Гарри Поттер и кровь дракона. Путь становления. (гет)

Из зала Гарри выбегал гуськом, не забыв прихватить свой чемоданчик с вещами. Пока директор успокаивал бушующих школьников и часть не менее бушующей профессуры, сам народный герой предпочёл под шумок незаметно удалиться из зала, не забыв поймать взгляд ораторствующего профессора Дамблдора и кивнуть ему головой куда-то в сторону.

Шагая по направления к директорскому кабинету, молодой воин старался хотя бы в общих чертах обдумать тактику и стратегию поведения. Ожидался приличный вынос мозга, и юноше хотелось бы всесторонне подготовиться к данной процедуре.

«Ну что же, — от предвкушения собственной игры юноша едва не подпрыгивал, идя по коридору, — покажем всем, чего стоит новый Гарри Поттер!»

Юноша пощёлкал пальцами, несколько раз вдохнул-выдохнул и настроился на максимально эффективный мыслительный процесс. Время поджимало.

Итак, Брайан настоятельно советовал напирать на неизвестный Орден Ведьмаков. В принципе, многие новые пункты можно будет свалить как раз на них. Открытым остаётся вопрос: а что знают об этом сам директор и зельевар, которого со счетов сбрасывать тоже нельзя? Значит, придётся импровизировать и прощупывать слабые места оппонентов. Тот вариант, в котором директор об этих ведьмаках слышал, пожалуй, будет наилучшим. По крайней мере, история Гарри подозрений не вызовет и обеспечит более-менее приемлемую легенду.

Но что если будет второй вариант? Об Ордене никто не слышал, а значит, грош цена его истории. Пока директор будет искать нужную информацию, он, получается, попадает в зону усиленного контроля и внимания. И выполнять поставленные задачи будет крайней сложно.

— Та-а-а-к, — Гарри устало потёр виски, — вот это будет казус.

Далее нужно разобраться с тактикой поведения. Что лучше: изображать из себя напуганного мальчика или человека, который многое понял за это время? С одной стороны, хотелось всем показать, что новый Гарри Поттер может и умеет многое. С другой стороны, как бы это не было неприятно признавать, сейчас у него нет никакой информации о том, что творится вокруг него. Не будет ли разумнее немного подождать и притвориться?

«А как бы поступил Брайан? — неожиданно подумал молодой герцог. — Может, стоит тоже перенять от него некоторую тактику поведения?»

Например, создать видимость обычного запуганного парня, который смотрит всем в рот и нуждается в помощи. Такой подход сделает жизнь намного легче.

Во-первых, это существенно сбавит напор директора, во-вторых, даст время для подготовки почвы и разработки определённых манёвров. Ну и в-третьих, его выручит любимый профессор зельеварения. Гарри даже ухмыльнулся. Идея использовать не самого любимого преподавателя для своих целей была очень приятной. Осталось придумать достойную реализацию плана.

Как вариант, можно довести разговор до определённой точки, затем дать Альбусу Дамблдору понять, что все карты в его руках, и тихо-мирно перейти к ругани с профессором. Старая надёжная тактика, а уж гадостей друг другу они с сэром Принцем-Снейпом напридумывать сумеют.

Ну и самое приятное... Разбираться с мальчиком-который-выжил и наблюдать за ним придётся кому? Конечно же, сэру Снейпу.

Такая наскоро соображённая тактика юноше понравилась. Проблема заключалась в том, что Гарри абсолютно не знал, кому он сейчас может доверять. Директор, со слов Брайана, играет в свою игру. И не надо забывать про необычное пророчество, о котором однажды была заведена беседа. Кстати — в точку, надо бы намекнуть на эту тему в разговоре. Ибо в этот момент Гарри было не до того, чтобы разбираться ещё и с неведомым пророчеством.

Хорошо, анализируем дальше. Значит, Дамблдор — под знаком вопроса. Собственно, как и его друзья. Они, как и он до событий, произошедших летом, слепо верят директору, значит, в такой ситуации надежды на них, как на своих единомышленников, тоже мало.

И теперь оставался самый главный вопрос. Вопрос ребром. Ну и, пожалуй, самая больная тема всего волшебного мира — чистокровность волшебников.

