Гарри Поттер и законы крови (гет)

Судьба переменчива: плохие дни

чередуются с очень плохими.

Лили Томлин

Гарри тщательно порылся в сумке и наконец отыскал чистый пергамент.

— Так, с кого начнём?

— Предлагаю для начала прошерстить Слизерин, — немедленно внёс конструктивное предложение Рон.

— Нелогично, — покачал головой Гарри, — Слизеринцев всех больше — мы с ними долго провозимся.

— Твои предложения? — немедленно спросила Гермиона.

— Начнём с Гриффиндора.

— А ты думаешь, из наших вообще кто-то есть?

Гарри смерил многозначительным взглядом Рона и Гермиону. Через десять секунд раздалось протяжное «А-а-а».

— Ага, — почесал затылок Рон, — Ладно, давай Гриффиндор.

— Доброе утро, ребята. Чем занимаетесь? — раздался откуда-то справа довольный голос Джинни.

— Да так… — невнятно промычал Гарри, отметив очередным поцелуем начало нового дня.

Накануне ребята вернулись с собрания крайне поздно. Ещё час или около того был потрачен на тщательнейшее обсуждение всей полученной от Ордена информации. Вот только уроки никто отменять не собирался… Короче говоря, три часа сна — это несколько отличается от понятия Гарри о полноценном биологическом ритме юношеского организма. Однако, как ни странно, на следующий день, то есть сейчас, у гриффиндорцев не было сна ни в едином глазу. В настоящую секунду Гарри, Рон и Гермиона трапезничали и одновременно пытались составить список тех самых учеников, которые имеют какие-либо связи со средой Пожирателей и, как следствие, могут втихую сливать информацию непосредственно Волдеморту.

— Профессор Макгонаголл попросила нас сделать кое-что для Ордена, — пояснила Гермиона заинтересованной Джинни.

— Так, любопытно. И что именно?

Вместо ответа Гермиона продемонстрировала девушке пергамент с надписью «Спайк Хогвартса» и чуть ниже «Гриффиндор:…».

— Нам нужно найти всех школьников, кто может им оказаться, — пояснила староста.

— Зачем ты ей всё рассказываешь? — сквозь зубы прошипел Рон, пока Джинни переваривала информацию.

— Ты же слышал Макгонаголл, — недовольно пояснила Гермиона, — Она нам посоветовала позвать в помощь тех, в ком мы уверены. Джинни всё равно узнала бы.

— Значит так, не отвлекайте меня, — помотал головой Гарри и вписал первое имя, — Среди наших ещё кто-нибудь есть?

— Да вроде как нет, — задумчиво протянула Джинни, обводя взглядом гриффиндорский стол, — У Пуффендуя и Когтеврана я что-то тоже никого вспомнить не могу. Надо будет среди них получше поискать, мало ли…

— В общем, вернулись к тому, с чего начинали, — махнул рукой Рон, пододвигая поближе тарелку с тостами, — Слизерин.

— Вот тут уж полный простор, — кивнул Гарри, записав на пергаменте название соответствующего факультета.

Остальные члены ОД начали наперебой перечислять почитай всех представителей змеиного факультета, какие только попались на глаза.

— Кребб. У этого папаша неправильный.

— Гойл. Аналогично.

— Нотт. Тут уж вся семейка хороша.

— Паркинсон. Честно говоря, про семью ничего не знаю, но круг общения подозрительный. В первую очередь Малфой в качестве бойфренда.

— Забини. Семья, вроде, в порядке, но опять же круг общения…

— У него Фиона, старшая сестра, Пожирательница не то третьего, не то четвёртого порядка. Не особенно высоко, но для вас, думаю, сгодится. И кстати, у Драко с Пенси ничего нет.

Четверо гриффиндорцев с величайшим трудом подавили стон. Они до того увлеклись составлением доносов на подлых слизеринцев, что не заметили, как гордый обладатель имени, стоявшего под номером один в их чёрном списке, в течение последних минут пяти с небывалым интересом торчал у них за спинами, не пропуская, по-видимому, ни единого слова.

— Джессика, можно вопрос? — поинтересовался Гарри, — Это обязательно, постоянно совать свой нос в дела, которые тебя не касаются?

