Гарри Поттер и законы крови (гет)

В жизни всегда есть место подвигу.

Надо только быть подальше от этого места.

Геннадий Степаненко.

…Последнее, что Гарри увидел, это Пожиратель, вышедший из толпы и склонившийся над девушкой. Когда он обернулся в следующий раз, ни его, ни Джессики уже не было. На какое-то мгновение Гарри задумался, кто это был и куда испарился, но вскоре ему стало уже не до этого: к великолепной пятёрке, атаковавшей Джинни, Рона и Гермиону присоединилось ещё человек шесть. Гарри со всех ног ринулся прямо в гущу сражения, решив пока принять за аксиому, что это Снейп так своеобразно позаботился о племяннице.

— Поттер! — сквозь рёв битвы послышался грозный окрик Аластора Грюма.

В ту же секунду сразу три наглеца улетели куда-то вправо и, судя по звуку, на всём ходу впечатались в стену. Гарри уложил ещё одного и, полюбовавшись, как Рон подвешивает вверх тормашками особенно настырного бугая, повернулся к негласному главнокомандующему Ордена Феникса, с боем прорывавшемуся к гриффиндорцам сквозь толпу.

Наконец, старый аврор прорвался к ребятам.

— Где Дарк? — рыкнул он, наскоро пересчитав их.

— А ведь правда, — Гермиона принялась с невозможной для до смерти уставшей девушки скоростью вертеть головой по сторонам.

— Она…ну…в общем, её уже нет, — замявшись, пояснил Гарри.

— Что, совсем нет? — каким-то подозрительным тоном осведомился Грюм.

— Нет, я имел в виду, здесь, на острове уже нет. Да в порядке она, — немедленно исправился Поттер, — Её…забрали.

— Кто? — тут же поинтересовался Рон.

Гарри смерил друга взглядом, насколько это было возможно в условиях беззаботно пролетавших мимо проклятий, и многозначительно поднял брови. Уизли несколько секунд недоумённо хлопал глазами, и наконец издал понимающее «А-а-а». Грюма это, впрочем, вовсе не убедило.

— Что-то ты не слишком беспокоишься об однокурснице. С чего ты взял, что она в порядке?

— Ну-у… — задумчиво протянул Поттер и вдруг понял: у склонившегося над девушкой Пожирателя не было на лбу надписи, что это, скажем, Северус Снейп или тот же Фортескью. И правда, кто ему сказал, что девчонку утащил кто-то условно свой?

— Да кому она нужна? — чуть скривившись, вопросила Джинни.

Гарри обеспокоенно поднял глаза на аврора. Заявление девушки, что бытие Джессики Дарк — не столь величайшая ценность, чтобы ради неё половина Пожирателей рыскала по всей территории Азкабана в поисках её светлости, парня не убедило.

— Ладно, найдём, — кивнул Аластор, — А теперь убирайтесь.

— Что? Вы с ума сошли? Мы же хотим помочь! — немедленно возмутился Рон.

— Хватает проблем и без вашей помощи, — нервно мотнул головой Грозный Глаз, одновременно освобождая оперативный простор от совершенно ненужных Пожирателей Смерти, — Здесь сейчас будет очень жарко, и ваше присутствие вовсе необязательно. Так что…

— Как же мы уйдём? — вполне резонно возразила Гермиона, — На острове стоит щит. Или его уже сняли?

Аластор выпустил Патронуса. Гарри вздрогнул от неожиданности, когда мимо него проплыл серебристый Грозный Глаз Грюм в полный рост. Впрочем, ничего удивительного, на кого ещё может рассчитывать старый аврор с репутацией помешанного на безопасности, кроме как на самого себя? Правда, Патронус повёл себя несколько несвойственно: вместо того, чтобы атаковать ещё видневшихся на горизонте дементоров, он заскользил куда-то в сторону, где виднелись члены Ордена. Но долго Гарри удивляться не стал — не позволил некто из числа особо одарённых, посчитавших нужным оставить Поттера по меньшей мере без головы.

— Щит на месте, — объяснил Аластор, когда его Патронус скрылся из вида, — но вот этот портал его преодолеет. Крепко сжать и дважды встряхнуть. Он приведёт в Лондон и самоуничтожится через сорок секунд после использования. В Лондоне вы немедленно трансгрессируйте на площадь Гриммо и ждёте там. Я предпочёл бы, чтобы вы отправились прямиком в Хогвартс, но, зная, что подобного поведения от вас ожидать не приходится…

— Мы не пойдём, — качнул головой Гарри, — Мы останемся до конца.

Юноша уже с трудом стоял на ногах, очки треснули, мантия годилась разве что для мытья полов, кровь из рассечённой щеки заливала лицо, а правая рука нещадно болела от перегрузок. Но он всё равно отказывался уходить — это отдавало трусостью.

— Вы уйдёте сию же секунду, — зло прошипел Грюм: как ему надоели эти препирательства! — Ваши жизни… Я не могу позволить себе или кому другому рисковать ими. Дети не должны умирать!