Как бы Дамблдор не хотел скрыть от него горькую правду, но факт оставался фактом. Магические аристократы являлись хранителями Магии и традиций. Если истребить аристократов, то исчезнут и маги как таковые. А министерство магии придерживалось именно такого курса. Запрет магии крови, всяческое притеснение чистокровных волшебников, пропаганда фактов, что чистота крови не важна и что вообще это всё пережиток прошлого.

А между тем Брайан рассказывал совсем другое. Именно чистокровные волшебники являются самыми сильными. Большая часть Высшей Магии доступна только тем, у кого как минимум несколько поколений магов. И именно среди чистокровных волшебников могли рождаться маги уровня Альбуса Дамблдра, Брайана Кордоса, Северуса Снейпа, Минервы МаккГонагал. Так называемые грязнокровки специально вводились в мир волшебства и тайн самой Магией. Их задачей было разбавить чистую кровь аристократов, дабы не допустить вырождения рода, ну и в разумных долях внести определённые новинки.

Тут можно и разговор с наставником вспомнить.

* * *

— Полукровки — отдельная тема, — спокойно сказал Брайан и пожал плечами, — игра случая. И как карты лягут. Без полукровок нельзя — это естественная ступень эволюции. Крайне важная, между прочим. Без маглорождённых тоже нельзя — больно мало вас в Англии. В странах побольше число маглорождённых обычно сводится к минимуму.

— То есть маглорождённые нужны? — спросил Гарри.

— Для маленьких сообществ — обязательно, — полудракон замялся, — иначе получается родственное кровосмешение. А это — идти против природы и биологии. Поверь, потомки тебе за такое спасибо не скажут.

На какое-то время оба замолчали. Гарри обдумывал полученную информацию, а Брайан размышлял о чём-то своём.

— А можно вопрос? — теперь уже замялся Гарри. — Ты часто употребляешь оба слова — маглорождённые и грязнокровки. Почему?

— А ты сам можешь ответить на свой вопрос? — хмыкнул Брайан. — Ну, или хотя бы предположи.

— Ну... — Гарри на секунду задумался. — Несмотря на внешнюю схожесть, это совершенно разные слова.

Брайан одобрительно похлопал своего ученика по плечу.

— Маглорождённые произошли из маглов, — начал рассказ Брайан. — Тоже естественная и необходимая ступень эволюции. Без этого никуда. А вот грязнокровки — это те, кто поганит магическую кровь.

— А это значит... — начал было Гарри.

— ... что это угроза для магического общества, — фыркнул Брайан. — Плебеи, если можно выразиться. Никакой тонкости, никакого уважением, никаких знаний мира, в котором они живут и находятся. Это те, кто суются свиным рылом в калашный ряд. И самое страшное — считают, что им всё позволено и дозволено.

Юноша помотал головой. Признавать не хотелось, но все его маглорождённые друзья (да и он сам в своё время) вели себя именно так. Взять хотя бы ту же Гермиону — для неё магический мир был тем же самым магловским миром, поданным немного под другим соусом.

— Когда грязнокровок мало, они просто незаметны на общем магическом фоне и в итоге зачастую покидают мир магии и волшебства, — Брайан вздохнул. — А вот когда их становится слишком много, то ситуация выходит из-под контроля.

— Смещение равновесия? — важно спросил Гарри.

— Типа того, — кивнул Брайан. — Истинная магия растворяется в грязной крови и исчезает.

Наступило очередное молчание. Брайан тарабанил пальцами по стене, а юный герцог собирался задать самый важный вопрос.

— И что делать, Брайан? — тихо спросил Гарри. — Как исправить ситуацию?

— Огнём и мечом! — рыкнул гигант, в нём на мгновение проступили настоящие драконовские черты. — Только огнём и мечом можно выжечь грязь и скверну этого мира!

* * *

Вот этот диалог Гарри как раз и вспоминал.

На данный момент ситуация выходит именно такая, как наставник и говорил. Грязнокровки захватили мир магии и перестраивают его так, как это нужно им. Отсюда и ситуация, когда уровень магии и самих магических знаний упал ниже нуля. Кстати, раньше словом «грязнокровка» обозначали волшебника, потенциал которого был меньше двух октанов. Видимо, сейчас спрашивать про уровень силы волшебника стало слишком неприлично.

