него они остановились как вкопанные. Герион заметил, как профессор МакГонагалл прикрыла рот рукой, глядя на него так, словно она была магглом, а он — привидением. Реакцию остальных преподавателей он увидеть не успел, потому что к нему на всех парах уже неслась мадам Помфри.

— Мистер Розье, вы меня понимаете? — спросила она, крепко ухватив его за плечи.

— Да, разумеется, — растерянно ответил Герион.

Он услышал, что кто-то из профессоров — кажется, Спраут — не сдержал облегченного вздоха, и только тут понял: они боялись, что им навстречу вышел не их ученик, а лишь его лишенное души тело.

— Со мной все хорошо, правда — дементор ничего мне не сделал. И это мне не нужно! — воскликнул он, глядя на зависшие в воздухе носилки, молниеносно наколдованные целительницей.

— Мистер Розье, вам необходима немедленная госпитализация! Вы на ногах еле стоите!

— Знаю, мадам Пофри, и не отказываюсь от вашей помощи. Но пойду я сам, — отрезал Герион, первым направляясь к замку.

Все, что оставалось преподавателям и целительнице — это последовать за ним.

Перед крыльцом Хогвартса собралась, казалось, вся школа. При виде Гериона вся эта толпа взорвалась лихорадочным шепотом и неясными шокированными восклицаниями. Не обращая на них никакого внимания, Гарри двинулся дальше. Ученики перед ним расступались настолько поспешно, что Герион тут же понял: они боятся. Лица сливались в одну сплошную полосу, но один взгляд, обеспокоенный и немного печальный, он чувствовал на себе очень четко. Взгляд ярко-голубых глаз Дамблдора.

— Гарри! — он резко остановился, услышав голос Панси, но мадам Помфри, цепко ухватив его за локоть, заставила продолжить путь.

Они вошли в школу и пересекли пустынный холл. Герион с тоской взглянул на широкую лестницу, ведущую на второй этаж.

— Так, а ну хватит геройствовать! Все равно уже никто не увидит, — решительно скомандовала мадам Помфри, укладывая его на носилки, и на этот раз Герион не нашел в себе сил сопротивляться.

Прибытие в Больничное Крыло он уже не помнил.

* * *

Когда Герион открыл глаза, было темно — пламя пары свечей едва ли могло разогнать тьму, окутывающую Больничное Крыло. Едва он успел сесть и надеть очки, как в палату заглянула мадам Помфри.

— Мистер Розье, вы проснулись, — констатировала она, подойдя ближе и взмахивая палочкой, с которой срывались вспышки диагностических заклинаний, ослепительно яркие в царящем вокруг полумраке.

— Долго я спал?

— Вообще-то правильнее было бы назвать это обмороком. Помнится, менее двух месяцев назад вы обещали, что будете посещать меня реже, — она отступила, опустив палочку. — Как ни странно, с вами все в порядке за исключением небольшого переутомления.

Она взмахнула палочкой, и на прикроватной тумбочке возникла дымящаяся чашка, от которой исходил просто божественный аромат.

— Вот, выпейте горячий шоколад и ложитесь спать, — произнесла она, смотря на него странным, не то задумчивым, не то оценивающим взглядом. — Завтра до начала уроков я вас выпишу.

Слова благодарности Герион произносил уже ей в спину. Мадам Помфри не оборачиваясь кивнула, прежде чем скрыться за дверью.

* * *

Во второй раз Гериона разбудил домовик, который радостно водрузил перед ним поднос, ломившийся от разнообразной еды. За окном только начинало светать, но дождя не было — впервые за много дней.

— Мистер Розье, вчера я вам не сказала, — произнесла мадам Помфри, войдя в палату, — пока вы были без сознания, приходил ваш опекун, лорд Селвин.

Герион удивленно вскинул брови:

— Он что-то мне передал?

Целительница чуть сокрушенно покачала головой:

— Нет, только узнавал о произошедшем и интересовался вашим самочувствием. Думаю, вам стоит ему написать.

Герион согласно кивнул. Если мадам Помфри полагала, что он ожидал от Эйда посылок с шоколадными лягушками и сиропно-сахарных писем, то она заблуждалась: он вообще не думал, что тот примчится в Хогвартс, и сейчас был приятно удивлен.

Попрощавшись с целительницей, Герион быстро направился в родные подземелья.

— Красный уроборос, — произнес он пароль, гладкая каменная плита отъехала в сторону, и Герион нос к носу столкнулся с Делмаром Горсеем, который как раз собирался выйти в коридор.

От неожиданности они оба вздрогнули, удивленно глядя друг на друга, а затем Делмар едва заметно опустил взгляд и плавно отступил назад, в гостиную. Постаравшись скрыть свое изумление, Герион сделал шаг через порог, а затем еще и еще один. И напыщенный франт Горсей отступал снова и снова, уступая ему дорогу. Оказавшись в гостиной, Герион огляделся, понимая, что то осторожное опасение, которое он чувствовал по отношению к себе с начала учебного года, не идет ни в какое сравнение с тем, что читалось во многих направленных на него взглядах теперь. Он ответил факультету ледяным спокойствием и гордо поднятой головой. Впрочем, страхом веяло далеко не от всех: например, Итан Барнз смотрел с неожиданным, почти детским восторгом. Герион кивнул ему, а спустя секунду его чуть не сбили с ног подоспевшие друзья.

— Винс, ты мне сейчас все кости переломаешь, — прохрипел Гарри, высвобождаясь из медвежьих объятий Крэбба.

