Родственные связи. Забота (джен)

Когда Гарри рухнул на землю, он ясно помнил хруст в левой руке и адскую боль, из-за которой, к собственному стыду, он отключился. Ощущения пробудились, когда резко запахло нашатырем, а боль в левой руке словно окутал плотный кокон, защищая от нее. Гарри разлепил глаза: «Кор…»

— Лежи и молчи, — буркнула та, касаясь его лба. От прикосновения ее ладоней по всему телу разлилось умиротворение. Резко расхотелось противоречить и вообще болтать.

— У тебя сотрясение мозга и перелом, — Корита слегка взмахнула палочкой, — Аммониа.

Нашатырем запахло еще сильнее. Гарри скривился — запах был уж больно противный.

— Терпи, — такой серьезной Гарри Кориту не видел, — если бы не нашатырка, ты бы до сих пор в себя не пришел. А мне нужно тебя вылечить.

Корита продолжала что-то шептать, водя палочкой над рукой Гарри. Боль постепенно утихала, Гарри начал ощущать кончики пальцев.

— Ну вот, — Корита выдохнула, вытирая испарину со лба, — теперь займемся мозгами. Хотя все равно они у тебя набекрень. Но тут все просто.

Девочка размяла пальцы и положила ладони на лоб Гарри. Ладони приятно холодили — мир стал на место, головокружение исчезло.

— Головой резко не дергай, — Корита встряхнула кистями рук, — а так нормально все, можешь вставать.

— Ты срастила руку за десять минут?

— Это физическая травма, а не магическая, — Корита лишь повела плечами, — и если ты в сознании, мне проще ускорить восстановление кости. Да и перелом был закрытый… в общем, ерунда.

— Для девчонки ты смелая,— Гарри одобрительно хлопнул Кориту по плечу вылеченной рукой.

— Спасибо. Я так понимаю, что эссе по зельям ты не дочитал.

— Похоже, ты чокнулась на зельях. Ты оглянись. Вот это — лес.

Кроны деревьев уходили ввысь, пропуская слабые белые потоки солнечного света. Казалось, здесь остановилось время, и только деревья продолжали уходить ввысь в борьбе за лишний солнечный лучик. Даже удивительно, что эти места находились неподалеку от Шармбатона с его постриженными кустами и идеальными газонами. Ну, как, неподалеку, на расстоянии получаса полета на метле.

— Это магический лес, у местных народов есть даже пара названий для него. Как для государства.

— У местных народов?

— Ну да, здесь живет племя кентавров, кажется, несколько семейств фавнов, а в местном озере — русалочий город, а у дальней границы живет дракониха с драконенком. На деревьях — целые города голубых фей-светлячков. И это не считая неразумных магических существ.

— Откуда ты знаешь?

На этот вопрос Корита не ответила, видимо, слишком увлеклась изучением окрестных деревьев.

Метлы были разбиты в щепки. Даже шанса скрутить из двух метел одну, пусть даже хромую и облезлую, не было.

Корита слегка постукивала волшебной палочкой по дереву, явно не получая ожидаемого результата. Наконец с дерева спикировало голубое светящееся нечто. И это нечто гневно вцепилось Корите в волосы. Гарри взмахнул было волшебной палочкой, но Корита покачала головой, терпеливо ожидая пока этот крохотный голубой человечек выплеснет свою ярость. Повисев на косе и подергав за нее, кроха взлетел и начал разглядывать ребят.

— Это провансальский пикси, голубая фея-светлячок, — шепотом пояснила Корита, пока малыш летал от нее к Гарри, недоуменно попискивая, видимо, находя их неодинаковыми.

У Гарри начало складываться ощущение, что все, что происходит — часть какого-то плана. Уж больно спокойно себя вела подруга, несмотря на все обрушившиеся на нее неприятности. А по идее она должна была метаться от дерева к дереву с воплями «куда идти, что делать, мы все умрем».

— Отведи меня к фавну, мистеру Тиму, — попросила Корита у пикси. Тот пискнул и помотал головой, явно показывая, что никуда он не полетит.

Корита фыркнула и вытащила из кармана мантии шоколадную конфету. Пикси тут же цапнул конфету, стрескал ее, а блестючий фантик завязал на шее, наподобие плаща супергероя. Наверное, фантик представлял особую ценность для этого представителя крохотного крылатого народца.

Пикси снисходительно кивнул детям и куда-то полетел.

— Пойдем, — Корита схватила Гарри за руку. Несмотря на показную смелость, было ясно, что ей жутковато в мрачном старинном лесу. А Гарри с удовольствием ощущал себя самым смелым в их узкой кампании. Несмотря на показную мрачность и кажущуюся непролазность, главным образом состоящую из переплетенных корней, норовящих влезть под самые ноги, даже у этого леса были прогалины. Пикси, легонько звеневший прозрачными крылышками в полете, привел ребят на одну из таких. На прогалине уютно поблескивала светящимися окнами крохотная избушка.

