Деньги правят миром или Власть - гоблинам! (джен)

* * *

Дом в яблоневых садах

* * *

На юге Англии, среди тихих маггловских деревушек, в домике, окруженном старыми, покореженными временем, яблонями, живут двое стариков — муж и жена.

Он — седой, морщинистый, с мудрыми и необычайно живыми глазами, занимался, судя по разговорам кумушек, научной работой в сфере химии и даже получал какие-то научные премии. Эти сплетницы видели, как около дома стояли и разговаривали странные люди в длинных черных мантиях академиков.

Она — низенькая, полная, веселая, всю свою жизнь заботилась о том, чтобы увлекающийся супруг не забывал вовремя поесть и поспать. Ее, несмотря на то, что женщина не слишком охотно общалась с остальными жительницами деревни, все любили — в основном, за открытый нрав и поразительную жажду жизни. Ну, еще и за поразительные пироги, которыми она угощала всех соседей.

Звали престарелых супругов Николас и Перенелла Фламель.

Все соседи удивлялись их причудливым именам, и сплетничали о том, что эти двое разных людей сошлись только на почве своих имен и неуемной фантазии родителей. В общем, слухов о них ходило немало.

Но никто из их сегодняшнего окружения не знал, что эта чета была настоящими волшебниками, разменявшими уже шестую сотню лет. Секрет такого долгожительства (а столько сотен лет-это невероятно даже для мага) был одновременно прост и сложен — именно Фламель на восьмидесятом году жизни смог создать философский камень, с помощью которого творился эликсир бессмертия. Ну и, как побочный эффект, превращал некоторые вещества в золото при одном прикосновении. Именно благодаря этому открытию, Николас и его супруга жили необычайно долго и счастливо. С тех пор им не приходилось заботиться о пропитании, и Николас смог оставить магический мир и полностью погрузиться в любимую работу. С ним в добровольное изгнание ушла и безумно любящая супруга Перенелла, поставившая своей целью заботиться о здоровье мужа. Но и ее помощь часто была необходима гениальному алхимику — целительница, обучавшаяся в немецкой Академии еще тогда, когда между словами целитель и некромант практически открыто стоял знак равенства, она всегда была готова помочь мужу с «опытными образцами» и свежими ранами после неудачных экспериментов. К несчастью, философский камень защищал тело только от естественной смерти, но не от ранений и слабоумия. Именно поэтому, не смотря на то, что Николас ушел из магической Англии и ученого сообщества, старый алхимик не переставал работать.

О, сколько открытий валяются в подполе их маленького дома! Сколько ответов на мучающие молодое поколение алхимиков и зельеваров вопросов уже нашел Николас Фламель! Но все это было создано лишь для того, чтобы не дать застояться разуму, держать его в постоянном напряжении, не сойти с ума под грузом прожитых лет, тяжелой памяти жизни, насыщенной не только радостями, но и болью потерь. Возможно, когда он наконец-то решит уйти с этого плана бытия, он передаст Международной Конфедерации Зельеваров и Алхимиков свои изобретения, но уж точно не раньше. Старый волшебник не любил повышенного внимания к своей персоне.

Сюда, в этот маленький садик, созданный заботливыми ручками маленькой жизнерадостной старушки, редко заходили гости. Разве что соседки иногда приходили посплетничать или попросить соль, да пара учеников время от времени проведывала своего учителя. Например, буквально пару месяцев назад заходил Альбус. Алхимик, узнав о приходе ученика и коллеги, даже прервал очередной эксперимент над алхимическим преобразованием живого в неживое, чтобы поприветствовать мага. И, несмотря на то, что нынешний директор Хогвартса пришел к нему по делам, это не помешало двум старикам съесть десяток пирожков, напеченных Перенеллой и выпить четыре чайника ароматного травяного чая с приторно-сладкими лимонными дольками. С этим нехитрым лакомством у двух друзей была связана интересная история, о которой они разговаривали только тогда, когда количество чая в коньяке переходило в ничтожно малую долю. Эту дурную привычку Альбус подхватил у директора одной частной школы, откуда он пытался забрать молодого мага, магглорожденного сироту. Дамблдор с такой ненавистью и восхищением вспоминал об этом жестком мужчине и его невозмутимых речах вкупе с постоянными конфетами, которыми тот пичкал молодого преподавателя, что, став директором, сам начал подсовывать всем дольки. И с любопытством наблюдал за изощренностью человеческого разума в желании отказаться от лакомства.

