Гарри Поттер и Занавес Безвременья (гет)

Неделя прошла довольно быстро. По какой-то причине, все уроки были теоретическими. Только в прошедший понедельник ученикам посчастливилось попрактиковаться.

Тренировок по квиддичу тоже не было. Капитан гриффиндорской команды благородно уступил поле когтевранцам и пуффендуйцам. У тех был назначен матч на конец января.

Идти на мир с друзьями Гарри не собирался. Хотя ему очень не хватало их поддержки, особенно перед слушанием.

Дело было в пятницу, четырнадцатого января. Чтобы отвлечься от скорбных мыслей насчёт завтра, юноша читал Высшую Белую Магию. Он так увлёкся, что не заметил, как остался в гостиной один.

Парень уже хотел было закрыть книгу и отправиться спать, но тут его глаза выхватили отрывок их книги:

Наследники Сильных Магов имеют возможность овладеть силой предка. Но они это могут сделать только в возрасте шестнадцати лет. Некоторые события или происшествия, к коим относится смертельная опасность, нервные потрясения и другое, начинают процесс передачи сил. Это происходит постепенно. Если же этот процесс был моментальным, то есть силы переданы сразу целиком, — это может быть губительным для того, кто их получил.

Описание обряда находится на странице 1879…

Гарри остановился, обдумывая прочитанное. Если его предок — Годрик Гриффиндор, а он, несомненно, великий маг, то он, Гарри, мог уже начать получать его силу. Ведь ему шестнадцать, да и смертельных опасностей с нервными потрясениями в этом году было достаточно… Но если Гриффиндор поставил временную блокировку?.. Нет, вряд ли. Ведь он слышал пророчество…

А чувствую ли я эту силу, подумал юноша, давала ли она о себе знать?

Гарри стал перебирать воспоминания, уставившись взглядом в одну точку... Вот он впервые составил заклинание, вот он насоставлял их целую кучу. Вот он превратился в Феникса, сообразил что-то намного быстрее Гермионы, вот неожиданно его заклинание вышло очень сильным, и Ренара он поборол… А вот он спасает Джинни от смертельных заклинаний, и вскоре во второй раз, и тут же мёртвыми падают пожиратели… Гарри дёрнулся от воспоминаний. Он же завтра должен присутствовать на слушании именно из-за этого!

Парень помотал головой и поднялся с кресла. Севви, лежавший рядом, удивленно приподнял голову и сонно разлепил глаза. С минуту посмотрев на гриффиндорца, он опять уронил голову и засопел.

Поленья в камине слабо тлели, от чего в гостиной было довольно темно. Не оборачиваясь, юноша пошёл в сторону спален. Из дальнего кресла за ним внимательно наблюдали два блестящих зелёных глаза…

В субботу Гарри встал раньше всех. Все ещё спали, а он уже покинул спальню и направился в совятню. Это, наверно, единственное место, где можно полностью углубиться в свои мысли.

Букля встретила своего хозяина радостно. Громко ухнув и клюнув юношу в ухо, она села ему на руку и приготовилась слушать излияния его души. Но Гарри не был на это настроен. Он просто сидел на соломе, насыпанной в углу, и гладил сову.

По совятне ходили сквозняки, и иногда задувало снежные хлопья, от чего тут было довольно холодно и неуютно. Поэтому Гарри вскоре решил просто побродить по замку.

Слушание было назначено на десять часов, то есть сразу после завтрака. И должно было проходить почему-то в большом зале. И ни какой конфиденциальности! Ученики тоже могут присутствовать, как свидетели происшествия. То есть, заявятся все… Ужас!

Гарри бы ещё долго бродил по просыпающемуся Хогвартсу, но голод не акромантул — в Запретный Лес не убежит. Поэтому юноша направился прямиком в Большой Зал. Когда он переступил порог, то пожалел, что вообще пришёл сюда. Возле преподавательского стола был поставлен дополнительный, за которым расположились председатели Визенгамота во главе с министром магии и главой Департамента магического правопорядка. Те ученики, которые пришли раньше, с удивлением таращились на работников Министерства.

Вскоре зал наполнился остальными студентами, да так быстро, как никогда не было в первые выходные после каникул...

Гарри сидел за столом и пытался завтракать, но ему и кусок в горло не лез. Некоторые гриффиндорцы сочувственно на него смотрели. Слухи в этой среде распространяются ну просто в рекордные сроки…

Парень даже не заметил, как до его слушания осталось пятнадцать минут.

