Вальпургиев рассвет (джен)

Сириус ускорился, едва они выбрались из города. Беллатрикс даже подалась вправо и глянула на спидометр. Прибор показывал, что они движутся даже медленнее, чем можно выжать на хорошей метле, но ведьма никак не могла избавиться от ощущения, что они едут слишком быстро. Наверное, дело было в том, что она привыкла к большой высоте, и все это мельтешение за окном создавало неправильное ощущение.

Похоже, такое ощущение было только у нее. Гарри сидел рядом и с довольным видом таращился в окно. Тонкс со спокойным видом следила за тем, что происходит справа. Дора почти не обращала внимания на дорогу. Беллатрикс снова повернулась к обочине. Вообще говоря, они сделали все, чтобы свести риск к минимуму. Внезапно изменили маршрут. Внезапно изменили время отъезда. Предупредили Гарри только перед самым выездом.

И все равно риск оставался. Технически машину можно догнать на метлах. У Беллатрикс в свое время получилось догнать Фенвика, правда, Сириусу знать это незачем. Другое дело, что Белла, которая тогда была еще Лестрейндж, ждала машину орденца в засаде и в несусветную рань, когда на дороге пусто. Засада и погоня без минимальной подготовки — вещи совершенно разные. Надо не дружить с головой, чтобы устраивать средь бела дня погоню за машиной. Вот только там имелись люди, не дружащие с головой. И поэтому риск оставался, а Белла и Тонкс держали руку на палочках.

Больше всего Беллу удивляло поведение Сириуса. На таких скоростях надо крепко держать метлу. Да и руль мотоцикла Блэк держал крепко: ту поездку на чемпионат Беллатрикс никак не могла забыть. Сейчас за рулем большого «Гелендвагена» Сириус чуть только не развалился в водительском кресле. Бродяга небрежно держал руль одной рукой, и внедорожник его слушался. «Наверное, здесь какая-то другая система управления», — мысленно отметила ведьма. Сириус не выглядел напряженным — он явно получал удовольствие от управления мощной машиной. Интересно, где и когда он научился водить автомобиль? Беллатрикс могла ничего не смыслить в маггловской технике, но вот в том, что такая расслабленность говорит об опыте, она была уверена.

То ли Гарри прочитал ее мысли, то ли сам он думал о том же, но парень задал тот вопрос, который у самой Беллы уже вертелся на языке:

— Сириус, — заинтересованно спросил Поттер. — А откуда ты умеешь водить машину?

— Я? Умею? — Блэк хохотнул. — Да ты что?

Внедорожник поехал чуть быстрее.

— На самом деле, если бы не дядя Альфард, я бы так и летал на метле, — разглагольствовал Сириус. Видимых усилий для управления ему не требовалось. — Но метлу давно и прочно занял за собой Джейми, а ты сам понимаешь, Гарри, парням всегда охота хоть как-то повыделываться. Небось, самому-то нравится не просто летать, но и ловить снитчи?

— Есть такое, — Гарри подался вперед.

— Ну так вот, — продолжил Блэк. — Дядюшка заметил, что я даже немного переживаю по этому поводу и предложил мне научиться водить не метлу, а мотоцикл или автомобиль.

— Ого! Ты мне не рассказывал.

— Ну и ты не спрашивал. Тот мотоцикл, на котором я ездил — дядюшкин подарок мне на шестнадцать лет, летом после СОВ. Дядя меня заставил сдать на права, — Блэк помолчал.

— А сам дедушка Альфард умел? — удивилась Тонкс.

— Сам — умел. У него даже была маггловская машина... как ее… БМВ, вот. Беллатрикс не даст соврать, дядюшка был тем еще человеком.

— Факт, — Беллатрикс отвлеклась и первым делом поглядела на горескоп. Прибор висел неподвижно. — Дядя Альфард всегда был на отшибе от семьи. Редко приходил на семейные сборы, — ведьма повернулась к окну. — И хобби у него были, конечно, те еще — чего стоит макет корабля, который он склеил и покрасил без магии. Я его почти не помню. Даже дома у него до девяностых не была. Помню, что работал он в отделе по связям с кентаврами. Даже странно. Дед говорил, что Альфард сдал ТРИТОН исключительно на «Превосходно»…

* * *

Дадли выскочил из комнаты, как только «Гелендваген» скрылся из виду. Парень на всякий случай осмотрелся. Нет, вроде никаких сюрпризов. Снизу доносился тихий голос отца.

— Даже странно, с виду очень приличная женщина, — говорил Вернон. — Ты видела, как он себя вел? Стоит такой, как статуя.

