Новые маги (джен)

Омут Памяти нашёлся, правда, не без усилий. Владислав и Атика терпеливо ждали, пока вампиры под командованием Виктории не расчистят обломки того самого дома, что после сноса крыши не выдержал и сложился в себя. Если вампиры косились на Атику враждебно, то Виктория пребывала в гневе на своих подчинённых.

— Дом, видите ли, без крыши не стоит!— возмущалась она.— Должен стоять! Даже с одной стенкой должен, за такие-то деньги!

Впрочем, Виктория остыла, стоило к ней подойти невзрачному вампиру, на вид — новообращённому, на деле… Атика различила фальшь в искусственной ауре, и только. Отдав пару тихих указаний, Матриарх окинула подчинённых злорадным взглядом и вместе с Владиславом и Атикой коснулась лбом сосуда с воспоминанием.

— Однако,— только и сказал Владислав. Теперь он смотрел на Атику с большим уважением — знать теоретически, что великий маг может убить вампира уровня Матери Клана и видеть это «почти наяву» — разные вещи.— Может, стоит устранить вас ради блага моей расы?

— Кто знает,— Атика вывела палочкой сложный узор, копируя саму себя. Копия, покосившись удивлённую Викторию и невозмутимого Владислава, достала палочку из воздуха и ушла прямым порталом.— Иногда мне надо быть в нескольких местах одновременно,— пояснила Атика. Она не считала это секретом — в загашнике пылится масса других сюрпризов возможным врагам.— Разрешите свободный проход Альбусу.

— Пусть идёт,— буркнула Виктория.

— Знаешь что,— вдруг сказала Атика, бросив на Матриарха многообещающий взгляд.— Если вы не объясните подробно, почему вампиры Лондона непричастны к убийству шестерых магглов, будут проблемы. Видишь ли, Председатель Международной Конфедерации Магов очень недоволен. Пожалуй, соглашусь с его доводами — такое надо пресекать на корню, превентивно и жестоко. Кара за такие нарушения Статута о секретности должна быть неотвратима.

— Он собирается примешивать в наши личные дела Конфедерацию?— недовольно поднял бровь Владислав.

— В какой-то степени, Конфедерация — это я,— молвил Альбус Дамблдор, выходя из прямого портала.— Я возглавляю её двадцать с лишним лет, мои интересы — её интересы и наоборот,— Владислав поморщился, а Дамблдор улыбнулся.— Да, идейный. Вам, древним, наплевать на человечество, но я не древен. Итак, уважаемый Матриарх Виктория, Старейший Владислав, я бы очень хотел познакомиться с одним архивом…

— Без меня,— бросил Владислав.

— И меня,— поддержала Атика.— Владислав, могу ли я рассчитывать на небольшую беседу?

— Всенепременно,— кивнул он.— Ступайте за мной,— и аппарировал.

Конечно, прежде чем перемещаться, Атика проверила конечный пункт. Угодить в земную мантию только потому, что вампир лучше в искусстве аппарации — ну уж нет! Ловушки ожидаемо нет: некоторые вещи ниже достоинства Старейшего. А паранойя неизлечима.

Возникли они на маленькой площадке у вершины величественной горы. Небо ясно. Вниз простирается тёмное царство льда и камня. Солнце у горизонта щурится прозрачными алыми лучами. С небосвода подмигивает звёздочка — не то зонд, не то ракета, не то спутник на низкой орбите. Воздух редкий и чистый — дышится тяжко, зато вкусно, с морозным хрустом и какой-то первозданной свежестью.

— У меня коллекция таких мест, по всему земному шару, для любого гринвичского времени,— тихий голос вампира звучал здесь оглушительно.— Иногда провожу на закате или рассвете месяцами подряд.

— Тебе неинтересно человечество,— сделала волшебница неожиданный вывод. Здесь, на краю земного шара, в диком и суровом краю, единственная ценность которого в красоте, она неким образом чувствовала душу древнего вампира. Душу существа старше Николаса Фламеля.

— Редко интересно,— поправил Владислав.— Люди не меняются. Технический прогресс да средний рост,— он не отрывал глаз от заката.— Нравы, традиции — не суть. Звериная суть,— лицо его застыло, только губы двигались.— Одиночки, поднявшиеся над общей массой. И ничего нового. Любят, жаждут, ненавидят, мучаются, радуются… Ничего не ново в подлунном мире. Я не буду против, если человечество сгинет или превратится в пещерных троглодитов. Только пусть делает это тихо. Не надо взрывать горы, топить льды и травить моря.