— Нам точно туда? — Гарри с опаской относился к незнакомым избушкам в незнакомых лесах.

Пикси пискнул, мол, как вы можете во мне сомневаться, и тут же улетел.

— Ну чего, пойдем? — спросил Гарри у подруги. Корита кивнула, хотя у нее подгибались ноги. Стоило Гарри постучать, дверь тут же открыли. На пороге стоял человек. Странный человек, потому что из кучерявых волос явно высовывались рожки, а внимательно приглядевшись, Гарри заметил, что из-под длинного фартука виднеются копыта. Так вот значит, как выглядят фавны.

— Мистер Тим… — пискнула Корита, — я целительница, я писала вам…

— Вы писали, что будете одна, — фавн с недоверием уставился на Гарри.

— Это мой друг, — горячо сказала Корита, — он хотел меня спасти.

— Друзья — это хорошо, — фавн посторонился, — проходите, чайник как раз вскипел.

Домик фавна напоминал скорей сторожку с огромной сложенной из камней печью. От печи дышало жаром и веяло ароматами кашами. Гарри сразу приметил себя плетеное кресло, накрытое лоскутным пледом, совсем рядом с источником тепла. Корита устроилась напротив печной дверцы, прямо на полу, усевшись, скрестив ноги.

— Сколько мы летели?

Корита пожала плечами, не поднимая глаз. Ну, конечно, изнутри эта партия просчитывалась на раз.

— Рассказывай уже. Мне многое не ясно. Например, как ты при бесящейся метле выдержала направление, и зачем вообще ты все это затеяла.

— Ну, скажем, затеяла не я, — маленькая целительница опустила глаза, — это сэр Исаак придумал для того, чтобы спровоцировать Гермиону. Мы до последнего оттягивали это. Надеялись, что не понадобится. Метлу мне зачаровал отец, он артефактами занимается, для него это не проблема. Метла должна было ярко гореть, быстро лететь в нужном направлении и не сгорать до нужной точки. Между прочим, в твоем эссе по зельям была записка, в которой я тебя предупреждала. А ты только название посмотрел, как всегда.

— А преподы в курсе этой авантюры?

— А ты думаешь, случайно Матиннен на зачете был без метлы? Да, весь план до последней буквы одобрен мадам Максим. Она договорилась с мистером Тимом, она объяснила, как вести себя с пикси. Она дала амулет на удачу, — Корита приподняла рукав мантии, показывая на болтающийся на браслете из цепочек брелок-четырехлистник.

— А Сабрина?

Корита хихикнула:

— Ну, это вообще цирк. Так-то я ее с пяти лет знаю. Мы каждое лето в одном полевом лагере по месяцу проводим.

— То есть как? Ты дурила нас целый год?

— Да не дурила, мы с ней и общаемся только там, в полевом лагере. Нас в пару на тренировках постоянно ставят. Тут поневоле подружишься. Просто она тут со своей кампанией, а я не люблю навязываться.

— Кто еще был в курсе всего это спектакля?

— Дрей тоже знал. Он нарочно сшиб Гермиону с метлы.

— Шикарная партия. А как ты обошлась без травм?

— Воздушная подушка, наложенная на метлу. Папа позаботился, — с легкой гордостью ответила девочка, отставляя чашку, — хорошо, что ты не отстал — я очень боялась, что ты потеряешься.

— И какой план действий, гроссмейстер? — навязчивая ассоциация с шахматной партией никак не желала отставать.

— В течение суток нас будут безрезультатно искать, как только Герм заговорит, нам пришлют пару сов с метлой, которая зачарована держать направление на Шармбатон. До того момента мы не должны покидать домика мистера Тима. Герм точно заговорит. Сэр Исаак по нумерологическим раскладкам прогноз делал.

— Ну, раз уж ты мне рассказала об этом, — Гарри принял свою порцию гостеприимства фавна в виде чашки чая, — я тоже должен тебе кое-что рассказать.

— Вот я дура, — взвыла Корита через три предложения, сказанных другом, — менталистка называется. Простейшего не смогла уловить! Ну конечно, она же обожает учить кого-то…

— Юная мисс, — сердито остановил стенания целительницы фавн, — всего никто не знает.

В дверь постучали.

— Это моя хозяйка, — радостно улыбнулся мистер Тим, — она ходила на прогулку.

Однако вместо миссис Тим ребята увидели высокого гнедого кентавра с надменным лицом и зачесанными назад черными волосами.

— Что угодно, Каргейн? — мистер Тим попятился от нежданного гостя. Видимо, это знакомство приносило ему мало хорошего.

