Гарри Поттер и Занавес Безвременья (гет)

Гении из гениев мира сего, а, точнее, дома Поттеров, собрались в лаборатории и окружили своего «подопытного кролика», который косился на них своими почти волчьими глазами и тяжко вздыхал. Остальных жителей дома настоятельно отправили на ликбез, а точнее, на внеплановый урок анимагии для Невилла, которому должны были помочь в этом нелёгком деле младшие Уизли.

Грейнджер, присев на резной стул, что-то записывала в свой блокнот, изредка бросая взгляды на Ремуса и Гарри. Поттер, в свою очередь, заканчивал накладывать магическую защиту и укреплял обычную, которая отделяла место их расположения от остальной части лаборатории. Они решили надёжно перестраховаться и, если что-то пойдёт не так, и Люпин всё-таки превратится в полноценного оборотня, сделали заслон, чтобы он не прорвался в сам дом. Самим участникам эксперимента это было неопасно, благодаря анимагии.

Николь же, подготовив всё, что было нужно и, в принципе, могло понадобиться, наблюдала за зельем, изредка комментируя то, что видит. И было что! Хотя зелье давно уже было приготовлено и было уже вполне стабильным, сегодня оно стало себя странно «вести». В то время, когда Гермиона с Ремусом готовились к предстоящему, в чаше внезапно булькнуло, а сам оборотень ощутил непонятный «внутренний толчок». Перепугавшись, девушка позвала на помощь, а сама приклеилась к подопытному и повесила на него само-обновляющиеся диагностирующие чары. По мере приближения часа Х, содержимое чаши всё чаще взбулькивало, а Люпин — вздрагивал от неясных внутренних толчков.

К тому моменту, как Гарри закончил, а солнце, повиснув над самым горизонтом, налилось кровавым цветом, предвещая на завтра ветреную погоду, зелье булькало почти без перерыва. Ремус впал в некое подобие ступора, ощущая жжение по всему телу.

Когда солнечный диск почти скрылся за кромкой леса, воспламенив облака и верхушки деревьев, Поттер прикрепил эластичными, но очень прочными поясами руки Люпина к подлокотникам крупного крепкого стула. На всякий случай.

Николь, отмерив нужное количество зелья, дала его выпить Ремусу. В это время Гарри делал надрезы на тыльной стороне его рук специальным ножом, на лезвие которого были наложены некоторые чары, снимающие болевые ощущения. Закончив, он поместил на порезанные участки листья мандрагоры, крупнорубленые и вымоченные в смеси в течение нескольких часов, и закрепил их с помощью бинтов.

Грейнджер проверила диагностирующие чары, взглянула на часы и поочерёдно в два небольших наколдованных окна, выходящих в противоположные стороны — на восток и запад, и отображающие реальную картину происходящего на улице. Солнце полностью скрылось, и облака из огненных стали темно-серыми на фоне сгущающихся сумерек. С другой стороны светлые облака, подсвеченные лунным светом, медленно отползали в сторону.

В тот момент, когда светлый диск «выплыл» и, показавшись во всей своей сияющей красе с тёмными провалами кратеров, осветил через малое оконце присутствующих в лаборатории, Люпин ощутил, будто кровь в нём взбурлила, вскипела. Взгляд затмила кровавая пелена, тело выгнулось дугой, из лёгких с тихим хлюпающим звуком выбило весь воздух, а каждая клеточка будто превратилась в медленно надувающийся пузырёк, готовясь лопнуть. Диагностирующие чары с громким хлопком развеялись, заставив Гермиону громко втянуть через нос воздух и в ужасе выдохнуть, когда она взглянула на последние зафиксированные параметры. Они не были сопоставимы с нормальными жизненными показателями, даже с учётом «ненормальности» оборотня. Единственный плюс, который она могла сейчас отметить это то, что превращение не происходило.