— Волдеморту это объясните! — в свою очередь взорвался Гарри, — Что-то мне подсказывает, что у него на этот счёт чуточку другое мнение. Самую капельку.

— И ты хочешь уподобиться ему? Или мы должны такими стать? — Аластор направил палочку на кирпичную кладку Азкабана принялся чертить в воздухе неизвестные фигуры, — Я, возможно, старый индюк, годный только на то, чтобы в один прекрасный день пойти на похлёбку. Но ты, Поттер, ты — молод, у тебя впереди вся жизнь. И меня не волнует, что по этому поводу думает твой Волдеморт! Ты не можешь, не имеешь права ею разбрасываться. Твои родные не для того кровь проливали.

— Да кто их об этом просил! Кто просит постоянно меня опекать! Надоело смотреть, как погибают те, кто мне дороги только потому…

— Родители должны защищать детей, — загремел аврор, — мужчина — женщину, старший брат — младшего. Так было исстари и так будет до самого конца. И если этот закон когда-нибудь будет отменён, вселенная просто рассыплется, лишившись главной своей опоры. И не смей со мной спорить! Уходи. Просто уходи.

На лице Аластора появилось какое-то непонятное выражение. Мужчина как будто сгорбился под тяжестью непосильной ноши, и Гарри только сейчас в полной мере осознал, что Грозный Глаз — одинок. Но ведь не может же человек, старик, быть совсем один! Это неправильно, так не должно быть. Гарри поймал себя на мысли, что не имеет понятия, как живёт Аластор Грюм и что сделало его таким ожесточённым, непримиримым…

В воздух вылетел сноп синих искр. Аврор отшвырнул гриффиндорцев от стены и принялся что-то бормотать. Пространство вокруг него, кажется, засветилось всеми цветами радуги. Оглушённый странным спором с Грозным Глазом Гарри стоял, опустив палочку, и ждал. Он не знал, что ему делать дальше. Как будто он здесь не к месту.

Справа раздался взрыв и поистине душераздирающие крики. Земля под ногами задрожала, словно желая сбросить, смять, раздавить надоедливых людишек, осмелившихся причинить ей боль. Гермиона что-то закричала, но за новым взрывом, прогремевшим почти рядом с ними, Гарри не услышал подругу. Третий взрыв, где-то далеко слева, юноша скорее почувствовал, чем услышал.

— Штурмуйте крепость, — пронёсся над территорией изменённый заклятием, но всё же знакомый громовой голос. Северуса Снейпа Гарри узнал бы в любом виде.

Аластор устало опустил палочку и провёл рукой по лицу, вытирая смешавшиеся пот, пыль и кровь.

— Всё кончено, — тихо произнёс он, — Азкабан взят. Здесь больше делать нечего. Уходите.

Рон было открыл рот, но Грюм не позволил ему произнести и слова.

— Уходите, — повторил он и протянул Гарри полученный от Снейпа портал.

Избранный не стал спорить. Он понял.

Точно сквозь сон он почувствовал, как Рон и Гермиона взяли его за правую руку, Джинни вцепилась в левую, крепко сжал портал и дважды встряхнул. Мир перевернулся волчком и почернел, хотя Гарри казалось, что чернее уже некуда. Он нёсся вперёд с болтающимися по обе стороны друзьями, когда ноги резко ударились о землю. Полёт прекратился. Подростки были в Лондоне.

* * *

Гарри с видимым трудом закрыл глаза. Он больше не мог выносить этого зрелища. В ушах гремел голос низенького плотного волшебника с залысинами, говорившего пустые, ничего не значащие слова. Кому они нужны, эти слова? Они не могут ничего поправить, изменить, вернуть…

Два дня назад Британию облетела ужасающая весть: Азкабан разрушен. Совы принесли толстенный экстренный выпуск «Ежедневного пророка», доверху набитый, если так можно говорить о газете, впечатляющими цифрами, шокирующими подробностями и комментариями предположительно авторитетных специалистов, начиная с министра. Авроры лишились больше пятидесяти человек. Это было относительно мало, учитывая масштабы битвы и соотношение сил. Причиной этому глава аврората Гавейн Робардс называл высочайшее мастерство своих подчинённых. На самом же деле Пожиратели просто не пользовались Убийственными проклятьями. Не всегда, конечно, тем не менее. Похоже, у них был конкретный приказ не размениваться на мелочи, главная цель — замок. Сколько человек потеряли они сами, оставалось загадкой — всех павших товарищей Пожиратели забрали с собой. В самом замке, однако, было найдено около сотни трупов. Это были узники Азкабана, отказавшиеся повиноваться Тёмному лорду или бывшие не в состоянии делать это.

Орден Феникса потерял четверых. Среди них — Чарли Уизли.

Гарри опустил голову и сильнее прижал к себе Джинни. Девушка тихо плакала, уткнувшись ему в плечо. Рон пока держался, но и по его щекам время от времени стекала непослушная слеза. Чуть дрожавшая Гермиона нервно сжимала его за руку и, кажется, боялась шевельнуться.

