Волчья ягода (джен)

В воскресение, около десяти часов утра, Гермиона Грейнджер как ошпаренная вылетела из спальни девочек и понеслась в библиотеку. До назначенной там встречи оставался ещё целый час, но по выходным находиться с однокурсницами в одной комнате было просто невозможно! Сначала Патил полчаса крутилась перед болтливым зеркалом, слушая дифирамбы своей восточной грации, потом Лаванда без труда получила от старой стекляшки комплимент «сладкая пышечка», а когда она, Гермиона, без всякой задней мысли проходила мимо, зеркало начало дико орать: «Сними эту шляпу!» Нет, ну всему есть предел! Гермиона со злостью вспомнила снисходительный взгляд одноклассниц и предложение: «Слушай, Грейнджер, давай мы уложим тебе волосы, а ты поможешь нам написать эссе по Трансфигурации». Как будто дело в волосах! Между прочим, Гарри с Роном дружат именно с ней, а они, как ни крути, самые стоящие парни на всем третьем курсе. «Пусть эти красотки теперь сами разбираются, — мстительно подумала Гермиона, хлопнув дверью, — у меня и без них забот хватает».

А забот действительно хватало. Девочка на ходу достала из кармана записку и пробежала по ней глазами. «1. Хагрид и Клювокрыл». Перед глазами промелькнула длиннющая вереница прочитанных книг. Вот если бы она сама могла выступать в защиту гиппогрифа, тогда усилия не пропали бы понапрасну... На ораторские таланты лесничего полагаться не приходилось. «2. Эссе по Истории магии. Законы ученичества (уточнить у Оливии о пункте 11). «3. Теория создания новых заклинаний» (секция Чар, третья полка сверху, четвертая книга справа)». Гермионе так и не удалось больше поговорить на эту тему с профессором Люпином. После уроков времени не хватало, а в последний раз его вообще заменял Снейп. Потому она решила воспользоваться привычной методикой и прочесть обо всем в библиотеке. Пункт «4.Зельеварение» был выделен яростным восклицательным знаком, парочкой жирных подчеркиваний, а затем зачеркнут. Он появился в списке дел вчера после того, как девушка зашвырнула подальше возвращённую зельеваром контрольную с унизительной отметкой «выше ожидаемого». Но спрашивать у слизеринского декана «почему» — это она явно погорячилась. «5. Купить рождественские подарки». Поход в Хогсмид намечался в следующую субботу. «Жаль, что Гарри снова будет сидеть в школе», — подумалось ей с сожалением. Шестым пунктом значилось напоминание заказать микстуру для Коросты, что, как надеялась Грейнджер, поможет Рону сменить гнев на милость и оставить ее Живоглота в покое.

Мысль о Коросте напомнила вчерашний разговор с МакГонагалл. После получения вызова к декану факультета, Гермиона уже было запереживала, не провинилась ли она чем-либо, но ситуация оказалась куда как интереснее. Без долгих предисловий, профессор дала ей задание, попросив не задавать лишних вопросов. Но думать ведь никто не запрещал?.. Она не понимала, зачем накладывать на крысу Рональда Следящие чары и как они будут работать, а МакГонагалл ничего не пояснила на сей счёт.

«Или учителя просто экспериментируют? Раз у магглов крысы самые удобные для экспериментов животные, то, возможно, у магов тоже? Хорошо, допустим. Тогда зачем понадобилась Короста? Неужели в замке нет других крыс? Хотя, если хорошенько подумать, ронова крыса, наверно, самая старая. А сколько вообще живут крысы? Не помню...»

Гермиона встала на нужную лестницу и, пока та несла её наверх, аккуратным почерком добавила в свой список ещё один пункт. Добравшись до библиотеки, девочка прошлась между книжных полок, выбирая литературу, а потом уселась в самом светлом углу. «Эх, жаль, нельзя рассказать обо всем ребятам...»

— Где же мальчишки? Хоть бы разок пришли пораньше, — бурчала она себе под нос, обложившись книгами. — Они гуляют, а я тут сижу...

Но ребята не могли прийти пораньше. Вчера вечером один из второкурсников таки поймал под потолком гостиной трофейный снитч. Волей-неволей Гарри пришлось исполнить обещание и он, скрепя сердце, принёс на поле свой Нимбус. Теперь вся квиддичная команда, развалившись на траве, наблюдала за неровным полётом счастливчика. А неподалёку, задрав к небу головы, столпились гаррины однокурсники и ребята помладше.