Гарри и Николь вытащили палочки и встали с двух сторон лицом к Лунатику, а Грейнджер зашла за его спину, образовав при этом правильный треугольник. Это было произведено почти неосознанно, будто они уже неоднократно выполняли это построение идеальной композиции боевой тройки для наилучшей концентрации сил…

Луна зашла за облако, лишив помещение серебристого света, и тело Ремуса обмякло. Восстановившиеся сами по себе диагностирующие чары показали, что он находится в анабиотическом состоянии. И тут по жилам трёх юных волшебников пробежала горячая волна чистой магии, заставив волосы на голове шевелиться и согревая до кончиков пальцы, онемевшие от напряжения, и вылилась искристыми потоками из их палочек. Золотые «ленты» сошлись в центре треугольника над телом оборотня и обрушились слепящим водопадом вниз, завораживая…

Ремус Люпин проснулся внезапно. Почувствовал, что лежит на чём-то непривычно мягком, ведь он предпочитает спать на более твёрдом матрасе. Принюхался. Ничего. Прислушался. Опять ничего. Перевернулся на спину и открыл глаза, и был ослеплён ярким светом полной луны. Полной?!

Он резко сел, отчего тело свело судорогой, и упал обратно на кровать. Когда к нему вернулась возможность двигаться, Ремус ощупал себя и окончательно уверился в том, что не перевоплотился. Катись всё к дементору под плащ! Да что происходит?!

Повернул голову и увидел девушку, неудобно скрючившуюся в деревянном кресле и, несомненно, спящую. Знакомая копна кучерявых волос закрывала лицо. Гермиона.

Гермиона? Полнолуние?! Зелье от ликантропии! Боль. Темнота…

Он сел, на этот раз более аккуратно, и спустил ноги на пол. Запоздало звякнуло оповещающее заклинание, и гриффиндорка, вздрогнув, проснулась.

— Ремус! — охнула она. — Как ты?

— Жить буду, — собственный хриплый голос был неузнаваем.

— Так! Ложись обратно! — сказала девушка, подкрепив слова попыткой уложить мужчину назад в постель. Удалось ей это с лёгкостью, а Люпин ощутил себя в несколько раз слабее этой хрупкой представительницы прекрасного пола. Видимо, это отобразилось на его лице, потому что в следующий миг тишину разрезал её голос.

— Ремус, расскажи мне, пожалуйста, все свои ощущения. И не смотри на меня так, будто я монстр!

— Ну что ты, Гермиона… Просто непривычно ощущать себя таким беспомощным. Чувствую ужасную слабость, и, кажется, обоняние и слух притуплены. Хм… Зверски голоден.

Девушка отметила эти слова в блокноте и провела палочкой вдоль тела лежащего, снимая последние показатели диагностирующего заклинания и убирая его. Записала.

— Я принесу поесть. Только ты не вставай!

И дождавшись ответного слабого кивка, она ушла. А Лунатик осмотрелся вновь. Уверившись, что находится всё ещё в лаборатории, сделал вывод, что его побоялись транспортировать наверх. И на том спасибо. Попытался вдохнуть на полную мощь лёгких и почувствовал головокружение. Закрыв глаза, задумался. «Ты станешь первым исцелённым оборотнем нашего времени и будешь символом новой эры!» — отчётливо прозвучал в голове голос Гарри. Новая жизнь… И тут навалило понимание произошедшего — исцелён! Задохнулся от захлестнувших эмоций, а внутри всё скрутилось от осознания… Захотелось кричать! От счастья! Творить магию, самую сильную! Творить! Любить! Любить? Чжоу…

Мысли, сумбурно мечущиеся в голове, резко остановились и будто осыпались вниз, оставляя на поверхности только одну… Сердце замерло на мгновение и вновь продолжило отбивать свой бешеный ритм.

Раздался тихий скрип двери и резкий запах пищи, ворвавшийся в нос и будоражащий обонятельные рецепторы и пустой желудок, отвлек от каких-либо мыслей. ЕДА!

