Последствия одного решения (джен)

— Значит, вы и есть Атика Сей-Тиор. Вы учили Гарри два с лишним месяца, — конечно, Минерва видела Атику, на «представлении Гарри Поттера магическому миру», но там они и не поговорили толком. Сейчас же, вне шума Хогвартса, она могла рассмотреть Атику по-настоящему и по-настоящему с ней познакомиться.

Впечатления? Скрытная, сухая и очень прямая. Нарочито сухая и нарочито прямая — насколько это игра, а насколько правда? Но это вторично, главное же — опасная. Атика просто излучала опасность, агрессию, стремление напасть и уничтожить противника здесь и сейчас, бегущего — нагнать, защищающегося — сокрушить. Встреться Минерва с Атикой на улице и попроси её кто оценить, что это за человек — сказала бы, что аврор, которого постоянно бросают в самую гущу сражений.

Но Атика Сей-Тиор не была аврором, и холодное, контролируемое до последнего грана мерцание её волшебства подтверждало — она из тех единиц, которых называют великими магами. А ещё Минерва ощутила отчётливое, но аккуратное, будто пробное давление на внешний ментальный щит. В глаза ей Атика не смотрела. Легилимент, и легилимент из тех, которых называют «интуитивными» — ощущение опасности только усилилось. Минерва осознала, что непроизвольно сжала волшебную палочку — и заставила руку разжаться.

— Это так, — несколько равнодушное пожатие плечами и взгляд в сторону — взгляд, точно выцеливающий врага! — А вы — Минерва Макгонагалл и учили Гарри один день, — неожиданно Макгонагалл поняла, кого так напоминала Атика повадками — конечно же, Аластора Грюма! Аластора не последних дней войны, но в самом начале — энергичного, ещё не параноидального, с целыми глазами и всего одним шрамом. А ведь Атика старше Альбуса… Что заставило волшебницу её силы, её лет стать такой?

Они стояли около площадки для перемещений невдалеке от дома. Лёгкий ветер трепал волосы — туго сплетённые седые Макгонагалл и свободно развевающиеся, цвета воронова крыла, спутавшиеся и не достающие до плеч — Атики. Ещё один диссонирующий момент — её волосы. Они совершенно не подходили образу, как будто причёска должна быть другой. Как будто она должна быть — а не как сейчас, небрежное приглаживание заклинанием. Макгонагалл отвела глаза от собеседницы. Такое пристальное разглядывание — это уже невежливо.

— Я бы не отказалась учить его и дальше, — улыбнулась она, вспоминая, как быстро учился Гарри, насколько внимательно её слушал. — Он талантлив.

— Это заметила и я, — скупой кивок. — Жаль, не успела передать больше боевых навыков. Иначе вы бы не попали в такую ситуацию.

— Жаль, не успела передать больше осторожности и здравого смысла, — не удержалась от колкости Минерва. Боевых навыков! Одиннадцатилетнему, ребёнку!

— Это приходит с возрастом, — ухмыльнулась Атика. — Ну, или не приходит, — улыбнулась Сей-Тиор чему-то своему.

— Ещё это приходит с воспитанием, — сухо добавила Макгонагалл. — Но мы немного отвлеклись. Я бы хотела узнать, в первую очередь, почему вы решили показать ребёнку тот обелиск?

— И вы о том же, — вздохнула Атика. — Альбус уже меня корил. Разумеется, он прав, я слишком понадеялась на свои защиты и сигналки и не до конца очистила здание от древней магии. Если интересуют оправдания, то лишь один из ста магов может так же скрытно, как Греф, взломать мои чары.

— Нет, меня интересуют не оправдания, — покачала головой Минерва, отметив самокритику. Вот только неправильную самокритику. Ощущение было, будто Атика… помешана на собственной силе? Это казалось настолько странным, что Макгонагалл не сразу продолжила, переваривая догадку. — Откуда вообще взялась идея показать Гарри это?