— Думаю, мы успеем быстро поговорить, — произнесла Панси, покосившись на висящие над камином часы. — Не знаю, как остальные, но я просто умру, если прямо сейчас не узнаю все подробности.

Герион кивнул, первым направившись к креслам в дальнем углу гостиной.

— Эй, Розье! — вдруг раздался громоподобный голос Флинта. — А ведь дементор — это даже лучше, чем Молния. Может, будешь на всех играх на нем летать?

Герион усмехнулся:

— Я не против, но, как думаешь, сколько пенальти нам будут назначать за каждую выпитую душу соперника?

По гостиной пронеслась волна смешков, частично — искренних, а частично — нервных. Кто-то и вовсе лишь поежился, явно не оценив его шутку.

— Что это они такие пришибленные? — спросил Грег, едва их накрыл Купол Тишины. — Это же было здорово!

— Здорово, — кивнула Панси, — и очень жутко.

— А мне показалось, нелепо, — хмыкнул Герион.

— Вовсе нет! — горячо воскликнула Панси. — На самом деле, это было… словами не передать! То, как ты по-хозяйски дернул дементора на себя, и вы с ним зависли в воздухе друг напротив друга, а остальные дементоры закружили вокруг, будто ты позвал их себе на помощь…

— Вообще-то, они сожрать меня хотели, — усмехнулся Герион.

Когда он коротко рассказал им о произошедшем, Драко фыркнул:

— А ты у нас, оказывается, полиглот!

— Да уж… Подумать боюсь, как ко мне теперь будут относиться, если даже наши слизеринцы так реагируют…

— Знаешь, мне кажется, наши боятся дементоров сильнее прочих, — задумчиво произнесла Панси. — Большинство же практикует темную магию, а это значит, что нас постоянно преследует тень Азкабана. Немало и тех, у кого уже посадили кого-то из близких. Для остальных дементоры до недавнего времени были чем-то опасным, отвратительным, но далеким, а для слизеринцев это вполне реальный ужас, постоянный кошмар, с которым можешь столкнуться в любой момент. И поэтому, когда оказалось, что ты умеешь ими управлять…

— Не умею, — покачал головой Герион, — по крайней мере пока. Но с остальным я согласен. Знаешь, Темный Лорд показывал мне воспоминание о моем деде, Эдмунде Розье, и в нем он упомянул, что остальные Пожиратели всегда от него шарахались, называли повелителем трупов. Я тогда не обратил на это внимание, а вот сейчас вспомнилось…

— Думаешь, ты все-таки унаследовал фамильный дар? — уточнил Драко.

Герион пожал плечами:

— Не знаю. Но, кажется, пора признать, что это весьма вероятно.

— Ну пока ты не раскидываешь мертвецов по нашей спальне, все не так уж и плохо. А знаешь, мы ведь победили! Я поймал снитч!

Панси хихикнула:

— Правильнее будет сказать, что ты в него врезался, когда на всех парах несся к земле.

Драко смерил ее надменным взглядом:

— Знаешь что… победителей не судят.

— Кажется, нам пора, а то на урок опоздаем, — заявил Герион, поднимаясь на ноги и развеивая Заглушающие чары. — А еще вы не рассказали мне, что происходило после того, как мы улетели.

— Дамблдор вызвал Патронуса, — на ходу ответила Панси. — Это был феникс, огромный. Действительно огромный, Гарри. Сотню дементоров просто отшвырнуло прочь.

— Старик мог бы и поторопиться, — буркнул Драко. — И вообще, это его вина, он должен был сделать так, чтобы эти вечно голодные твари держались от нас подальше!

Герион замедлил шаг:

— Значит, он выжидал?

Его друзья обменялись удивленными взглядами.

— Не знаю, — наконец произнесла Панси, — я же смотрела только на вас.

— Мы тоже, — хором поддакнули Винс и Грег.

— Ну а мне, сам понимаешь, было не до того, — фыркнул Драко. — А почему ты спрашиваешь?

Герион только дернул плечом и продолжил путь.

* * *

Разумеется, подозрения Гериона подтвердились в полной мере: куда бы он ни пошел, его сопровождал опасливый шепот, тихие восклицания и настороженные взгляды. Еще бы, ведь оказалось, что он не просто сын Пожирателей Смерти, который коварно занял место Мальчика-Который-Выжил, но и некромант, обладатель самого жуткого темномагического таланта, какой только можно вообразить. Герион своими ушами слышал, как Ли Джордон громко возмущался, что его не исключили из школы. «А по-хорошему, я бы его сразу в Азкабан отправил! Но нет, видимо, надо сперва дождаться, пока он кого-нибудь убьет!»

Впрочем, как ни странно, Гериона все это почти не задевало: он никогда не был дружен с учениками других факультетов, и его мало волновало, что они о нем думают и кем считают. Его друзья, казалось, и вовсе получали от происходящего некое удовольствие и даже не особо старались это скрыть. А вот Дафна Гринграсс поглядывала на него с явным сочувствием, но, стоило ему поймать ее взгляд, почему-то странно смущалась и делала вид, что смотрит совсем в другую сторону.

Но, несмотря ни на что, Герион был рад, когда уроки наконец-то закончились, и они вернулись на свою территорию, в родные подземелья. Он собирался сразу направиться в спальню и скоротать время до отбоя в компании книги, но его планам не суждено было сбыться — едва они зашли в гостиную, как дорогу им заступил Итан Барнз.

