Гарри Поттер и законы крови (гет)

Проблемы зарождаются медленно,

но размножаются быстро.

Владислав Гжегорчик

Сначала появилась головная боль. Сильная, почти нестерпимая. Затем пришло осознание того факта, что болит не только голова — болит ВСЁ. Даже то, что, по определёнию, болеть не в состоянии. Но, с другой стороны, ведь не может человеку показаться, что он чувствует ногти и кончики волос. А потом всё исчезло. Также внезапно, как и появилось: и головная боль, и странное покалывание на кончиках волос, и ощущение тепла и покоя. Зато появились тени. Завораживающие, притупляющие разум, чувства. Зовущие за собой… Постойте-ка, что-то похожее уже было… Нет, надо уходить, уходить. Мерлин, где она, родимая головная боль? Где ощущение того, что я живой, а не часть плывущей и раскачивающейся липкой массы? Только бы выбраться… Только бы… «Ты прошёл…» — пришло сообщение откуда-то из окружающего Ничто. И некая рука будто схватила за воображаемые волосы и потянула наверх…

…И снова вернулась обожаемая боль. *Какое счастье! Какое счастье, что у меня ещё есть чему болеть!* Вместе с болью вернулись:

— онемевшие конечности;

— сильный жар;

— запахи больничного крыла;

— щекочущее чувство в области шеи;

— женский голос, напевающий какую-то странную песню.

Гарри призвал на помощь всю имевшуюся у него силу воли и с усилием открыл глаза. С трудом протянув руку, юноша обнаружил на ближайшей тумбочке собственные очки и водрузил их на нос. Как оказалось, Избранный в самом деле находился в больничном крыле. Щекочущее чувство появилось из-за наглого солнечного луча, посмевшего прорваться сквозь плотно задёрнутые шторы. Немедленно выяснилась и причина жара — два шерстяных одеяла, которыми медсестра укутала несчастного парня. Со скрипом и скрежетом Гарри повернул голову вправо, дабы определить личность источника песни. Затем моргнул. Потом ещё раз. Видение не исчезло, а наоборот, стало чётче, ибо восстановилось зрение. На соседней кровати сидела, поджав ноги, вездесущая Джессика Дарк в больничной пижаме и с увлечением читала комикс «Приключения Мартина Миггса, чокнутого магла», напевая старую детскую песенку о весёлом семействе Черепашек. Словно почувствовав на себе чужой взгляд, Джессика оторвалась от журнала, взглянула на парня и улыбнулась несвойственной ей по-детски широкой и добродушной улыбкой:

— Привет, Гарри!

— Привет, — машинально откликнулся юноша, параллельно выпадая в осадок. Дарк как ни в чём не бывало снова уткнулась в комикс.

Гарри расфокусированным взглядом сверлил обложку «Приключений» и мучительно пытался определить для себя, кто же всё-таки из них двоих чокнулся. Столь напряжённая умственная деятельность немедленно отозвалась тупой болью в висках. В конце концов, внимательно изучив безумно улыбавшуюся девушку, в это мгновение больше похожую на безмозглого трёхмесячного телёнка, чем на засланную слизеринку (как она обычно выглядела), Поттер пришёл к неутешительному для неё выводу. Джессика Дарк не вынесла всех прелестей первой школьной недели и сошла с ума. *Впрочем, неудивительно, — отметил про себя Гарри, — С таким дядей всё равно рано или поздно тронешься. Причём скорее рано…* Краем сознания юноша отметил, что на фоне завещания Дамблдора известие о генеалогии Дарк воспринялось как нечто само собой разумеющееся.

Между тем, положение было далеко не самое приятное. Если уже ученики стали лишаться рассудка…

— Эмм… Как давно ты здесь? — осторожно спросил Избранный однокурсницу, пытаясь выяснить степень её сумасшествия и, как следствие, возможность потенциальной угрозы для его собственной драгоценной жизни со стороны одной буйно помешанной.

— Со вчера, — странно наивным голосом откликнулась Джессика.

— А что у нас было вчера?

Девушка оторвалась от своего крайне занимательного чтива и подняла голову. В её огромных, как у телёнка, карих глазах Гарри увидел что-то вроде: «Ты что, совсем тупой?»

— У тебя из-за обморока отшибло па-а-амять, — как-то жалостливо протянула девушка, — Бедненький. Вчера была пятница. Зато мы не пропускаем сейчас уроки! Здорово, правда? Не придётся восстанавливать…

— Да?… А на выходные что задали?

Немного подумав, Джессика выдала не в меру любопытному однокурснику полную справку о домашних заданиях на эти выходные.

— Представля-а-аешь, — тоненьким голосом тянула гриффиндорка, — Я даже не понимаю, что со мной произошло. Сначала мне было очень грустно, а потом меня привели сюда. Мне стало тепло и хорошо. А потом я сразу уснула, как велела мадам Помфри. Правда-правда. А с тобой что случилось?

Гарри откинулся на подушки, абсолютно игнорируя вопрос Джессики. Та несколько секунд выжидающе смотрела на парня, а затем снова вернулась к своему комиксу. Юноша размышлял. Судя по сказанному Джессикой, с её разумом и памятью всё в полном порядке, не считая того, что ведёт она себя как о-о-очень маленький ребёнок. Гарри предположил, что девушка попала под какое-то проклятие и мысленно пожелал ей после выздоровления не вспомнить ничего из того, что она делала и говорила в таком состоянии. Но с другой стороны… В самом деле, почему бы и нет? В таком виде гриффиндорка совершенно не контролировала свою речь… Следовательно, если ему повезёт, Гарри сможет узнать много интересного. Например…

— Слушай, Джесси…

— Не называй меня «Джесси», — обиженно надула губки девушка и швырнула в Поттера комиксом.

