Святой Инквизитор Поттер (гет)

— Ну и как это понимать? — отец Марк даже и не помнил, когда ему последний раз приходилось говорить с кем-либо на повышенных тонах, ну а уж тем более если этот кто-то — всего лишь юноша. В конце концов, как правило, ему достаточно было сказать, что поступок провинившегося его разочаровал, в крайнем случае — назначить наказание.

Но вот в чем была загвоздка — Гарри Поттер не появлялся в церкви уже целую неделю. И, явившись под утро в весьма потертом виде, не стал утруждать себя визитом к настоятелю, а завалился в келью и заснул, да так, что разбудить его не удавалось. Проснувшись же, юноша намеревался вновь отправится в неизвестном направлении, и только вмешательство отца Патрика помогло его остановить.

И ладно бы только это. Поттер не просто не собирался приходить сам, он явно не чувствовал себя виноватым. Весь его вид говорил о том, что он недоволен тем, что его остановили.

— Что именно? Что я собирался продолжить выполнение своих обязанностей? — по возможности спокойным тоном ответил юноша. Не то чтобы у него это особо получилось.

— Что значит «выполнение своих обязанностей»?! — отец-настоятель не ожидал такого ответа, отчего даже начал переходить на крик. — Ты воспитанник Церкви, и я не припомню, чтобы я давал тебе какие-то поручения! Ты шлялся где-то целую неделю, не заходя даже на богослужения, после чего, внезапно почтив наши стены своим присутствием, даже не удосужился сообщить о своем возвращении! Даже твой наставник себе…

— Полагаю, Вы прекрасно осведомлены, что мой Наставник лежит в больнице в тяжелом состоянии. А вот чернокнижники, из-за которых это произошло, все еще разгуливают на свободе…

— Ты собираешься вести войну с целым миром, Гарри? Поверь, чернокнижников в одной Британии не так уж мало…

— Нет. Только с Пожирателями Смерти и их предводителем. Возможно, между делом воздам должное их предполагаемым оппонентам.

— Гарри, задача Иквизитора — карать зло, а не вершить личную месть! Даже то, что вы с отцом Джоном учинили неделю назад в заброшенном районе Лондона, бросает плохую тень на наши деяния. Восемнадцать человек убиты! Из них семнадцать — пристрелены, а восемнадцатый после ранения скончался при невыясненных обстоятельствах. Было похоже на то, будто его пытали много времени, хотя следов пытки найти не удалось. Ваши действия были объяснимы, когда в том же месте находили признаки их деятельности, но в этот раз мы под угрозой обвинения в массовом убийстве. А ты своими действиями грозишься сделать еще хуже. Кстати говоря, сдай револьвер.

— Это револьвер моего Наставника! Я отдам его только ему, если он выживет.

— Гарри, это не предмет для обсуждения. Ты несовершеннолетний, разрешения на ношение оружия у тебя нет. У меня нет никакого желания, чтобы ты оказался в тюрьме, тем более без серьезной на то причины.

— Ладно. — Юноша нехотя отстегнул пояс с кобурой и запасными патронами и положил их на стол. — Но байк я не отдам. Я уже получил права, так что я имею законные основания им пользоваться.

— Хорошо. Однако я бы предпочел, чтобы хотя бы ближайшую неделю ты провел в стенах церкви. Конечно, я не буду возражать, если ты заглянешь разок-другой проверить состояние отца Джона, но не более того. А сейчас, будь добр, присоединись к остальным за полуденной молитвой. Это не обсуждается. И приведи свой внешний вид в порядок.

— Как скажете, отец-настоятель.

— Господь с нами.

— Аминь.

Как только юноша покинул келью настоятеля, тот тяжело вздохнул. Конечно, нельзя было допустить, чтобы Гарри продолжил свою импровизированную охоту на Пожирателей прямо сейчас. Надо будет еще выяснить, скольких он успел пристрелить за эту неделю. А что успел — это сомнению не подлежало, ибо отец Джон всегда согласовывал с настоятелем вопросы, касающиеся снаряжения. И кроме истраченных в схватке с теми восемнадцатью, было израсходовано еще семь. Плохо.

