Гарри Поттер и Обряд Защиты Рода (гет)

Вскоре у Гарри и Гермионы начались дополнительные уроки у Аластора Хмури. Увидев его волшебный глаз, они поставили на свои некоторые воспоминания самый мощный блок, который выучили к тому времени. Гарри посмотрел на своё кольцо. Наверняка, Хмури его видит. Но даже если это и так, то виду не подал. Во всяком случае, вёл себя обычно — то есть как бывалый старый волк, взявшийся обучать молодняк, едва переросший возраст щенков.

— А ты, Поттер, парень не промах, — добродушно прорычал он в конце занятия, — многое и так умеешь. Дамблдор рассказал, как ты в прошлом году проводил уроки под носом у той старой министерской жабы. Молодец, будет из тебя классный аврор. О, даже блок ставить умеешь. Наш общий темный друг научил этой премудрости?.. Все равно ему не доверяю. И тебе не советую.

*

Рон и большинство гриффиндорцев-старшекурсников обиделись на Гарри за его уход из квиддича. Но зато со стороны Гермионы Гарри получил самую горячую поддержку. Утешил его и Дамблдор, сказав, что вскоре Гарри сам поймет, что это было необходимо. Как капитан сборной, Рон устроил жесточайший кастинг на места загонщиков и охотников. С Гермионой он ругался едва ли не каждый день. Гарри же ощущал себя между молотом и наковальней. Он уже ощутил нехватку времени для изнурительных тренировок по квиддичу, поскольку кроме обычных домашних заданий имел дополнительные уроки. А ведь это только начало учебного года.

На шестом курсе почти все ученики выбрали для изучения волшебное право. Вел этот предмет профессор Лестрик, сухонький невысокий волшебник средних лет. Чтобы заинтересовать юных магов, он решил начать уроки с рассказа о волшебном семейном кодексе. Выяснилось, что вступать в брак волшебники имеют право с 17 лет, хотя в прошлом разрешалось и раньше. В особом отделе Министерства Магии нужно изъявить и зарегистрировать свое желание жить семьёй с соответствующей особой. Впрочем, современные волшебники редко женятся раньше 20 лет, ведь после окончания школы нужно устроиться на работу и начать зарабатывать и делать успешную карьеру. Проблему социального неравенства и бедности в волшебном мире никто не отменял. Если по каким-либо причинам семейная жизнь не задалась, то развод регистрируется в том же отделе Министерства Магии. Однополые браки, это гнусное изобретение магглов, запрещены.

— А почему? — захихикали некоторые, в то время как другие удивлялись, что такое вообще кому-то могло прийти в голову.

— Потому что это противоречит самим основам брака, — строго ответил Лестрик, — в котором происходит объединение мужского и женского начал, дающих друг другу силы и рождающих новую жизнь.

— А это правда, что сейчас венчаться, типа, не модно? — лениво спросил Малфой.

— Что значит «не модно»!? — оскорбился профессор. — Это очень древний и нужный обычай! Другое дело, что сами волшебники не стремятся к этому.

— А мои родители венчались! — воскликнул Рон.

— Поэтому вас столько наплодилось? — усмехнулся Малфой.

— Мистер Малфой! Я вынужден снять 5 очков со Слизерина за вашу грубость, — строго сказал Лестрик, и гриффиндорцы радостно вздохнули. Наконец-то!

— Вернемся к уроку, — продолжил профессор. — Венчание — это очень ответственный шаг. Если люди, принявшие этот обряд, не подошли друг другу, то это очень плохо для них. Они могут очень измучить друг друга и даже заболеть.

— А зачем тогда вообще венчаться!? — воскликнул Дин Томас.

— Потому что обвенчанная пара может быть очень счастливой, нуждаясь друг в друге и находясь рядом друг с другом. Это удивительно прекрасное ощущение. Говорят, они даже могут чувствовать друг друга на расстоянии.

— А как можно определить свою половину? — спросила Парвати.

— Это может определить опытный волшебник, как например, наш директор профессор Дамблдор. Увидев желающих обвенчаться, он считывает с них информацию и таким образом определяет, подходят ли друг другу молодые люди. Но это не значит, что вы немедленно все броситесь к профессору Дамблдору за консультацией.

Все засмеялись.

— Он далеко не единственный волшебник, умеющий это делать.

