Волчья ягода (джен)

Первые недели декабря дул противный ветер и трещал такой мороз, что в коридорах замка стало совсем неуютно. Профессора жаловались директору, что из-за большого количества магических потоков не получается стабилизировать согревающие чары, но Дамблдор только разводил руками, не в силах остановить этот магический сквозняк. Спраут каждую пару у старшеклассников начинала с поливки растений анти морозной настойкой, а младших заставляла утеплять особо чувствительные экземпляры вручную. Гарри заметил, что из-за своих волшебных свойств, его мантия-невидимка вполне может заменить отличную шубу. Поэтому он ежедневно совершал вылазки на поляну за хижиной Хагрида, но там уже вторую неделю не появлялось никаких следов. Так продолжалось до тех пор, пока в Пророке не появилась статья, что сбежавший из Азкабана преступник Сириус Блэк добровольно сдался властям. Дамблдор немедленно добился устранения дементоров с территории школы, о чем торжественно сообщил за ужином. Заседание Визенгамота было назначено на вторник, двадцать первого декабря, и для Гарри потянулись тяжелые дни ожидания.

Друзья регулярно обсуждали шансы Сириуса на свободу. Рону казалось, что ему стоило подождать, пока в Министерстве разберутся с личностью Петтигрю. Гермиона же была твердо уверена, что добровольное содействие следствию только доказывает его невиновность. Этого же мнения придерживалась и Оливия, говоря, что шансы на реабилитацию его крестного высоки, как никогда. Все это ободряло Гарри, но кто его знает, что там решат в министерстве?

Центр жизни на время зимней непогоды полностью переместился в Большой зал. Там в огромных каминах трещали дрова, и каждый желающий мог согреться стаканом отличного яблочного сидра* с корицей. По слухам, профессор Снейп лично снабжал своих студентов каким-то новоизобретенным зельем, понижающим чувствительность к морозу, и теперь слизеринцы то и дело ловили на себе завистливые взгляды. Для остального большинства, единственным источником тепла в подземельях стал зажжённый под котлом огонь.

Кроме непогоды у студентов была еще одна проблема — экзамены. Пусть не годовые, но тоже весьма серьезные. Студенты поделились на две группы. Первая обложилась конспектами и пыталась за оставшиеся пару дней выучить весь материал ушедшего семестра, а вторая посматривала на них с сознанием собственного превосходства, иногда вставляя пару-тройку полезных советов о том, что нужно запомнить обязательно, а что можно и пропустить. Гарри, не смотря на все старания Гермионы закономерно входивший в первую группу, добросовестно пытался заниматься, но сконцентрироваться не мог. Он знал, что от того, как обернется дело Сириуса будет зависеть его жизнь и перед этим даже контрольная по зельеварению отходила на второй план. Напрасно Гермиона увещевала мальчишек. Напрасно старосты проводили дополнительные занятия — подход Рона, беспечно прятавшего учебники сразу после уроков, сейчас выглядел более актуальным. Ведь в глубине души Гарри чувствовал, что Снейп все равно не поставит ему больше чем «удовлетворительно».

Во вторник у третьекурсников не было урока Защиты, но они знали от близнецов Уизли, что профессор Люпин не сможет провести занятия, потому выступает свидетелем на собрании Визенгамота.

— Его будет замещать Снейп, — недовольно сообщил Джордж.

— Пора нам поискать средство от летучих мышей. Правда, братец Дред?

У близнецов были все основания возмущаться, потому что пока замок гудел, обсуждая на все лады новости о Блэке, Снейп ходил мрачный, как туча, беспощадно снимая баллы за малейшую провинность. Ребята знали, что его поход в лес окончился ужасным скандалом, подробности которого им отказался сообщать даже профессор Люпин и теперь они благоразумно старались не попадаться зельевару под руку. Но это не мешало гриффиндорцам терять баллы буквально каждые десять минут и красные рубины сохранялись в часах лишь благодаря совместным усилиям всех остальных профессоров. Гарри замечал, как поджимались губы профессора МакГонагалл, когда после каждого урока зелий она слышала завуалированные жалобы своих подопечных, но на зельеваара это не производило впечатления.

