Гарри Поттер и законы крови (гет)

Молодость даётся лишь раз.

какое-нибудь другое оправдание.

NN

Кармен Уайт оказалась строгой, несколько чопорной леди без возраста. Ей в равной мере можно было дать как тридцать, так и пятьдесят. Высокая блондинка с правильными чертами лица и несколько странной причёской в целом произвела на Гарри довольно приятное впечатление. Но её улыбка…

Первый же урок ЗОТИ начался с переклички. Профессор Уайт по-очереди называла имена учеников и, после того, как те соизволят встать, задавала им парочку теоретических вопросов. Кто-то отвечал неплохо, кто-то чуть похуже. К примеру, весьма побледневшая и осунувшаяся за последние двое суток Джессика только со второго раза поняла, что подошла её очередь. Иногда перед тем, как посадить одного ученика и перейти к другому, профессор внимательно его рассматривала. Так Гермиона простояла почти минуту, пока преподавательница устанавливала с ней зрительный контакт. По сравнению с ней реакция Кармен на Невилла являлась откровенным игнорированием. Профессор ЗОТИ просто смерила парня взглядом и улыбнулась. Вот от этой-то улыбки Гарри резко поплохело. Невилла, кстати, тоже изрядно передёрнуло. Улыбка новой профессорши была чуть угрожающей, чуть насмешливой, чуть самоуверенной, чуть покровительственной и чуть знакомой одновременно. М-м-м, Амбридж?…Макгонаголл?…Стар?…

— О, мистер Поттер, — воскликнула Кармен, чуть только очередь дошла до Избранного, — Наслышана о ваших недюжинных способностях находить вход в любую неприятность!

— Рад стараться, профессор, — не замедлил ухмыльнуться Гарри.

Улыбка немедленно была ему возвращена, отчего парню поплохело ещё сильнее.

Перекличка закончилась. Следующие полчаса профессор потратила на тщательное изучение усвоенного семикурсниками материала, игнорируя тот скромный факт, что полную информацию на этот счёт ей предоставила Макгонаголл ещё за две недели до начала года. К тому моменту, как подавляющее большинство учеников от нечего делать переместилось в верхний слой астрала, Кармен закончила свою изощрённейшую пытку, призванную бороться с детским склерозом, и, с сожалением посмотрев на часы, велела ребятам разделиться на пары и устроить показательные дуэли. Радостно поскуливая, ученики разошлись по классу и принялись нехотя перебрасываться разнообразными вербальными и невербальными заклятьями. Гарри встал напротив Рона, Гермиона сражалась с Джессикой, Дин с опаской поглядывал на своего партнёра, Невилла.

Рональд для разминки запустил Expelliarmus, который Гарри не замедлил блокировать. Затем на обоих дуэлянтов посыпалась всякая мелочь, вроде Rictusempra. Невербальными чарами юноши владели, мягко говоря, не очень, так что пользоваться даже не пытались. Гарри ни на секунду не расслаблялся. *Stupefy… Блин, отразил. Так, пригнуться… Теперь Protego… Что дальше? Petrificus Totalus?…*

Парализованный Рон обнаружил себя лежащим на полу лишь через пять секунд после попадания заклятия. Гарри ошеломлённо опустил палочку. Он не успел произнести формулу вслух. Но, как оказалось, промелькнувшей шальной мысли вполне хватило для нейтрализации противника. Через мгновение рядом с обездвиженным Уизли плюхнулась Джессика, по-видимому оглушённая. Гермиона в ответ на вопросительный взгляд Гарри лишь пожала плечами.

— По десять баллов попавшим, — возвестила Уайт, с чуть брезгливым выражением лица «воскрешая» гриффиндорцев, — И минус пять с каждого подставившегося. Вы запросто могли бы увернуться или блокировать эти поистине детские чары. Урок окончен. Все свободны.

Рон показал язык медленно удаляющейся спине преподавательницы. Чуть обеспокоенная Гермиона склонилась над потиравшей ушибленную голову Джессикой.

— Не обращай внимания, — поморщилась недовольная Дарк, откровенно игнорируя протянутую девушкой руку, — Дядя уже годы назад махнул на меня, как на дуэлянта, рукой, не забыв высказать своё субъективное мнение о тупоголовых, ни на что не способных гриффиндорцах.