*Так, понятно, «Джесси» и здесь не работает* Но маленького ребёнка, коим сейчас являлась гриффиндорка, называть полным именем совершенно не тянуло.

— М-м-м, Энни, (кажется, сработало!) ты случайно не помнишь, как ты узнала про Да-го завещание Дамблдора?

Так нагло пользоваться положением было не в стиле Гарри, но от Джессики в её нормальном состоянии многого не узнаешь. А хочется.

— О да-а-а! — восторженно протянула девочка, беря палочку и наколдовывая зубную щётку. Гарри терпеливо ждал, пока она вдоволь налюбуется щёткой и соизволит сказать что-нибудь дельное.

— Я была на тренировке. У нас близился последний комплексный зачёт по фехтованию. Это та-а-ак сложно! — драматически прошептала Джессика, широко распахивая глаза, — Но в тот день тренировку отменили. Я вернулась домой рано. А там…

Девочка замолчала на секунду, параллельно пытаясь расчесать зубной щёткой свои непомерно взъерошенные волосы.

— …там был Дамблдор! Представляешь, Дамблдор — у нас дома! Он никогда раньше не бывал у нас дома. Они были с дядей в гостиной и о чём-то спорили. Я спряталась, чтобы меня не заметили, и подслушала. Дамблдор говорил о каком-то долге и о приказе. Я не поняла всё… Потом дядя мне и рассказал, о чём Дамблдор его попросил. Но он не сказа-а-ал мне про завещание, сказал, что не в курсе, зачем директору эта заваруха, — обиженно протянула Энни, — Вот вредина! Ведь знал! А ведь всегда мне всё говорит!…

Неожиданно Гарри в голову пришла абсолютно сумасшедшая мысль: если Дамблдор в самом деле велел Снейпу помочь ему с завещанием, значит Снейп не предавал Орден! Наоборот, он с редкой педантичностью и усердием выполнял все распоряжения. Он знал, к чему приведёт завещание, следовательно, он просто не может целиком и полностью работать на Волдеморта. Ведь теперь, благодаря его действиям, у него, Гарри, появилась дополнительная возможность убить могучего Босса тёмной стороны. Маразм!

Размышляя о насущном, Гарри абсолютно не обращал внимания на племянницу великого профессора, которая в настоящий момент горько жаловалась ему, себе и высшим силам на скрытность своего дражайшего дядюшки. Но кое-что из её тирады всё-таки достигло мозга юноши. Он прислушался.

— …проро-о-очество! И велел помириться с Драко-Орлей, потому что Орле может понадобиться прикры-ы-ытие! А ещё он сказал, чтобы я аккуратней ходила по Хогсмиду-у-у! И что в школе засел спа-а-айк! И в Ордене Феникса то-о-оже! И…

— Постой-постой, не так быстро. Кто там засел в школе?

— Спайк! Пожиратели называют так жутко секретного личного тайного агента Тёмного лорда, — бешено подпрыгивая на кровати, доложила Энни, явно гордясь своим знанием ПСовского сленга.

— Кто он? — немедленно встрепенулся Гарри.

Джессика по-видимому собиралась ответить, когда в коридоре раздались торопливые шаги, и в палату влетела мадам Помфри.

— Ага, проснулись! — довольно констатировала медсестра.

— Мадам Помфри! — восхищённо пискнула Энни, молотя ногами по подушке, — Вы пришли! А можно я пойду? Я себя хорошо чувствую. Правда-правда.

— Сейчас посмотрим, юная леди.

Целительница прошествовала к постели больной, чей диагноз последние полчаса не вызывал у Гарри никаких сомнений. После быстрого осмотра мадам Помфри одобрительно кивнула головой.

— Полагаю, отдых пошёл вам на пользу. Вы можете идти. Если снова почувствуете себя неважно, сразу возвращайтесь.

Девочка издала восторженный звук, напоминающий что-то вроде «Yahoo!», спрыгнула с постели и вприпрыжку понеслась к ширме.

— Мадам Помфри, что с ней? — осторожно поинтересовался Поттер.

— Сильнейший нервный срыв. Пришлось дать ей особенное успокоительное, усыпляющее сознание — больше ничего не помогало. Правда, в виде побочного эффекта её рассудок опустился до уровня пятилетней. Такое нечасто встречается, но вполне поправимо, — объяснила медсестра, мельком взглянув на Гарри.

В голове у юноши немедленно возникла небезынтересная картинка. В больничное крыло Нотт и Забини вталкивают безумно хохочущую Дарк. Отказавшись от бесплодных попыток усадить отбрыкивающуюся девушку на кровать, Нотт угощает подругу парой приличных пощёчин. Истерический хохот немедленно смолкает, через несколько секунд сменившись жуткими рыданиями…

Картинка оборвалась, как только из-за ширмы выпрыгнула, иначе не назовёшь, радостно улыбающаяся Энни и, дружелюбно помахав ему и Поппи, заспешила к выходу.

— Постой-ка, девочка. Я хочу дать тебе кое-что, — улыбнулась медсестра, доставая что-то из кармана мантии. Как понял Гарри, это был пузырёк с лекарством, нейтрализующим побочное действие успокоительного.

— Вкусненькое? — немедленно среагировала Энни, подскакивая к женщине.

— Вкусненькое, — кивнула мадам Помфри, взяв девочку за подбородок и быстрым движением вливая ей в рот содержимое пузырька.

