Гарри Поттер и Обряд Защиты Рода (гет)

На время матча Гарри и Гермиона остались в школе, и Гарри даже в гостиной ощущал, как весь вибрирует от сильнейших эмоций, исходящих от поля для квиддича. Гермиона тоже недовольно морщилась, но Гарри знал, что у неё держать блок получается лучше, поэтому ей легче. Он пробовал читать, но дрожь в теле мешала сосредоточиться, голова стала тяжёлой.

— Ребята сегодня разошлись не на шутку, — поморщилась Гермиона. — Боюсь, какую-то команду, как вы, квиддичисты выражаетесь, раскатывают в сухую!

* * *

В сухую раскатали Рейвенклов, Рон отбил все мячи до единого, а Джинни, очевидно, опасавшаяся за свою жизнь, поймала снитч. Гриффиндорцы несли своего капитана и его сестру на руках. Потом была бурная вечеринка, и кто-то притащил огневиски. Гермиона поняла, что сегодня от этого взрослого напитка Рона не спасёт даже должность старосты, поэтому ничего ему не сказала, а только мысленно укрепила блок.

Гарри честно отгораживался от общего хмельного веселья и ликования, но, похоже, эмоции гриффиндорцев били через край, от глотка огневиски его повело так, словно он выпил целую бутылку, а от небольшого пирожного едва не лопался живот. Он выбрался из общей кучи и поплёлся в спальню, надеясь, что там ему будет легче.

— Гарри, просыпайся, — донеслось до него. Гарри разлепил веки и увидел над собой счастливого и пьяного Рона.

— Макгонагал нам уже дала чертей, представляешь!? Вот ведь вредная бабка! Ведёт себя иногда хуже Снейпа! Гарри, — Рон расплылся в улыбке, — я выиграл, мы выиграли, а знаешь почему?

— Потому что ты молодец, Рон, — Гарри приподнялся на подушках.

— Нет, меня вдохновила Красотка! Она болела за меня, я видел её среди гриффиндорцев! Как ты думаешь, если наш роман от всех скрывать, из этого что-то выйдет?

— Рон, я не уверен, что она тебя любит, просто она пожелала тебе удачи, и это помогло. Успокойся.

— Я ей нравлюсь, Гарри, это точно! — возмутился Рон. — Она на всех уроках только на меня и смотрит, за руку часто берёт!

Мерещится!

— Ну, хорошо, допустим, ты ей нравишься, но пока ты учишься в школе, забудь о том, о чем думаешь, — сказал Гарри, потирая лоб — нет, все-таки Рон перебрал.

— Да, пожалуй, — протянул задумчиво Рон и вдруг прошептал, — я о ней мечтаю… А ты о ком-нибудь мечтаешь, Гарри?

Он в ответ неопределенно пожал плечами.

— Ну ты даешь! Ты что железный, что ли? Вот, возьми, давай отметим мою победу! — Рон в порыве чувств даже схватил друга за пижамную куртку.

— Что, опять горячая пчелка?

— Нет, лучше, это батончик! Близнецы постарались, высший сорт! Дорого — аж жуть, но для тебя не жалко! — Рон вскочил, заглянул в свою тумбочку, порылся в ней и достал два батончика, завернутых в красную фольгу. — Пчёлки отдыхают, Гарри! На!

Гарри понял, что отказ равносилен обиде. Поэтому взял конфету. Рон задернул полог и сел на его постель.

— Ешь, говорю тебе, класс!

— А ты? — растерянно спросил Гарри.

— И я, а ты чего, стесняешься что ли? Да брось, всё нормально. Давай, жуй! — шептал Рон.

Гарри молча смотрел на батончик, не решаясь его надкусить.

— Ладно, я первый, — понял Рон и зашелестел оберткой.

Гарри мысленно закрыл перед глазами ворота. Это не было хорошо, чужие фантазии ему были неприятны, от них по телу словно бегали кусачие муравьи. Интересно, когда завтра Рон протрезвеет, куда будет прятать глаза? Но, похоже, Рон уже протрезвел и совсем не собирался прятать от Гарри глаза. Тяжело дыша, он победоносно посмотрел на друга.

— Полный улёт! Давай, теперь ты! — подтолкнул его.

Гарри набрал воздуха в легкие и начал жевать батончик. На его лице появилось сосредоточенность. С напряженным интересом он запихнул в рот остатки батончика. Сердце билось часто и громко, и Гарри сам не знал — уже от батончика или просто от любопытства. Ну?

Приятная волна побежала по телу, знакомое тепло разлилось по жилкам, стекая к паху, Гарри задержал дыхание, закрыл глаза… Коротко тряхнуло вялым всплеском не столько удовольствия, сколько облегчения. Гарри разочаровано открыл глаза — и все? Словно глотаешь маггловскую бурду в жестяной банке после ароматного горячего сливочного пива. Гарри даже стало неловко за свою искушенность, но гораздо сильнее было чувство разочарования. Он ощутил себя обманутым.

— Что это за ерунда? — пробормотал он.

Рон уставился на Гарри так, что тот испугался.

— Т-ты чего? — ошеломленно проговорил Рон.

Приятное чувство улетучилось. Гарри рассеяно крутил в пальцах обертку.

— Неужели бракованная? Тебе больно? — Рон уже забеспокоился.

— Да нет, можно даже сказать, что приятно. Нет, Рон, ешь их сам!

Рон вдруг посмотрел на него с огромным сочувствием.

*

Гарри уже был не рад, что поддался на уговоры Рона и попробовал этот дурацкий батончик, а вернее, сожалел, что не хватило ума прикинуться, что был "класс!", ведь Рон не умеет считывать чужие ощущения. Теперь, общаясь с ним, Гарри видел: Рон переживает, что с Гарри что-то не так, что его бедный друг пострадал от ужасного воспитания Дурслей. Иногда Гарри хотелось сказать, что с ним всё в порядке, но пока он не находил в себе сил рассказать про Гермиону. Это слишком лично. Поэтому он старался избегать в разговорах с Роном щекотливых тем, что было не слишком трудно, больше всего Рона беспокоили его отношения с Красоткой. Собственно отношений никаких не было и, как считал Гарри, быть не могло. Рон, как и остальные парни, пал жертвой волшебно-эротических флюидов Элизабет — правнучки какой-то вейлы или её внучатой племянницы или что-то ещё в таком духе. Гарри теперь был в этом уверен. Он видел, что профессор Смит не сводит с него глаз, Рону кажется тоже самое, на это надеялся робкий Невилл, в этом был уверен Драко и т.д. и т. п.