— Наша смена растёт, — тоном умудрённого опытом старика заметил Вуд.

— Ха, рановато ты, дружище, на покой собрался. Ещё кубок выиграть надо! — ответил Фред.

— Давайте по мётлам, — вскочил Джордж, — покажем им класс!

За ним поднялась Алисия Спинет, а через минуту метлу оседлал и сам Оливер.

— Эх, ну почему вчера не было такой погоды? — сказал он и взмыл в чистое небо. Скоро к нему присоединилась вся команда за исключением Гарри, оставшегося без метлы. Он стоял рядом с Роном, напряжённо вглядываясь ввысь, и его вдруг охватило предчувствие чего-то нехорошего.

— Оливер, скажи ему, чтоб спускался, — крикнул он капитану.

— Сейчас мы снимем его с метлы, Гарри, — вместо капитала отозвались близнецы и с двух сторон начали заходить в тыл второкурснику. Мальчишка испуганно вильнул в воздухе, Гарри вскрикнул и замахал руками... Ему было не до того, что из сумки приятеля выбрался и шмыгнул прочь маленький зверёк.

Примерно в это же время в кабинет Дамблдора тихо постучали.

— Войдите, — волшебник стоял у высокого, в полный человеческий рост магического зеркала.

— Вы звали меня, мастер?

— Да, Оливия.

Ученица с готовностью сделала несколько шагов и почтительно остановилась, ожидая дальнейших указаний.

— Мы с профессором Флитвиком вчера поколдовали немного, — он указал рукой на стоящий в углу предмет, — и хотим узнать ваше мнение.

Приглядевшись, Оливия поняла, что перед ней стоит не совсем обычная клетка. По размеру она вполне подошла бы для какого-то крупного животного, а металлические прутья были настолько плотно пригнаны друг к другу, что напоминали решето.

— Клетка снабжена некоторыми не слишком широко известными чарами, — продолжил объяснения мастер. — Чтобы испытать их, нам нужен анимаг.

От перспективы оказаться в замкнутом пространстве ученица невольно поёжилась.

— Это нисколько не опасно, — угадав её мысли, прибавил Дамблдор.

Не колеблясь более, Оливия обернулась в красивого белого лебедя и плавно взмахнула крыльями под высоким потолком. Директор приглашающим жестом открыл дверку и закрыл сразу же, как только птица уместилась внутри. Внезапно раздался хлопок, похожий на звук аппарации, и волшебница приняла свой человеческий облик.

— Это то, что вы ожидали, мастер? — она с удивлением озиралась по сторонам.

— Совершенно верно. А теперь попробуйте превратиться обратно, — попросил он.

Оливия сосредоточилась. Безрезультатно.

— Попытайтесь ещё раз, — настаивал Дамблдор.

— Не получается, — она развела руками.

— Вы абсолютно уверены?

— Уверена, сэр. Превращение не возможно.

— Отлично, — директор казался очень довольным. — Можете выходить.

Оливия вышла, бросая любопытные взгляды на клетку.

— А замок? — осмелилась спросить она.

Действительно, замка на дверке пока не было.

— Профессор Вектор работает над ним. Спасибо, дорогая, вы нам очень помогли.

Дамблдор удовлетворённо посмотрел на свою ученицу. Летом, уговаривая коллег согласиться на предложение Министерства, он и на секунду не думал о себе в качестве мастера, и его решение взять девушку было чисто спонтанным. В старину ученик следовал за учителем, исполняя его поручения и прислуживая порою как настоящий слуга. Взамен, он участвовал в обрядах, ассистировал при наложении сложных заклинаний и чар. Нередко, талантливые ученики становились наследниками ценных рукописей и артефактов. Сейчас традиции изменились. Сроки ученичества сократились с пяти до двух лет, обряды изучались теоретически и сам титул мастера для работников Министерства стал скорее украшением в резюме карьериста, чем знаком настоящего мастерства. Именно поэтому настоящих мастеров своего дела найти становилось все труднее и труднее. Но только не в Хогвартсе. У Дамблдора за всю его долгую учительскую карьеру было всего два ученика. Первая — Минерва, а второй... Он невольно вздохнул. Венус Холлистер был талантливым и весёлым парнем с глубокими голубыми, как у самого Альбуса, глазами. Некоторые даже предполагали между ними тайное родство. Волдеморт убил его лично за две недели до защиты звания. Эта потеря глубоко ранила старого волшебника и, смотря на Оливию, он думал, не совершил ли ошибки? Не подставил ли её под удар? Ему нравился характер ученицы, особенно её способность находить общий язык со всеми, даже на первый взгляд, очень сложными личностями (один Филч чего стоил), но девушка была ещё так наивна и доверчива...