— Я хочу сделать из Гарри мага, — последовал серьёзный ответ. — Настоящего мага, подобного Альбусу или мне. Вы знаете, он обладает огромной силой, но даже если приложить к силе знания — маг не получится. Всего лишь опытный и могучий пользователь волшебства, но никак не волшебник, — а вот это было неожиданно. Минерва ждала, что Атика считает магию скорее оружием, которым следует владеть идеально — но первое, интуитивное впечатление оказалось обманчивым.

— И чем же, по вашему мнению, является настоящий волшебник? — было действительно интересно — неожиданно Минерва осознала, что её догадки — только догадки, а сильный менталист может пользоваться образом, скрывая себя-настоящего.

— Когда-то, — Атика смотрела куда-то в пространство, и Минерва была почти уверена, что это уже точно не маска и не образ, — мой дед говорил, что волшебник — это совершенное оружие, лучший клинок.

— Но вы с ним не согласны? — озвучила вывод Макгонагалл.

— Согласна, — горько улыбнулась Атика. — В то время и в том месте он был прав — именно таким должен был быть волшебник. Но не только таким, профессор, не только, — Минерва поймала её взгляд — и в нём была не горечь, а спокойная уверенность. — Настоящий маг должен быть тем, кто идёт вперёд. — Атика смахнула лезущий в глаз волос, разрушая иллюзии собственной мудрости… Мудрости? Только сейчас Минерва заметила, как Атика всего одним взглядом изменила её восприятие. — Не уверена, что смогу выразить это словами, но истинный маг не просто учится — он творит себя и творит магию, не останавливаясь, идёт вперёд. Он открывает и изучает, он не стоит на месте! Оружие — это хорошо, но почему только оружие? Настоящий маг должен быть всем. Это скорее ощущение, — небольшая пауза, и она продолжает чуть неуверенно. — У настоящего мага нет границ. И одной из первых границ является страх, более всего — страх перед самой магией. Его надо разрушать как можно раньше, вырабатывать привычку, что магия может быть опасна — но бояться её попросту глупо. Бояться можно смерти, неизвестности, боли — но не магии. Это всё равно что бояться физических законов или урагана. Только в отличие от природных бедствий, магия может давить самим своим присутствием — именно поэтому я начала приучать Гарри к взаимодействию с действительно сильными и чуждыми чарами.

— Значит, вы с Альбусом собираетесь сделать Гарри великим волшебником? — уточнила Минерва, постепенно понимая то, что сама Атика, кажется, ещё не сформулировала для себя. Когда для волшебника в порядке вещей с самого детства контактировать с воистину великой, а порой и непонятной магией, когда он обучается без скидок на возраст, когда просто не знает, что «не положено», а что «положено» ученику его возраста… И в то же время Макгонагалл поняла, что этот подход никогда не станет массовым. И от этого стало немного легче на душе.

— Нет, — короткая улыбка. — Просто волшебником. Только настоящим. Таким, как я, таким, каким был Альбус, пока не ударился в политику, — Атика прищурилась. — Таким, какой так и не стали вы.

— Я — учитель, а не великий маг, — Макгонагалл совершенно не тронули эти слова. Она сама выбрала свою стезю. — Учитель, декан и, быть может, автор пары статей по трансфигурации. Это моё призвание.

— Ваше призвание… — эхом отозвалась Сей-Тиор, отводя, наконец, взгляд. — Что ж, не каждый может похвастаться, что у него есть призвание. Вы хотели бы продолжить учить Гарри?

— Если это возможно, — не сразу ответила она на нежданный вопрос. — Мне хотелось бы смягчить ваше… воспитание, — называть это просто «учёбой» было в корне неверно. В чём-то Атика была права: нельзя обучить быть великим волшебником — но можно воспитать таковым. Вот только какой ценой?

— Это возможно, — кивнула Атика. — Что ж, надеюсь, вы не откажетесь от чаепития?

