Моя жизнь - моя игра (джен)

— Хагрид, все обойдется, если ты в этот раз грамотно выступишь с защитой! — пыталась утешить лесничего Гермиона.

И Гарри, и Невилл Лонгботтом, который неспешно пил из огромной чашки молоко, посмотрели на Гермиону с недоумением. По дороге к хижине они прекрасно видели и министра, и Макнейера, палача с бесстрастным лицом. Семикурсница Эльза совсем не похожа на него, она веселая и жизнерадостная девушка, беззаботно играющая в квиддич. Хотя, может быть, у Макнейра старшего просто так сложилась жизнь, и он, стараясь оградить дочь от несчастий и разочарований, отдавал ей всю любовь и теплоту, на которую только был способен.

— Ты просил профессора Дамблдора помочь, Хагрид? — спросил Невилл.

— Да он пытался. Но против комиссии нет... это... ему их не пересилить. Дамблдор хочет сам прийти... ну, то есть присутствовать при этом... этой... прислал сегодня утром письмо. Говорит, что хочет быть со мной... в это время... Великий человек... — Хагрид очень переживал.

Гарри еле удержался от того, чтобы не хмыкнуть. В этом мире люди не чувствуют тонкие грани в отношениях. Простое сочувствие часто принимают за попытки помочь, а реальной помощи, которая не сопровождается словами, могут и не заметить. Как просто быть хорошим человеком! Достаточно улыбаться, сочувствовать, стараться понять и простить. Для этого не обязательно помогать, даже наоборот, делать этого нежелательно. Вдруг помощь не оценят?

— Мы тоже останемся с тобой, Хагрид, — твердо заявила Гермиона.

— Нет, — затряс лохматой головой лесничий. — Не следует вам тут быть. Вам не нужно этого видеть! И Дамблдор против будет.

— Гермиона! — воскликнул Невилл, — Это же Короста!

— Крыса Рона? — удивился Хагрид, — Она же вроде как сдохла, Рон еще переживал...

— Как видишь, не сдохла... — сказал Гарри, поднимаясь со стула, — Гермиона, отнеси ее рыжему. Кажется, он твоего Косолапуса обвинял в смерти своей крысы.

Хагрид устремился к окну. Его лицо, обычно красновато-бордовое, стало бледным.

— Идут...

Подростки тут же подскочили к окну. По лестнице со стороны замка спускалось несколько человек. Впереди шел Дамблдор, он указывал своим спутникам рукой в сторону Запретного леса и что-то говорил. Ну, прям экскурсовод! Позади него шли министр Корнелиус Фадж, что говорило о важности бессмысленного дела в Министерстве, и Макнейер с непроницаемым лицом-маской. Поодаль от них тащился дряхлый старичок — председатель Комиссии по обезвреживанию опасных существ.

— Уходите скорее, — сказал помрачневший Хагрид, — Сейчас же. Они не должны вас видеть. Я выведу вас через черный ход.

Гермиона засунула в карман мантии Коросту, чтобы вручить ее хозяину и заставить его извиниться за свои обвинения. Все направились к двери, которая вела во двор. Когда подростки увидели Клювокрыла, прикованного цепями к старому пню, они остановились. Только в этот момент Гарри почувствовал, как что-то болезненно сжалось в груди. Каждому человеку на словах легко помочь и легко убить. Некоторые люди задаются вопросом, как всякие Наполеоны и Гитлеры могли уничтожить столько людей. А ответ на этот вопрос до гениальности очевиден. Никак! Они и не убивали никого, по крайней мере, в таких масштабах. Легко отдать приказ об убийстве, но если ты видишь перед собой простого человека, любящего сына или отца... Далеко не у каждого хватит смелости и решительности поднять руку. И, возможно, если сейчас Драко Малфой вышел бы на этот задний двор и увидел мирно спящего гиппогрифа, он бы побежал к Министру и стал бы просить об отмене казни. Хотя, маловероятно. Гордость бы не позволила. Но вот то, что он бы так же тяжело вздохнул, и с каким-то тяжелым камнем на сердце, заставил бы себя отвернуться от зверя — это точно.

