Солнце над пропастью (гет)

Хотя предстоящая игра с гриффиндорцами была для их факультета решающей, накануне матча в гостиной Хаффлпаффа царило на редкость умиротворенное настроение. Если ребята помладше еще и выдвигали некие предположения относительно постоянства удачливости Гарри Поттера, то старшекурсники словно и думать забыли о квиддиче. Кто-то занимался самоподготовкой, четверо мальчиков под неусыпным руководством Доркас тренировали клеящие чары, размещая скопированные из полезных книг материалы на ярко-желтой доске для объявлений, Джоэл Бэрк помогал Ханне Аббот рисовать астрономическую карту. Иоли в простом домашнем платье сидела на полу у камина и ела мороженое. Джастину было холодно даже на нее смотреть.

— Эй вы там, сворачивайте лавочку, — позвала она Эрни и Смита, весь вечер игравших во взрывающиеся карты. — И не забудьте убрать за собой. Декан собиралась зайти, а она в таких вопросах хуже Филча.

Лицо Доркас вытянулось от досады.

— Что, собрание будет? Профессор Спраут предупредила бы меня.

— Не все на свете касается тебя, — отмахнулась от нее Иоли. — Кстати, Джастин, она обещала занести разрешение находиться вне гостиной после отбоя. Так что к Синистре пойдешь сегодня. Я тебя провожу.

— А обратно тоже ты? — тут же спросил Джоэл. — У нас завтра контрольная у Снейпа первой парой, тебе надо выспаться.

— Обратно Табита отведет, — потянулась Иоли. — Она сегодня до рассвета на башне. Какие-то уникальные наблюдения. Джастин, выйдем тогда пораньше, я все равно хотела спуститься повидать сестру, заодно и Табите скажу насчет тебя.

— А может быть, я сам? — усомнился Джастин. Лично общаться с Меррисот ему никогда не приходилось, но мама Тома считала ее тетку Энид чуть ли не монстром, и это не слишком воодушевляло.

— Никаких "сам", — вмешалась Доркас. — Думаешь, получил разрешение и можешь делать все, что взбредет тебе в голову? Я слышала, на каникулах кто-то пытался пробраться в Запретную секцию библиотеки. А учитывая, что студентов в школе кот наплакал, выводы получаются очень некрасивые. Наши сестры Эпплби под горячую руку попали.

— Их все-таки наказали? — возмутился Саммерби. — Сдалась им ваша Запретная секция! Только идиот полезет читать эти книги, да еще и ночью. Разве что искали что-то конкретное...

— Мелочь балуется, я бы смотрела среди них, — пожала плечами Доркас. — Тамсин и Лианна получили замечания. Как и все, кто старше первого курса. Малышня, считают наши наивные учителя, просто неспособна незаметно сотворить такую пакость. Я ходила поговорить с директором, но что толку? Улыбается и меняет тему разговора.

— Короче, пойдешь с Табитой, — подытожила Иоли. — Она тебя не съест.

Профессор Спраут появилась в сопровождении Филча и трех домашних эльфов, чтобы осмотреть малый камин, на неисправность которого давно жаловались. Филч злобно зыркал глазами по сторонам, явно подозревая всех и каждого в злонамеренной порче школьного имущества. Его верная спутница, миссис Норрис, шныряла по гостиной и всюду совала свой нос. Собрав свои вещи, Джастин от греха подальше перебрался в спальню, чтобы закончить, наконец, недописанное письмо домой.

Мама пребывала в исключительно хорошем настроении. Джастин умел определять это по почерку: когда Конни радовалась, буквы становились изящнее и стремительнее, а строчка бежала вверх. Это были хорошие новости: после праздничного ужина в доме дедушки ему казалось, что мама выглядит озадаченной и даже подавленной. На следующий день у Сандерсов она мало ела и общалась очень сдержанно, особенно с отцом. Ссорились родители редко, но молчать друг с другом после этого могли неделями, и Джастин с Джереми уже приготовились к унылому окончанию каникул.

Через несколько дней, однако, Констанс взяла их с собой навестить Донну Забини и ее сына. Дома Блейз был намного более приятной личностью, нежели в школе, и даже на безграничное любопытство Джереми смотрел снисходительно. Джастин не слышал, о чем разговаривали их матери за закрытыми дверями, но вернулась Констанс весьма воодушевленной и даже накупила море сладостей и деликатесов по дороге домой. Никто так и не понял, что именно они празднуют.