— Вряд ли. Меня ждут дела, и… — она осеклась, заметив насмешливый взгляд Атики. И осознала, что если откажется, то «возможно» станет «не реализовалось». — Не откажусь. В конце концов, дела могут подождать.

— Межмировые порталы? — задумчиво переспросил Альбус. — Нет, Гарри, я никогда их не делал, знаю только теорию, и она весьма опасна… но не в первом приближении — ты ведь всё равно не сможешь их создать.

— А если…

— Без «если», — отрезал Дамблдор. — Гарри, мальчик мой, ты не осознаёшь, какой это риск — межмировые порталы. Сами по себе прямые порталы — это очень опасная магия. Официально разрешены лишь четыре типа пространственной магии — это чары незримого расширения, портключи, каминная сеть и, само собой, аппарация. При этом аппарация лишь формально является пространственной магией, что она есть на самом деле — не знаю даже я.

— А как тогда работают антиаппарационные чары, если даже ты не знаешь? — спросил Гарри. — Ну, кроме тех, что на Хогвартсе.

— В Министерстве Магии — точно так же, но слабее в разы. Если ты говоришь о временной защите от аппарации, которую ставят на дома волшебников и ежемесячно обновляют, то это — ритуал, весьма сложный и хрупкий именно из-за неведомой природы перемещения. Но ты меня отвлёк, — Гарри тихо хмыкнул, довольно подумав, что дедушка сподобился всё-таки на лекцию. — Портключи — это, в сущности, безопасная модификация пространственного тоннеля, который проходит как бы вне обычного пространства, позволяя за короткое время переместиться на другое полушарие. То же самое можно делать и без материального предмета, собственно, портключа — но в таком случае высок риск ошибиться и переместиться не совсем в целом виде. Каминная сеть — более сложная модификация, целая сеть таких тоннелей, своеобразными портключами для которых служат сами камины, а паролем для активации и способом перемещения — летучий порох.

Есть ещё прямые порталы, которые особым образом совмещают две любые точки пространства, включая даже те, что находятся в иных мирах. Прямые порталы направляются с помощью так называемых относительных координат. Именно этим они и опасны: координаты можно выбрать любые, незадачливый маг с лёгкостью переместится в иной мир без возможности возврата, если не запомнил координаты, или вектор, перемещения. Ещё для задания координат необходимо знать математику, поэтому простое заучивание заклинания не подойдёт — в этом случае волшебник также имеет немалый шанс угодить в иной мир, и это в лучшем случае.

Поэтому чары прямого портала засекретили сразу после открытия. После принятия Статута о секретности за их применение не отправляют в Азкабан на пожизненное заключение только из-за тайности: ведь если сам факт существования такого заклинания выплывет наружу, например, в Визенгамот какого-нибудь Министерства Магии, найдутся достаточно талантливые теоретики, которые смогут повторить его или создать аналог. Разработки в пространственной магии не запретны, однако магам старательно внушается мысль, что портключи, каминная сеть и незримое расширение — это вершина такого волшебства.

А теперь, Гарри, запомни: ты не должен ни в коем случае, даже если это будет единственным вариантом спасения жизни, открывать прямой портал без нашего надзора. Это опасно не только для тебя — это опасно для всего мира. Ты меня понял?

— Да, дедушка, — ответил Гарри — и не удержался от вопроса. — А кроме портключей, порталов и расширения есть ещё пространственная магия?

— Ну как не быть, есть, конечно, — улыбнулся Альбус. — Есть достаточно универсальные чары пространственного искажения. Их тебе пока знать рано, но запомни — это один из немногих способов универсальной защиты. «Авада Кедавра», менталистика, материальные атаки — пространственным искажением можно отклонить или даже отразить что угодно, правда, на уровне быстрой защиты им владеет разве что Атика, и один Мерлин знает, сколько десятков лет она оттачивала эти чары. Ещё есть обратное незримому расширению заклятье — чары незримого сужения, но оно используется редко. В принципе, я назвал тебе все основные формы пространственной магии. Остальные получаются их комбинацией. Думаю, на сегодня теории достаточно: давай-ка займёмся практикой.