И если, опять-таки со слов Брайана, раньше путь мага считался путём Силы и Знания, то сейчас это всё выродилось в обычный социум с магическим уклоном. Гарри, в последние месяцы изменивший своё отношение к магии, никак не мог не согласиться с такими выводами.

Неоднократно у юноши возникали мысли о том, каково это быть волшебником уровня Брайана? Владеть огромной магической мощью, практически растворяться в океане магии, творить заклинания без использования палочки, постигать глубочайшие тайны Истинной Магии... В принципе, потенциал и у него к этому был. Помножить его на драконью кровь — и можно смело пускаться в путь таинственного и неизведанного. С другой стороны, пустишься тут в путь, когда высказав вслух подобные мысли, можно смело угодить в Азкабан и в секунду стать персоной «нон грата».

Гарри на секунду даже запутался. Полудракон посоветовал ему найти союзников. Но прежде надо хотя бы определить первичные цели. А вот с ними возникли проблемы. Нужно определяться, с какой стороны смотреть на жизнь и где искать её смысл. Оказываться между молотом и наковальней совсем не хотелось, а между тем все обстоятельства к этому и вели. Юноша вздохнул. Лично он вначале должен сместить Тёмного Лорда с его места. А потом...

Стоп! Гарри резко выдохнул. Что значит «сместить Тёмного Лорда с его места?» Стать таким, как он? Или занять его место? Но Волдеморт далеко не показатель, скорее, он, наоборот, наглядный пример того, каким Тёмным Лордом становиться не следует. Но думать так — значит прочить себя на его место. А ради чего тогда идти — во имя света?

Гарри остановился посреди коридора. Брайан говорил, что свет лжив. Он также говорил, что Тёмный Лорд служит толчком магии. Но куда уходят Тёмные Лорды, если их, к примеру, никто не отправляет в небытие? Не в отставку же они сами уходят.

Чертовщина! Гарри стукнул кулаком стену. Он пропустил от Брайана такой прозрачный намёк. И что теперь прикажете делать? Кто прав — свет или тьма? И в какую сторону двигаться? Волдеморт — враг, который должен быть уничтожен. Дамблдор — сторона света, которая кормит намёками и обещаниями. Больше от него он ничего не дождался. Информации ноль, знаний ноль, особых умений — тоже ноль. Ради интереса надо будет узнать, какой октан у заклинаний, которые изучаются в Хогвартсе на пятом курсе.

Гарри закусил губу. Значит, так, будем действовать, как это всегда делает его наставник. Проблемы решаем по мере поступления, сохраняем ясную голову, собираем как можно больше информации, чтобы было на чём делать окончательные выводы, и не забываем про цель номер один. Нужно собрать команду. Что делать с этой командой, решать можно будет дальше. Ах да... и при этом про юмор не забываем, про юмор!

Когда Гарри уже подходил к кабинету директора, у него на секунду мелькнула мысль. А ведь Брайан, отказывается, далеко не так прост, каким пытается выглядеть в глазах окружающих.

* * *

Пока Гарри наворачивал круги по этажам, директор с зельеваром уже прибыли на место боевых действий, то есть в кабинет директора Хогвартса, и ожидали виновника сегодняшних событий. Виновник сих событий долго ждать себя не заставил. Он завалился в кабинет директора с крайне довольным выражением лица.

— Герцог Певерелл-Поттер Гарри Джеймс приветствует лорда Дамблдора и сэра Северуса. — воспользовался Гарри самым эффективным способом, дабы немного выбить почву из смотревших на него во все глаза профессоров. — Чем я могу вам помочь?

Увы, оказалось, что директор был далеко не так прост.

— Ну что ты, мой мальчик, — Дамблдор улыбнулся свой ласковой улыбкой, — к чему весь этот лишний пафос? Такие обращения были в ходу лет двести назад. Сейчас же мы живём в современном мире, который диктует свои нормы поведения.

«Ну-ну, — подумал про себя Гарри, — современный мир, значит. Ладно, профессор, примем вашу игру. Пока что...»

— Ну что вы, профессор Дамблдор, — мгновенно скинул с себя весь лоск юноша, — просто хотел сделать вам приятное. Знаете, за лето я многое прочитал и выучил.

Директор на мгновение насторожился.

— Вот об этом, Гарри, — Дамблдор улыбнулся, — я и хотел бы с тобой поговорить. Не расскажешь мне, что случилось после того происшествия летом?