— Мистер Поттер, вы должны переодеться в чисто чёрную мантию, — к нему подошла МакГонагал. — Так распорядился министр, не знаю, что ему в голову взбрело. На официальность потянуло, наверно.

Гарри удивлённо взглянул на профессора. Та смотрела на него сочувственно.

Быстро поднявшись в спальню, парень переоделся в свою единственную, не школьную чёрную мантию, в которой он был на Рождество, и быстро спустился вниз. Он пытался не опаздывать, как на своё первое слушание. Зашёл гриффиндорец обратно в Большой Зал без двух минут десять.

В помещении было относительно тихо, но и яблоку было негде упасть. Такое ощущение, что поглазеть на него, Гарри, в роли подсудимого, собралась вся школа.

Когда за ним закрылась дверь, в Зале воцарилась полная тишина.

— Наконец-то, мистер Поттер. — сказал Фадж. — Прошу сюда.

Министр указал на стул, стоящий напротив преподавательского стола, за которым расположился Визенгамот. На месте директора восседал сам министр магии. По правую руку от него расположилась мадам Боунс, а по левую — Перси.

— Ты готов? — обратился Фадж к последнему и, получив утвердительный кивок, продолжил. — Дисциплинарное слушание, за 15 января, по делу нарушения магического законодательства мистером Гарри Джеймсом Поттером, объявляю открытым. Следователь: Корнелиус Освальд Фадж, Министр Магии; Амелия Сьюзан Боунс, глава Департамента Магического Правопорядка; секретарь, Перси Освальд Уизли. И свидетель для защиты, Альбус Персиваль Вулфрик Брайн Дамблдор.

Пока министр говорил, Перси строчил на пергаменте, уткнувшись в него носом.

— Сейчас рассматривается вопрос об убийстве двадцати магов, — продолжал Корнелиус. — Вы, Гарри Джеймс Поттер, проживающий в графстве Сюррей, город Литл Уингинг, дом 4 на Тисовой улице?

— Да, — отвечал юноша.

— Вы знаете про наказание за использование запретных заклинаний?

— Да, но…

— Но вы его использовали?

— Нет.

Фадж замолчал, воззрившись на Гарри.

— Вы хотите сказать, что не использовали 26 декабря пополуночи смертельное заклинание против какого-либо мага?

— Нет, не использовал.

— Как же вы тогда объясните смерть двадцати магов, находящиеся в тот момент в Хогвартсе, и по показаниям свидетелей, погибшие от вашей руки.

— Никак. У меня нет ответа на ваш вопрос.

— И что вы предложите сделать, в данном случае? — ухмыльнулся министр.

— В данном случае, вы имеете право обратиться к помощи свидетелей, — вмешался Дамблдор.

Фадж поражённо уставился на него.

— Ну-ну… Вынужден с Вами согласиться. Кто может свидетельствовать по этому вопросу? — через пару секунд обратился он к залу.

Все, кто в ту ночь были в Хогвартсе, а точнее почти все присутствующие подняли руки.

— Мистер Малфой, прошу вас, — ухмыльнувшись, сказал министр.

Многие стали возмущённо переговариваться, большинством были гриффиндорцы. Они были уверены, что слизеринец повернёт всё так, что Гарри точно получится виноватым. Но не тут-то было. Малфой ничего не коверкал, он рассказал всё, как было. Даже немного приукрасив в конце…

Фадж разочаровано покачал головой.

— Вы приняли на себя смертельные заклинания? — раздался голос мадам Боунс.

— Да.

— Что вы чувствовали в тот момент?

— К сожалению, этого я вам сказать не могу. В тот момент я думал о других вещах и не обратил внимания на ощущения.

— У вас остались шрамы? Ну, как этот… — она указала на лоб Гарри, от чего его передёрнуло.

— Нет.

— Вы не знаете, почему?

— Есть предположение, — подумав, ответил парень.

— Какое?

— Слёзы феникса.

— Прошу прощения? — удивлённо приподняла брови женщина. — Что вы имеете в виду?

— Для заживления повреждений я воспользовался слезами феникса. Возможно, поэтому не осталось следов.

— Хватит, — резко сказал молчавший до этого Фадж. — Слово предоставляется защитнику. Дамблдор, прошу.

Директор Хогвартса кратко, но убедительно отстоял интересы своего подзащитного, Гарри.

— Голосуем, — всё, что и смог выдавить из себя после этого министр. — Кто за то, что мистер Поттер виновен?