А попросил Альбус не много не мало, а сам философский камень. Сначала Фламель решил, что приятель наконец-то решил последовать примеру старшего товарища и продлить жизнь проверенным способом, но, услышав невнятные бормотания о том, что камень-де в опасности, почувствовал, что волшебник что-то задумал. Слова за словом алхимик вытащил из Дамблдора всю его комбинацию, завязанную на очередном Темном Лорде, юном герое и его философском камне. И Николас, решив, что это будет достаточно забавно наблюдать со стороны, дал согласие.

И забыл. У него были дела и поважнее далекой интриги Дамблдора — например, то, что содержимое его котла, на полчаса оставленное в лаборатории, уже успело эволюционировать и в прямом смысле сбежать от создателя. Оставалось надеяться, что оно не отправиться в деревню пугать языкастых соседок.

Сейчас же, по прошествии двух месяцев с их разговора, когда новая форма жизни (пока еще безымянная, хоть и называемая Перенеллой ласково и нежно «тварюшка») вырыла себе нору позади дома и ищет пару среди соседских собачек и кошечек, об этой истории ему напомнило письмо из Гринготтса, сообщающее, что сейф, арендованный магом для сохранения камня, был ограблен. Ничто, к счастью, не пропало — Альбус успел забрать бесценный камешек в школу, но все равно это слегка обеспокоило старого мага. Алхимик пока не собирался оставлять этот мир. Он даже подошел и проверил скрытый в подпространстве сейф, где лежали еще три осколка камня, чтобы убедиться в сохранности своего сокровища.

Все было на месте.

К официальному извещению о возмещении ущерба, прилагалась рукописная записка от некого Гархольда Зеленоглазого, инвестора банка, сообщающая, что он вскоре проследует в школу, что бы исполнить Закон и проследить за сохранностью объекта, согласно пункту 11 Договора. Николас, прочитав послание, только захихикал, представив, что может натворить чрезвычайно ответственный гоблин для восстановления чести Клана, едва не допустившего кражу. Гоблин в человеческой школе! Неслыханно!

— Дорогая,— произнес он, ласково обнимая супругу за плечи.— Что ты думаешь о небольшой экскурсии в Шотландию?

* * *

Хогвартс

* * *

После безумного обеда, запомнившегося гоблину невероятной речью директора, которую Зеленоглазый на всякий случай записал в дневник — а вдруг в случайных на первый взгляд словах было что-то зашифровано? — и странной песней, похожей своей безумной какофонией на вопли пьяных гоблинов, их первый курс во главе с двумя старостами факультета отправился в общежитие. Староста девочек, обаятельно улыбаясь одиннадцатилетним ребятам, представила себя и спутника:

— Всем здравствуйте! Меня зовут Пенелопа Кристалл, а этого мрачного типа — Луг МакДугал, и мы старосты факультета Рэйвенкло. Следуйте за нами, мы покажем вам дорогу к общежитиям.

Юные рэйвенкловцы были достаточно организованными и дисциплинированными — из зала более-менее достойными группами вышли только два факультета, и это были их и Слизерина. Старосты Хаффлпаффа, судя по всему, решили рассказать ребятам все, что знали о школьной жизни сразу и, причем, именно в Большом Зале, а краснознаменный факультет все никак не мог успокоиться, что жутко бесило их старосту — высокого рыжего парня из большой семейки, запомнившейся Гархольду еще по Лондону. Переглянувшись с Пенелопой, парень смущенно покраснел и показательно закатил глаза, прежде чем вернуться к попыткам усмирить юных героев.