— Нам нужна та, что исцеляет души. И отмеченный Марсом, что пришел за ней, — кентавр не переступал за порог, хотя вышина косяка явно это позволяла. Фавну явно приходилось принимать у себя кентавров.

— Эти дети — мои гости, — твердо ответил фавн, — я не могу нарушить законов гостеприимства.

— У нас твоя жена, — холодно ответил кентавр, — и ей вредно волноваться. Во имя вашего с ней отпрыска.

Мистер Тим побледнел, но с места не сдвинулся.

— Постойте, — Корита встала, — если вам нужна моя помощь, я помогу. Я обязана помогать всем, кто нуждается в моем даре.

— Отмеченный Марсом должен пойти с тобой, — высокомерно глядя на девочку, сказал кентавр, — без него не сойдется звездный расклад.

— Джей, похоже, это о тебе…

— Все равно одну я бы тебя не пустил, — жаль, что приходится покидать уютное место у горящей печи.

— Отпустите жену мистера Тима, — попросила Корита, выходя из дома, — тем более что вы не вредите женщинам и детям.

— Ты слишком много говоришь, человеческий жеребенок.

— Это мое условие.

— Разве у подобных тебе бывают условия? Разве вы не должны быть бескорыстны?

— Но ведь и вы не пришли с добром и не попросили меня о помощи.

Каргейну на это отвечать было нечем. Впрочем, к избушке фавна в сопровождении двух кентавров уже подходила слегка округлая миссис Тим.

— Миссис, — Корита шагнула к женщине-фавну и взяла ее за руку, — с вами все хорошо?

— Уже да, дорогая, — с лица женщины словно ластиком стерли тревогу.

— Вы вернете их обратно? — взволнованно спросил мистер Тим.

— Звезды решат, — бросил кентавр.

Гарри подхватили подмышками сильные руки, и он оказался на лошадиной части Каргейна.

— Не вздумайте болтать об этом, — кентавр пегого окраса с русыми волосами, на спине которого устроилась Корита, выглядел угрожающе.

«Но, лошадка», — а вот это Гарри сказал про себя. Уж больно угрожающе выглядели кентавры. Таким если что не понравится — затопчут ко всем чертям.

— Не трать на меня свой дар, жеребенок, — прервав тишину, посоветовал русый кентавр Корите, — я хочу жить со своим гневом.

— Вам это не на пользу, — Корита почти шептала, — я это вижу.

— Ты увидишь то, что тебе не понравится гораздо больше,— мимо мелькали деревья, а Гарри из всех сил вцепился в плечи несущего его полуконя. Чтобы там они о себе ни возомнили, но одна половина у них лошадиная. Хотя быть кентавром, наверное, здорово.

— Да уж, неплохо, жеребенок, — заметил Каргейн, и Гарри понял, что озвучил последнюю мысль, — да только волшебники тщатся нарушить нашу свободу. Пытаются заковать нас в узкие рамки ваших волшебных резерваций.

— Мне жаль, что я родился человеком…

— Кем родился, тем и пригодился, — шпилька от Кориты.

— Пока что я не пригодился.

— У тебя все впереди, жеребенок. Ну, все слезайте.

Кентавры привезли детей в свое стойбище, состоящее из разбитых повсюду шатров, полотнища которых вблизи оказались сшитыми из маленьких и больших выделанных шкур. Стоило Корите опуститься на землю, как она пошатнулась.

— Откуда столько боли, — девочка побледнела и как-то сгорбилась, словно несла на плечах тяжелый рюкзак, — столько ярости?

Куда ее понесло, шатающуюся, бледную? Вытянула вперед руки, словно ослепла. Кентавры расступались молча.

— Куда она идет?

— Она идет по следу боли,— Каргейн не спускал глаз с маленькой целительницы, — звезды в ней не ошиблись.

Гарри начал осознавать степень особенности дара Кориты — она не просто лечила, она чувствовала чужую боль, возможно даже принимая часть на себя. Ни Киото, ни Стрельцова, обучающиеся у мадам Ле Пен, не могли этого. Иначе бы давно уже всем растрепали. Возможно, именно это и есть ментальное исцеление — когда душой разделяешь все страдания больного. Черт возьми, это что за ящерица-переросток величиной с кентавра?

Драконенок — для дракона это был все-таки маленький экземпляр — съежился на поляне. Правое крыло неестественно изогнулось, а на лапах были остатки металлической сети. Корита, молитвенно сложив ладони, шагала к ящерице. Та глухо зарычала, глядя на приближающегося человека.

Глядя, как драконыш раскрывает пасть, набирая в нее воздуха, Гарри прыгнул, сбивая Кориту с ног. Та была как зомби — даже на четвереньках пыталась добраться до драконенка. Над головой полыхнуло, кентавры засуетились, затаптывая пламя, но все равно держались на расстоянии. Вот и где справедливость? Толпа здоровых кентавров топчется на месте, ожидая, пока два школьника справятся с драконом. И если Корита явно пыталась применить свой целительский дар, то свою роль в этом спектакле Гарри понимал плохо. Точнее, вообще не понимал.