— Да, я тоже удивилась, что кто-то даже Блэка приструнил…

«Да вы что, не понимаете?» — Дадли хотелось взвыть в голос. Мать с отцом кормили его идиотскими сказками целых пятнадцать лет. Алкоголики, конечно же! Ага, разбились на машине! Дадлик увидел вживую Сириуса Блэка и представлял себе, на кого похожи лучшие друзья вот такого дяденьки.

Парень присел на корточки у стены и прикрыл глаза. Он как наяву представил тетю Лили — веселую, смеющуюся, такую же, как на фотографии, которую он видел у Гарри. Тетя Лили и Джеймс Поттер сидели в машине с открытым верхом и мчались по ночной трассе.

Дадли открыл глаза. Вот каким надо было быть придурком, чтобы верить во всю эту чушь про алкоголиков? Не бывает алкоголиков с такими лицами.

Снизу доносилось бормотание про приличный вид и умение себя держать. Дадли, не в силах это больше слушать, прошмыгнул к выходу.

— Мам, я к Полкису, — сказал он, уже стоя в дверях, и, не слушая ответа, зашагал на площадку.

Дадлик, наверное, впервые в своей жизни почувствовал настоящую опасность. Все прошлые встречи с волшебниками заканчивались хвостиком или конфеткой с сюрпризом — в сущности, мелочами, которые не несли никаких последствий. Но вот эта вот компания, похоже, не разменивалась на хвостики. Мозг парня пронзила страшная догадка: а что, если вот этот вот визит — последнее предупреждение от Директора? Или вообще — недвусмысленный намек на то, что шутки кончились?

Дадли Дурсль не был придурком от рождения. Но воспринимал информацию очень специфически.

…— Ну типа я понял, что тетя Лили выскочила замуж за кого-то из ихних, — объяснял Дадли. — Поттер особо не болтал, но типа его крестный — какой-то там его папке дальний родственник, а та дама — кузина крестного.

— Ага… — Полкис разразился смачной матершиной, — знаем мы этих родственников. Семья называются.

— Во-во, — Малкольм посмотрел на Дадли, напрягая немногочисленные извилины. — И чо они сделали?

— Да просто забрали… — неуверенно начал Дадли, но тут Гордон просто взорвался.

— Что? Большой Ди, ты что нам тут втираешь?! — завопил парень. — Что к твоей хате на танке приехали дядя и тетя с пушками, и просто забрали этого очкарика? Вот так, типа, пришли, забрали? Какого хрена, Ди? Какого хрена ты тут нам втирал, что этот пацан нам вместо груши? Ты вообще… — Гордон выругался, — вообще понимаешь, что будет, если он припомнит все наши хохмочки?!

— Да какого ты из меня крайнего делаешь? — взвыл Дадли, но Гордон его не слушал.

— Волшебники, говоришь, их зовут? А что, если эта мадам послушает, как мы лупцевали ее родственника и пришлет сюда пару крутых… волшебников? Ну, чисто, чтобы поговорить о том, как плохо бить маленьких? Чем ты вообще думал?!

— Да… — протянул Полкис. — По ходу, если нам просто набьют морды, мы будем еще рады, что дешево отделались.

— Хуже будет, если заставят отработать… — прошептал Деннис.

Дадли огляделся. Они сидели на детской площадке. Никого из мелкоты не было: все привыкли держаться подальше от места, где гуляет Большой Ди с пацанами. Вот только сейчас Дадли почувствовал себя таким же младшеклассником, к которому не спеша, с предвкушением, приближается хулиган — бить еще не начали, но что будет, уже понятно. Почему-то Дурслю казалось, что их разговор слышит весь Литтл-Уининг…

…К вечеру Дадлик ощутил совершенно неожиданный побочный эффект. Девчонки, с которыми он пересекался, как одна, задавались вопросом: кто приезжал за Гарри? После пятого допроса за день Дадли Дурсль осозналл, что девчонкам Литтл-Уининга он стал неинтересен отдельно от своего кузена.

* * *

Они приехали на Гриммо достаточно быстро. Конечно, в городе пришлось сбавить скорость. Как объяснил Сириус, этого требуют правила дорожного движения. Белла сделала из этого простой вывод — хорошо, что они ехали в выходной. Раз у магглов для машин столько правил, столько знаков и столько разметок дороги, то машин в будние дни там не просто много, а очень много. Разумеется, каждый захочет ехать на своем автомобиле, а не на автобусе. Сириус не стал никого высаживать — Блэки въехали в гараж и уже оттуда прошли в дом. Конечно, горескоп не крутился, но техника безопасности сейчас была важнее правил приличия.

