Гарри Поттер и законы крови (гет)

Знания бывают двоякого рода:

либо мы знаем, где найти сведения об этом.

Сэмюэл Джонсон

— Так, подождите, это я один здесь такой идиот, что ничего не понимаю?

— Гарри!

— Что?! Нет, мне правда интересно!

Гермиона смерила парня неодобрительным взглядом.

— Я тоже мало что понял, — пожал плечами Рон, — по мне, так это просто ахинея какая-то. Гермиона, ты уверена, что это было настоящее пророчество?

— Разве что Джинни неудачно пошутила, — всё ещё недовольно ответила гриффиндорка: видимо, она была не слишком рада заявлению Гарри, что все, кто не понял смысл этого жуткого стишка…э-э-э, скажем так, умом не блещут.

— Аргумент.

— Молодые люди, кажется, звонка ещё не было, — многозначительно заметил Слизнорт, с достоинством проходя мимо гриффиндорского стола.

— Извините, профессор, — Гарри не придумал ничего лучшего, кроме как попросить прощения за своё воистину наглое и дерзкое поведение, и гриффиндорцы смущённо уткнулись в котлы.

Где-то сзади подозрительно пыхнуло нечто, сопровождаемое недвусмысленным восклицанием: «Чёрт, Блейз!». Гарри покосился на слизеринский стол. Нотт что-то раздражённо объяснял раскрасневшемуся Забини, отчаянно при этом жестикулируя. Джессика Дарк отсутствовала.

— В больничном крыле её тоже нет, — тихо ответил Поттер на молчаливый вопрос друзей, — И если бы я её чуть хуже знал, решил бы, что она сбежала.

— Как после Тайной комнаты?

— Нет, совсем. Из школы.

— Может быть, она в спальне? — высказала предположение Гермиона.

— Всё равно, — пожал плечами Гарри и, чуть помолчав, решился возобновить старый разговор, — Хорошо, ваши предположения?

— Думаю, Волдеморт снова что-то разнесёт вдребезги, — пожал плечами Рон: он как раз пытался сделать всё, чтобы не опередить достославного Лорда в этом славном начинании и не уничтожить минимум кабинет зельеварения.

— Не просто разнесёт… — тихо произнесла Гермиона, — Мне кажется, это пророчество возвещает конец войны…и не в нашу пользу.

— И виновата в этом какая-то святыня Изиды, о которой кто-то почему-то забыл, — вынес вердикт Гарри, — Значит, нужно о ней вспомнить.

— Как можно вспомнить о том, чего никогда не знал? — резонно возразил Уизли, — Что это за святыня такая? Кто-нибудь в курсе?

— Ну, Изида — это знаменитая египетская ведьма, жившая Мерлин знает сколько лет назад, не помню точной даты. Кажется в пятом тысячелетии до нашей эры, но я не уверена, — немедленно просветила друзей Гермиона, — Она была очень умна и могущественна, особенно для своего времени…

— Так что маглы не нашли ничего лучшего, как объявить её богиней, — подхватил Рон, — Да, я знаю. Я же ездил в Египет перед третьим курсом, помнишь? Но ни одной святыни Изиды не видел и что-то не припомню, чтобы Билл или ещё кто-то упоминал о чём-то подобном.

— И мы даже примерно не знаем, как она может выглядеть, — Гермиона настолько увлеклась расшифровкой пророчества, что — удивительное дело! — даже не заметила, когда её зелье начало выкипать.

— Гермиона, — Гарри счёл нужным подтолкнуть Гермиону локтем, дабы она обратила свой высочайший взор на то безобразие, что творится у неё под носом, — А почему мы не знаем, как она выглядит? Я считал, что это какой-то артефакт.

— Может, да, а может, и нет. В пророчестве не сказано точно, — пояснила Гермиона, снимая котёл с огня и пытаясь как-то исправить чёрное дело рук своих, — Святыней могут назвать не только артефакт, но и, скажем, какое-нибудь здание, храм, или статую, или место, какую-то книгу или может даже заклинание. Хотя вот это последнее вряд ли, — чуть подумав, добавила девушка.

— Проблема, — почесал за ухом Рон.

— Но если в пророчестве указано так неточно — просто «святыня Изиды», это должно означать, что она такая одна, что её ни с чем не спутаешь, — высказал очередное мудрое предположение Гарри.

— Скорее всего, но нам от этого не легче, — тяжело вздохнула гриффиндорская староста, — Мы ведь так и не знаем, где её искать.

— А ты уверена, что нам стоит её искать?

— Почему нет?

Гарри пожал плечами. Если у него и были какие-то аргументы, они остались невысказанными по одной простой причине — прозвенел звонок.

— Слушайте, ребята, — вдруг проговорил Рон, пока гриффиндорцы собирали вещи, — если эта святыня — забытая, стало быть, кто-то о ней когда-то знал. Может, стоит поспрашивать?

— У кого например? — немедленно поинтересовалась Гермиона.

— Ну не знаю… Профессор Слизнорт, вы не знаете, что такое святыня Изиды?

— О, мистер Уизли, — обворожительно улыбнулся господин слизеринский декан, как раз закончивший проверять работы учеников и невозмутимо правивший к своему столу, — интересуетесь историей?

— Да, что-то вроде того, — неуверенно пробормотал тот, получая довольно болезненный тычок от Гермионы.

— К сожалению, не имею понятия. Кажется, что-то слышал, но в упор не помню, о чём идёт речь.

Гарри внимательно смерил взглядом зельевара. Нет, положительно его лицо принимало совершенно другое выражение, когда Том Реддл и он сам, Гарри, в своё время расспрашивали его о хоркруксах. Гораций Слизнорт и правда не знал. Зато, похоже, знал кое-кто другой.

— Рон, ты спятил? — между делом шипела Гермиона, — А если услышит кто-нибудь… не тот? Если донесёт Волдеморту? Если он знает эту самую святыню слишком хорошо и поймёт, что её ищем мы? Ты подумал, что тогда будет?

— Не подумал, — признал очевидное рыжий, — Прости, Гермиона. Но ведь Слизнорт — не предатель, правда, Гарри? Гарри? Что случилось?