Приятно было видеть, что чудесное настроение матери не развеялось с его отъездом. Констанс писала, что ездила в Косой переулок и привезла множество подарков для него и особенно для Джереми — младшему сыну она даже заказала полный комплект мантий в "Твилфит и Таттинг".

Джастин едва успел описать злоключения сестер Эпплби, как в дверь постучал Джоэл, передав ему разрешение от Спраут и просьбу Иоли быть готовым за полчаса до отбоя. Тяжело вздохнув, он сунул письмо в карман и принялся собирать вещи для астрономии.

Трейси Дэвис, сестра Иоли, была известна у них на факультете, как девушка самостоятельная. Иоли любила рассказывать историю о том, как Трейси, будучи всего семи лет от роду, решила, что настало время и ей отправиться в школу. Выбор она сделала в пользу Дурмстранга, где последний год доучивался ее любимый кузен, а добираться, не зная точного местоположения школы, предпочла самым бесхитростным способом — позаимствовав первую профессиональную метлу, подаренную Иоли родителями.

Уйти далеко путешественнице, разумеется, не удалось. Пока страсти вокруг нарушения Статута о секретности не улеглись, Иоли была убеждена, что по сестре плачет Гриффиндор. И только когда оказалось, что малышку Трейси и не думают наказывать, а напротив, умильно улыбаются и пересказывают историю знакомым во всех подробностях, она поняла: не все столь однозначно, как может показаться на первый взгляд.

На Слизерине Трейси находилась под опекой лучших подруг Иоли — Джеммы Фарли и Табиты Меррисот. Джастин вообще подозревал, что и старшую сестру все воспринимают, как типичную слизеринку, которой всего лишь в личных целях понадобилось оказаться на Хаффлпаффе. В какой-то степени, так оно и было. И все же Трейси вышла поговорить в коридор — посторонних в слизеринской гостиной не любили.

— Малфой ушел куда-то злой, — вполголоса поделилась она последними новостями. — Говорят, они так разругались с Марком... А досталось, как всегда Панси.

— Что ты говоришь, — удивилась Иоли. — Уж с Марком-то что они могли не поделить?

— Без понятия, я не слышала, как это было. Вроде бы что-то связанное с Поттером. Ты же знаешь, их вечные стычки... Наверно, это стало надоедать даже Марку. Он сказал Драко, что если тот вместо того, чтобы заниматься делом, будет сводить личные счеты, то пожалеет, что родители не услали его в Дурмстранг.

— Какие страсти, — едва сдерживала смех Иоли, а Джастин нахмурился. Флинт, конечно, мог ратовать лишь за школьную дисциплину, хотя непохоже, чтобы это волновало его раньше. Если бы Филлис и Энтони по секрету не рассказали ему о новом слизеринском ловце, Джастин не придал бы значения этому инциденту, но теперь поведение Флинта подводило его лишь к одному выводу. Похоже, Джемме и в самом деле предпочли Драко Малфоя. Учитывая их соперничество с Поттером, вполне логично. Неудивительно, что Флинт взбесился.

Из-за угла вышла долговязая девица, которую Джастин видел в Косом переулке на каникулах.

— Дэвис, отбой через пять минут, марш спать, — скомандовала она, неприязненно взглянув на Трейси. — А вы уже не успеете дойти до гостиной, — ядовито добавила она, обращаясь к хаффлпаффцам.

Джастин уже приготовился к скандалу, но Иоли и рта не успела открыть, как портрет, скрывавший вход в общую комнату, подвинулся в сторону, и в коридор шагнула Табита Меррисот.

Коридор как будто бы стал немного меньше.

— Кэрроу, ты упала и ударилась головой? — участливо осведомилась Табита. — Или возомнила, что ты помощница старосты? Джемма прекрасно справляется и без тебя, так что иди, куда шла.

— Я-то пойду, — слащаво проговорила Кэрроу. — Только недолго твоей подружке осталось изображать из себя святую невинность. Очень скоро нам может понадобиться новая староста.

— Точно совсем сдурела, — констатировала Табита. — Мечтай, Кэрроу, мечтай.

Кэрроу непонятно усмехнулась и прошла за портрет. Иоли проводила ее задумчивым взглядом.

— Не нравится мне ее самодовольный вид, — сказала она. — Не к добру это. Подумай, когда это Кэрроу радовалась чему-то хорошему для нас? Видно же, что замышляет гадость.