Выходные перед судебным разбирательством Гарри провел как во сне, внимательно слушая лишь Гермиону, и то лишь, когда она зачитывала вслух статьи из «Пророка». Долгожданный день двадцать первого декабря потянулся для него совсем медленно. Часы на стене большого зала словно остановились. До ужина Гарри успел сбегать за новостями к Хагриду, несколько раз безрезультатно постучаться к Люпину в класс ЗОТИ, пять раз спросить у МакГонагалл не вернулся ли в школу директор... В конце концов, декан не придумала ничего лучшего, чем засадить его за домашнее задание по Трансфигурации, но увы: когда Филч разогнал всех по гостиным, его эссе состояло ровно из трех предложений. В среду утром Пророк, как назло, задерживался, заставляя гриффиндорца стоить одно предположение хуже другого. А что, если Сириуса не оправдали и снова отправили в Азкабан? А что, если Петтигрю сбежал? Наконец, когда неведение стало невыносимым, все пришло в движение. За учительский стол о чем-то оживленно беседуя прошли преподаватели, а под потолком захлопали крыльями совы. Поймав ободряющую улыбку профессора ЗОТИ Гарри вспомнил, как дышать.

«Побег из Азкабана: подробности из первых уст», «Правосудие длиною в двенадцать лет», «Блестящая комбинация министерства», «Разоблачение десятилетия!» пестрела заголовками газета в руках Гермионы. Волнуясь, она открыла передовицу и прочитала:

— Отныне мирные граждане могут спать спокойно: человек, которым долгое время пугали детей, был признан невиновным во всех вменяемых ему преступлениях и освобожден в зале суда... Вот видишь, Гарри, я же говорила! — обрадовалась девочка.

Продолжения Гарри не слушал. Напряжение последних дней схлынуло, уступив место какой-то счастливой апатии.

— Я тоже говорил, что все хорошо закончится! — вставил Рон, распаковывая полученные из дому пироги. — Теперь тебе не понадобиться ехать к этим противным Дурслям.

— Думаешь? — Гарри сам себе боялся признаться, что надеялся на это с момента, как узнал правду о своем крестном. Выходит, он был эгоистом...

— Гарри, это нормально, когда ребенок живет у крестных родителей. И если Сириус Блэк захочет, то он имеет право тебя усыновить, — проницательно заметила Гермиона.

— Да, наверное. А что, если он не захочет? Мы так мало знакомы.

— Чепуха! Сразу видно, что он тебя любит. И ты его тоже.

Гарри почувствовал, как по его лицу расплывается улыбка и тут, словно вторя словам Гермионы в его руки упало запоздавшее письмо. Сердце Гарри екнуло, а друзья с любопытством наклонились, вчитываясь в незнакомый адрес.

— Гарри Джеймсу Поттеру. Открывай, что там? — первой опомнилась Гермиона.

Подросток взял со стола нож и аккуратно разрезал конверт. «Гарри, я буду ждать тебя в пятницу на вокзале Кингс-кросс. Ты ведь не оставишь старого приятеля на праздники одного? P.S.: Не успеваю украсить дом, но надеюсь, вместе мы справимся. Твой Сириус.»

Между тем Хогвартс прихорашивался к Рождеству. Повсюду были развешаны гирлянды омелы и остролиста, на ёлках в большом зале мерцал иней, а эльфийской выпечкой пахло так, что о праздничном ужине мечтали даже учителя. Кроме них в замке на каникулы оставалось не больше дюжины студентов, считая трех подмастерий. Гарри впервые уезжал из Хогвартса зимой. Обычно он молча наблюдал за суетой приятелей и его тоскливый взгляд замечала разве что Гермиона. В этот раз все было иначе. Его, как и всех остальных охватила предпраздничная лихорадка. Девчонки хихикали на уроках, пряча под партой подарочные каталоги, мальчишки их дразнили, но Гарри точно знал, что старшеклассники исподтишка запоминали номера открытых страниц, чтобы сделать даме сердца рождественский сюрприз. Магглорожденные студенты упаковывали родителям сладости из «Волшебного королевства». Некоторые, как Гермиона, аккуратным почерком выводили поздравительные открытки для учителей. А вечером накануне отъезда на каникулы, третьекурсники застукали близнецов, возвращавшихся в гостиную после отбоя. Их карманы подозрительно оттопыривались, в руках была сумка, доверху набитая заказами. Подмигнув Рону, близнецы скрылись за дверью спальни, откуда сразу же раздался веселый шум.

