Полуночница (гет)

«Ежедневный Пророк». Утренний воскресный выпуск.

«Вчера ночью, почти сразу после полуночи, специально подготовленным подразделением авроров была поймана так называемая Полуночница. Та, которая держала в страхе всю магическую часть Лондона и ближайшие к нему окрестности.

Полуночница пришла за своей новой жертвой, коей являлся Мистер Джек Канц. Однако заклинание «Моментато», специально введённое для быстрого реагирование авроров, позволило подразделению, состоявшему из 15 человек, незамедлительно оказаться в нужном месте.

Как известно, на поимку «великой и ужасной» Полуночницы вместе со специальным подразделением авроров так же направился и недавно возведённый на пост главного аврора Министерства, Гарри Джеймс Поттер, который с недавнего времени возглавляет аврорат.

На сколько стало известно нашему корреспонденту, Полуночница использовала заклинания Тёмной магии, однако тройка запрещённых осталась нетронутой: Она никого не убила. В данный момент одиннадцать авроров находятся в больнице Св. Мунго в шоковом состоянии. В большинство пострадавших попало слишком много заклинаний «Артанонии», которое вызывает поражение нервной системы, отчего человек просто перестаёт воспринимать происходящее. К нашему великому счастью, лекарство существует, и сейчас целители занимаются его приготовлением, поэтому авроров скоро выпишут. Надеемся на их скорейшее выздоровление.

Что же касается Мистера Поттера, то он отказался давать какие-либо комментарии. Возможно, это из-за того, кем оказалась Полуночница.

Убийца, которая долгое время была чем-то вроде второго Того-Кого-Нельзя-Называть, которая долгое время мучила славных жителей Лондона, наконец-то поймана.

Мисс Гермиона Грейнджер. Девушка, которую ещё совсем недавно считали пропавшей. Полуночница.

Мы будем держать Вас в курсе дальнейших событий».

* * *

Азкабан. Камера для обвиняемых.

Наверное, не было смысла открывать глаза, потому что всё равно её окружала темнота. Что-то холодное, на чём она лежала, сковывало спину, руки и ноги затекли, голова жутко раскалывалась.

Вчера её поймали. Вчера её жизнь кончилась. Вчера.

— Мисс Грейнджер? — кто-то стоял за массивной металлической дверью с той стороны. Замков не было.

«Магия. Всё держится на магии. Даже заключённые».

— Да.

Возможно, неудобная поза и совершенно измученное тело и состоянии слишком серьёзно сказались на ней: голос девушки был больше похож на еле-еле выдавленный шёпот.

— На выход. С вами хочет поговорить Главный аврор.

Она сделала попытку подняться. Нет. Ещё одна попытка — и гриффиндорка уже стоит на четвереньках.

«Давай, Гермиона, давай, соберись. Ты должна. Ты можешь».

То, что по её, нет, по Её вопросу пришёл не какой-то штатный служащий, а сам Главный аврор, ей неимоверно льстило. Однако то, что вчера произошло у дома Мистера Канца… Нет, она не хотела это вспоминать.

Как только девушка поднялась, держась за стену, с холодного каменного пола, дверь открылась, и перед ней оказались четверо авроров. В другой ситуации, даже не имей она, как сейчас, волшебной палочки, Гермиона бы справилась с ними. Она бы смогла. Но сейчас у неё не было сил даже об этом думать.

Эти четверо мужчин, подгоняя её какими-то заклинаниями, вели куда-то вглубь тёмного коридора. После нескольких минут такой «ходьбы» девушка мечтала, что бы всё это скорее кончилось.

Наконец, они оказались у какой-то двери. По сравнению с теми, что они проходили, пока добирались сюда, то это были просто королевские двери.

— Садитесь, Мисс Грейнджер.

Она могла поклясться, что это обращение, мисс Грейнджер, ей было буквально выплюнуто в лицо. Возможно, год назад она бы ещё поняла их. Но не сейчас. Не сейчас.

— Оставьте нас.

Опять этот голос. Повернуться и посмотреть? Нет. Он сам выйдет в поле её зрения.

Она слышала, как те четверо авроров покинули кабинет и закрыли за собой дверь. И скорее даже почувствовала, чем увидела, вспышку позади себя.

«Двери закрыты на магию. Всё зависит от магии».

* * *

В течение долгого времени в комнате висела давящая тишина. Но ни тот человек, голос которого ей почему-то казался столь знакомым, который, как она поняла, и был главой аврората, ни она сама не торопились разрушать эту сложившуюся тишину.

Однако он прервал затянувшееся молчание первым.

— Гермиона…

Её имя как будто сорвалось с его губ.

