Солнце над пропастью (гет)

Если бы Джастина спросили, как вообще его угораздило ввязаться в эту крайне сомнительную историю, он покривил бы душой, сказав, что пошел на это ради Тома. Они с другом не виделись всего полгода, но отношения их претерпели кардинальные изменения, и сложно пока было сказать, положительные ли. Во всяком случае, в гостях у Сандерсов Джастин испытывал доселе незнакомое ему чувство неловкости. Впечатление лишь немного сглаживалось тем, что похожие ощущения преследовали мальчика и в собственном доме.

Нет, дело, скорее, было в Филлис Сакс. Не то что бы Джастин претендовал на роль ее лучшего друга — конкурс на это место был поистине жесток. И не то что бы всерьез считал, что она может привести его в компанию Гарри Поттера, как того желает мама. Филлис, и сама не отдавая себе отчета, умудрялась в любой ситуации двигаться по касательной, сводя возможный ущерб к минимуму, а приобретая, разве что, жизненный опыт. И Джастин, с исконно хаффлпаффскими любознательностью и целеустремленностью, хотел хотя бы отчасти освоить этот полезный навык.

Довольно быстро он понял, что бесполезен на своем в равной степени далеком от интриг и приключений факультете. С другой стороны, в этом состояло его преимущество. Даже мама не смогла, всего на одну ночь появившись в школе, избежать крайне опасного и совсем ненужного опыта, а он и о тролле знал только понаслышке, и Черную даму, которую, если верить Иоли, староста Слизерина недавно ночью увидела в зеркале, так больше и не встречал. Зато его мир полнился слухами, ценность которых нельзя было преуменьшить. И все чаще среди них фигурировала загадка закрытого коридора на третьем этаже.

Джастин отстраненно наблюдал за тем, как остроконечные снежинки кружатся в своем неповторимом вальсе, и скучал. Мама привезла его к Сандерсам еще накануне вечером, а с утра появилась буквально на несколько минут, утащив за собой хозяйку дома. Джастину казалось, что втайне от него Констанс экстерном освоила навыки аппарации — таким молниеносным было ее исчезновение, что даже дежурное напутствие "слушаться Шерил" он скорее угадал за шумом закрывающихся дверей лифта.

Миссис Сакс опаздывала. Джастин узнал о том, что присоединяется к их прогулке по Косому переулку, в последний момент — когда уже начал вслух жалеть о том, что не остался на праздники в Хогвартсе. Дома только и разговоров было, что о праздничном меню и изменениях в схеме рассадки, связанных с предпочтениями "особых гостей" дедушки. Детям на этом мероприятии места не было, да Джастин и сомневался, что его нестандартный выбор жизненного пути позволит достойно представить семью. Безусловно, Констанс страшно гордилась тем, что среди них есть свой волшебник, однако вряд ли рискнула бы всерьез обсуждать это, скажем, с членами королевского дома.

У Сандерсов он был передан в надежные руки сеньоры Мерседес, с воодушевлением отнесшейся к пополнению в их рядах. Том выглядел задумчивым и ел неохотно, так что все надежды его бабушка возлагала на нового гостя. Джастина предупредили, сеньора Мерседес ни о чем не подозревает, поэтому говорить о школе рекомендуется мало и иносказательно.

— Приходится запирать Нагайну, — пожаловался ему Том, убедившись, что бабушка надолго занята на кухне. — Все книги мама спрятала, папу через слово одергивает... Даже Салазар сейчас у Филлис.

— Рождественский ужин будет непростым испытанием, — усмехнулся Джастин. — Маме сложно долго не говорить ни о чем волшебном. Она до сих пор сокрушается, что мы не попали на Йоль к Лонгботтомам.

Том с трудом сдержал так и рвущийся с языка язвительный комментарий. Последняя встреча Мерседес и леди Финч-Флетчли ознаменовалась заведомо провальными попытками последней найти единомышленницу в увлечении восточными духовными учениями. В беседе фигурировали индуистские боги со звериными головами и примеры из жизни практиков агори-йоги; с тех пор бабушка Мерседес ни на минуту не усомнилась в прогрессирующем сумасшествии Конни, и любое наглядное доказательство существования магии в ее исполнении восприняла бы, как еще одно подтверждение этой печальной истины.

— Сразу после каникул квиддич, — рассеянно сообщил Джастин. — Наши против Гриффиндора. Рэйвенкловцам мы уже проиграли, и Поттеру проиграем. Иоли сказала наплевать на кубок и летать в свое удовольствие.

— Поттер же раньше тоже жил с магглами, — припомнил Том рассказы подруги. — Интересно, где он научился ловить снитч?

— Я слышал, у него отец подавал большие надежды. Кто знает, если бы он не погиб на войне, может, стал бы профессиональным спортсменом.

— А кем был его отец? — как бы невзначай поинтересовался Том. — Разве не магглом?

— Насколько я понимаю, это мать — магглорожденная ведьма, — задумался Джастин. — Поттеры всегда были известной семьей, Захария так утверждает, а это что-то да значит. Я не знаю, чем конкретно они прославились. Поттера спрашивать бесполезно, он и сам не в курсе.

Том промолчал, погруженный в свои мысли. Значит, если родство со Слизерином и имеет место быть, в случае Поттера оно возможно лишь по отцовской линии, причем искать следует среди незаконнорожденных детей. Третий том "Истории волшебного мира Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии" ясно утверждал, что последними известными потомками Основателя были некие Гонты, которые придавали огромное значение, по крайней мере, официальной части своей родословной.

— Мальчики, спускайтесь, — громко позвала их Мерседес. — Я только что видела в окне, как Шерил паркует машину!

Снегопад за окном все усиливался, и Том поначалу даже не узнал миссис Сакс, предусмотрительно спрятавшую свои длинные рыжие волосы под розовым кашемировым шарфом. Глаза Филлис так и сверкали в предвкушении первой встречи матери с ее учителями. Том так много читал о них в письмах, что, казалось, мог в точности воссоздать их портреты, едва закрыв глаза. Профессор Флитвик, в роду которого, по слухам, были гоблины — благообразный старичок с окладистой бородой и густыми темными бровями, из-под которых лукаво сверкают живые серые глаза. Профессор Снейп — полная ему противоположность, худощавый брюнет со скверным характером и довольно-таки зловещей репутацией, в значительной степени создаваемой и культивируемой им самим.

Тому не нравилось, что Филлис будет изучать легиллименцию под руководством мастера. Что-то внутри подсказывало ему не слишком полагаться на Снейпа.

В автомобиле сильно пахло земляникой.

На этот раз прерогатива провести Шерил сквозь стену в "Дырявом котле" выпала Филлис, которая с невероятно важным видом ударила палочкой по кирпичам, наблюдая, как взору матери открывается заснеженная улица. Зимой волшебный Лондон был еще красивее: витрины магазинов буквально ожили, и на каждой разыгрывалось крошечное представление зачарованных огоньков, говорящих фигурок, шоколадных замков и драконов из папье-маше, пламя которых не обжигало руки, зато с легкостью могло подпалить игрушечные деревья из резаной бумаги.

— Профессор Флитвик сказал, что будет ждать нас в кафе напротив магазина "Твилфитт и Таттинг", — напомнила Шерил, всматриваясь в сияющие всеми цветами радуги названия. — И хорошо бы нам найти его за оставшиеся десять минут.

— Я помню, где это, — успокоила ее Филлис. — В прошлый раз мы проходили мимо с миссис Сандерс. Там еще такая стеклянная мансарда... И забавное существо открывает и закрывает дверь.

— Домашний эльф, — уточнил Джастин. — У Бэрков такой же. Он забирал чемоданы Джоэла и Иоли из общей комнаты. А они потом возвращались домой через камин одного из своих друзей в Хогсмиде.

— Так вот как они выглядят, — обрадовалась Филлис. — Пенелопа говорит, в Хогвартсе трудится целая община, только им запрещено показываться на глаза и исполнять просьбы учеников, не связанные с бытом. Иначе воображаю, что бы у нас творилось.