— Как они это проворачивают? — Гермиона проводила рыжих братьев подозрительным взглядом.

— Знать бы, как, — проворчал Рон.

Глядя на все это, Гарри понял, что времени сделать подарки друзьям осталось совсем немного. Походы в Хогсмид ему не полагались, а в каталогах он ориентировался плохо. Тем более, Гарри помнил причитания Перси, когда заказанная для Пенелопы брошь, на которую он копил несколько месяцев, оказалась совсем не такой, как он себе представлял. Так что вся надежда была на Сириуса: у него должно быть больше опыта по части подарков. Гарри в тот же день ответил на письмо крестного, сказав, что с удовольствием встретит с ним Рождество. На следующее утро огромная пестрая сипуха принесла ответ и между ними завязалась переписка. Сириус предложил сразу по приезду отправиться на Косую Аллею, чтобы уладить там вопрос с подарками. Гарри с радостью согласился. Подарок для самого Сириуса он придумал очень быстро. По поводу Рона — посоветовался с Гермионой. Единственную сложность для него представлял подарок для нее самой. Конечно, всегда оставался вариант подарить книгу, но он уже дарил ей книги на прошлое Рождество, да и на позапрошлое тоже.

— Книга? — переспросила Оливия, к которой он догадался обратится за помощью. — Хорошая вещь, мне тоже постоянно дарили книги, но помниться в четырнадцать лет я мечтала о цветах или украшениях...

— Цветах? Это как в горшках у Невилла?

— Не обязательно в горшке, хотя можно и так, Гермиона девушка практичная. Но все же, я бы посоветовала тебе посмотреть Рождественский каталог. Там сейчас предлагают много красивых амулетов. Их носят как браслеты или кулоны.

— А зачем они?

— Как зачем? Гермиона — девушка! Каждая девушка любит красивые вещи. Тем более, если это подарок от...друга.

Наконец сборы были позади, ребята веселой компанией сели в поезд и вагон тронулся, оставляя позади перрон, засыпанную снегом деревушку и башни Хогвартса.

Около полудня того же дня, в доме по адресу Гриммо 12 Сириус Блэк тщательно подбирал себе наряд для первого выхода в свет. На перроне у Хогвартс-экспресса можно было встретить не меньше народа, чем на министерском приеме, и Сириус хотел выглядеть настолько хорошо, насколько вообще возможно. Его комната была завалена одеждой: старой, сохранившейся с юности — из открытого платяного шкафа и новой, маггловской, сваленной прямо на кровать. Рядом примостился Люпин и с добродушной улыбкой наблюдал, как Сириус примеряет одну рубашку за другой. Он аппарировал к другу сразу после окончания экзаменов, втихомолку порадовавшись, что праздничный вечер не приходится на его «особые дни». Наконец, Сириус закончил свое перевоплощение из обитателя тюремной камеры в хозяина респектабельного особняка и теперь внимательно разглядывал свое отражение. Подумав, он стряхнул с идеально сшитого костюма-тройки невидимую пылинку и выпустил на всеобщее обозрение дорогую цепочку карманных часов.

— Как я выгляжу? — спросил он.

— Как старая ржавая вешалка, — ответило зеркало.

— Заткнись, стекляшка! Тебя не спрашивают, — прикрикнул волшебник.

— Как человек, которому не хватает внимания публики. То есть, как и в былые времена, — мягко улыбнулся Люпин.

— Как в былые времена, — в ответной улыбке Сириуса сквозила неприкрытая горечь. — Двенадцать лет коту под хвост, Ремус! Да и до Азкабана... Я после школы больше Авад повидал, чем бутылок с огневиски... Кстати, не мешало бы подкрепиться. Кричер, обед готов? — спросил он, когда в комнате по его вызову материализовался старый эльф.

— Готов, хозяин Сириус, разбивший сердце госпожи Вальбурги...

— Цыц! Еще раз услышу — накажу, понял?

— Понял, хозяин.

— И вот еще что. Сегодня вечером сюда приезжает мой крестник, Гарри Поттер. Приготовь ему комнату. Ту, в которой раньше останавливалась Андромеда. Вычисти там все хорошенько.

— Кричер сделает, как хочет хозяин, но хозяин не должен приводить в дом отщепенцев, предателей крови.