Беллатрикс выбралась из машины и прошлась, разминая ноги. Она не хотела сама себе признаваться, но поездка ей даже понравилась. Они приехали, Поттер на Гриммо, все хорошо.

Бродяга, едва заглушив мотор, отправился в коридор.

— Сириус, — донеслось оттуда, — как все прошло? Я за вас волновалась…

Когда вся компания вышла в коридор, их встречали Сириус и Пенни. Бродяга с нахальным видом обнимал жену за плечи.

— Беллс, ну как поездка? — спросил Сириус, как только все обменялись приветствиями.

— Неплохо, — пожала плечами Беллатрикс. — Почти не трясет, ощущения лучше, чем от камина. Но метла маневреннее.

— Обрати внимание, крестник, — Бродяга громко прошептал заговорщическим тоном, — если бы «Гелендваген» делали маги, а метлу магглы, то госпожа Блэк отметила бы удобство сиденья и плавность хода.

— Естественно, — Белла ответила с совершенно серьезным видом.

— Может, стоит тогда свозить завтра Пенелопу в Мунго на машине? — уточнил Сириус.

* * *

— Гарри, — сказала Беллатрикс, — ты ведь в курсе, о чем меня попросил директор?

Поттер чуть помедлил. Вопрос Беллы застал его в дверях, когда Блэки, Тонкс и Гарри расходились после ужина. Сириус остановился.

— Окклюменцией? — Гарри повернулся и посмотрел на волшебницу.

— Именно. Идем со мной, — Беллатрикс прошла в коридор и очень тихо зашептала на ухо кузену. — Удели Пенелопе внимание.

Белла шагала к библиотеке, и Гарри держался за ней, как привязанный. Ведьма почти не смотрела на мальчика. Он рядом и этого достаточно. Хватает и того, что Сириус не отходил от него весь день. Беллатрикс все понимала, но как на это отреагирует Пенелопа? От беременной женщины можно ожидать чего угодно; Люциус в свое время приходил на собрания с нервным тиком. До рассказов Финеаса Найджелуса Блэка Белла вообще была уверена, что у Малфоев один ребенок из-за тяжелой беременности сестры.

У Пенелопы начал обозначаться живот — самое время для капризов и перепадов настроения. Тут не угадаешь, как она себя поведет.

Гарри помалкивал: мадам Блэк явно была не в духе. Впрочем, сколько раз мальчик ее видел — столько раз она была не в духе. Гарри удивился лишь тогда, когда они прошли библиотеку и остановились перед еще одной дверью.

— Ого, — сказал парень, войдя внутрь.

Он и Беллатрикс оказались бок о бок в прохладном и просторном помещении. Вокруг в полумраке стояли стеллажи, от которых пахло книгами и временем — эти ароматы смешивались и превращались в запах Запретной секции Хогвартса. Поттер мало что мог разобрать при таком освещении, но он увидел знак. На противоположной входу стене красовались две звезды — серебряные диски, раскинувшие хищные лучи-стрелы. Вокруг них ползли руны, которых Гарри не знал.

— Нравится? — спросила Беллатрикс и, не дожидаясь ответа, продолжила. — Это семейное хранилище. Там, где ты занимался, у нас читальный зал. Серв, сюда.

Гарри обернулся на движение. Из темноты к ним выплыл череп — самый обыковенный человеческий череп, если не считать красноватого сияния в глазницах. Парень от неожиданности даже не сказал ни слова.

— Найди нам «Введение в окклюменцию», — распорядилась Белла.

— Что это? — еле слышно спросил Поттер.

— Это серв. Ты же видел бладжеры. Они летят к ближайшему игроку. Этот ищет подходящие под вопрос книги. Он так заколдован, — Беллатрикс двинулась к стеллажам. — Почему тебя это удивляет?

— А… это настоящий череп?

— Нет, конечно, — хмыкнула ведьма. — Но выглядит похоже. Такие есть во многих старых домах с большими библиотеками.

— А… а в Хогвартсе такого не было.

— Дай мне колонию в сотню эльфов, и тут тоже будут работать домовики. Кстати, мы пришли.

Беллатрикс повернула в проход между стеллажами. Череп парил перед какой-то толстой книгой; на ее корешок падал красный свет.

— Свободен, — распорядилась волшебница. — Если бы мы не пошли, он бы отправился за нами, показывать дорогу. Умный… Что такое окклюменция? — резко спросила Белла.

— Ну… — помялся Поттер. — Окклюменция — это искусство защиты разума.

