Вальпургиев рассвет (джен)

— Вальгалла… — медленно произнес фальшивый Волдеморт. — В моем ближнем круге было двадцать волшебников. Сейчас осталось девять. Из-за тебя, Беллатрикс… я считал тебя самой лучшей, самой достойной из своих слуг. От тебя я ждал предательства в самую последнюю очередь. И все, что ты можешь сейчас мне сказать — то, что тебя ждут в выдуманном языческом мирке?

Беллатрикс судорожно втянула воздух. Она не увидела — скорее почувствовала, как Волдеморт поднимает палочку. Черное пятно в темном Атриуме зашевелилось, что-то белое нацелилось на нее. Точнее она разглядеть не могла.

Белла хотела сказать, что в семидесятых настоящий Волдеморт ни разу не назвал их слугами. Но ей было трудно произнести даже простую фразу. В голове билась дурацкая мысль: пустят ли в Вальгаллу, если умереть без оружия в руках? Палочка лежала в паре футов от ведьмы, но Беллатрикс не могла даже протянуть к ней руку — тело не слушалось ее, она сидела прямо на полу у фонтана и могла только с трудом держать голову прямо.

— Мне практически нечего сказать тебе, Белла, — фальшивый Волдеморт шагнул вперед. — Не будь тут Поттера, я бы растянул твою агонию на годы, если не на десятилетия. Благодари судьбу, что мы в Министерстве. Авада Кедавра!

Но статуя ведьмы из фонтана вдруг ожила — Волдеморт еще произносил заклинание, когда она спрыгнула со своего постамента и с грохотом приземлилась между Беллатрикс и Темным Лордом. Белла не видела, что произошло — она только услышала, как проклятие ударило в металл.

— Что?! — крикнул Волдеморт, — Дамблдор?!

Беллатрикс пошевелила головой, но директора нигде не было. Что-то разорвалось в дальнем конце зала, и на секунду в ее поле зрения появился Дамблдор. Он очутился совсем близко, так, что Белла могла его нормально видеть, и тут же указал палочкой на фонтан. За спиной Беллатрикс затопотало целое отделение.

Беллатрикс услышала, как орет Крауч и цокает копытами кентавр — отличить четвероногое существо от двуногого она еще могла. Гоблин и эльф промелькнули рядом — они неслись к каминам. Затем ведьма развернулась к ней и обхватила ее руками. Фальшивый Волдеморт возник рядом с фонтаном, но статуя уже бесцеремонно схватила Беллатрикс и развернулась спиной к опасности. Золотая ведьма понесла живую ведьму подальше от боя.

— Зря ты сюда пришел, Том, — очень спокойно произнес Дамблдор. Беллатрикс не видела, что происходит за спиной статуи, но она слышала обоих. — Авроры уже в пути.

— Когда они явятся, меня и след простынет, а ты умрешь! — рявкнул Волдеморт.

Что-то зазвенело на весь Атриум, как гонг; сила заклинаний была такой, что у Беллатрикс зашевелились волосы. Статуя отнесла волшебницу к стене и разжала руки. Белла даже не заметила, как ее ноги касаются пола. Живые руки — Поттер, больше некому — обхватили ее за плечи и не дали свалиться.

После «Круцио» и золотых тисков ребра болели так, будто их долго и старательно лупили. Наверное, ногам тоже не поздоровилось, но их она не ощущала. То, что у Беллатрикс не болело, она просто не чувствовала. Поттер медленно, аккуратно опускал ее на пол и, неожиданно для себя, Белла смогла нормально вдохнуть.

Из-за золотого занавеса сквозь шум в ушах доносились звуки.

— Считаешь себя выше этого, Дамблдор?

— Мы оба знаем, что есть масса способов уничтожить человека, — до ушей ведьмы донессы неожиданно спокойный голос директора. — Признаюсь, что просто забрать твою жизнь мне недостаточно.