— А какой, дедушка?

— Незримое расширение. Это сложные чары. Именно они послужат для тебя основой, именно на них мы будем тренировать умение заклинать комплексно, а не элементарно, единично, как ты делал до этого. Очень надеюсь, что до тринадцати лет ты сможешь незримо расширить без ошибок.

— Два года? — не то удивился, не то возмутился Гарри. — Но…

— Это комплексные чары, — перебил его Дамблдор, покачав головой. — Свои первые комплексные чары я осваивал три года. Мастерам, могущим накладывать незримое расширение одномоментно, а не в процессе специального ритуала, Гринготс готов платить десятки галлеонов в день — только в этом случае можно накладывать поверх дополнения, например, защитную магию на расширенные кошельки.

Пока расплывчато, в общих чертах описав процесс наложения незримого расширение на замкнутый объём, Альбус продемонстрировал работу чар на кладовке — как оказалось, единственной комнате, не до конца «пропитанной» защитной магией.

— Запомни, — академическим тоном добавил Дамблдор, возвращая кладовку в первоначальное состояние, — что накладывать незримое расширение проще всего на объекты примерно такого вот объёма. Для объёма меньшего потребуется в разы лучший контроль — тот самый, который заберёт у тебя комплексность чар. Для объёмов больше — огромная сила, которой у тебя пока нет, или специальные накопители, которые делать не проще расширенных кошельков. Разумеется, эти ограничения возможно обойти — но пока мы займёмся классическим расширением. Можешь приступать, первый этап ты наверняка запомнил.

Первый этап — это создание фокусных точек, которые обозначают расширяемое пространство. Для чего конкретно они нужны, Альбус не объяснил, да и незачем. Одну за другой Гарри начал формировать точки. Это было весьма просто: указываешь палочкой на нужное место и желаешь, чтобы точка возникла. Главное — сила желания и вкладываемая магия. Гарри очень старался, и после второй точки на лбу выступил пот от напряжения. Рука Альбуса легла на плечо, и он молвил:

— Достаточно. Для твоего возраста — очень хорошо. Запомни это ощущение, оно означает, что ты колдуешь на пределе текущих сил.

— Но дед, я же почти… — возмутился Гарри.

— Ещё чуть-чуть и простым истощением магии ты бы не отделался, — мягко сказал Дамблдор. — В следующий раз будь аккуратней. До этого состояния нельзя доводить ни в коем случае. Запомнил?

— Да, дедушка.

Альбус Дамблдор улыбнулся про себя. Он уже догадывался, что внук учёл его слова, но так просто чары незримого расширения не оставит. Чего, собственно, он и добивался.

Атика и Гарри шли по Лондону. Темнело. Зажглись фонари, скрывая звёзды на ясном небе. Они никуда не торопились, и эта прогулка была на удивление не похожа на другое времяпрепровождение с Атикой. Тихой и даже умиротворённой Гарри видел её в первый раз.

— …не думал, что всё так просто.

— Мир довольно сложен, — пожала плечами учитель. — Зато отдельные его части могут быть довольно просты. Даже простейший «люмос» требует недюжинной концентрации, верно?

— Ну да, — Гарри не понимал, к чему она клонит. Впервые нормальный «люмос» Гарри исполнил уже после ритуала слияния.

— На самом деле, практически все маги не задумываются над «люмосом», не представляют себе идущий от палочки свет или простую преобразовательную форму. Они просто произносят слово «люмос». Есть некая ирония в том, что более опытным, работающим с более тонкими материями магам приходится тратить на простейшие заклятия больше усилий, чем обывателям.

— Дедушка рассказывал, что в Хогвартсе вообще не изучают теорию магии и спокойно колдуют. А в «Ритуальной магии» написано, что чем больше подробностей воплощения чар сокрыто, тем скорее ритуал сработает, — вспомнилось Гарри.