— Всем добрый вечер, — криво ухмыльнулся он, а затем перевел взгляд на Гарри. — Герион, есть минутка? Мне нужно с тобой поговорить.

Постаравшись скрыть свое недоумение, Гарри кивнул. Покинув гостиную, они зашли в одно из заброшенных помещений и, не сговариваясь, наколдовали Заглушающие чары.

— Так вышло, что я слышал, как утром ты говорил со своими друзьями о Дамблдоре, — быстро произнес Барнз. — Я смотрел на него, когда произошло нападение дементоров. На тебя тоже, разумеется, но и директора надолго из вида не выпускал.

Герион едва заметно улыбнулся и сел в стоящее неподалеку кресло, старое, но еще не рассохшееся. Интересно, попросит ли Итан плату в обмен на эту информацию?

— Когда дементоры появились, Дамблдор тут же вскочил на ноги, — начал Барнз, как-то осторожно устроившись напротив. — Я-то думал, что он тут же вызовет Патронуса и спасет нас всех. Кажется, он и сам собирался так поступить. Но тут ты сделал… то, что сделал. И Дамблдор — он просто стоял и смотрел, понимаешь?

— Он ждал, — кивнул Герион. — Еще один желающий как можно скорее узнать, унаследовал ли я семейный талант. А как думаешь, если бы дементор захотел высосать мою душу, он бы успел вмешаться? Просто интересно.

На несколько мгновений Барнз задумался, прикидывая:

— Да, думаю, успел бы. Обычный Патронус так быстро точно не долетел бы, но старик вызвал такого монстра… Знаешь, на самом деле, Дамблдора можно понять: наличие некроманта станет для Темного Лорда огромным козырем, — вдруг заявил он, широко улыбнувшись.

— И ты поэтому такой радостный?

— А? — Барнз внезапно смутился, но тут же помотал головой, глядя на Гериона странно сияющими глазами. — Нет, просто я и подумать не мог, что увижу настоящего некроманта!

Герион изумленно вытаращил глаза:

— Звучит так, будто ты маггл, а я — единорог.

— Я и раньше считал огромной удачей то, что ты решил оказать мне покровительство, но сейчас я чувствую себя так, словно в котел с Феликсом Фелицисом упал! Ты не пожалеешь: я тебя не подведу, обещаю!

Герион наконец-то понял, что ему напоминает этот взгляд — точно также на него смотрели волшебники во время его первого визита в Косой Переулок, когда они видели перед собой своего героя Гарри Поттера, Мальчика-Который-Выжил. Он приподнял уголки губ в намеке на вежливую улыбку, хотя все, чего ему сейчас хотелось — это пойти и от души побиться головой о каменную стену.

* * *

Лежа в кровати, Герион рассуждал обо всем произошедшем. Он наконец-то расспросил друзей о том, в чем вообще выражается покровительство, которое он столь неосторожно пообещал. Все оказалось не так ужасно, как он опасался — официального вассала у него, хвала Мерлину, не появилось. Но и к неформальным отношениям такого рода волшебники относились более чем серьезно: теперь ему всю жизнь придется оказывать посильную поддержку Барнзу и его семье. Но и плюсы были несомненны: Итан, по сути, поступил к нему на бессрочную службу, и теоретически любая просьба Гериона для него теперь приравнивалась к приказу. Гарри с удивлением узнал, что, оказывается, такие же отношения связывали родителей Драко и Грега. Роду Креббов Малфои тоже когда-то оказывали покровительство и, несмотря на то что с тех пор в обеих семьях успело смениться по несколько поколений, отец Винсента все равно очень уважал Люциуса и прислушивался к его мнению.

Герион вздохнул, думая о том, что с его «вассалом» надо держать ухо востро: Итан старше, всю жизнь выживал в Лютном, да и вообще та еще змеюка — взять хотя бы то, как ловко он вырвал из него это самое обещание покровительства. Но в то же время, Герион не мог не чувствовать гордость — из всех представителей богатых, благородных и могущественных родов, которыми полнился Слизерин, Итан выбрал именно его, и это не могло не льстить. А еще Герион внезапно поймал себя на мысли, что будет неприятно, если окажется, что инцидент с дементорами ничего не значит, и на самом деле он все-таки не унаследовал фамильный дар. Барнз, должно быть, страшно разочаруется… Герион поморщился и, выкинув из головы эту чушь, закрыл глаза, заставив себя погрузиться в сон.

* * *

Будильник издал жизнерадостный звон, Герион, потянувшись, открыл глаза. И увидел лишь темноту. Он недоуменно нахмурился, подумав, что по ошибке выставил неверное время, и сейчас еще ночь, но тут же понял, что не видит вообще никаких очертаний предметов. Совсем ничего — только сплошной непроницаемый мрак. Вокруг раздавались сонные голоса соседей — кажется, с ними все было в полном порядке. Герион ущипнул себя, чтобы убедиться, что это не сон, резко сел на кровати, поднес руку к лицу и ничего не увидел. Он похолодел от ужаса, в горле резко пересохло, по спине пробежала дрожь.

Герион услышал, как кто-то откинул балдахин над его кроватью.

— Гарри, ты вставать собираешься? — послышался голос Драко. — На завтрак опоздаем!

— Знаешь, — с холодным спокойствием ответил Герион, — кажется, я ослеп.

Разумеется, соседи тут же всполошились. Несколько раз применили к нему Финиту, но безрезультатно.