Несколько дней прошли для Поттера за церковной рутиной. Недовольный его поведением отец Патрик старался дать ему как можно больше хозяйственных поручений, чтобы не давать юноше и минуты свободного времени. На третий день ему все-таки позволили посетить Наставника, но лучше от этого не стало. Рану так и не смогли зашить, а допустимый для расходования на одного пациента запас донорской крови давно подошел к концу. По сути, отец Джон медленно умирал. Не будь несколько человек из персонала лично обязаны ему жизнью, он бы умер еще неделю назад, как только возникла необходимость менять ему повязки буквально каждые полчаса. Но они все еще надеялись на чудо.

Чудо, увы, не произошло. Через два дня тело отца Джона было доставлено в церковь. Похороны были назначены на следующий день.

Едва только увидев машину, подъезжавшую к церкви, Гарри бросил уборочный инвентарь, с которым провозился с раннего утра, и пошел к сараю, в котором хранился байк. Он уже понял, кого привезли, и видеть лишний раз погибшего, как он полагал, и по его вине Наставника, не мог.

— Гарри! — юноша не обернулся на окрик, хотя и прекрасно осознавал, кто его зовет. — Постой, куда ты так спешишь?

Поттер понимал, что разговора с Аннабель (а это была именно она) ему вряд ли удастся избежать, тем более что в глубине души он сам хотел с ней поговорить, однако в данный момент он проклинал про себя старый амбарный замок, который, будто нарочно, никак не хотел открываться. Впрочем, стоило девушке его нагнать, как замок тотчас же сдался.

— Аннабель, я сейчас не могу здесь оставаться… — юноша уже выкатывал байк из сарая.

— Но ведь ты говорил, что отец Марк…

— Слушай, мне надо развеяться. — Удар сапогом по стартеру — и мотор ожил. — Если хочешь поговорить — садись.

Гарри не ожидал, что девушка так легко согласится с ним поехать, однако отказываться от своих слов было, по меньшей мере, некрасиво. Стоило Аннабель устроиться позади него и обхватить руками, он дал газу и устремился по одной ему известной дороге.

Однако далеко уехать не удалось. Буквально в нескольких кварталах юноше пришлось резко дать по тормозам, чтобы не попасть в аварию.

— Лед? В сентябре?! — девушка не понимала, что происходит. И дело было не только в замерзшей в начале осени дороге. — Гарри… мне страшно…

Поттер не мог не понять, что дело пахнет вмешательством чернокнижников. Вот только на этот раз, судя по всему, столкнуться придется не с ними самими, а с исчадиями. Это было плохо. Учитывая, что Аннабель была с ним, могло выйти еще хуже.

Их было много. Не меньше десятка — это уж точно.

— Ты их видишь? — парень прекрасно понимал, что нет. Их видят только чернокнижники и те, у кого есть Дар.

— Мне… страшно… Гарри…

— Все будет хорошо. — Поттер положил бьющуюся в ознобе девушку на обочину, после чего приготовился к битве. Хорошо, что Наставник в свое время приучил его не поддаваться панике и бороться со страхами. Да, сохранять ясное сознание, видя перед глазами картину убийства матери, было нелегко, но так было надо. — Ну что, твари, готовы к изгнанию? — Экзорцист простер руки к небу и начал свое молитвенное песнопение:

— Per sanctos vires voco. Omitte timorem et tenebrae. Sit perire diabolus incarnatus.

Чувство страха и видения стали отступать.

— Per sanctos vires voco. Omitte timorem et tenebrae. Sit perire diabolus incarnatus!

Ледяная корка, покрывавшая дорогу, начала таять.

— Per sanctos vires voco. Omitte timorem et tenebrae! Sit perire diabolus incarnatus!

От рук начало исходить белое сияние. Исчадия перестали надвигаться, почувствовав враждебную им силу.

— Per sanctos vires voco! Omitte timorem et tenebrae! Sit perire diabolus incarnatus!

И вот настал черед демонов опасаться за свое существование. Пусть каждая новая строка давалась Гарри с трудом, он готов был потратить все свои силы, но изгнать этих богопротивных тварей.