— Что ты наделала…

А это уже было сказано с такой болью, что девушка невольно прикрыла глаза. Она сидела на стуле около небольшого письменного стола, поэтому, когда снова открыла очи, её взгляд упёрся в чью-то одежду. Подняв голову, она увидела того, чей голос не давал ей покоя. Того, кого хотела защитить больше всего на свете, потому что он был её единственным другом. Хотя, именно, что БЫЛ.

Гарри Джеймс Поттер.

Мальчик-Который-Выжил.

Его изумрудные глаза были полны слёз. Не сказав больше ни слова, юноша замахнулся и наотмашь ударил Гермиону по лицу. На щеке сразу же образовался кровоподтёк, из губы потекла тоненькая струйка крови.

— Дрянь.

Это был первый раз, когда он оскорбил её. Гриффиндорка усмехнулась: это было столь необычно. Девушка снова подняла на него свои глаза. Сухие и равнодушные глаза.

И снова пощёчина. Теперь уже другая щека заливается краской и Адской болью.

— Это тебе за Джинни.

— Она заслужила, — тихо, но чётко и внятно.

— ЧТО?! Да как ты смеешь? Да я… Да я ненавижу тебя!

— Было время, когда ты называл меня своим лучшим другом, Гарри.

Его имя. Юноша вздрогнул.

— Как же я могла сразу не догадаться, что именно ты стал главой аврората. Я могла бы сразу же додуматься до этого. Ведь именно ты тогда, в парке, подсел ко мне на скамейку и предложил связать всех самых значительных авроров вместе.

Всё это время он молчал. Молчал и смотрел куда-то в сторону.

— Вот почему ты пропадала тогда… Вот почему ты пропала совсем…

Казалось, что Поттер задаёт вопрос, чуть повышая интонацию голоса, но нет. Он лишь сам себе говорил очевидные факты.

— Ну, вот ты и поймал Полуночницу! — пытаясь сказать это как можно громче, буквально чуть не проорала девушка. — Доволен? Давай, суд, дементоры, давай!

— Всё будет. Ты за всё заплатишь. Ты мне больше не подруга, — добавил юноша после небольшой паузы. Затем что-то начертил в воздухе палочкой, и за спиной Гермионы снова возникла та четвёрка авроров.

* * *

Азкабан. Камера для обвиняемых.

Опять та же самая камера, в которой она была перед тем, как идти к Гарри. Та же самая камера, в которой она была, после того, как её поймали.

Пять шагов вдоль одной стены, пять шагов вдоль другой стены. Квадратная тюрьма. Да что говорить? Она и была сейчас в тюрьме. Азкабан.

Представляла ли себе Гермиона когда-нибудь, что ей будет суждено кончить свои дни вот так, сидя на холодном полу камеры или от поцелуя дементора? Если только очень давно, возможно, в самом начале. Хотя, сложно утверждать наверняка. Скорее всего, навряд ли. Боль, злость, ярость, чувство несправедливости, знания и умение ими пользоваться — всё это опьяняло, затуманивало всё остальное. Оставалась лишь месть. И она мстила. Последователям Дамблдора, тем, кто за Орден Феникса, и Пожирателям Смерти. Вторым за то, что убили её семью, первым за то, что не спасли их. Но если с убийством Пожирателей ты становишься врагом Вольдеморта, то с убийством авроров врагом Министерства. И ты — враг обоих сторон. Потому что одно другое не искупает. Она враг и тех, и других. Она осталась одна.

* * *

Родовое поместье Малфоев. Кабинет на втором этаже. Примерно в это же время.

— Мастер Малфой, утренняя почта…

— Оставь на столе.

— Да, Мастер Малфой.

И домовой эльф исчез за дверью.

Слизеринец сидел в своём любимом кресле и читал какую-то книгу по зельям: влияние крёстного было неоценимым, так сказать, как его внимание привлёк большой заголовок. Отложив книгу в сторону, юноша взял в руки «Пророк», и с каждой новой прочитанной строчкой брови всё больше и больше сходились на переносице.

— Всё-таки попалась. Весьма жаль, — с этими словами Малфой кинул газету обратно на письменный стол и продолжил чтение книги. Там вёлся увлекательный рассказ о действиях корня некоторого растения, под названием Ракасония…

* * *

Прошлое. Пять месяцев назад. Малфой-мэнор.

— Драко, у меня к тебе серьёзный разговор.

— Да, отец.

Если Люциус начинал своё утреннее «приветствие» со слов «серьёзный разговор», то можно было считать, что день безнадёжно испорчен.

— У меня совсем недавно были в гостях Паркинсоны.

— Это насчёт моей будущей женитьбы, отец? — это было сказано скорее утверждая, чем спрашивая.

Малфой старший ухмыльнулся, сидя в том же самом кресле, в кабинете на втором этаже. Его сын, стоя перед ним с совершенно равнодушным лицом, забавлял его. Хотя, наверное, слово «забавлял» было не совсем уместно.