— Ничего у нее не выйдет, — отмахнулась Табита. — Что толкового может придумать тупая, завистливая дрянь? Джемму на факультете уважают, а эта только грызется со всеми. Неудивительно, что Марк ее терпеть не может.

— Марк ее терпеть не может, покуда у мистера Кэрроу дела идут неважно, — возразила Иоли. — Стоит чему-то измениться, и спрашивать Марка никто не станет. Фарли не местные, их здесь не было во время войны. На этом Алкиона и сыграет.

— Кэрроу тоже не участвовали, — возразила Табита. — Формально, по крайней мере. Хотя я слышала, что Кэрроу был не слишком щепетилен в отношении того, кому продавать зелья, которые варил Фоули.

Иоли недовольно взглянула на сестру.

— Смотри, чтобы никому не слова. Не хватало еще дать стерве повод для козней. И все-таки я бы с нее глаз не спускала. Табита, ты ведь знаешь Бриенну Урхарт с Рэйвенкло?

— Это которая родственница Макгонагалл? — задумалась та. — Ну да, представляю, о ком ты. И что она?

— Они же из Хогсмида. Так Бриенна говорит, видела Кэрроу в "Трех метлах" во время каникул. Как раз в тот выходной, когда приходили ребята из школы. И что она там делала, спрашивается?

— А кто был?

— Из ваших только Джемма и Виктория Флюм, дочка владельца "Сладкого королевства". Наши сестры Эпплби, Кэти, подружка Лианны, Фред и Джордж Уизли с Гриффиндора, рэйвенкловцы из сборной... Ну, может, еще кто. И вот Кэрроу там крутилась вокруг них. Кто знает, чего наговорила. Во всяком случае, как раз после этого у Джеммы с Фредом что-то там произошло.

— Вот зараза, — злобно оглянулась через плечо Табита. — Что надо? — она посмотрела на часы. — Так, друзья мои, все это, конечно, очень важно, но Синистра ждет. Иоли, иди отдыхай. Доведу я парня и доставлю обратно. Не переживай.

Сестры Дэвис задержались в коридоре, а Табита, не глядя, кивнула Джастину, приглашая следовать за ней. Дорога до Астрономической башни была неблизкой. И это Джастина весьма беспокоило.

— Как тебя зовут, ребенок? — скучающе спросила Табита. — Постоянно вылетает из головы.

— Джастин Финч-Флетчли, — пробормотал он, с трудом удерживаясь от того, чтобы добавить "мэм". Табита выглядела слишком взрослой и представительной, чтобы воспринимать ее, как такую же студентку.

— Да, теперь припоминаю. Сын той самой магглы, чье имя у всех на слуху.

Не слишком обнадеживающее начало, подумал Джастин. До сих пор все будто договорились не обращать внимания на его происхождение — даже знакомые со Слизерина. В этот момент он подумал не о себе, а о маме. Конни расстроится. Она так хотела, чтобы ее детей воспринимали, как полноправных членов магического сообщества.

Но Табита неожиданно не стала скандалить, а лишь высокомерно обронила:

— Не каждому повезет, чтобы на него тратила силы и внимание такая волшебница, как Иоланта. Надеюсь, ты сознаешь.

Джастин не нашелся с ответом и молча кивнул. Табита утратила к нему интерес, и они уже почти добрались до башни, как услышали узнаваемый злорадный голос Драко Малфоя.

— Ясно, наконец, для чего в школе такой жалкий сквиб, как ты, Лонгботтом. По крайней мере, мне теперь есть, на ком практиковать заклинания. Ты даже можешь идти, у тебя остается пять минут, чтобы не попасться Филчу.

Табита на миг замерла, а затем яростно устремилась к библиотеке.

— Малфой! — ее голос звенел от гнева. — Что это ты вытворяешь, позволь узнать?

Напуганный Невилл безуспешно пытался подняться с пола, цепляясь за стену — задача не самая простая, если у тебя склеены ноги. Двое громил, всюду ходивших следом за Малфоем, — Джастин не знал их имена — наблюдали за этой сценой с глупыми ухмылками. Впрочем, один уже, кажется, начал понимать, что встреча с Табитой вряд ли сулит им приятное продолжение вечера.