— Хорошо, что моя мама пока не знает об эльфах, — отметил Джастин. — Я не хочу, чтобы она увольняла Амихан и остальную прислугу.

До места назначения они добрались быстро, почти не успев полюбоваться на нарядный переулок. Шерил пообещала, что после разговора с профессорами они обойдут все окрестные лавочки, но все же успела сфотографировать ребят на фоне выбранного Флитвиком уютного ресторана.

Народу вокруг было даже больше, чем летом. Отчего-то внимание Джастина привлекли выходившие из "Твилфитт и Таттинг" пожилая блондинка и увязавшаяся за ней желчного вида девица, которую ему уже приходилось встречать в школе. Имя девицы, как назло, вылетело из головы, запомнилось лишь то, что недолюбливала ее не только Иоли Дэвис, но и однокурсницы со Слизерина.

— Я вот что подумал, миссис Сакс, — после незаметного кивка Филлис вкрадчиво начал Том. — Мне ведь не полагается слушать то, что вам будут говорить эти профессора. Я даже не ученик Хогвартса. Они тут же вспомнят про Статут о Секретности или снова станут зазывать меня в Хогвартс. Надоело в сотый раз объяснять одно и то же.

— Скажи сразу, чего ты добиваешься, Том, — мягко остановила его Шерил. — Хочешь погулять, пока мы обедаем? Учти, я несу ответственность перед твоей бабушкой, а она заставила меня пообещать, что ты не останешься голодным. То же самое касается и тебя, Джастин.

— В самом деле, миссис Сакс, — Джастин не знал, что кроется за этой просьбой, но решил поддержать друга. — Мне кусок в горло не полезет в присутствии профессора Снейпа. Вдруг он уже проверил те эссе, что мы сдали ему перед каникулами?

— И где я потом буду вас искать? — нахмурилась Шерил. — Впрочем, Макгонагалл говорила, что гулять здесь безопасно. Я видела детей без сопрождения взрослых... Поступим вот как: возвращайтесь сюда через час и ждите. С главной улицы не смейте никуда уходить, с незнакомыми людьми не разговаривайте. И помните: вы всегда можете передумать и присоединиться к нам.

Том поспешно заверил Шерил в том, что цели их прогулки исключительно мирные и познавательные. Непохоже, чтобы женщина ему поверила, однако, коротко кивнув, она приобняла Филлис и потянула за собой.

— Вот здорово! — восторженно воскликнул Джастин. — Всегда мечтал погулять тут без взрослых! Куда сначала, за сладостями? Или посмотрим метлы?

Том окинул его настолько оценивающим взглядом, что Джастину стало не по себе.

— Сначала к Олливандеру, — решил он. — У меня к нему важное дело.

— К Олливандеру? — удивленно переспросил Джастин. — У которого мы волшебные палочки покупали? Но зачем он тебе понадобился?

Том уже уверенно шагал в сторону нужного ему дома с легкой улыбкой на лице. Все оказалось даже проще, чем он мог ожидать.

— Думаю, через несколько минут мы это выясним, — неопределенно ответил он.

Шерил смотрела вслед мальчикам сквозь небольшое окно, пока они не скрылись за поворотом. После этого она протянула портье пальто и привела себя в порядок перед зеркалом.

— Какая красавица! — зеркальная гладь подернулась рябью, и на ней проступило нечто, напоминающее губы из расплавленного металла. — Что за преступление прятать такие роскошные кудри под шалью!

— Это говорящее зеркало, мама, — прошептала ей Филлис. — У нас в школе такие на каждом шагу. Среди них есть очень необычные, — сказав это, она посерьезнела.

— Куда уж необычнее, — насупилась Шерил, немеделенно отходя в сторону. — Откуда оно знает, что у меня на голове? Оно что, может видеть сквозь одежду?

Филлис прыснула со смеху — мама всегда забавно реагировала на предметы и обычаи, среди чистокровных волшебников считающиеся повседневностью.

— Говорила тебе, надень шапку, — проворчала Шерил, заходя следом за дочерью в окутанное полумраком помещение. — Сейчас снег растает, и все волосы будут мокрые.

— Я могу их высушить, — похвасталась Филлис. — Здесь много волшебников, никто и не заметит, что колдую именно я.

— Вот уж нет, — возмутилась мать. — Проверять оперативность работы местной полиции будешь в другой компании. Кстати, твоему другу надо научиться складнее врать. Если бы не Джастин — невинное дитя, — хотела бы я посмотреть, как бедняга Том будет выкручиваться.

— О чем это ты? — удивилась Филлис.

— О том, что простейший выход — написать мистеру Олливандеру письмо, — не пришел в голову никому из вас, — с непередаваемым видом сообщила Шерил. — И это стремление из всех возможных путей пойти по наиболее сложному настораживает. Надеюсь, это не Хогвартс на вас так влияет?

Филлис не сразу решилась поднять на мать виноватый взгляд.

— Почему же тогда ты так скоро увела нас из лавки мистера Олливандера, когда он заговорил о сестре моей палочки?

— По-моему, это очевидно, — пожала плечами Шерил. — Я не была уверена в том, что Андреа Сандерс следует знать такие личные подробности. Ее муж и без того выказывает излишнюю заинтересованность в этом деле.

Они сели за заказанный для них столик и раскрыли меню, но мысли Филлис настолько смешались, что она меньше всего хотела сейчас думать о сытном ланче.

— Разве это плохо? — спросила она Шерил. — Отец Тома только хочет помочь...

— Я не сомневаюсь, намерения у Даррена самые лучшие, — кивнула та. — Проблема в том, что он не понимает, что делать после того, как истина рано или поздно всплывет на поверхность. Что он намеревается предпринять, арестовать этих людей, зачитав им обвинительное заключение? Глупо, даже ребенок, вооруженный волшебной палочкой, сможет отмахнуться от него, как от назойливой мухи. Обнародовать результаты своего расследования? Даррен слишком дальновиден и осторожен для этого. Вот и выходит, что правда, какая есть, полезна только нам с тобой. Или я чего-то недопонимаю, что еще хуже.

— А если мистер Олливандер все-таки расскажет что-то Тому? — с сомнением протянула Филлис. Мать успокаивающе накрыла ее пальцы своей ладонью.

— Попросишь его сохранить это в тайне. Ты ведь не в первый раз это делаешь.

Профессор Флитвик прибыл на встречу минута в минуту в сопровождении забавной леди в черном платье свободного покроя. Ростом она ненамного превосходила своего приземистого спутника, глаза подводила карандашом немыслимого зеленого оттенка, а в руках держала видавшую виды бордовую сумку, на которой красовалось с десяток вручную поставленных заплат. Шерил привстала в легкой растерянности, явно не зная, с чего начать разговор, однако Флитвик тут же взял дело в свои руки.

— Рад видеть, что вы добрались благополучно! — держался он еще более благожелательно, чем по телефону, и Шерил немного расслабилась. — Значит, Вы и есть мама нашей Филлис! Искренне рад знакомству! Надеюсь, вы не против, что моя супруга, Наоми, пожелала составить нам компанию?

— Ну что вы, — Шерил приветливо улыбнулась. — В праздничные дни всегда приятно побыть с семьей. Я тоже очень рада встрече, профессор. Наслышана о вас от дочери.

— День у нас выдался богатый на события, — перевел дыхание Флитвик. — Вчера мы получили известие о смерти госпожи Тилли Ток, близкой приятельницы Наоми. В срочном порядке пришлось отправляться в Девон, где она проживала, поддержать семью.

— До сих пор в голове не укладывается, — горестно вздохнула миссис Флитвик. — Восемьдесят восемь лет — разве это возраст для волшебницы? Ее нашли в саду нашей подруги Пернеллы уже без сознания, видимо, она направлялась ее навестить. Тилли жила по соседству, чуть ближе к морю.