Оторвавшись от размышлений, он пояснил:

— Мы с профессором Флитвиком изучаем чары, выявляющие скрытую сущность. Было не ясно их влияние на волшебников-анимагов.

— А о какой скрытой сущности идёт речь? В случае анимагии все понятно, а еще?

— Хороший вопрос. В основе формулы лежит заклинание, которое обычно используют для проверки артефактов на предмет темной магии. Но если вместо «rerum»* в формуле использовать «vivae»**... — Дамблдор хитро прищурился.

— Да, конечно, — ученица понимающе кивнула, — только при основной формуле не подходит клетка, ведь неизвестный предмет в руки лучше не брать.

— Совершенно верно, — учитель был доволен. — Вы уже освоились в Хогвартсе? — вдруг безо всякого перехода спросил он.

— Да, мастер, мне здесь очень нравиться!

— Я рад, — старый волшебник вернулся в кресло и усадил Оливию напротив. — Лимонных долек?

— Спасибо, — девушка взяла лакомство и аккуратно положила конфетку в рот. Когда-то в далёком детстве, мать учила её не отказываться от небольших подарков, ради удовольствия дарителя. «Дарить приятнее, чем получать», — говорила она. Дамблдор довольно улыбнулся.

— Я хотел поговорить о двух вещах, Оливия. Во-первых, скажите мне, чего вы ожидаете от ученичества и лично от меня? Нам нужно определить то направление магии, в котором вы заинтересованы больше всего.

— Я хочу научиться всему, что возможно, мастер, — с энтузиазмом ответила девушка.

— Похвально, — улыбнулся Дамблдор. — Тогда скажите, в чем вы видите своё призвание?

— Я мечтаю, что когда-нибудь научусь создавать артефакты, достойные Основателей Хогвартса. Или хотя бы смогу упорядочить движение замковых лестниц.

—А что с ними не так? — удивился директор.

— Они так неожиданно меняют направление. Иногда такое чувство, словно сел не в тот поезд... Может быть, лестницы можно перенастроить?

— Может быть, — согласился директор, — но тогда Хогвартс потеряет что-то в своей непредсказуемости, вам не кажется?

— Да, наверное.

— Вы отлично провели испытательный поединок. Я бы хотел, чтоб вы развивали способности мастера трансфигурации именно в дуэльном искусстве. Пусть это не совсем женское занятие, но в наше смутное время оно пригодиться, — мастер усмехнулся про себя, глядя, как загорелись глаза у девушки. — Как я и обещал, проведём первый урок мы проведём сразу после Рождества. Посмотрим, чем вы меня удивите, — добродушно прибавил он. — Что до создания новых артефактов... У вас есть ещё идеи, кроме починки хогвартских лестниц?

— Есть, но я ещё не совсем определилась...

— Хорошо. Тогда скажете, когда будете готовы. Уверен, что профессор Флитвик не откажет нам в консультации. Теперь второе, это касается профессора Люпина, — тут Дамблдор пристально посмотрел на Оливию. — Меня интересует, не поменяли ли вы своё мнение и согласны ли ассистировать ему и дальше.

— Не поменяла, мастер, — твёрдо ответила ученица. — Я уверена, что вы приняли все меры, чтобы обеспечить безопасность учеников.

— Так оно и есть. Под ивой находиться вход в убежище, где мистер Люпин проводит полнолуние. Не скрою, я был бы разочарован, если бы вы решили пойти за ним. Так что, прислав Патронус, вы поступили совершенно правильно.

Оливия облегчённо вздохнула.

— А профессор Снейп варит ему Антиликантропное зелье?

— Совершенно верно. Да, а как у вас обстоят дела с зельеварением? Профессор Снейп в этом году остался без помощника, — издалека начал Дамблдор.

— Хорошо, — скрепя сердце ответила ученица, — но только в рамках школьной программы. Я неплохо определяю и классифицирую зелья, но сам процесс варки меня никогда не привлекал. — По тому, как девушка втянула плечи, Дамблдор понял её настроение и улыбнулся.