— Мне не нравится, как на нас покосился Нотт, — понизил голос гриффиндорец, — Кажется, он что-то знает…

Достославная реплика Рона настигла Теодора Нотта в дверях. Гарри готов был поклясться, что когда Уизли упомянул святыню Изиды, слизеринец чуть притормозил на пороге, кинул странный косой взгляд в сторону дражайших сокурсников, дёрнул губами, будто желая что-то сказать, и немедленно покинул кабинет, так и не проронив ни звука.

— Ладно, пошли в библиотеку, — поманила ребят Гермиона, — будем искать.

— Гермиона, но сейчас же обед! — возмутился Рон, — Дай нам хоть десять минут.

Девушка смерила Гарри и Рона оценивающим взглядом, как бы прикидывая, долго ли те смогут протянуть без еды и воды, грызя один лишь гранит науки. Срок, очевидно, вышел не слишком большой.

— Ладно уж, идите.

И унеслась в библиотеку. Верные данному слову, гриффиндорцы направились в противоположную сторону, к Большому залу, памятуя, что у них на раскачку всего десять минут.

— Её здесь нет, — непонятно к чему пробормотал Гарри, хмуро оглядывая помещение.

— А, что? — не расслышал полностью поглощённый накладыванием пищи в тарелку Рон.

— Я говорю, похоже, она меня избегает.

— Кто?

— Джессика.

— А зашщем ей ибя изигась? — задался вопросом Рональд, тщательно работая челюстями, в тот время, как Гарри только-только соизволил окинуть окружавшую его снедь оценивающим взглядом.

— Что-что?

— Спрашиваю, зачем ей тебя избегать?

— Возможно, она знает, что у меня есть к ней несколько вопросов, на которые ей рано или поздно придётся ответить.

— Гарри… м-м-м, а ты уверен, что это правда? Ну что ты и Джессика… — осторожно начал Уизли.

— Уверен, Рон. На этот счёт у меня, полагаю, есть почти неопровержимые доказательства.

В самом деле, имея достаточный опыт наблюдения за некоторыми событиями из жизни одного красноглазого, Гарри предпочитал подобным снам верить.

Рон глубокомысленно пожал плечами и вернулся к еде. Спустя ещё минут пять вполне насытившиеся гриффиндорцы пришли к выводу, что пора и честь знать, и направили свои стопы к достославной библиотеке.

Гермиону они обнаружили с превеликим трудом, что непосредственно было связано с поистине впечатляющими размерами той груды книг, которой она сочла нужным себя окружить. Книги эти были самым тщательнейшим образом отобраны с египетского стеллажа. На появление товарищей по оружию гриффиндорская староста практически не обратила внимания, только нервно махнула рукой, мол, присоединяйтесь…

…Полчаса каторжного труда канули в Лету. За это время Гарри успел наизусть выучить, кто такая Изида, но ни на йоту не приблизился к разгадке тайны её подлой святыни. Часть книг громогласно требовала любви и почтения к этой величайшей ведьме всех времён и народов. Другая часть, напротив, упорно доказывала читателям, что бедная египтянка — женщина плохая и нехорошая. Ещё несколько томов милостиво содержали в себе списки изобретений госпожи Изиды, многие из которых крайне популярны и по сей день. Но о том, что у неё вообще когда-то были святыни, не упоминалось нигде. Гарри стукнулся головой о стол. Потом ещё пару раз, для верности. Но экзекуция, увы, ни к чему не привела, разве что к появлению головной боли.

— Ладно, пошли, — наконец решил Рон, — Звонок скоро. Придём после ужина, может, повезёт.

Уроки казались Гарри в данном случае делом десятым, но Рон был прав: гражданам профессорам такое наплевательское к себе отношение не объяснишь. Чертыхнувшись про себя, парень нервно захлопнул лежавший перед ним очередной фолиант, и гриффиндорцы поспешили на занятия.

На уроках Гарри был рассеян сверх меры. Прослушав профессоров первые минут пять и сообразив, что ни о каких святынях никакой Изиды они рассказывать не собираются, юноша полностью погружался куда-то в астрал. *Да чтобы разнесло эту Изиду вместе со всеми её святынями, сколько ни на есть! Где нам теперь её искать?..* Но риторические вопросы к самому себе особой пользы не приносили. *Может, мы не так ищем? Вообще, что такое «святыня»? Святыня — это то, что для кого-то свято. Стоп. А если…* Закончить мысль Гарри не успел, ибо прозвенел вездесущий звонок, возвестивший окончание занятий, и в кабинете поднялся шум, мало совместимый со сложными мыслительными процессами.

После ужина молодые люди, к коим уже успела присоединиться Джинни, намыливались снова вернуться в библиотеку и просидеть там, если понадобится, до Рождества. Но их планам не суждено было сбыться, по крайней мере, именно так, как они себе представляли.

Войдя в Большой зал Гарри уже по привычке окинул взглядом помещение и увидел ЭТО. За гриффиндорским столом в полном одиночестве, казалось, нимало её не смущавшим, сидела сонная Джессика Дарк, подперев левой рукой голову и философски изучая нанизанный на вилку кусок жареной сосиски. Гарри не нашёл ничего более умного, кроме как двинуться к ней. История умалчивает, собирался ли он устроить ей форменный допрос прямо здесь и прямо сейчас или просто собирался поздороваться, потому как рот открыть ему не дали.

— Доброе утро, — вяло поприветствовала Джессика вновь прибывших, видимо, не замечая, что этим нагло прерывает самого Гарри Поттера.

— Какое утро? Шесть вечера на дворе, — возмутился Рон.

— Ну для кого шесть вечера, а для кого и утро.

— Ты уже… м-м-м, выздоровела? — максимально вежливо поинтересовался Гарри.

Кажется, на сегодня синоптики грозу не обещают.

— Практически, как мило, что ты спросил.

— Поздравляю, — кивнул Гарри, а потом вдруг выдал почти неосознанно, — Может, тогда ты знаешь, что такое святыня Изиды?