Гермиона даже не успела удивиться, а Дарк со скоростью реактивного снаряда вылетела из кабинета и понеслась по направлению к спальне. ЗОТИ на сегодня был последним урокам у семикурсников. После него, правда, намечался ещё ужин, но Джессику этот факт нимало не озаботил.

Всю дорогу до Большого зала Рон пытался выяснить у Поттера, как сей козёл посмел послать в лучшего друга невербальным заклятием. Избранный уже устал объяснять Уизли, что «он не нарочно». Наконец, тоже порядком измученная Гермиона довела до сведения своего бойфренда, что Пожиратели действовать честно или ждать, пока Рон соизволит овладеть невербальными чарами, не станут. Рон заткнулся.

* * *

С того вечера, как Джессика Дарк к своему вящему удивлению обнаружила, что она — дура, прошло два дня. На следующее утро после сего знаменательного происшествия девушка казалась по меньшей мере разбитой, и полученное ею за завтраком письмо, принесённое крупной серой сипухой, её настроение явно не улучшило. Ещё через день Джессика выглядела не просто уставшей, а откровенно измотанной и невыспавшейся. Гарри предположил, что такими темпами через недельку-другую Почти Безголовому Нику придётся потесниться на посту придворного гриффиндорского привидения. Физиономия Забини, при взгляде на подругу, приобретала выражение вежливого изумления и, временами, снисхождения. Нотт завёл привычку при каждой встрече с Джессикой устало возводить глаза к небесам. Сама Дарк медленно, но верно переставала реагировать на внешние раздражители. Рон выдвинул теорию, что причиной её нынешнего состояния является шок, вызванный озарением девушки по поводу её невысоких умственных способностей.

Гермиона также не блистала счастьем и спокойствием. Пока все нормальные люди занимались разнообразными полезными и приятными делами, девушка дни и ночи просиживала в библиотеке. Всякую свободную минуту староста использовала для поиска некой информации, нисколько не пытаясь объяснить друзьям, чем она, собственно, занимается. Как-то Гермиона даже совершила нечто доселе невероятное — прогуляла Руны. Обязанности старосты Гриффиндора тем временем мужественно взвалил на себя Рон. Гермиона не спала ночами, выпросила у Макгонаголл пропуск в запретную секцию и однажды прицепилась с каким-то вопросом к зомби Дарк. Судя по перекошенной физиономии последней, а также по изрядно покрасневшим ушам мисс Грейнджер, новоявленная гриффиндорка, не стесняясь в выражениях, послала старосту по нескольким довольно известным адресам. Но смущение Гермионы длилось недолго. Уже на следующей перемене преподаватели Арифмантики и Древних Рун были вынуждены наперегонки убегать от назойливой леди «Скажите-пожалуйста…». Параллельно досталось Стар, Синистре, Уайт и самой Макгонаголл.

Первая неделя нового учебного года, по-видимому, задалась целью ознаменоваться многочисленными Интеллектуальными Озарениями. В то время, как Гермиона Грейнджер кисла в библиотеке, а Джессика Дарк мучительно пыталась высчитать свой IQ, временами натыкаясь на стены, Гарри, слегка раскинув мозгами, пришёл к выводу, что при сложившейся в стране ситуации навыки целительства, прорицаний, левитации и гипноза членам ОД очень даже не повредят. Гермиона, не отрываясь от очередного пыльного тома, рассеянно покивала в ответ на пространные сентенции Мальчика-который-выжил, Рон и Джинни пришли в истинный восторг, так что ближайшее окно в расписании Избранного было посвящено походу в святая святых Гермионы Грейнджер, т.е. в библиотеку, и разработке методики развития второстепенных магических способностей. Местом для занятий по старой памяти избрали Выручай-комнату. Трудовые будни постепенно затягивали ребят в свои сладкие сети…