Да что с этой чертовой Джан, она словно не понимает, что делает. Всеми средствами пытается добраться до распластанного по ковру из полусгнивших листьев сломанному крылу дракона. Так дракон не носит фамилии Поттер и явно собирается сожрать лакомый кусочек человечины.

Вырвавшись из хватки друга, целительница, шатаясь, вновь двинулась к чертовой ящерице, которая не желала проникаться благодарностью к помощникам. Потомок древнего рода переросших летучих мышей тянулся к вытянутым вперед рукам девочки. Гарри ясно увидел подрагивающие на ветру подвески ее браслета и зубы дракона, почти сомкнувшиеся на тонком запястье.

— А вот уж нетушки, — вновь сбивая Кориту с ног, Гарри выдернул руку девочки из пасти ящерицы. Цепочка браслета лопнула, зацепившись за зуб дракона, подвески гроздью рассыпались по мху поляны, а крохотные песочные часики так и остались в пасти крылатой твари. Тот недоуменно повел головой, не понимая, почему на зубах нет крови, и сглотнул для прояснения ситуации. А вдруг ошибся и оттяпал руку наглой девчонке, посмевшей побеспокоить его в голодный час.

И вот тут началась самая интересная картина, которую когда-либо видел Гарри. С дракона начала опадать чешуя, и вообще он начал быстро съеживаться в размерах. Вот уже и зубы оказались на пожухшей листве, а дракон уменьшился до размеров спаниэля, а потом и вовсе скукожился и превратился в яйцо.

Гарри оглянулся на Кориту. Та сидела на земле, ничего не понимая, оглядываясь по сторонам.

— Ты чокнулась, ты же шла прямо на дракона?!

— Я плохо помню, а это как? — Корита сначала посмотрела на яйцо, потом на болтающуюся на запястье цепочку, а потом запрыгала по мху, собирая брелочки с браслета. — Маховичок, миленький, ну где же ты…

— Если ты ищешь часики песочные, то их сожрал дракон.

Корита замерла.

— То есть как? Совсем сожрал?

— Джан, не тупи, как такую мелочь можно было сожрать частично?

Девочка вновь уселась на землю с абсолютно потерянным видом.

— Все, мне домой нельзя, мне конец.

— Да что такого было в этой штуке? — сварливо спросил Гарри, когда Каргейн, видимо, слабо представляя, что делать дальше, оставил детей в одной из юрт в кампании двух сородичей. Поттер так и не получил благодарности за спасение жизни и конечностей, поэтому был слегка раздражен.

— Это был Маховик Времени, мне его папа дал, чтобы я занятий не прогуливала, если пациенты будут. Он позволяет отставать от времени. На пару часов конечно, но все-таки.

— И ты не сказала? Я про мантию-невидимку сразу рассказал!

— Джей, мне было нельзя, мне запретили пользоваться этой штукой без причины. Все маховики времени, что дают несовершеннолетним, подотчетны, и на них лежит отслеживание, как на волшебных палочках. Скажите, а откуда здесь дракон? — Корита быстро перевела тему разговора.

— Это сын местной драконихи Сорнелы. Он попал в одну из гоблинских ловушек, расставленных на западной границе. Не беспокойся, жеребенок, мы вернем яйцо матери, — ответил пегий кентавр с русой шевелюрой. Его товарищ неодобрительно глянул на него. Похоже, далеко не все кентавры были рады малолетним волшебникам в стойбище.

— Что все-таки с тобой было? — не хотят говорить — не надо, у нас есть и Кориту чем помучить.

— Я обязана оказывать помощь. Моя магия все решила за меня. Другое дело, что на драконов волшебство почти не действует, поэтому успокоить я его не могла.

— Вы останетесь тут до утра, — в шатер вошел Каргейн. Он держал в руках метлу, — С утра вернетесь в свою школу. Сейчас уже слишком темно.

Гарри пригляделся и присвистнул — им прислали Нимбус 2000. Метлу последней модели, на которую пускал слюни некий белобрысый хомяк. Правда, в его случае метла ему была обещана лишь в случае пройденных проб в квиддичную команду. А у Гарри были свои ценности.

— Это тебе пригодится,— пегий вложил в руку Гарри два драконьих зуба.

— Как вас зовут? — набралось наглости на полстакана, пока запихивал драгоценные зубы в карманы мантии. В это время две женщины-кентавра (кентаврихи?) стелили шкуры в три слоя, сооружая постели для детей.

— Меня зовут Ианг, — задумчиво ответил пегий, выходя из юрты.