— Откуда я знала, что этот интерес не может быть бескорыстным? — философски вопросила девушка сосиску. Сосиска не ответила, за что, очевидно, и была съедена.

Гарри решил не уточнять, при чём здесь бескорыстно.

— Так ты знаешь?

— Знаю. Но не помню. А зачем тебе? — слишком уж безразличным тоном, на вкус Гарри, поинтересовалась Джессика, гоняя по тарелке одинокую картофелину.

Парень как раз прикидывал, как бы ей получше это объяснить (глядишь, и вспомнить соизволит), когда Гермиона молча протянула Дарк запись давешнего пророчества. Сонливость последней исчезла буквально за секунду.

— И что это? — мрачно поинтересовалась она после минутного молчания.

— Это я, — тихо пробормотала Джинни, грустно уставившись в свою тарелку.

Джессика покосилась на гриффиндорку и ещё раз пробежала глазами странный стишок.

— Что-то мне так жить расхотелось, — наконец вынесла она свой вердикт.

— Ты знаешь? — настойчиво повторил Гарри.

Джессика только покачала головой:

— В египетской секции смотрели?

— Только что оттуда, — счёл своим долгом просветить однокурсницу Рон, — Нет там ничего.

— Мне кажется, что-то знает Нотт — он на меня как-то слишком странно посмотрел…

Джессика внимательно посмотрела на Теодора, как раз в эту минуту почтившего Большой зал своим присутствием.

— А-а-а… — протянула она, и лицо её многообещающе просветлело.

— Ты знаешь? — на сей раз спрашивала уже Гермиона.

— Нет. Но я знаю, где это найти, — беззаботно пожала плечами девушка и вновь вернулась к еде.

— Так чего мы ждём? — немедленно вскочил на ноги Гарри: наконец-то ситуация проясняется… — Пошли быстрее.

— Гарри, извини за подлый намёк, но я так-то не ела со вчерашнего утра, причём вообще…

— А сейчас ты что делала?

— Изучала сосиску, — поистине непередаваемым тоном ответила Джессика, резко поднимаясь с места, — Садюга.

Девушка схватила со стола самое большое яблоко, какое только смогла найти, и стремительно направилась к выходу.

— Ты куда? — крикнул ей вслед Рон.

— В библиотеку, а что, у тебя другие варианты?

Рон с жалостью посмотрел на недоеденный кусок жареной курицы и с известной тоской во взоре поплёлся за своими не то менее голодными, не то более терпеливыми друзьями.

Не прошло и пяти минут, как Джессика уже рылась на стеллаже артефактов. Наконец она извлекла на свет божий громадный фолиант и с некоторым трудом водрузила его на стол.

— «Сто известнейших артефактов Британии»? — удивлёно прочитала название Джинни, — А это здесь причём?

— Не знаю, — пожала плечами Джессика, — Но это Тед особенно упорно изучал в последнее время. Ему нужно было для работы в Отдел Тайн.

— Ой, я даже не начинала, — ужаснулась Гермиона.

— Молодец, а я уже практически закончила. Но не в том суть. Учитывая, что Тед не особо интересуется разного рода святынями, я считаю наиболее вероятным, что про эту вашу Изиду он нашёл именно здесь.

— А если нет?

— Значит я просто подойду к Теду и спрошу у него.

— А он тебе ответит? — невинно поинтересовался Гарри.

— А почему нет? Он же мой друг, — пожала плечами девушка, листая книгу, — Так, «Изида» есть на двести семнадцатой странице… Вот… Перстень Тота.

— Замечательно, — не смог удержаться от комментария Рон, — Искали святыню Изиды, а нашли…

— Дай посмотреть, — Гарри развернул книгу к себе, — Святыня… это же не обязательно то, что принадлежало Изиде и стало священно для окружающих. Это ещё может быть то, что было свято для неё самой. Тогда это просто небольшой факт биографии, вот мы и не нашли ничего… Точно, смотрите: «…по легенде перстень Тота был подарен самим волшебником магессе Изиде и стал для неё талисманом… Легенда гласит, что она называла его своим хранителем, святыней, и не соглашалась расстаться с перстнем до самой своей смерти…» Вот оно!

— Ух ты, с ума сойти! — восхитилась Гермиона, заглядывая через плечо юноши.

— Где-то я его уже видел, — задумчиво пробормотал Гарри, разглядывая приведённую ниже картинку. На ней был изображён старинный перстень редкой красоты. На васильково-синем драгоценном камне (Гарри так и не смог вспомнить его название) был выгравирован египетский иероглиф непонятного назначения.

— «…Перстень Тота по слухам обладает целебными свойствами и способен привлекать удачу. Кроме того он обещает носящему превосходную интуицию и считается покровителем предсказателей…» — водила пальцем по строчкам Гермиона, — А при чём здесь Британия?

— Дай мне, — Джессика тоже решила принять участие в обсуждении, — Вот: «…В начале XIV столетия перстень был вывезен в Испанию бароном фон Бир…», ладно, это неважно…тра-ля-ля, это пропустим… нашла: «…В 1879 году он был продан с аукциона британской подданной леди Кассандре Трелони. Дальнейшая судьба перстня Тота неизвестна.» Трелони… это что, та старая карга, которая здесь преподавала прорицания?

— Это её прапрабабка, — охотно пояснила Джинни, — Но если перстень был у неё, возможно ли, что он остался в семье и передавался как фамильная драгоценность…

— А вот я не понимаю, — громко возмутился Рон, — Что такого может сделать этот перстень, что если о нём забыть, все наши усилия в борьбе против Волдеморта могут сразу отправляться к чёртовой бабушке?

Ответить гриффиндорскому старосте никто не успел. Гарри звонко шлёпнул себя по лбу и протянул:

— Ах, да-а! Идиот, как я мог забыть! Вспомнил, где его видел — на пальце у Трелони.

— Дружище, до этого мы уже дошли, — взял на себя труд просветить приятеля Рональд.