— Твоя раса…

— Тем более,— едва заметная улыбка.— Пожалуй, Викторию я сохраню — одна из немногих, кто продолжает развиваться. Ещё нескольких. Остальные — шлак. Как вампиры, так маги, магглы, вейлы, гоблины — везде одно и то же. Надоело. Этому миру не помешает перезагрузка.

— Альбус, мой бывший ученик,— выдающийся политик-интуит,— заметила леди Сей-Тиор.— Как он говорит, сейчас мировой баланс держится на трёх силах. Одна из них — старая, консервативная, ей пронизано всё общество магов и магглов…

— Это мы,— просто сказал Старейший.— И что с того? Мы не собираемся вмешиваться. Разве что отдельные кланы, самовольно. Ни меня, ни Старейшую разборки не волнуют. Хоть атомную войну устройте — мы лишь позаботимся, чтобы не тронули несколько мест.

— Уже независимы от крови,— констатировала чародейка.— Вершина эволюции?

— Её конец,— поправил Старейший.— Последние сто лет мы не росли над собой. Некуда — да, собственно, и незачем. Ты ведь ведёшь к просьбе о помощи? Может, хочешь рассказать об угасании магии? Или угрозе со стороны той силе, что возникла двести с лишком лет да всё держится в тени? То, что объединяет тайные службы магов и магглов — как загадочно, как опасно… Почему бы не объединится с ними? Стоящие в тени копят силы не ради власти, они тоже собираются менять человечество. Или вот новая сила, динамичная, злая — они тоже не против выживания магов и магглов. Мы тебе не нужны. Впрочем, можешь поговорить со Старейшей — эти игрушки технологий её заинтересовали. Я пас.

Солнце подслеповато моргнуло зелёным лучом и скрылось. Смеркалось. Нарастал леденящий ветер. Спутник иль зонд утонула в сиянии восходящей луны. Колючей прохладой зажглись первые звёзды. Атика передёрнула плечами. Владислав стоял неподвижно, тяжёлый плащ не поддавался воздушным порывам.

— У тебя есть мечта?— задумчиво спросила Атика. Чувства вампира были ей непонятны. Её душа требовала действия. Годами только и делать, что взирать на рассветы-закаты — можно, но только если добавить задачек посложней. Вроде структуры изолята или разработки универсального ритуального языка.

— Ключики подбираешь?— ухмылка.— Есть, как не быть. Хочу стать молодым — не телом, а душой. И чтобы помолодела Жедара, Старейшая. Но это невозможно устроить. Мне остаётся только смотреть за миром и его гибелью. Не смысла, нет желания вмешиваться.

— А Жедара?

— Старейшая…— он вздохнул.— Ну попытайся, вдруг вовлечёшь её в ваши авантюры. Но не думаю. Как она призналась, даже если грянет Третья Мировая, она, её разработки и исследовательские мощности не пострадают. У Жедары нет мотива помогать.

— Как я могу с ней встретиться?

— Хм,— только движение губ да трепет тёмно-коричневых волос говорил, что это живое существо, а не статуя.— Завтра в холле лондонского отделения Гринготса. Передам просьбу. Время не уточняю — будь готова в любой момент.

— Благодарю, Владислав.

— Мне это ничего не стоит,— отмахнулся тот.— И отпусти уже призванную магию! Неуютно, знаешь ли, стоять рядом с ядерной бомбой, готовой к детонации.

— В таком случае, удачи, Старейший.

— И тебе, великая.

Слитный хлопок, и горная площадка опустела.

* * *

— Вот значит оно как,— задумчиво качал головой Фламель.

Гарри с искренним любопытством разглядывал полноватого, седого, с шикарной ухоженной бородой, но моложавого на лицо и жесты мужчину, не забывая лакомиться пирожками да запивать вкуснейшим пряным чаем. В глазах Николаса светился интерес, любопытство и тепло. Ни капли холода — мальчик не мог даже вообразить, чтобы этот человек был холоден. Пернеллу они так и не встретили — как сказал Фламель, она работает в лаборатории и отвлекаться на пустяки не собирается, но наверняка подглядывает за ними одним глазом.

— Именно, Ник,— с лица Атики, как они вошли в башню, не сходила какая-то светлая, совершенно не вяжущаяся с жёстким лицом улыбка. Она жадно разглядывала окружающее, как бы не с большим интересом, чем Гарри, иногда замирала, что-то вспоминая.