— От чего? — отрывисто спросила Беллатрикс.

Ведьма взяла с полки книгу и сдула с обложки пару невидимых пылинок.

— От чтения мыслей, вообще от нежелательного проникновения. А… а книга новая?

— Разумеется, — фыркнула Беллатрикс. — А что? А-а-а… не вяжется с обстановкой. Так это дом у нас старый. А книги — новые, хотя нет, не совсем новые, шестидесятых годов. Даже классические вещи можно преподать по-новому, гораздо лучше.

Гарри кивнул. Беллатрикс отследила взгляд парня; Поттер смотрел на книгу, которую Белла прижимала к груди. Ведьма тут же опустила «Введение в окклюменцию» к поясу, чтобы длинные и широкие рукава платья оставили открытыми только ладони. Но Поттер стал смотреть ей в лицо, ожидая, что скажет ведьма.

— Дед и бабка Кассиопея говорили, что окклюменция — одна из нескольких вещей, которые должен знать каждый серьезный волшебник.

— Что же это за вещи? — тихо спросил Поттер.

— Шесть приемов окклюменции. Семь смертельных ядов. Восемь боевых стоек. И девять основных движений палочкой. Помню слова двоюродной бабушки, как сейчас. Здесь, Поттер, основные приемы, которые мы будем изучать этим летом…

* * *

Целитель размешивал зелье очень медленно, но с исключительной аккуратностью. Снейп бы оценил и остался доволен. В большой стеклянной колбе плескалось бледно-зеленое варево — судя по его виду, ведьме предстояло терпеть еще около минуты.

Волшебники из старых семей имеют множество стойких предубеждений насчет крови. Именно из-за этой причудливой смеси наблюдений и предрассудков в Мунго не переливают кровь, а используют кроветворные зелья. По этой же причине анализы крови делают редко и на пятом этаже, всецело посвященном магическим травмам. И, наконец, образцы анализа сливаются в специальное зелье, а пробирка с остатками крови уничтожается в присутствии пациента. Маги не разбрасываются кровью — это правило. Для тех, кто знает, сколько зелий и обрядов делается на капле крови, это правило безупречно обосновано.

Беллатрикс поехала в больницу вместе с Сириусом и Пенни. Конечно, последнюю пару лет она чувствовала себя в полной силе. Те дни, когда она ощущала себя сквибом, давно прошли. Но здоровье и волшебная сила — это те вещи, к которым нельзя относиться с пренебрежением. В конце концов, Поттер дома, изучает книгу, за ним приглядывает Тонкс. А Беллатрикс нужно знать, что происходит с ее волшебной силой. В прошлом году все было в порядке. В этом — еще надо смотреть.

Наконец, целитель вылил в колбу пробу крови. Беллатрикс еле заметно кивнула — зелье связало ее кровь и окрасилось в синий цвет. Точные результаты придут не сразу, но уже видно, что патологий нет. Пробирка, в которой остались частицы крови, вспыхнула.

Белла вышла в коридор. Сириус, наверное, сидит внизу и ждет, когда Пенелопу закончат обмерять, взвешивать, брать анализы и что там еще полагается. Ведьма сделала пару шагов и внезапно остановилась. В другом конце коридора стояла старушка в шляпе с птицей. Августа Лонгботтом пришла вместе с внуком навестить сына и невестку.

Прямо из палаты к ним вышла растрепанная женщина, в которой с огромным трудом можно было узнать Алису Лонгботтом. Она медленно приблизилась к парню. В вытянутой руке женщина держала какую-то ерунду — фантик или что-то наподобие. Беллатрикс не видела. Зато Алиса Лонгботтом увидела ее.

Едва повернув голову, женщина замычала что-то нечленораздельное. Алиса впилась своими худыми руками в неподвижно стоящего Невилла и попыталась втащить сына себе за спину.

— М-мать моя Розье… — прошептала Беллатрикс и быстро зашагала на лестницу.

В коридоре зашумели, послышался топот ног, сбивчивая речь. Но это все перекрывал вопль до ужаса перепуганной матери. Даже сойдя с ума, Алиса узнала Беллу. Блэк остановилась на клетке. Громкие вопли и топот почти стихли.

— Значит, Блэки всегда платят свои долги? — кто-то произнес за спиной Беллатрикс.

Белла медленно обернулась. Пролетом выше стоял бледный, как смерть Невилл.

— А вы уже готовы выставить мне счет, юноша? — прищурилась ведьма.

— Нет, — очень серьезно сказал парень. — Пока не готов.