— Да ты что, не понимаешь? Я, кажется, знаю, в чём проблема. Мы не о святыне Изиды должны вспомнить, а о Трелони. И о Волдеморте. Дамблдор же предупреждал, что Волдеморт делает хоркруксы после значимых смертей. А Трелони принесла ему пророчество. Перстень — хоркрукс! У него же осталась одна змея… Вот он и восполняет их число…

— Ну-у, а я-то думал, это что-то на самом деле страшное, — как-то слишком уж разочарованно протянул Рон, — Какая-нибудь бомба замедленного действия, или артефакт, призывающий злых демонов, из которых наш красноглазый друг себе армию построит, или ещё что-нибудь… А это всего-навсего… Даже неинтересно как-то…

— Рон, ты что, ненормальный? А ты представляешь, что бы было, если бы мы этого не поняли? Представляешь, если бы мы слишком поздно осознали, что хоркруксов больше нет, а убить его всё равно невозможно? Что бы мы стали делать, где бы искали, если бы ноги, конечно, успели унести? А судя по пророчеству, как раз бы не успели. И никто бы больше не знал, что делать. И…всё… Вот это действительно страшно… Неинтересно ему, видите ли.

— Ну, ладно, ладно, Гарри, извини. Глупость сморозил.

— Гарри, а ты уверен, что всё именно так, как ты…

— Да, Гермиона, я чувствую это, — максимально убедительно кивнул Избранный, у которого, похоже, снова появились проблемы: а он-то думал, что меч, который дожидается в его спальне уничтожения, это конец… — Нет, даже больше, я совершенно в этом уверен.

— И где его искать тогда?

— А я слышала, что Трелони похоронили во всех её побрякушках, какие только смогли найти в её комнатах, — как бы между прочим произнесла Джинни.

— А если… — заинтересованно протянул Гарри.

— Ты что, думаешь, он там? У Трелони? — подала голос Джессика.

— Почему нет? Волдеморт боится трупов. Он мог посчитать, что это будет лучшей защитой. К тому же на кладбище точно никто не будет искать. Перстень может пролежать там ещё хоть два тысячелетия, и никто его не найдёт.

— Гарри, ты что, пойдёшь разорять могилу? — по лицу девушки невозможно было точно определить, удивлена она или испугана, — Тебе не стыдно? Да это, это же… вандализм!

— Вот именно, — Гарри, похоже, уже загорелся идеей, и вряд ли кто-то из ныне живущих мог его отговорить, — Наверняка на это и рассчитано. Сложно представить светлого волшебника, которому придёт в голову ради чего бы то ни было так нагло тревожить умерших. Защитой хоркруксу служит наша порядочность — надёжней не придумаешь.

— Но он же наоборот пытался собрать их у себя.

— Меч он не прочь был и перепрятать.

— А если ему захочется вернуть себе перстень? Ты же сказал, что он боится трупов.

— Это не помешало ему создать армию инферналов. Ради благого дела можно и потерпеть немного.

— Но… в книге сказано, что перстень Тота может привлекать удачу. Разве Тёмный лорд может отказаться от такого счастья?

— А вдруг он его не узнал? Просто выбрал самый красивый перстень из той кучи, что всегда висела на Трелони, заколдовал и дело с концом.

— Но не мог же он оставить кусок своей души совсем уж без защиты. Ну вот, ты догадался, можешь пойти за ним — это же всегда возможно. Это опасность. Но если бы на кладбище творилась такая сложная магия, какой он обычно пользовался для защиты хоркруксов, его бы неизбежно засекли.

— Но он вряд ли верил, что кто-то мог найти его хоркруксы тогда, в самом начале. И не понял бы никогда, если бы изменяться не начал.

— На одни и те же грабли по два раза встают только олухи!

— А много надо времени и сил, чтобы, например, превратить всех мёртвых на этом кладбище в тех же инферналов или, скажем, выставить дозор из вампиров, или даже просто Следящие чары, которые предупредят его, если кто-то посягнёт на его собственность?

На это Джессике возразить было нечего.

— Ладно, всё, проехали. Мы всё это можем потом обсудить, — рискнула вклиниться Джинни, — Если нам тут больше ничего не надо, лучше пойдём в гостиную. А то вы так спорите, что на нас уже оглядываются.

— Секундочку, — пробормотала Гермиона и взмахнула палочкой над всё ещё раскрытой книгой. Спустя секунду на стол упала копия изображения перстня Тота.

Уже через полминуты гриффиндорцев и след простыл. Джессика, застывшая возле стола аки каменное изваяние, молча смотрела им вслед. Потом пододвинула поближе «Сто известнейших артефактов Британии» и, как только что это сделала Гермиона, взмахнула палочкой над страницей. Вскоре вторая копия пресловутого перстня Тота заняла своё место в кармане просторной мантии Джессики Дарк, книга вернулась на полку, а сама Джессика стремительно неслась по коридорам Хогвартса. Положительно, ей совсем не нравилась вся эта затея…

* * *

Гермиона, по всей видимости, в особый восторг от гениальной идеи Гарри не пришла. Рон, кажется, серьёзно задумался над таким вариантом развития событий. Джинни глубокомысленно молчала: даже если ей и не нравилось решение Гарри, похоже, пророчество чересчур уж её напугало, и она готова была согласиться на всё, что бы оно не исполнилось. А тот факт, что решение Гарри уже принял, особого сомнения не вызывал. Сам досточтимый Избранный малость удивлялся своей наглости и тому, что он не испытывает по этому поводу ни малейших угрызений совести.

Наступил вечер, девочки разошлись по спальням, а сам Гарри в компании верного Рона всё ещё сидел возле камина и мрачно смотрел на огонь. Он думал.

— Гарри, может, хватит на сегодня? — потянул парня за рукав всласть иззевавшийся Уизли.

— Ты, если хочешь, иди спать, а я, пожалуй… Впрочем, ладно, пошли, — сдался буквально разрывавшийся на части от переполнявших его двояких эмоций Избранный и потащился вслед за другом в родимую спальню.

И увидел там его, Фоукса, вернувшегося из очередного, должно быть, крайне увлекательного путешествия, длившегося в этот раз почти три недели. Гарри замер на пороге, внимательно рассматривая затихорившегося на жёрдочке феникса.