— Вам не стоит бояться профессора Снейпа, мисс Кендл. Уверен, в глубине души он испытывает к вам уважение. Но учитывая, что наш зельевар не любит выглядеть смешным, то наверняка не успокоиться, пока не сыграет с вами какую-нибудь шутку в его духе. Я бы посоветовал проверять свой бокал перед едой, особенно четырнадцатого февраля, — тут Дамблдор многозначительно усмехнулся и подмигнул.

— Я учту, мастер, спасибо за предупреждение.

— Тогда у меня на сегодня все. Возможно, вы хотите спросить о чем-нибудь?

Оливия задумалась. Пожалуй, момент как раз подходящий.

— Недавно мы беседовали с Гарри Поттером, — начала она

— Да? — директор был явно заинтересован.

— Он хотел бы посетить свой фамильный сейф в «Гринготтс».

— Разве он потерял ключ?

— Речь идёт не о его личной ячейке, мастер, а именно о фамильном сейфе. Гарри полагает, что в нем могут находиться важные документы, которые помогут ему больше узнать о своей семье.

— А почему Гарри спросил об этом именно вас?

— Он привык обращаться ко мне с вопросами ещё во время летних каникул. Разве это плохо?

— Нет, отчего же, — Дамблдор призадумался, — о чем ещё вас расспрашивал Гарри?

— Не то, чтобы расспрашивал, мы просто беседовали. Мастер, вы знаете, что магглы, у которых он живёт, очень плохо с ним обращаются?

— Знаю, — вздохнул директор, — к сожалению, я не могу заставить тётку полюбить мальчика.

— Но есть другие методы.

Тут профессор с интересом посмотрел на Оливию.

— Например, какие? Припугнуть?

— Не обязательно, можно попробовать их чем-то заинтересовать.

— Хм, — Дамблдор улыбнулся, — хорошее предложение, мы к нему еще вернёмся. А пока объясните Гарри, что до совершеннолетия он, к сожалению, не имеет права посетить фамильный сейф, если только...

— Если что?

В этот момент директора что-то отвлекло. Он быстро поднялся с кресла и подошёл к магическому зеркалу. Оливия бросила взгляд поверх его плеча, и ей показалось, что на фоне хогвартского пейзажа двигается маленькая, но яркая точка.

— Я прошу прощения, Оливия, мы продолжим этот разговор в следующий раз, — сказал мастер. И подождав, когда за ученицей закроется дверь, повернулся к экрану. — Интересно, очень интересно...

Оказавшись в коридоре, Оливия медленно пошла по направлению к библиотеке. Ещё в памятный вечер перед полнолунием она обещала Гарри принести туда книгу, а заодно и помочь с эссе по Трансфигурации. Девушка не спешила, времени было достаточно, и ей хотелось обдумать свой маленький план по проверке каморки мистера Филча.

Кругом стояла тишина. Воскресный день порадовал хорошей погодой, лужи высохли и большинство студентов разбрелось по округе. Девушка шла, оглядываясь на портреты, и слушая, как в опустевшем коридоре раздаётся эхо ее шагов. Мозаичные стекла пропускали мало света, и конец коридора терялся далеко в темноте. Стены и своды замка были тверды, как самый прочный камень, и в тоже время чудилось, что они способны менять форму и уводить путника от цели, подобно зачарованным лестницам... Но Оливии не было страшно; наоборот, ей казалось, что в темных переходах замка спрятано само очарование волшебства, и она понимала студентов, готовых бродить по ним ночью, в поисках приключений ...

Гермиона занималась уже около часу, когда услышала тихое: «Привет. Не помешаю?»

—Нет, конечно, — обрадовалась она, — я вот тут как раз эссе заканчиваю.

Перед ней на столе лежало несколько свитков и открытых учебников, а сама девочка старательно корпела над толстой книгой в ветхом переплёте.

— А где ребята?

— Пошли на поле, но обещали прийти к одиннадцати.

— Хорошо, подождём. Что читаешь? — Оливия перевернула обложку, аккуратно заложив палец на открытой странице. — Теория создания новых заклинаний. Хм, не рановато ли?

— Похоже, что да, — со вздохом согласилась Гермиона, — я половины не понимаю. Тут везде латынь. Почему волшебники постоянно её используют ?

— Латынь принята в международной терминологии. И наши палочки были созданы при помощи латинских заклинаний. Это их, можно сказать, родной язык.

— Тогда почему мы не учим латынь в школе?