Беллатрикс и Невилл целую секунду стояли, буравя друг друга взглядами.

— Если я правильно догадываюсь, то скоро на свободе окажется человек, которому можно предъявить ваши счеты, юноша.

Беллатрикс медленно пошла вниз по лестнице.

* * *

Гарри, может, и не все понимал, но человеческие эмоции он чувствовал хорошо. То, что в Мунго что-то случилось, он понял сразу. Но парень добросовестно помалкивал весь вечер, пока они отрабатывали приемы защиты. И только после того, как Беллатрикс закончила занятие, Поттер, наконец, решился.

— Мадам Блэк, — очень острожно произнес мальчик. — Скажите, что-то случилось?

— Лонгботтом случился, — просто и бесхитростно ответила Беллатрикс.

— Лонгботтом? — Гарри удивился.

— А ты не знаешь? — Поттер помотал головой; Белла поставила думосброс на полку и уселась на стул. — С Лонгботтомами очень давняя история. Если коротко, то после того самого Хеллоуина мы не поверили, что Темного Лорда одолел годовалый ребенок. Мы решили, что об его исчезновении могут знать Френк и Алиса Лонгботтомы, авроры, члены дамблдоровского Ордена. Мы предположили, что Темный Лорд мог после твоих родителей пойти к ним и… это давало хоть какое-то объяснение.

— Их убили? — очень тихо спросил Гарри.

— Хуже. К ним пришли муж, деверь и Крауч-младший, ты его видел. Их пытали, стараясь добиться хоть какого-то ответа, но так ничего и не вышло. Они лишились рассудка и до сих пор в Мунго. Мог бы подумать, отчего твой одноклассник живет с бабушкой.

— А…

— А почему меня с ними не было? — Беллатрикс горько усмехнулась. — Потому что в самый последний момент Рудольфус пытался запретить мне идти с ними. Акваменти, — ведьма наполнила водой стакан и тут же осушила его залпом. — Ты вряд ли поймешь до конца, что тогда со мной было. Рабастан утверждал, что я сошла с ума. В конце концов, они просто скрутили меня и оставили в поместье. А дальше ты уже догадываешься.

Гарри поерзал на своем стуле и осмотрелся, будто раздумывал, куда бы спрятаться.

— Дай я угадаю. Твой следующий вопрос будет таким: «А если бы вы пошли с ними?». Я бы сделала все то, что делали они трое. Это война. На ней убивают, Поттер, и делают такие вещи, от которых мирные люди приходят в ужас. Нет?

— Я не могу понять одного, — Гарри потер виски. — Вы дружите с Сириусом. Вы пытались его спасти. Почему вы вообще пришли к Волдеморту? Кем он таким был, что вы делали такие вещи?

— А кем для тебя был Дамблдор? — пожала плечами Беллатрикс. — Ответишь на этот вопрос? Ты ведь понимаешь сейчас своим умом, что тебя отправили к Дурслям, чтобы работала защита твой матери. И для того, чтобы ты не стал марионеткой в политике Министерства. Но все равно тебя отправили к людям, которые тебя, мягко выражаясь, недолюбливали. Но ты готов простить Дамблдору это решение. Ты можешь возразить, что это совсем другие вещи, но и я была далеко не ребенком, когда принимала Метку.

— Каким он был? — очень серьезно спросил Гарри.

— Могущественным. Умным. Человеком, который знает, чего хочет, и может вести других за собой. Когда он исчез… — Беллатрикс поглядела Гарри в глаза. — Да, когда он исчез, мне показалось, что рухнул весь мир. Я долго не верила в то, что он умер. И в то, что увижу его фальшивую тень, я тоже не верила.

— Я до сих пор не могу понять, как вас простил Сириус.

— Он не прощал, — Беллатрикс покачала головой. — А я не каялась. Потому что я не представляю, в чем мне надо покаяться. Но мы десять лет провели напротив друг друга в Азкабане и не дали друг другу умереть. Это тоже не забывается.

Белла помолчала.

— Десять лет, Поттер. И каждый вечер в коридор приходили дементоры. Можешь представить, что это такое? Вижу, что можешь. Там за столько-то времени научишься терпеть друг друга. К тому же ты сам знаешь, что у нас двоих общий враг.

— Жалко Невилла, — невпопад сказал Гарри.

— Жалость — глупое чувство, — Беллатрикс заговорила тише. — Оно ничего нам не стоит, ни к чему нас не обязывает, и ничем не помогает тому, кого мы жалеем. Хороший совет или помощь стоят гораздо больше. А теперь иди. Я хочу побыть одна.