Беллатрикс пошевелилась. Статуя закрывала их с Поттером от дуэли, парню же почти не было до нее дела — он усадил Беллу на пол и замер, ловя каждое слово.

Что-то разорвалось пореди Атриума, послышалось шипение, грохот воды, крик феникса. На миг повисла тишина. Поттер собрался выглядуть за статую, и тут в Атриуме прогремел голос Дамблдора:

— Стой, где стоишь, Гарри! — Беллатрикс вздрогнула, поняв, что директор чего-то боится.

Поттер действительно стоял — но он выглядел оцепеневшим. Чужой разум говорил его устами.

— Убей меня, Дамблдор… — проговорил Гарри. — Если смерть — не самое страшное, убей мальчика, Дамблдор…

Белла попробовала отодвинуться от этого существа; она рванулась и завалилась на бок.

— Ну так что же, Дамблдор? — донесся неестественный, чужой шепот; волшебница отчаянно пыталась поднять голову, чтобы увидеть, что там происходит.

По полу загрохотали тяжелые ботинки и сапоги. Чьи — Беллатрикс было непонятно ровно до того момента, как крепкие руки подхватили ее за плечи и усадили у стены. Перед ней возникло встревоженное лицо Сириуса; за плечом Бродяги стояли Малфой и Мальсибер.

— Беллс! — позвал ее кузен. — Беллс, ты в порядке?

— Бродяга… — простонала Белла. — Я… ох… я совершенно не в порядке… но это не важно.

— Он был здесь! — закричал кто-то. — Клянусь, это был Сами-Знаете-Кто! Он схватил мужчину и дезаппарировал!

* * *

— Я… да, я сам его видел, — послышалось чье-то жалкое бормотание. — Он… ох, Мерлинова борода, здесь… в Министерстве…

Сириус аккуратно вытирал лицо сестры от слез и пота. Первым, что она нормально увидела, был Гарри, обнявший Люпина. Рядом с ними двумя стоял Дамблдор.

— Лунатик упал за арку, а не сквозь арку, Беллс. С вашего места было почти не разобрать, — произнес Сириус, не переставая орудовать платком. — Все, потерь нет. Мы их повязали. Сейчас мы тебя отвезем домой.

— Не надейся, — поморщилась Беллатрикс.

Сириус ее даже не слушал. Он протянул назад руку, не оглядываясь. Тонкс вложила в нее фляжку.

— Я рук и ног не чувствую, — пожаловалась Беллатрикс.

— У тебя они на месте, — успокоил ее Сириус и приставил горлышко к губам сестры, — Пей.

Волшебница на миг прикрыла глаза; зелье приятно согрело ее. Стало не так больно. Перестало першить в горле.

— Тебя надо увезти в Мунго или хотя бы в дом, — повторил Сириус.

— Мальсибер? — проскрипела Беллатрикс, нашарив взглядом медика.

Джордж колдовал, практически ни на что не отвлекаясь; его даже не волновало, что рядом находятся авроры. Он был их лекарем, и он был занят своей работой. Только поэтому Беллатрикс не могла исчезнуть, не доделав своей.

— Вижу неполный перелом ребра. Смещения нет, — выдал Мальсибер и тут же перевел на обывательский. — Ребро треснуло, повреждений органов не заметил. Сильно поражена нервная система…

— Я сдохну или стану сквибом? — перебила Беллатрикс, морщась от боли.

— Нет, но нужно за вас браться уже сейчас.

— Зелья, — скомандовала Белла; Сириус снова поднес ей фляжку, и Беллатрикс прервалась на глоток. — Я в состоянии говорить и думать. Лекари могут подождать.

— Если промедлить, восстановиться будет труднее. Я должен вас предупредить.

— Предупредил, — кивнула ведьма. — Поднимите меня, я остаюсь.

— Очень хорошо, — Дамблдор отвлекся от Гарри и посмотрел на Беллатрикс. Что-то для себя решив, он повернулся к толпе людей, стекавшихся в Атриум. — Корнелиус! Если вы соблаговолите спуститься в Комнату смерти, вы увидите нескольких Упивающихся под надежной охраной, связанных антиаппарационным заклятьем.