— Надо к Помфри и быстро, — озвучил очевидное Теодор.

— Может, все же Снейпа позвать? — неуверенно протянул Драко. — Он же тут совсем рядом.

— Нет уж, никакого Снейпа! — решительно воспротивился Герион. — Винс, Грег, вы же поможете? Дотащите меня до Больничного Крыла?

— Да было бы что тащить, — хмыкнул Гойл.

С помощью друзей Герион кое-как смог переодеться в школьную мантию, а затем Винсент и Грегори подхватили его под руки, практически потащив к выходу.

— Осторожнее, не ударьте! — прошипел Драко.

— Пожалуйста, давайте попробуем пройти гостиную как можно быстрее!

— Ой, Гарри, не переживай — вряд ли это как-то отразится на твоей репутации могущественного темного мага, — фыркнул Малфой.

Разумеется, путешествие до Больничного Крыла оказалось ужасным. Если что и радовало, так это то, что почти все студенты в это время завтракали в Большом Зале.

— Тебя прокляли, точно говорю! — яростно шептал Малфой. — И это наверняка кто-то из гриффиндорцев!

— Возможно… — начал Герион. — Ой!

— Что? Что с тобой?!

— Все вдруг стало белым!

— Зрение возвращается?! — обрадованно воскликнул Винс.

— Точно нет, — покачал головой Герион, вглядываясь в стоящую перед глазами абсолютную белизну, такую, словно глаза залило молоком.

— Все, Гарри, мы уже на месте! — воскликнул Драко. — Мадам Помфри…

— Мерлин великий, мистер Розье, опять?! — раздался голос целительницы.

— Простите, мадам Пофри, но, видимо, я и дня не могу прожить в разлуке, — криво усмехнулся Герион, с помощью друзей усаживаясь на ближайшую кровать.

Едва узнав что с ним случилось, мадам Помфри тут же выставила провожающих за дверь. Гарри терпеливо ждал — диагностические заклинания неприятно покалывали кожу, и он изо всех сил старался не морщиться.

— Хм… Непростая ситуация, мистер Розье, — наконец произнесла мадам Помфри. — Этиология не совсем ясна… Думаю, нам стоит проконсультироваться с более узким специалистом.

По спине Гериона пробежали тошнотворные ледяные мурашки, сердце судорожно забилось где-то в горле:

— Вы имеете в виду целителя из Мунго? — уточнил он.

— Да, разумеется. Не переживайте, все будет в порядке.

Вот теперь Гериону стало по-настоящему страшно: мадам Помфри была очень хорошим целителем. Она с легкостью справлялась и со зловредными проклятиями, и с непредсказуемыми последствиями ошибок в чарах, трансфигурации и зельеварении, и с тяжелыми квиддичными травмами. Герион впервые слышал, чтобы она решила отправить своего пациента в Мунго, и это говорило о том, что проблема более чем серьезная. Мерлин великий, а что если он останется слепым навсегда?!

Пока мадам Помфри тихо шепталась с кем-то через камин, белая пелена сменилась разноцветными медленно перемещающимися пятнами, явно не имевшими никакого отношения к действительности.

— Ну вот, мистер Розье, я договорилась, и вас уже ждут, — непривычно мягким успокаивающим тоном произнесла целительница и крепко ухватила его под локоть, помогая дойти до камина.

Герион услышал шипение взметнувшегося огня.

— Так, а теперь шаг вперед… Больница Святого Мунго, кабинет Асклепия Страута!

Герион никогда не был в восторге от Каминной Сети, но оказалось, что, когда ты не видишь, просто неприятные мгновения становятся откровенно мучительными. Секунды растянулись в вечность, пятна перед глазами болезненно пульсировали, сажа лезла в рот и нос, заставляя задыхаться. Все закончилось внезапно, и Герион — впервые за очень долгое время — неуклюже вывалился из камина. Упасть на пол ему не позволило чье-то заклинание, поймавшее его в воздухе и осторожно поставившее на ноги.

— Доброе утро, лорд Розье, — раздался негромкий и какой-то по-домашнему уютный голос.

Как же это забавно: стоило ему перешагнуть порог Хогвартса, и вот он уже снова лорд…

— Меня зовут целитель Страут. Давайте-ка мы с вами дойдем до кресла, а затем я вас осмотрю.

Герион сжимал кулаки, стараясь отвлечься на боль от впившихся в кожу ногтей. Целитель молчал, беззвучно накладывая на него все новые и новые чары.

— Вы ведь были подвергнуты заклинанию ложной личины, верно? — наконец-то заговорил колдомедик. — Она-то и виновата в этой неприятности.

— Вы знаете, что со мной?

— Да. Ничего ужасного на самом деле — просто ваше зрение хочет восстановиться, но по какой-то причине оно немного поторопилось, и это вызвало перегрузку. Сейчас мы закапаем вам специальное зелье, а потом надо будет немного подождать, и вы снова будете видеть, даже лучше, чем прежде.

Гериона затопила волна облегчения:

— Насколько лучше? — быстро спросил он.

— Не торопитесь, лорд Розье — это процесс небыстрый. Насколько я понял, плохое зрение вы получили вместе с личиной — ведь, помнится, и Джеймс Поттер, и его отец носили очки. А вот у Розье таких проблем никогда не было. Ваши глаза будут восстанавливаться постепенно, но, боюсь, абсолютно здоровыми им уже не стать — слишком много лет прошло. Впрочем, тут сложно делать какие-либо прогнозы, — целитель Страут ловко закапал ему в глаза обещанное зелье, наложил повязку и, велев не шевелиться, ушел, оставив Гериона одного.