— А детей обманывать нехорошо, — тихонько пробормотал Гарри, ни к кому конкретному не обращаясь.

Доверчивая гриффиндорка немедленно отпрянула от медсестры и зашлась в жутком приступе кашля. Мадам Помфри в свою очередь спокойно ждала, пока он пройдёт. Наконец Джессика успокоилась, подняла голову и оглядела помещение. От внимательного взгляда Гарри не ускользнуло характерное выражение лица Дарк. Похоже, девушка не только окончательно пришла в себя, но и отлично помнила всё, что в бреду ему наговорила. Медленно переводя взгляд с комикса на наколдованную зубную щётку, на смятую постель и, наконец, непосредственно на Гарри, гриффиндорка вдруг резко схватилась за голову и необычайно испуганным голосом спросила:

— Сколько времени?

— Почти три часа дня, — немедленно ответила мадам Помфри.

— Великий Мерлин! — охнула Джессика, суетливо шаря по всевозможным карманам, какие только нашла на своей одежде.

— С вами всё в порядке? — заботливо поинтересовалась медсестра.

— Да-да, — несколько рассеянно кивнула Джессика, находя искомый предмет в потайном кармане мантии, — Хвала богам!

И девушка, не медля ни секунды, вылетела из больничного крыла подобно мантикоре, перед которой нежданно-негаданно материализовалось по меньшей мере стадо слонов. Мадам Помфри понимающе хмыкнула и повернулась к Гарри.

— А теперь, молодой человек, займёмся вами.

В голове Гарри немедленно замелькали обрывки каких-то фраз. Не сводя глаз с приближающейся медсестры, юноша попытался вычленить хоть что-то из общего потока. …бедняжка…дать зелье…взволновало…а этот…надо посмотреть…любопытно…. Поттер напрягся, пытаясь понять, что, собственно, такое кружится в его голове. Мозг юноши немедленно уцепился за мало-мальски полную фразу. Что-то вроде …теперь пусть встанет с постели… даст себя осмотреть….

— Мистер Поттер, — строго произнесла мадам Помфри, останавливаясь у гарриной кровати, — Пожалуйста встаньте с постели и дайте себя осмотреть.

Вот тут-то Гарри окончательно понял, что снова серьёзно влип.

* * *

Так мирно начавшиеся школьные будни не замедлили превратиться в ад. Как верно понял Гарри и как потом подтвердила Гермиона, инкубационный период по Да-го завещанию подошёл к концу. И унёс собой уйму проблем. И добавил чёртову кучу дополнительных. Постоянная сонливость сменилась бессонницей. Частыми гостями на уроках седьмого курса Гриффиндора стали разного рода взрывы. Фокус в том, что если раньше Гарри приходилось прикладывать всю энергию чтобы выполнить какое-либо заклинание, то теперь он был занят исключительно попытками удержать всё возрастающую силу под контролем, дабы не разнести замок. Получалось не очень качественно. Зато теперь Поттер просто влюбился в зельеварение. Заклинаниями там почти не пользовались, а Гарри чудесным образом знал, как сварить любое, даже самое сложное, зелье. Тщательно обдумав сию ситуацию, юноша пришёл к выводу, что Дамблдор при всей своей гениальности не мог каким бы то ни было способом запихнуть в его не особенно полную голову рецепты зелий. Слегка раскинув остатками мозгов, Поттер принял решение не тратить более так бездарно эти самые остатки и принять за аксиому, что «…при слиянии полученной силы с уже имеющейся в клиенте…» на свет божий вылезли вышеупомянутые мамины гены. И Гарри, надо сказать, не особенно огорчился на этот счёт.

Но резко возросшие силы мистера Поттера были для бедолаги лишь половиной проблемы. Основной и, возможно, самой главной бедой парня стали его свалившиеся с неба блокологические способности.

Вот это было поистине ужасно! Совершенно не умея их контролировать, Гарри в результате непроизвольно читал мысли каждого, с кем встречался взглядом. Если, конечно, случайный подопытный кролик Поттера не блокировался сам. А таких благодетелей среди самого-самого ближайшего окружения парня насчитывалось всего трое: Уайт, Стар и Дарк. Если же Гарри не смотрел ни на кого конкретно, его голову немедленно наполнял чужеродный шум, вызывающий редчайшей силы головную боль. Уроки и вовсе стали сущим адом. Зато теперь если Гарри умудрялся сосредоточиться и вычленить что-нибудь доступное и понятное из общей массы бушующей в его голове галиматьи, он мог безошибочно отвечать на любой вопрос профессоров. Но это явилось для несчастного гриффиндорца слабым утешением. Прознав о таком безобразии, Джессика, невероятно быстро, кстати, отделавшаяся от вопросов об именах двух вышеупомянутых спайков («Да пошёл ты далеко, Поттер, со своими шпионами! Я тебе не персональный секретарь Тёмного лорда, чтобы знать всех его агентов наперечёт!»), велела, иначе не скажешь, овладевать как можно скорее блокологией. Иначе Поттер рискует в короткие сроки умереть от хронической мигрени.

Гарри старался. Честно. Но на данный момент результат был нулевой. Дошло до того, что, приходя с уроков, Гарри в гордом одиночестве запирался в Выручай-комнате или в спальне у Гермионы и Джессики (разумеется, с позволения хозяек и исключительно в их отсутствие), так как присутствие рядом кого бы то ни было лишало парня по меньшей мере душевного равновесия. Как выяснилось, попасть в женское крыло проще, чем казалось. Фокус в том, что если на лестнице присутствует хотя бы одна особь женского пола, то эта самая лестница в горку не превратится, даже если все юноши факультета решат устроить массовый забег до женской душевой на время.