Дом Фламеля оказался на удивление уютен, старомоден и гармоничен. Мягкое сочетание цветов и плавные их переходы делали комнаты, коридорчики и лестницы удивительно цельными. Странным образом уютным были даже места, оформленные кричащими розовыми или ядовито-зелёными цветами. Вообще, старинная мебель, ковры, живые картины, гобелены, развешанные тут и там иллюзии и пропитанный волшебством камень — обстановка оставляла впечатление одного большого произведения искусства. Гарри не раз ловил себя на том, что, подобно Атике, застывал, силясь зацепиться глазом хоть за что-то или, напротив, попытаться охватить какую-нибудь часть малой гостиной в целом. При этом ни один предмет интерьера не был необычен, не считая древности, сам по себе — зато в сочетании…

— Гарри, хватит блуждать, верни глаза на место,— в очередной раз одёрнула Атика.

— У тебя сильная воля,— похвалил Фламель.— Было дело, гости терялись в Пернеллиных узорах на недели.

— Это ваша жена сделала?— уточнил Гарри.

— Ну конечно!— просиял Николас.— Другой такой умницы не сыскать, не так ли? Я как-то пытался понять принципы этого искусства — ум за разум заходит! Нужно иметь особое мышление, верно, Атика?

— О, Ник, я тоже не совсем въезжаю,— отмахнулась она.— Тебе бы поучиться высокой ритуалистике и плетениям, тоже начнёшь понимать.

— А,— теперь уже отмахнулся он.— Как-нибудь потом. Лучше рассказывай, с чем пришла. Не поверю, что просто на чай.

— Тебя не проведёшь,— ещё одна новая для Гарри улыбка.— Гарри, пока расследование не окончено, опасно гулять, а удерживать его в поместье — тоже не выход. Как смотришь насчёт небольшой научной экспедиции?

— Ну-ка, ну-ка, уж не в тот ли мир, о котором ты писала?— вопреки тону, Николас отточенным жестом цапнул пирожок, отмеренным движением отпил чаю — не медля и не торопясь. Вообще, Фламель двигался по-особому, с некоей чёткостью и грацией человека, идеально владеющего телом. Ещё бы, больше шести с половиной веков живёт!

— Ага, снежный, он же драконий. Там сохранился древний комплекс чар — Пернелле будет любопытно — а живность и ингредиенты…

— Ох, знаешь, чем соблазнить старика,— Николас длинным глотком допил всю кружку, всё с той же чёткой размеренностью поднялся.— Альбус как, не против?

— Только рад, головной боли меньше. С вами пойдёт Эммелина Вэнс, так, на всякий случай.

— Хм, Эмма, девочка с талантом к материи?— знаменитый алхимик прищурился, вышел из-за стола, жестом показав следовать за ним.

— Уже универсал, но склонность та же. Возьмёшь мою копию в пространственном кармане.

— Доделала хоть оригинал?— и проворчал, отпирая ментальным кодом металлическую дверь, усеянную рунами.— Перфекционистка…

— Какая есть. Нет, не готов, но вторая стадия почти закончена, уже есть наработки к третьей и четвёртой.

— Пернелле не терпится посмотреть,— подмигнул Фламель.

— Любопытство кошку сгубило.

— Кошечку?— стоило металлической двери открыться, как оттуда вырвался вихрь. Живой вихрь в потрёпанной серой мантии, с ореховыми глазами и пышной русой шевелюрой, хаотично завивающейся кудряшками. В два мига Пернелла обняла Атику, расцеловала в обе щеки, покружила вокруг Гарри, разглядывая и что-то бормоча, бесцеремонно схватила обоих за руку и потащила за собой, оставив посмеивающегося Фламеля запирать дверь.— Кошечек губить нельзя.

— Из тебя кошка как из Фаджа архимаг,— ворчала Атика.— Оставь уже меня в покое!— правда, при этом не пыталась вырваться, в отличие от Гарри. Хватка Пернеллы оказалась, надо заметить, вроде бы и мягка, а прочней стальных оков.

Впрочем, вскоре Гарри расслабился, позволив себя вести — его увлёк осмотр окружающего. Во-первых, это даже не зал, а что-то титаническое! Не Аркзасс, конечно, но то природная пещера, пусть расширенная и облагороженная. Это же — целиком творение человеческого гения, с помощью пространственной магии впихнутое в уютную башенку. Во-вторых, отсутствовали стены и хоть какое-то деление на комнаты. Помещение, как бы не километр на километр на километр, разделялось разве что куполами и сферами защитных чар, ограждающих нечто из совсем уж монструозной магии.