— Ты подумал о том же, о чём и я? — медленно произнёс Рон.

— Где там Трелони похоронена? — в ответ поинтересовался Гарри.

— Кажется, в Аппер-Фледжли — это волшебная деревня. По-моему, она там жила. Гарри, ты уверен, что это того стоит?

— Я не исключаю такой возможности.

Через минуту Гарри и Рона в Хогвартсе уже не было…

…Кладбище было… кладбищем. У Гарри даже мурашки по спине побежали, когда Фоукс принёс их в это жуткое место. Юноша уже поколебался в своей уверенности, что Волдеморт мог оставить здесь хоркрукс. Но кто его знает, с его-то неповторимым чувством юмора он мог затеять что угодно. Нельзя же терять единственный шанс. Тем более всё равно уже на месте…

— Ищи, — шепнул Гарри Рону, и юноши двинулись вперёд. Фоукс парил над их головами, что снимало необходимость зажигать волшебные палочки: Гарри вовсе не был уверен, что это место не зачаровано ничем, способным уловить магические выбросы.

— Вот здесь кажется, — ткнул Рон палочкой куда-то влево.

Гарри подошёл к одному из надгробий и опустился на корточки. В темноте было довольно сложно что-либо прочитать, но Гарри был почти уверен, что разобрал фамилию Трелони.

— Извините, профессор, я не нарочно… Рон, прикрой, если что.

Гарри взмахнул палочкой, и земля под его ногами поплыла куда-то в сторону. Пяти секунд не прошло, как перед глазами гриффиндорцев появилось тело бывшей преподавательницы предсказаний, почти не тронутое тлением. Рон слегка поморщился, но ничего не сказал. Гарри оглядывался вокруг, с минуты на минуту ожидая не то нападения, не то ещё чего похуже. Но, как ни странно, ничего не слишком совместимого с жизнью не случилось.

— Давай поторопимся — мне не слишком-то улыбается торчать здесь всю ночь, — пробормотал Рон.

Госпожа Трелони при ближайшем рассмотрении в самом деле смахивала на рождественскую ёлку, по крайней мере бус у неё на шее Гарри насчитал не меньше десятка. Поверхностный осмотр рук прорицательницы ничего не дал. Гарри осторожно ощупал все кольца (общим числом не менее двух дюжин) на пальцах Трелони, но шрам не болел. Этому индикатору юноша доверял намного больше, чем собственным глазам. Хоркрукса здесь не было. В пользу этого мнения говорило также отсутствие хоть какой-то защиты и тот факт, что гриффиндорцев ещё не окружили жаждущие крови Пожиратели. Сегодня Гарри, пожалуй, ошибся.

Неудачный день…

* * *

Спустя неделю после злополучного ночного променада Гарри со товарищи выкроили немного времени на новый спуск в Тайную комнату и уничтожение меча Когтевран, как ни жалко было это делать. Некоторую проблему вызвал тот факт, что ребятам никак не мог прийти в голову достойный способ открыть данный конкретный хоркрукс. Перстень Тота гриффиндорцы решили оставить на потом, тем более всё равно не слишком-то ясно, где его искать. Рон полагал, что меч должен открыться при нанесении им какого-нибудь ранения, но Гермиона не уставала доказывать, что так быть не может, иначе хоркрукс давно открылся бы перед всем честным народом ещё в Хогсмиде. Но ничего нового, более интересного в буйные гриффиндорские головы не приходило. Ребята пытались прятать его в прямо тут же наколдованные ножны и, наоборот, резко и с пафосом демонстрировать артефакт змеевидным колоннам, салютуя непонятно чему, пока Гарри не пришёл к выводу, что, возможно, в Хогсмиде меч не открылся по той простой причине, что хоркрукс держал в руках его хозяин, и это как-то сдержало отпирающий механизм.

После долгих споров и препирательств Гарри вышел на середину зала, Рон, Гермиона и Джинни мужественно спрятались за колоннами, и великий Мальчик-который-выжил с величайшей осторожностью полоснул лезвием себе по пальцам. Пару секунд ничего не происходило, когда Поттер наконец почувствовал, что мысли его начинают путаться. Но в обморок не упал, как было до этого с Джессикой и Роном. Слегка затуманившимся взором Гарри наблюдал, как из эфеса меча медленно-медленно, как бы неохотно вылетает прозрачная фигура ещё одного Тома Реддла. Выглядел он при этом не слишком весело и даже как-то… сонно. Желания вещать о светлом (не для всех, правда) грядущем будущем и собственной всесильности у призрака не наблюдалось, охоты сражаться за новую телесную оболочку — тоже. Глядя во все глаза на это чудо, Гарри даже не обратил внимания, что эфес меча Когтевран покрылся мелкими трещинами, и какой-то слишком вялый Тёмный лорд с тихим «У-у-уххх» испарился.

— Это сейчас что такое было? — высказал мнение всех присутствующих Рон…

…Несколько часов спустя Гарри уже правил в Выручай-комнату. Один, с остатками хоркрукса в руках. Первой его целью было спрятать меч на Склад ненужных вещей, как ребята поступали со всеми прежде уничтоженными хоркруксами (не оставлять же себе на память, правда?). Но сегодня Гарри шёл сюда один по той простой причине, что ему надо было тренироваться. В чём именно, по его скромному мнению, друзья знать пока не должны.