Красивая девушка влетела в тихую уютную гостиную подобно урагану. Длинные чёрные, как смоль волосы, струившиеся за спиной, будто подхваченные ветром, захлестнули её, когда она резко остановилась. Горящий взгляд карих блестящих раскосых глаз метался по лицам присутствующих.

— Где? — тихий шепот, не сочетающийся с увиденным, нарушил молчание.

В этот момент раздались приглушённые шаги со стороны лестницы и удивлённый возглас.

— Чжоу?

Судорожный вздох, и девушка метнулась к вновь прибывшему светловолосому мужчине, стоящему на устланных ковром ступенях. Вызванный этим порыв ветра, взметнул бумаги с небольшого столика подле дивана и разметал их по ковру в ногах присутствующих. Те отвели свои взгляды от пары и только сейчас обратили внимание на тёмноволосого юношу, тихо и незаметно зашедшего вслед за девушкой.

Гарри стоял, опираясь на косяк двери, и с лёгкой улыбкой на губах смотрел на друга своего отца. А в изумрудных глазах горел колдовской огонь, и сверкали искорки радости за человека, к осуществлению счастья которого он приложил свои усилия и справился. Справился, гиппогриф всех задери! Справился!

Люпин стоял перед зеркалом и внимательно себя рассматривал, впервые в жизни делая это довольно долго и без внутренней горечи. Благодаря исцелению или непосредственно зелью, а может и совокупности этих факторов, он будто помолодел на десяток лет. И душой, и телом. Он видел, что седина покинула его шевелюру соломенного цвета, а наличие морщин ограничивалось улыбчивыми паутинками вокруг глаз и задумчивой складкой на переносице. Приподняв тёмные брови, он уставился в глаза своему отражению. Расширенные зрачки и всё ещё волчьи золотисто-жёлтые с оранжевыми искорками радужки. А были ли его глаза другими? Оборотень укусил его в пять лет, и цвет своих глаз он не помнил…

Зажмурившись, прислушался. Кто-то поднимался по лестнице, направляясь к нему. Втянул носом воздух и ощутил такой знакомый аромат… Нежная улыбка появилась на его губах, и он отвернулся от зеркала, открывая глаза и ещё раз порадовавшись, что слух и обоняние остались по-прежнему обострёнными.

Тихий стук, и из-за приоткрывшейся двери показалась сначала тёмная макушка, а за ней и блестящие карие глаза, наградив горящим взглядом хозяина комнаты.

— Ремус?

— Пока да. — В жёлтых глазах засверкали смешинки.

Открыв дверь шире и, облокотившись спиной о косяк, девушка улыбнулась и немного склонила голову к плечу. Сощурив глаза, пряча под ресницами озорные искры, и демонстративно залюбовавшись стоящим перед ней мужчиной, Чжоу наиграно томно вздохнула. Получив в ответ смешливую улыбку, она протянула Люпину руку.

— Пойдём. Нас ждут.

Спустя несколько минут они уже входили в библиотеку, где собрались все обитатели дома. Гарри настоял на том, чтобы Ремус вместе с Чжоу присоединились к Невиллу в обучении анимагии. Не то, чтобы кто-то был категорически против…

Когда этому искусству обучались его друзья, Лунатик был исключительно пассивным слушателем, ведь будучи оборотнем, он лишался возможности стать анимагом. Однако теоретические знания, полученные многие годы назад, бесследно испарились, оставив после себя лишь смутные воспоминания. Да и те больше сводились к неярким образам условий обучения, а не самого предмета.

До сих пор поражаясь тому, как пяти несовершеннолетним магам удалось стать полноценными анимагами всего лишь за несколько месяцев, в сравнении с его друзьями, которые потратили на это несколько лет, Ремус слушал «краткое введение в данный курс» в исполнении Гермионы. И тут его посетила яркая мысль, моментально переросшая в уверенность. Прожив почти всю жизнь со своим внутренним волком, Люпин уже не сомневался в кого будет превращаться…

А у фика то дырчик… %)