— Да, именно так. Поэтому магу, который с детства учился махать палочкой да кричать слова, перейти к хоть сколько-нибудь продвинутой магии тяжело. Такой переход обычно очень болезненный, волшебник, как научится различать собственную магию, с трудом выполняет тот же «люмос», а «экспеллиармус» становится для него и вовсе непосильной задачей. А когда он сталкивается с комплексной магией…

— Дедушка показывал сегодня незримое расширение, — вздохнул Гарри.

— И как тебе?

— Мало что понял, — признался Гарри. — Пробовал поискать в библиотеке, но там столько математики…

— Теперь-то понял, зачем я тебе ей учу?

— Понял, — уныло ответил Гарри. Математика была самой скучной из всех наук — а заодно и самой занудной!

— И не кривись. Математика — основание для всех нормальных наук, как маггловских, так и магических. Даже зелий это касается. Но если тебя успокоит, то незримое расширение не столько расширяет пространство, сколько добавляет новое. Можешь сравнить с «археа»: чародей своей силой вырывает из небытия не материю, а дополнительное пространство, которое уходит в, хм, «четвёртое измерение», если можно так сказать. При этом приходится устанавливать и укреплять границы, можно сказать, впечатывать их в предмет, иначе большой «бум», — усмешка. — Я это дело однажды использовала для подрывных работ. Если хочешь разрушить никак не поддающуюся магическую защиту — самое то. Хм!

— Атика? — Гарри обернулся и увидел, что она замерла, будто к чему-то прислушиваясь.

— Как ты относишься к идее внеочередной практики? — спокойно поинтересовалась учитель. Вот только спокойствие это… Примерно с таким же спокойствием Атика колдовала во время смертельной опасности!

— Что случилось? Может, нам лучше аппарировать? — «Только глупцы уверены, что нельзя пропустить ни один бой — умные сами выбирают время и место для сражения», — так говорила сама Атика ему, когда они обсуждали ловушку в обелиске.

— Иди за мной и держи палочку наготове, — велела она, после чего быстрым шагом свернула с освещённой улицы в сумрак переулка.

— Что там? — спросил Гарри.

— Кто-то бросается Пыточными чарами, — коротко ответила Атика. — Держись за моей спиной. На всякий случай — анима вирас.

Приятное ощущение бодрости и свежести разлилось по телу, и Гарри не замедлил спросить:

— Что ты сделала?

— Тихо, — почти прошипела Атика, выписывая какой-то ритуал палочкой. — Просто будь за моей спиной и, пожалуйста, молчи.

За углом, в свете лишь окон старых зданий, им открылась ирреальная картина. Маг в чёрной, украшенной золотыми полосами парадной мантии аврора и два маггла, один лежит, раскинув руки, а другой — корчится и хрипит от боли. Аврор навёл на него палочку и глупо улыбался.

— Вот же чёрт! — выругалась Атика. — Так, Гарри, медленно отходим назад. Это, определённо, ловушка, и…

— Неужели не поможешь бедным, несчастным магглам? — издевательски вопросил голос из пустоты.

— Тэсия, не так ли? — несколько удивлённо отозвалась Атика, окружая их каким-то щитом — таким, что Гарри едва его замечал магическим зрением. Он сжал палочку, смотря по сторонам и не замечая… врага? — И что же тебе надо? Пустая месть?

— Мне нужно знать, где находится Греф. Как минимум — название тюрьмы. Максимум — проведи меня к нему. Иначе… — аврор отвёл палочку, и маггл повалился наземь. Зелёная вспышка… в паре сантиметров от лица маггла. — Сначала погибнет он. Затем я нападу на тебя. Не пробуй бежать — я перекрыла портключи с аппарацией. Если тебе дорога жизнь этого несчастного или мальчика за твоей спиной — ответь!

— Ты мне не поверишь, — медленно сказала Атика. — Даже если я не совру — ты мне не поверишь, а уж магглов с аврором убьёшь в любом случае.