Дамблдор говорил громко, отчетливо, как хороший лектор. Он говорил, не отводя палочки от золотой ведьмы. Часть подола и волос стекла на пол — статуя, оказавшаяся не золотой, а позолоченной, осталась в юбке до колена и с короткой стрижкой. Жидкий металл собрался на полу рядом Беллой и сформировался в кресло с высокой спинкой и подголовником. Не раздумывая, кузен со свояком подхватили Беллатрикс и усадили ее на этот золотой трон.

— Дамблдор! — воскликнул Фадж. Теперь Белла видела министра, одетого в пижаму и домашние шлепанцы. Он заозирался по сторонам, наконец, он увидел, кто сел в кресло. — Блэк!

— Госпожа Блэк! — отрезал молодой голос. — Проявите подобающее уважение, мистер Фадж.

Драко Малфой шествовал от фонтана, держа обеими руками изогнутую палочку Беллатрикс. Он подошел к трону чуть ли не парадным шагом и бережно уложил ее на колени волшебницы.

— Как вы, тетушка? — прошептал он одними губами; Беллатрикс еле заметно улыбнулась и кивнула.

Фадж выглядел так, как будто на него вылили ведро холодной воды. Он повернулся к Скримджеру. К Амелии Боунс. Стало ясно, что еще секунда — и он закричит: «Хватайте их!». Но авроры стояли молча. Даже при виде Руквуда и Мальсибера они просто стояли и ждали.

— Корнелиус! — прогремел Дамблдор. — Вы и собравшиеся в этом зале несколько минут назад увидели подтверждение того, что весь последний год вам с разных сторон разные люди говорили правду. Волдеморт явился вновь и вам пора, наконец, внять голосу рассудка!

— Я… — Фадж опять осмотрелся по сторонам, ожидая подсказок и советов. Но все вокруг молчали, и он был вынужден продолжить. — Хорошо, Долиш, возьмите двух человек и сходите, проверьте, — он, наконец, обратил внимание на статуи. — Фонтан Волшебного братства… да что здесь случилось?! Откуда здесь школьник? Что здесь делает Беллатрикс Блэк? Вы должны мне рассказать во всех подробностях!

В наступившей тишине отчетливо прозвучал смешок Беллы.

— Должны? — удивилась Беллатрикс. — Когда я успела вам столько задолжать?

— Мы обсудим это после того, как я отправлю в Хогвартс детей, — сказал Дамблдор.

— Детей? — удивился Фадж. Он, наконец, увидел Гарри Поттера и еще нескольких школьников. — Они… но почему? Что это значит?

— Вам все объяснят, когда дети окажутся в школе, — очень терпеливо повторил Дамблдор.

Директор подошел к одному из осколков и тихо произнес: «Портус». Кусок статуи — кажется, кентавра — замерцал синим светом.

— Знаете что, Дамблдор! — зашумел Фадж, когда директор поднял осколок и понес его куда-то за спину Беллатрикс. — У вас нет разрешения на создание портключа! Делать такие вещи на глазах министра — это… это…

— Да помолчите уже! — повысила голос Беллатрикс, и Фадж — неожиданно для всех — затих. — Вы уже наговорились!

Волшебница закрыла глаза; как только она громко заговорила, заныли ребра, и все ее тело подхватило это нытье. За ту секунду, которую она ничего не видела, никто ничего не произнес. Сириус встревоженно коснулся ее плеча, и Беллатрикс открыла глаза, показывая, что все еще в порядке.

— И тем не менее, — заговорил Скримджер; Белла покосилась на голос и увидела главного аврора в окружении целой команды. — Господин Дамблдор, мы бы хотели получить объяснения немедленно. В данный момент только то, что мы увидели в Атриуме и ваше присутствие удерживает меня от того, чтобы приказать задержать людей, среди которых разгуливает двое беглецов из Азкабана. И я присоединюсь к вопросу — что здесь делает Беллатрикс Блэк в такой компании?