Невероятным усилием воли Гарри заставил себя поднять голову и почувствовал, как по его коже снова пробежал озноб. После всего увиденного им две ночи назад это было чересчур. Только самому себе он мог признаться: с него довольно. Крики, взрывы, свит заклятий до сих пор звучали в его голове. Это само по себе сводило с ума. А тут — это… Война должна быть остановлена. Чем скорее, тем лучше, сейчас Гарри осознал это особенно отчётливо. Но он больше не хотел воевать. Впрочем, может это только минутная слабость? Хотя, какая, в сущности, разница. Он всё равно пойдёт и будет сражаться, когда понадобится. И он это знает, и все остальные. И никакое его отвращение не станет помехой…

На Молли Уизли страшно было смотреть. За два дня, прошедшие после исторической ночи, женщина постарела и похудела. На месте глаз зияли тёмные провалы, голова почти полностью побелела, ноги точно отказывались держать женщину, и Фреду с Джорджем приходилось поддерживать мать с обеих сторон. Сами близнецы казались странно покинутыми. На лицах отсутствовало привычное проказливое выражение, что наводило на присутствовавших ещё больший страх, чем созерцание убитой горем Молли. Спина Артура была неестественно выпрямлена. Он чуть покачивался, не обращая внимания на что-то говорившего ему Перси. По другую сторону от отца встал Билл и Майлз, на правах лучшего друга. Всхлипывающая Флёр буквально повисла на Джессике и Монике. На лице гриффиндорского декана застыла странная растерянная полуулыбка. Видимо, мышцы лица никак не могли отвыкнуть от любимого средства выражения эмоций. Сама Моника выглядела так, будто её несколько раз огрели пыльным мешком по голове. Джессика явно чувствовала себя не в своей тарелке. Она быстро обшаривала взглядом всех присутствующих, не то нервничая, не то что-то ища. Где-то в глубине сознания Гарри мелькнуло любопытство, но тут же испарилось как жизненно неважная эмоция. Юноша снова закрыл глаза. Смотреть на гостей, на гроб с телом Чарли, на совершенно раздавленных Уизли было одинаково ужасно.

Маленький человечек продолжал говорить. На долю мгновения Гарри заинтересовался, слушает ли его хоть кто-то из восьми десятков человек, пришедших почтить память Чарльза Уизли. Здесь были бывшие одноклассники, сослуживцы и просто хорошие знакомые погибшего. А Орден Феникса явился в полном составе, как бы отдавая дань товарищу, бившемуся до самого конца.

Низенький волшебник наконец умолк. Майлз Трейтор, Дункан Лонгстон, Кингсли Бруствер и Стерджис Подмор шагнули вперёд и, взмахивая по очереди палочками, накрыли гроб Чарли крышкой, опустили его в вырытую рядом могилу и засыпали землёй. Гарри напрягся, не зная, что ему сделать, чтобы не слышать ужасающих звуков, которые производили тяжёлые комья земли, ударявшиеся о крышку гроба. Только когда отвратительные звуки стихли Гарри позволил себе открыть глаза и поднять голову. Тихонько перешёптывающиеся люди подходили к свежему холмику, только что появившемуся на семейном кладбище Уизли, и осторожно клали цветы рядом с надгробием. Всего за несколько минут на могиле Чарльза Селдона Уизли выросла целая гора букетов, практически полностью скрывшая гранитное изваяние.

Джинни отпустила юношу и подошла к своей семье. Рон тоже отошёл от Гермионы. Вся семья сгрудилась возле могилы сына и брата, не обращая внимания на цветы и соболезнования, как будто не в силах оставить его здесь в одиночестве. После минутного колебания Гарри решился подойти к Джессике: уж очень его смущал этот ищущий взгляд.

— Что? — составлять более длинные предложения парень сейчас был не в силах.

— Ищу убийцу, — да и Джессика, кажется, тоже.

— Какого?

— Убийцу Чарли Уизли.

— А, понятно, — некоторое время Гарри пытался осмыслить эти слова, — Почему ты решила, что он здесь?

— Не решила. Только надеюсь, — Джессика повернулась к однокурснику и полуиспуганно, полудоверчиво заглянула ему в глаза, — Я видела…

— Кто? — немедленно встрепенулся Поттер.

— …как его убили. Не кто, а как. Это был высокий худой человек с длинными волосами. Не знаю, мужчина или женщина… Вообще больше ничего не знаю. Только… Знаешь, они перед… ну, перед этим дрались на дуэли, с Пожирателя слетела маска, и Чарли… Похоже, он его узнал. Он очень удивился, был просто шокирован и пропустил удар. Просто не ожидал…

Голос Джессики дрогнул, и она замолчала. Гарри кивнул.

— Мне кажется, кто-то из членов Ордена, — совладав с собой, через некоторое время продолжила гриффиндорка, — Последнее, что Чарли сказал, было «…это ты нас всех…». Но я была далеко, так что не уверена. Мне просто так кажется. И потом, он же всё-таки его узнал.