— Дай мне Непреложный Обет, что скажешь правду. Мальчик скрепит его.

— Тогда покажись, — холодно предложила Атика. — Покажись, и я дам тебе такой Обет.

— Попробуешь атаковать, и магглы — трупы, — предупредила Тэсия

Она появилась точно за спиной Атики — Гарри едва сдержался, чтобы рефлекторно не бросить заклятье. Эта неведомая, но точно знакомая Атике Тэсия была в сером плаще, а на голову накинула глубокий капюшон с затемняющей магией. Держа в правой руке волшебную палочку, Тэсия подошла и протянула левую ладонь в перчатке.

— Я жду. Непреложный Обет.

— Гарри, будь добр, подойди и коснись палочкой наших рук, — попросила Атика, без колебаний касаясь чужой ладони своей. При этом обе направили друг на друга палочки, что держали в свободных руках.

Гарри молча выполнил требуемое, и кончик его палочки дрожал от напряжения. Прохладный воздух казался жарким, а по лбу стекала капля пота.

— Теперь направь немного нейтральной магии, — невозмутимо попросила учитель. — Да, достаточно. Тэсия?

— Клянёшься ли ты, Атика Сей-Тиор, немедленно сообщить мне полную правду, известную тебе, о настоящем местонахождении гоблина Грефронта, возглавляющего Рейдеров Грефа?

— Клянусь, — огненная нить вырвалась из палочки Гарри и обвила обе ладони, чтобы тут же раствориться. Впервые Гарри видел, чтобы его магия работала сама по себе — и это казалось очень неправильным!

«Убирай палочку и медленно отходи за мою спину», — мысленно велела Атика.

Стоило Гарри отвести свой магический инструмент, как она молвила:

— Мне неизвестно ничего о настоящем местонахождении Грефронта, кроме того, что место, откуда он управлял Рейдерами, так и не было найдено, — спокойный и уверенный тон, и взгляд прямо под капюшон, словно леди Сей-Тиор различала сквозь маскировочную магию.

— Прекрасно, — горько усмехнулась Тэсия. — Просто прекрасно. Столько трудов напрасно…

— Почему он так важен тебе? — вдруг спросила Атика, пока Гарри в душе надеялся, что боя всё-таки не будет. — Это ведь не Непреложный Обет службы, так?

— Я ведь действительно хотела вас отпустить, — словно не заметила вопроса женщина в сером.

— Кто он тебе, отец, учитель? Или может быть, возлюбленный? — в свою очередь, не заметила её реплики Атика.

— Ты ничего в этом не понимаешь, — резко бросила Тэсия, отступая назад, в темноту. — Знаешь, мне даже жаль вложенных в эту ловушку трудов. Так что — умри! — и исчезла с негромким хлопком.

Атика среагировала мгновенно. Мутно-белый луч сорвался с её палочки, чтобы впиться в голову аврора и заставить его замереть. Жестом свободной руки она окружила их с Гарри новым, уже другим щитом и остановилась, вслушиваясь в тишину.

— Что…

«Щит!»— мысленно одёрнула его Атика. Гарри вспомнил одно из рассказанных ей правил: «Никогда не полагайся на чужой щит», — и сказал:

— Эл-протего!

«Внимательно. Будет атака, какая — не знаю».

Сосредоточившийся на поддержке щита, Гарри не сразу заметил атаку. Лишь долгие, упорно вбиваемые учителем навыки самовнимательности, натренированный рефлекс замечать, когда внутри сознания что-то не так, позволили ему среагировать адекватно: ослабить сосредоточенность на сферическом «эл-протего», и укрепить окклюментивный щит. Пока нельзя было понять, отголосок какой эмоции просачивается в разум, но вряд ли что-то безвредное.

— Дементоры, — вслух, явно чтобы не мешать окклюменции, произнесла Атика. — Не меньше пяти десятков. Демоны пустоши, где она отыскала столько тварей?