— Тилли получила орден Мерлина первой степени за то, что однажды защитила от зеленого валийского дракона целый пляж магглов, — сказал Флитвик. — Было это в тридцать втором году, помню, как сейчас, потому что тогда мы хоронили Бимиша. Среди моих предков были гоблины, а как раз за их права этот маг и боролся. Дома об этом много говорили. И дракон тоже наделал немало шума.

— Печально слышать, — посочувствовала Шерил. Профессор моментально расположил ее к себе тем, что никоим образом не выделял различий в их воспитании и менталитете — качество, свойственное не каждому магглу. В глазах Шерил он выгодно отличался от Макгонагалл, а значит, за дочь можно было не беспокоиться.

— Вернувшись из Девона, мы тотчас же отправились на встречу с вами, — продолжал Флитвик. — Наоми, видите ли, очень интересует предмет исследования девочек.

— Простите мое любопытство, — улыбка Наоми Флитвик чем-то напоминала лисий оскал. — Я уж и не могу припомнить, когда мой муж соглашался на проект, подобный этому. Была у него многообещающая ученица, но в последний момент ее планы переменились, а жаль...

— Да, Нимфадора вдруг решила, что ее место в аврорате, — сокрушенно признал Флитвик. — Вы, Филлис, возможно, знаете эту девушку. Нимфадора Тонкс с Хаффлпаффа. Редкий талант — метаморфомагия. Такое нельзя ни привить, ни подделать, оно в крови.

Конечно, Филлис понимала, о ком идет речь. Нимфадора Тонкс ассоциировалась у нее со стихийным бедствием локального масштаба. Всюду, где она появлялась, что-то непременно падало, взрывалось или ломалось, а ее феноменальные способности к перевоплощению вызывали тем больше зависти и скрытого восхищения, чем очевиднее становилось, насколько незаинтересованному лицу они достались. Тонкс не использовала их, чтобы привлечь внимание понравившегося мальчика, не устраивала шалостей и розыгрышей в духе близнецов Уизли, не пыталась затмить красотой других девушек или снискать расположение преподавателей. Собственно, даже Филлис обратила внимание на хаффлпаффку лишь после того, как профессор Квиррелл отметил, что у них двоих схожая необычная манера держать палочку.

— Аспект заклинаний возьмет на себя мисс Патил, — тем временем, объяснял Флитвик Шерил. — Очень дружная семья, индийские эмигранты. Их старшие дети получают образование на родине, а близняшек они решили привезти с собой. Известная традиция многих знаменитых родов, диплом европейских школ высоко ценятся в восточных странах, ведь специалистов по северному направлению магии среди местного населения не так много. Так поступали семейства Чанг, Патил, Ашкенази, Розье, Миура, Поляковы, в конце концов, — Флитвик одобрительно кивнул. — Вижу по лицу Филлис, многие из этих имен ей знакомы. По меньшей мере, трое из перечисленных семей представлены в Хогвартсе в этом году. Мисс Миура, впрочем, покинет нас весной.

— А Розье? — постаравшись принять на себя безразличный вид, поинтересовалась Филлис. — Кажется, я уже где-то о них читала...

— Если только вам не доводилось изучать закрытые хроники аврората, Филлис, вы ошибаетесь, — покачала головой Наоми Флитвик. — После войны почти все прямые потомки Розье считаются в Соединенном Королевстве персонами нон грата, а упоминания о некоторых из них были удалены из печатных источников прямым указом вступившего в прошлом году в должность министра Корнелиуса Фаджа. Моя двоюродная сестра работает его помощницей, делом Розье она занималась лично.

Филлис внимательно слушала, стараясь не пропустить ни слова. Информация Гермионы не просто подтверждалась, но и получала вполне правдоподобное объяснение. И коль скоро книги ничего не расскажут о хозяйке ее медальона, не помешает ознакомиться с биографией новоиспеченного министра — вдруг выяснится, в чем причина его ярой антипатии к Розье?

— А вот и профессор Снейп, — Флитвик был явно рад отвлечься от неприятной темы. — Собственно, переговорить вам, миссис Сакс, нужно, главным образом, с ним.

Одно Шерил могла утверждать наверняка: пусть о причудах характера профессора Снейпа Филлис прожужжала ей все уши, не учла дочь главного — после долгих лет жизни под одной крышей с Тони ее крайне сложно было удивить, напугать или вывести из себя.

— Значит, вы и есть тот самый мастер зельеварения и ментальных наук? — лучезарно улыбнулась она. — Очень вовремя.

* * *

Магазин Олливандера, казалось, нисколько не изменился с их последнего визита, только футляров с палочками стало в несколько раз больше. Вряд ли мастер изготовил их за прошедшие несколько месяцев, предположил Том. Скорее, он заполнил разоренные студентами стеллажи экземплярами из старых запасов.

Присутствие Джастина изначально спутало все планы Тома. Стирать ему память, как и в случае с семьей, было бы неэтично, а непредсказуемость Олливандера делала предстоящий разговор взрывоопасным: старик с равной долей вероятности мог рассердиться и прогнать их прочь в ответ на надоедливые расспросы, а мог и поддаться излишней откровенности и сболтнуть лишнего. По-настоящему Тома бесила невозможность применять магию в присутствии друга. Не то что бы он ожидал особенно неприятных сюрпризов, но ощущения связанных рук не любил. Где была бы сейчас его мать, если бы в Кордове Том действовал не в одиночку?

— Как думаешь, он расскажет о том, что мы приходили? — прошептал Джастин. Если бы Том мог, давно бы отправил его обратно под опеку Шерил, но это выглядело бы чересчур подозрительно.

— Кому расскажет?

— Не знаю, — Джастин опасливо огляделся по сторонам. — Палочка — это же вроде оружия. Думаешь, он так просто продает их и ни перед кем не отчитывается?

— Даже если и так, — развел руками Том. — Разве мы пришли для того, чтобы что-то купить? Не возбраняется задавать вопросы.

— Не знаю, — Джастин не выглядел убежденным. — Зависит от того, какие вопросы и о ком.

Том раздраженно передернул плечами: после туманных намеков Нагайны не хватало ему еще наставлений Джастина о правильных вопросах.

— Я ждал вас, молодые люди, — скрипучий голос мастера волшебных палочек звучал в унисон с отходящими половицами. Том снисходительно улыбнулся, а вот Джастин от неожиданности чуть ли не подпрыгнул. Старик Олливандер умел появляться эффектно, как чертик из табакерки.

— Как правило, все мои покупатели рано или поздно возвращаются, — неторопливо прошагал он к окну и уселся в свое любимое кресло. — Некоторые обращаются за тем, чтобы заменить поврежденную палочку или приобрести новую вместо утраченной. Большинство приводит сюда своих детей. Единицы появляются, чтобы учиться. Я хорошо помню нашу первую встречу, мистер Финч-Флетчли, — вновь продемонстрировал Олливандер свою уникальную память. — А вот с Вами, молодой человек, познакомиться нам до сих пор не довелось. Вы сопровождали мисс Сакс, если не ошибаюсь. Надеюсь, она довольна своей палочкой?

— Вполне, — отозвался Том. — Мисс Сакс преуспевает. И я здесь по ее просьбе. Мое имя — Томас Сандерс.

— Конечно, Томас, — закивал мистер Олливандер. — Вы приходили сюда вместе с Вашей матушкой, верно? И недвусмысленно дали понять, что не желаете связывать свою жизнь с магией и развивать врожденный дар.

— Вы все верно запомнили, мистер Олливандер, — твердо отвечал Том. — Я намерен и дальше оставаться в той школе, куда был записан родителями.

— Полагаю, вы приняли мудрое решение, мистер Сандерс, — неожиданно поддержал его мастер. — От одной весьма уважаемой мною особы мне доводилось слышать, что в жизни нет ничего важнее мира в доме, и ради его достижения многим следует поступиться. Я не ошибусь, если предположу, что именно об этой волшебнице Вы хотели со мной побеседовать?

— Вы говорили о палочке-сестре, — осторожно заметил Том. Проницательность старого мага делала его опасным собеседником, за разговором отныне нужно было следить с утроенной бдительностью. — О том, что уже продали палочку с теми же характеристиками, что и у Филлис Сакс. Кому она досталась?