— Почему тогда сразу Орден? Может быть, одноклассник, коллега по работе, Министр магии на худой конец, — принялся прикидывать Поттер.

— Ты сам-то в это веришь?

Проблема заключалась в том, что Гарри-то как раз не верил. Самым логичным завершением фразы Чарли, если Дарк правильно её воспроизвела, было слово «…предал». Или предала. Тогда, соответственно, спайку Ордена Феникса такое определение подходило как нельзя лучше. Но определить его не представлялось возможным. Ещё в самом начале битвы члены Ордена рассеялись, потеряли друг друга из виду. В таких условия присоединиться к Пожирателям не так-то сложно.

— Волосы сильно длинные?

— Может, до плеч, может, больше, — пожала плечами Джессика.

— А цвет?

Гриффиндорка покачала головой.

— Невозможно, — скопировал её жест Гарри, — Среди мужчин как раз мода на длинные волосы. Чуть не поголовно: вон, Дункан, Майлз, Эрик, Конни Вэлдон из аврората, даже Билл. Женщин так вообще нереально рассматривать… Кстати, ты где была чуть не сутки после штурма?

— Дома. Лечилась.

— А, я так и подумал, — кивнул Гарри и, чуть подумав, спросил, — Слушай, а сам-то убийца тебя не видел?

Джессика содрогнулась:

— Не дай Мерлин! Надеюсь, что нет, но мало ли… Нет, Мерлин упаси, — отчаянно мотала головой девушка, пытаясь успокоить хотя бы себя.

— Ладно. Ну ты… осторожней тогда.

Девушка кивнула и грустно улыбнулась Гарри. Юноша кивнул и отошёл к Гермионе.

…Было девятнадцатое декабря. Канун Рождества. Гарри с каким-то раздражающим, доводящим до безумия весельем подумал, что Волдеморт несколько поторопился с подарком…

* * *

В дверь постучали. Северус вынырнул откуда-то из глубин собственных мыслей и, устало потерев виски, откликнулся:

— Войдите.

— Не спишь? — в кабинет Пожирателя вне порядка заглянул Люциус. Выглядел он намного лучше, чем несколько часов назад, когда его только освободили из такой уютной одиночной камеры Азкабана: одежда была совершенно новая, с претензией на роскошь, волосы чисто вымыты и тщательно забраны в узел, кожа приобрела обычный для Малфоев совершенно неуловимый бледно-розовый оттенок. На указательном пальце правой руки поблескивал перстень с гербом Малфоев. Северус усмехнулся: привычное зрелище. Даже, на его вкус, слишком привычное.

— А почему я должен? — шагнул он навстречу гостю и протянул руку, которую Люциус не замедлил пожать: мужчины так и не виделись там, под Азкабаном, и только теперь смогли поприветствовать друг друга.

— Лично я предполагал, что после такой тяжёлой ночи тебе потребуется не меньше суток отдыха — как-никак целой армией ворочал, — по тонким губам Малфоя скользнула насмешливая улыбка.

— Подумаешь, какие-то разнесчастные шесть сотен Пожирателей и всего одна-единственная завалящая тыщонка дементоров. И не с такими справлялись. Вот в Хогвартсе четыре факультета по триста обезьян — это да, — сардонически ухмыльнулся Северус.

Люциус рассмеялся. Снейп кивнул приятелю на кресло, а сам опустился на соседнее. Он слишком долго знал Малфоя, чтобы предположить, будто тот заявился с обычным дружеским визитом. На мгновение появился домовик с бутылкой огневиски и двумя стаканами и тут же исчез. Некоторое время Пожиратели молчали, пока наконец Люциус не соизволил завязать разговор.

— Тебе, я слышал, Тёмный лорд в честь увольнения с прежнего места работы ошейник подарил?

Северус неопределённо хмыкнул.

— И как, удобно?

— Шею натирает, — мрачно пожаловался Снейп.

Люциус понимающе кивнул. Ещё несколько мгновений в помещении стояла тишина, когда лицо Малфоя странно посуровело. Мужчина облокотился на подлокотник, глядя прямо в глаза Северусу, и тихо произнёс:

— Почему?

Северус вскинул брови. Он явно не совсем понимал, что Люциус пытается у него узнать.

— Почему ты ничего не сделал? — Малфой решил, что стоит немного уточнить свой вопрос, — Почему мой сын оказался по уши втянутым в эту дьявольщину, а ты сидишь здесь с таким видом, будто так всё и должно быть?

Северус снова потёр виски: он так и знал, что этим всё кончится.

— Что же я, по-твоему, должен был сделать? Взять его за шкирку и запереть в чулане, чтобы он не ходил куда не просят? Или наложить на Лорда Обливиэйт? Может, так он забудет, что у тебя есть сын.

— Откуда я знаю, что ты должен был сделать? — вскинулся Люциус, — Это не моя проблема в конце концов. Ты обязан был защищать Драко. Спихнул бы Дамблдору на худой конец.