Была пятница. Гарри Поттер дремал на полу посреди Выручай-комнаты. Подушкой ему служил очередной фолиант по магическим способностям. Сейчас Гарри был один: Джинни в сопровождении своего класса погрузилась в изучение тонкостей трансфигурации, Гермиона корпела над Древними Рунами (по крайней мере, все на это надеялись: одного прогула с гриффиндорской старосты достаточно), Рон, по настоятельной просьбе Макгонаголл, помогал мадам Помфри разобраться с новоприготовленной Слизнортом партией лекарств. Гарри же, оставшись в гордом одиночестве, предпочёл удалиться в какое-нибудь тихое спокойное место и чуть-чуть позаниматься в Выручай-комнате. В настоящий момент в камине мерно потрескивал огонь, звучала приятная музыка, в воздухе витал аромат полевых цветов…

Но таким мирным пейзаж оставался недолго…

В трёх сантиметрах от носа Избранного неожиданно родился приличный такой огонёк, из которого ровно через секунду явился миру Фоукс. Гарри к подобному повороту событий был совершенно не готов и буквально подпрыгнул от неожиданности. Результат столь бурной реакции не замедлил сказаться на интерьере Выручай-комнаты: огонь в камине погас, сильно потянуло гарью, а плавная успокаивающая музыка сменилась на нечто, совмещающее в себе лучшие элементы тяжёлого рока и кантри. Гарри проклял себя за не в меру гениальную идею попросить комнату, дабы она реагировала на малейшие изменения в настроении клиента. Поттер недовольно поморщился. Фоукс, похоже, тоже, хотя чёрт их, фениксов, знает… Музыка (если ЭТО можно так назвать) исчезла, помещение провентилировалось, камин снова горел синим пламенем. Лишь после устранения всех этих мелких неприятностей Мальчик-который-выжил соизволил обратить своё высочайшее внимание на питомца. И застыл аки соляной столп. В клюве птички явственно виднелось письмо. Гарри, очухавшись от откровенного получасового шока, длившегося минут пять, мысленно начал перебирать возможные кандидатуры отправителя. Ничего умнее Аластора Грюма ему в голову не пришло, хотя парень немедленно вопросил свой внутренний голос, почему бы в таком случае не передать сообщение через Макгонаголл. Фоукс, видимо, отчаявшись дождаться реакции хозяина, положил письмо юноше на колени и издал пронзительный приглашающий, как показалось Гарри, звук. Чуть помедлив, Поттер распечатал письмо.

Дорогой Гарри.

P.S. И кстати, моё любимое варенье — малиновое (так, на всякий случай).

* * *

— Ты уверен, что это действительно его письмо? — в седьмой раз поинтересовался Рон.

— Да, я уверен, — устало подтвердил Гарри, — Это его стиль. Да и потом, Фоукс знает, кто отдал ему письмо. Он не стал бы что-то мне нести, зная, что это — подлог.

— Но если Дамблдор отсылает письмо, значит он жив? — с ноткой неуверенности предположила Джинни.

— Вряд ли, Джин. Он мог отдать письмо Фоуксу когда угодно и попросить передать его в определённый день или при определённых условиях. Я не знаю.

Гарри буквально растёкся по креслу возле камина в гостиной Гриффиндора. Рон и Джинни шокированно теребили письмо покойного директора. Гермиона опять сидела в библиотеке и явно не стремилась возвращаться в наш грешный мир. И кстати, о Гермионе…

— Как по вашему, о чём Гермиона «уже успела догадаться»? — вопросил потолок Гарри.

— Может, о наших новых способностях? — высказал догадку Рон.

— Наверно, — пожал плечами Поттер.

— А может, она догадывается как раз сейчас? В библиотеке. Четвёртый день подряд, — нахмурившись, откликнулась Джинни.

— ГАРРИ!!! — по гостиной Гриффиндора разнёсся жуткий вопль, эпицентр которого располагался где-то в районе портрета Полной дамы.

Все доблестные гриффиндорцы, находившиеся на момент объявления очередного дубля конца света в гостиной, не замедлили повернуться к портрету, одновременно вынимая палочки из всевозможных укромных уголков (к примеру, Рон почему-то на ней сидел). Как выяснилось, источником шума оказалась вышеупомянутая Гермиона Грейнджер. Выглядела она, мягко скажем, неважно: непотребно взъерошенные волосы, перекошенная мантия, абсолютно безумное выражение лица и очередной толстенный фолиант под мышкой, изначально базировавшийся, по-видимому, в Запретной секции. Картину завершало засунутое за ухо перо и довольно-таки приличная клякса на щеке. ЭТО, когда-то звавшееся Гермионой Грейнджер, немного постояло у портрета, тщательно обыскивая взглядом помещение, а затем, слегка пошатываясь, на предельно возможной для данного существа скорости понеслось к лучшим местам во всей гостиной, давно облюбованным Святой троицей.