Вышеупомянутый Гарри набрал в грудь воздуха и начал свой рассказ. С его слов выходило, что после зелёного луча он потерял сознание и очнулся уже в незнакомом месте. К нему подошёл незнакомый человек, одетый в чёрную броню, и представился его другом.

— И вы, конечно, благородный Поттер, ему сразу поверили? — наконец-то внёс свою лепту в разговор профессор зельварения. — Я ничуть не удивлен такому мудрому решению.

— Ничуть нет, сэр Снейп, — Гарри улыбнулся, не смотря на зельевара, — но учитывая, что я не мог двинуть ни одним пальцем, выбор у меня был не самый большой. Уверен, на моём месте вы бы поступили также. Моей задачей было выжить любой ценой.

— Хорошо, Гарри, — быстро встрял директор в диалог, так как Снейп уже открыл рот, дабы явить в мир достойный ответ, — что было дальше? Не поделишься с нами?

Гарри в самых подробных фразах рассказал, как его лечили три дня. Применяли какие-то ритуалы, заклинания и поили странными зельями. Затем к нему подошёл тот же самый человек и рассказал ему об Ордене Ведьмаков, как о магах, которые хранят старые традиции. Далее ему было сказано, что коли сама Магия распорядилась так, что он попал к ним, то он должен остаться у них на всё лето.

Гарри выдохнул. Судя по всему, слушатели очень ждали продолжения его рассказа, и после этого юношу понесло. Он рассказал, как его снова поили какими-то зельями, заставляли бегать каждый день по тридцать километров, заставляли заниматься гантелями, били и всячески истязали. Затем они каждый вечер у костра все вместе орали какие-то бессмысленные заклинания, чертили на земле странные руны и практиковали странную и непонятную магию. Гарри едва не махал руками, самыми красочными словами описывая тренировки ведьмаков и что он них думает.

«Верят или нет? — тем временем сомневался про себя юноша. — Нужно бы подпустить в рассказ пару точных фактов».

Директор, слушая его, хмурился всё больше и больше.

— А вы знаете, профессор, — Гарри всё же начал махать руками. — Эти ведьмаки сказали, что они умеют оживлять людей после смертельного заклинания. А ещё они говорят, что, оказывается, смерть это вовсе и не смерть.

Директор Хогвартса быстро переглянулся с зельеваром. И если профессор зельеварения слушал рассказ Гарри с лёгким недоумением на лице, то профессор Дамблдор крепко о чём-то задумался.

— Ах да, — Гарри по-прежнему продолжал своё эмоциональное повествование. — У них есть ещё очень интересные вещи. Они, оказывается, не используют волшебные палочки. Вместо палочек у них какие-то хрустальные шары, которые они сжимают в руке и с их помощью колдуют.

Примерно в таком русле и продолжался весь монолог юного герцога. Сам Гарри между делом переходил от выдуманных фактов к эмоциональной составляющей.

Судя по всему, Дамблдор и Снейп мало что знали о мифических ведьмаках, а значит, ход Брайана был весьма удачным. Теперь главным было не запутаться самому в том, что он наговорил. И ещё очень напрягало непонятное состояние тела во время всего разговора. Словно что-то опутывало его голову и лезло прямо внутрь. Гарри инстинктивно напрягся. Подождав некоторое время и убедившись, что давление только возрастает, Гарри сжал руки за спиной и перешёл на двойное восприятие. Теперь половина его мозга продолжала работать языком, а второй половиной Гарри попытался просканировать ситуацию вокруг. Мгновенно активированная Сфера Даэрона на мгновение сделала всё вокруг серым, а затём мир вокруг взорвался миллионом разных оттенков, и всё опять пришло в норму. Практически всё.

Вдоволь налюбовавшись на серебряные нити вокруг Дамблдора и Снейпа (достаточно толстые, но куда им до Брайана), Гарри отметил, во-первых, кислое лицо зельевара, а во-вторых, странный поток магии, который исходил от директора и пытался проникнуть в его голову. Именно от этого потока и происходило то неприятное состояние в теле.