Тем временем первокурсники-вороны уже шли по коридорам школы, неярко освещенной желтоватым светом факелов. Впервые в этой школе Зеленоглазый уловил хотя бы тень соблюдения элементарных правил безопасности — в то время как мрачный МакДугал шел впереди, показывая дорогу, мисс Кристалл шла замыкающей, пристально следя за тем, чтобы никто не отстал от основной группы. Путь до башни был не близкий, и черноволосая девушка потихоньку рассказывала новеньким основную информацию.

— Итак, вы поступили на факультет, который выпускает самых умных студентов, правда несколько далеких от политики. Большинство из выпускников Рэйвенкло уходят в магическую науку или Отдел Тайн,— голос у Кристалл был очень красивым — такое слегка рокочущее сопрано, так что гоблин слушал старосту с искренним удовольствием.— Так что от вас ожидается соответствие стандартам факультета. Если у вас появляются вопросы и проблемы с учебой — подходите ко мне или Лугу, мы подберем вам репетиторов из тех старшекурсников, что планируют заниматься преподаванием. С вопросами о нахождении той или иной аудитории обращайтесь к призракам — они лучше всех знают все короткие пути. Очень удобно, что наш факультет стоит в стороне от конфликтов, не примыкая ни к одному лагерю, так что вас практически никто не будет трогать и мешать учиться. Наш призрак — Елена Рэйвенкло или же Серая Леди — всегда поможет сориентироваться в факультетской библиотеке или в Хогвартсе. Вы можете спокойно обращаться даже к Кровавому Барону, призраку Слизерина — он, по легендам, был супругом Серой Леди, так что всегда помогает нам в случае неприятностей. Первое время мы будем провожать вас до аудиторий — это магический замок и он постоянно меняется. Здесь двигаются лестницы, исчезают ступеньки, а к некоторым дверям нужен особый подход.

Гархольд, слушая ответственную старосту, только качал головой, в очередной раз не понимая логику человеческих магов. Зачем чинить препятствия и ловушки своим же союзникам? На проверку, «самое безопасное в мире место» по словам «Ежедневного Пророка» и Альбуса Дамблдора лично, оказалось жуткой игрой на выживание. А если ты не успеешь перепрыгнуть через ступеньку? Самолевитацию, как читал юный гоблин, проходят только на старших курсах. Или это такой естественный отбор для человеческих магов?

Тем временем Пенелопа продолжала:

— Мы уже в нашей башне. Здесь, на третьем этаже, находится кабинет Чар, где проходят лекции по этому предмету, личный кабинет декана и несколько больших заклинательных комнат, в которых можно тренироваться в Высших Чарах и ритуалах, но только по разрешению профессора Флитвика. — Девушка указала рукой на дверь темного дерева, рядом с портретом Грапфука Злобного — Гархольд с первого взгляда узнал знаменитого вождя десятого восстания, продержавшегося у власти в Англии целых пять лет. Они медленно поднимались по лестницам — слава Древним Богам, не двигающимся. «Или»— мелькнула жуткая мысль в голове Гархольда.— «Они уже просто спят?», так что все помещения, о которых рассказывала староста, были по правую или левую руку от нее.— Здесь находятся личные комнаты декана. Профессор Флитвик очень добрый маг, так что со своими вопросами можете обращаться в любое время дня и ночи. Но,— тут девушка хитро улыбнулась.— Лучше всего все-таки до отбоя, если вы хотите услышать решение своей проблемы на классическом английском, а не на нецензурном гобледуке.

Зеленоглазый сдавленно хихикнул, вспомнив, как в пятилетнем возрасте ворвался посреди ночи к деду Гриндорху с очередным «гениальным планом» и как тот изощренно ругался на ребенка, прервавшего его сладкий сон в объятьях молодой жены. Так что Гархольд решил обязательно проверить, не разучился ли изгнанник Клана ругаться как настоящий гоблин!