— Видишь ли, Гермиона, школа должна заложить базу для развития магических способностей, а они не у всех одинаковые. Многие, особенно магглорожденные волшебники, нуждаются в обучении самым простым вещам. На изучение языков здесь просто не хватает времени. Не все такие организованные, как ты, — улыбнулась Оливия.

Девочка с сожалением захлопнула книгу.

— Жаль. Как же я могу создавать новые заклинания, не зная латынь?

— Ого! А существующих заклинаний тебе не хватает?

Гермиона пожала плечами.

— Иногда проще самой придумать, чем найти.

— Ты ищешь что-то конкретное?

— Нет, то есть да... — внезапно в голове гриффиндорки созрел вопрос. — Я хотела бы понять, как работают Следящие чары. Ты это знаешь?

— Конечно, но Следящих чар великое множество. Какие именно тебя интересуют?

Гермиона растерялась. Может, их и великое множество, но она знакома только с одними.

— Reflectere in umbra Hogwarts.

— Как ты сказала? — удивилась Оливия.

—Reflectere in umbra Hogwarts, — послушно повторила девочка.

— А откуда ты его знаешь?

— Из книги...

— Да? — недоверчиво переспросила Оливия. Она поняла, что девочка что-то скрывает, но напрямую расспрашивать не стала: — Это Чары слежения очень высокого уровня. Объект, на который наложены такие чары, будет находиться под постоянным контролем. Например, ими пользуется министр магии, чтобы авроры могли наблюдать за его передвижением и, в случае опасности, прийти на помощь.

— Но как они наблюдают? — недоумевала Гермиона.

— Много разных вариантов: карты, нити, зеркала...

—И для каждого артефакта свои собственные чары?

— Не совсем. Первая часть твоей формулы — это само заклинание, оно остаётся неизменным, а вторая часть — название артефакта.

— Значит, reflectere — это Рефлекто, обычные Отражающие чары, а umbra Hogwarts — это артефакт?

— Значит, так.

«И я даже знаю, какой», — продолжила про себя Оливия, чувствуя, что между вопросами мисс Грейнджер и тем, что она видела сегодня в кабинете директора, есть прямая связь.

Некоторое время волшебницы провели, занимаясь в библиотеке, но когда большие настенные часы пробили двенадцать, Оливия озабоченно сказала:

— Пойду-ка я, поищу Гарри. Что-то он сильно задерживается.

— Я с тобой, — засобиралась Гермиона, поспешно складывая вещи, — наверно, они с Роном все ещё на поле, мальчишки думают про учёбу только когда экзамены на носу... Ой, я хотела у тебя кое-что спросить по эссе! — воскликнула она, глянув мельком в свой список, прежде чем вложить его в учебник.

— Пойдём, спросишь по дороге.

И они вместе пошли по направлению к гриффиндорской гостиной. Через приоткрывшуюся дверь, им навстречу выскочила Джинни. Увидев Гермиону, она ойкнула и прошептала:

— Что сейчас будет...

Гермиона с тревогой прибавила шагу. Посреди комнаты стояла группа ребят из квиддичной команды и с сумрачными лицами смотрела на Рона, который что-то возмущённо кричал. Увидев Гермиону, он ткнул в неё пальцем:

— Ну что, довольна теперь, защитница угнетённых? Так-то ты следишь за своим котом? Предупреждаю, если я ещё раз увижу здесь этого людоеда, то за себя не ручаюсь!

— В чем дело, причём здесь Живоглот?

— А при том! Посмотри, что он сделал с Коростой! — недолго думая, Рон потащил девочку за руку в мальчишескую спальню и пихнул ближе к своей не застеленной кровати. На простыне ярко выделялись красные пятна с прилипшими к ним короткими волосками. Гриффиндорка в ужасе уставилась на постель.

—Нет, Живоглотик не мог это сделать...

— Как же, не мог! Он давно уже на Коросту поглядывал и вот добрался-таки, зверюга!

— Неправда!

—Правда! Где он? Где этот рыжий негодяй? Я из него сейчас чучело сделаю...

Перепугавшись за кота, Гермиона метнулась в женскую спальню. Рон помчался за ней, но стоило ему поставить ногу на ступеньку лестницы, как она превратилась в покатый жёлоб, и парень полетел головой вниз, растянувшись на красном ковре гостиной.

В любой другой момент никто не удержался бы от хохота, но сейчас захихикала одна Лаванда Браун. Все остальные едва повернули головы.