Гарри попытался мысленно отрубить этот поток, но с таким же успехом можно было связать ниточкой ниагарский водопад. Пришлось действовать тоньше. Брайан говорил, что сфера Аэрлита давала возможность управлять магическим потоком, особенно если он был виден. Гарри активировал Сферу Аэрлита и попробовал замкнуть данный энергетический поток вокруг своего тела. С пятого раза Сфера Азуры ожила и даже выдала какую-то искру жизни. Между тем сопротивляться становилось всё сложнее и сложнее, голова начала болеть. Наконец, сквозь сферу прошёл мощный импульс энергии и словно снарядом ударил по потоку магии, исходившему от директора. Поток чуть отклонился от намеченной точки и давление на голову чуть ослабло. Вернее, давление ослабло, осталась только неприятная щекотка в области висков.

— Мой мальчик, — директор по-прежнему держал нити всего разговора, — должен сказать, такая стать тебе очень идёт. Несмотря на твои негативные отзывы, методы Ордена Ведьмаков отличаются определённой эффективностью в вопросах развития тела. Но, увы, по части магических наук они стали совершенно безумны.

— Профессор, вы знаете о них? — жадно спросил Гарри, чуть подаваясь вперёд.

— Не столь хорошо, как бы мне хотелось, — ровно произнёс директор Хогвартса, — но много лучше, чем об этом знают другие.

Дальнейший разговор, по мнению Гарри, стал напоминать какой-то фарс. Во-первых, самое интересное, что, похоже, это понимали все три участника данных дебатов. Вот только двое из них искренне считали третьего идиотом. А во-вторых, на зельевара, который должен был служить по плану Гарри ключевой фигурой в данном диалоге, напала жуткая икота. То ли от возмущения, то ли от добрых воспоминаний учеников перед началом учебного года. Поэтому профессор, приняв невозмутимый вид, переместился куда-то в угол кабинета и пропал из виду.

— Ну, я даже не знаю, — старательно косил Гарри под дурачка, — а чем именно безумны? Я этого не заметил.

— Своим подходом, — горько вздохнул директор и скрестил пальцы рук в замок, — так часто бывает, когда люди отказываются принимать реальность сегодняшнего времени.

Юный герцог старательно анализировал слова Дамблдора. Это было сложно, но юноша старался изо всех сил. По всему выходило, что директор чего-то боялся, иначе бы не стал так усиленно наговаривать на таинственный Орден, с которым никогда лично даже и не встречался. Выводы следующие. Раз: немного прощупать почву и понять мотивы директора Хогвартса. Два: понять, что хотят от него. Три: вытянуть немного информации. Итак, приступим.

— Профессор Дамблдор, — вскочил на ноги Гарри, стул под ним при этом опасно скрипнул, — да я ничего! Вы же знаете! Я так скучал всё лето по друзьям и по Хогвартсу! Так хотелось вернуться... Я не хотел ничего учить, что они мне там давали, так как это было очень скучно, но они обещали, что если я всё выдержу, то они отправят меня назад домой.

Из угла донеслось презрительное иканье.

— Мой мальчик,— посветлел директор Хогвартса, не забыв бросить косой взгляд в сторону Снейпа, — ты мыслишь абсолютно верно и правильно. Магия — это очень тонкая и сложная наука. Хогвартс является оплотом и хранилищем магических знаний. Он может дать и даёт студентам, учащимся в нём, всю необходимую информацию и практические навыки. Вспомни, что случалось с теми, кто считал, что ему нужно больше силы и магической мощи. Я рад, что ты понимаешь их ошибки и не идёшь по этому пути.

Очередной презрительный «ик» из угла кабинета.

— Северус, — спокойно сказал директор, — может быть, предложить вам стакан воды?

Пока зельевар что-то отвечал директору Хогвартса, в голове у Гарри мозаика складывалась в единый узор.

«Вот оно, значит, как, — мысленно покивал себе Гарри, — шаг влево, шаг вправо — расстрел. А как же утерянные знания? А как же магическая сила? Хогвартс даёт все? Пытаться развиваться — это путь зла? Значит, вот мы и добрались до истинных мотивов директора».

Юноша улыбнулся директору и продолжил анализировать полученную информацию.