Гарри замер, сосредоточившись на ментальной защите. «Эл-протего» слабело, пока, наконец, не рассеялось. Окружающее медленно отдалилось, стало смутным и вторичным — Гарри полностью ушёл в себя, ведя невидимую борьбу с нарастающим давлением.

— Ну же, ближе, ближе, — шептала Атика. — Ага!

Мельком Гарри отметил, как щит вокруг них пропал, но даже не понял, зачем — давление продолжало расти, и окклюментивный щит едва держался.

— Саори фламмо, — шепнула Атика, раскидывая руки. Навстречу невесомым теням, сгусткам мрака, давящим на щит незримыми тоннами, метнулись длинные языки синего пламени. Миг — и тени расплылись с жутким воем, слившись воедино с царившим в переулке сумраком. — Гарри, за мной!

Гарри резко «пришёл в себя» — давление ослабло, и он смог осознать, что произошло. Атика потянула его вперёд, и он побежал.

— Стабилис эл-фламмо Саот! — крикнула она.

Позади вспыхнула сплошная стена синего пламени. Повеяло жаром. Атика тянула и тянула вперёд, прочь от источников давления (он уже различал их или это только казалось?). Однако стоило им приблизиться к спасительному свету фонарей, как навстречу выплыли новые дементоры. На щит Гарри будто рухнула незримая стена — и он рассыпался осколками, вспышками головной боли. А следом обрушилось отчаяние, сжимающее сердце, заставляющее остановиться и смиренно ждать своей судьбы.

Что они вообще могут против дементоров? Разве можно им сопротивляться? Уже ничего не сделать, всё потеряно! Больше трёх десятков существ в чёрных балахонах, с бледными, мертвенными руками не то плавно шли, не то плыли по воздуху. Шорох, с которым балахоны скользили по асфальту, ясно различался во внезапно наступившей тишине. Гарри хотелось сжаться в клубочек и закрыть глаза — и только что-то внутри заставляло смотреть, не смыкать глаз, пусть даже двигаться он уже не мог.

— Вот, значит, как, — голос Атики показался громом, перекрывшим смертельный шелест, и Гарри даже попытался что-то сделать — но бесполезно. Рука с палочкой просто не поднималась под нарастающим давлением, нахлёстывающим отчаянием. Учитель выступила вперёд, загораживая собой, а Гарри попытался поднять ментальный щит — тщетно! — Ну что ж, господа, держите то, за чем пришли. Адеско Файр!

Короткий, резкий взмах палочкой. Волна ярко-рыжего, с отчётливыми фиолетовыми переливами пламени, прямо на пути складывающегося в причудливые фигуры, напоминающие всевозможные конечности — руки, лапы, щупальца и что-то совсем уж странное — устремилась дементорам навстречь. Застывшая фигура Атики будто воплощала решимость и сосредоточенность, а сила использованного ей заклятия окончательно вырвала Гарри из паралича. Он вскинул палочку… и тут же опустил.

Ярясь, огонь поглощал тварей, обращал их в ничто, в пустоту, рос во множестве вспышек и слепящем сиянии. Гарри встал рядом и взял её за руку, дрожа. Атика стояла, с усмешкой наблюдая за корчами дементоров, поглощаемых огнём — и веяло от неё чем-то совершенно недобрым. Чем-то хуже обычной злости, чем-то, на пути чего Гарри становиться не хотелось совершенно.

Вдруг сзади повеяло холодом. Не меняя выражения лица, Атика резко развернулась, едва не отбросив Гарри, повела палочкой. Пламя, следуя этому жесту, рвануло на нескольких теней, видимо, преодолевших огненно-синюю преграду. Полёт огненного облака был не самым управляемым: оно задело краем старинный дом, буквально слизнув его кусок, но всё-таки ударило в дементоров. Те было отпрянули — но огонь двигался быстрее. Миг — и он заполнил переулок, углубился внутрь него, сметая всё на своём пути.

