Гарри Поттер и Занавес Безвременья (гет)

Гарри с бессонницей лежал на своей кровати в их с Роном общей комнате. В голове металась целая куча мыслей, но ни одна не проступала на фоне остальных. Это выглядело, как осиный рой: с одной стороны огромный, целостный, жужжащий… А с другой — состоящий из множества отдельных особей тех самых ос…

С соседней кровати уже давно доносилось сопение. Да и весь дом был погружён в сон. Не спал лишь он, Гарри.

Юноша чувствовал себя одиноким, потерянным, лишённым понимания и в какой-то степени униженным. Но ведь он — Гарри Поттер! Всемирно известный маг, от которого зависят жизни многих, единственный, кто выжил от смертельного заклинания и не раз ушедшего от сильнейшего тёмного мага, наследник Гриффиндора на которого возложены надежды всего магического мира.

Но в одночасье он оставался обыкновенным парнем, мечтающем о спокойной жизни без мирских хлопот, обязанностей и зависимости.

Но нет. Ещё за год до рождения его нарекли тем, кто низвергнет Тёмного Лорда. Ещё тогда, тот самый Темный Лорд обрёк его семью на смерть. И через два года, без его желания, он стал всемирно известным…

Странная штука — жизнь. Одни без желания получают то, к чему всю жизнь стремятся другие. Они готовы отдать всё, что бы уйти от этого, а другие — чтобы получить…

Гарри встал и подошёл к окну. Мелкие снежинки серебрились в свете полной луны, падая на землю. Эта картина вызывала умиротворение, которого очень не хватало в этот момент юному волшебнику. А кому-то в это время было совсем не до этого. Полнолуние… Бедный Люпин…

У гриффиндорца возникло желание выйти на улицу. Постепенно окрепнув, оно пересилило подозрительность и заставило парня одеться и тихо спуститься в прихожую. Пройдя к двери, он открыл её и остановился на пороге.

Гарри стоял, жадно вдыхая прохладный свежий воздух. Мелкие снежинки падали ему на запрокинутое лицо и таяли…

Надышавшись, юноша огляделся. Его взгляд зацепился за маленькую пристройку, которую раньше не замечал. Он добрался туда и залез в неё. Внутри было немного теплее и комфортнее.

Гарри сел на скамью и облокотился на резную спинку. Постепенно им овладел сон…

— Ты точно знаешь, куда идти? — спросил Гарри у Рона.

— Да.

— Тогда чего ты постоянно останавливаешься и думаешь, туда ли свернул?

Рыжий хотел что-то ответить, но тут из-за поворота выплыл Малфой.

— О! Вот вы где, мальчики! — пропел он. — А я вас ищу! Где вас носит? Мы уже опаздываем!

Гарри-Гойл и Рон-Креб переглянулись.

— Ну что вы стоите? Пойдём!

Друзьям ничего не оставалось делать, как последовать за слизеринцем. Тот уводил их вглубь подземелий.

Через некоторое время недалеко послышалась музыка и из-за поворота показалась табличка «Клуб Голубой Соплохвост».

— Мальчонка, — сказал Малфой, а в следующую секунду часть стены отъехала, открывая проход в какое-то помещение. — Прошу. — Галантно опустив голову, сказал он.

Два гриффиндорца в недоумении прошли внутрь. Помещение оказалось довольно большим залом, заполненным танцующими парами мужской части слизеринцев.

— Вот ты где, Гойл! — послышался бархатный голос Флинта. — А я уже заждался!

Капитан слизеринской команды по квиддичу подошёл к Гарри и обхватил его за талию.

— Сегодня он мой! — внезапно послышался настойчивый голос Креба-Рона. Оттолкнув Флинта, он крепко обнял Гарри-Гойла. — Я давно уже хотел признаться… — зашептал он.

Гарри в ужасе попятился и, зацепившись за что-то ногами, рухнул на пол. На него свалился Рон.

— А Я?! — послышался возмущённый голос Малфоя, а через секунду тот упал сверху.

— Пупсики! А про меня не забыли? — совсем близко послышался страстный, противный, гундосый голос Филча.

— Аааааа…

Гарри проснулся с таким ощущением, как будто его стукнули обухом по голове. Еле угадывался рассвет, и юноша решил побыстрее вернуться в дом.