— Гарри, что я знаю — просто жуть! — задыхаясь, пропищала Гермиона, плюхаясь в немедленно освобождённое Роном кресло, — Это невероятно! Безумно! Поразительно! Кошмар какой…

— В чём дело, Герм? — слегка обеспокоенно осведомился Рон. Похоже, он всерьёз забеспокоился относительно душевного здоровья подруги.

— Гарри, — зашептала, отдышавшись, Гермиона, совершенно игнорируя своего рыжего бойфренда, — Я нашла причину взорванного медальона. Это Дамблдор.

Гарри, Рон и Джинни многозначительно переглянулись.

— Когда я летом рылась в книгах Джессики, — как ни в чём ни бывало продолжила староста, — то наткнулась на упоминание о некоем Да-го завещании. «Да-го» буквально означает «Перерождение великого». Чем-то меня это название зацепило, но я никак не могла понять, чем. Когда ты, Гарри, упомянул о взорванном медальоне, я вспомнила, что ты в последнее время стал больше успевать на уроках. И если взрыв можно было бы списать на слишком большой эмоциональный заряд, то твои успехи на занятиях, извини конечно, но под эту теорию никак не попадают. Тогда я предположила, что твоему магическому потенциалу был дан какой-то толчок извне. Вы понимаете?

— Ну, положим, — нахмурился Гарри. Он тоже начал что-то подозревать.

— Вот, — облегчённо вздохнула Гермиона, — Тогда я начала искать способы внешнего воздействия на силу мага и снова натолкнулась на Да-го завещание. Описания его действия я ни в одном источнике не нашла. Попробовала попросить Джессику как-нибудь переслать её книгу, ту, первую, но она мне… отказала. Пришлось лезть в Запретную секцию. Там…

— Знаешь, Гермиона, всё это очень интересно, но не могла бы ты перейти ближе к делу? — нервно осведомился Поттер.

— В общем, при посильной помощи Макгонаголл и некоторых других преподавателей я, наконец, обнаружила первое мало-мальски полное упоминание об этом Да-го завещании.

Гермиона протянула ребятам толстенный фолиант, притащенный ею из Запретной секции. «Высшие ритуалы магии Крови», — гласили наполовину выцветшие, когда-то позолоченные буквы обложки.

— У меня от одного названия мурашки по коже бегут, — сообщил изрядно позеленевший Рон.

Слабый писк со стороны Джинни сообщил присутствующим, что девушка полностью солидарна с мнением брата. Гарри нетерпеливо выхватил книгу из рук подруги и осторожно открыл по закладке.

«…Да-го завещание — один из наиболее опасных и редко используемых ритуалов магии Крови, своего рода магический договор, основанный на принципе «Кровь для крови через кровь» (зак. №113), — гласила одна из статей тома, — Суть его заключается в передаче магического потенциала от одного волшебника другому. При слиянии полученной силы с уже имеющейся в клиенте может получиться поистине ужасающая смесь, однако, тем не менее, находятся люди, не страшащиеся последствий. Для исполнения данного ритуала требуются три стороны: даритель, проводящий и клиент. Даритель, в присутствии и при добровольном согласии проводящего и клиента или их представителей составляет магический свиток в день и час, высчитанный особым способом на основе точных дат рождения всех трёх сторон (см. табл. 147). В этом свитке, который и называется Да-го завещанием, указываются способ и условия передачи, а также количество передаваемой энергии и инкубационный период клиента (симптомы: повышенная сонливость, неприятная тяжесть в области груди, понижение работоспособности и проч.).

Первый, наиболее простой, является результатом гибели дарителя. При смерти дарителя, причиной которой является подходящее произвольное заклинание проводящего, передаваемый потенциал концентрируется на биополе последнего. Проводящий в данном случае способен лишь хранить, но не использовать его. Передача непосредственно клиенту также осуществляется во время воздействия на него проводящего произвольным заклинанием. При использовании данного способа непосредственно акту переноса предшествует ряд обрядов...»