Ко всему у юноши снова начал ныть шрам. Видимо, благодаря возросшей чувствительности парня к чужим мыслям, блок Тёмного лорда перестал быть абсолютно надёжным средством отделения одного мозга от другого. Хорошо хоть кошмары с Реддлом-Поттером в главной роли не снились…

...Это был небольшой зал с занавешенными окнами. По стенам разместились многочисленные канделябры, местами горели факелы, но света всё равно было недостаточно. В помещении царил полумрак. Зал был почти пуст. Из мебели — лишь небольшой столик, обитый красным бархатом и в темноте казавшийся залитым кровью, и массивное кованое кресло, обтянутое чёрным атласом. Ножки кресла обвила змея. Она была вторым живым существом в зале. Первым по праву считался мужчина, развалившийся непосредственно в самом кресле. Он нетерпеливо постукивал палочкой по подлокотнику и, казалось, кого-то ожидал. В эту самую секунду дверь в противоположном конце зала распахнулась, и в помещении очутился новый персонаж. Не доходя нескольких шагов до кресла человек в чёрном плаще опустился на колени и замер.

— Очень хорошо. Но на всякий случай… Crucio!…

*…вот чёрт! Как говорится, вспомнишь…Тома — вот и оно…он… Мне что, без него развлечений в жизни не хватает? Сколопендра волосатая!*

Гарри по старой привычке проснулся в холодном поту. Впервые за много месяцев ему приснился сон про Волдеморта, причём как раз тогда, когда он возблагодарил Мерлина за то, что лишён удовольствия наблюдать такие прелести. Гарри перевёл дух и снова плюхнулся на подушку. За окном только-только светало. *И чего этому соплохвосту неумытому не спится в такую рань? — подумалось Гарри, — Была нужда ему Малфоя дёргать? Кстати, о Малфое…*

Гарри постарался в как можно больших подробностях припомнить подслушанный им диалог. Кажется, говорили о нём? И о каких-то аристократах, халатно относящихся к личным вещам Тёмного лорда. У него что, расчёску спёрли? Хотя, зачем она ему? Всё равно уже не поможет. Скорее щётку для чешуи, или чем он там пользуется… Так, это было лирическое отступление. Теперь к делу.

Вещь. Которую утащил двоюродный дядя Малфоя-младшего. И которую этот самый Малфой должен вернуть. И которая в результате оказалась у него, Гарри. Интересно, у Люциуса есть…был кузен? А пёс их, аристократов, разберёт с их родословными! И вообще, что-то не припоминается ни единая часть из имущества Волдеморта, волею судеб оказавшаяся… Чёрт! Гарри мысленно присудил себе почётное звание самого что ни на есть полнейшего кретина. Конечно, хоркруксы! Дубина стоеросовая, и о чём, спрашивается, он думал столько времени? Что ещё Люциус отдавал ему в руки, кроме дневника Реддла? А Регулус Блэк, кузен Нарциссы, стащил медальон. Но…

Дьявол, правильно задумались тогда девчонки, что медальон, который, кстати, Сириус собственными руками выкинул, делал в полу, и по какой такой непонятной причине он понадобился Кикимеру. Причём, был спрятан даже не в его гнезде, как, например, фотографии Блэков. Ведь Кикимер и раньше умудрялся связываться с Малфоями. Из-за него Сириус…

*Ну всё, достал меня этот нахальный урод! Напросился, утром же с ним разберусь. Мало он мне проблем доставил, так теперь, опять же благодаря ему, Волдеморт в курсе, что я знаю о хоркруксах. Да, Поттер, похоже у тебя опять проблемы…* * *

Но на следующее утро ни с каким Кикимером разбираться уже не пришлось. Когда Гарри, заручившись поддержкой Рона и Гермионы, спустился перед завтраком на кухню, то тут же заметил неуловимую напряжённость, витавшую в воздухе. На кухне было тише чем обычно, домовики как угорелые носились по кухне, временами налетая друг на друга. Пока Золотое трио изучало обстановку, от толпы эльфов отделился один, при ближайшем рассмотрении оказавшийся старым знакомым Добби.

— Гарри Поттер, сэр, Добби как раз собирался к вам. Пренеприятнейшее событие, Гарри Поттер, сэр.

— Что случилось, Добби? — немедленно среагировал Гарри.

— Кикимер, Гарри Поттер, сэр. Он умер этой ночью. Мы не знаем от чего, Гарри Поттер, сэр, — повесил уши Добби, незаметно съёживаясь, будто опасаясь, что Гарри обвинит его в гибели своего домовика.

— Господи, Добби, где он? — встрепенулась изрядно побледневшая Гермиона.

Смущённый домовик проводил ребят вглубь кухни. Позади макета учительского стола виднелась небольшая дверь. Гриффиндорцы с трудом протиснулись сквозь узкий проход в бывшую за ним комнату. В этом помещении, очевидно, спали домовики, поскольку весь пол был покрыт разнообразными тюфячками, одеяльцами, а местами и грудами тряпья. В самом дальнем углу на отдельном покрывале лежал Кикимер в своей обычной грязной повязке. Гермиона охнула, Рон еле слышно чертыхнулся. Гарри подошёл к домовику. Он в самом деле был мёртв. Юноша внимательно осмотрел Кикимера. Вроде бы никаких видимых повреждений на маленьком тельце видно не было, так что можно было бы предположить, что эльф умер от старости. Но что-то смущало Гарри в облике домовика. Поттер внимательно вгляделся в лицо несчастного. Да, вот оно. Выражение безграничного уважения и подобострастия навсегда застыло на рыльце домовика. На памяти Гарри, так Кикимер выглядел не особенно часто. Только когда вспоминал о своей бывшей хозяйке и прочих Блэках, не бывших осквернителями рода.

