Подмастерье и Некромант (гет)

…любить?

Но так и было.

Страннейшее чувство полного одобрения.

Уважение. Восхищение. Его коварным разумом, его великолепными навыками. Его храбростью и прямотой? У неё развилась амнезия? Ради Мерлина, он был пожирателем смерти. Он был убийцей. Он убил человека, которого она почитала и любила!

Признательность. За его противоречивое остроумие и колкий юмор. За то, что он достаточно смело выражал свои гнев и разочарование, тогда как она неизменно прикусывала свой язык. Женщина сошла с ума? Набрасывание на людей, желающих лишь помочь тебе, не лучшая черта характера!

Обеспокоенность. Не было почти ничего, что бы её не беспокоило в нем. Ел ли он достаточно? Достаточно ли спал? Причиняет ли ему по-прежнему боль его травма?

Счастье из-за мимолетной улыбки.

Раздражение. Это он был упрямым? Сама-то тоже хороша.

Нежность. Как, черт побери, она могла смотреть на него так, словно он был каким-то драгоценным чудом?

И под всем этим спокойная уверенность, что он никогда не ответит ей взаимностью на любое из этих чувств. Что она не заслуживала его уважения, ни за свои навыки в качестве его подмастерья, ни как личность.

Но —

Её мысли вернулись обратно к поцелую, и его засосало в беспорядочную воронку. Утянутый невероятным желанием, его разум был атакован удвоенными отголосками ощущений такой силы, что он ахнул вслух. Потребность. Желание. Вожделение.

Затем его сердце разбилось.

Клише не сделало пережитое справедливым. Всепоглощающее чувство отчаяния, очень сильное ощущение беспомощности, поражения, из-за её неспособности сделать его жизнь лучше, достойной существования. Следом спокойное признание. Если она не смогла спасти ему жизнь, по крайней мере, она обеспечит ему мягкую смерть. Он заслуживал гораздо большего, но если это всё, что он принял бы от неё, если это действительно то, что ему нужно, тогда она даст ему это. Несмотря на то, что она скорее предпочла бы отдать ему своё сердце, свою любовь, свою жизнь.

* * *

Затем она оказалась в объятиях Поттера — конечно же, этот мальчишка и всё, за что он стоял, должен присутствовать и мучить его даже здесь, в разуме Гермионы — плачущая и дрожащая.

— Я люблю его.

— Ты что?

— Но… Гермиона, пожалуйста, не пойми неправильно, но… признаю, это весьма удивительный… поворот…Однако… относительно Плана, что плохого в… э-э… в… влюбленности в него? Особенно, если он… если он поцеловал тебя?

План?

Внезапно он очутился в саду Норы, глядя на безмятежную улыбку Луны Лавгуд.

— Просто, — говорила эксцентричная когтевранка своим самым невыносимым снисходительным тоном, — Мы должны найти ему жену.

* * *

Чувство опасения, снова это ощущение спокойного безоговорочного принятия, которые он услышал и почувствовал в голосе Гермионы: «Все очень просто, на самом деле. Я должна пойти и сделать вид, что хочу выйти за него замуж. Затем они сделают свои тесты и отдадут мне результаты… никто не усомнится во мне… Они уже думают, что я полностью чокнутая, хуже не станет».

* * *

Она даже не подумала дважды? Она просто, не колеблясь, отказалась от спокойного будущего с мальчишкой Уизли и от выбранной ей карьеры в Министерстве?

…просто потому, что уважала его и восхищалась им как учителем, как членом Ордена, как… как человеком? Потому что он заслужил жизнь?

* * *

ИЗ ВСЕХ БЕЗРАССУДНЫХ И ИДИОТСКИХ ВЕЩЕЙ ЭТОТ ПЛАН ДОЛЖЕН БЫТЬ САМЫМ… абсурдным, фантастическим, ненормальным, смехотворным, нелепым, возмутительным, донкихотским, невыполнимым, ошибочным, смешным… у него закончились прилагательные… стремлением, которое он КОГДА-ЛИБО встречал за всю свою жизнь.

… и МИНЕРВА участвовала в плане?

…определенно…

…по-слизерински.

* * *

Вдруг он возвратился в вечер концерта, и Гермиона была увлечена толпой после шоу. Она намеревалась лишь быстро заскочить в туалет. Но со спутанным разумом, со смятением в чувствах, с горящим для него телом (для него?)… молодая волшебница так отвлеклась из-за последствий, произведенных на неё его объятиями (О, Мерлин, его объятиями!), что не заметила тайное мысленное прикосновение, проскользнувшее мимо естественных барьеров её разума. Подлая и коварная приманка, которая усилила её замешательство и повела её стопы прочь от толпы, вниз по темному переулку, до тех пор, пока никто не услышал бы вовремя её криков…

* * *

Только тогда Гермиона отпустила его.

Снейп выскользнул из её сознания и подошёл к стулу возле её кровати, держа её за руку и дрожа.

Она любила его.

Он пристально посмотрел в её карие глаза. Гермиона выглядела очень усталой, выжатой, но также и невероятно облегченной.

Хранение столь… слизеринского… плана в секрете, должно быть, было трудным для неё, честной гриффиндорки. Глупая, глупая девчонка.

Женщина.

Она отказалась от выбранного для себя будущего, потому что была убеждена, что он заслужил жизнь. Глупая, глупая женщина.

Она любила его.

Ей нравился его чертов нос.

Она хотела его.

Она хотела его так сильно, что всякий раз при одном лишь его взгляде на него, её живот напрягался от желания.

Она нуждалась в нем.

Его (его!) объятия заставляли её чувствовать себя в безопасности. В безопасности и под защитой. Тепло и радостно. В гармонии с собой и окружающим миром.

Глупая, глупая женщина.

* * *

Снейп шумно выдохнул. Гермиона лежала в своей постели, глядя на него. Его черные глаза сверкали. Она порадовалась, что не была легилиментом. Сейчас его разум должен быть очень жутким местом. Ей, вероятно, следовало бы до смерти испугаться, после того, как он обнаружил не только её… неуместные чувства к нему, но также и План.

Но всё что она смогла ощутить — это безграничное, благодарное облегчение.

С ладонью по-прежнему в его руке, её веки медленно опустились, и Гермиона заснула.