Крестник (гет)

Утро выдалось хмурым, волшебный потолок Большого зала в точности отражал погодные условия — унылое, серое небо без единого проблеска солнца. Вчера гриффиндорцы, увлекшиеся игрой в подрывного «дурака», легли спать только в третьем часу ночи. Питер клевал носом в тарелке с овсянкой, Ремус допивал уже третью чашку крепкого кофе, чтобы не уснуть прямо во время урока. Лишь одна Лили выглядела бодрой и полной сил и время от времени бросала на зевающих однокурсников торжествующие взгляды. Шедшая вдоль стола профессор МакГонагалл раздавала расписания.

— Чертовы зелья вместе со слизеринцами, — проворчал Джеймс, проглядев расписание на сегодня. — Прекрасное начало.

— Ты куда смотришь? — Сириус тоже изучал расписание. — Сейчас история магии… красота, хоть выспимся…

Джеймс, нахмурившись, снова вгляделся в строчки, написанные аккуратным почерком МакГонагалл. В понедельник совершенно точно шел урок зельеварения. Вместе с третьекурсниками Слизерина… Стоп. С третьекурсниками?!

— Профессор! — Джеймс в два шага догнал не успевшую отойти от них МакГонагалл, которая недовольно обернулась и вопросительно изогнула брови. — Вы выдали мне расписание для третьего курса.

— И в чем, по-вашему, здесь ошибка, Поттер? — строго спросила МакГонагалл.

Если бы Джеймс не знал декана своего факультета, то решил бы, что она захотела пошутить.

— Профессор, — расплылся в улыбке Джеймс, — я ведь вроде как на четвертом курсе…

— Вы пропустили полтора семестра, Поттер, это очень много, — сухо сказала МакГонагалл, покачав головой. — Мы просто не имеем права перевести вас на четвертый курс.

Сердце Джеймса рухнуло и приземлилось где-то в пятках. Во рту неприятно пересохло.

— Но я занимался с частными преподавателями, когда был на больничном…

— К сожалению, этого недостаточно, Поттер, — уже более мягко сказала МакГонагалл и вдруг положила руку ему на плечо. — Если хотите, то можете подать заявку на сдачу экзаменов за третий курс экстерном, но, боюсь, что вам придется крайне тяжело наверстать упущенный материал. На вашем месте я бы все же выбрала программу третьего курса…

Казалось, что весь Большой зал прислушивался к их разговору. Молчали даже привидения. За столом Слизерина уже раздавалось насмешливое посвистывание, гриффиндорцы же были попросту ошарашены. У Сириуса вообще был такой вид, будто ему предложили поменяться со Снейпом трусами. У самого Джеймса кровь отхлынула от щек от открывшихся перед ним далеко не радужных перспектив. Учиться на год младше своих сверстников — вы издеваетесь?!

— Профессор, сколько времени дается на подготовку к экзаменам? — решительно спросил Джеймс, комкая в руке расписание. МакГонагалл неодобрительно подняла брови, но комментировать этот судорожный жест не стала.

— Две недели, мистер Поттер. Учтите, поблажек не будет. Да, и пока не избавитесь от всех хвостов, будете учиться вместе с третьими курсами, так что советую вам пока не спешить избавляться от расписания.

Поставив точку в разговоре, МакГонагалл продолжила раздавать расписания, оставив Джеймса в страшной растерянности и бессилии кусать губы. Злость поднималась в нем подобно потревоженной змее из зарослей травы. По заколдованному потолку пронеслась молния, разделив небо на две части и с ювелирной точностью отразив настроение Джеймса.

Спустя двадцать минут он, злой на весь мир и МакГонагалл в частности, убито тащился в подземелья вместе с третьекурсниками своего факультета. Многих он даже по именам не знал, а уж о слизеринцах и говорить было нечего. Здесь над ним насмехаться не решались — видимо, выражение лица Джеймса красноречиво обещало убить всякого, кто посмеет хоть подышать в его сторону — зато на уроке у профессора Бинса наверняка все от души веселились. «Чтоб у вас под кроватью боггарт поселился», — в сердцах пожелал Джеймс любимым однокурсникам, выгружая содержимое своего котла на стол. Неподалеку раскладывал свое имущество Регулус Блэк, во взгляде которого читалось любопытство, смешанное с насмешкой. К парте Джеймса подошла симпатичная девочка с белыми кудряшками.

— К тебе можно? — вежливо спросила она, указывая на стул справа.