— А вот здесь,— продолжала говорить мисс Кристалл, остановившись у простой дубовой двери.— Вход в наше общежитие. Скоро вы узнаете, что двери во все общие комнаты закрыты паролями, но у нас иная схема, созданная еще Ровеной Рэйвенкло. Вот здесь,— она показала на фигурную висячую ручку в виде головы орла. — Находиться молоточек. Вы стучите им в дверь...

Пенелопа так и сделала, чтобы показать новеньким, как следует входить в башню. Раздался негромкий низкий гул.

— И слушаете вопрос.

Тут же, словно бы неизвестный заранее договорился со старостой, раздался невозмутимый голос магического стража:

— Что было раньше — феникс или пламя?

— Вы должны на него ответить. У рэйвенкловца особый вид мышления, да и ответов на один вопрос бывает до сотни, так что не бойтесь, все получиться. В конце концов, мы совсем не против, если в нашу гостиную будут заходить студенты других факультетов.

— Правда, они не спешат, считая, что у нас скучно,— радостно буркнул Луг.

Пока она объясняла схему прохода в общие комнаты факультета Рэйвенкло, он уже ответил ручке, что-то вроде «круг вечности неразрывен» и прошел гостиную. Первокурсники и Пенелопа тоже вошли внутрь.

Гостиная факультета была потрясающей — это признавал даже гоблин, привыкший к великолепию подземных пещер Гринготтса. Она была круглой, потолок украшали мансардные окна. Высокие, этажа на четыре, стены, закрытые огромными книжными шкафами из темного дерева, с одной стороны перемежались тремя высокими стрельчатыми окнами. В высоту шкафы делились на четыре секции круговыми балконами светлого дерева, на которых стояли небольшие столики и кресла. Везде виднелись лестницы на небольших колесиках для удобства передвижения вдоль полок. В самом низу лежал синий ковер, на котором стояли небольшие диванчики, а у большого камина — около десятка кресел. Над камином из тёмного камня, в небольшой мраморной нише, висел барельеф с изображением факультетского герба.

— У нас на факультете,— наконец-то вновь подал голос староста мальчиков.— Есть традиция. Каждый выпускник приносит в эту библиотеку одну стоящую книгу или монографию. Эти шкафы были зачарованны еще во времена Основателей, так что способны вместить любое количество томов. В общем,— добавил он, переглядываясь со своей коллегой.— Ходить в библиотеку нам практически не нужно. Наша лишь немного уступает вотчине мадам Пинс. Теперь пройдемте в спальни.

Луг прошел к северной стене, где за занавесями из темно-синего бархата находилась дверь. Пройдя сквозь нее, Гархольд и его будущие однокурсники оказались в кольцеобразном коридоре с множеством дверей.

— Здесь,— вновь включилась в разговор Пенелопа Кристалл, — находятся классы для занятий. Здесь есть и просто кабинеты, и специальные помещения. Например, в прошлом году выпускник создал полноценную артефакторную, а лет десять назад была создана превосходная лаборатория для занятий зельеварением. Для чего служит то или иное помещение, вы поймете по табличкам на дверях.

Стоящий чуть позади светловолосый парень буркнул что-то похожее на «ну мы же не совсем тупые, это и сами поймем». Но Кристалл похоже этого не услышала.

Наконец, они подошли к ярко освещенной лестничной площадке, где наверх уходило две деревянные лестницы.

— Теперь мы покажем вам спальни. Девочки и мальчики живут отдельно, так что здесь мы прощаемся,— улыбнулась Пенелопа, подзывая к себе подопечных.— Уже поздно, так что я советую вам ложиться спать — вставать к завтраку надо рано, а время познакомиться найдется и завтра. Спокойной ночи!

Вслед за ней пошли три девочки — Мэнди Броклхерст, Лайза Турпин и Падма Патил. Остальные двинулись за Лугом. Мальчишек было четверо — сам Гархольд, Терри Бут, Энтони Голдштейн и Майкл Корнер.

Поднявшись наверх, они оказались в таком же кольце коридора, как и ниже. Но на этом этаже располагались только спальни мальчиков.