— Его убрали, — тихо пробормотал Гарри, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Ты думаешь? — немедленно откликнулся Рон.

— Да. Не зря мне сон приснился. Малфой в самом деле получил информацию от Кикимера. А получив, сразу отправился к Волдеморту. Да только Кикимор ничего существенного не передал. А больше он им не нужен. Вот и решили избавиться от ненужного свидетеля. Домовик был старый, а Авада не оставляет следов — всё чисто.

— Ужас какой! — шепнула Гермиона. На ней лица не было.

— Добби, что вы собирались с ним делать? — нахмурившись, спросил Гарри.

— Мы можем отдать его вам, Гарри Поттер, сэр, — присел в реверансе домовик, — Или воздадим последние почести согласно принятому обычаю. Как вы пожелаете, Гарри Поттер, сэр.

— Давайте-ка сами, — махнул рукой парень. Ему было не по себе. Да, Кикимер предатель, но ведь это его домовик. Был. К тому же, столь таинственная смерть Кикимера говорила в пользу факта присутствия в школе шпиона Волдеморта. И чертовски хорошего шпиона.

— Гарри Поттер сэр нуждается теперь в новом домовом эльфе? — робко спросил Добби, заискивающе глядя Гарри в глаза, — Добби может предложить свои услуги, Гарри Поттер, сэр. Если вы пожелаете…

— Ты хочешь у меня работать? — несколько рассеянно уточнил парень, — Хорошо. Отправляйся вот по этому адресу, — юноша протянул Добби пергамент, на котором наскоро нацарапал адрес штаба Ордена, — Условия обговорим потом. С профессором Макгонаголл я тоже поговорю. И никому ни слова.

— Как прикажете, Гарри Поттер, сэр! — восторженно вскрикнул эльф и бросился обнимать ноги новоявленного хозяина.

— Эй-эй, полегче! — воскликнул Гарри, безуспешно пытаясь оторвать от себя домовика, — Добби, я знаю, что ты рад, но слезь уже с моих ног. Лучше отправляйся сразу домой.

Добби радостно всхлипнул и с лёгким хлопком исчез.

— Гарри… — тихо начала Гермиона.

— Он будет получать, зарплату, отпускные и всё что захочет, — перебил подругу гриффиндорец, направляясь к выходу, — И…

— Гарри, я не об этом, — так же тихо продолжала насмерть перепуганная Гермиона, — Волдеморт убил Кикимера просто потому, что тот знал, что медальон Слизерина очень ему нужен. Ты знаешь, что из себя представлял этот самый медальон, и уничтожил его. Волдеморт поймёт… О, Гарри, ты должен быть очень, очень осторожен…

* * *

Три недели спустя вконец измученный Гарри валялся с закрытыми глазами на спине в Выручай-комнате и упорно держал блок. Получалось не особенно качественно, но однозначно лучше, чем месяц назад. По крайней мере, в настоящую секунду в его голове царила блаженная тишина, не прерываемая ни единой мыслью расположившихся неподалёку товарищей.

Мимо носа Избранного промелькнула чья-то одинокая нога. Сам кто-то остался невидим для юноши, поскольку умудрился спихнуть с последнего очки. Поттер чертыхнулся и потерял контроль над блоком. В голову немедленно хлынула жуткая какофония, отдалённо напоминавшая звуки, издаваемые плохо настроенной бас-гитарой, случайно попавшей в лапы семейства бешеных орангутангов. Приподнявшийся было Гарри застонал, снова плюхнулся на спину, с трудом восстановил блок и только после этого соизволил открыть глаза.

Самым примечательным из увиденного стал Рональд Уизли, целенаправленно летевший в противоположный угол комнаты. Поначалу Гарри решил, что они с Гермионой опять что-то не поделили. Но, услышав дикие восторженные крики Рона, парень понял, что ошибался.

— Я лечу-у-у! — во всю глотку вопил Уизли, делая в воздухе что-то вроде ласточки и бешено размахивая руками, имитируя крылья, — Гарри, Гермиона, Джинни, смотрите — я птица!

— Пятьдесят четыре птицы, — буркнула из своего угла Джинни, развалившись на подушках и мысленно протирая Внутреннее око: у неё так и не получалось впасть в изменённое состояние сознания и Увидеть хоть что-нибудь, кроме летающего брата.

— Да нет, правда-А-А-А!

К несчастью для Рона, научившегося парить дюймах в двадцати над полом и двигаться вперёд, ни задний ход, ни поворот, ни хотя бы тормоз пока не срабатывали. В результате чего потерявший контроль над реальностью гриффиндорец со всего размаха впечатался в стену. Вскрикнув, Гермиона оставила свои книги, с помощью которых пыталась овладеть гипнозом, и на всех парах понеслась к Рону. Со стоном и охами Уизли оторвался от стены и сполз на пол, потирая голову. Гарри хмыкнул и решил смириться с тем фактом, что пара шишек Рону обеспечена. А вот Гермиона, похоже, смиряться не хотела и вступила в неравную борьбу с синяками юноши. Гарри усмехнулся и опять лёг. Пока что у Рона дополнительные способности получались лучше всего. Джинни, по-видимому, не могла преодолеть своего неприязненного отношения к прорицаниям и пока что не принесла ни единого известия, которые можно было бы назвать воистину Увиденным, как выражалась Трелони. Гермиона, несмотря на всё усердие, тоже ничего не добилась. Гарри был пока единственным, кто попал под её гипноз. Ощущение чем-то напоминало Империус, но, в отличие от заклятия Подвластия, подопытный не забывал всё начиная со своего имени, а просто непонятно от чего о-о-очень хотел что-нибудь сделать. И гипноз, в отличие от Империуса, почти не оставлял следов, его мог отследить только сильнейший энергетик, вроде Дамблдора. Но пока ни один испытуемый на похожие симптомы не пожаловался. Сам Гарри, по понятным причинам, ничем не занимался. Так что Рон на данный момент оставался единственным из них, у кого получалось хоть что-нибудь.