Олливандер помолчал, не сводя с Тома внимательного взгляда водянистых, подслеповато щурящихся глаз.

— Та палочка сменила двух хозяек, — глухо ответил он. — Приобретена она была для Друэллы Розье, которая затем передала ее своей старшей дочери, Беллатрикс.

Оба имени прозвучали в равной степени незнакомо. Должно быть, разочарование Тома так явственно было написано на его лице, что Олливандер поспешил конкретизировать свой ответ.

— Палочку мадемуазель Розье, как я уже рассказывал, имел честь изготовить и продать мой покойный отец. Я тогда был молод, очень молод... Не удивляйтесь, друзья мои, я был старше вас не более, чем на десятилетие. Мадемуазель Розье привели в мой магазин вместе с ее сестрой-близнецом. Сестре отец продал довольно экзотичную палочку из пальмового дерева. По тем временам, экспериментальный образец. Ну а Друэлле достался грецкий орех, выращенный на склонах гор высокого Атласа, в каменистой долине реки Дадес, на ее родине — в Марокко.

— Она из Марокко? — удивился Джастин. — Почему тогда покупала палочку здесь?

— С 382 года магазин Олливандера славится изделиями самого высокого качества, — высокопарно произнес старик. — Каждая палочка Олливандера индивидуальна, в отличие от товара, что пока еще производится в странах Магриба. Местные маги вообще палочки не жалуют. Мой отец бывал в Марокко, когда пополнял запасы редких ингридиентов. Там он и встретил главу рода Розье. Те жили обособленно даже по волшебным меркам, раскинув шатры на выходе из ущелья Тодра. Настоящие берберские колдуны, кочевники, темные маги. Моего отца Марокко покорило. Он часто вспоминал эти скалы, похожие на куски переваренного мяса, и пустыню, и необычайно яркое солнце над пропастью... Розье перенесли его даже на свой герб, — Олливандер вздохнул, будто сожалея о далеких краях, которые сам так и не повидал. — Их дочери получали образование во Франции и впоследствии остались в Европе.

Том глубоко вдохнул, чувствуя, как учащается сердцебиение. Слишком уж история Олливандера совпадала с воспоминаниями Нагайны. "Далекий край, полный песков" — не могла ли речь идти о Марокко? А женщина с множеством лиц, дочь старого мага, — не она ли и есть Друэлла Розье, родственница мистера Сакса?

— И что с ней стало? — порывисто спросил он. — Она жива? Вы говорили, она больше не использует палочку.

— Вы слишком торопитесь, Томас, что нынче свойственно всем молодым людям, — проговорил Олливандер. — Окончив школу, мадемуазель Розье вышла замуж. Отныне ее знали под фамилией Блэк. Должно быть, вы уже слышали об этом знаменитом семействе. Палочку она использовала до одиннадцатилетия старшей дочери. Когда мисс Беллатрикс Блэк поступила в Хогвартс, палочка осталась при ней. Насколько я знаю, Друэлла к тому времени уже состояла в организации и не могла позволить министерству контролировать свою магию.

— Организации? — снова некстати вмешался Джастин. — Какой организации?

— Разумеется, я говорю о Пожирателях смерти, мистер Финч-Флетчли, — мастер посмотрел на него так, будто Джастин публично признался в незнании прописной истины. — Всем известно, что Беллатрикс Блэк, вошедшая после замужества в род Лестрейнджей, считается одной из самых опасных сторонниц Того, чье имя нельзя называть.

— И где же она сейчас?

— И это тоже не тайна за семью печатями, — пожал плечами старик, не понимая, стоило ли беспокоить его ради информации, которую так просто раздобыть, просмотрев пару-тройку газетных выпусков. — Миссис Лестрейндж уже десять лет находится в заключении в тюрьме Азкабан, как и многие другие соратники Того...

— А Друэлла Розье? — нетерпеливо перебил его Том. — То есть Блэк. Друэлла Блэк, — в голове вдруг стал на место недостающий паззл, и Том как по наитию спросил: — Скажите, а у нее ведь было второе имя?

Олливандер изумленно склонил голову набок.

— Я с первого взгляда обратил внимание на Ваш неординарный ум, юноша. Для магглорожденного волшебника Вы поразительно быстро узнаете то, что теперь принято держать в тайне и от старожилов волшебного мира. Разумеется, как и у всех магрибских колдуний, у Друэллы было имя, указывающее на ее арабские корни. Собственно, в окружении Того, чье имя не должно быть упомянуто, ее и знали, как госпожу Расальхаг.

"Неужели Вы забыли и нашу госпожу?" — отчаянный возглас Эвиты пробивался к нему, будто издалека. — "Она жива, она все еще где-то здесь!"

Том встряхнул головой, избавляясь от морока. Все это выглядело слишком неправдоподобно, чтобы быть правдой. Если Тони Сакс — и в самом деле, один из Розье, как ему позволили на столько лет покинуть магический мир и жить в светском браке с самой обыкновенной, пусть и невероятно обаятельной магглой? Том успел прочитать достаточно, чтобы представить себе отношение к подобным бракам среди старых семей, а уж тем более — в ближайшем окружении лорда Волдеморта.

И все же, самое очевидное доказательство сейчас висело на шее Филлис. Она не просто прельстилась красивой побрякушкой. Судьба распорядилась таким образом, что в руки Филлис попал медальон ее ближайшей родственницы по отцовской линии.

— Она тоже была Пожирательницей смерти? — как можно более ровным голосом поинтересовался он. — Неужели организация существует так давно?

— Причастность Друэллы к делам Того, кого нельзя называть, никогда не была доказана, — возразил Олливандер. — К тому же, организация напрямую заявила о себе лишь после прихода к власти Миллисент Багнолд и проведенных ею не слишком удачных реформ. Однако, — он замялся, — когда Тот, кого нельзя называть, только начинал свою деятельность, Друэллу, тогда еще мадемуазель Розье, нередко можно было увидеть в его обществе, а также среди магов, которым он оказывал покровительство.

— Но чем она занималась кроме того, что поддерживала его на словах? — нахмурился Том. — Как я понимаю, общество в то время было расколото. Вряд ли Друэлла Розье единственная, кто высказывался в поддержку... этого человека.

— Я уже и без того сообщил больше, чем вам достаточно знать о палочке мисс Сакс, — вдруг рассердился Олливандер. — Я понимаю Ваше беспокойство, мистер Сандерс, однако смею заверить, что ни мадам Розье... Блэк, ни ее дочь не представляют для мисс Сакс никакой угрозы. Беллатрикс Блэк осуждена пожизненно, ее палочка была переломлена. Друэллу Блэк не видели уже больше десяти лет, и есть все основания предполагать, что она мертва. На сегодняшний день палочка мисс Сакс существует в единственном экземпляре. А теперь уходите, у меня много работы.

— Но сэр, — не отступал Том. — Что же я скажу Филлис? Она наверняка захочет узнать больше о связи этих палочек. Даже есть одна из них была уничтожена...

— Если когда-нибудь Вы станете моим учеником, мистер Сандерс, я расскажу Вам о связи палочек и других не менее увлекательных вещах. Однако Вашей подруге ни к чему забивать себе этим голову. Ее ничто не может и не должно объединять с волшебницами, так бездумно растратившими свою жизнь и свой талант. Их больше нет, а значит нет и той эпохи, — Олливандер помолчал. — Знаете, она ведь была очень красива, Расальхаг. Необыкновенно выразительные глаза, они завораживали, даже когда она вовсе не хотела очаровать собеседника. Такой контраст с нынешними безликими бюрократами из министерства и Визенгамота... Все они уходят на покой, злодеи старой закалки. Почти никого уже не осталось, способного на поступок. Злодейства, несправедливости хоть отбавляй, а злодеев нет, — старик невесело усмехнулся и, тяжело поднявшись, зашагал в смежную комнату.