Комната очень быстро преобразовалась из Склада в тренировочный зал, где Гарри привык практиковаться в анимагии. По его расчётам, сегодня был тот самый час, великий час, час, которого мы все так долго ждали… Ну и так далее по списку. Час, когда знаменитый Гарри Поттер, Избранный, Мальчик-который-уже-столько-раз-выживал должен обрести свою вторую сущность. Конечно, в пособиях предлагалось некоторое время подождать после последней предварительной тренировки и собраться с силами, но поскольку Гарри уменьшил все требуемые сроки в несколько раз (ну не было у него так много времени на раскачку!) и был полностью уверен в своих способностях, он решил, что сегодня — самое время…

Юноша вышел на середину комнаты, глубоко вздохнул, вытянулся по струнке, закрыл глаза и сосредоточился. Он почувствовал, что где-то внутри него просыпается неведомая ему прежде сила. Кожа как будто стала плавиться, мир постепенно становился меньше (или дальше?), плечи медленно сгибались вперёд, а руки и ноги стали увеличиваться в размерах…

И тут всё резко закончилось. Гарри всё ещё стоял на ногах, хотя по идее давно должен был опуститься на четвереньки. Но похоже этот процесс застрял где-то на середине, потому как выпрямить спину юноша не смог. В сердце закралось сомнение. Гарри мысленно приказал Комнате поставить перед ним зеркало во весь рост и вскрикнул от ужаса. Ну то есть он честно собирался вскрикнуть, но из его… горла?.. пасти?.. вырвалось только звериное рычание. Он и в самом деле застрял на середине.

Справившись с первым шоком, Гарри принялся оглядывать себя с ног до головы. Он честно оброс шерстью везде, где было нужно. Лицо только, на его вкус, было малость…лысовато, но в данном случае это не имеет большого значения. И продолжая о лице. Оно вообще было вполне человеческим, правда слишком мохнатым около ушей: почти гладкая кожа, зелёные глаза, рот вполне нормален (клыков, по крайней мере, точно не было), только почему-то звуки человеческие издавать не желает, шрам в виде молнии — на прежнем месте, даже очки всё ещё сидят на чуть сплющенном и почему-то коричневом носу. Руки и ноги (жёлто-мохнатые) тоже всё ещё были его собственными, не считая того, что ладони и ступни превратились в самые настоящие полностью оформившиеся лапы со всем необходимым, включая устрашающего вида когти. Туловище Гарри несколько раздалось в ширину и, как и все остальные части тела, порядком обросло. Шея, казалось, распухла вдвое, а сам гриффиндорец заметно подрос. Плечи отчаянно не хотели выпрямляться, из чего можно сделать вывод, что позвоночник тоже практически трансформировался. Кое-где виднелись недотрансфигурированные в шерсть обрывки одежды. Последними штрихами в порядком изменившейся внешности Гарри стали длинные усы и роскошный хвост… В общем, парень снова попал в передрягу.

Позвоночник медленно, но верно начинал уставать: не привык он к такой позе. Юноша встал на четвереньки, но против этого возмутились его практически человеческие конечности. Кое-как Гарри дополз до оставленной чуть в стороне раскрытой книги, по которой он, собственно, и занимался. Но на открытых страницах не было сказано ни слова о том, что делать, если горе-анимаг застрял. Парень попытался перевернуть страницу, но вместо этого разорвал её почти до середины. Попробовал взять палочку. Но звериные лапы были в равной степени приспособлены для хватания волшебных палочек, как и для переворачивания страниц. Гарри зарычал непонятно на кого и улёгся рядом с книгой — ждать. Рано или поздно Рон и Гермиона должны будут понять, что он долго не возвращается, и пойдут его искать. Да, наверно будет скандал, что он их не предупредил, и всё такое, но по крайней мере ему не придётся всю жизнь ходить получеловеком (то-то Волдеморт посмеётся!). *Кажется, теперь я понимаю, откуда на Крите в своё время взялся Минотавр…* Гарри мысленно велел Комнате показывать дверь каждому дружелюбно настроенному магу и устало прикрыл глаза.

Помощь явилась откуда не ждали и раньше, чем предполагалось. Примерно через четверть часа после обнаружения казуса дверь отворилась, и на пороге появилась Джессика Дарк. Гарри приподнял мохнатую голову, параллельно издавая какой-то странный, неизвестно что обозначающий звук. Девушка вскрикнула и отшатнулась к стене. Потом присмотрелась к растянувшейся перед ней животине, перевела взгляд на прислонённый к стене рюкзак Гарри Поттера, на валявшуюся неподалёку от него волшебную палочку Гарри Поттера, на брошенную в противоположный угол гриффиндорскую мантию, также, очевидно, принадлежавшую Гарри Поттеру. Животина в свою очередь как-то мрачно изучала саму Джессику, взглядом умоляя не приходить её к мысли, что это она…оно просто и без затей сожрало того самого пресловутого Гарри Поттера.

— Гарри, это ты?! — наконец ошарашенно поинтересовалась новоприбывшая.

Гарри в ответ только устало кивнул: долго же до тебя доходило.

Джессика захихикала. Сначала тихо, еле слышно, потом громче, а затем и вовсе расхохоталась во всю мощь лёгких, медленно съезжая по стенке.

Гарри развернулся к зеркалу и ещё раз смерил себя взглядом с головы до ног. Ну да, он готов был признать, что выглядит несколько забавно. Но зачем же так ржать?!?

А Джессика тем временем уже каталась по полу, стуча кулаком по ковру.

— Мерлин, ужас какой! — только и сумела произнести она, кое-как успокоившись.

Гарри хотел ей ответить, что он не видит здесь ничего смешного, но вместо человеческих слов опять прозвучал звериный рык.

— Извини, я по-вашему не понимаю. Повтори по-английски. А, да, ты же не можешь… — снова захихикала нахалка, — Нет, это надо снять. Где тут была моя камера?

Поттер угрожающе зарычал, мол, только попробуй. Не хватало ещё ему в «Пророке» в таком виде красоваться!

— Ладно, извини, я пошутила. Сейчас… — Джессика навела на Гарри палочку и что-то пробормотала. Юноша почувствовал, как непонятное нечто с силой потянуло его за волосы, точнее за шерсть на загривке, но это ощущение быстро исчезло. Дарк установила синхрон мыслей.

*Как ты сюда попала?*

*Да иду я мимо, к Монике, вижу какую-то дверь, дай, думаю, зайду… И зашла… Что случилось?*

*Я попытался превратиться, — пояснил очевидное Гарри, — И вовсе необязательно было так ржать!*

*Да ты бы видел себя со стороны, особенно с этим неподражаемым обиженно-возмущённым выражением… лица?*

*Да, лица! И только попробуй назвать его как-то иначе… Ты знаешь, как меня расколдовать?*

*Откуда? Я себя до такого состояния никогда не доводила.*

Джессика снова захихикала. Гарри возвёл глаза к небесам, попутно задаваясь риторическим вопросом: «Что взять с сумасшедшей?»