— Как это «не касаются»? — возмутилась Дарк, — Прошу прощения. Иду я мимо, никого не трогаю, и вдруг слышу имя своего друга, которому почему-то перемывают косточки. Я заволновалась.

— И мы поверили, да? — не унимался Гарри.

— Можешь не верить, если не хочешь. Уй, смотрю, я тут первая, — сложила губки бантиком Джессика, невинно заглядывая Гарри через плечо, — какая честь! Кстати, раз так, то ты, родной мой, себя записать забыл.

— Это почему же? — не понял Избранный.

— Ну как? — в свою очередь удивилась Джессика, — Вот ты сейчас со мной разговариваешь, не убираешь свой список с глаз моих подальше, не пытаешься выкрутиться и как-нибудь объяснить, зачем тебе имена всех детей Пожирателей. Даже Обливиэйта мне, похоже, не дождаться. Хороша ситуация: сам мне сдал всю информацию, зная, куда я её сейчас отошлю, конспиратор хренов, а потом сам и жалуешься. Самый настоящий предатель!

И, многозначительно хмыкнув на прощанье, Джессика с довольным видом уселась за стол, нарочно выбрав место подальше от конспирирующейся четвёрки.

— Стерва, — вынес вердикт Поттер, возвращаясь к списку и раздумывая, каким бы заклятьем шандарахнуть мерзавку, чтобы действенно и баллов поменьше сняли, — ладно, продолжим.

И гриффиндорцы снова ушли с головой в размышления, не забывая, впрочем, завтракать

— Вспомнила, ещё Терри Бут, — как ни в чём не бывало сообщила Джессика где-то минут через десять, целенаправленно двигаясь к выходу, — У него под Меткой старый друг семьи.

— Не может быть. Это кто же? — поинтересовался Гарри, не обращая внимания, насколько у его прежних собеседников кислые лица.

— Флоран Фортескью, — довольно ухмыльнулась Дарк, — Приятного аппетита.

И продолжила дефилировать к выходу, оставив позади четыре малость ошарашенные физиономии.

— Я вот сейчас немножко не понял её последнюю фразу, — довёл до сведения друзей Рон, — Флоран Фортескью? Хозяин кафе-мороженого в Косом переулке?

— Похоже, он самый, — кивнула Гермиона.

— Но его же похитили прошлым летом! — возмутилась непонятно чему Джинни.

— Значит он похитил сам себя, — сделал вывод Гарри, — Жуть.

Ни о каком приятном аппетите речь, разумеется, больше не шла.

* * *

Спустя два дня Джинни в гордом одиночестве лежала, развалившись на подушках, посреди Выручай-комнаты. Это место члены ОД облюбовали с самого начала года, когда Гарри предложил заняться развитием второстепенных магических способностей. Чем Джинни сейчас и занималась. Гарри ушёл искать Макгонаголл, дабы отчитаться насчёт давешнего списка потенциальных шпионов, Гермиона погрузилась в изучение очередного предмета (коих у неё было не то восемь, не то девять), Рон опять где-то валял дурака. Ему тоже не до сестры!

Джинни жутко скучала. Вот уже в который раз за последние месяцы она чувствовала себя брошенной. Гарри из-за этих безумных хоркруксов обращал на девушку не особенно много внимания. Гермиона и Рон в свободное от учёбы и Волдеморта время заняты исключительно друг другом. Подруги… Джинни не вполне представляла себе, может ли она назвать настоящими друзьями этих извечных пустоголовых болтушек, для которых новая мантия самых что ни на есть модных цветов (в этом сезоне — светло-голубой и фиолетовый) — главное счастье в жизни. Раньше Джинни могла пообщаться с Полумной, но теперь и у неё почти не осталось времени для подруги — свободные от занятий часы она предпочитала проводить в компании Невилла.

Вот так. У всех кто-то есть. Только Джинни опять одна. Вроде бы как и имеется парень, а когда нужна его поддержка (моральная, всего нескольких слов было бы достаточно!), ему опять нужно бежать спасать мир. Мир… Достоин ли он вообще спасения, если это так часто приходится делать?!