«Получается, всё просто, — думалось Гарри. — Сильный маг — это опасный маг, который должен быть нейтрализован или зомбирован. Значит, свободный и независимый игрок — это опасность для сильных мира сего. Неудивительно, что с таким подходом из обучения магии буквально вырезаются целые пласты информации. А мальчик-который-выжил ни в коем случае не должен подняться уровнем выше рядового мага. Оно и видно, как занервничал профессор Дамблдор, когда подумал, что его ученика за лето напичкали ненужной информацией. Учитель, опять вы были полностью правы. Как и всегда. Ну что же, примем эту игру. Мотивы теперь ясны. Попытаемся выяснить, что хотят конкретно от меня».

— Профессор, — Гарри умоляющим взглядом посмотрел на директора, — а что делать мне? После возрождения Волдеморта я стану его первой целью. Может, мне стоит немного научиться дуэльному искусству?

— Мой мальчик, — Дамблдор погрустнел, — ты идёшь по очень шаткому пути. Отвечая ударом на удар, ты будешь всё больше скатываться на тёмную сторону и терять самого себя. Умение применять сильную магию — это последнее, чем должен увлекаться маг. Твоя сила в другом, и поверь мне, однажды ты поймёшь то, о чём я тебе сейчас говорю. Твоя задача быть честным и добрым человеком, каким ты являешься сейчас.

Где-то на заднем плане Снейп выжидающе притих, видимо, ожидая ответа Золотого Мальчика. Гарри же, услышав такой совет, допустил первый тактический промах.

— То есть как это не должен?! — от возмущения Гарри немного вышел из роли, — то есть летом на кладбище в меня летели заклинания, которых я даже не слышал, а я должен был прыгать между надгробий и отстреливаться экспелиармусом?

— Гарри, — на этот раз директор немного посуровел, — ты всего лишь школьник. Твоя задача усиленно учиться и не лезть в те сферы, которые тебе не нужны. Боевая магия — это не то, чему ты должен обучаться. В своё время я покажу тебе всё что нужно и поделюсь необходимой информацией.

Внутри Гарри начала подниматься неконтролируемая злость, и юноша только сильнейшим усилием воли смог подавить её. Значит, на него составлены определённые планы. Учитывая, что информации ему как всегда дали с шиш на палочке, а делать из своего воспитанника воина и бойца директор явно не собирается, напрашивается логичный вариант развития событий. Из него делают исполнителя. Как там говорил Брайан? Герой нужен для дела, а потом героя всегда убирают, дабы скрыть всю грязь. Теперь остался третий пункт, попытаемся узнать немного нового, а заодно ещё раз проверим, насколько ему доверяет директор, как человеку.

— Профессор, — Гарри сбавил обороты, показывая свою послушность, — у меня возник единственный вопрос. Не раз и не два я слышал очень странное слово — «октан». Что оно означает? Там со мной не особо разговаривали.

В кабинете на мгновение стало очень тихо. Профессор Снейп вышел из угла и встал сбоку от юноши, внимательно глядя на него. От взгляда профессора в голове опять резко начались боли. Пришлось во второй раз задействовать Сферы.

— Мой мальчик, — неожиданно улыбнулся Дамблдор, — я не уверен точно, что сейчас это имеет значение. Вообще, это очень специфический и малоиспользуемый термин. В любом случае он не обозначает ничего особенного.

Гарри изобразил на лице явный скептицизм. Не очень приятно, когда тебя столь явно держат за дурака. Но это был второй тактический промах. Выражение его лица заметил профессор Дамблдор и явно принял во внимание тот факт, как его ученик отреагировал на ответ.

— Господин директор, — очень мягким тембром начал влезший в разговор зельевар, — возможно, вам всё же стоит пояснить Поттеру значение этого слова. Иначе этот обалдуй начнёт расспрашивать всех подряд, что не приведёт ни к чему хорошему среди студентов.

Гарри повернул голову вправо и в гротескной улыбке выразил профессору благодарность за столь «лестный» комплимент.

— Гарри, — профессор Дамблдор неожиданно стал обыкновенным усталым и старым человеком, — раньше под октаном понимали условную магическую силу волшебника. Нечто вроде системы классификации. Нулевой октан был у детей и начинающих студентов, первый октан был у студентов постарше, совершеннолетний волшебник был третьего октана, а маг, который мог творить Высшую Магию, обладал четвёртым октаном.