Сам Малфой явно не ожидал, что у его выходки будут свидетели, да еще такие. Джастин спешно пытался припомнить, что ему известно о слизеринце. Донна Забини нередко поминала эту фамилию, и отнюдь не всегда добрым словом. Мистер Малфой возглавлял Попечительский совет, хотя Джастин ни разу не слышал, чтобы тот посещал школу — куда чаще сюда наведывалась мать Захарии Смита. Гляда на миссис Забини, можно было подумать, что когда-то Малфои серьезно перешли ей дорожку, хотя Донна уверяла, что приехала в Великобританию лишь год назад и познакомилась с главой семейства на одном из светских мероприятий.

— Меррисот, — заюлил Малфой. — Ты все не так поняла. Это была шутка. Всего лишь шутка.

— Шутка, — подтвердил тот из громил, что показался Джастину чуть умнее.

— Шутка, значит? — взорвалась Табита. — Ты у меня узнаешь, что такое шутки! Как ты посмел напасть на моего родственника, да еще и оскорбить его! Ты, маленькая, злобная тварь!

Малфой выглядел еще несчастнее Невилла. Табита была старшекурсницей, и он ее заметно побаивался. А может быть, здесь замешано и еще что-то.

— Расколдуй его и проси прощения, — приказала Табита. — Иначе можешь попрощаться со школой.

Малфой колебался, явно не зная, какая из двух перспектив унизительнее.

— Никто не исключит меня за драку в коридоре, — решил он, наконец, вздернув подбородок. — Только снимут баллы. В крайнем случае, назначат какое-нибудь дурацкое наказание.

— Хорошо, что ты напомнил мне о баллах, — согласилась Табита. — Вот только тебе не этого тебе надо бояться, Малфой. Ты даже сам не представляешь, как крупно подставился.

— Если ты что-то мне сделаешь, — злобно сверкнул глазами Малфой, — то тебе самой придется паковать вещи. Отец этого так не оставит.

— Да ты никак хочешь войны, мальчишка? — елейным голосом проговорила Табита. — Так тете только дай повод. Или ты веришь, что она встанет на вашу сторону?

Джастин сильно подозревал, что не будь в этом коридоре их с Невиллом и банды Малфоя, тот бы уже давно сбежал от Табиты, поджав хвост. При посторонних он еще старался сохранить остатки достоинства.

— Моя мать и я — ее кровные родственники, — вздернул он подбородок. — В отличии от тебя и этого придурка Лонгботтома. Вы никто. У вас даже родителей нет.

Табита вздрогнула, будто ее ударили, но справилась с собой так быстро, что только очень внимательный наблюдатель мог бы заметить, насколько она уязвлена.

— Похоже, маленький мальчик до сих пор верит в сказки, которые ему читали на ночь, — пропела она. — Даже мне тетушка не рассказала, что такого из ряда вон выходящего натворила твоя мамаша, что никто из Розье вот уже десять лет не желает и слышать ее имени.

— Не смей так говорить о моей матери, — бледное лицо Малфоя пошло пятнами от гнева. — Ты пожалеешь об этом, Меррисот, я обо всем напишу отцу!

Табита в запальчивости вскинула палочку, у Джастина внутри все замерло.

— Что здесь происходит? — раздался строгий голос Авроры Синистры. Впервые Джастин был так счастлив ее видеть.

— Профессор, — Малфой пулей метнулся за ее спину: его незадачливые телохранители сбежали, и некому было подтвердить виновность Табиты, — она пыталась заколдовать меня, профессор! Она психопатка, ее надо лечить!

— Тебе лучше спрятать свою спальню под Фиделиусом и носа из нее не показывать, мерзавец, — вопила Табита. — Только попробуй еще что-нибудь сделать моей семье!

Профессор Синистра недолго прибывала в растерянности и быстро решила проблему, лишив обе стороны конфликта способности выкрикивать оскорбления. Затем она повернулась к шокированным этой сценой Джастину и Невиллу и потребовала объяснений.

— Мы шли на отработку к Вам, профессор, — с готовностью пояснил Джастин. — И посмотрите, в каком состоянии нашли Лонгботтома. Табита пыталась его защитить.

— И сделала это в своем неповторимом стиле, — саркастично заметила Синистра. — Да, мисс Меррисот, могу только констатировать, что ни одна из моих учениц не приносила мне столько нежданных проблем. Что же мне прикажете делать с Вами, мистер Малфой? Мы не поощряем применение магии в неучебное время, тем более, по отношению к товарищам по учебе.

Малфой злобно сверкнул глазами в сторону Меррисот. За окном гулко завывал ветер.