— Он хотел отомстить. И кроме того, искренне верил, что ты был бы рад видеть его в числе Пожирателей, — тихо произнёс Снейп, — И это только твоя вина. В своём стремлении извернуться любым возможным образом, заполучить свою долю добычи при любом раскладе ты зашёл слишком далеко. Ты заморочил голову и жене, и сыну, и, возможно, самому себе.

— Не смей меня учить уму-разуму! — изрядно рассерженный Малфой вскочил с кресла, — Иди, на детишках практикуйся, если уж настолько невмоготу. Я взрослый человек, и знаю…

— Не сказал бы, — Северус тоже поднялся и теперь буравил недовольным взглядом оскорблённого аристократа, — Посмотри, к чему ты пришёл. Драко — почти преступник, Нарцисса одной ногой в камере министерства, другой — в темницах Тёмного лорда, ты вне закона да и благоволение Лорда тоже растерял. Но война рано или поздно закончится. И что ты будешь делать? Кто бы ни победил, у тебя будут большие неприятности.

Люциус зарычал, но на Снейпа подобный приём не произвёл ни малейшего впечатления:

— Ты должен выбрать. Рано или поздно тебе придётся это сделать. Хотя, на мой взгляд, ты уже опоздал, — Северус смерил друга взглядом и снова сел, — Да не кипятись ты. Сядь, расслабься и чуть-чуть подумай. Что-то менять уже поздно, а вот немного подкорректировать — самое время.

Некоторое время Люциус стоял на месте, будто превратившись в ледяную статую, а затем снова опустился в кресло и сжал голову руками.

— Не могу, — простонал мужчина, с усилием закрывая глаза, — Я не в силах. Это…слишком сложно. Я слабак.

— Нет, — покачал головой Северус, — я бы так не сказал. Ты посильнее многих, Люциус. Но вот решимости кое-где тебе не хватает.

Малфой пробормотал что-то, что для Снейпа прозвучало как: «Ненавижу».

— Так поделился бы, — горько усмехнулся Люциус через полминуты, — У тебя-то её навалом, этой самой решимости. Сколько там раз ты сторону менял?

— Не имею понятия, — пожал плечами Снейп, — Но ты прав, вопрос хороший. Вот выдастся свободный часок — обязательно посчитаю.

— А сейчас-то ты чей?

— По-прежнему свой собственный.

— А всерьёз?

Северус вздохнул:

— Да вот, для крылатых таскаю каштаны из огня с наивной надеждой, что когда-нибудь это окупится.

— Что, среди них нашёлся такой оригинал, который умудряется тебе доверять? — неподдельно изумился Люциус, — После всего? После Дамблдора?

— Нашёлся. Причём ты не поверишь — сам Грюм, — довольно хохотнул Снейп, разглядывая вытянувшееся лицо аристократа.

— Шутишь.

— С такими вещами — не привык.

— Даже не стану спрашивать, сколько ты, или Дамблдор, не суть важно, ему за это заплатил, знаю, что бесполезно. Меня другое интересует: что ты будешь делать, если тебя раскроют?

— Вот когда раскроют, тогда и узнаю. А сейчас меня об этом думать что-то не особо тянет.

Малфой кивнул. Снейп плеснул себе немного огневиски.

— Да, неплохо устроился. Не то, что мы, простые смертные… Кстати, забываю спросить. Ты всё ещё… — и Люциус легонько ткнул себя в грудь.

— Ненадолго, — ответил Северус.

— Понимаю.

— Всё-таки, что ни говори, а Азкабан пошёл тебе на пользу. Ты стал таким понимающим.

Люциус невесело рассмеялся. Некоторое время мужчины молча потягивали огневиски.

— Мы проиграли с самого начала, — мрачно заметил Северус, — С первого дня. Только тогда мы этого не поняли. Тем хуже сейчас. И бедные дети, такие, как Драко… Он ведь не просидит здесь долго. Его уже сейчас угнетает и этот замок, и эти люди, и всё остальное… Знаешь, Люциус, я тут подумал, должен же кто-то сказать им, что не всё потеряно, пока это на самом деле так.

— Жаль, для нас в своё время не нашлось такого человека, готового сказать что-нибудь наперекор Тёмному лорду. Нас бы здесь тогда не было.

— Видно, потому-то мы и здесь, чтобы положить начало этой доброй традиции, — саркастично ухмыльнулся Северус, — Кому-то надо.

— Фу, Снейп, что за пошлые гриффиндорские рассуждения? Ты уверен, что в детстве не ошибся факультетом? — искренне засмеялся Люциус впервые за много дней.

— Заткнись, идиот, — фыркнул Северус, — Даже твоё трижды благородное происхождение не позволяет тебе так со мной разговаривать, презренный!

Теперь мужчины смеялись оба. Так же, как много лет назад, когда они, ещё желторотые несмышлёныши, только-только приняли Метку и считали это самым величайшим счастьем, какое только может свалиться на их головы.