Джинни закрыла глаза. Об этом ли она мечтала, всегда, даже когда была совсем маленькой? О прекрасном принце, который должен победить злобное чудище, а затем, увенчанный лавром, увезти её на белом коне в сказочную страну, где не бывает бед? Возможно. Но сейчас, наблюдая за Гермионой и Роном, Джинни отчаянно им завидовала. Эти двое так были похожи на её родителей. Такие же чуть суетливые, но надёжные, пусть иногда неуверенные, ещё по-детски скованные, неумелые, но абсолютно точно знающие, что они нужны друг другу. Джинни чуть заметно улыбнулась: этакая обычная семья — работящий, чуть бестолковый, но храбрый и решительный муж и хозяйственная, предупредительная, уверенная в себе жена. Почему-то Джинни считала, что в конце концов так всё у них и будет. Счастливые! А что будет у них с Гарри, храбрым рыцарем и прекрасной принцессой, ещё не понятно. Смогут ли они сохранить отношения сейчас, на войне, когда они, в смысле отношения, и так однажды чуть не рассыпались? Нужна ли будет она, Джинни, величайшему герою Британии после войны? Да и доживут ли они до этого самого пресловутого «после войны»?

Девушка глубоко вздохнула и покрепче зажмурилась. Как же ей сейчас хотелось бы исчезнуть, хоть на час, из этого идиотского мира, где никто ни о чём не может думать, кроме драк, убийств, арестов! Как бы ей хотелось почувствовать себя хоть кому-то нужной, хоть чем-то полезной! Как хотелось бы отвлечься, расслабиться, забыться…

Да, забыться…

Неожиданно Джинни почувствовала, что она куда-то падает. Совершенно не пугаясь, будто так всё и должно быть, гриффиндорка мысленно проанализировала своё состояние. Она отлично чувствовала своё тело. Более того, оно всё ещё находилось в Выручай-комнате — девушка отчётливо ощущала бархатную подушку под локтём. А вот сознание (или подсознание?) куда-то явно отправилось. Вокруг почему-то было темно, тихо. А «внизу», в смысле там, куда девушка падала, кажется, журчала вода… Интересно, ей кажется, или она на самом деле чувствует ветер?

Половина Джинни продолжала падать куда-то во тьму, в то время, как вторая половина лежала на подушках посреди комнаты. Гриффиндорке очень повезло, что в это время в Выручай-комнату никто не заходил, а то была бы паника на весь Хогвартс. И слухи поползли бы, что в школу проникли Пожиратели и убили ученицу. По крайней мере, именно на мёртвую Джинни сейчас смахивала больше всего. Лицо приобрело неестественный землистый цвет, нос заострился, пульс не прощупывался, дыхание было почти незаметно. Сама Джинни была холодна как вода в горном ручье. Но девушка была жива.

Между тем, сознание Джинни продолжало лететь Мерлин знает куда. Почему-то с каждой секундой становилось всё холоднее, хотя девушка не могла представить, каким образом она может чувствовать холод. Ведь тело находится в тепле и покое, а разум на смену температуры реагировать просто не в состоянии. Ведь правда же?

Неожиданно падение прекратилось. Гриффиндорка чувствовала это, хотя не знала, как. Постепенно глаза (?) стали привыкать к темноте. А может быть, это тьма исчезала? Джинни огляделась. Она находилась в каком-то каменном гроте. И одновременно продолжала ощущать, как острый угол книги, которую она изучала в Выручай-комнате до того, как погрузилась в свои мысли, больно впился ей в бок. Стены грота переливались всеми цветами радуги. Джинни показалось, что там не то что-то написано, не то изображены какие-то рисунки. Вот только в глазах сильно рябило, и девушка ничего не могла разобрать…

Повинуясь некоему безотчётному чувству девушка приблизилась к тёмному, бесконечному и бездонному озеру, занимавшему большую часть грота, и нырнула. Джинни немедленно покинули все мысли, эмоции, желания. Осталось только отчуждение, да давешний холод. Какое-то время девушка наслаждалась покоем, который несли с собой таинственные воды тёмного озера, а затем вышла на берег (если этот маленький клочок земли можно назвать берегом) и вновь присмотрелась к стене. Она чувствовала, как все её чувства, от обоняния до слуха, напряглись до предела, но по-прежнему продолжала вглядываться в калейдоскоп узоров, символов, иероглифов…

— О нет!