Джеймса так и подмывало послать девчонку к мантикоре на куличики, но у третьекурсницы был до того милый и наивный вид, что он сдержался и ограничился сухим кивком. Девочка села, расправила мантию, и только тут Поттер заметил на ней эмблему Слизерина. Вот счастье еще привалило…

— Меня зовут Алексис Стардаст, — представилась девочка. Джеймс угрюмо молчал. — А ты — Джеймс Поттер.

— Неужели? А я с утра пораньше уже успел позабыть свое имя, — холодно приподнял брови Джеймс. Алексис безмятежно улыбнулась.

— Не злись. Когда ты злишься, то становишься похож на нюхлера, у которого отобрали побрякушку.

— Что ты сейчас сказала? — возмутился Поттер, но ответить Алексис не дал подкатившийся к трибуне профессор Слизнорт. Похоже, они с Питером устроили что-то вроде негласного состязания — кто больше растолстеет. Сейчас Слизнорт чем-то напоминал капитально перезревший бешеный огурец, и зеленая мантия в желтую полосочку это сходство только усиливала.

— Доброе утро, — жизнерадостно поздоровался с классом Слизнорт. Ученики нестройным хором пробурчали приветствие в ответ. — Добро пожаловать на ваш первый урок зельеварения в этом году. Мне было очень приятно, что практически все присутствующие получили хорошие оценки за экзамен, но нам всем всегда есть к чему стремиться. Давайте-ка устроим перекличку… о!

Слизнорт осекся и ошеломленно уставился на Джеймса, который ответил ему самым агрессивным взглядом, на какой только был способен. Настроение, если оно еще оставалось при нем, стремительно летело в тартарары.

— Мистер Поттер, — пролепетал Слизнорт, вытирая блестящую от пота лысину носовым платком. — Как вы объясните свое присутствие на уроке третьего курса?

— Спросите у профессора МакГонагалл, — буркнул Джеймс, даже не потрудившись встать. — Пока я не сдам экзамены за прошлый год, мне придется таскаться… то есть учиться вместе с третьим курсом.

Озадаченное выражение профессорского лица сменилось пониманием.

— Надеюсь, вы полностью преодолели ваш недуг? — с отеческой заботой в голосе осведомился Слизнорт. Джеймс, сжав зубы, кивнул. Третьекурсники взволнованно перешептывались — об истинном диагнозе гриффиндорца только догадывались. — Что ж, тогда приступим к лекции. Откройте, пожалуйста, ваши тетради и запишите число. Тема урока — Уменьшающий раствор…

Диктовать Слизнорт совершенно не умел, школьники торопливо записывали реакцию, которую давали гусеницы пикси, растертые с кореньями маргаритки, пропуская половину слов. Джеймс лениво выводил на пергаменте карикатуру на Слизнорта. Смысл конспектировать то, что предельно понятно написано в учебнике?..

К практике перешли уже через десять минут. Джеймс медленно чистил инжир, словно делал несчастному плоду одолжение. Алексис уже разводила под своим котлом огонь. Изредка Джеймс ловил на себе ее явно оценивающий взгляд и бесился, что его разглядывают как товар в магазине. Вот чудо — на второй год оставили! Поттер резко взмахнул ножиком, отчего ярко-фиолетовый плод распался на две части.

— Сохатый! — раздалось совершенно отчетливое шипение из сумки Джеймса. Алексис вздрогнула и покосилась на своего соседа, который уже лихорадочно рылся в рюкзаке. Под руку попадала всякая ненужная дребедень вроде запасной кипы пергаментов, обломка пера и липкой конфеты, выпавшей из обертки. — Джеймс Поттер, дракл тебя!..

Наконец Джеймс выудил на свет маленькое прямоугольное зеркальце, про которое совершенно позабыл. Вместо его собственного лица на поверхности виднелись довольные физиономии Сириуса и Ремуса. Джеймс мягко коснулся зеркальной глади, принимая вызов.

— Не скучаешь там? — весело спросил Блэк, даже не понижая голос. Ну конечно, они сейчас на истории магии, где можно хоть на рогах стоять, Бинс и слова не скажет.

— Иди ты к дементору, — огрызнулся Джеймс, опирая Сквозное зеркало о стенку котла и снова беря в руки половинку инжира. Алексис с нескрываемым любопытством косилась на зачарованное зеркало.

— Представляю, как Слизнорт описался от восторга, заполучив тебя на первый же урок в семестре, — веселился Сириус, отпихивая пытавшегося подключиться к разговору Питера. — Что стряпаете?