Интересно, как сделать так, чтобы у них стало получаться намного эффективнее? Ведь каждый из них уже однажды пользовался своими силами. Что тогда с ними было, когда они начали открывать в себе невиданные таланты? Давай-ка подумаем. Он, Гарри, разнервничался по поводу висевшей на волоске жизни товарищей в связи с пришествием тридцатилетнего Тома Реддла. Тогда проявился и «подарок» Дамблдора, и дар целителя. Рон дёргался во время экзамена по трансгрессии. Гермиона и Джинни, по-видимому, очень хотели поехать в Хогвартс, причём все вместе. Значит помогли эмоции и… Стоп, Джинни.

Гарри резко сел, снова нарушив блок. Недовольно шипя, парень напрягся и вернул защиту на место.

— Дружище, ты чего? — изумлённо спросил Рон, выглядывая из-за хлопотавшей над ним Гермионы.

— Рон…ребята, кто из вас хорошо помнит тот день, когда вы меня уламывали ехать в Хогвартс?

— Я помню, а что? — немедленно откликнулась Джинни.

— Джин, а что ты сказала тогда, ты помнишь?

— Ммм…смутно. Зачем тебе?

— А я помню. Ты сказала «…Я вижу там что-то, что очень тебе нужно. Вещь и людей…»

— Подожди, ты имеешь в виду, что я правда что-то видела? Здорово, только я не помню, — слегка воодушевилась девушка.

— Постой, как ты сказал? Вещь? — как всегда ухватилась за самую суть Гермиона.

— Правильно мыслишь, Гермиона, — кинул Избранный, — Ну-ка, кто угадает, какая вещь мне может быть очень нужна?

— Хоркрукс, — немедленно выпалил Рон.

— Знаешь, Гарри, я почему-то сомневаюсь, что это хоркрукс, — неуверенно покачала головой Гермиона, — Ведь их искал Дамблдор. Если бы он думал, что здесь может что-то быть, он перерыл бы замок в первую очередь.

— А если не думал? Или наоборот, считал, что если Волдеморт отправится в погоню за своими хоркруксами, то нужно изымать те, другие, в первую очередь. А этот от него никуда не денется.

— Логично, — по-прежнему недоверчиво кивнула Гермиона.

— В любом случае, попытка — не пытка, — загорелся Рон.

* * *

Оставался только один вопрос: как искать магические тайники. Дамблдор, насколько помнил Гарри, просто водил руками по стенам, но как такого добиться не знала даже Гермиона. Тупо простукивать стены нереально хотя бы потому, что замок был о-о-очень большой, да к тому же ребята сомневались, что Том Реддл настолько тупой, что не защитил свои тайники от такого банального поиска. Пока что ОД просто сидели в библиотеке и искали хоть какие-нибудь заклинания для поиска зачарованных проходов. Не то чтобы совсем безуспешно… Гермиона, например наткнулась на чары, приводящие ищущего к месту, где лежат высшие тёмные проклятия. И, хотя друзья полагали, что Волдеморт не совсем повёрнутый, чтобы использовать высшую Тёмную магию под носом у Дамблдора, Гермиона всё же взяла на себя труд выучить найденное заклинание, мотивируя это тем, что «в жизни всё пригодится».

Поиски продолжались. В школе пока было всё тихо. Спайк, если он был, на данный момент не высовывался. Пару раз Плакса Миртл затопила туалет, но вот это как раз никого не удивляло. Разнообразие в жизнь Гарри внесла Моника Стар. После очередного урока с чарами Восстановления (семикурсники пытались восстанавливать зеркало из одного-единственного осколка. После того, как Гарри довольно успешно выполнил задание, он поклялся убить новую деканшу: из зеркала на него смотрела страшная физиономия с двумя фингалами вместо очков, не в меру огромными ушами и столь же огромным красным, как у клоуна, ртом. Видимо, парень нарвался на магический аналог магловского кривого зеркала), профессор трансфигурации сообщила Гарри Поттеру, что его сегодня после ужина ждёт у себя директор Макгонаголл. Смирившись со своей тяжёлой участью, Гарри, выждав для приличия полчаса, направил свои стопы в сторону каменной горгульи. Сообщив страшилищу пароль («Помощь»), Избранный поднялся по лестнице. Дверь была полуоткрыта: по-видимому, его ждали.

— Входи, Гарри, — послышался усталый голос Минервы.

Юноша толкнул дверь. Кабинет не сильно изменился со времени его последнего посещения. Правда, Фоукса явно не хватало. Директриса стояла возле одного из стеллажей с книгами и что-то искала. Гарри, подчиняясь кивку Макгонаголл, сел в кресло для посетителей и принялся терпеливо ждать, пока женщина освободится. Наконец Минерва вытащила какую-то пыльную книгу и уселась за свой стол.