* * *

Слизнорт сообщил Гарри, что Макгонаголл в библиотеке, и посоветовал не медля ни секунды идти прямо к ней. Что юноша и сделал. В какой-то мере он был горд собой и друзьями. Меньше чем за три дня Золотое трио составило достаточно полный и подробный список всех учеников с первого по седьмой курс, так или иначе попадающих под подозрение в «деле Хогвартского спайка», как окрестил эту эпопею Рон. И в настоящую секунду Гарри торопился показать готовый список директрисе и вместе с ней обсудить вопрос, что со всем этим скопом делать дальше. И ещё Флоран Фортескью…

Гарри в который раз поразился нелогичности собственного поведения. Казалось бы, сам внёс Джессику в список подозреваемых, сам установил, что доверять ей… нежелательно, а через минуту уже с раскрытым ртом слушает её непонятно откуда взявшиеся сведения и, самое главное, верит на слово. И всё же слова Дарк касательно доброго мороженщика не шли у него из головы.

— Профессор? — окликнул юноша Минерву, как только подошёл поближе к стойке: Макгонаголл разговаривала с мадам Пинс.

— …и, пожалуйста, не забудь продлить мою подписку, — Минерва кивнула Гарри, чтобы тот немного подождал.

— Хорошо, Минерва, я лично за всем прослежу, — успокоила Макгонаголл библиотекарша.

— Спасибо, Полли. Гарри, что-то случилось?

— Я насчёт вашего списка, — Гарри многозначительно поднял правую бровь, — У меня, кажется, кое-что не сходится.

— Хорошо, я посмотрю, — понимающе кивнула Минерва, — Пойдём в кабинет и…

— Профессор Макгонаголл!

Гарри и Минерва обернулись. К ним через всю библиотеку бежала Джинни. Очень странная Джинни. Бледная, как мертвец, взъерошенная, в перекошенной мантии и с широко распахнутыми очаровательными зелеными глазами.

— Гарри… — задыхаясь пробормотала она, переводя взгляд с директрисы на юношу и обратно, — Профессор…ваш кабинет…там…

— Успокойся, девочка, — нахмурилась женщина, — Для начала отдышись.

— Джин, с тобой всё в порядке? — забеспокоился Поттер, внимательно всматриваясь в белое лицо девушки, — Ты жутко выглядишь. С тобой что-то случилось? Тебя обидели?

Джинни рьяно замотала головой, пытаясь последовать совету Макгонаголл и прийти в себя за максимально короткий срок.

— Профессор Макгонаголл, в вашем кабинете…Там что-то происходит. Кажется, там кто-то есть.

— С чего ты взяла? — не поняла Минерва, — Ты видела, как кто-то туда вошёл?

— Нет, я просто Знаю. У меня получилось, — последнюю фразу Джинни почти прошептала, обращаясь, по-видимому, к Гарри.

— Что получилось? — отказывалась понимать Минерва.

А вот для Гарри всё стало предельно ясно.

— Профессор, не задавайте вопросов, нам стоит поторопиться.

Кавалькада из трёх человек в две минуты поднялась со второго этажа на восьмой. В мгновение ока Гарри, Джинни и Минерва взлетели по лестнице в кабинет директора и буквально замерли на пороге.

В кабинете стоял полный бардак. Все стеллажи перерыты, пергаменты со стола разбросаны по полу, а посреди помещения среди осколков стеклянного футляра валялся меч Гриффиндора.

— Что здесь произошло? — вопросила небеса Макгонаголл, но ответа не получила.

В вышей степени странно, если учесть, что по стенам висят многочисленные никогда не засыпающие и жутко любопытные портреты бывших директоров. Гарри осмотрел стены. Все до единого портреты были, казалось, затянуты чёрной плёнкой. Как понял юноша, эта плёнка мешала господам профессорам увидеть и услышать что бы то ни было.