О волшебство! Мальчик с широко раскрытыми глазами оглядывался кругом. Больше всего это напоминает Гринготс — сочетание несочетаемого, пестрота всевозможных сортов и форм энергий. Только здесь их разделяет не заклятый камень, а эфемерное дрожание ритуалов и щитов. Это завораживает. Неслышимое гудение высокой магии, переливы невероятных энергий, разноцветные вихри волшебства, пронизывающие всё вокруг, кажется, коснёшься чего-то не того, и удивительная сила вырвется наружу, руша само мироздание.

Пол усеивают всевозможные руны и символы. Множество их кружит в воздухе, как самостоятельно, так и на пергаментах. Там и тут вспыхивают и гаснут ало-золотые и серебряно-синие нити. В воздухе пахнет свежестью — уж не озон ли? Мерцание энергий отнюдь не таинственное — больше похоже на свечение неоновых ламп в сверхсовременной лаборатории. И по смыслу, и по яркости. Мальчик не раскрыл рот только благодаря вбитому Атикой самоконтролю.

— Впечатляет,— довольно констатировала Пернелла, ведя сквозь вихри энергий, странным образом находя безопасные маршрут между смертоносных потоков. Их осыпало искрами, изредка проскакивали беззвучные магические разряды. Вот они прошли череду опознающих чар, проникли сквозь многоуровневый призрачно-голубой барьер и оказались в круге, с ровным магическим фоном. Пернелла махнула рукой — появились три плетёных кресла-качалки.

— Ты далеко продвинулась без меня,— отметила Атика.

— Ещё бы!— деланое самодовольство.— Добро пожаловать, Гарри, в единственную в своём роде лабораторию высоких энергий и автономных чар! Ну, рассказывайте, как дошли до жизни такой.

* * *

Очень сюрреалистично и качаться в жестковатых креслах, разговаривать о том и сём, покуда за барьерами почти что бушует волшебный шторм, и пить крепкий сладкий кофе.

— Без кофе в нашем деле никуда,— бескомпромиссно заявила Пернелла, создавая кресло и вызывая полную чашку запоздавшему мужу.— Чем крепче и слаще, тем лучше. Мозгам содействует,— и постучала себя по го… нет, не постучала — палец попросту утонул в лохматости волос.— Так что там с комплексом чар? Есть что-то новенькое?

— Система управления,— подтвердила леди Сей-Тиор.— Лучше твоей на порядок — и настолько же непонятней.

— А твоей?

— Хм…— миг задумчивости.— Не знаю. Я свою с изолята списывала, с Та-Ретой и программированием стыковала. Та больше на нейросети походит — что-то адаптивное, гибкое. Медленней в прямых расчётах, зато гибче и скорость реакции быстрей. Другой путь развития. Даже жаль, с вами не смогу: здесь куча дел.

— Не теряй себя во всякой политике,— укоризненно подняла палец миссис Фламель.— Только исследования, только хардсайнс! Мы двигаем передовую магию, а политику оставь Альбусу.

— Милая,— мягко вмешался Николас.— Вообще-то мы не на заседании Всемирной Научно-Магической Конференции. Она уже полвека как не работает.

— Да уж,— сокрушённо вздохнула Пернелла и тут же воспряла духом.— Зато теперь эти узколобые недоучёные не отвлекают меня от истинно смелых экспериментов!

— Ты хотела сказать — настоящих безумств,— улыбнулась Атика.

— Гений и безумство неразделимы!— с апломбом кивнула Пернелла.— Хотя черновую работу они делали, не отнять. Теперь всё самой…— вздох и резкое переключение.— Так Гарри — твой ученик?

— Не только мой.

— Она не слишком с тобой жёстко?— пронзительный взгляд и лёгкое касание ментальных щитов — не в попытке преодолеть, а считывая просачивающиеся эмоции.

— Так надо,— уверенно ответил Гарри.

— Ну-ну, смотри, не пожалей,— и хитро улыбнулась.— Надо тебя в науку склонять. Ты ему какую область выбрала?

— Не выбрала, а озвучила склонность,— педантично поправила Атика.— Химерология. На стыке с трансфигурацией — «авис» там всякие. И пространство-время.