— Что ж, Гарри, — начала Макгонаголл, внимательно изучая измученную физиономию парня, — у меня есть к тебе несколько дел. Во-первых, на следующей неделе во вторник состоится очередное собрание Ордена. Ваше присутствие обязательно. Я имею в виду, тебя, Рона и Гермиону. Мы немного посовещались и пришли к выводу, что вы будете присутствовать только на самых важных заседаниях, чтобы не особенно часто вытаскивать вас из школы. Остальную информацию вы при необходимости будете получать непосредственно от меня или от профессора Стар. К восьми вечера во вторник подойдите к кабинету Моники. Она поможет перебраться в Штаб. На каминах в этом году стоит дополнительная защита.

— Да, профессор, — кивнул Гарри, беря на заметку, что надо будет не забыть сообщить на собрании о шпионах.

— Далее, — продолжала Минерва, — Мадам Пинс сообщила, что вы с друзьями довольно много времени проводите в библиотеке, причём явно не из-за домашних заданий. Ты уверен, что всё в порядке?

— Да, мадам, всё под контролем. Ничего страшного на данный момент не происходит, — поспешил уверить директрису Поттер.

— Даже не стану спрашивать, что вы ищете — знаю, что бесполезно. Но если понадобится помощь…

— Обязательно обратимся, профессор.

— Ладно, — удовлетворённо кивнула Макгонаголл и продолжила, без особой впрочем надежды, — Что с тобой произошло у Хагрида, ты мне, разумеется, не расскажешь.

Гарри утвердительно хмыкнул.

— Я так и думала. Что ж, если с тобой всё в порядке, то можешь идти. Да, кстати, чуть не забыла, — окликнула Минерва уже было поднявшегося парня, — Вот эту книгу Альбус попросил передать тебе. Уж не знаю, с чего он решил, что она тебе нужна, но… В общем, разберёшься.

Макгонаголл протянула юноше заранее найденный фолиант, одновременно кивая на портрет мирно посапывающего Дамблдора. Гарри тоже посмотрел на бывшего директора. Интересно, ему кажется, или Альбус в самом деле притворяется? Тогда стоит…

— Извините, профессор, можно вопрос…

— Разумеется.

— …профессору Дамблдору?

— О, — Минерва снова оглянулась на своего предшественника, — задавай.

И Макгонаголл тактично поднялась с кресла и ушла вглубь кабинета. Гарри подошёл чуть ближе к портрету.

— Ммм… профессор Дамблдор?

Как и следовало ожидать, Альбус открыл глаза сразу же, как только Гарри позвал его. Юноша хихикнул: похоже, эти портреты никогда на самом деле не спят, боясь пропустить что-нибудь интересное.

— О, Гарри, мальчик мой. Я не видел, как ты вошёл, — и Альбус весело подмигнул парню, давая ему понять, что на самом деле всё отлично видел.

— Профессор, я хочу спросить вас… Как вы находите…находили различные зачарованные тайники?

— Вообще это довольно сложно. Найти тайник, да и то не всякий, помогает комплекс специальных заклинаний. Они ужасно сложные и абсолютно не запоминаемые. Лично я их до сих пор не знаю. Я привык полагаться на свой дар энергетика. Энергетики, если ты знаешь, могут видеть следы магии, хотя и это непросто, особенно если колдун пытается замести следы. А наш общий знакомый, — тут Дамблдор снова подмигнул Гарри, — никогда об этом не забывает.

— Хреново, — констатировал Поттер, — спасибо, профессор. До свидания. До свидания, профессор Макгонаголл.

— Всего доброго, Гарри, — раздался голос директрисы откуда-то из глубины очередного стеллажа, куда Минерва засунула голову в поисках чего-то, что для Гарри так и осталось неизвестным.

Не особенно обрадованный Поттер вышел на лестницу и стал медленно спускаться вниз. Ну и что ему теперь, спрашивается, делать? Комплекс заклинаний, видишь ли… Какой в баню комплекс, если его даже Дамблдор не осилил. Если вообще пытался. Кстати, о Дамблдоре.

Гарри наконец соизволил опустить голову и прочитать название поданной ему книги, очередного презента от бывшего директора. «Блокология для полных кофейников: от тараканов в голове до полноценного блока» за авторством некоего Альбуса Персиваля Вулфрика Брайана Дамблдора. Гарри плотоядно усмехнулся и пробормотал несколько непечатаемых эпитетов, которые, по-видимому, предназначались непосредственно автору сего фундаментального произведения в качестве благодарности за этот его нелёгкий (учитывая размеры фолианта в две тысячи страниц, не меньше, который Поттеру надо было ещё как-то дотащить до гостиной) труд.

* * *

После продолжительной беседы с другими членами ОД, Гарри долго сопротивлялся искушению пойти по самой простой из бывших в наличии дорожке — позвать на поиски единственного имеющегося под рукой энергетика Джессику Дарк. Каждый вечер, ложась спать, юноша обещал себе утром же подойти к однокурснице и попросить порыскать по школе во благо общего дела. В пользу такого решения говорила картинка, услужливо предоставленная памятью, изображающая гриффиндорку, предлагающую любую помощь в поиске и уничтожении хоркруксов Волдеморта. Но наступало утро, и перед глазами Гарри начинала мелькать надменная племянница правой руки Тёмного лорда в обществе первых кандидатов в личном рейтинге гриффиндорца на роль засланных шпионов всё того же пресловутого Лорда. Что касается остальных ОД, тут дело обстояло не лучше. Джинни была категорически против, Рон напротив соглашался на помощь Дарк, мотивируя это тем, что «хуже всё равно не будет, зато быстрее справимся». Гермиона тактично молчала, продолжая с завидным упорством искать книгу про те самые таинственные заклинания Поиска, о которых упоминал Дамблдор. Вопрос разрешился сам собой через три дня.