В дверь постучали. Тихо-тихо, словно неуверенно. Смех оборвался, и Северус по привычке пробормотал: «Войдите». В дверном проёме показалась растерянная физиономия Мораг Макдугал.

— Извините, сэр, вы просили… Но если вы заняты, я могу…потом… — пролепетала девушка.

— Нет-нет, заходите, мисс Макдугал, вы как раз вовремя, — кивнул Снейп, мысленно ударяя себя по лбу и кляня последними словами собственную память.

— Что ж, дорогой мой, самое время для…как ты сказал?...«установления новой традиции», — насмешливо прошептал Малфой.

Северус поднялся, смерил девушку изучающим взглядом, запечатал дверь и наложил пару дополнительных Звуконепроницаемых щитов. Разговор предстоит тяжёлый…

* * *

Гарри с друзьями вернулся в школу на следующий день после похорон. Перси как-то неуверенно предложил всем четверым остаться, благо до каникул оставалось всего три дня, но ребята хором отказались. Оставаться в «Норе» среди царившей там угнетающей обстановке не особенно хотелось, да и промежуточные контрольные, по предположению Гарри, были лучшим средством от меланхолии и идеальной возможностью хоть на какое-то время отвлечься от свалившихся на головы ребят неприятностей. Учителя, по-видимому, считали также и, кстати сказать, оказались на удивление неоригинальны. Видимо, в преддверии ЖАБА господа профессора решили провести полный контроль по всем возможным темам экзаменов, причём вне зависимости друг от друга. Таким образом, у Гарри и Рона в последние дни учёбы оказывалось в день по две крупномасштабные контрольные. Но им с их пятью предметами ещё повезло. А вот Гермионе, изучавшей девять дисциплин, пришлось несладко. В последний день перед каникулами ей пришлось сдавать три зачёта и писать две контрольные. Рон подобный подход к преподаванию обозначил всего одним красивым и ёмким словом: «Озверели».

Надо сказать, утро очередного возвращения гриффиндорцев в родные пенаты ознаменовалось очень интересным и, что главное, неожиданным зрелищем. За столом Когтеврана как ни в чём не бывало спокойно завтракала Мораг Макдугал. Гарри протёр очки, прежде чем удостовериться, что девушка настоящая. Это по меньшей мере настораживало. По предположению Поттера, Макдугал должна была вместе с остальными сбежавшими студентами сидеть где-то в штабе Волдеморта (или как там это называется?) и ждать новых приказаний. Если, конечно, выжила под Азкабаном. Но вместо этого юная леди рассказывала школьным подружкам байку о больной маме, которой срочно понадобилось её, Мораг, присутствие, и уплетала завтрак, правда, без особого аппетита. В те же секунды, когда никто из друзей Макдугал не смотрел в её сторону, лицо у неё делалось какое-то измученное и потерянное, как будто она совсем недавно пережила большую личную трагедию и не успела ещё оправиться. Впрочем, подобным внешним видом могли похвастаться многие школьники, начиная с Рона и Джинни. Кто-то из них в резне под Азкабаном потерял родных.

В продолжение всего завтрака Гарри ненавязчиво наблюдал за однокурсницей. Ему стоило большого труда придумать, каким образом очевидная Пожирательница умудрилась оказаться так далеко от своего хозяина (если не в качествен шпионки) и остаться при этом в живых, да ещё и быть принятой обратно. Ведь Макгонаголл же не полная идиотка, она не могла поверить трогательной саге о болезни матушки. В конце концов Мораг закончила трапезничать и в гордом одиночестве (несвойственное ей доселе поведение) вышла из-за стола с явным намерением отправиться на занятия. И, не то случайно, не то нарочно, пересеклась у самого выхода с широко известной слизеринской троицей, Ноттом, Забини и Дарк. Джессика и Мораг перекинулись парой фразой, содержание которых осталось для Гарри загадкой. Из Большого зала они вышли вчетвером.

Гарри снова обратил взор к собственной тарелке. Слева от него Гермиона что-то рассказывала Рону, очевидно, пытаясь хоть как-то его приободрить. Справа к нему самому прижалась затерявшаяся в своих мыслях Джинни. Гарри на полмгновения вернулся к только что наблюдаемой им рокировке. Ему в голову пришла одна интересная идейка…

…— Как там Мораг? — дружелюбно поинтересовался Поттер, подсаживаясь тем же вечером к Джессике. Правда, вечером это время суток можно было назвать с натяжкой: Гаррины часы показывали без четверти пять.

Джинни к этому моменту удалилась в свою спальню, а Рона с Гермионой вызвала профессор Стар для выдачи очередной порции распоряжений, которые срочно, прямо вот сейчас должны быть выполнены. Что называется, вопрос жизни и смерти.

— А причём здесь Мораг? — с крохотнейшей ноткой удивления спросила Джессика, что, по-видимому напрямую было связано с необходимостью проштудировать толстенный фолиант по Древним Рунам к завтрашней проверочной.

— Ну как? Она же теперь твоя новая подруга.