— Сонорус, — за плечом Беллы прозвучал голос Малфоя, и ее горла коснулась палочка.

— Я сражалась с фальшивым Волдемортом, мистер Скримджер, — голос ведьмы прогремел на весь зал и, как волны от брошенного камня, по залу побежал шепот.

— Итак, — величественно произнес Дамблдор. За спиной Беллы сработал портключ. — Министр! Мы готовы уделить вам полчаса нашего времени, чтобы обсудить важнейшие аспекты происходящего. Со своей стороны, прошу присутствовать при этом разговоре господина Скримджера и мадам Боунс.

— А я настаиваю на том, чтобы Руквуд и Мальсибер сдали палочки, — негромко, но четко заметил Скримджер. — И никто никуда не уйдет, пока я не скажу обратного.

Он уже командовал, не обращая внимания на Фаджа.

— Мадам Блэк? — поинтересовался Руквуд.

— Сдайте, — кивнула Белла. — Скоро мы вернемся.

Небольшая группа волшебников двинулась в кабинет Скримджера.

* * *

По большей части говорил Дамблдор. Директор излагал факты скупо, без капли эмоций, начиная от того момента, когда к нему вломился Сириус с рассказом о младенце. Беллатрикс лишь изредка вставляла реплику. Да, предупреждали, господин Малфой этому свидетель. Да, говорили еще прошлой весной. Да, обращались. Вы не слушали.

Кресло волшебницы стояло у стены, рядом со столом Скримджера, напротив министерских чиновников. Пока Дамблдор говорил, Беллатрикс разглядывала Фаджа. Круглое лицо министра налилось румянцем — когда Белла на последнем году заключения отказалась каяться, министр выглядел так же. Но сейчас он молчал; Дамблдор тыкал его носом во все промахи, а Фадж опасался вставить хотя бы слово.

Время от времени за ее плечом шевелился Сириус. В отличие от монументального Дамблдора, спокойного Малфоя и внимательных силовиков, Бродяга был немного не в своей тарелке. Факты, которые излагал Дамблдор, были ему давно известны. Он не столько слушал директора, сколько наблюдал за сестрой. Белла время от времени морщилась; Мальсибер наложил обезболивающее на ребра, но было проще усыпить ведьму, чем обезболивать все тело. Торс ныл и разве что не жаловался на пыточное проклятие. В конце концов, Белла перестала кривиться; боль и беспомощность были рядом, они никуда не уходили, но они уйдут — надо просто подождать.

Дамблдор закончил, и Беллатрикс продолжила его рассказ — уже про то, как группа волшебников пробралась в Отдел Тайн. Скримджер с Боунс слушали, даже не задавая вопросов. Беллатрикс умела говорить по делу, они умели слушать.

— …Вот, в общем-то, и все, — подвела итог Беллатрикс. — Остальное — мелкие детали.

— А что случилось с вашим другом-оборотнем? — мадам Боунс посмотрела на Сириуса через монокль.

— Ремус ударился спиной об столб арки. Стой он чуть ближе ко мне — упал бы сквозь нее, но его толкнуло в другую сторону. В темноте и с того ракурса, где стоял Гарри и моя кузина, разницы не было, — пояснил Сириус. Белла кивнула в знак подтверждения. — Поэтому Гарри и побежал. А сам Ремус отделался легким ушибом.

— В итоге безвозвратных потерь у вас нет.

— Нам нужно браться за эту проблему, — Фадж, наконец, заговорил. С каждым словом его голос становился все размереннее, увереннее. Он повернулся к Скримджеру и Боунс. — Вам, господа, надо заняться своими прямыми обязанностями. Но, я думаю, мы должны выслушать предложения…

…Беллатрикс расхохоталась. В боку закололо даже сквозь обезболивающее, но Фадж замолчал и чуть ли не втянул голову в плечи.