— О, с пространством и временем ты главный спец,— энергично кивнула Пернелла.— С химерологией можно к Нику, он у меня умница, хотя не совсем его, но разбирается… Получается, я и не подскажу ничего?— лёгкое расстройство.— И ладненько, своего хватает. Когда отправляемся-то?

— Терпение, только терпение,— хмыкнула Сей-Тиор.— Сначала допьём этот изумительный кофе, и подумаем, не взять ли ещё кого.

— Не взять!— отрезала Пернелла.— Итак два новых лица, куда уж дальше?

— А знаешь, отправлю-ка я с вами Луну,— и пояснила.— Луна Лавгуд, моя, эм, ученица. Серину Лавгуд ты должна знать.

— Лавгуд, Лавгуд…— протянула Пернелла.— В девичестве Аглари, леди Серина Аглари из Отдела Тайн?

— Она самая. Помнишь её на ВНМ?

— Ещё бы,— энергичный кивок,— Такая вся отрешённая, прям пророчица в трансе. Но красива, не отнять. Значит, Луна — наследница Аглари?

— Нет,— покачала головой Атика.— Серина — из младшей ветви. Аглари вообще от неё отказались — и было за что. Луна… сначала я приняла её за Видящую. Простительная ошибка, признаки — один-в-один. Витание в облаках, предчувствие событий, причудливое мышление, расширенное восприятие, включая способность видеть волшебство — как тут не ошибиться? Всё гораздо интересней, но рассказывать не буду — это только по её разрешению.

— Любопытственно…— некоторое время миссис Фламель крутила в руках кружку, к слову, чёрную с розовым сердечком,— Так, всё, иди, а то я от любопытства или сама разорвусь или тебя запытаю. Ник, проводи! Всё, скорей, скорей!— вскочила и скрылась за барьерами.

Если Гарри только глаза вытаращил, то Атика невозмутимо взяла его за руку. И направилась, следуя за Фламелем, обратно.

— Это у моей Пери частенько,— хмыкнул Фламель.

— Ага, про любопытство — стандартная отговорка,— подхватила Атика.— Уже которой раз от разговора со мной у неё вдохновение просыпается — бежит что-то творить.

— Даже мне не показывает!— сокрушённо развёл руками Николас.— Обещает к твоему дню рождения подарок устроить.

— Чары в подарок? Совершенно в её духе. Так ты как, в деле?

— Опять эти твои авантюры,— демонстративный вздох.— Уговорила, разомну старые косточки. Только смотри, если эта Вэнс с охраной не справится, Пернелла развернёт что-нибудь из своих экспериментов.

— Справится,— поспешно вставила Сей-Тиор.— Не надо экспериментов. Пусть в Ламали или в Могильнике устраивает — вот уж что не жалко. Драконы… красивые.

— Всё зависит от качества охраны,— ухмыльнулся Фламель.— Завтра в девять утра по Гринвичу жду здесь Гарри, Луну, Эммелину, твою запакованную копию и координаты перехода.

— Координаты держи сразу,— мальчик вдруг осознал, что они уже у выхода из башни. И как успели-то?— Пока.

— Удачи,— кивнул Фламель, и монументальная дубовая дверь закрылась. Рывок аппарации.

— Как тебе Фламели?— поинтересовалась наставница, пока они шли от круга аппарации к дому Дамблдора.

— Очень… очень…— Гарри никак не мог найтись со словами.

— Очень личности, очень яркие, верно?

— Ага. И… Фламель правда меня будет учить?

— Не уверена,— честно призналась Атика.— У него особенные критерии выбора, личностные. Если сочтёт обучение плодотворным — будет, нет — поделится записями. Вот уж чего у Ника навалом! Как в библиотеке Хогвартса, и все сплошь — раритеты, какие даже с авторской подписью. Коллекционер. И библиотекарь из него прекрасный, подборку организует.

— Хотелось бы сделать что-то живое по-настоящему. Не как «авис» или «археа», а…

— А это, дорогой мой ученик, непростое дело. Биология, генетика, медицина, вычислительные ритуалы, векторизованные чары, многоуровневые плетения… Страшно?

— Страшно интересно,— улыбнулся Гарри.

— Хех, это ты ещё не представляешь объём работ. Ничего, мы с Ником тебя просветим. А теперь айда в свою комнату, спать. Я серьёзно: увижу, что читаешь — усыплю.