Обеденный перерыв ознаменовался восторгом Гермионы Грейнджер, наконец откопавшей искомую книгу заклинаний. Вечером, удобно устроившись перед камином, староста Гриффиндора зарылась в дебри сложнейших заклятий, а Гарри продолжал изучать «Блокологию для кофейников» и совершенствовать свою собственную защиту. Как оказалось, постигать эту таинственную науку под шутливые высказывания Дамблдора, коими была наполнена книга, намного проще и приятнее, чем выслушивать едкие комментарии Снейпа. И кстати, о Снейпе…

— Гарри, будь любезен, объясни пожалуйста пустоголовой, ни на что не годной мне, какого дьявола ты на меня третий день глазеешь как малолетка на леденец? Или я как-то не так выгляжу?

Гарри оторвался от своего крайне занимательного чтива и уставился на Джессику, замершую рядом с его креслом с вопросительно-возмущённым выражением лица.

— Да так…

— Что так? Гарри, учти на будущее, я не привыкла быть объектом всеобщего внимания, и особенно настойчивые, ничем не обоснованные взгляды в мою сторону время от времени приводят меня в чертовски отвратительное расположение духа. А это может быть фатально для окружающих, — нахмурившись, просветила однокурсника Дарк, — Так что либо говори, что нужно, либо прекрати на меня пялиться.

Неначавшееся объяснение было нагло прервано рассвирепевшей Гермионой, ни с того ни с сего разразившейся необычайно содержательным потоком бранных выражений, употребление которых в стенах учебного заведения по идее должно бы караться по закону. Гарри так и застыл с раскрытым ртом, внимательно изучая явно перетрудившуюся подругу, с размаху швырнувшую книгу с заклинаниями Поиска на пол. Пара страниц вылетели, поскольку книга не предназначалась для такого с ней обращения, но Гермиону это не волновало.

— Всё, Гарри, я больше не могу. Я ни слова не понимаю из этой галиматьи, — таковы были первые за последние пять минут цензурные слова, произнесённые старостой Гриффиндора, — Делай что хочешь, но я уже на пределе. Боюсь, нам просто придётся попросить… Ой!

Девушка только сейчас обратила внимание на с интересом слушавшую эту тираду соседку по спальне. Джессика понимающе хмыкнула и снова обратилась к Гарри:

— Скажи, родной, последняя фраза Гермионы как-нибудь связана с излишне настойчивым вниманием, которое ты последние несколько дней проявляешь к моей скромной персоне?

Гарри тяжело вздохнул и заранее извинился перед мамой, папой и всеми родственниками до десятого колена включительно на случай, если эта не самая удачная идея, касавшаяся привлечения к работе Джессики Дарк, вдруг провалится…

Вот уже двое суток всё своё свободное время пятеро гриффиндорцев тратили на прочёсывание школы, но пока что безуспешно. Джессика на данный момент безропотно следовала за ними, но по выражению её лица было понятно, что долго она такой вежливой не будет. Но она не отказалась совсем, хотя первоначально и поломалась для приличия, и это обнадёживало. При ближайшем рассмотрении Гарри заметил, что энергетик из неё в самом деле неважный. Если Дамблдору хватало секунды и всего лишь лёгкого прикосновения кончиками пальцев для того, чтобы обследовать довольно-таки приличную часть стены, то Джессике приходилось прижиматься к изучаемому месту всем телом и в течение секунд десяти наблюдать за Мерлин знает чем. Так что поиски продвигались довольно медленно. Но делу был дан толчок, и это как будто придавало Гарри новые силы.

И отбирало их у Дарк. Девушка и раньше ненавидела терять время зря. А теперь она была готова повеситься сама либо повесить всех окружающих, на выбор.

— Черти полосатые, мы просто бездарно теряем время! — прорычала девушка, со всей силы ударяя кулаком очередную стену к которой была вынуждена прильнуть в поисках тайника Волдеморта, — Предлагаю пойти другим путём. Если взять за аксиому, что Дамблдор пытался найти хоркрукс в школе, то давайте пойдём обследовать в первую очередь те места, о которых мог знать Тёмный Лорд и не знал Дамблдор.

— Их может быть уйма, — «обрадовала» Джессику Гермиона, устало прислонившись к стене, — И мы можем не обо всех таких знать.

— Хорошо, — процедила сквозь зубы Дарк, — Тогда поставим вопрос по-другому: о каких местах знаете вы, знал Тёмный Лорд, и не факт, что знал Дамблдор?

— Знаем мы, — поправил девушку Рон.

— Нет, именно вы, — настаивала на своём Джессика, — Меня пожалуйста не впутывайте. У меня так-то и своих проблем хватает.

— Чёрт подери! — внезапно вскрикнул Гарри, со всей силы ударяя себя по лбу, — Какой же я идиот! В самом деле, туда Дамблдор при всём желании не попал бы, а Волдеморт — запросто… К тому же, мы это уже проходили… Придурок! Кретин! Остолоп!

— Гарри, ты чего? — испуганно спросила Джинни, на всякий случай отодвигаясь от распсиховавшегося парня.

— Кто-нибудь, дайте мне пинка! Ребята, мы же забыли проверить самое очевидное во всей школе место. Тайную комнату.

Ответом ему были четыре ошарашенных лица…