— Мы не уйдем... — начала Гермиона, но Хагрид покачал головой.

— Идите! Хватит бед и без вас тут!

Подростки последний раз посмотрели на Клювокрыла и бросились бежать. Солнце быстро опускалось, окрасив небо в пурпурный цвет. Под стать предвестию о близкой смерти. Гермиона резко остановилась.

— Что случилось?

— Короста вырывается...

— Вот, даже крыса против восстановления министерской справедливости, — попытался пошутить Гарри, но сейчас шутки были не уместны.

Крыса начала визжать так, будто ее резали. Ей почти удалось своим криком перекрыть другой звук — короткий свист и глухой удар топора.

— Как они могли... — прошептала Гермиона.

— Гермиона, смотри, там твой кот... И еще какой-то черный, — Невилл указал рукой на крадущегося Косолапуса и Чертика, — Наверное, Короста его чувствует.

— Косолапус, брысь. Брысь, кому говорят! — начала шипеть на своего кота Гермиона, — Не лезь к Коросте!

— Черт! Сгинь! — топнул ногой Гарри.

Но было уже поздно. Крыса вырвалась и побежала куда-то в сторону Гремучей ивы, которая относилась к опасным растениям, и непонятно, как и зачем что-то подобное посадили на территории школы. Оба кота помчались догонять крысу. Как ни странно, первым вслед за взбешенной живностью помчался Невилл Лонгботтом, а не хозяева животных. Следом сорвалась Гермиона, которая быстро перегнала неуклюжего Невилла и умудрилась схватить Коросту, пряча ее от котов. Видимо, девочке очень хотелось сунуть эту крысу в лицо Рону Уизли. Но тут случилось непредвиденное. К уже имеющейся живности добавилась черная собака, которая схватила девочку за ногу и потащила к Гремучей иве. Мгновение — и псина исчезла в широком подземном провале между корней, унося с собой Гермиону.

— Ч-что нам делать? — заикаясь, произнес Невилл.

А Гарри вспомнил... собаку. Он уже видел ее летом, в переулке у Министерства магии. Сириус Блэк. Поттер усмехнулся своим мыслям. Должно быть, беглый преступник искал способ поговорить с Гарри и не нашел ничего лучше, чем схватить его подругу.

— Идем за ними. Только умоляю, не начинай истерику. Держись всегда рядом со мной.

Невилл серьезно кивнул, и этот жест отчего-то показался Гарри... немного трогательным. Пухленький третьекурсник гриффиндорец впервые оказался в ситуации, когда нужно было действовать решительно. Ведь прошлогодние приключения Лонгботтом не помнил, и Гарри надеялся, что он не вспомнит их никогда.

— Мы не сможем пройти мимо Дракучей ивы... — расстроенно сказал Невилл.

— Быстро ползать умеешь? — усмехнулся Гарри, падая на землю.

Все же ива была не рада ползущим гостям и умудрялась доставать до них даже в таком положении. Поттер не знал, как дела обстоят у Невилла, но у него самого уже были исцарапаны руки, по которым прошлась хлесткая ветвь опасного дерева, и спина, по которой словно ударили кнутом. Когда до заветной дыры под стволом оставалось не больше метра, Гарри отчаянно рванул вперед, скатившись на пол низкого тоннеля. Спустя несколько секунд на него свалился и Невилл, больно задев порезы на спине.

— Где Гермиона? — спросил Лонгботтом, будто наивно полагая, что упадет на нее, а не на Гарри.

— Это тоннель. Впереди, должно быть, что-то есть. Люмос!

— Куда ведет это туннель?

— Понятия не имею. В крайнем случае, я умру нелепой гриффиндорской смертью. Вам-то не привыкать, а вот у нас это будет сенсацией.

Подростки очень спешили, хотя идти приходилось, чуть ли не ползком — слишком низким был потолок. Даже для третьекурсников. Стены были сырыми, местами в них проглядывали корни деревьев. Проход был не короче того, что из подземелий вел в Хогсмид. У Гарри уже затекла спина, и первая попытка разогнуться скорее всего окажется неудачной.