Сковывающий Гарри ужас рассеялся, сменившись надеждой. Мерлин великий, неужели он сможет избавиться от очков?! Впрочем, даже если этого не произойдет, возможность видеть без них хоть что-то кроме смазанных пятен уже очень дорогого стоит.

Кажется, он умудрился задремать и вздрогнул, когда вновь услышал голос целителя.

— Ну что, лорд Розье, давайте снимем повязку, — произнес он, осторожно разматывая бинты.

Герион заморгал, щурясь от яркого света.

— А теперь сразу наденем очки.

— Но это же не мои!

— Верно: это специальный артефакт, — невозмутимо ответил целитель Страут, который, к удивлению Гериона, оказался моложе, чем ему показалось по голосу. — Сейчас ваше зрение будет крайне нестабильным: в любой момент дальнозоркость будет сменяться близорукостью, а затем приходить к норме. Поэтому вы должны носить эти очки не снимая, и они сами будут подстраиваться под вас. Это очень важно, если вы хотите, чтобы зрение максимально восстановилось. А еще необходимо полностью исключить физические нагрузки и прочие травмоопасные занятия.

— Но я же в команде! — воскликнул Герион, вскинувшись.

— Сожалею, лорд Розье, — покачал головой целитель. — Но в ближайшие несколько месяцев никакого квиддича и никаких дуэлей.

— Несколько месяцев?!

— Зайдете ко мне во время зимних каникул — думаю, к тому времени ваше зрение уже восстановится.

Герион сокрушенно вздохнул. Флинт его убьет. Но если у него и вправду есть шанс избавиться от очков…

— Огромное спасибо, целитель Страут!

— Вам спасибо, лорд Розье: мне как специалисту было чрезвычайно интересно вас обследовать, заклинание личины — это огромная редкость, неудивительно, что даже целительница Помфри не смогла разобраться, в чем тут дело. Вот, держите, я написал вам рекомендации.

Герион аккуратно свернул небольшой кусок пергамента, спрятал его в карман и покосился в сторону камина:

— Мне пора возвращаться в школу, верно?

— Что? О, нет-нет, за вами пришли. Ваш кузен, если я правильно понял.

Ролен действительно ждал его в холле.

— Привет, Гарри! — воскликнул он и, стремительно подойдя ближе, притянул его в объятия, впрочем, почти сразу же отстранившись. — Я уже все оплатил, так что можем идти. И, раз уж ты внезапно вырвался из школы, давай-ка заскочим домой на пару часов.

— Хорошо, — ответил Герион, пристально разглядывая кузена. Ролен изменился, будто за эти пару месяцев вдруг повзрослел на несколько лет. — Скажи-ка, какому заклинанию ты первым делом научил меня этим летом?

— Дезиллюминационным чарам, — ответил Ролен, улыбнувшись. — А ты молодец, что проверил — говорят, времена нынче неспокойные.

Герион фыркнул в ответ и ухватился за протянутую руку, вслед за Селвином ныряя в водоворот аппарации. Пара мучительных мгновений — и вот он уже стоит в гостиной Адамант Холла. За прошедшие пару месяцев тут ничего не изменилось, только полевые цветы на столике сменил букет из еловых веток.

— Герион, я очень хочу тебя обо всем расспросить: и о школе, и о дементоре, и о зрении, но, боюсь, все это придется отложить, — со вздохом произнес Ролен. — Тебя ждет Лорд.

— Что ему нужно? — удивленно спросил Гарри.

— Он мне не докладывает. Но это точно связано с тем, что случилось во время игры — именно после этого он сказал, что хочет тебя видеть. Мы думали устроить встречу, когда вас отпустят в Хогсмид, но, раз уж все так удачно сложилось, грех был не воспользоваться моментом.

— Я понял, — кивнул Герион. — Где он?

— В кабинете отца. Я буду ждать тебя здесь.

— А может в столовой? Я же не завтракал и сейчас готов съесть гиппогрифа, — улыбнулся Герион, прежде чем выйти из гостиной.

Едва ступив на лестницу, он понял, что мог бы и не спрашивать Ролена о местонахождении Лорда — в воздухе разливалась ледяная чуть потрескивающая магия, безошибочно указывая путь. Он дошел до дверей кабинета и только протянул руку, чтобы постучать, как они приглашающе приоткрылись.

— Доброе утро, мой Лорд, — произнес он, войдя внутрь и опустившись на одно колено.

Сидящий у камина Волдеморт захлопнул книгу.

— У тебя глаза твоего отца, — внезапно заявил он. — И Эдмунда.

Герион рефлекторно заозирался, безуспешно пытаясь найти в кабинете зеркало.

— Потом посмотришь, — усмехнулся Волдеморт и взглядом указал на второе кресло. — Садись.

— Итак, поздравляю с пробуждением фамильного дара, — протянул Лорд, когда Гарри уселся напротив.

— Спасибо, милорд. Так, значит, я все-таки некромант?

— Вне всяких сомнений. Расстроен?

Герион вспомнил ледяную хватку покрытых язвами рук дементора, напряженные взгляды и испуганный шепот учеников, ребяческий восторг Итана, уступившего ему дорогу Горсея…

— Нет, милорд, — уверенно ответил он.