— Vannios, — пробормотала Минерва, убирая таинственную плёнку с портретов, — Что случилось?

Портреты начали медленно приходить в себя. Наконец один из них, Армандо Диппет, соизволил обратить внимание на то, что что-то тут нечисто.

— Мерлиново ухо, что вы тут натворили, милочка? Я всегда был о вас несколько более высокого мнения.

— Минерва, что случилось? — поинтересовался несколько более адекватный Дамблдор, оценивая разгромленное помещение, — Уж не тролли ли здесь День независимости отмечали?

— Вполне возможно, что и так, — пробормотала Макгонаголл, — Может быть, кто-нибудь мне наконец ответит…

— Мы ничего не знаем, — раздражённо проинформировал директрису Финеас Найджелус, — Всё было мирно. И вдруг… как будто кто-то погасил свет.

Минерва с надеждой обвела взглядом другие портреты, но никто ничего нового больше не сказал.

— Мисс Уизли? — выбрала себе новую жертву директриса.

— Видите ли, профессор, я предсказательница, — начала Джинни и, увидев скептическое выражение лица Макгонаголл, поспешила пояснить, — мне Гермиона на арифмантике насчитала. Я сегодня тренировалась, и… Не знаю, как объяснить… В общем, я заметила в вашем кабинете Чужака. Мне показалось, что это очень важно…

— Ты его узнала? — немедленно заинтересовался Гарри.

— Только огромная чёрная тень, — покачала головой Джинни.

— Понятно. Значит наш шпион всё-таки сюда проник, — вздохнула Минерва, ещё раз оглядывая царящий в помещении бедлам, — Непонятно, как он сюда попал. Непонятно, как он отсюда исчез. Непонятно, что ему здесь было нужно.

— Меч Годрика Гриффиндора, — тихо пояснил Гарри.

— Откуда ты знаешь?

Гарри медленно покачал головой и наклонился над реликвией. Нет, разумеется, он знал, что Волдеморту нужно от меча. С того момента, как хоркруксы начали пропадать, Тёмный лорд заволновался — как же, бессмертие под угрозой! Наверняка он решил, что не помешало бы пополнить запасы. А поскольку Том Реддл питает слабость к старинным ценным артефактом, он не смог не воспользоваться возможностью заполучить в свою коллекцию ещё и артефакт от Гриффиндора, так сказать, на всякий случай. Например, чтобы было куда запихнуть память о гибели великого Гарри Поттера. Вот только Макгонаголл всё это знать необязательно…

— Почему, в таком случае, он его не взял с собой? — не унималась директриса.

— Видите ли, профессор, — медленно пояснил Гарри, — на этом мече лежат специфические чары, которые позволяют брать его в руки только гриффиндорцам. Видимо, человек, который приходил за ним, таковым не являлся.

— Гарри, а ты уверен, что для того, чтобы взять этот меч в руки, достаточно являться гриффиндорцем только по названию или по крови, а не по духу? — невинно поинтересовалась Джинни.

— Ты намекаешь на то, что гриффиндорец, ставший Пожирателем, пошёл против морали факультета, и, следовательно, меч его как своего уже не распознает? — уточнил Гарри, — Не знаю. Может быть. Профессор, меч нужно перепрятать. За ним вернутся, а если он вдруг попадёт Волдеморту в руки…

— Забирай, — кивнула Макгонаголл.

— Простите?

— Не строй из меня идиотку, Гарри, — устало вздохнула Минерва, вновь доставая палочку, — Я же понимаю, что ты знаешь об этом мече и о том, зачем он нужен Сам-знаешь-кому, намного больше, чем говоришь. Значит, ты его спрячешь лучше, чем кто бы то ни было. Забирай.

* * *

— А-а-а!!! — женский крик переполошил всю гриффиндорскую башню.

Было утро. Не то чтобы раннее, но до завтрака времени ещё достаточно. В гостиной сидело человек двадцать (в их числе Гарри, Рон и Гермиона), остальные благополучно спали, когда из женского крыла донёсся жуткий визг. Доблестные гриффиндорцы встрепенулись и уже готовы были бежать, вызволять неизвестную девушку, попавшую в беду, как беда сама к ним спустилась.