Но вот тоннель пошел вверх, и Поттер увидел слабый свет впереди.

— Так вот он какой, свет в конце тоннеля! — прошептал Гарри, — Запомни его, Невилл. И вспоминай, когда будет страшно. Примерно так выглядит наша смерть.

Лонгботтом ощутимо вздрогнул, не понимая циничного юмора Поттера. Видимо, на Гриффиндоре так шутить было не принято. Сам-то Гарри был уверен, что они выйдут отсюда живыми и невредимыми. Хотя бы относительно: спина жутко болела.

— Ты заклинания хоть знаешь?

Невилл неуверенно посмотрел на Гарри. Видимо, даже если он их и знал, то сейчас сомневался, что они у него получатся. Тем не менее, выбор у него был невелик. Поэтому он, как и Поттер, выставил вперед палочку. Его рука заметно дрожала.

Свет исходил из старой комнаты с облезлыми обоями. Пол был в грязи, мебель сломана, окна заколочены досками. Из комнаты вела еще одна дверь, открывать которую крайне не хотелось, потому что было неизвестно, куда она ведет. Но выбора не оставалось. Жаль, что сейчас Гарри был с Невиллом, а не с Салимой. С ней бы он чувствовал себя гораздо увереннее.

— Мне кажется, мы в Визжащей хижине, — прошептал Невилл.

Гриффиндорец огляделся. Рядом стояло разбитое деревянное кресло с тремя ножками, у которого были выломаны подлокотники. Лонгботтом с сомнением покачал головой:

— И это не привидения натворили...

— Ну, не знаю. Может, здесь обитает особо буйный вид приведений. Идем.

Дверь вела в узкий холл с лестницей. На втором этаже что-то происходило, какая-то возня, и это не прибавляло энтузиазма. Блэк, конечно, не предавал родителей Гарри, но мало ли какой след на психике мог оставить Азкабан?

Лестница казалась ненадежной. Но за неимением другой, Гарри и Невилл начали подниматься. На втором этаже обнаружилась еще одна дверь. Ребята переглянулись, кивнули друг другу, и Гарри ударом ноги открыл дверь. То ли удар был слишком сильным, то ли дверь слишком слабой, но с петель ее сорвало. Она с шумом повалилась на пол, а Поттер почувствовал себя полицейским из маггловского боевика. Только вместо пистолета — волшебная палочка. Рядом с покосившейся кроватью на полу сидела Гермиона.

— Гермиона, как ты? — Невилл, позабыв об осторожности, бросился к девушке.

— Осторожнее, это он! — донеслось до Гарри, но он уже и сам все понял.

— Экспеллиармус!

— Протего! — заклинания были произнесены одновременно.

Гарри показалось, что на заросшем лице беглого преступника появилась улыбка.

— А у тебя хорошая реакция, — теперь уже точно усмехнулся Блэк, не убирая палочку, — И я знал, что ты придешь. Придешь помочь другу. Хоть я и был удивлен, что ты со змеями...

— Ну вот, я пришел. Что дальше? — Гарри так же держал палочку наготове.

— Хорошо, что ты не пошел за преподавателями... Это все даже упрощает...

— Если ты хочешь убить Гарри, тебе придется убить нас вместе с ним! — отчаянно заявил Невилл, отчего Поттеру захотелось закатить глаза.

Не сделал он этого лишь потому, что не мог позволить себе отвлечься. Ну, в самом деле, кто угрожает беглым преступникам подобным образом? Гарри представил, как Невилл предъявляет такой аргумент Волдеморту. Конечно же, Темный Лорд бы огорчился и не стал бы никого убивать!

— Ты лучше помолчи... — сказал Блэк, не глядя на Лонгботтома, — Только один умрет этой ночью.

— Надеюсь, это буду не я! — с этими словами Гарри кинулся на Блэка и повалил его на пол.

То ли Блэк не ожидал подобной наглости, то ли сил у него было не много после Азкабана, но у Поттер все получилось. Теперь он, лежа на Сириусе, от которого жутко воняло застарелым потом, пытался отобрать у него палочку Гермионы.