Зельевар подавился где-то на середине ика и закашлялся. Честно говоря, Гарри очень хотелось поступить по его примеру, но он должен был сидеть на стуле с умным и внимающим видом.

— И всё? — Гарри подпустил в голос разочарование. — А я-то думал...

Зельевар, чьё общение сегодня сводилось в основном к невербальному, презрительно фыркнул.

— Да, мой мальчик, — директор опять улыбнулся, — эта неправильная система была давно убрана. Все маги равны между собой и абсолютно все обладают равным потенциалом. Важно лишь наше упорство и доброе любящее сердце. Некоторые считают иначе и дорого платят за это. И уж конечно, магия не зависит от чистоты крови и прочих глупостей. Мы все равны между собой, и никто не может быть лучше другого.

Гарри боковым взглядом посмотрел на лицо профессора зельеварения. Оно ничего не выражало. Гарри вздохнул. Хотелось встать и перебить в кабинете директора все вещи. От таких слов, от такой точки зрения, наконец, от того, что сам директор в это не верил, но усиленно внушал это своему ученику, который был нужен ему для определённых целей... Сравнять всех магов под одну гребёнку, превратить их в стадо безвольных и послушных овец. Червяков! Марионеток! Вот, значит, каков новый лозунг развития магического мира. Как бы то ни было, этот разговор только добавил Гарри доверия к словам Брайана и усилил желание начать действовать. От самого же разговора Гарри начал чувствовать омерзение, и его надо было заканчивать.

Юноша под взглядом директора наклонил голову к полу и послушно закивал головой, соглашаясь с выводами. Чуть скосив взгляд в бок, он увидел по-прежнему каменное выражение лица профессора зельеварения. Правда, сейчас во взгляде сквозило неприкрытое презрение. Вот только к кому или чему, понять было сложно.

Гарри вздохнул. Несмотря на некоторые ошибки, разговор прошёл не так плохо, как он ожидал. Теперь следовало вежливо покинуть кабинет и решать следующие задачи. Теперь главная из них — пощупать почву среди гриффиндорцев и, в частности, поговорить с друзьями. А уже исходя из полученных результатов, думать, что делать дальше.

Однако отпускать мальчика-который-выжил никто не собирался, и разговор продолжился. Более того, он свернул совсем в неподходящую сторону.

— И ещё одно, мой мальчик, — директор по-прежнему светился благодушием, как прожектор, — ты много нашалил за это лето. Но я понимаю — молодость. Эх, помню я свои молодые годы. Однако некоторые свои поступки тебе надо будет исправить, и, боюсь, тут я буду должен проявить определённую настойчивость.

Гарри задержал дыхание, чтобы не сорваться. Особенно разъярило юношу слово «нашалил». Интересно, в чём заключается его вина? В том, что он в кои-то веки решил жить своей жизнью?

— Да, профессор Дамблдор, — юноша произнёс это нарочито спокойным голосом. — Я слушаю вас.

— Ты вступил в наследия титулов, — Дамблдор развёл руки в стороны, — ведь так?

Это был риторический вопрос, и Гарри предпочёл лишь покивать головой, показывая полную правоту директора Хогвартса.

— Ты должен понимать, мой мальчик, что это всё пережиток прошлого и сейчас ты должен откинуть это всё в сторону, — директор даже привстал. — Никаких титулов, никакой аристократии, никаких родов и прочих пережитков древности. Мы должны понимать ценности сегодняшнего времени и следовать им. Нося титул, ты показываешь высокомерие и как бы подтверждаешь тот факт, что ты лучше и выше по происхождению той же Гермионы Грейнджер, которая выходит из маглов. А как я уже тебе говорил, Гарри, это не так и это очень опасное заблуждение, которое может повредить твою душу.

— А? — очень ёмко и красочно после десяти секунд паузы наконец смог ответить Гарри.

От этой фразы директора у юноши конкретно что-то замкнуло в голове. И, видимо, не только у него, так как зельевар, стоявший сбоку, не изменил своё выражение лица, но вот в его глазах что-то потухло, и, видимо, на данный момент сэр Северус в этой реальности отсутствовал. Гарри мысленно позавидовал такому полезному навыку.

— Я говорю, мой мальчик, — Дамблдор немного убавил улыбку на лице, — что ты должен отказаться от своих титулов и стать обычным Гарри Поттером. Твой отец поступил также, так как понимал истинные ценности.