— Думаю, хватит, — пробормотала Атика. Недрогнувшей палочкой выписала в воздухе какой-то заковыристый ритуал и что-то шепнула.

Огненное облако медленно отступило, возвращаясь к ним, начало гаснуть, уменьшаться. Дохнуло жаром, нестерпимым, обжигающим лицо, и Гарри невольно отвернулся, прикрыв лицо руками. По мере нарастания температуры, стало казаться, что вот-вот вспыхнут волосы или одежда, и он невольно отступил на пару шагов. Затем повеяло прохладой, знакомый голос произнёс успокаивающе:

— Всё кончилось, Гарри.

— Учитель? — Гарри повернулся к ней — и не узнал. Обгорелые волосы, красная кожа и одинокий огонёк на краю мантии. — У вас одежда горит!

— Да? — кривая улыбка — огонёк погас будто сам по себе. — Ничего, бывает. Думаю, нам лучше уйти отсюда.

— Атика, ты… ты в порядке? — спросил он, шагнув к ней — но не зная, чем же помочь.

— Отвыкла от сильной магии, — ответила учитель, пошатываясь. — Скоро приду в норму. Пошли отсюда. Поторопимся. А то я не в состоянии… — Атика опёрлась на фонарный столб, тяжело дыша. — Сиасс сожги, забросила, называется, тренировки.

— Учитель, — Гарри осознал, что идти и колдовать она точно не сможет, — может, мы пошлём сообщение деду?

— Пожалуй, ты прав, — легко согласилась Атика. — Но сообщение — это долго. Попытаемся по-другому. Гарри, будь добр, перенеси меня через… — напряжение на её лице заставило напрячься самого Гарри, а неровные, неуверенные движения палочки — ещё и испугаться. Это же явно что-то сложное! — …этот портал.

Учитель слабо улыбнулась и, прислонившись к столбу, медленно сползла наземь, потеряв сознание. Напротив неё в футе над землёй висел прямоугольный проём портала. Гарри замер в нерешительности. Прямой портал, насколько он знал со слов Атики и дедушки, держится не больше пяти минут без помощи своего создателя. Нужно за пять минут каким-то образом перенести Атику в висящий над землёй портал. Атику он не поднимет — в конце концов, ему всего одиннадцать! Магии, способной перетаскивать живых существ, он не знал. «Вингардиум левиоса»? Нет, теоретически можно переносить ей и живых, даже разумных, и вообще волшебников, вот только у него банально не хватит на это сил.

И что дальше? Портал закроется, вернётся Тэсия или, хуже того, дементоры? Или, может, маггловская полиция? Нет, он не даст этому произойти! Перейти на ту сторону портала и попросить помочь дедушку или Дайну? Тоже не получится, только дедушка, как хозяин, может позвать Дайну быстро, а сам он — на очередном заседании Визенгамота, что-то насчёт расширения штата обливиаторов…

Гарри сжал и разжал кулаки, кинул взгляд на свою особенную палочку, белую, из пластика и сердечной жилы дракона. Посмотрел на портал — в магическом восприятии было ясно видно, как рассеивается волшебство, искажающие пространство. Надо действовать. По крайней мере, он обязан попробовать — одну Атику он не бросит.

Расслабиться. Сосредоточиться на ощущении волшебства. Потянуться к каналу, что связывает его с Источником Магии. Всеми силами толкать больше, больше… ещё больше… ещё… не хватает, нет, надо ещё больше, но откуда…

- Вингардиум, — в последний миг словно прорвало плотину — в Гарри хлынуло гораздо больше нейтральной энергии, чем могло бы раньше, — левиоса!

Тело учителя медленно воспарило, повинуясь до предела сжатой воле. Гарри безумно медленно вёл палочкой, и Атика безумно медленно влетала в портал. Всё, на что хватило после такого напряжения мальчика — это, едва не споткнувшись, прыгнуть и ввалиться следом.