Уже на пороге, повернувшись, он добавил:

— Вы сюда просто так не приходите, мистер Сандерс. Вы способный юноша, талантливый, но нет у меня времени с Вами болтать.

Том и Джастин остались одни в помещении, из которого как будто за долю секунды откачали все звуки, оставив лишь пустоту. Тому необходимо было подумать над услышанным, Джастин же выделил для себя главное: какие бы отговорки не изобретал Олливандер, палочка Друэллы Розье счастья Филлис точно не принесет.

Так мальчики и удалились, молча. Мистер Олливандер отрешенно провожал им взглядом, не отходя от эркера, — он знал, что в противном случае окажется под прицельным огнем глаз куда более пронзительных и цепких.

— Кажется, Вы, Гаррик, истолковали мою просьбу с точностью до наоборот? — белокурая волшебница, возраст которой отчаялся бы определить и эксперт, разгневанно расхаживала по комнате, и огонь горящих свечей играл разноцветными бликами в многочисленных перстнях, которыми были унизаны ее пальцы. — Или попросту издеваетесь?

— Вы призываете меня лгать детям, идти против собственных убеждений? — Олливандер усмехнулся. — Не кажется ли Вам, что я недостаточно стар для этого, Нэлли?

— Как Вы смеете наносить мне такое оскорбление! — ведьма раздосадованно хлопнула рукой по столу. — Вы могли хотя бы воздержаться от того, чтобы так откровенно вредить! Расальхаг не получит эту девочку, Гаррик. Она станет последней из магрибских Розье и секреты Тома уйдут вместе с ней.

— Я сказал достаточно, чтобы у разумной девочки, воспитанной магглами, не возникло желания продолжить "семейную традицию", — ответил Олливандер. — Полно, Нэлли, у Расальхаг нет ни единого шанса вернуться в игру. Историю Темного Лорда поздно переписывать. Его время прошло, так же, как и наше.

— Пока медальон Расальхаг не найден, мы не можем спать спокойно, — отчеканила Нэлли. — А ведь Вы говорили о ней, как о непризнанном гении, Гаррик. Это прозвучало обидно. Я думала, Вы на нашей стороне. У этой женщины не было ни морали, ни сердца.

Олливандер пожал плечами. Рядом с Пернеллой Фламель он всегда чувствовал себя провинившимся мальчишкой.

— В Ваших интересах, Нэлли, чтобы я всегда оставался на стороне госпожи Расальхаг. Этот мир слишком прогнил для того, чтобы она попыталась изменить его во второй раз.

Пернелла возмущенно фыркнула, но никак не прокомментировала слова мастера.

— А что это за дети? — вспомнила она. — Одного, Финч-Флетчли, я знаю. Вечером я ужинаю в доме его матери и попытаюсь донести наше предложение до Донны Кортазар. А вот второй мне незнаком...

— Самый обыкновенный маггл, мадам, — Олливандер снова отвернулся к окну, за которым начиналась настоящая метель. — Родители отказались его обучать. Я уже видел его здесь в обществе мисс Сакс и мистера Финч-Флетчли. У него даже нет палочки.

— Это хорошо, — одобрила Пернелла. — Коль скоро мы не можем удержать девочку в стороне от Хогвартса, не нарушая закона, важно, чтобы она не теряла связи со старыми друзьями и семьей. Знаешь, а эти Майерсы — очень милые люди, — она рассмеялась своим мыслям. — Я даже начинаю понимать "журналиста Тони Сакса".

Пернелла сняла с вешалки плащ, опуская на лицо черный капюшон.

— И все-таки, я сама встречусь с Раканати. Алкиона Кэрроу может не нравиться, но она выгодно отличается от своих родственников и, к тому же, никогда не страдала от галлюцинаций. Я говорила об этом Альбусу, Гаррик, скажу и Вам: если Расальхаг хоть на пушечный выстрел приблизится к мальчику, ее необходимо будет уничтожить.

* * *

Уже через десять минут после появления профессора Снейпа Шерил с радостью отметила, что может позволить себе немного расслабиться. Несмотря на мрачный внешний вид, профессор, вопреки предупреждениям Джастина, не плевался ядом, не отпускал колкости и не смотрел на свою собеседницу, как на внезапно заговорившее экзотическое насекомое. К сожалению, познания Шерил в ментальных науках ограничивались вызубренным словом "легиллименция", и она не могла в полной мере оценить масштаб предстоящей дочери работы. Зато, похоже, всей серьезностью момента прониклись Флитвик и сам Снейп, и ей оставалось лишь подписать свое официальное согласие на дополнительные занятия.

И все же что-то подспудно беспокоило Шерил — предчувствие, неуловимое настолько, что даже она со своей природной наблюдательностью не смогла бы сразу определить источник тревоги. Разговор вращался вокруг школьных будней, Флитвик восхищался чрезвычайно способными первокурсниками, Снейп с кислой физиономией высказывал сомнения в их профпригодности на его уроках, Филлис за обе щеки уплетала суп, — словом, встречу можно было бы описать одним словом — успешная. Шерил лучше других знала цену успеха, поэтому наблюдала, делала выводы — и ждала.

Сакраментальный вопрос задала Наоми Флитвик — и Шерил могла бы поклясться, что старая ведьма сделала это намеренно.

— Филлис, милая, выходит, ты однокурсница Гарри Поттера? — ни капли меда в ее голосе, только чистое любопытство. — Он и вправду настолько необыкновенный мальчик, как все говорят?

Улыбка на лице Снейпа выцветала, как в замедленной съемке.

Вероятно, Филлис уже знала об антипатиях профессора, потому что о Поттере, так или иначе мелькавшем чуть ли не в каждом письме, которое приносила Ровена, отозвалась довольно сдержанно.

— Он гриффиндорец. Мы почти не общаемся вне класса. Но он находчивый и смелый, и неплохо играет в квиддич.

— Поглядим после праздников, моя девочка, — погрозил ей пальцем Флитвик. — Наша Чжоу, смею заметить, дебютировала ничуть не хуже, так что у Рэйвенкло неплохие шансы. Хотя насчет Гарри ты права, он скромен, приятен в общении, старателен... Думаю, он унаследовал лучшие качества своих родителей.

От взгляда Снейпа даже молоко могло скиснуть, и Шерил еще больше забеспокоилась. Ей, конечно, нравился Гарри, но она совсем не хотела, чтобы неприязнь профессора повлияла на работу ее дочери. В конце концов, им предстоят долгие семь лет сотрудничества.

— Его тетушка, как я слышал, тоже очень приятная женщина, — продолжал Флитвик. — Заботливая, внимательная и весьма похожа на Лили.

— Вы преувеличиваете заслуги Петуньи Дурсли, Филлиус, — Снейп, наконец, заговорил, и в голосе его звучала неприкрытая злоба. — Не забывайте, что какое-то время мы были соседями. Уже тогда ее сложно было охарактеризовать, как "приятную". Между ней и Лили нет ничего общего! Она же ненавидит волшебников!

— Право, Северус, вы всегда были настроены предвзято, — Флитвик посмотрел на Снейпа с упреком, за которым, похоже, скрывалось что-то, известное лишь им двоим. — Да, я припоминаю рассказы Минервы, поначалу семья Дурсли произвела на нее отталкивающее впечатление, но, — заключил со значением, — Молли Уизли видела сестру Лили на вокзале Кингс Кросс, и ей показалось, что между Дурсли и их племянником сложились теплые отношения.

— Либо Вы плохо информированы, Филлиус, — насмешливо фыркнул Снейп, — либо их отношения настолько теплые, что Дурсли, в силу своей привязанности, спрятали племянника в небесами забытом домике на острове, лишь бы не расставаться с ним на целый год. Директор и здесь не преминул подчеркнуть исключительность Поттера и задействовал всех школьных сов, чтобы доставить ему письмо.

— Так вот почему Гарри не было на встрече с профессором Макгонагалл, — поняла Филлис. — Значит, Хагрид забрал его с того острова? И после этого они вместе делали покупки?