Впервые Гарри был согласен с профессором Снейпом, что его отец был идиотом. Однако такой ярый напор директора в свою сторону надо было быстро чем-то тушить. Гарри слегка расправил плечи и настроил свой голос на самый мирный лад. Но сдержаться до конца не смог. И это был третий тактический промах — уже фатальный.

— Профессор, — Гарри не смог сдержать ноток гнева, — я рад за моего отца, но я не он. И я не собираюсь отпускать в небытие целых два рода. Да и не могу.

— Ну что же, мой мальчик, — грустно произнёс директор, — видимо, мне придётся настаивать. К концу недели из министерства придёт человек, и ты должен будешь подписать клятву, где говорится, что ты отказываешься от фамилии Певерелл и титула герцога, а также от титула лорда.

Гарри скрестил руки на груди и молча посмотрел на директора. Директор, однако, постепенно переходил к кульминации.

— Гарри, Гарри, — профессор Дамблдор грустно посмотрел на него. — Кроме того, я буду вынужден подвергнуть тебя заклинанию принудительной блокировки памяти на события, которые случились с тобой летом.

Профессор зельеварения, который до этого по-прежнему находился в некой прострации, вздрогнул и очнулся. Жилка у виска юноши запульсировала. Волна гнева побежала по позвоночнику вверх и достигла мозга. Мгновенно проснулась Сфера Азуры, и Гарри почувствовал, как его тело буквально впитывает магию извне. Директор либо не знал, во что он лезет, либо у него возник очередной хитрый план. Вмешиваться в магию крови, особенно такого древнего рода, и тем более двух родов — это означало бросить вызов самой Магии. Даже добровольно сподвигнув человека на отречение от рода без веской причины, можно было в лучшем случае мгновенно умереть. Если же этот процесс происходил с применением хитрости и при серьёзном давлении со стороны...

Гарри отбросил дурашливость в сторону и приготовился к бою.

— Профессор Дамблдор, — Гарри глянул на директора стальным взглядом, в котором плескалась чистая энергия, — вы уверены, что вышли на уровень Бога, раз лезете в решения самой Магии?

— Всё, Гарри, — директор изумлённо посмотрел на юношу и хлопнул рукой по столу, — я всё решил. Я умнее тебя и делаю всё, чтобы тебе было лучше и легче жить. Я всегда забочусь только о твоём благосостоянии. Северус, будь добр.

От кивка директора профессор зельеварения достал палочку и встал за спиной Гарри. Гарри выпрямил спину и распрямил плечи. Наступила минута молчания. Гарри отлично понимал, что силы не равны даже приблизительно. Один на один по уровню магической мощи и опыту ему не справиться даже с зельеваром, что уж говорить про директора, и особенно — про них двоих вместе. Однако выход был. Гарри вспомнил последнее напутствие своего наставника и его личный план насчёт форс-мажорных обстоятельств.

«Я теперь Брайану всем обязан, — мимоходом отметил Гарри. — Он даже такой вариант просчитал».

Юный герцог, пользуясь размерами и шириной мантии и при этом внимательно смотря на директора, медленно сунул руки во внутренний карман, расположенный в районе бедра на штанах. Кармашек представлял собой что-то вроде выемок для шприцов. И нужно сказать, что там как раз и находилось нечто вроде ампулок, заполненных, если бы мы могли это видеть, какой-то серебряной жидкостью. На конце у ампулок располагались короткие толстые иголки. Гарри медленно вытащил одну из ампулок.

— Директор, — профессор зельеварения скрестил руки на груди, — я не собираюсь применять к студенту какую бы то ни было магию. Поверьте, я бы с удовольствием, к примеру, отравил Поттера, но действовать такими методами я отказываюсь.

Директор Хогвартса вздохнул. Чувствовалось, что между ним и зельеваром скоро состоится серьёзный мужской разговор. Директор вздохнул ещё раз и достал свою волшебную палочку. После чего направил её прямо в центр лба юноши. Именно в этот момент Гарри коротким и резким движением воткнул иголку к себе в ребро и вкачал в тело всё содержимое таинственной ампулы.

— Мне очень жаль, мой мальчик, — судя по всему, директор говорил искренне, — но я делаю это только ради твоей пользы. Obliviate Maxima!