— Вас немного, так что до последнего курса живете все вместе. Уже потом вы получите отдельные комнаты,— Луг прошел к третьей двери и вошел в помещение. Там стояло 4 кровати под темно-синими пологами. Возле каждой стояла небольшая тумбочка с магическим светильником, а на противоположной стене небольшой стол и стул, обитый синей тканью. Около каждого стола было окно, на ночь закрываемое плотными римскими шторами. В ногах кровати стояла тумбочка для вещей, а над изголовьем были встроены в стену несколько полок для книг.

— Так,— осмотрел комнату староста.— Вроде все. Ах да! Домовики уже принесли ваши вещи. У каждой кровати стоит именной сундук, но лучше всего разобрать вещи завтра после обеда. Далее, если вам понадобиться уединение (наш факультет, в отличие от того же Гриффиндора или Хаффлпаффа, уважает личное пространство), то можно раскрыть ширмы.

Повинуясь заклинанию, у одной из кроватей выдвинулись две изящные ширмы на деревянных столбцах с натянутыми штофами сине-бронзового цвета. Эти стенки отгородили весь сектор, принадлежащий Энтони, судя по прочитанной Гархольдом бумажке на изящном чемодане драконьей кожи. Голдштейны, как помнилось гоблину, были очень древним чистокровным родом Голландии, практически полными монополистами цветочного бизнеса, как в магическом, так и в маггловском мире. Причем они занимались не только обычными цветами, но и теми, что используются в зельеварении и ритуалах. Гриндорх, например, едва не плясал от радости, когда Глава семьи отправил своего наследника с сыном в Англию для налаживания бизнеса на острове. А уж когда стало известно, что юный Энтони будет учиться в Хогвартсе, старый директор просто сиял, понимая, что их филиал будет управлять огромными финансами этой семьи еще как минимум семь лет.

— А мы так не можем,— кивнул на выдвинутые ширмы Корнер, магглорожденный или из очень небогатой семьи, так как гоблин никогда прежде не слышал об этом семействе.— Эти заклинания изучаются только в конце первого курса!

— Если вы не можете сделать это заклинанием, всегда можно использовать руки,— ехидно протянул староста.— Надеюсь, это-то у вас не зависит от уровня знаний?

Гархольду положительно начал нравиться этот не слишком разговорчивый старшекурсник.

— Также у этой стены,— МакДугал указал на свободный участок кладки рядом с кроватью.— Можно выйти в коридор, минуя других обитателей комнаты. Здесь та же система, что и в Косом переулке : нужно прикоснуться к этому кирпичу,— юноша показал на более темный камень с изображением геральдического ворона. Затем, следуя своим же словам, прикоснулся темно-серой палочкой к этому камню, и стена разошлась аккуратной аркой, выходящей в предыдущий коридор. Пара человек, проходящих мимо, вежливо поздоровались со старостой и с любопытством оглядели новеньких. Луг тоже кивнул им и, повернувшись назад, вновь обратился к подопечным.— Сможете выйти наружу. Еще вопросы?

— Душ?— вскинул бровь Энтони.

— В конце коридора несколько душевых. Еще? Нет? Ну и отлично! Раскладывайтесь, спите, завтра в полвосьмого я зайду за вами. Будьте так любезны,— совсем не вежливо крикнул уходящий парень. — К этому времени уже быть одетыми, иначе выкину вниз голышом.

Ребята переглянулись, пожали плечами, и ушли искать свои вещи. Голдштейн уже сдвинул немного назад свои ширмы, давая возможность остальным подойти к своим кроватям. Гархольд был рад увидеть, что его кровать располагалась с самого края, у стены, где у него был только один сосед — Энтони, который судя по всему, не будет слишком наглым и чересчур общительным. Гоблин уже пресытился общением с людьми за этот долгий день...Что же будет завтра?! Он не представлял, как проживет этот год.

Но ничего, он найдет хорошее и в этой ситуации.

Завтра начнется новая жизнь Гархольда Зеленоглазого, воспитанника Клана.