— Хагрид? — удивился Флитвик. — Обычно Минерва сама ведет работу с новичками из мира магглов... ну или в таких случаях, как у Гарри. Не знал, что это задание было поручено именно Хагриду.

— Так я слышала, — пожала плечами Филлис, растерянно глядя на мать. Шерил едва заметно отрицательно качнула головой. Она не знала, кто такая Молли Уизли, и отчего эта женщина приняла ее за какую-то неизвестную Лили, и меньше всего желала, чтобы ее вдруг принялись отождествлять с этой незнакомкой. — Он интересовался... своими корнями, а Хагрид оказался единственным, кто был готов рассказать ему хоть что-то.

Флитвик возмущенно переглянулся с женой.

— Странно, что никто не подумал об этом раньше, — недовольно проговорил он. — Нам ведь ничего не стоит поделиться с бедным мальчиком воспоминаниями о его семье. Лили и Джеймс были моими учениками и, кстати, Вашими однокурсниками, Северус.

— Не думаю, что удачная идея — привлечь к этому меня, — процедил Снейп. — Вряд ли воспоминания о его отце, которыми я располагаю, окажутся полезными для Поттера. Он и без того убежден, будто школьные правила существуют не для него. Кроме того, — добавил он, — не думаю, что миссис Сакс интересен наш разговор.

— Не совсем верно, — возразил Флитвик. — В какой-то степени мы сейчас обсуждаем чары, исследовать которые и предстоит Филлис. Сохранение и передача воспоминаний — начальная ступень в ментальных науках. Вам известно, миссис Сакс, что воспоминания можно извлекать и хранить?

— Как любопытно, — изумилась Шерил. — А это не вредно? И что происходит с тем, чьи воспоминания Вы извлекли? Он обо всем забывает?

— О нет, для этого существует более сложная магия, — объяснил Флитвик. — Восприятие событий лишь немного притупляется, это может быть очень полезно, если человек пережил серьезное эмоциональное потрясение или же хочет защитить свои мысли от вмешательства извне. Сведения о многих великих деятелях дошла до нас лишь благодаря тому, что они оставили свои воспоминания не только на бумаге.

— И как они выглядят? — заинтересовалась Шерил. — Мы привыкли думать, что мысль никак не может обладать физической формой. Это же нечто нематериальное.

— Обычно они имеют облик воздушных серебристых нитей, — постарался описать Флитвик. — Едва заметные энергетические потоки, похожие на легкий дымок. Как правило, их хранят в фиалах и флаконах из особого небьющегося стекла. Ну а просматривают при помощи специальных артефактов. Если дела у Филлис пойдут хорошо, мы уже на втором курсе познакомимся с Омутом памяти...

Флитвик продолжал говорить, но не Филлис, ни сама Шерил уже не вслушивались в его слова, вместо этого напряженно глядя друг на друга. Разумеется, думали они об одном и том же.

Разбирая вещи покойного мужа, среди бумаг, ежедневников, черновиков статей и прочего канцелярского хлама, Шерил обнаружила несколько одинаковых на вид бутылочек, запечатанных так прочно, что как она ни билась, так и не сумела их открыть. Казалось, что пробка намертво приросла к пузырьку, а определить назначение серебристой жидкости — или дыма? — внутри сквозь стекло Шерил не могла. Она справедливо рассудила: что бы это ни было, мужу оно уже не понадобится, а в их семье нет места колдовским изобретениям, — и без сожалений выбросила находку. Должно быть, следов ее уже не сыщешь ни на одной городской свалке. Впрочем, если это стекло нельзя уничтожить... Шерил и думать не хотела о том, что за воспоминания предпочел зашифровать таким странным способом Тони, и что будет, если они попадут не в те руки.

Увлеченные профессора могли бы долго обсуждать последние достижения в области ментальных наук, нисколько не беспокоясь о том, что даже бедная Филлис уже давно потеряла нить их разговора, но тут их дискуссию прервал тихий вопрос Наоми Флитвик.

— Что это за девушка, дорогой? Ваша ученица? Мне кажется, или она идет прямо к нашему столику?

Филлис оглянулась и поморщилась. Если бы Джемма Фарли, рекомендовавшая их проект Снейпу, не настояла на том, что каникулы — вещь неприкосновенная, а потому она не обязана тратить несколько часов личного времени на обсуждение учебных вопросов, и присутствовала бы сейчас на этой встрече, здесь пролилось бы немало яда, а возможно, и чьей-то крови.

— Алкиона Кэрроу, — понизив голос, сказал Флитвик. — Слизерин, шестой курс. В этой части города сложно встретить тех, кто не был бы нашими учениками и ученицами, не так ли, Северус?

— Мисс Кэрроу, — сдержанно кивнул Снейп, когда девушка остановилась возле них, и Шерил, наконец, смогла ее рассмотреть. Лицом Кэрроу была похожа на рыбу. Имя казалось знакомым — верно, дочка писала о ней с неприязнью, но вот почему, вспомнить не удавалось.

— Профессор Снейп, — голос ее оказался под стать внешности: глухой и неприветливый, что шло вразрез с вежливой улыбкой. — Профессор Флитвик. Леди.

— Здравствуйте, Алкиона, — а вот Флитвик, в отличие от многих, радовался буквально каждому встречному. — Отдыхаете?

— Я здесь с отцом, решила воспользоваться случаем и поздравить вас с праздником. Папа сейчас на втором этаже, у него деловая встреча.

— Я давно не видел Вашего отца, мисс Кэрроу, — по выражению лица Снейпа нельзя было сказать, что он сильно об этом сожалеет. — Надеюсь, его дела идут хорошо?

— Ну, насколько возможно после отъезда Фоули, — Алкиона Кэрроу рассматривала носки своих туфель. — Мы еще взяли к себе тетю из провинции, близняшки уже большие, кто-то должен заниматься ими, пока я в школе.

— Вы имеете в виду мисс Алекто Кэрроу? — вспомнил Флитвик. — Как летит время! Кажется, я совсем недавно принимал у нее Совы... Жаль, что она не продолжила учебу после пятого курса.

— Дедушка хотел выдать ее замуж, — вздохнула Алкиона. — Правда, не успел. Папа считает, что у тети Алекто есть подход к детям. Девочки, правда, пока к ней не привыкли, но для этого нужно время.

— У вас какое-нибудь дело ко мне, мисс Кэрроу? — к удивлению Шерил, Снейп прервал ее довольно резко. Однако Алкиона нисколько не смутилась, будто специально дожидалась именно этого вопроса.

— Раз уж мы так кстати встретились, профессор, я хотела внести предложение. Насчет квиддича.

— С такими вопросами, мисс Кэрроу, Вам следует обращаться к капитану команды, — иронично заметил Снейп. — Не хотелось бы оспаривать авторитет мистера Флинта.

Ну Алкиона не собиралась сдаваться так просто, поэтому сделала вид, что не услышала его комментария.

— Я могла бы дождаться семестра и спросить сначала у Марка, но подумала, что Вам будет интересно услышать первым. Тем более, скоро об этом буду говорить не только я. Знаете, Марк ведь хочет предложить место ловца Джемме Фарли. У меня есть альтернативная кандидатура. Немного неожиданная, зато очень выгодная для команды. Ведь как запасной игрок я имею право высказать свое мнение.

— Какие страсти кипят вокруг этой игры, — рассмеялась Наоми Флитвик. — Что же, нам счет должны принести с минуты на минуту. Уделите внимание барышне, Северус, все важное мы ведь уже обсудили.

— Позже, мисс Кэрроу, — Снейп наградил слизеринку испепеляющим взглядом, и та, нагло кивнув, отошла к лестнице. — Вам не следует поощрять эту фамильярность, мадам. Мисс Кэрроу, увы, не принадлежит к числу самых беспроблемных моих студенток.

— У девочки непростой характер, — посетовал Флитвик. — И отец ее был таким же в шестнадцать лет. Постоянные инциденты, жалобы, конфликты... А я не знал, что Алекто так и не вышла замуж. Сколько ей сейчас, около тридцати? Почему Амикус не займется этим?