— Хорошо. А вот у меня из-за тебя возникли некоторые проблемы.

— Из-за меня?! — Герион был настолько удивлен, что даже забыл хоть немного испугаться.

— Именно. Дементоры уже знают, и они отказались вести со мной переговоры до тех пор, пока ты не подтвердишь, что находишься на моей стороне. Они не хотят заключать союз, опасаясь, что через несколько лет, когда ты наберешься сил, они окажутся между двух огней.

Вот Мордред! Вероятно, Волдеморт в ярости из-за разрушенных планов и от самого факта, что он получил отказ. Более того, он мог воспринять ультиматум дементоров как личное оскорбление. По спине пробежали ледяные мурашки.

— И что я должен сделать, чтобы их убедить? — Герион ощутил гордость, услышав, насколько ровно и непринужденно прозвучал его голос.

Несколько мгновений Волдеморт молчал, его длинные пальцы задумчиво крутили волшебную палочку. Герион не знал, было ли это его привычкой или способом психологического давления.

— Все было бы проще, если бы у тебя была Темная Метка, — наконец произнес Волдеморт. — Тогда ты бы считался моим вассалом.

— Хотите поставить ее прямо сейчас? — спокойно спросил Герион, кивнув на палочку в его руке.

Волдеморт проследил за его взглядом и усмехнулся:

— Пожалуй, что нет. Я уже говорил, что в моей армии нет детей, и за прошедшие месяцы ничего не изменилось. Так что тебе придется сообщить дементорам о своей лояльности лично.

— Вы имеете в виду тех из них, что сторожат Хогвартс?

— Ни в коем случае: они все еще опасны для тебя, Герион. Они все еще могут применить к тебе Поцелуй. Дементоры — довольно примитивные существа, ведомые постоянным голодом, так что они вполне могут поддаться инстинктам и напасть. На самом деле, тебе очень повезло, что этого не произошло во время того квиддичного матча. Поэтому до тех пор, пока ты не владеешь необходимыми заклинаниями, тебе следует держаться от них как можно дальше. Но совсем другое дело, если рядом буду я.

— Мы пойдем к ним вместе, милорд? Когда?

— Во время Самайна. Где ты собираешься праздновать?

— Я хотел провести ритуал в Ремейнз Холле…

— В одиночку? — заинтересованно спросил Лорд. — Что ж, попробуй. Я аппарирую за тобой, когда ты закончишь.

— Хорошо. Могу я задать вопрос, сэр? Вы на меня не злитесь?

Волдеморт недоуменно вскинул бровь, и Герион поспешил разъяснить:

— Я просто подумал, что, возможно, вам неприятно из-за того, что дементоры пока не согласились сотрудничать.

— Должен сказать, я давно так не радовался чьему-то отказу, — вдруг весело заявил Лорд. — Герион, ты вообще знаешь, сколько в Европе некромантов? Вместе с тобой — двое.

Он окинул Гарри взглядом энтомолога, обнаружившего особо редкую бабочку: довольным, даже воодушевленным, но в то же время собственническим и холодно-расчетливым — словно мысленно прикидывал, как проткнет его булавкой и повесит на стену, к остальной коллекции.

— Поэтому, если твои силы окажутся хоть примерно сопоставимыми с тем могуществом, что было у Эдмунда, ты станешь очень ценным последователем.

— А кто второй некромант, сэр? — невозмутимо спросил Герион.

— Вторая. Гизела де Ламарк. Ей лет триста, если не больше. И уже пару столетий она постоянно живет на фактически оккупированной ею земле неподалеку от Вены. Ходят слухи, что домом ей служит высокая башня, построенная из человеческих костей.

— И местное правительство это устраивает?

— Будто у них есть выбор — де Ламарк очень могущественна. Но она живет уединенно, никак не контактируя с внешним миром, и отказывается принимать участие в каких-либо магических конфликтах. Гриндевальд трижды предлагал ей присоединиться к нему, обещал место своей правой руки. Она отказалась. Правительства некоторых европейских стран, отчаявшись победить в войне, тоже послали к ней делегацию — сулили горы золота. Она отказала и им.

— А вы, милорд? Вы тоже предлагали ей присоединиться к вам?

— Нет. Но Эдмунд состоял с ней в переписке, как с коллегой, можно сказать. И она еще в шестидесятых писала, что, хотя желает мне победы, вновь предпочтет роль стороннего наблюдателя.

— Это довольно странная позиция. И скучная, как по мне.

— Менять мир — в принципе удел немногих, — равнодушно ответил Лорд. — Хочешь еще о чем-то меня спросить?

— Нет, сэр. Разве что… ваши переговоры с дементорами… Вы планируете напасть на Азкабан?

Бордовые глаза Лорда полыхнули огнем.

— Верно, — он улыбнулся. — Догадываешься, что будет, если ты проболтаешься об этом своим друзьям?

— В отличие от меня, ни один из них пока не держит окклюменторные щиты постоянно. Так что да, милорд, я понимаю: Дамблдор может узнать об этом и сделает все, чтобы вам помешать.

Лорд смотрел на него с веселым изумлением:

— Герион, — мягко произнес он, — ты не совсем верно понял мой вопрос. Это, знаешь ли, была угроза.

Гарри быстро прокрутил в голове его предыдущую фразу:

— О. Извините.

— Ничего страшного, — ответил Волдеморт и вдруг рассмеялся. — Обычно все происходит с точностью до наоборот.