В воздух поднялось три руки.

— Кто против? — с безнадёжностью в голосе продолжил он.

На этот раз подняли руки все остальные. Зал наполнился аплодисментами.

— Объявляю мистера Гарри Джеймса Поттера невиновным. Слушание закрыто.

Ученики, преподаватели и члены Визенгамота стали расходиться, так что зал быстро опустел. Но Гарри продолжал сидеть и наблюдать за Фаджем. Минут десять назад, когда почувствовал слабое жжение талисмана, он обратил внимание на то, что слабый розовато-золотистый луч соединяет виски министра и уходит за пределы Хогвартса. Объяснением этого могло быть только одно — Империус.

Когда в Большом Зале оставались он, Дамблдор, разговаривающий с МакГонагалл и, копошащийся в бумагах, Фадж, Гарри, наконец, встал со своего места. И только сейчас присутствующие обратили внимание, что гриффиндрец всё ещё тут.

— Что-то случилось, Гарри? — обратился к нему директор.

Но юноша не ответил. Он молниеносно вытащил палочку и направил её на министра. Действуя чисто интуитивно, парень сказал то заклинание, которое случайно придумал около недели назад, но не знал, для чего оно.

— Пруфф! — из его палочки фонтаном брызнули голубоватые искры. Они быстро образовали светящуюся сферу вокруг Фаджа. С минуту тот стоял неподвижно, не понимая, что происходит. А потом он рухнул на стул и опустил голову на руки.

— Что вы сделали, мистер Поттер? — строго поинтересовалась МакГонагалл.

— Поставил щит от Империуса, — ответил Гарри, наблюдая, как розовато-золотистый луч разбивается о голубоватую преграду.

— П-простите… — министр приподнял голову и уставился на стоящих перед ним людей. — Я не верил в предательство Люциуса. Поэтому он беспрепятственно попал ко мне. Люциус стал требовать слушание по делу Поттера, но я отказался. Тогда он наложил на меня Империус, и вот что получилось… Понятия не имею, зачем был нужен этот самый настоящий фарс! Но теперь я его объявляю официально вне закона…

Через некоторое время Гарри поднимался на астрономическую башню. Ему было просто необходимо побыть наедине со своими мыслями.

Возможно, талисман стал жечь от того, что процесс передачи сил опять возобновился? И в этот раз к нему перешла способность видеть людей под влиянием Империуса? Дамблдор ничего не спросил, наверно, всё знает, ведь именно он подарил книжку, где он, Гарри, всё это прочитал.

Юноша подошёл к краю башни и облокотился на перегородку. Сзади послушались чьи-то шаги. Это был Малфой.

— Ты ведь выиграл слушание, что с тобой? — без перехода начал он.

— Но это слушание подстроил твой отец.

Глаза слизеринца вылезли на лоб.

— Что? Каким образом?

— Он под Империусом заставил Фаджа написать обвинительное письмо и собрать Визенгамот для слушания…

Гарри замолчал. Говоря, он засунул руку в карман и там что-то лежало… Ведь в этой мантии он тогда был в Министерстве! Значит это… шкатулка!

Юноша медленно вытащил её из кармана под удивлённый взгляд Малфоя. Так же медленно он стал её осматривать. Шкатулка была вся покрыта руническими символами, а сверху был изображён герб Хогвартса, но не такой, каким его изображают сейчас, а немного вычурней, древнее…

— Смотри, — сказал присоединившийся к нему слизеринец, указывая на небольшое отверстие возле крышки. Его форма показалась Гарри знакомой. Вытащив из-за пазухи свой талисман, он, помедлив, вставил его в отверстие и повернул. Раздался щелчок, и крышка медленно открылась.

На бархатной поверхности было четыре углубления. Одно было пустое, а в трёх других находились ровные золотые осколки правильного круга. На том кусочке, который лежал слева, находился топаз, на правом — сапфир, а на верхнем — рубин.

Под драгоценными камнями были выгравированы инициалы : под рубином — ГГ, под сапфиром — КК, под топазом — ПП… Не хватало четвертого кусочка с изумрудом и инициалами — СС.

Да, Гиффиндор, Когтевран, Пуффендуй и Слизерин были величайшими магами. И не удивительно, что они создали хотя бы один общий артефакт.

Брюнет провёл пальцем по пустующему углублению и вполоборота взглянул на Малфоя, который в то же время положил руку на плечо гриффиндорца. В следующий момент оба почувствовали странное ощущение внизу живота…