— Вовсе нет. Помнится мне, кто-то что-то говорил про единство? Вот наш вариант толкования этого слова, — пожала плечами Дарк, не отрывая взгляд от сводной таблицы символов шести древних языков, — Девочка близко познакомилась с Тёмным лордом. У неё такого Драко нет, как у нас, например, который мог бы заранее рассказать, чем это грозит. Так что его…м-м-м, методы общения с подчинёнными произвели на неё прямо-таки неизгладимое впечатление. Почему бы не помочь ей справиться с этой проблемой? Она сбежала, Гарри, — девушка правильно истолковала немой вопрос гриффиндорца, — Я не вполне поняла, как и когда, но тем не менее. Хотя, в какой-то степени ты прав. Очень интересно наблюдать, как Мораг смотрит на Блейза. Правда, вот сейчас скорее он строит ей глазки, чем наоборот…

Джессика хмыкнула и вернулась к своему крайне увлекательному чтиву. Гарри мысленно спросил себя, на какой минуте светского разговора можно перейти от обмена любезностями к делу, и предположил, что уже пора. В конце концов, не с Министром беседует.

— Джессика, я вот тут подумал насчёт твоего рассказа о Чарли… Как ты смотришь на то, чтобы прокрутить это твоё воспоминание в Омуте памяти?

Дарк искоса взглянула на однокурсника:

— Зачем?

— Может, сможем увидеть какие-то детали, то, что ты не смогла подробно рассмотреть...

— Как вариант, — задумчиво протянула Джессика, — Когда?

— Да хоть прямо сейчас, — кивнул Гарри в сторону спален.

Джессика оценивающим взглядом оглядела фолиант с Древними рунами, словно прикидывая, сколько дополнительных часов ей придётся убить на повторение, если она сейчас отвлечётся. В конце концов девушка махнула рукой, пробормотал что-то вроде: «Всё равно ничего больше не выучу» и швырнула книгу на диван.

— Ладно, детектив, пошли. Я полностью к вашим услугам…

Четверть часа ушло на то, чтобы научить Джессику вытаскивать на свет божий нужные воспоминания. Ещё несколько минут Гарри объяснял, как попасть в Омут и как работать с воспоминанием, чтобы выудить из него максимум информации. Наконец, всё было готово.

— Поехали? — вопросил забравшийся с ногами на собственную кровать Гарри.

Джессика согласно кивнула и первой нырнула в воспоминание. Поттер выждал пару секунд и отправился вслед за ней.

…девушка, ещё раз оглядев Орден, принялась шарить по карманам… Гарри материализовался прямо перед Джессикой-воспоминанием. Настоящая мисс Дарк очутилась по левую руку от него. Юноша огляделся: они очутились в самом начале, когда Орден только-только появился под стенами Азкабана?

— Что ты ищешь? — вежливо полюбопытствовал он.

— Мой билет на большую землю… — …Девушка резко замерла, еле сдерживая истерический хохот…, — … и, как всегда, не нахожу.

…Гриффиндорка с видимым трудом вынырнула из собственных мыслей и окинула взглядом окрестности. Ордена Феникса уже след простыл, через аккуратно проделанное Отделом Тайн отверстие в куполе вовсю прибывали авроры, а где-то впереди кипел нешуточный бой, причём, видимо, уже давно… девушка сделала единственное, что казалось ей правильным на тот момент — вытащила палочку и двинулась к Пожирателям, туда, где дрался Орден Феникса…

— Ты что, совсем с ума сошла? — поразился Гарри, глядя, как Джессика очертя голову бросилась к Пожирателям прямиком навстречу проклятьям, — Да, похоже, ты и в самом деле особь, совершенно неприспособленная к драке. Я-то грешным делом думал, что ты на ЗОТИ прикидываешься.

— Вот уж спасибо, дорогой мой, — отвесила насмешливый поклон Дарк, — Ты меня сейчас очень сильно поддержал.

И семикурсники бросились вслед за убегающей Джессикой из воспоминания.

…Мелко дрожа, девушка набрала в грудь побольше воздуха и нырнула в толпу Пожирателей… Она не знала, куда бежать, не понимала, что делает. Людской океан то и дело накатывал на девушку со всех сторон. Её толкали, пихали, она постоянно спотыкалась. Пару раз гриффиндорку чуть не задело шальное проклятье, а она даже не поняла, что в неё летело. Только скорость, выработанная в результате многолетних фехтовальных тренировок, позволила ей увернуться в самую последнюю секунду…

На протяжение всей пробежки Гарри думал, стоит ли ему выразить своё возмущение очевидной неспособностью Дарк не замечать элементарных вещей, вроде летящих в неё проклятий, не все из которых совместимы с жизнью. Потом решил, что не стоит. Судя по выражению лица самой гриффиндорки, она сейчас очень «довольна» результатами наблюдения за собой со стороны.