— Что, собираешься убить меня? — скалясь, обнажил свои черные зубы Блэк.

— Вообще-то... — Гарри с силой рванул палочку, — Всего лишь обезоружить для начала.

Но тут некстати на помощь Блэку пришли Чертик и Косолапус. Сириус смог стряхнуть с себя Поттера, палочка Гермионы укатилась куда-то в сторону. Гарри быстро поднялся на четвереньки, и направил свою палочку прямо в лицо Блэку.

— Тебе придется выслушать меня... — прохрипел Сириус, — Ты потом пожалеешь, если не узнаешь...

Косолапус встал между Поттером и Блэком. Так, что теперь палочка Гарри упиралась в кошачью морду.

— Тупое животное! — Гарри попытался отпихнуть кота, но моментом воспользовался Блэк, рванувший к гермиониной палочке.

Наверное, картина противостояния подростка и беглого преступника, за двенадцать лет, проведенных в Азкабане, потерявшего все боевые навыки, если таковые имелись, напоминала фарс. Оба стояли на четвереньках, и этому подобию битвы кот, который пытался сделать все по-своему, не добавлял серьезности. Поэтому Гарри, как ни парадоксально, разрывался между желанием пустить Аваду в не по-кошачьи сообразительного Косолапуса, и расхохотаться. Но ни того, ни другого не произошло. Внизу послышался какой-то шум, будто кто-то зацепился за поломанную мебель.

— Мы здесь! Наверху! Помогите! — закричала Гермиона, — С нами Сириус Блэк!

Сам Блэк испуганно дернулся, и Гарри мог бы спокойно воспользоваться моментом, чтобы его обезоружить. Шаги на лестнице отвлекли всех, в том числе и Поттера. Но самой большей неожиданностью стало то, что ворвавшийся в комнату профессор Люпин обезоружил Гарри, а не Сириуса. Люпин, не опуская собственной палочки, некоторое время вглядывался в лицо Блэка.

— Где он, Сириус? — спокойно спросил профессор.

В голове Гарри металось множество мыслей, как исправить ситуацию. Начиная с перемещения по тени и заканчивая использованием "освежителя воздуха" Салимы, который лежал в медальоне. Но Поттер медлил. Ему казалось, что все закончится благополучно. По крайней мере, он не погибнет. Он ведь не может умереть так нелепо!

Сириус, лежавший на полу, показал рукой в сторону Гермионы. Невилл внимательно посмотрел на Блэка, Люпина и свою однокурсницу, и лицо его сделалось спокойно-непроницаемым. Примерно подобную реакцию Гарри и наблюдал в прошлом году в Тайной комнате. Видимо, если Лонгботтом переставал понимать, что происходит, он предпочитал не устраивать истерик, не выяснять что-либо, а просто наблюдать за дальнейшим развитием событий. Это не храбрость, не хитрость... Гарри не знал, как охарактеризовать эту черту характера.

— Тогда почему он не раскрыл себя? Разве что... — озадаченно спросил Люпин, глаза его расширились, будто он что-то для себя выяснил, а рука, державшая палочку, опустилась ниже. — Это ведь был не ты? Это он..?

Блэк едва заметно кивнул.

— Профессор Люпин! — вмешалась Гермиона. Она не Невилл, ей нужно во всем разобраться и все понимать, — Объясните, что здесь...

Договорить она не успела. В этот момент Люпин опустил палочку, подошел к Блэку и помог ему подняться. После чего он несколько секунд смотрел в глаза беглому преступнику, а потом обнял его.

Гарри шмыгнул носом, попытался покашлять, чтобы привлечь к себе внимание. После того, как подобное не сработало, он громко захлопал в ладоши.

— Вы! — Гермиона пришла в себя и резким движением выхватила у Люпина три палочки, что он держал в руках, — Я никому не говорила! Я скрывала правду ради вас!

— Гермиона, послушай... — начал Люпин.

— Я верила вам, а вы! — девушка направляла все три палочки, которые держала в одной руке, на профессора, — Вы... оборотень! Гарри, они хотят тебя убить! Я знаю, ты говорил, что Блэк невиновен, но ты же видишь! Люпин — оборотень!