Дальше Гарри читать не стал. Его откровенно лихорадило от прочитанного.

— Подожди-ка, Гермиона, я правильно улавливаю твою мысль? Ты полагаешь, что Дамблдор составил вот это вот самое завещание и передал энную часть своей силы Гарри? — округлил глаза Рон, — Но это же маразм!

— Нет, Рон, не маразм, — покачала головой Гермиона, — а посильная помощь. Меня другое волнует. Если Дамблдор составил Да-го завещание, значит, он знал, что его убьют. И, более того, знал, кто именно это сделает. И даже ещё больше, точно знал, что, несмотря на то, что приказ дан Малфою, выполнит его Снейп.

— И даже совсем много, сам ему и приказал, — раздался до боли знакомый ехидный голос откуда-то из-за кресла Гарри.

— Что?! — захлёбываясь от переполнявших его эмоций, вопросил не в меру любопытную девушку Поттер, — Блин, ты откуда опять всё знаешь?

— Да я по жизни гений! — не удержалась от сарказма Дарк.

— Мерлин, заглянуть бы в глаза тому человеку, который сдуру научил её говорить, — с горьким вздохом пробормотала Джинни.

— Я не понимаю, — продолжал разоряться Гарри, — ты что, следишь за мной?

— Ха, была нужда, болело брюхо! — возмутилась Джессика, — Просто проходила мимо. Мы с тобой в одной гостиной проживаем, если ты не в курсе.

— Подождите, ребята, — чуть поморщилась Гермиона, — Что ты сказала про «приказал»?

— Я говорю, — принялась растолковывать девушка, — что Дамблдор, узнав про готовящееся покушение, велел Северусу Снейпу стать проводящим.

— Ты хочешь сказать, что Снейп с самого начала всё знал? — недоверчиво протянул Рон.

— Разумеется, он знал, — кивнула Гермиона, — он же должен был присутствовать при составлении Да-го завещания.

— Ну и что? Я тоже должен был, — возразил Гарри, — но мне моя память почему-то не выдаёт ничего подобного.

— Разумеется, ведь ты был бы против подобного поворота. Но, поскольку твои опекуны — маглы, Дамблдор, как директор школы, имел право выражать твои интересы. Чем, по-видимому, и воспользовался, — терпеливо объяснила Гермиона.

— Но ведь здесь написано, — нахмурилась Джинни, пододвигая к себе фолиант, — что есть и другие способы передачи энергии. Почему бы не воспользоваться ими, если уж так хочется?

— Потому что любой другой ритуал приводит к тому, что даритель становится почти полным сквибом, — с крохотнейшей смешинкой в голосе разъяснила Дарк, — Представляешь передовицу «Пророка»: «Величайший светлый волшебник мира — сквиб!» Да и Тёмный Лорд — не дурак. Он знает, что так просто, от балды, сквибом не станешь. И пойдёт думать, куда это Дамблдор свою силу дел. А ты, Гарри, у него первая кандидатура на все случаи жизни.

— Да и, похоже, Дамблдор предполагал, что Волдеморт его ни за что в покое не оставит, — предположила Гермиона, — Так что профессор решил устроить ему сюрприз и закончить игру по своей воле и с выгодой для себя.

— И подставить Северуса Снейпа. Ведь, если изначально он выполнял распоряжения непосредственного руководителя Альбуса Дамблдора, то теперь он официально признанный мерзавец и убийца, — с какой-то садисткой ухмылкой протянула Джессика.

— Ну и фиг с ним, — махнул рукой Рон, — Вопрос, что Гарри делать теперь с этим дамблдоровым наследством.

— Это с тобой фиг, — оскорбилась Дарк, — Из-за небольшой такой погрешности в гениальнейшем плане Альбуса Дамблдора невиновного человека, ежедневно рискующего жизнью, играя с Волдемортом в кошки-мышки, могут посадить в Азкабан.

— А что это ты его защищаешь? — немедленно откликнулся Гарри.

— Я ему всем обязана, даже жизнью, если можно так сказать. Он мог бы давно меня бросить! — чуть не срывалась на крик Дарк.

— А как же твой хвалёный дядя? — невинно поинтересовалась Джинни.

— Он и есть мой дядя.