…В какую-то секунду гриффиндорка прорвалась сквозь очередную людскую волну и краем глаза заметила знакомый силуэт. Чарли Уизли дрался один на один с кем-то из Пожирателей. Откуда-то справа в драконоведа полетел некий оранжевый луч, и девушка машинально выставила щит ему наперерез…

— Что ж, не так уж плохо, — пробормотал Гарри.

— Что, прости? — переспросила девушка.

— Нет, ничего. Это я так, сам с собой…

— Ничего себе! Не то первый, не то второй порядок, — цокнула языком Джессика.

Теперь пришла пора Гарри переспрашивать спутницу.

— Это видно по покрою мантии, — пояснила девушка, подходя к дерущемуся Пожирателю чуть ближе, — Рукава чуть длиннее обычного, по низу мантии бархатные вставки, внешние карманы…

— Всё, верю-верю, — замахал руками Гарри и, не удержавшись от подкола, добавил, — На дядиной что ли практиковалась?

— Нет, вот такая мантия — у Драко, — как ни в чём не бывало пояснила Джессика, — А дядя вне порядка. У него по подолу, по краям рукава и капюшона идёт серебристая вышивка.

— Красивая?

— На любителя.

…Чарли самозабвенно теснил, по-видимому, не особенно опытного сторонника Тёмного лорда и в конце концов сбил оппонента с ног. Противник не потерял сознания и, насколько могла видеть Джессика, ибо дуэлянты стояли к ней боком, не выпустил палочку. Но зато потерял маску…

Узрев такой поворот событий, Гарри резко рванул вперёд, чтобы попытаться рассмотреть лицо убийцы. Но его попытка не увенчалась успехом. На лицо Пожирателя падала тень от сражающихся соседей. В почти полной темноте рассмотреть его лицо было невозможно. Гарри попытался встать таким образом, чтобы смотреть на упавшего человека как бы глазами Чарли. К имевшемуся ранее портрету добавился только длинноватый нос. Юноша никак не мог сообразить, каким же образом сам Чарльз смог узнать Пожирателя в таких условиях.

— Может быть, он увидел что-то такое, что только ему одному могло послужить опознавательным знаком? — предположила Джессика: она тоже не вынесла из повторного просмотра ничего нового, — Какой-нибудь секретный шрам, палочка, то, как он упал. Любая мелочь.

— Похоже на то, — разочарованно кивнул Гарри и вздрогнул: как раз в эту секунду в грудь Уизли ударила Авада Кедавра.

— Посмотрим ещё раз?

— Нет. Вряд ли мы вынесем отсюда что-нибудь новое. Пошли.

Гарри взял девушку за локоть, сосредоточился и принялся подниматься вверх. Правда, парень не учёл тот факт, что Омут стоит на кровати, на которой, вообще-то, не особенно много места, а скорость всплывания чересчур высока. Результатом подобного стечения обстоятельств стало падение со всего размаху на пол, причём Гарри удачно приземлился прямиком на Джессику.

— Удобно? — ехидно поинтересовалась девушка.

Гарри ответить не успел. Потому что как раз в этот момент случилось то, что в сложившейся ситуации было равносильно самоубийству.

— Гарри, ты не мог бы… — раздался слишком знакомый голос, и в спальню семикурсников вошла Джинни, — А…ох…что здесь происходит?

— Всё в порядке, Джин, — глупо ответил Гарри, — мы просто с кровати упали.

— Поттер, ты хоть сам-то понял, что сейчас сказал? — поистине непередаваемым тоном вопросила Джессика, — Так как там насчёт того, чтобы уже с меня слезть?

Гарри похолодел: фраза и вправду прозвучала двусмысленно. Верней, как раз таки недвусмысленно.

— Ах даже так? — тонким голосом проронила Джинни, — Отлично. Извините, что помешала. Уже ухожу.

— Нет, Джин, ты всё неправильно поняла, — резко вскочил с пола (точнее, с мисс Дарк) Гарри и ринулся к уже было скрывшейся за дверью девушке, — Мы просто…

— Почему неправильно? По-моему, очень даже наоборот, — Гарри с ужасом обнаружил, что в глазах Джинни появились слёзы, — Ты не волнуйся, Гарри, всё в порядке.

И девушка вышла из спальни и резко захлопнула за собой дверь, ударив попытавшегося последовать за ней Поттера по носу.

— Да, глупо получилось, — тихо заметила Джессика, — Извини.

— Ты здесь не причём, — Гарри заметно расстроился, — зря я всё это затеял. Всё равно ничего не узнали.

— Хоть попробовали. Не беспокойся, всё будет хорошо, — девушка осторожно подошла к гриффиндорцу и положила руку ему на плечо, — Давай я проведу тебя в женское крыло, ты ей всё объяснишь. Джинни — умная, она поймёт.

— Спасибо, но…не надо. Сейчас она меня слушать не станет, — покачал головой Избранный.

— Как хочешь. Но мой тебе совет: чем раньше ты с ней объяснишься, тем лучше.

— Спасибо.

Джессика ободряюще улыбнулась и вышла из комнаты, оставив Гарри наедине с собственными мыслями.