— Не все так просто, Гермиона. Я не хочу никого убивать. И да, я оборотень. Давно ты узнала?

— Давно! — с вызовом ответила Грейнджер.

— Для своих лет, ты исключительно умная колдунья, — отметил Люпин.

— Была бы умной, давно бы рассказала всем, кто вы на самом деле!

— Да послушай меня, наконец! Я не помогал Сириусу, я не хочу никого убивать, и Блэк не предавал родителей Гарри. Это сделал Питер Петтигрю! — на одном дыхании выпалил профессор, пока Гермиона не прервала его в очередной раз.

— Как вы узнали, что Блэк здесь? — задал интересовавший его вопрос Гарри. С первого курса было интересно, как директор и преподаватели отслеживают перемещения студентов.

— Помогла Карта... Карта Мародеров. Когда мы учились в школе, разработали собственный план замка, на котором отражались все его обитатели. Я отобрал Карту у близнецов Уизли еще в феврале. И я видел на ней, как вы направились к хижине Хагрида, но когда вышли из нее, с вами был еще один человек.

— Никого с нами не было! Нас было трое, — сказала Гермиона.

— Четверо, — поправил ее Люпин, — Я решил, что произошел какой-то сбой, ведь тот человек давно умер. Но тут я увидел еще одну точку на карте, помеченную, как Сириус Блэк... Я видел, как он затащил под гремучую иву двоих из вас, видел, как Гарри и Невилл направились следом...

— Блэк схватил меня одну! Вы сумасшедший! — заявила Гермиона, не собираясь опускать палочки.

— Нет, двоих. У тебя под мантией спрятана крыса, ведь так? — Люпин начал осторожно приближаться к Гермионе, которая стала еще внимательнее следить за оборотнем. — Дай мне крысу, и я докажу свою правоту!

Грейнджер вытащила из внутреннего кармана Коросту, которая визжала и пыталась вырваться. Гермионе пришлось взять ее за хвост. Когда Люпин подошел совсем близко, чтобы взять в руки крысу, все три палочки практически впились ему в горло.

— Только попробуйте выкинуть сейчас какой-нибудь нелепый фокус, — прошептала девушка, глядя в глаза своему преподавателю, — И я обещаю, что не побоюсь использовать любое заклинание.

— Даже второе Непростительное? — попытался отшутиться Люпин.

— Даже третье.

Люпин нервно передернул плечами, и поднял над собой крысу, внимательно ее разглядывая.

— Причем здесь крыса Уизли? — спросил Гарри.

— Это не крыса, — ответил Блэк.

— Не крыса, — подтвердил Люпин, — Это анимаг. По имени Питтер Петтигрю.

— Я хотел его убить... Но он оказался хитрее, гаденыш, — ухмыльнулся Блэк, — Но ничего. Это можно исправить. Ну же, умная девочка, ты ведь знаешь заклинание, возвращающее анимагам их истинный облик? Вот Гарри знает, правда? — Сириус засмеялся, приближаясь к Люпину и крысе, — я могу голыми руками свернуть этой крысе шею. За все! За смерть Джеймса и Лили, за Азкабан!

— Стой, Сириус! — закричал Люпин, делая шаг назад, — Они должны знать. Гарри должен знать!

— Я знаю, — тихо произнес Поттер. И на его тихий голос повернулись все, кроме Гермионы, которая продолжала пристально следить за Люпином. Почему-то его она посчитала опаснее Блэка.

И в тот момент, когда Гарри хотел объяснить что-то, но не знал, что именно ему нужно сказать, в комнате появился Снейп. Причем очень неожиданно, словно он стоял здесь уже долгое время под чарами невидимости.

— Какая уютная атмосфера, — насмешливо заметил зельевар, направив палочку на Блэка, — Какое благородное общество... Кстати, Поттер, ваша мантия-невидимка — удобная вещь. Как и Карта, оставленная в кабинете Защиты.

Гарри посмотрел на Гермиону, и скосил глаза в сторону Снейпа, надеясь, что намек будет истолкован правильно.

— Поттер, Грейнджер, Лонгботтом! Живо на выход!