*Ах так! Ну значит сам расколдовываться будешь!*

А Гарри и забыл, что она его слышит.

— Ладно уж, подожди немного, попробую что-нибудь сделать, — сказала уже вслух Джессика, — Ой, чудо в перьях. А, нет, в шерсти!

Это последнее Энни произнесла тонким-тонким голосом, выражавшим крайнюю степень восхищения, напоминая Гарри саму себя полгода назад в больничном крыле под действием успокоительного. Наверно, как-то похоже говорят шестилетние дети, только что открывшие, что бабочки — живые и шевелятся. Гриффиндорец недовольно заворчал.

— Порычи тут на меня ещё! Нет, что ты возмущаешься? Я просто пытаюсь разбудить в тебе зверя — а то он, кажется, слишком крепко уснул.

Вот такого отношения к себе Гарри снести уже не мог. Он прыгнул. Крайне неуклюже и откровенно мимо.

— Эй-эй, поосторожней, — погрозила ему пальцем Джессика, — Не забывай, дорогой мой, что в таком половинчатом состоянии я буду сильнее тебя и в человеческом, и в зверином обличии.

Как бы желая опровергнуть её слова, Гарри ударил её лапой по ногам. Девушка как подкошенная упала на ковёр. Удовлетворённый результатом Поттер поставил ей на живот обе передние лапы.

*Что ты там говорила насчёт сильнее?*

*Я имела в виду не физически. Ты что лапой, что рукой всё равно меня снесёшь, в этом я себе не льщу… А, ладно, неважно…*

— Что это должно было быть? — поинтересовалась Джессика, кое-как вылезая из-под Гарри и слегка подёргивая его за гриву.

*Лев…*

— Похож. А я когда-то думала, что должен быть леопард. Впрочем, ну его…

Джессика подобрала наполовину растерзанную Гарри книгу по анимагии и принялась внимательно её пролистывать. Потенциальный лев свернулся клубочком и принялся дожидаться результатов.

*Почему ты мне ничего не сказала?* — вдруг поинтересовался он.

Девушка вздрогнула, но глаз не подняла.

*А ты бы мне поверил? — произнесла, или скорее подумала, она, — Я тебе пятнадцать раз повторяла, что я не Пожирательница смерти, так ты и то мне не доверял. А сейчас бы сказала: «Извини, Гарри, дорогой, но я — твоя давно потерянная сестрёнка…» Ты наверняка просто задушил бы меня в объятьях.*

*И когда я, по-твоему, должен был быть просвещён?*

*На этот вопрос я уже отвечала: не знаю.*

*А кто знает?*

*Никто не знает.*

*Волдеморт?*

*Он узнал меня в Хогсмиде. Я слишком похожа на маму, а ходят слухи, что у Тёмного лорда феноменальная память на лица. Ему достаточно один раз посмотреть на человека, и всё…*

*А про Снейпа он в курсе?*

*Нет. Никто не в курсе. Ну почти.*

*Почему он тогда приглашал тебя к себе?*

*Откуда ты такой умный?*

*Догадался.*

*Он исходил из предположения, что Драко Малфой, хоть и никудышный Пожиратель, но с недостойными дружить не будет.*

*А, я так и думал…*

*Если думал, чего спрашиваешь?*

*А что, нельзя?.. И что теперь дальше делать будем?*

*На это я тоже уже отвечала: не-зна-ю!*

*А кто зна… Так, нет, что-то подобное я уже слышал сегодня… Ладно, допустим. А Снейп?*

*А что с ним?*

*Да нет, совсем ничего, если не считать того скромного факта, что мы с ним в некотором роде… ну родственники что ли, что его, насколько мне показалась, малость не волнует.*

На это Джессика ничего не ответила.

*Что он думает по поводу одного упомянутого выше факта моей биографии? А также касательно своего несколько недвусмысленного отношения к моей скромной персоне?*

*Гарри, будь так добр, говори конкретно. Эти витиеватые формулировки а ля «Вокруг-да-около» не слишком тебе идут, да и расшифровывать их у меня сейчас нет ни малейшего желания.*

*Почему он меня долбал столько лет?! Или подожди, может я несправедлив к этому честному и благородному человеку? Может, тебя он тоже долбал? Тогда ладно, мне не привыкать к неладам с дядюшками.*

*Нет, меня он не долбал… Я не знаю, Гарри. Правда не знаю. Это тебе лучшего у него спросить.*

*Да, обязательно так и сделаю. С удовольствием! Попадись он мне только…*

Гарри долго ждал хоть какой-нибудь реакции, но Джессика молчала. О чём она думала, юноша не смог уловить из-за крепкого блока. Только через установленный девушкой канал в мозг гриффиндорца время от времени проникали отголоски чего-то, сильно напоминавшего… страх?

Гарри положил голову на лапы и устало прикрыл глаза. Это был крайне тяжёлый день, и парень не считал для себя зазорным немного отдохнуть. Он уже начал потихоньку подрёмывать, когда драгоценный сон его был нагло прерван какими-то странными, но при этом подозрительно знакомыми звуками. Гарри резко открыл глаза и тут же был ослеплён яркой вспышкой. Кажется, Джессика разобралась, как пользоваться Выручай-комнатой, и добыла себе от щедрот хогвартских фотокамеру.

*Что ты делаешь?!?!*

— Всего-навсего пытаюсь помочь тебе оставить в истории след.

*Ты что, работаешь на Волдеморта? Это, кажется, его прерогатива.*

*Этот вопрос мы уже обсуждали.*

*Отдай фотографии.*

*А мой ключ от сейфа в Гринготтсе тебе не надо?*

*Было бы неплохо… Джессика, правда, это не смешно.*

*А по-моему, как раз наоборот.*

Джессика хлопнула по ладони в момент готовым компроматом на Мальчика-который-выжил. Всё, медлить больше нечего, пора спасать свою бесценную репутацию. Гарри в мгновение ока оказался возле Джессики, выбил у неё из рук фотографии и разорвал их своими далеко не маленькими когтями на маленькие такие кусочки. Джессика надулась.