— Per sanctos vires voco! Omitte timorem et tenebrae! Sit perire diabolus incarnatus!

В ослепительной вспышке демоны буквально взорвались, с безмолвным криком прекратив свое существование. Потер привалился на одно колено, тяжело дыша. Немного передохнув, он подсадил все еще дрожащую девушку на мотоцикл и поспешил покинуть это место.

И никто не заметил притаившегося в соседнем здании папарацци, прослышавшего о подозрительных внезапных похолоданиях на улицах Лондона. Заснять исчадия ему, разумеется, не удалось… зато в кадр попал интересный молодой человек, сумевший странными песнопениями на латыни разогнать страх и холод. «В следующий раз обязательно позову Бобби с его видеокамерой… это будет сенсация!»

Гарри повезло. Сириус был дома.

— Гарри! Как я рад, что ты… что случилось? — Бродяга явно не ожидал, что крестник приведет к нему в дом чем-то сильно напуганную девушку.

— Да так, повстречались с исчадиями… я подумал, ты можешь что-то про них знать, да и как привести человека в чувство после встречи с ними…

— Похоже, вы натолкнулись на дементоров… Как тебе удалось от них защититься?

— Защититься? Сириус, не знаю, кто призвал их в этот мир, да и не хочу знать, но любой Экзорцист этих тварей просто изгонит.

— Просто?! Да большинство чернокнижников этим тварям ничего противопоставить не могут! Скажи хоть, что их было немного?

— Если хочешь — скажу. — Гарри понравилось выражение лица крестного, когда он это услышал. — Но сейчас меня больше интересует, как привести в чувство Аннабель.

— Так вот как зовут твою девушку…

— Сириус! Это моя лучшая подруга!

— Ладно-ладно. — Конечно, по реакции крестника Блэк разу понял, что тут не все так просто. — Для начала советую устроить девушку у камина. Ну и еще считается, что помогает шоколад.

Гарри провел свою спутницу в гостиную и помог ей устроиться в кресле у камина. Учитывая, что с момента, как он припарковал мотоцикл, Аннабель не отпускала его ни на секунду, пришлось сесть в кресло вместе с ней. Если точнее, то устроить ее на коленях.

— А вот и шоколад. — По блеску в глазах можно было сказать, что Сириус с трудом сдерживается от комментариев. — Думаю, мне стоит заняться приготовлением обеда. — Не удержавшись, Бродяга подмигнул парню, прежде чем выйти из комнаты.

— Где мы? — съев несколько кусочков шоколада практически с рук Гарри и немного отогревшись, спросила девушка. — Что произошло?

— Ну, думаю, для начала стоит ответить на второй вопрос…

Вернулись Гарри и Аннабель уже к вечеру. Как и следовало ожидать, у ворот стоял с крайне недовольным видом отец Патрик.

— Поттер! Ты у меня месяц будешь утварь полировать, да так, чтобы я свое отражение в подробностях видел!

— Ну-ну… как бы утварь не развалилась от ужаса… — сказал под нос Гарри, что вызвало смешок у девушки. — Аннабель… спасибо… за сегодня. Прости, что втянул в неприятности…

— Что ты! Хорошо, что я оказалась там вместе с тобой… не возражаешь, если я завтра приду тебя поддержать?

— Конечно. Надеюсь, отцу Патрику хватит совести выпустить меня на время церемонии. — Все еще слегка смущенный тем, что провел весь день в тесном контакте с ней, он весь зарделся, когда та на прощание поцеловала его в щеку.

­­— Поттер! Я не намерен тебя ждать вечно! Запирай эту рухлядь и бегом на вечернюю молитву, а то организую тебе личный пост на воде и хлебе! — последнее утверждение, конечно, было пустой угрозой, ибо такие вещи мог решать только отец-настоятель, однако Гарри предпочел не возражать.

Но перед тем, как войти в церковь, он все-таки обернулся посмотреть в ту сторону, куда ушла Аннабель. Хотя она и успела уйти довольно далеко, было видно — она тоже обернулась в его сторону.