Герион невольно улыбнулся ему в ответ — ситуация и вправду получилась нелепая.

— До встречи, Герион, — все еще весело произнес Лорд и внезапно растворился в воздухе.

Гарри еще несколько секунд удивленно смотрел на кресло, где только что сидел Волдеморт. Все-таки интересно, как он это делает? Ни хлопков, ни кружений вокруг своей оси — да он даже не пошевелился! Чуть завистливо вздохнув, Герион поднялся на ноги и покинул кабинет, аккуратно прикрыв за собой дверь.

В животе противно урчало от голода, но сперва Гарри направился в свою комнату, впервые жалея, что в аскетичном Адамант Холле зеркала не были развешаны на каждом шагу. Затаив дыхание, он приблизился к прохладной глади. Сперва он увидел свои новые очки и ужаснулся: массивные и металлические, они выглядели еще более нелепо, чем привычные «велосипеды». Пожалуй, стоило порадоваться своей одиозной репутации — по крайней мере, дразнить его теперь вряд ли рискнут. А затем он увидел свои глаза и невольно вздрогнул: из них словно кто-то вытянул все краски — они остались зелеными, но больше не были яркими, став светлыми, почти прозрачными. Волдеморт был прав — точно такую же призрачную зелень Герион видел и в глазах Эдмунда из воспоминания, и в глазах Ивэна в зеркале Еиналеж.

* * *

Все-таки было что-то жутко странное в том, чтобы отмечать свой День Рождения не в середине лета, а дождливой и холодной осенью. Почему-то Герион был уверен, что друзья забудут об этой новой дате, и искренне удивился, увидев, что поздравить его собрался почти весь факультет. Они прекрасно провели время. Кто-то тайком пронес алкоголь, и подвыпивший Маркус Флинт в ультимативной форме заставил Гериона исполнить с ним дуэтом песню об Одо-герое. Накануне капитан, разумеется, жутко ругался, но в итоге постановил, что в матче с Рейвенкло Гериона заменит Пьюси. Разумеется, Гарри было очень жаль пропускать игру, но эта жертва определенно того стоила.

Без квиддича, дуэлей, фехтования и тренировок с Итаном у него внезапно появилось огромное количество свободного времени. От скуки спасало только чтение, но этого было мало, поэтому Герион с огромным нетерпением ждал похода в Хогсмид.

— Да уж, насыщенный сегодня будет день. Впрочем, как и ночь, — заметил Драко, когда они вышли за ворота школы, направившись по дороге, ведущей в деревню.

Герион согласно кивнул. И это Малфой еще не знает, что сегодня ему предстоит в компании Волдеморта вести переговоры с дементорами.

— Обожаю Самайн, — мечтательно протянула Панси, подставляя лицо порывам прохладного осеннего ветра.

Разумеется, как и все школьники, первым делом они зашли в знаменитые магазины «Зонко» и «Сладкое Королевство», а уже потом отправились в «Три Метлы», где Герион обнаружил, что свежее только что сваренное сливочное пиво гораздо вкуснее, чем то, которое ему доводилось пробовать прежде.

— Предлагаю сейчас прогуляться до Визжащей Хижины и закинуть в нее прослушку, — произнес Драко после того, как их стаканы опустели.

— А потом зайдем к моей бабушке, — заявил Винсент. — Она нас, наверное, уже заждалась.

Главная улица Хогсмида пестрела хэллоуинскими украшениями, везде были расставлены светильники Джека, над которыми роились стайки наколдованных летучих мышей всех возможных расцветок. Драко и Панси с удивительным единодушием бурчали по поводу магглолюбцев, и Герион не стал признаваться в том, что ему несмотря ни на что понравилось это праздничное убранство.

Визжащая Хижина находилась чуть вдалеке от остальной деревни и выглядела довольно жутко: серое обшарпанное строение, дверь и окна которого были намертво заколочены крепкими досками.

— Надо сказать, изнутри она выглядит поприятнее, — тихо заметил Драко.

— Да уж… А ты уже наколдовал прослушку? — спросил Герион, поплотнее запахивая плащ.

— Зачем? На месте сделаю.

Подойдя к Хижине, Драко поднял с земли тонкую палочку и зашептал заклинание. На мгновение веточка в его руке полыхнула тревожным желтым светом.

— Готово! — с самоуверенной улыбкой объявил он, поместив ее в щель между досками.

— Ну и отлично. А теперь, Винс, пойдем знакомиться с твоей бабушкой.

Миссис МакБрайд, бабушка Винсента по материнской линии, жила в уютном коттедже на краю Хогсмида. Это оказалась высокая дородная женщина с удивительно ласковой улыбкой. Она тут же пригласила их к столу, и Герион быстро понял, почему Винс обладает столь массивным телосложением.

Во время обеда Гарри заметил, что Драко ведет себя непривычно скованно, и быстро понял, что дело в том, что после просторов и богатых убранств фамильных поместий ему явно была непривычна обстановка простого дома. Это было забавно, ведь коттедж миссис МакБрайд был уж точно не меньше того же жилища Дурслей. Но, в отличие от скучного прилизанного дома на Тисовой, тут было очень уютно и просто волшебно: негромко переговаривались портреты, ухала почтовая сова, тихо звенели загадочные статуэтки на каминной полке. Герион с удовольствием остался бы у миссис МакБрайд еще ненадолго, но последние полчаса, стоило бабушке Винсента отвернуться, Панси пихала его локтем в бок, намекая на то, что им пора идти. В дорогу миссис МакБрайд собрала для них огромный сверток с домашними пирожками:

— Покушаете вечером, это гораздо вкуснее и полезнее, чем та заводская гадость, которую вы накупили в «Сладком Королевстве».