— Ты злюка. Вот не буду тебя за это расколдовывать.

*Договорились. Не хочешь — не надо. Но учти, в этом случае я на тебя сяду и не слезу уже никогда.*

*Это как же?*

*Как-как — легко и просто. Сверху. Показать?*

Джессика с минуту сверлила Гарри возмущённым взором, но наконец соизволила поднять палочку и что-то пробормотать. Гриффиндорец с облегчением почувствовал, как спина его выпрямляется, ноги и руки уменьшаются в размерах, а шерсть исчезает в неизвестном направлении.

— Спасибо, — поблагодарил девушку Гарри, с наслаждением разминая шею.

— Да не за что. Будут ещё проблемы — обращайся. Ты же знаешь, как я люблю на досуге вытаскивать всяких мальчиков из неприятностей. Всего доброго, пушистик.

Гарри не понравился тон, каким Джессика это произнесла, но возразить что-либо он не успел. Дверь за девушкой захлопнулась. Связь оборвалась.

Избранный пожал плечами и повернулся к зеркалу. Вроде всё в порядке, всё на месте… Стоп.

Гарри непроизвольно схватился за ягодицы, напоминая самому себе Дадли во время визита на Тисовую улицу каких бы то ни было волшебников, и резко развернулся на сто восемьдесят градусов.

— Ах ты, вредная…

Пушистику Гарри Джеймсу Поттеру на память от доброй, душевной, прекрасной во всех отношениях девочки Джессики Энн Дарк остался выглядывавший сквозь прореху в штанах очаровательный мохнатый рыжий хвостик.

* * *

— По какому поводу траур?

— Да так…

Взмахом палочки Моника Стар послала заварочный чайник на место и с наслаждением растянулась в кресле.

— А если так, то почему ты расселась на моём столе?

— А почему бы мне, собственно, и не посидеть на твоём столе?

— Нахалка.

— Жмотина.

Моника откинулась на спинку кресла и заразительно засмеялась. Глядя на неё, Джессика даже разорилась на полуироничную ухмылку. После разговора с Гарри у неё отчего-то на душе скребли кошки.

— Лучше признавайся, жмотина, что ты там на завтра нам приготовила? Коробочки, из которых вылетает маленький кулак и бьёт тебя в глаз?

— Старо.

— Пергаменты в виде мотыльков, забирающиеся по одежду?

— Не актуально.

— Злобно хохочущие перья, стремящиеся размалевать хозяину все руки?

— Вряд ли. Хотя идея мне нравится…

— Нет, Мон, ну правда, контрольная же! Я не хочу отвлекаться каждые пять минут и ждать удара со спины!

— Постоянная бдительность в наше время никому не повредит.

— Ладно-ладно, попроси меня ещё о чём-нибудь…

— Энн, не глупи. Лучше пей чай, а то остынет. И слезь уже с моего стола — на нём ценные документы! Если ты хоть один помнёшь, я тебе гарантирую цикл отработок до самого выпуска… Куда разлеглась? Ты ещё ноги мне завороти… Эй, что за… Ты что делаешь?

— Ты велела заворотить тебе ноги…

— Отпусти, я просто так сказала… ОСТАВЬ МОИ НОГИ В ПОКОЕ! И не трогай их больше своими руками! И ногами тоже! И всеми другими частями тела…

С превеликим трудом профессор согнала обнаглевшую ученицу с казённой мебели.

Потом было швыряние друг в друга чашками и блюдцами.

После этого дамы перешли на книги и те самые ценные документы, на которых разлеглась Джессика, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся непроверенными тестами второкурсников.

Дружеская потасовка завершилась лишь тогда, когда новообретённые лосиные рога начали клонить Джессику к земле, а кожа Моники приобрела приятный синеватый оттенок, точно под цвет глаз.

На смену большой драке пришла почти получасовая лекция профессора трансфигурации о том, «Какой-же-Майлз-всё-таки-душка».

— …Мы с ним так хорошо друг друга пониманием! Нет, правда, я думала, такие мужчины вымерли вместе с мамонтами. И он меня всегда очень внимательно слушает…

На это Джессика только глубокомысленно кивала.

— Слушай-ка, Мон, что я тебя хотела спросить, — начала она, когда затихли последние отзвуки дифирамбов гриффиндорской деканши, — Посмотри сюда.

— Ух ты, какая прелесть! — улыбка Моники стала шире раза в три, чем была до этого.

— Ты вот такую штуку ни у кого не видела? — ткнула Джессика в пергамент с изображением перстня Тота.

— Видела что-то подобное, у Трелони. Я даже выкупить у неё пробовала, да она сказала что-то вроде: «Это слишком ценная вещь, чтобы находиться в руках неопытной маленькой глупышки», — Стар сморщила носик, всем своим видом показывая, что она думает о столь нелестной характеристике в свой адрес.

— Ну а после?

Моника неуверенно покачала головой:

— Нет, не помню. Кажется, нет… Это важно?

— Весьма.

— Если увижу — скажу.

— Уж будь любезна. Только никому… Ты понимаешь?

— Понимаю — не дура, — профессор Стар озорно подмигнула Джессике, — Я могу оставить?

— Пожалуйста. У меня есть ещё копия.

— Хорошо, я посмотрю, что можно сделать… Ой, Энн, извини, я забыла. У меня педсовет через час…

— …а с отчётом ты опять не успела, — понимающе хмыкнула Дарк, — Тогда удаляюсь. Не смею мешать вашему величеству.

— Да иди ты!

Девушки рассмеялись. Джессики преувеличенно торжественно присела в реверансе, махнула рукой и просочилась за дверь. Моника приветливо улыбнулась косяку, перевела взгляд на лежащее перед ней изображение перстня Тота и, подперев голову руками, приняла позу из коллекции «Не-мешать-идёт-усиленная-работа-мозга». Привычная улыбка мелькнула последний раз и скрылась в неизвестном направлении.