Подмастерье и Некромант (гет)

Гермиона обнимала Ханну, пока та рыдала. Но никто не мог обнять Драко.

* * *

— Тише, Ханна, тише, все в порядке. Я с тобой. Все нормально. Тише…

Дыхание Ханны обжигало шею Гермионы. Её мантия на плече почти промокла, а спина начала затекать. Гермиона сжимала в объятиях Ханну и отчаянно желала, чтобы нашлось что-то, чем она могла бы помочь.

Ничего не было в порядке. И никогда уже не будет нормально. Её слабые слова утешения казались ей пустыми. Для начала Драко не должен был умирать. А во-вторых, ему не следовало возвращаться; обреченному навечно обитать в Министерстве Магии.

Ладно, значит, Северус и Драко обнаружили, что Драко мог уже свободно перемещаться по Косой аллее и Лютному переулку. А допрос членов Безголовых Охотников и привидений в Хогвартсе собрал информацию, которая позволила им полагать, что — со временем — Драко будет способен рискнуть отправиться даже заграницу. После пяти или шести сотен лет, у него, возможно, получится посещать юбилейные торжества в Хогвартсе и проводить отпуск на Майорке.

Но пока все выглядело так, будто Министерство Магии обзавелось новой моделью служащего: тем, кто не нуждался во сне, перерывах на обед, отпусках или зарплате. Хотя Гермиона позаботится о том, чтобы у него были и перерывы на обед, и отпуска и зарплата. Привидение или нет, Драко должен иметь какие-то права!

Гермиона слышала, как Северус беседует с Драко в гостиной в своей самой успокаивающей манере; его вкрадчивый голос служил объятиями для обезумевшего призрака.

— Нет, — прорыдала Ханна. — Все совсем не в порядке. Драко? Драко? Ты слышишь меня? Драко?!

— Да, любимая? — голос Драко звучал столь же прозрачно, как и его тело, без единого намека на серебристое мерцание нового образа.

Ханна слегка отстранилась от Гермионы, вытирая рукавом мантии мокрые глаза и нос, словно маленькая девочка. И будто маленький ребенок, она не отпускала Гермиону, цепляясь за нее, даже когда повернулась, чтобы посмотреть на Драко, по её лицу вновь текли слезы. Будто Гермиона была последним якорем в мире Ханны, мире, который абсолютно перевернулся с ног на голову.

— Это мальчик, — выдавила Ханна. — Я знаю, ты надеялся на девочку, но я только два дня назад выполнила чары, и это мальчик, и, о, Мерлин, Драко, как мы можем пожениться, если ты — привидение?

* * *

Только поздно ночью (или скорее очень ранним утром) Северус и Гермиона наконец оставили Ханну и Драко.

Северус напоил Ханну сильнейшим успокоительным, которое могли принимать беременные женщины без каких-либо побочных эффектов. Драко останется с ней — но не коснется её. Его прикосновение в новом воплощении ощущалось, как ледяной туман, ощущение, крайне расстроившее его бывшую невесту. А такое большое волнение будет не на пользу ребенку. Драко было строго-настрого наказано бежать — нет, лететь и вызвать призрака Дейзи Доддеридж в Дырявом Котле за углом, если Ханна почувствует какие-то неблагоприятные симптомы.

Несмотря на то, что находилась недалеко от Косой аллеи, больница Св. Мунго оказалась вне досягаемости для Драко.

Но не для Дейзи. Она умерла в середине 16 века и вернулась, чтобы преследовать свою дочь — в чье мастерство приготовления знаменитого горохового супа из Дырявого Котла почившая Дейзи Доддеридж, по-видимому, не особо верила. К январю 2001 было всего несколько мест на земле, куда не мог бы попасть призрак Дейзи, настроив на него свой разум.

С этими договоренностями на месте, Северус и Гермиона… не совсем успокоились, но, по крайней мере, сложили с себя полномочия, чтобы предоставить Ханне и Драко то уединение, которого так оба желали.

— Я по-прежнему хочу, чтобы они позволили Гарри или тебе, или мне остаться на ночь… — пробормотала Гермиона. — Мне совсем не понравился цвет лица Ханны, когда мы уходили, а я не целитель!

Северус вздохнул.

— Именно. Ты — не целитель. И им нужно время, чтобы договориться о…

— Как можно договориться о чем-то в подобной ситуации? — спросила Гермиона, когда они остановились за углом дома Ханны, готовясь трансгрессировать обратно в Хогвартс. — Что-то вроде этого вообще когда-то раньше случалось?

— Что-то вроде чего? — огрызнулся Северус. — Что кто-то, кто был убит аквариумом для рыб и/или рыбой вернулся в качестве призрака? Я не знаю. Но наиболее странные смерти в истории приходятся на привидений; только посмотри на Почти Безголового Ника, вернувшегося домой в Хогвартс.

Гермиона вздохнула и просто обвила руками Северуса, притягивая его ближе к себе.

Если что-либо и повлияло на Северуса сильнее, чем известие о смерти Драко, так это новость, о том, что тот вернулся призраком. Гермиона обняла своего мужа так крепко, как только могла.

Косая аллея была холодной, темной и влажной в эту январскую ночь. Мантия Северуса пахла больше мокрой шерстью, чем его будоражащим личным ароматом. Но она ощущала, как он дрожал под слоями ткани, защищавшими его от мира. И она тоже дрожала, хотя в Лондоне было теплее, чем в Шотландии.

— По крайней мере, он сможет увидеть своего сына, — прошептала она.

— И как его невеста со временем выйдет замуж за другого, — парировал Северус. — Как женщина, которую он любил и желал, найдет любовь и облегчение в объятиях другого мужчины.

Он резко вдохнул.

— Порой я ненавижу волшебный мир, — горько признал Северус.

Гермиона подумала о своих родителях и их новой дочери. Обо всех друзьях, которых она потеряла и тех, кого ещё могла потерять.

О, да, мир магглов тоже был опасным; там были автокатастрофы и преступления. Тебя могли ограбить, изнасиловать и убить в любом темном переулке Лондона.

Но все же — иногда он казался более безопасным, тихим, ярким из двух миров.

Мир, который понятия не имел о призраках, инферналах и дементорах. Мир, в котором злые ведьмы были героями сказок и сжигались в печах, неспособные больше никому причинить вреда.