— Уменьшающий раствор, — сквозь зубы пробурчал Джеймс, бросая в котел нарезанную смокву. Сириус разочарованно скривился.

— Ерунда, а не зелье. Мы же варили его в прошлом году.

— Да ты что? — картинно изумился Джеймс, придвигая к себе сушеные маргаритки и одним движением отделяя от них коренья. — И как это я мог забыть?

— Давай, Сохатый, не ударь рогами в грязь. Нюниуса в этом классе нет, как знать, может, ты станешь гуру зельеварения на вашем, — Сириус специально выделил голосом слово «вашем», — курсе.

Джеймс почувствовал, что снова начинает свирепеть. Быстро же товарищ Бродяга забыл о том, как бесился после завтрака, когда отправлялся на урок без него. И это называется лучший друг! Джеймс как раз собирался высказать все это Сириусу, но не успел, потому что зеркало у него выхватил Ремус.

— Джеймс, извини, мы не будем тебя больше отвлекать. Я попрошу маму прислать мои старые конспекты, они помогут тебе подготовиться к сдаче экзаменов…

— Спасибо, Рем, — не дожидаясь, пока Сириус вставит еще какую-нибудь колкость, Поттер провел пальцами по гладкой поверхности зеркала. Изображение пошло мелкой рябью, и вскоре в зеркале снова отражалось лицо Джеймса.

— Занятная вещица, — прокомментировала Алексис. Джеймс слегка вздрогнул от ее голоса, поскольку уже почти успел забыть о ее существовании. — Я бы тоже такую приобрела.

— Сама сделай, — наскоро порубив коренья, Джеймс ссыпал их в котел и прибавил огня.

— Не рычи, нюхлеры не умеют.

Зелье Джеймса получилось не таким ядовито-зеленым, как описано в рецепте, но Слизнорт остался вполне доволен и наградил Гриффиндор двадцатью очками. Радуясь, что хотя бы не зря потратил время, Джеймс как попало покидал вещи в сумку и первым вышел из класса.

На трансфигурации было и того легче. Жуков в пуговицы он превращал уже в семилетнем возрасте, причем безо всякой палочки. МакГонагалл тоже дала ему двадцать очков, а еще вручила форму для заполнения заявления на сдачу экзаменов досрочно. Джеймс буравил взглядом злополучную бумажку, словно надеялся выжать из нее какой-нибудь скрытый смысл.

— Профессор, — жалобно проскулил он, — можно мне посещать занятия вместе со своим классом? Программу третьего курса я до ноября знаю, это же детский сад какой-то, а то потом снова нагонять не хочется…

— Мистер Поттер, я все понимаю, — в голосе МакГонагалл и вправду звучали нотки сожаления, — но при всем желании не могу позволить вам учиться на четвертом курсе без сданной сессии за третий. Вот вам хороший стимул — чем быстрее вы подготовитесь и сдадите экзамены, тем быстрее сможете продолжать обучение вместе с вашими одногодками.

Собрав какие-то пергаменты, профессор трансфигурации ушла, оставив Джеймса, весь боевой дух которого снова куда-то улетучился как дым, обиженно смотреть жестокой женщине вслед.

* * *

Едва Джеймс переступил порог Большого зала, явившись на обед, как на него тут же налетели девочки, требующие рассказать, как проходит его учеба с третьекурсниками. Скромно похваставшись заработанными сорока баллами для факультета, Джеймс буквально набросился на еду. После сегодняшних нешуточных переживаний у него проснулся поистине звериный аппетит. Кстати, пора возобновлять тренировки в анимагии…

— Продолжай в том же духе, Сохатый, и скоро станешь лучшим учеников на третьем курсе, — совершенно серьезно посоветовал Сириус, швырнувший сумку на скамью и потянувшийся к блюду с куриными ножками.

— Я и на своем вроде как был не последним, — вяло отозвался Джеймс, уничтожая творожную запеканку с курагой.

— Ох, этот новый профессор Аттвуд просто крут, — у Ремуса буквально горели глаза, когда четверокурсники принялись обсуждать сегодняшний урок защиты от Темных искусств. Джеймс старательно делал вид, что ему ни капли не интересно. — Как он этого вампира, а? Одной левой!