«Не может быть, чтобы они так переживали из-за крысы», — справедливо решила Гермиона. Она уже cобралась выяснять, что случилось, как её опередил профессор Люпин.

— Что здесь происходит, ребята? — спросил он, входя в гостиную.

— Это все Живоглот, — в мёртвой тишине начал оправдываться Рон, но быстро стушевался и замолчал.

Студенты расступились перед профессором, и только сейчас девочка заметила Гарри, стоявшего в углу гостиной с выражением полного неверия на лице. Рядом с ним близнецы, оба красные, как раки, держали в руках то, что когда-то было первоклассной метлой.

— Ох, — только и смогла вымолвить девочка.

— Может, ещё можно что-то сделать? — Оливия подошла к ближе. — Давайте я схожу с ней к профессору Флитвику.

— Вряд ли, — Люпин с сочувствием посмотрел на гриффиндорца, — боюсь, что случай слишком серьёзный...

Вдруг Гарри словно пришёл в себя. Он выхватил из рук Джорджа переломанное в трёх местах древко и, прижав к груди, скрылся с ним в спальне. Проводив его взглядом, Люпин повернулся к Рону.

— Ты что-то сказал, Рон?

— Представляете, профессор, гермионин кот сожрал мою крысу!

— Что?! — Люпин, казалось, был потрясён. — Не может быть!

— Вот и я говорю, профессор, не мог он этого сделать! — подхватила Гермиона. — Живоглотик не такой...

— Да вы сами посмотрите, — гнул своё Рон. — Мы пришли, Коросты нигде нет, а у меня на кровати кровь! Нужно запретить держать этого кота в школе!

— Да куда же я его дену, Рон? Он же не виноват, у него инстинкты... А твоя крыса могла просто сбежать!

— Что? Она жила в нашей семье двенадцать лет и вдруг сбежала?!

Пока ребята препирались, Люпин быстро поднялся в спальню мальчиков, сказал Гарри несколько утешительных слов, и через пару минут спустился вниз.

— Не переживай, Рон. Я думаю, твоя крыса найдётся, — сказал он и поспешно покинул гостиную.

Когда гриффиндорцы спустились в большой зал на обед, Гарри среди них не было. Метла была для него не просто дорогой вещью. Она в буквальном смысле слова пережила с ним вместе взлёты и падения. Мальчик, съёжившись, сидел на подоконнике, снова и снова вспоминая тот момент, когда кто-то из веселящихся в небе гриффиндорцев взорвал за спиной второкурсника хлопушку. С перепугу, малыш кувыркнулся в воздухе и полетел вниз. Пока его ловили, метлу отнесло ветром и она угодила прямо в Дракучую Иву. « Какая разница, кто бросил эту злосчастную хлопушку, — думал Гарри, слушая, как разоряется на эту тему Вуд. — Метлы больше нет...»

Если потеря совершенно отбила у Гарри аппетит, то Рон ел за двоих. При этом он не забывал рассказывать всем и каждому, как жестоки люди, не понимающие страданий других. Например, сегодня он потерял друга, а некоторые даже не хотят извиниться... Гермиона смотрела в тарелку, делая вид, что причитания Рона к ней совершенно не относятся.

— Что, Грейнджер, отделалась? Больше не нужно тратиться на крысиную микстуру, — вдруг донеслось до неё со слизеринского стола.

— Теперь понятно, почему у неё все эссе на отлично: она к старшеклассникам за подсказками бегает, — злорадно добавила Буллстроуд и побледневшая Гермиона увидела, как Малфой машет знакомым листком бумаги, исписанным её почерком.

— Как он попал к тебе? Отдай сейчас же!

— Попробуй, отними, Грейнджер, — засмеялся Малфой. — Что, без дружков своих подойти боишься?

Гермиона резко встала с места, но неожиданно за нее заступился Невилл.

— Верни чужую вещь, Малфой, — чётко сказал он.

— И кто это мне указывает? — ехидно произнёс слизеринец. — Что хочу, то и беру, понятно? — он выхватил палочку и произнёс заклинание раньше, чем Невилл достал свою. Ничего особого не произошло, но постепенно волосы гриффиндорца начали менять цвет и, под громкий хохот слизеринцев, приняли оттенок яркой зелёной травы.