— Если ты еще раз так назовешь моих друзей... — глаза Сириуса вспыхнули, и он схватился за палочку.

— Сириус! — Ремус вскочил, не давая другу приблизиться к эльфу. — Успокойся, я тебя прошу! Кричер провел двенадцать лет один на один с твоей матушкой. Чего ты хочешь? Он просто свихнулся от одиночества.

— Скройся с глаз! — Кричер с хлопком исчез, а Сириус, тяжело дыша опустил руку. Его взгляд упал на зеркало, и то, что он там увидел не могло не пугать: злой, полубезумный взгляд на худом изможденном лице.

— Ты должен держать себя в руках, Бродяга. Я понимаю, как тебе тошно, но...в конце концов все это пройдет.

— И это пройдет? — Сириус кивнул на свое отражение. — От меня уже ничего не осталось прежнего. Я стал похож на свою безумную кузину.

— Не согласен. Внешне мы с годами становимся похожи на родственников, но внутри все те же гриффиндорцы, только немножко потрепанные.

— Ладно, Лунатик, — ухмыльнулся Сириус. — Пойдем, поедим. Нарастим фактуру, чтобы не выглядеть как...

— «Старая ржавая вешалка», — хором закончили они.

Столовая в доме Блэков когда-то была величественной, но сейчас от былого великолепия остался только старый эльф да разваливающийся на куски антиквариат. Ремус немного нервно оглядывался по сторонам, а вот бывшему узнику эта картина не портила аппетит и Сириус живо орудовал ложкой.

— После казенных харчей и нелюбимый родительский дом покажется раем. Особенно когда в нем кормят. Придется терпеть старого пройдоху Кричера ради его стряпни. Расскажи мне о Гарри. Как он учиться?

— По моему предмету очень хорошо. По остальным мог бы лучше, но мотивации не хватает. Сказываются годы в доме Петуньи: никто не обращал внимание на его учебу. Но потенциал есть!

— Как ты думаешь, когда уже можно будет подать прошение?

— Надо дождаться, пока из «Дырявого котла» исчезнут твои старые колдографии. И вообще, чтобы добиться положительного результата, то нужно учесть все.

— Дамблдор не в восторге от этой идеи, — Сириуса скривился и передразнил: — Рано об этом говорить, мальчик мой. Вы пообщайтесь, познакомьтесь друг с другом. Как будто мне нужно знакомиться с Гарри! Мерлиновы кальсоны! Признавайся, Лунатик, ты тоже считаешь, что я не справлюсь?

— Вовсе нет, — Ремус был серьезен, как никогда. — Я бы сам попытался, если бы не...Ну, ты знаешь — что. Гарри славный ребенок, добрый, отзывчивый. Он очень похож на Джеймса, но по характеру больше напоминает Лили.

— Светлая память, — Сириус поднял бокал, и друзья молча выпили.

— Кстати: а как к нему относится Снейп?

— Сложно сказать. На первый взгляд придирается, воображает, что Гарри — это маленький Джеймс.

— Он скотина. Как был, так и остался змеей. Пусть только даст повод: я ему все припомню!

— Оставь его, Сириус, ему и без тебя Минерва такой сюрприз приготовила — мало не покажется.

— Да? А чем он так насолил нашей старушенции?

— Баллами, чем же еще. Нет, я понимаю, что дети иногда заслуживают порицаний, но после твоего удачного побега Северус так обозлился, что явно перегнул палку.

— А дети-то тут причем?

— Ну, не на директора же ему желчь выливать. Грифы еще терпели по привычке, но тут кто-то из умников не выдержал, да написал родителям, что мол, учитель зельеварения снял с него баллы за то, что он «слишком спокойно выглядел» на его уроке. Родители написали Флитвику, тот был вынужден разбираться и выяснилось, что пострадали и те, кто выглядел «слишком уверено», «слишком довольно» и «был чересчур усерден» ...

Сириус захохотал.

— А за то, что дети вообще в его класс приходят он баллы не снимает?

— Думаю, был бы не против, — улыбнулся Ремус. — В общем, Минерва взяла это дело под контроль и на первом же педсовете нас ждет что-то интересное.

— Давно пора. Снейп чуть не скормил меня дементорам! И если бы не патронус Лили, у него бы получилось!