— У них свои сложности, -негодующе пояснил Снейп. — Дела их плохо пошли еще при Багнолд, благодаря Эдвину Фоули удавалось держаться на плаву, их жены — родственницы. Из Амикуса зельевар весьма посредственный, в их общем деле он выполнял совсем другие функции. Теперь надеется, что какая-то польза будет от дочери. Совы по зельям у нее довольны приличные. Хотя этого явно недостаточно для того, что он собирается варить.

— Хотел бы похвалить способности мисс Кэрроу к чарам, но не могу, не могу, — пожаловался Флитвик. — А что это за история с Джеммой Фарли?

Филлис насторожилась. Если Снейп и знал что-то, он не выдал своей осведомленности ни единым жестом.

— Я не знаю. И я хотел бы как можно реже слышать о проблемах, так или иначе связанных с мисс Фарли. Сейчас у нее еще прибавится работы. Промежуточные итоги своего исследования вы будете представлять ей, мисс Сакс. Каждые две недели, я полагаю.

— Тринадцать дней, так заведено школьным уставом, — уточнил Флитвик. — Позвольте сделать вам комплимент, миссис Сакс, — обратился он к Шерил. — Вы вырастили замечательную и очень талантливую дочь. Я верю, что Филлис нас всех еще удивит.

— Если бы Вы только знали, профессор, — рассмеялась Шерил, — что именно этого я и опасаюсь!

Филлис не разделяла всеобщего благодушного настроения. Краем глаза она следила за нетерпеливо расхаживающей вдоль стены Алкионой. Едва заметно та шевелила губами, словно в последний раз репетируя заранее заготовленную речь.

* * *

Остаток дня пролетел для Тома, как в тумане. Джастин не отставал ни на шаг, словно задавшись целью максимально усложнить его поиски. Прогулка по книжному магазину оказалась фактически бесполезной: попытка расспрашивать продавца об известной Пожирательнице Смерти мало походило на решение рационального человека, а стереть тому память после разговора было бы еще большей глупостью. Исторические книги предсказуемо ограничивались общей информацией об организации, а времени на изучение более фундаментальных томов сейчас не было. И без того они едва успели добежать до ресторана, прежде чем оттуда вышли Шерил и Филлис.

Профессоров в этот день Том так и не увидел. Флитвик с женой отбыли домой через камин — Наоми жаловалась, что очень устала и еще не пришла в себя после похорон подруги. Снейп, как позже рассказала Филлис, задержался ради разговора с одной в высшей степени несимпатичной слизеринской старшекурсницей и ее отцом.

— По-моему, твоя мама что-то подозревает, — заметил Том вечером. Шерил накрывала на стол на кухне, Джастин весьма кстати вызвался ей помогать. Филлис сидела напротив, а на полу между ними лежал медальон Друэллы Расальхаг Блэк.

— Только то, что мы интересуемся происхождением моей палочки, — поспешила успокоить его девочка. — Вполне естественный интерес, на ее взгляд. Мама даже удивлялась, что еще раньше я не послала Олливандеру письмо. Как будто о таком пишут!

— Думаю, она просто не ожидала, что результаты окажутся такими необычными, — Том помолчал. — Ты расскажешь?

— Мама имеет право знать, — твердо произнесла Филлис. — Только ведь прямых доказательств у нас все равно нет. Говорят, та женщина умерла, значит, отец все эти годы виделся с кем-то другим. Если только...

— Если только что? — подался вперед Том.

— Недавно ночью мы с девочками случайно оказались в классе, которым давно не пользуются. Там стояло волшебное зеркало, показывающее самые заветные желания. Я видела там отца, маму, бабушку с дедушкой, всех своих кузин, тебя, школьных друзей. Целая толпа народа, все вместе. Я подумала, это от того, что я сильно скучаю и устала разрываться между двумя мирами. А потом они вдруг исчезли, и появилась женщина. Вся в черном и какая-то странная. Не похожая на другие отражения. Она пыталась мне что-то сказать, я уверена. Но зеркало молчало, а потом прибежал мастер Раканати, зеркальщик, и прогнал нас. Он ночами работает в замке и делает что-то с этим зеркалом.

— Ты думаешь, это была твоя тетя? — Том широко раскрыл глаза.

— Я не знаю, что думать. Честно говоря, сначала я решила, что это Черная дама. Некоторые в школе считают, что она привидение на портретах. У дамы нет своей рамы, холста и даже имени. Учителя не верят, говорят, что это невозможно, и мы все выдумали. Я и сама не верила, когда впервые услышала от Джастина. Можешь сам у него спросить. Но той ночью я даже испугалась. Джемма тоже ее видела. Она посмотрела в зеркало, когда подошла, чтобы увести меня, и даже в лице переменилась.

— Вы это обсуждали? — нахмурился Том. — Может быть, ее поразило что-то свое. Ведь это зеркало, как ты утверждаешь, считывает мысли.

— Это меня и заинтересовало. В тот самый вечер мы впервые заговорили о проекте. Вот что это, если не судьба?

— Совпадение? — предположил Том. — Или же эта дама из зеркала — действительно твоя родственница. Ты не узнала ее? Она не похожа на женщин с колдографий, которые хранил твой отец?

— Может быть, — неуверенно замялась Филлис. — Она могла бы быть их старшей родственницей. Я не так хорошо ее рассмотрела и запомнила. Хотя колдографии старые, и она вполне могла измениться за эти годы. Тем более, в зеркале...

— Я могу ее увидеть? — помедлив, спросил Том. Филлис ненадолго задумалась, а потом кивнула.

Честно говоря, Том впервые видел настолько неприятные воспоминания. Филлис не чувствовала страха — ее эмоции были на этот раз практически неуловимы, но облик ночного замка Тома не привлек. Каменные коридоры, освещенные тусклыми факелами, голубой свет Луны, заливающий заброшенный класс, огромное зеркало в грубой оправе — все это казалось декорациями к дешевому фильму ужасов.

Филлис стояла прямо перед зеркалом, не шевелясь. Ее подружки стояли чуть поодаль и оживленно болтали об учебе — странно, но их артефакт совершенно не заинтересовал. Том отметил про себя эту странность: какая это девчонка, пройдя мимо зеркала, не покрутится возле него хотя бы несколько секунд?

Том приблизился и заглянул Филлис через плечо. Однако, он не увидел в зеркале ни мистера Сакса, которого помнил по фотографиям в газетах и непременно бы узнал, ни многочисленного клана Майерсов, родственников Шерил. Он не увидел вообще никого, кроме худощавого бледного мужчины в мантии волшебника. У ног мужчины с удобством устроилась Нагайна. Том и представить себе не мог, что некоторые артефакты способны функционировать даже в чужих воспоминаниях, однако выражение, с которым смотрела на него Нагайна, было откровенно глумливым.

"Я думаю, сейчас неподходящее время для того, чтобы разбредаться по школе, девочки", — Том безразлично отметил появление Джеммы Фарли, которая тут же мобилизовала девочек подумать над предназначением зеркала. Филлис быстро сообразила, как оно работает, и Джемма моментально напряглась и поспешила увести свою подопечную подальше.

Том уже хотел оставить воспоминание подруги, как Фарли сама заглянула в зеркало. Мужчина, все так же молчаливо взирающий на Тома, никуда не исчез, зато из-за края рамы к нему шагнула Филлис. Повзрослевшая Филлис из давнишнего видения Тома, с головы до ног одетая в черное и державшая в руках не то книгу, не то тетрадь. На шее ее не было знакомого медальона, и неожиданно Том понял, что это вовсе не Филлис, а Расальхаг.

Неизвестно, видела ли ее Фарли, но появление Раканати здорово напугало девушку — к слову, Том и сам не пожелал бы встретиться с таким типом в темном переулке. Либо в его родословную затесались какие-нибудь отвратительные магические расы, либо он страдал от неизвестной болезни — природа просто не могла породить настолько уродливого человека.