— А вы умеете? — спросила Лаванда.

— Нет. Вернее, я немного умею делать вычисления по датам и времени рождения, — скромно ответил Лестрик.

В классе началось возбужденное гудение: девчонки хихикали, парни перешептывались. Гарри сосредоточенно рисовал закорючки на клочке пергамента. Гермиона опустила глаза в книгу. Рон, вытянув шею и наклонившись вперед, ехидно спрашивал у Малфоя, не делал ли он случайно расчеты на мопса по имени Пенси.

— А как происходит сам обряд венчания? — спросила Парвати.

— Очень просто, — ответил Лестрик, — у молодых берут немного крови из разрезанной руки и смешивают в золотом бокале.

— Но это, наверное, больно! — воскликнула Лаванда.

— Нет, это не должно быть больно. Если ранки тут же не зажили — это плохой признак. Затем на руки молодым надеваются кольца, на которых выгравированы символы любви, верности и соединения. Это очень красиво. Бокал со смешанной кровью остаётся у волшебника, обвенчавшего пару, или отдается молодым. А потом…

— Начинается, типа, самая интересная часть? — оскалился Малфой. Кребб и Гойл поддержали его гоготом.

— Мне жаль, что у вас, мистер Малфой, вызывает глупый смех высшее и самое прекрасное проявление любви — соединение любящих друг друга людей, — укоризненно покачал головой профессор. — А между тем это очень серьёзно, — продолжил он.

Девушки затаили дыхание, парни заинтересованно посмотрели на Лестрика. Но многие тихо и совершенно по-дурацки хихикали, прячась за учебниками. Рон, прыснув в свою огромную ладонь, заметил, что Гарри продолжал покрывать завитками пергамент.

— Если в течение лунного цикла венчание не будет скреплено таким образом, то брак разрушится, — провозгласил Лестрик.

Гарри перестал рисовать и, подняв голову, изумленно уставился сначала на преподавателя, а затем на Гермиону.

Класс гудел. Перед глазами Гарри и Гермионы замелькали воспоминания о событиях последнего месяца: обряд на площади Гриммо, их совместное проживание в спальне, смущенный Люпин, обеспокоенный Дамблдор, дающий Гермионе книгу, и, наконец, злой Снейп, промывающий им мозги в прямом и переносном смысле.

После урока они все еще находились под впечатлением от рассказа Лестрика, размышления о своем таком странном и раннем браке. Рон что-то оживленно рассказывал, стоя рядом с ними и отчаянно жестикулируя. Из раздумья Гарри выдернула драка Рона и Малфоя. Он бросился на помощь другу. В эту кучу малу добавились Кребб и Гойл. Гриффиндорцы и слизеринцы с улюлюканьем наблюдали за происходящим, пока к ним не подбежали Снейп и Макгонагал.

— В чем дело? — грозно спросила Минерва, раскидав их взмахами волшебной палочки.

— Малфой спровоцировал меня! — закричал Рон.

— Я же говорила и повторяю ещё раз, никакие слова не должны давать право бить! 20 очков с Гриффиндора! — ледяным голосом произнесла Минерва.

— Это несправедливо! — возмутились гриффиндорцы.

— Малфой сказал такое, за что мало набить морду! — воскликнул Симус Финиган.

— Что же такого он сказал? — поинтересовался невесть откуда взявшийся Снейп.

— Он спросил у Рона и Гарри, как они будут делить… свою грязнокровку, это про Гермиону! И предположил, что Дамблдор разрешит им жить втроем, — почти с удовольствием наябедничал Симус.

— 50 очков со Слизерина и, я надеюсь, профессор Снейп придумает для него наказание! — дрожа от гнева и возмущения, проговорила Макгонагал.

— Разумеется, — пробормотал Снейп. — Идем, Драко.

Очевидно, Снейп что-то сказал Малфою, во всяком случае Дамблдора тот больше не упоминал в своих шутках и остротах. Говорили, что Малфой обещал достать Поттера и отомстить за потерянные 50 очков и уборку в кабинете Снейпа. Все понимали значимость этого события — декан Слизерина впервые наказал своего любимчика! Безусловно, это наказание было за профессора Дамблдора, а не за Поттера и Уизли, но Малфой обиделся.

Что же касалось Гарри и Рона, то 50 очков и наказание Малфоя вылечило их раны быстрее мадам Помфри.