— Ну если учитывать, что это был боггарт…

— Ага, но не простой боггарт, а порвавший кролика на клочки шерсти для варежек! Нет, ребят, этот Аттвуд свое дело знает…

Мало того, что сначала ржали, так теперь еще и издеваются! У Джеймса загорелись глаза и зачесались руки при слове «вампир». А ему теперь предстоит с головой окунуться в скукотищу вроде гриндилоу и красных колпаков. В поле зрения совершенно случайно попал Снейп с толстенной книгой в руках, кое-как втиснувшийся на скамью между Мальсибером и Регулусом Блэком. Джеймс, даже не пытаясь скрыть свои действия от преподавателей, вытащил волшебную палочку и ее легким взмахом опрокинул на ненавистную голову посудину с горячим супом. Морковь и перец яркими фонариками запутались в мокрых волосах Снейпа. Мальсибер, пряча усмешку, снял с головы Нюниуса супницу и одними глазами указал на Джеймса. По губам слизеринца Поттер прочитал что-то вроде: «Совсем третий курс оборзел».

Над Джеймсом нависла Лили Эванс, яростно сверкающая своими травяными глазищами. Сердце неожиданно сделало кульбит, но Джеймс преспокойно убрал палочку и снова принялся за обед.

— Поттер, какого черта ты творишь? — прошипела Лили, становясь похожей на рассерженную гусыню.

— Душу отвожу, — пожал плечами Джеймс, откладывая вилку. — Всем спасибо, я наелся.

— Джеймс, куда ты? — дернула его за мантию Мэри, но Поттер уже неспеша шагал к выходу из Большого зала. Есть перехотелось так же стремительно, как и находиться в компании друзей.

«Почему всякая фигня вечно происходит со мной?» — раздраженно думал Джеймс, пиная попадающие под ноги камешки. День близился к закату, а возвращаться в гостиную совершенно не хотелось. Так и сидел он уже который час на берегу Черного озера в компании учебника по древним рунам за долбанный третий курс. Нет, ну кто бы мог подумать, что столь долгожданное возвращение в Хогвартс обернется сущим кошмаром?

— Вот ты где, Поттер, — к нему по склону спускалась Гвеног Джонс, капитан гриффиндорской команды по квиддичу. — По всей школе тебя ищу, как будто мне больше заняться нечем. — Гвеног явно была сердита, капитанский значок грозно поблескивал в лучах заходящего солнца.

— Чем могу помочь? — вяло спросил Джеймс, переворачивая страницу. Джонс аж руками всплеснула.

— Ты издеваешься?! В прошлом году мы даже до финала не добрались, а все потому, что кое-кто укатил в чертову Францию лечить свое гребаное здоровье! В этот раз я тебя никуда не отпущу, даже если у тебя вместо члена вырастет щупальце осьминога, потому что мне нужна победа, Поттер! Завтра тренировка, я забронировала поле и переносить собрание, как меня уже как минимум трое членов нашей так называемой команды попросили, не собираюсь. Кроме того, нам нужны новые загонщики вместо Пруэттов, а на отборочные мне тоже нужна вся команда… Ты чего ухмыляешься, болван?!

— Щупальце вместо члена? Звучит заманчиво, — Джеймс едва увернулся от комка грязи, которым запустила в него Гвеног. — Да расслабься, мне такого счастья не надо. Это я так, на заметку… Да приду я на тренировку, не бесись!

Гвеног заметно расслабилась.

— Сразу бы так, — проворчала она, вытирая испачканные в земле руки о преждевременно пожухлую траву.

— Меня впечатлила твоя пламенная речь. Но о моем здоровье ты так пренебрежительно очень даже зря, ведь если я не буду о нем заботиться, то и на поле выходить будет некому…

— Слушай, Поттер, лучше не доводи меня, — попросила Гвеног, уже улыбаясь. — Продолжишь в таком же духе, и вот эту маленькую побрякушку я отдам кому-нибудь другому. — Она ткнула пальцем в капитанский значок. — Жду тебя завтра на поле в семь тридцать.

Едва портрет Полной Дамы за ним закрылся, как в гостиной повисла напряженная тишина. Джеймс как ни в чем не бывало уселся в никем не занятое кресло и подтянул к себе присланные миссис Люпин конспекты сына.

— В чем, собственно, дело? — вопросительно поднял брови Поттер. — К вам приехал ревизор?

Если сейчас хоть кто-нибудь задаст ему вопрос из категории «ты как?», он ему попросту врежет. Но этого не случилось.

— Я могу подтянуть тебя по зельям, — вдруг вызвалась Лили, придвигая свое кресло поближе. — С чем у тебя сложности?

Невероятно, она уже и думать забыла о том, что сегодня по его воле слизеринцы щедро презентовали свой суп Снейпу вместо шампуня. Более того, ее заботила его успеваемость, которую она вознамерилась подтянуть, жертвуя своим личным временем. Если бы не злость, которая, впрочем, уже потихоньку отступала, он был бы очень тронут.