— Что-что, простите? — оскалилась Беллатрикс. — Предложения? Мистер Фадж, мы делали предложения прошлой весной. Сейчас, господин министр, пока еще господин министр, — Беллатрикс прожигала его взглядом, — мы не просим и не предлагаем. Мы — требуем.

— Требуете? — переспросил Фадж.

— Требуем, — повторила Беллатрикс. — У вас был целый год, чтобы подготовиться к тому, что случилось этой ночью. То, что никто сегодня не погиб — это не ваша заслуга, а только и исключительно наша. Целый год вы потратили на вранье. Да, именно на вранье и преследования тех, кто пытался до вас достучаться. Вы могли проверить метки. Убедиться в том, что забеспокоилось множесто людей. Сделать выводы после Бэгмена и Крауча, наконец! Нет, вы предпочли убеждать себя и остальных в том, что все в порядке. Теперь ваша страусиная политика привела к тому, что ваши силовики все равно будут воевать. Но в худших условиях, потому что целый год они, образно выражаясь, простояли под моими окнами. Вы обрекли своих людей на долгую и сложную войну. Вы, мистер Фадж. Вы добились этого своим бездействием.

Министр открыл и закрыл рот, как рыба, выброшенная на берег. Он снова обернулся к Скримджеру. К Боунс. Но силовики молчали.

— Уходите, пока сами можете, — припечатала Беллатрикс. — Сделайте хоть один правильный поступок. Или завтра вас вынесет все министерство вперед ногами. Они боятся Волдеморта больше, чем ваших выговоров.

— Я… — произнес Фадж. Беллатрикс прикрыла глаза; она не видела, куда министр смотрит и от кого ждет хоть какой-то поддержки. — Я подам в отставку.

Кто-то — кажется, Скримджер — облегченно вздохнул.

— Как окажетесь дома, напишите меморандум, — сказала Боунс.

— Мистер Фадж, будьте так любезны, пожалуйста, освободите помещение, — Сириус вежливо попросил Фаджа выйти.

* * *

— Ну что же, — Скримджер заговорил, когда за еще действующим министром закрылась дверь. — Мы все принимаем, что война неизбежна. Мы, — быстрый взгляд на Амеию Боунс, — допускаем, что вы можете что-то требовать. Но хотелось бы услышать эти требования.

— Их всего два, — произнесла Беллатрикс. — Первое. Вы подпишете помилование двух моих людей. Руквуда и Мальсибера. Второе. Вы оставите в покое моих соратников. Моего кузена, моего свояка — вы всех их знаете, вы всех их уже срисовали сегодня в Министерстве. За эти требования уплачена цена. Мы рисковали жизнями и делали работу, к которой вас не подпускали, мистер Скримджер.

— Хорошо, — очень легко согласился главный аврор. — Визенгамот рассмотрит помилование, формальных причин им отказать не будет. Мы не будем их преследовать за побег — формально это квалифицируют как похищение ваших людей из Азкабана. Но мы требуем вашего содействия и поддержки. Господин Дамблдор, госпожа Блэк, я настаиваю на том, чтобы вы сделали заявление для прессы.

— Сразу после моего выздоровления.

— Господин директор? — Скримджер посмотрел на Дамблдора.

— Я готов выступить послезавтра, — произнес директор, — к сожалению, дела школы требуют моего присутствия в течение всего следующего дня. Полагаю, что завтрашний день можно потратить на обнародование отставки Фаджа и ваши заявления. Кроме того, господин Скримджер, я вынужден присоединиться к заявлению мадам Блэк. Вы немедленно удалите из школы Долорес Амбридж. И вы прикажете аврорам прекратить преследование моего преподавателя по уходу за магическими существами, чтобы он мог нормально вернуться к работе. Как меня найти и как со мной связаться — вы уже знаете.

Скримджер спокойно кивнул.

— Мадам Блэк, — поинтересовался Дамблдор. — Вам сделать портключ?