— Да. Мисс Паркинсон не сможет стать твоей женой.

Внутренне слизеринец улыбнулся, внешне его лицо не изменилось. Что же, похоже, сегодняшний день будет исключением из уже привычного правила.

— Какова же причина её отказа?

— Её смерть, — абсолютно равнодушно. Аристократ. Пожиратель Смерти.

— Нужно передать их семье наши соболезнования.

— Не беспокойся, Драко. Я уже всё уладил, когда они наносили визит с извинениями, — немного помолчав, Люциус продолжил. — Я нашёл тебе новую невесту.

«Нет, не будет», — подумал юноша.

— Кто?

— …

В комнату заглянул домовой эльф.

— Хозяин Малфой, к Мастеру Малфою пришёл человек.

— Неужели? — мерзкая ухмылка заиграла на лице старшего Малфоя. — Кто же?

— Блейз Забини, Хозяин Малфой.

— Хорошо. Мы продолжим наш разговор, Драко.

— Как скажешь, отец.

Получив от Люциуса кивок, что он свободен, слизеринец покинул кабинет.

* * *

Прошлое. Пять месяцев назад. Малфой-мэнор. Вечер того же дня.

— Ты хотел меня видеть, отец?

— Да, Драко. Нас прервали сегодня утром, — Люциус как раз закончил ужинать в столовой. — Давай пройдёмся в мой кабинет. У нас с тобой дело, как ты помнишь.

— Разумеется, — кивнул слизеринец.

Как только они поднялись в комнату, старший Малфой запер двери на закрывающее заклинание и сел в кресло у окна.

— Как я тебе уже сказал, я подыскал тебе новую невесту. Их семейство мало известно в Англии, но зато во Франции семья Рокстри очень, и даже очень уважаема.

— Как скажешь, отец.

— Они прибудут завтра вечером. Так что не планируй никаких дел. Ты понял, Драко?

— Да.

— Можешь идти.

Как только юноша закрыл за собой дверь, то маска безразличия тут же сошла с его лица: теперь на нём играла только ярость. Завтра. Завтра он увидит свою будущую жену, с которой должен будет жить до конца своей жизни.

«Хотя, если случится небольшой несчастный случай, то ведь…» — интересная мысль пришла в голову Малфою.

«Мерлин, а я даже не узнал её имени у отца… К чёрту всё!»

И с таким решением слизеринец, перепрыгивая через три ступеньки, понёсся вниз, в холл — там его ждал Блейз.

* * *

Прошлое. Заметка в «Пророке».

«Сегодня произошёл ужаснейший случай. Такого не было уже больше 150 лет! Несчастье случилось с известной во Франции семьёй чистокровных волшебников Рокстри. Мистер и Миссис Рокстри вместе со своей шестнадцатилетней дочерью направлялись из своего поместья во Франции в Англию. Насколько стало известно нашему корреспонденту, в поместье чистокровных и уважаемых в Англии волшебников семьи Малфой. Они перемещались, использую каминную сеть, что и послужило причиной трагедии: их поглотило пламя.

Со слов Мистера Малфоя, Рокстри направлялись к ним по весьма семейному вопросу, ведь в планах родителей обоих семей был и такой, что бы обвенчать Мистера Драко Люциуса Малфоя и Мисс Барры Амели Рокстри.

Министерство и, в частности, семья Малфой, глубоко сожалеет о случившемся.

Мы будем держать Вас в курсе дальнейших событий».

* * *

Прошлое. День несчастного случая. Малфой-мэнор.

Об этом дне младший Малфой помнил лишь одно: самое большое количество заклинаний «Круцио», которое он когда-либо получал. Что же, это было не без оснований. И он знал, что этим всё кончится, однако решился. И даже сейчас не жалел о содеянном.

* * *

Азкабан. Камера для обвиняемых.

Девушка сидела в углу, прислонившись щекой к холодной каменной стене. Кружка с водой и кусок чёрного хлеба на подносе стояли на расстоянии вытянутой руки от неё, однако она не притронулась ни к еде, ни к питью. Просто она знала, ЧТО намешено туда — зелья, подавляющие волю, расслабляющие сознание. Слабые, но весьма действенные зелья. Что-то вроде её Артанонии, однако, светлая магия. Эти зелья обычно применяют в больницах, когда лечат выживших их ума волшебников, которые отличаются слишком буйным характером.

А ей нужны были силы. Хотя бы на пару часов, но силы, позволяющие ей снова стать той, кого все боялись. Стать Полуночницей. И у неё, кажется, есть такая возможность. Осталось только дождаться, пока какой-нибудь штатный аврор не зайдёт к ней в камеру, и тогда… И тогда она сможет сбежать. Да, осталось только дождаться. И постараться скопить больше сил. Как можно больше сил.

Дождаться.

Её время снова придётся.