— Ты!!! — продолжал всё тот же женский голос, — Как ты мне это объяснишь?

Тот, к кому обращалась несчастная, если и ответил, то сделал это достаточно тихо, так что никакие объяснения не достигли ушей сидящих в гостиной. Неожиданно на горизонте нарисовался эпицентр взрыва. Гриффиндорскую гостиную почтила своим присутствием невозмутимая Джессика Дарк и направилась к выходу с таким видом, будто это не за ней бежала изрядно рассерженная, встрёпанная и немного заспанная Джинни Уизли в неплотно запахнутом халате.

— Ты вообще знаешь, сколько это стоит? — продолжала скандал Джинни, совершенно не обращая внимания на изрядное количество ненужных свидетелей и свой не особенно ухоженный вид.

— Ну, учитывая, что я оплачивала счёт… — хладнокровно откликнулась Джессика, не подумав даже обернуться, не то, что остановиться.

— Дура! Зачем?

— Вот именно за дуру, если ты забыла. Я так-то имею обыкновение выполнять свои обещания.

— Я её не возьму, — Джинни остановилась посреди помещения и упрямо сложила руки на груди, сверля каким-то совершенно нераспознаваемым взглядом степенно удаляющуюся Джессику.

— Пожалуйста, — Дарк наконец соизволила повернуться лицом к собеседнице и с насмешливой улыбкой кивнула, — Камин вот там. Сгорит за милую душу, уж поверь.

И Джессика, резко развернувшись на каблуках, мгновенно покинула башню, оставив сердитую и вместе с тем растерянную Джинни стоять посреди гостиной.

— Что случилось? — осторожно поинтересовался Рон, когда Джинни, топнув ногой, собиралась было вернуться в спальню и привести себя в порядок.

— Помните, в начале года я её дурой обозвала? В смысле, это она себя так назвала, а я только подтвердила очевидное.

— Ну? — встрял Гарри.

— Она мне за это метлу на Хэллоуин обещала.

— И? — интересно, Гарри в самом деле такой…недалёкий или прикидывается?

— Дорогой мой, — недовольно спросила Джинни, — ты вообще помнишь, какое сегодня число, или тебе календарь купить? Между прочим, мы сегодня ещё в Хогсмид собирались, или это ты тоже забыл?

Поттер мысленно дал себе пару хороших крепких пинков.

— Хогсмид — помню, Хэллоуин — забыл.

— Вспоминай, — Джинни мягко щёлкнула парня по носу и ушла одеваться.

— Действительно, как я мог забыть, что сегодня — мой самый любимый праздник в году? — скептически ухмыльнулся Гарри, плюхаясь в ближайшее кресло.

— Почему любимый? — не вполне поняла Гермиона.

— Потому что самое моё любимое времяпрепровождение — искать неприятности на свой самый нужный и полезный орган, — охотно пояснил юноша.

— А, понятно, — кивнула Гермиона.

— А вот мне ничего не понятно, — сообщил Рон.

— Ну смотри, дружище, — принялся перечислять Гарри, — Когда мне шёл второй год, в Хэллоуин меня весьма благополучно посетил некий Том Реддл. Затем на первом курсе в сей знаменательный день в школу проник тролль, которого нам же, кстати, пришлось заваливать. На втором курсе 31-е октября ознаменовалось первым нападением василиска. На третьем — Сириус проник в школу и переполошил весь замок. На четвёртом как раз во время торжества Кубок огня выплюнул моё имя как участника Турнира, что стало началом конца. На пятом перед всё тем же праздником Амбридж выгнала меня из квиддичной команды. Наконец, на шестом курсе Кетти Белл напоролась на заговоренное ожерелье, а нашли её опять же мы. Держу пари, в этот год тоже ничего принципиально хорошего не случится.

— Да, парень, что-то мне так жалко тебя стало, — сочувственно вздохнул Рон.