— Но это не мог быть ее патронус. Я никогда не слышал о подобном явлении. Ты был еле живой и вполне мог ошибиться. Может, у кого-то похожий патронус, в конце концов, — предположил Ремус, видя упрямое выражение на лице приятеля.

— У кого, например? У директора сто лет, как патронус-феникс. Снейп — так он для того и оставил меня там лежать, авось и ему рук марать не придется, гаду слизеринскому. Потом появились дети и Хагрид, у которых патронуса нет. Дальше ты знаешь... Так что это был привет с того света, приятель. Напоминание, что я должен позаботиться о Гарри.

— Странно все это...

— Может быть. Эх, да ладно Лунатик! Не делай такое серьезное лицо. Вот отобьём Гарри у Дурслей, и заживем тут втроем на славу.

— Всегда поражался твоему оптимизму. А еще говоришь, что изменился. — Люпин подпер рукой подбородок и задумчиво посмотрел на приятеля. — Сириус, я знаю, что для тебя значит Гарри, но получить опеку над ним будет сложно. Не смотря на то, что ты его крестный ...

— По-твоему, будет лучше, чтобы он жил с магглами?

— Нет, но он — Мальчик-Который-Выжил, и просто взять и поселить его здесь у тебя не получится.

— А кого спрашивал Дамблдор, когда отдавал сына Джеймса магглам? Кому Гарри был нужен все эти годы? Кто-нибудь озаботился проверить, как ребенок живет, как с ним обращаются? Видел бы это картину: ночь, кругом ни души, и одинокий мальчонка на скамейке в парке, где из людей только парочка алкоголиков и знакомый тебе пес.

— Я слышал, как Гарри рассказывал друзьям о той ночи... У меня сразу мелькнула мысль о тебе. Потому я приглядывал за ним до самого Хогвартса.

Сириус только ухмыльнулся и Ремус продолжил.

— Ясно, что Дурсли ему не рады. Гарри никогда не уезжает из школы на праздники и донашивает старые вещи своего кузена.

— На три размера больше собственных! Мне хочется прибить Петунью.

— Может, она не так и виновата, Сириус. Ей явно навязали ребенка, и ее муж наверняка был против, не смотря на то, что Гарри — сын ее родной сестры. Как бы там ни было, Дамблдор отправил его в дом, где по логике мальчика должны были принять как родного. Только он не учел отношений между сестрами. Скорее всего, он о них не знал.

— Не знал, — проворчал Сириус. — А кто тогда должен знать? Великий волшебник называется. Все эти детали можно выяснить в два счета.

Ремус с легким уроком покачал головой.

— Я боюсь, что есть какая-то иная причина, почему мальчик все еще там. Мы должны это выяснить и тогда еще раз поговорить с директором.

— Выясним. — Сириус задумчиво уставился на пыльный гобелен. — Есть у меня одна идея.

— Ты о чем?

— Надо сходить в банк и кое-что проверить. Сегодня мы гуляем с Гарри, а вот сразу после Рождества...

Видя, что друг задумался, Ремус не стал допытываться до причин. Если сочтет нужным, то расскажет сам.

— И еще одно. Сириус, очень важно, какое впечатление произведешь лично ты, и не столько на Гарри, сколько на заведующего Департамента по делам несовершеннолетних волшебников. Это последняя инстанция, если Дамблдор не поможет. Детей не отдают на воспитание кому попало.Твой имидж должен быть абсолютно положительным. Не стоит с первых шагов эпатировать публику, так что советую идти переодеваться, если не хочешь опоздать на вокзал, — нарочито строго закончил бывший староста.

— Я понял, — Сириус хохотнул и с притворным вздохом поднялся в спальню. Там он скинул пиджак, напялив вместо него дорогую мантию из старых запасов. Подумав секунду, он покопался в прикроватной тумбочке и стянул воротник дорогой серебряной заколкой с гербом рода Блэков.

— Ну как?

— Главное, перед портретом матушки пройтись не забудь.

— А то!..

Поезд остановился на платформе 9 и ¾. Поток студентов вынес Гарри наружу, и он замер, неуверенно поглядывая по сторонам.