В то же время, Том не слишком удивился. Может быть, дело в том, что Филлис подробнейшим образом описала зеркальных дел мастера, когда рассказывала о зеркале Еиналеж.

А может, неведомые силы переплели будущее Тома с судьбой этого человека, так же, как с судьбами покойной Галатеи Меррисот и десятков незнакомцев, являвшихся к нему в сновидениях.

На крошечной кухне что-то кипело и шкварчало, а из духовки доносился аромат запеченной с яблоками утки, но Том чувствовал себя так, будто кто-то настежь распахнул все окна, и морозный ветер проник в каждый уголок этой комнаты.

— Ну что? — Филлис морщилась от легкой головной боли и растирала виски. — Ты видел Черную даму?

— Видел, — не покривил душой Том. — Немного похожа на тебя. И совсем не похожа на твоего отца.

— Я снова раскладывала карты, — призналась Филлис. — Мама их спрятала и не разрешает доставать. Говорит, магия магией, кто-то бегает на огромные дистанции, кто-то знает наизусть десятки книг, а кто-то умеет превращать жуков в пуговицы. А вот предсказание будущего — большой грех. Но я просто не могла удержаться.

— И что ты увидела? — Том относился к гаданиям, как к бесполезной забаве, отчего-то увлекающей буквально всех девчонок, что он знал, но Филлис выглядела по-настоящему расстроенной.

— Мне не понравился этот расклад. Плохо, когда часто выпадает масть мечей, а у меня она преобладала. Может быть, я колоду плохо перетасовала... Карты сказали, что меня ждет печаль и разочарование. И сложный, изматывающий выбор. Там была и дама мечей. Богиня Морриган.

— Морриган? — они оба не заметили, как в комнате появился Джастин. — И вы туда же!

— От кого ты слышал о Великой королеве? — устало поинтересовалась Филлис. Удивительно, но счастливые расклады она забывала уже через несколько часов, если не записывала в специальную тетрадку, а вот неудачные долго преследовали ее, лишая покоя. Возможно, не такая уж и странная эта идея — разливать воспоминания по хрустальным бутылочкам и прятать в дальний ящик стола, как поступал папа.

— От Ханны, — Джастин залез на стул, доставая с полки коробку, которую попросила его принести Шерил. — Она с самого распределения о ней говорит.

— Вот как? — от волнения Филлис даже привстала. — И что она тебе сказала?

Шерил с кухни нетерпеливо окликнула Джастина. Мальчик виновато пожал плечами.

— Я уже и не помню. Вроде бы что Морриган ходит среди нас. Я так понял, это метафора. Люди всегда воюют друг с другом, и все такое... Ты извини, Филлис, там твоя мама... — и он поспешил прочь из комнаты.

— Кто такая эта Морриган? — нахмурился Том. — Что о ней известно, кроме того, что она богиня? Чья богиня, кстати?

— Представления не имею, — вздохнула Филлис. — Но надеюсь, она ничем не насолила действующему министру, чтобы он пожелал и ее имя удалить из всех книг.

— Больше, чем нам рассказал Олливандер, в энциклопедиях мы бы все равно не прочитали! Если никто не может даже с точностью сказать, жива ли мадам Розье, какую правду ты рассчитываешь найти в книгах? Если бы я только был один...

— Нет, Том, — воспротивилась Филлис. — Так нельзя! Чужая память — это не игрушка. Рано или поздно ты нарвешься на более сильного мага, который тебя с легкостью обезоружит и может даже убить. Я уже не говорю о том, что это незаконно. Снейп несколько раз повторил маме, какая это ответственность!

— Но у нас нет другого выхода! — не согласился Том. — Если даже эти твои гриффиндорцы заинтересовались мадам Розье, ты тем более должна быть в курсе дела. А если они узнают о тебе? Или о твоем отце? Или родственниках отца, если они живы?

— И заткнут за пояс лучших специалистов Скотланд-Ярда? — рассмеялась Филлис. — Перестань паниковать, Том. Ну что они втроем могут? У Гермионы нет другого выхода, кроме как продолжать искать в библиотеке, Рона туда на аркане не затащишь, а Гарри вбил себе в голову, будто бы профессор Снейп спит и видит, как украсть то, что охраняет цербер.

— Кстати, о профессоре Снейпе, — вспомнил Том. — Эти уроки могут быть опасны. Ты ведь пока не умеешь защищать свое сознание, и кто знает, что он может увидеть.

— Ой, правда, — ахнула Филлис. — И о папе, и о палочке, и о собаке, и о мадам Розье...

— Я уже не говорю о Нагайне и Эвите Селвин, — мрачно заключил Том. — Или Табите Меррисот, что особенно легко проверить.

— Но я не могу отказаться от уроков! Половина нашего исследования строится на умении работать с памятью! Сейчас уже будет некрасиво перепоручить это Мораг или Падме. Как жаль, что я не могу сделать эти воспоминания недоступными для всех, — Филлис подняла на него горящий взгляд: — Как это сделала Рэйвенкло. Профессор Флитвик сказал оставить эти сказки и сосредоточиться на магической стороне проекта, но мы с девочками верим, что Рэйвенкло каким-то образом заключила часть своего блестящего ума в той диадеме.

— Пропавшей диадеме? — невыразительно уточнил Том. Разговор с подругой пугал его даже больше, чем мастер Раканати или незнакомец из зеркала Еиналеж. Сама того не зная, Филлис в точности повторила слова своей взрослой копии, однажды явившейся ему во сне.

— Было бы здорово сохранить на будущее частицу своих воспоминаний, — продолжала мечтать Филлис. — Чтобы, когда это будет безопасно, взять эту вещь в руки и снова вспомнить...

— ... кто ты такая, — автоматически закончил за нее Том. Филлис радостно улыбнулась.

— Да, именно это я и хотела сказать, — она застегнула на шее цепочку медальона. — Скажи, Том, а ты можешь как-нибудь закрыть мои воспоминания от Снейпа? Сделать так, чтобы их никто не мог прочитать, кроме меня и тебя?

Том рассеянно смотрел на медальон. Частица воспоминаний... Идея казалось до странности знакомой, а попытки Флитвика отрицать очевидное — и вовсе наивными. Тому вдруг подумалось, не могла ли похожая идея некогда прийти в голове приближенной Того, кого нельзя называть, Расальхаг? И так ли прост этот "подарок" от пропавшей тети, как кажется на первый взгляд?

Том вновь упрекнул себя в том, что не записывал самые первые видения. Расальхаг и Донна говорили о каких-то детях. На ум упорно не приходили подробности, и это лишь дополняло список того, что не нравится Тому.

Ему не нравилось зеркало. Не нравились мечтательные интонации в голосе Олливандера, когда тот вспоминал о мадам Розье. Не нравилась скорость, с которой старик выдавал ответы, будто специально выверенные и предназначенные для того, чтобы попасть в уши Филлис. Не нравился Гарри Поттер с его бессмысленным стремлением докопаться до истины. Не нравилось внезапное безумие Эвиты Селвин, которое вдруг начинало обретать еще не совсем ему понятный смысл. Не нравился Снейп, хоть он его никогда и не встречал.

— Том, — снова позвала его Филлис. — Ты витаешь в облаках! Ты вообще слышал то, о чем я тебе говорю уже пять минут?

Девочка рассерженно отошла к окну.

— Конечно, — заверил ее Том. Собрать свои мысли воедино можно и позже. — Снейп. Ты хочешь, чтобы я что-то сделал с твоей памятью.

— Такое возможно? Из сегодняшнего разговора я поняла, что сильный легиллимент может даже психические расстройства лечить, не то что гипнотизировать.

— Это не гипноз и это не так просто, — Том внимательно взглядывался в глаза подруги. Он знал, как это сделать. Невероятно, но нужные знания приходили сами собой, будто только и выжидали момента напомнить о себе. — Я сделаю это. Чуть позже, чтобы никто не мог помешать. Такие процессы нельзя прерывать на полпути.

— Жаль, что ничего нельзя сказать маме, — вздохнула Филлис. — Думаю, ей бы такая процедура тоже не повредила.