— Да в общем-то ни с чем, мне бы только основные принципы приготовления многосущных зелий понять…

— Здесь все предельно просто, — Лили раскрыла учебник за третий курс, отыскала нужную страницу и принялась объяснять, причем получалось у нее намного лучше профессора Слизнорта. Джеймс внимательно слушал, изредка задавая вопросы. Иногда Лили смотрела ему прямо в глаза, отчего желудок Джеймса переворачивался, а ладони потели. В такие моменты ему казалось, что он выглядит донельзя глупо.

— Слушай, как же здесь шумно, — поморщилась Эванс, убирая с лица растрепавшиеся волосы и расстегивая верхнюю пуговичку форменной блузки. От этого жеста Джеймс чуть с ума не сошел и поспешно отвел взгляд от тонкой белой шеи. — И душно. Открой, пожалуйста, окно.

Джеймс выполнил просьбу Лили и вернулся в свое кресло. У него сложилось дурацкое впечатление, что за ними наблюдает вся гостиная.

— Можно пойти в другое место, — предложил Джеймс, чувствуя себя, мягко сказать, неважно. Он еще никогда настолько сильно не смущался, находясь в непосредственной близости от девчонки. Француженка Матильда не в счет.

— Да, было бы неплохо, — Лили загнула уголок страницы и закрыла книгу, обмахиваясь рукой как веером. — А куда?

— Да хоть к нам в комнату, — ляпнул Джеймс первое, что пришло в голову. И тут же осекся, полагая, что Лили возмутится и откажется. Но она второй раз за вечер удивила его, согласно кивнув и поднявшись с кресла.

В спальне Джеймс первым делом затолкал свои рубашки, кучей сваленные на кровати, под подушку и распахнул окно. В комнату ворвался приятный вечерний ветерок, встревожив пергаменты на столе и огонек в светильнике. Лили аккуратно разложила на столе конспекты и снова раскрыла учебник.

— На экзамене тебе наверняка попадется Морочащая закваска, во всяком случае, в прошлом году многим попалась именно она. С этим зельем все просто — нужно только знать одну хитрость, как быстро и безвредно сгустить его. Для этого просто добавь в него несколько капель слизи флоббер-червя, но не переусердствуй, иначе зелье может превратиться в желе… Что? — осеклась Лили, почувствовав на себе пристальный взгляд Джеймса.

Поттер вытянул руку и осторожно заправил ей за ухо прядку пушистых рыжих волос. На ощупь они напоминали мягкий лебяжий пух. Лили жутко смутилась и опустила глаза в учебник.

— Извини, — Джеймс поспешно схватил первый попавшийся пергамент и с деланным интересом принялся его рассматривать, ни черта при этом не разбирая. — Значит, слизь флоббер-червя… так…

Через несколько минут в комнату явился чем-то крайне разозленный Сириус, и занятие пришлось прервать. Обнаружив в спальне мальчиков правильную Эванс, что само по себе казалось противоестественным, Сириус замер на пороге, скрестив руки на груди и как-то жутковато ухмыляясь.

— О, даже так, — протянул он, буравя темными глазами затылок поспешно собирающей канцелярские принадлежности Эванс. — Либо на сегодня урок окончен, либо валите в гостиную, я в расстройстве и хочу спать.

— Что случилось? — спросил Джеймс, когда Лили покинула комнату, тихонько прикрыв за собой дверь. Сириус махнул рукой и завалился на свою кровать прямо в обуви. — Бродяга? — осторожно позвал Джеймс, почему-то уверенный в том, что друг расстался с шестикурсницей Кэти.

— Да ну их всех в штаны Мерлина, — раздраженно буркнул Сириус, протирая глаза. — Только что я имел сомнительное счастье лицезреть моего братца в компании — угадай кого?

— Нюниуса, — и думать было нечего. Только один человек мог привести Сириуса как в состояние чрезмерного остроязычия, так и крайнего бешенства.

— Чего он к Регу прицепился? Таскаются везде вместе, как два голубка, смотреть противно. Я уж думал, что мой драгоценный родственник поразборчивее выбирает себе приятелей…

— Так давай отвадим Регулуса от Снейпа, и дело с концом…

— Заклятие Империус? — фыркнул Сириус, стягивая рубашку, даже не расстегнув пуговицы. Послышался звук рвущейся ткани.

— Щупальце вместо члена, — усмехнулся Джеймс и бросил другу на колени учебник по трансфигурации за четвертый курс.