По дороге ему захотелось выпить стакан воды, и он свернул на кухню. Там кто-то уже был.

На стуле, склонив голову на руки, сидела рыжеволосая девушка. Джинни, пронеслось в голове у парня, мне надо с ней поговорить. Раньше было никак… Хотя нужно было сделать это сразу. Такие вещи не терпят отлагательств.

— Нам надо поговорить, — сказал он вслух.

— О чём? — в ответ ему раздался голос, совсем не принадлежащий Джинни. А в следующий момент он понял, что перед ним Тонкс.

— Эммм…

— Так о чём ты хотел поговорить, Гарри?

— Да нет, ни о чём…

— Ну как хочешь. Один вопрос только.

— Да?

— Что между вами произошло?

— Между кем? — притворно удивился парень.

— Ну, между тобой, Роном, Гермионой и Джинни. Что случилось? Я ведь вижу! Говори, давай.

Немного помявшись, Гарри решил всё рассказать. Не всё, но, по крайней мере, некоторые моменты…

— То есть ты именно про это и хотел с ней поговорить? — наконец сказала Нимфадора.

— Да.

— Знаешь, я думаю, что со временем всё выяснится само. Подожди.

— Но что ждать?

— Время — странная вещь. Со временем приходит понимание. И на счёт совести, не волнуйся. Опять-таки, тебе нужно время.

Гарри лежал на кровати и обдумывал разговор между ним и Тонкс. Если нужно время, значит, он будет ждать. Незаметно для себя он задремал.

Проснулся уже тогда, когда в комнате никого не было и неяркое зимнее солнце заливало своим светом комнату.

Он оделся и спустился на кухню. Как ни странно, там была только Тонкс и миссис Уизли.

— Гарри, милый, доброе утро!

— Доброе утро.

— Гарри, у меня есть предложение, — сказала Нимфадора, когда Молли ненадолго вышла из кухни. — Ты не против попрактиковаться в некоторых мракоборских заклинаниях в том зале, в котором занимался летом с Грюмом? Аластор тогда тебе не показывал мракоборские уловки.

— Я не против! — воодушевился юноша, и продолжил поглощать завтрак менее уныло.

Все каникулы Гарри общался исключительно с Тонкс и совершенно об этом не жалел. Она его понимала и доверяла ему, была надёжным другом, и разница в возрасте между ними совсем не чувствовалась.

Проводить с ней время было приятно и интересно. А на занятиях, юноша выучил довольно много интересных вещей, которые Грозный Глаз ему даже не показывал. Вместе с Нимфадорой он даже составил приблизительный план для АД. Но всему хорошему всегда приходит конец и каникулы не стали исключением.

— Гарри, запомни одну вещь, — говорила Тонкс. Дело было перед отъездом. — Всё наладится. Я думаю, что на самом деле всё не так, как ты себе представил.

— Но ведь он сказал…

— Главное не то, кто и что сказал. Главное то, что ты чувствуешь!

— Но…

— Гарри! Как ты можешь сомневаться?

— Как-то могу…

— Ладно. Иди, собирайся, — смилостивилась над юношей Тонкс. — Но подумай над моими словами.

— Хорошо.

Парень уныло поплёлся к себе в комнату. Быстро побросав свои вещи, он спустился обратно на кухню, в которой был только Люпин.

— Чего ты такой кислый? — спросил он.

— Так, ничего.

— У Джеймса был такой вид только тогда, когда у него были проблемы с Лили.

Гарри поднял взгляд на Ремуса. Сейчас, смотря на него, было очень трудно сказать, что когда-то, он вместе со своими друзьями-мародёрами доводил учителей и нарушал правила. Такой спокойный…

— Я ничего про них не знаю, — почему-то сказал гриффиндорец.

— Да, — помолчав, ответил Люпин. — Это несправедливо. Я знаю их намного лучше тебя. Хотя, может, это и к лучшему…

Дверь кухни распахнулась, прерывая его слова .

— Гарри! Ты всё ещё здесь? Нам уже пора! — заговорила появившаяся Гермиона. — портал вот-вот сработает.

Парень грустно взглянул на Ремуса, взял свои вещи и, попрощавшись, вышел.

Через пару минут он уже нёсся сквозь мельтешение красок в Хогвартс.