— Профессор Снейп, может быть нет ничего плохого в том, чтобы выслушать их точку зрения... — начала Гермиона.

— Вы на грани исключения из школы, мисс Грейнджер. Второй раз, между прочим. Как называют людей, которые не в состоянии учиться даже на собственных ошибках? Идиотами?

Оскорбления Гермиона не стерпела, и неожиданный тройной Ступефай сбил профессора зельеварения с ног. Грейнджер бросила волшебную палочку Гарри, и к моменту, когда Блэк и Люпин поняли, что произошло, палочка Гермионы упиралась в горло оборотня, Гарри же направлял свое оружие в лицо Сириусу.

— А теперь рассказывайте все, — попросил Поттер.

* * *

Прошло не менее двух часов, прежде чем к выходу из тоннеля стала пробираться странная процессия. Впереди по воздуху плыл обездвиженный Снейп, за ним семенил маленький толстый человек в старых лохмотьях, прикованный наручниками к рукам Невилла и профессора Люпина. Следом шел беглый преступник в полосатой робе, которая напоминала пижаму Салимы, только очень грязную... Возглавляли парадное шествие Косолапус и Чертик, замыкали его — Гарри и Гермиона, уставшие, лохматые, но довольные собой.

Выйдя из сырого туннеля с затхлым воздухом, Гарри глубоко вздохнул. Он остановился ненадолго, удивляясь тому, что уже стемнело, и посмотрел на ночное небо. Луна. Полная. Поттер замер.

— Бегите! Немедленно! — прокричал Блэк.

Но Гермиона не могла убежать, бросив прикованного к Петтигрю Невилла. Она сразу же подбежала к однокурснику. Гарри застыл, не в состоянии пошевелиться, и наблюдал за тем, как голова Люпина вытягивается, тело обрастает шерстью, а руки обращаются в когтистые лапы.

Сириус превратился в собаку и встал напротив оборотня, скаля зубы. Только черный пес был раза в два меньше верфвольфа и вряд ли был способен с ним справиться. Оборотень бросился на собаку, и в это же время исчез Петтигрю, добравшись до палочки не то Люпина, не то Невилла. Зато теперь Лонгботтом был свободен от сомнительной компании оборотня и слуги Волдеморта.

— Гарри! Он убьет Сириуса! — крик Гермионы вывел Гарри из состояния рефлексии.

Поттер подобрал палочку, лежащую рядом с Невиллом, схватил за руку гриффиндорца и за рукав мантии Гермиону, и напоследок бросил что-то серебристое в оборотня, прошептав: "Помоги черному псу".

* * *

Гостиная незнакомого дома была выполнена в ярко-красных тонах. Даже волшебные портреты давно умерших людей висели на стенах в красных рамках. Шелковые обои были полосатыми: чередовались белый и красный цвета. Гарри подумал, что долго находиться в подобном помещении и остаться в здравом уме, он бы не смог.

В самом центре комнаты с хлопком появился старый домовой эльф.

— Хозяйка велела посмотреть, кого занесло в такое время, — пробубнил домовик, — То есть, хозяйка велела узнать, кто пожаловал в ее дом.

Гарри ничего не ответил, лишь прислонился к бело-красной стене. Эльфу ответ и не требовался. Домовик исчез, а через минуту в гостиной появилась миниатюрная женщина с копной черных кудрявых волос. Ее темные пронзительные глаза осмотрели каждого из неожиданных визитеров, а нос с горбинкой смешно сморщился. Видимо, от третьекурсников чем-то воняло.

— Здравствуйте, — улыбнулась ночным гостям хозяйка, — Вы неважно выглядите. Может, мятного чая? Он успокаивает.

— Спасибо, миссис Вилмос.

— Называй меня Бахижой или Вороненком, не люблю официальность. Проходите в столовую. И рассказывайте, что у вас там произошло, раз тебе пришлось воспользоваться кольцом. А еще больше мне хотелось бы узнать, почему четыре рода пропустили через защитные чары посторонних! Гарри, ты чем вообще думал?! Они могли разбиться об антиаппарационный барьер!