— Попридержи свою жалость для другого случая…

День был… волшебный. Судьба как будто хотела посмеяться над Гарри и его подозрениями. Мол, не веришь, что всё может быть хорошо, так я тебе докажу! Погода была просто потрясающая. Солнце вовсю светило, но слишком жарко не было. Дул лёгкий ветерок, пели какие-то особенно беспечные птицы. В общем, на дворе стояло, что называется, «бабье лето».

Гарри действительно наслаждался сегодняшней прогулкой в Хогсмиде. В первую очередь потому, что с ним была уже успокоившаяся Джинни. Правда, мимолётные пересечения с такими личностями, как несколько недовольный их счастливым видом Дин Томас, над чем-то ржущие во весь голос Джессика Дарк, Моника Стар и непонятно откуда взявшаяся Флёр Уизли, многозначительно переглянувшиеся слизеринские девчонки во главе с Пенси Паркинсон настроение не улучшили. Но, с другой стороны, ухудшить его им также было не под силу. Для начала ребята зашли в кафе мадам Паддифут. С тех пор, как Гарри ходил сюда вместе с Джинни, он просто влюбился в это место. Особенно в угловой столик рядом с окном с видом на озеро. Правда, мысль о том, что на день св. Валентина сюда лучше не приходить, не желала оставлять юношу в покое.

После часового сидения в кафе и распития кофе вперемешку с поцелуями, Гарри и Джинни покинули столь гостеприимное место и пошли гулять. Они зашли, кажется, во все магазины, какие Гарри помнил, и даже в те, о чьём существовании юноша не подозревал. А затем Джинни сказала, что сегодня их ждёт сюрприз. Сопровождаемый хитро ухмыляющейся девушкой Гарри отправился куда-то вглубь деревни. Туда, где слышались весёлые крики, смех и какие-то взрывы непонятного свойства. И только дойдя до эпицентра этих самых криков юноша осознал, как много он не замечал, с головой зарывшись в проблемы, создаваемые в большом количестве неким Лордом.

— Внимание! Внимание! — вещал чей-то знакомый голос с импровизированной сцены, — Дорогие дамы и господа! Сегодня все вы присутствуете при историческом моменте! В этот замечательный солнечный день здесь, в самой известной в Британии колдовской деревне Хогсмид состоится открытие филиала не менее известного магазина приколов «Ужастики Умников Уизли», и никакой Тот-кто-умеет-в-кишках-застревать не сможет нам помешать! Ура, товарищи!

Толпа, собравшаяся у входа в новый магазин засмеялась и зааплодировала довольно раскланивавшемуся Ли Джордану.

— Филиал? — удивлённо воскликнул Гарри, — Я не знал…

Зато теперь понятно, что в деревне делает Флёр.

— Это ещё не конец, — лукаво хихикнула Джинни.

На «сцену» поднялись устроители сего бедлама, а именно Фред и Джордж.

— Это самый счастливый день в моей жизни, — утирал импровизированные слёзы Фред.

— И в моей, — Джордж, в отличие от близнеца, рыдал в голос.

Зрители снова засмеялись. Кто-то высказал (точнее выкрикнул) предложение скинуться всем миром на пачку носовых платков хозяевам нового магазина. Подобное предложение заставило близнецов немедленно прекратить истерику. В течение следующих десяти минут Уизли толкали речь о вечном и прекрасном, которая практически полностью состояла из фраз типа «Спасибо Мерлину за то, что он наградил достаточным терпением нашу мать…»

— И наконец, хотим сказать спасибо Гарри Поттеру…

— …за то, что он первый поверил в нас и не позволил прохлаждаться без дела.

— И сейчас мы приглашаем этого достойного молодого человека…

— …сюда к нам…

— …для официального открытия нашего магазина.

Последнюю фразу близнецы произнесли хором. Гарри почувствовал, как Джинни толкает его по направлению к братьям. На его беду, все пришедшие уже заметили Избранного в толпе, и людское море расступилось. Тут уж хочешь-не хочешь, а пойдёшь.