Над небольшим оазисом возле камина повисла тишина. Взъерошенная, изрядно осунувшаяся за последние несколько дней Джессика побледнела, хотя, казалось, стать ещё белее было невозможно.

— Зря я это сказала. Зря я это сказала… — пробормотала себе под нос девушка и направилась к выходу из гостиной.

— Это уж точно, — столь же тихо ответила Гермиона, глядя вслед новообретённой племяннице бывшего профессора зельеварения.

— По крайней мере, теперь понятно, почему Снейп так не любит детей, особенно гриффиндорцев, — хихикнул Рон, — Разумеется, если у него дома такой экземпляр.

— И заодно раскрыта тайна домашнего обучения Джессики Дарк, — подхватила Джинни, — Да если бы Снейп её на экстернат не посадил, у него на работе был бы такой же ужастик, как и дома. Бедненький!

Попытка брата и сестры разрядить обстановку… ну не то чтобы совсем не удалась…

* * *

Гарри медленно брёл в мантии-невидимке по пустынным коридорам Хогвартса. До отбоя оставалось всего около часа, но парня это нисколько не заботило. Ему просто необходимо было побыть наедине с собой. После всего, что он узнал сегодня вечером, юношу в самом деле можно было помещать в отделение Св. Мунго для особо тяжёлых случаев, на соседнюю койку с Локонсом. Но Поттер полностью отрицал слухи о своей невменяемости и отправился подышать свежим воздухом. Не обращая внимания на такую мелочь, как звон в ушах и налившиеся тяжестью конечности, юноша брёл куда глаза глядят, а именно в избушку Хагрида. Из головы не шли «Высшие ритуалы» и письмо с Того света. «…Не суди строго…». Гарри не судил. Он просто не понимал, зачем Дамблдору понадобилась вся эта кутерьма…

— Гарри, ты что ли? — прогремел бас Хагрида, когда юноша постучал в дверь, — Не стой на пороге-то, заходи. Как дела?

— Хорошо, — соврал Гарри, снимая мантию и плюхаясь на один из стульев.

— Хорошо? Ну и хорошо, — добродушно сказал полувеликан, наливая чай, — Чего пришёл?

— Да так, очень захотелось с тобой пообщаться, — с трудом улыбнулся парень, принимая чашку, — Как там Грохх?

Хагрид заулыбался и вдохновенно принялся рассказывать о своём «маленьком» брате. Слушая повесть о том, как Грохх напугал до полусмерти двух задержавшихся дольше положенного посетителей «Кабаньей головы», Гарри, у которого из головы не шла история Дамблдора, вдруг вспомнил об одном очень интересном происшествии.

— Слушай, Хагрид, — перебил юноша друга, судя по выражению лица последнего, «на самом интересном месте», — Помнишь, когда в прошлом году Рон отравился, ты рассказывал нам с Гермионой, что Дамблдор и Снейп ссорились возле твоей хижины. Ты не можешь точно вспомнить, о чём они говорили?

Хагрид наморщил лоб:

— Да я, кажись, всё тебе тогда рассказал. Снейп сказал, что ему что-то надоело. Дамблдор ответил, что тот сам вызвался… Да вроде всё.

— Подробности, Хагрид, подробности, — не успокаивался Гарри, когда…

Хагрид шёл вдоль кромки Запретного леса по направлению к дому. Приближалось полнолуние, и полувеликан задумчиво глядел на луну, что-то бормоча себе под нос. Внезапно откуда-то справа раздались недовольные голоса. Снейп и Дамблдор.

— Нет, Северус, ты не понимаешь. Дело в том…

— Гарри! Гарри, что с тобой? Ты в порядке? — испуганно тормошил мальчика Хагрид.

Гарри помутневшими глазами посмотрел на друга. Образ полувеликана частично застилали силуэты порядком рассерженного Альбуса Дамблдора и не более довольного жизнью Северуса Снейпа.

— Гарри, что…

Юноша покачнулся, и недовольное лицо Снейпа сменилось кромешной тьмой…

…Хагрид стоял посреди своей хижины, держа в руках ослабевшее тело упавшего в обморок Гарри Поттера, и мучительно пытался сообразить, что же могло произойти с Избранным, пока он, Хагрид, пытался в подробностях припомнить события того далёкого вечера…