Дождаться.

* * *

Прошлое. Несколько дней спустя после смерти Рональда Артура Уизли.

— Гермиона, все уже внизу, пойдём? — чёрная растрёпанная голова показалась в приоткрытую дверь.

— Н-нет, я лучше останусь здесь.

Юноша вздохнул, открыл было рот, что бы что-то сказать, то тут же закрыл его и закрыл за собой дверь.

Гриффиндорка полусидела-полулежала на небольшой мягкой кровати, застеленной тёмно-синим покрывалом, и смотрела в потолок. Что она пыталась увидеть на нём? Возможно, то, что скрыто от глаз человека. Возможно, она пыталась найти там того, кого потеряла.

Рыжеволосый юноша, вечно немного обиженный, но всегда добрый и понимающий. Рон Уизли.

Со дня его гибели прошло уже несколько дней, а она всё никак не могла смириться с этим. Ведь это было для неё первым ударом. Первой личной потерей в этой кровопролитной войне.

Девушка слышала, как внизу хлопнула входная дверь. Сейчас она находилась в Норе, в комнате Рона. Она лежала на его кровати. На ЕГО.

Хлопнула дверь, и ещё несколько хлопков — все трансгрессировали на кладбище. Нет, слишком уж это всё было больно. Нет, она не могла так.

Хорошо, что в доме уже никого не было: от такого крика, полного отчаянья и боли, не смог бы устоять никто. Гермиона старалась держаться, старалась контролировать себя, но всё же сорвалась.

Вслед за криком послышались рыдания. Гриффиндорка уже не пыталась сдерживать их, как раньше. Уже не пыталась.

Как долго она пролежала так? Час? Два? Может, даже больше? Время потеряло для неё всякий смысл. Но слёзы всё же иссякали и иссякали. Наступил момент, когда они и вовсе закончились.

Хватит, довольно.

Глубокий вздох, и девушка раскрывает глаза для нового дня.

Теперь ей нужно будет научиться жить без Рональда Уизли. Научится жить без него. Если она действительно хочет жить дальше.

А хочет ли она? Да, она хочет.

* * *

Прошлое. Похороны Рональда Уизли.

Гермиона стояла, обнявшись с Гарри. Родители Рона были немного в стороне от них, так, что девушка видела их лица. Они были заплаканы и полны боли. Потерять сына. Ведь это действительно очень больно. И гриффиндорка понимала их.

Гарри что-то говорил ей на ухо, что-то шептал. Кажется, это были успокаивающие слова. Возможно, что-то ободряющее, но девушка едва слушала его: всё её внимание было поглощено деревянным гробом. Крышка была открыта, поэтому она видела бледное лицо Рона, его рыжие кудряшки, которые теперь не сверкали так ярко. И глаза. Закрытые глаза. Они больше уже никогда не откроются. Никогда.

* * *

Настоящее. Азкабан.

В тёмных коридорах темницы не было слышно ни шума. Однако, если присмотреться, то можно было различить крадущуюся тень. Тень двигалась быстро, но совершенно бесшумно.

Тихий скрежет замков, едва уловимый взмах волшебной палочки, и она снаружи. Она на свободе.

«Воздух! Я снова с тобой! Я снова свободна! Я снова могу растворяться в тебе, Воздух…»

Девушка стояла около массивных ворот с закрытыми глазами.

Ей нужно торопиться, иначе её радость будет недолговременной. Подняв палочку вверх, она трансгрессировала.

Да, она сделала это. Но силы покидают её. Их не хватает…

* * *

Родовое поместье Малфоев. Кабинет на втором этаже.

Иногда кажется странным, но время от времени ты ловишь себя на мысли, что думаешь о том, о чём, по идее, думать никак не можешь.

Но ты думаешь. И это тебе не нравится.

Малфой сидел за письменным столом и перебирал какие-то бумаги. Что-то было о его собственности, что-то из Министерства, что-то являлось письмами со словами скорби о его достопочтенном отце и его смерти.

«Убийстве, — мысленно поправил слизеринец. — Убийстве».

Он только обмакнул перо в чернильницу, как позади него раздался какой-то хлопок.

То, что он был когда-то ловцом в команде и то, что он был всё-таки Малфой, дали о себе знать: буквально миг спустя, юноша уже стоял лицом к появившемуся (а ведь это был хлопок трансгрессирующего — он понял это сразу же) и направлял волшебную палочку точно в грудь.

Что-то в этом чёрном пятне ему показалось смутно знакомым. Секунда, и человек снял капюшон.

Возможно, он бы и удивился, но только не в этой жизни.

— Я отдам всё, что захочешь, только помоги мне…

И девушка упала в обморок.

Едва успев подхватить её на руки, юноша понёс Гермиону в спальню.

«Всё?»

Что ж, он уже знает что. Уже знает.