— Вот он, — тихонько шепнула Гермиона, указывая на приближавшегося к ним человека. Школяры расступались перед высоким волшебником в дорогой темной мантии и без стеснения пялились ему вслед. Осанкой и манерой держать себя незнакомец чем-то неуловимо напоминал Люциуса Малфоя, но на его лице вместо выражения вселенской надменности сияла счастливая улыбка, которая стала еще шире, едва волшебник заметил их компанию.

— Гарри! — Сириус подхватил мальчика и прижал к себе. — Как же я рад тебя видеть!

— Я тоже, — выдохнул Гарри утыкаясь лицом в его бархатный жилет.

— Как же ты вырос, каким стал красавцем! — Сириус прибавил бы еще что-то, но тут Гарри смущенно кашлянул и посмотрел на друзей. Гермиона радостно улыбалась, а Рон топтался рядом, держа в руках клетку с Хэдвиг.

— Представишь нас?

— Рон Уизли, Гермиона Грейнджер.

— Весьма польщен, — Сириус пожал руку Рону и одобрительно хмыкнул, оценивающе скользнув взглядом по девушке, чем заставил ее покраснеть. — Друзья Гарри — мои друзья, если, конечно, вы не имеете ничего против, — подмигнул он. Лица всех расплылись в улыбках, и волшебник остался доволен произведенным впечатлением.

— Сириус Блэк! — раздался голос за его спиной.

— Молли! — он еще раз раскрыл объятья. Миссис Уизли хлюпнула носом.

— Мне так жаль, Сириус...

— Перестань, Молли, — тихонько сказал мистер Уизли в свою очередь пожимая волшебнику руку. — Не здесь...

— Значит так, — миссис Уизли по-своему восприняла слова мужа. — Ждем вас в Норе в это воскресенье. И никаких отговорок!

— Это как решит, Гарри, — Сириус взял мальчика за руку.

— Я приготовлю яблочный пирог и рулеты с маком, — пообещала Молли обнимая мальчика.

— Спасибо, миссис Уизли.

Гермиона только сейчас заметила в толпе своих родителей, с любопытством разглядывающих все вокруг.

— Мам! Пап! Как вы тут оказались? Вы ведь не могли сами пройти сквозь барьер! — вскрикнула она, подбегая к ним.

— Нам немножко помогли, — улыбнулась миссис Грейнджер обнимая дочь, и кувнув в сторону мистера Уизли.

— Я обещал Артуру за это объяснить принцип работы микроволновой печи, — засмеялся мистер Грейнджер.

— Господа, — обратился ко всем Сириус, предварительно пошептавшись с Гарри. — Пользуясь случаем, позвольте пригласить вас всех в Блэк-холл. Мой крестник хочет встречать Новый год с друзьями.

— И мои мама с папой тоже могут прийти? — уточнила Гермиона.

— Естественно, — вежливо поклонился им Сириус. — Родители такой умной маленькой леди наверняка освоят порт-ключ.

В этот момент ребята заметил шествующих мимо Малфоев. Рон злорадно усмехнулся, когда Драко получил тычок от отца за то, что чуть не вывернул шею, разглядывая их компанию. Но Гарри больше удивило, что в ответ на короткий взгляд миссис Малфой Сириус наклонил головы. Некоторые из встречающих волшебников тоже удостоили его приветствия. Крестный отвечал каждому знакомому с преувеличенной вежливостью, словно задался целью продемонстрировать лучшие манеры, но его лукавому взгляду мальчик понял, что перед ним разыгрывается маленький спектакль. На немой вопрос крестника Сириус ответил, когда они шли по платформе к месту аппарации.

— Твой учитель ЗОТИ хочет, чтобы я произвел на публику благоприятное впечатление и все поскорее забыли мою страшную рожу с азкабановских колдографий. Иначе у нас будут трудности с опекой. Ты ведь не против жить со мной, Гарри? — с трудом скрывая волнение спросил он.

— Конечно! С того самого момента, как узнал правду. Мне так хотелось, чтобы тебя побыстрей оправдали. Наверное, я эгоист, да?

— Ну что ты, Гарри, — Сириус облегченно вздохнул. — Ты представить себе не можешь, что это для меня значит! — Он крепче прижал к себе крестника и они аппарировали в один из уголков Косой Аллеи.

*Речь идет о безалкогольном сидре. Дополнительную информацию можно прочитать здесь: http://en.wikipedia.org/wiki/Apple_cider