Беллатрикс размышляла примерно полсекунды.

— Благодарю, но не стоит, господин директор. Сначала мне нужно в Атриум.

Волшебница величественно вплыла в зал; ее золотой трон аккуратно левитировали Сириус и свояк. Толпа поредела. От нее остались только авроры и две группы бойцов. Белла удовлетворено кивнула, когда Скримджер подошел к своим людям и начал распоряжаться.

— Люциус, — попросила Беллатрикс, — будь добр, приведи ко мне наших. Сириус, наклонись ко мне, — она зашептала в подставленное ухо. — Я не хочу лететь домой порталом или камином. Слишком неприятно. Отправляйся домой, успокой всех, пригони ко входу машину. Пиковый час… час пик закончился, мы доедем быстро.

Сириус отошел, и Белла еле заметно улыбнулась. Пока Бродяга едет, она успеет поговорить со своими людьми.

— Коллеги, — заговорила Беллатрикс, когда вокруг нее собрался кружок Вальпургиевых рыцарей. — Фадж подал в отставку. Руквуд, Мальсибер, вас помилуют. Это уже оговорено. Министерство прозрело. Джордж, — ведьма посмотрела на Мальсибера, который снова возился с палочкой, — когда меня поставят на ноги?

— В лучшем случае через неделю, — покачал головой он, сосредточенно водя палочкой над рукой Беллы. — Если бы я мог вами заняться на полчаса раньше, вы бы сэкономили пару дней.

— Эти полчаса стоили пары дней.

Беллатрикс расслабилась и прикрыла глаза.

* * *

— Ну? — спросила ведьма. — Что со мной?

Тед Тонкс и Мальсибер колдовали над ней уже с десяток минут. Сначала она поднимала голову и смотрела, как вокруг нее ходят лекари. Потом ей это надоело и она просто лежала на столе, который растянула и подняла чья-то добрая душа. Журнальный столик из гостиной превратился в подобие операционного.

— Жить будете, — сказал Тонкс.

— А улыбаться — нет, — мрачно добавила ведьма.

— Примерно с неделю, — вмешался Мальсибер. — Чувствовать руки начнете на вторые сутки. Раньше — не обещаю. Пробы положительные, колдовать сможете.

— Долго еще?

— Пыточное проклятие нельзя оставлять без тщательного осмотра, — заговорил Тонкс. Справа от Беллы зашумело волшебное перо. — Сейчас мы все проверим и вас уложат спать.

— Стол не забудьте назад превратить, — напомнила Белла, но лекари не отреагировали. Они были слишком заняты.

* * *

Белье с самоочисткой оказалось первой вещью в доме, о которой знала Пенелопа, но не знала Беллатрикс. Как оказалось, невестка вскрыла запасы Кассиопеи Блэк. Купать Беллу они не рискнули; сестры обошлись чистящими заклятьями, но и без ванной Беллатрикс была на седьмом небе.

К Мерлину всех. И к его бабушке. У нее все получилось. Министерство пришло в движение. Авроры оставят их в покое. Пророчество так и не досталось фальшивому Волдеморту. И главное — они все живы. Можно лежать и выздоравливать. Можно смотреть, как Андромеда с Нарциссой надевают на нее любимую пижаму и белые носки. Можно фыркать, когда Пенелопа приносит бутылку костероста и мерную ложечку. И, выпив эту ложечку зелья, можно подурачиться и сказать: «Невкусно!»

— А ей жарко не будет? — спросила Нарцисса, когда Андромеда собралась укрыть Беллу вторым одеялом.

— Белле? Жарко? — хмыкнула Андромеда. — Смешная шутка.

Беллатрикс фыркнула. Ей было тепло и удобно; хотелось поскорее уснуть и, наконец, выспаться. Все дела могли подождать до утра.

— Тебе удобно лежать? — деловито спросила Андромеда. — Одеяло подоткнуть?

Белла помотала головой, не открывая глаз. Через пару минут она уже спала.