Сердечно простившись с миссис МакБрайд, друзья покинули ее гостеприимный дом.

— А может зайдем в «Дэрвиш и Бэнгз»? — предложил Винсент. — Там чего только нет…

— Ты правда надеешься, что это сработает? — улыбнулся Герион.

— Ну попробовать-то стоило, — вздохнул Крэбб. — Ладно, пойдемте — я знаю пару мест, которые могут нам подойти.

— Давайте быстрее — у нас времени в обрез, — нервно заявила Панси, первой устремляясь вперед.

* * *

Выйдя за пределы деревни, слизеринцы миновали небольшую дубовую рощу и отправились дальше, к горе, у подножия которой и стоял Хогсмид.

— Это Энгист-хилл, — произнес Винсент, — красивая, правда?

— Безумно, — мрачно буркнул Драко, хлюпая мокрой дорожной грязью.

Тропинка становилась все более извилистой и крутой.

— Вот, нам сюда, — заявил Винс, нырнув в заросли какого-то кустарника.

Последовав за ним, Герион увидел в каменистом склоне чернеющий темнотой проход.

— На самом деле, тут много пещер, — пояснил Винс. — Просто эта ближайшая и довольно большая.

— Не просто большая — огромная! — довольно воскликнула Панси.

Герион огляделся — они оказались в просторном гроте, уличный свет сюда почти не проникал, и в свете огоньков Люмоса тени, которые они отбрасывали на каменные стены, казались гротескно огромными и причудливыми, точно принадлежали не людям, а неким мифическим чудовищам.

— Да, тут идеально — главное, снаружи нас никто не увидит. Драко, ты не наколдуешь сигналки рядом со входом?

— Наколдую, разумеется, — протянул Малфой. — И не только у входа — полагаю, мы должны принять все возможные меры предосторожности.

Справился Драко удивительно быстро: все-таки не все его время уходило на квиддич и подтрунивание над гриффиндорцами, семейный талант он развивать тоже не забывал.

— Все, теперь там даже муховертка не проскочит, — довольно заявил Драко.

Герион кивнул и, прошептав заклинание, быстро взмахнул палочкой так, словно стряхивал с нее каплю воды. Огонек Люмоса вспыхнул сильнее, а затем сорвался с кончика его палочки и завис под потолком пещеры, озаряя ее холодным голубым светом.

— Ну что, начинаем? — быстро спросила Панси, достав из сумки колбу, на дне которой замер крупный черный паук.

— Подожди! — остановил ее Герион. — Давайте сперва проверимся на прослушки. Просто на всякий случай.

Предосторожность оказалась не напрасной: под действием чар на подоле мантии Гериона вдруг засветился призрачно-желтый сгусток.

— Вот Мордред! — выругался Драко и, быстро крутанув палочкой, уничтожил прослушку. — Кто мог это сделать?!

— Да кто угодно, — с нарочитым равнодушием ответил Герион. — Гриффиндоры — чтобы уличить меня в использовании темной магии, что, кстати, почти удалось, наши — просто из любопытства, профессор Снейп… Да хоть Дамблдор!

Друзья обменялись встревоженными взглядами.

— Ладно, — наконец медленно произнес Герион, — паниковать сейчас уж точно бессмысленно. Так что давайте уже начнем.

Он повел палочкой, очерчивая на полу небольшой круг, а затем осторожно выпустил в него паука.

— Энгоргио!

Полыхнула бирюзовая вспышка, и паук за пару мгновений вырос до размеров крупной крысы.

— Вот бы подкинуть его Рону Уизли… — мечтательно протянул Драко.

Паук, быстро перебирая лапками, кинулся в сторону, явно намереваясь сбежать, но словно врезался в невидимую стену у границ очерченного круга.

Герион довольно улыбнулся, увидев, что его чары действуют как надо, и вскинул палочку:

— Империо!

Паук странно дернулся, но через мгновение заскреб лапками по прозрачной стене с удвоенной силой. Следующей палочку подняла Панси.

С первой попытки ни у кого из них Непростительное заклинание не получилось.

— Ничего не говорите — дайте мне нормально сосредоточиться! — произнес Герион, пристально глядя на паука.

Он напряженно думал о том, что должен подчинить его своей воле, заставить делать то, что он — Герион — хочет. В конце концов, это всего лишь паук! Это будет легко, у него не может не получиться.

— Империо!

В голове словно что-то вспыхнуло, теплой волной устремилось по венам, прошло сквозь все его тело, а затем хлынуло в волшебную палочку. Паук замер, точно оцепенев.

— Ползи ко мне, — приказал Герион.

Паук подчинился.

— Танцуй!

Паук закружился в странном подобии вальса. Сбоку раздался смешок Драко, Герион отвлекся, и к пауку тут же вернулась свобода воли. Следующей, у кого получилось заклинание, была Панси, а затем это удалось и Драко.

Герион отдал мысленную команду, и паук переполз с одного его плеча на другое, а затем ловко спрыгнул в подставленную ладонь.

— Здорово! — улыбнулась Панси. — Дай-ка я тоже попробую неверб…

Ее прервал пронзительный звон сигнальных чар. Слизеринцы замерли, с ужасом глядя друг на друга.