— Значит, шли на отработку? — протянула Синистра. — Мисс Меррисот, выдайте мистеру Финч-Флетчли оборудование и приступайте. А вы двое, — обратилась она к Малфою и Невиллу, — отчитаетесь перед вашими деканами. Я не обязана заниматься вашим воспитанием, раз уж о нем не позаботились ваши семьи. У вас есть время до утра, чтобы придумать, как вы объясните сокурсникам потерю тридцать баллов.

— Но профессор Синистра, — взвыла Табита. — Это же несправедливо! Мой кузен ни в чем не виноват.

— Ваш кузен уже не ребенок, — с явным сомнением произнесла Синистра. — Пора учиться ответственности и осторожности. Если бы мистер Лонгботтом вовремя вернулся в общую комнату, этого инцидента бы вовсе не произошло. К тому же, пятнадцать баллов из тридцати честно принадлежат Вам, мисс Меррисот. Вы, в отличие от этих ребят, взрослая девушка и должны быть умнее.

Табита беспрестанно ругалась всю оставшуюся дорогу до башни, и Джастин не знал, куда себя деть от неловкости. Его не покидало неприятное чувство, будто он стал свидетелем чего-то, не предназначенного для его глаз. Раньше он и не догадывался, что Невилл и Малфой принадлежат к одной семье — настолько они были разными. И что самое любопытное — речь идет о семье Розье, вероятно, тех самым Розье, о которых рассказывал им Олливандер. Хоть и не похоже, что Малфои пользуются их любовью и расположением.

— Заносчивый мерзавец, — когда Табита настраивала телескоп для Джастина, у нее даже руки тряслись от злости. — И ведь, как пить дать, Снейп его отмажет! Назначит символическое взыскание, еще и мне влетит. Вся надежда на Макгонагалл. Сама не верю, что это говорю!

— Почему он назвал Невилла сквибом? — спросил ее Джастин. — Пусть он не лучший студент на курсе, но он может здорово колдовать. Просто ему не хватает уверенности в себе.

— Что бы ты в этом понимал, — огрызнулась Табита. — Ты вырос в такой среде, где любое проявление магии — это "ах как здорово", "что за чудеса"! Совсем не так у Лонгботтомов. Его бабку до сих пор боятся, а мамаша в аврорат попала не за красивые глаза. Дядю Элджи все знают, он глава рода, и его дети и внуки — могущественные колдуны и волшебницы. Самое поганое в этой ситуации, что Малфой абсолютно прав! Но, черт побери, он не в том положении, чтобы делать громкие заявления!

— Ты так разозлилась не только из-за того, что он напал на Невилла? — рискнул предположить Джастин. Табита неприязненно поджала губы.

— Все в их семейке стоят друг друга. Малфой пытается бравировать тем, что его мать — родная племянница тети Энид. Что не помешало тете десять лет о ней не вспоминать. И этого мелкого гаденыша она видела только в младенчестве. Какие еще родственные чувства он может в ней вызывать?

— Почему так? Они в ссоре?

— Тебе что за забота! — рявкнула вдруг Табита. — Ты пришел сюда на звезды смотреть — вот и займись делом. А у меня своих полно. Нет, в следующий раз пусть Иоли сама с тобой возится.

Джастин поспешил последовать ее совету. Странно все это, подумалось ему. Надо бы завтра рассказать Филлис, раз уж подруга так интересуется всем, что связано с Розье. В гостях у Саксов Джастину почти не пришлось нормально пообщаться с друзьями, но он слышал, как то Филлис, то сам Том называли периодически эту фамилию. Неплохой шанс проявить себя.

Ветер гонял по небу темные снежные тучи, и только через волшебные линзы телескопа можно было разглядеть мерцающие колючие звезды.

* * *

Отец нечасто встречал Тома из школы, и обычно такие сюрпризы не предвещали ничего хорошего: даже при самом плотном графике Андреа выкраивала час, чтобы отвезти сына домой. Заметив хмурое лицо Тома, Даррен поспешил объясниться.

— Бабушка хотела перед отъездом повидать родственников. Мы договорились, что в этот раз мама ее отвезет. Ты ведь помнишь Мардж, троюродную сестру твоего дедушки? Мы однажды были у нее проездом, ты был тогда еще совсем маленьким.

— Помню, — скривился Том. — Собаки...