— Теперь он будет неделю ходить с такой шевелюрой, — ухмыльнулся Малфой, поспешно возвращаясь на своё место. К ним стремительной походкой, уже приближался слизеринский декан. Несмотря на все слухи, и к глубокому разочарованию большинства студентов, он выглядел совершенно здоровым.

— Десять баллов с Гриффиндора за неподобающий вид, — с удовольствием процедил зельевар.

— Это всё Малфой, —послышалось от гриффиндорского стола.

Не обращая внимания, Снейп добавил:

— И приведите себя в порядок, Лонгботтом, пока я не снял больше.

— Что со мной, Гермиона? — расстроенно спросил Невилл. Он-то не мог видеть себя со стороны.

— Ничего страшного, — девочка достала палочку и одним точным взмахом сняла заклинание.

— Десять баллов гриффиндору за отличные Чары отмены, — раздался рядом голос, принадлежавший как раз проходившему мимо профессору Чар. Снейп скривился, но ничего не сказал. Он повернулся к слизеринцам и сделал пас палочкой. Если у Гермионы на секунду и появилась надежда, что Снейп вернёт ей злополучный список, то она испарилась, как дым. Даже не посмотрев на листок, декан сунул его в карман и пошёл прочь.

Тем временем, преподаватель ЗОТИ бегом преодолел расстояние от гриффиндорской гостиной до входа в директорский кабинет.

—Профессор Дамблдор!

— Что случилось, Ремус?

Люпин перевёл дыхание. Только сейчас до него дошло, что он не знает с чего начать.

— Попробую догадаться, — неожиданно помог директор, — ты узнал, что крыса Рональда Уизли пропала, не так ли?

— А откуда вы знаете? — потрясённо вымолвил тот.

— Смотри, — директор подвёл его к магическому зеркалу, которое сейчас отражало хогвартские окрестности, и указал на ярко-красную точку, мерцавшую, словно небольшой маячок. — Он в хижине Хагрида.

— Он? — Ремус почти со страхом глядел на Дамблдора.

— Я виделся с Сириусом, — не стал мучить его директор. — Не скажу, что мне это легко далось. Как для бывшего узника Азкабана, он ещё очень резв, так что пришлось и мне побегать.

— Сириус невиновен! Я искал вас со вчерашнего дня...

— Я знаю, Ремус. Ты был прав, мальчик мой.

Люпин облегчённо перевёл дух.

— А где он сейчас?

— Ждёт, что ты навестишь его в доме на Гриммо.

— Спасибо, профессор! А что с Петтигрю? У вас есть план?

— Есть. Мы поймаем его, Ремус. Я жду лишь министра Фаджа. Важно, чтобы он лично присутствовал при поимке.

—Да, понимаю. А что могу сделать я?

— Для начала внуши Сириусу, что он не должен покидать дом, пока ситуация не измениться. Дементоры все ещё на чеку.

— А если он захочет участвовать...

— Ни в коем случае! Скажи ему, что теперь Питер никуда не денется!

— А когда мы начнем действовать, директор?

— Завтра, — коротко ответил Дамблдор.

«День прошёл не напрасно», — думал Снейп, направляясь после ужина к себе. Сегодня ему удалось хорошо пощипать расслабившихся гриффиндорцев, да и остальным перепало. Слизеринский декан словно навёрстывал упущенное в лазарете время. Кидая ледяные взгляды на стол подмастерьев, он с удовлетворением замечал, как старательно прячет глаза мисс Кендл. Одно настораживало — коллеги делали то же самое. Спраут выглядела подавлено, а на вопросы отмалчивалась, ссылаясь на головную боль. МакГонагалл, которая вообще плохо умела врать, сказала, что у неё неотложные дела, и в Большом зале не появлялась; зато, Снейпу не раз мерещилась в коридорах знакомая серая кошка. Директора тоже нигде не было видно. С одной стороны, все это развязывало зельевару руки, что хорошо почувствовали все, исключая студентов его факультета. Но с другой, Снейп готов был поклясться, что от него что-то скрывают.

Сунув руку в карман, он вспомнил про конфискованный список и с некоторым интересом пробежал по нему глазами. «Что за чепуха? Грейнджер интересует, сколько живут крысы? Тьфу...» — он скомкал бумажку и одним метким Эванеско заставил её исчезнуть.

И все же, лёжа в кровати, он тщетно старался подавить противное ощущение, словно упустил сегодня нечто важное...

______________

rerum* (лат.) — сущее, неживой предмет;

vivae** (лат.) — живое.