Гарри стремительно и в то же время чуть-чуть неуверенно поднялся к близнецам. Судя по выражению их лиц, несчастного не ждало ничего хорошего в этой жизни. Под торжественную музыку на сцену влетели гигантские ножницы, управляться с которыми было бы затруднительно даже для Хагрида, который, кстати, тоже присутствовал на столь знаменательном событии. Ленточка, которую, теоретически, должен был перерезать Гарри, шириной была не больше пяти миллиметров. Поттер смерил взглядом сие оружие, предназначавшееся скорее для убийства, нежели для разрезания тоненьких атласных ленточек. Близнецы поманили юношу пальцем и протянули ножницы, которые они, кажется, еле удерживали вдвоём.

— Друзья, думаю, я не сделал, да и не смог бы никогда сделать, для этого магазина столько, сколько сделали Фред и Джордж, — быстро проговорил юноша, обращаясь к толпе, — Поэтому будет правильно, если они сами перережут заветную ленточку.

Толпа согласно загудела.

— Ладно, мы не против, — согласился Фред, хотя было видно, что они с удовольствием поспорили бы со своим главным спонсором.

Следующим номером данной программы стало то, что коварные Уизли достали из кармана ножницы стандартного размера, а гигантское чудо со всего размаху бросили на сцену, целясь, по-видимому, Гарри на ногу, но тот успел вовремя отскочить. Впрочем, ничего особенного ему это не принесло, поскольку ножницы были резиновые. По крайней мере, Гарри до сих пор ни разу не видел, чтобы любая достаточно большая металлическая конструкция с таким рвением отскакивала в небеса аж на пять метров.

— По крайней мере, Гарри ведь не откажется стать нашим первым посетителем? — спросил Джордж, — Пожалуйста, Гарри, сделай милость…

От такой просьбы юноша отвертеться уже никак не мог. Но только он ступил на порог, как…

— Новинка сезона: Взрывающиеся коврики. Превосходно прошли полевые испытании имени Гарри Поттера. Спрашивайте у продавцов, — возвестил довольный Фред, обозревая чумазую физиономию, закопченные очки и вставшие дыбом волосы друга…

Ассортимент филиала, как, впрочем, и интерьер, не особенно отличались от того, что базировалось в Косом переулке. В магазине Гарри и Джинни наткнулись на Рона и Гермиону, немедленно захихикавших при первом же взгляде на Гарри, на лице которого всё ещё виднелись еле заметные тёмные разводы. Немного погуляв по новому магазину ребята ещё раз поздравили близнецов и вышли на улицу.

Уже начинало темнеть. Скоро надо было возвращаться в школу, но Гермиона предложила всем вместе пройти до Визжащей хижины.

— Нет, ребята, почему я не знал об открытии? — с завидным упорством допрашивал друзей Гарри.

— А это тебя спросить надо, — ответила Гермиона, — об этом было объявление в «Пророке» ещё на прошлой неделе.

— Ну да, возможно я не заметил. Я теперь в «Пророке», в основном, только крупные статьи читаю. Но вы мне почему не сказали?

— Видишь ли, Гарри, когда мы поняли, что ты не заметил, — объяснил Рон, — мы написали близнецам, что ты так и не узнал о событии, и они велели ничего не говорить. Это всё предполагалось как сюрприз.

— Ты в последнее время слишком сильно занят всякими делами и забываешь о жизни, — продолжила Джинни, — так может быть, хоть это тебя встряхнёт, и потом…

Четвёрка резко остановилась и замолчала. Они уже дошли до Визжащей хижины и даже прошли чуть дальше, когда заметили на обочине дороги что-то тёмное. Из-за сгущающихся сумерек было непонятно, что именно лежало на траве. Недоумённо переглянувшись, ребята подошли чуть ближе.

Джинни тихо взвизгнула и отвернулась, Гермиона судорожно вздохнула, Рон выдал несколько непечатаемых эпитетов. Гарри почувствовал, что его сердце застучало где-то в висках. У самых их ног на траве лицом вниз лежал человек. Сглотнув, Гарри осторожно перевернул несчастного и вздрогнул.

Сейчас, только сейчас, юноша со всей отчётливостью осознал, что неприятности начались. Несчастный, судя по виду прошедший через многочисленные пытки, был мёртв. И этого человека, несмотря ни на что, Гарри предпочёл бы до конца войны видеть живым. Но его чаяниям и надеждам, судя по всему, не суждено было сбыться.