— Собаки, — усмехнулся Даррен. — Вероятно, они пробудут у нее до вечера. Сеньора Мерседес неплохо ладила с Мардж в молодости, но боюсь, с годами ее характер лишь испортился.

— Поэтому ты не захотел ехать? — Том хотел было рассмеяться, но что-то в выражении лица папы его остановило.

— На самом деле, я хотел поговорить с тобой, — признался тот. — Так, чтобы ни мама, ни бабушка нам не помешали.

— Что произошло?

Машина остановилась на светофоре, и Даррен повернулся к сыну. Выглядел он непривычно серьезным.

— Это ты мне расскажи. Я считал, что ты дороже ценишь свое слово.

На мгновение повисла тишина.

— Уточни, — осторожно сказал Том. Глупо было отнекиваться и делать вид, что он ничего не понимает, отец давно вынашивал идею этого разговора, еще с праздника у Финч-Флетчли. Первая мысль Тома была о Нагайне. Он до сих пор содрогался от ужаса, представляя, что кто-то из семьи или гостей застукал бы огромную змею за похищением воспоминаний мистера Сакса из сумочки Констанс. Но ведь отец все время был с ними, даже курить не выходил.

Даррен тоже находился в задумчивости.

— Когда-то я разрешил тебе хранить палочку Тони, — произнес он. — Твоя мать бы меня осудила, но я решил, что честность и доверие должны быть вознаграждены. Но если помнишь, мое условие заключалось в том, что ты не станешь использовать магию втайне от меня. Ради твоей же собственной безопасности.

— Кто тебе сказал, что я использую магию? — нахмурился Том. Даррен улыбнулся.

— Я не первый день живу на свете, сын. Может, я не самый внимательный отец, но, как говорят, все еще неплохой следователь. Я знаю, что ты колдуешь. И, вероятно, именно тебя я должен поблагодарить за спасение твоей мамы.

Том недолго колебался. Если бы отец хотел его наказать, разговаривал бы сейчас совершенно иначе.

— Вы с бабушкой спали, и я не мог вас разбудить. Даже если бы у меня была сова, до дяди Билла она летела бы слишком долго, да и что бы он мог сделать из Лондона? Эвита Селвин опасна, а мама рассказала ей слишком много. Ей пришлось выдать всех: тебя, меня, дядю Билла, Филлис и Шерил. Я сделал то, что было правильным. И я не жалею.

— Ты и не должен жалеть, — покачал головой Даррен. — Помнишь, когда ты получил письмо из Хогвартса, я эту идею вначале поддержал. Магию можно применять в благих целях. Важно, однако, понимать, что большая сила предполагает большую ответственность. Ты не обязан целиком и полностью возлагать ее на себя. У тебя есть родители, и наш долг направлять тебя и советовать. Я бы хотел в будущем быть среди тех, к кому ты обратишься за помощью, прежде чем так рисковать.

Том благодарно сжал руку отца. Только сейчас он понял, как все это время тяготила его эта тайна.

— Однако мне любопытно, — продолжал Даррен. — Откуда ты узнал, где искать дом Эвиты? И что именно ты с ней сделал? Ведь она, если я правильно понимаю, ведьма не из последних.

— Я могу читать мысли, — после недолгого раздумья сообщил Том. — Могу как бы влиять на человека. Заставить его принять то или иное решение, или что-то забыть, к примеру. Но я никогда не делал этого с тобой, — быстро добавил он.

— А с кем делал? — прищурился Даррен.

— С мамой, — виновато понурился Том. — Я знаю, что она ездила в Хогсмид с Констанс Финч-Флетчли и ее подругой. Так мне удалось найти дом, в котором живут Кортазары. Они перестроили его под хогсмидский. Во время обеда я пытался читать мысли Эвиты, но не смог. Она умеет как-то защищаться от этого. Но когда я пришел спасать маму, она натравила на меня железную змею. Я приказал змее не нападать на меня, разговаривал с ней, как с Нагайной. Змея меня послушалась и бросилась на саму Эвиту. Она так растерялась от этого, что я смог внушить ей ложные воспоминания. Она теперь считает, что маме ничего не известно о Донне Забини, — Том вздохнул. — Еще была одна ведьма в Косом переулке. Девчонка из Хогвартса. Она хотела перекупить медальон, который я подарил Филлис.

— И ты заставил ее отказаться от покупки? — уточнил отец.

— Не только. Я увидел, что она оскорбляет магглорожденных в школе. Она говорила Филлис и Гермионе Грейнджер разные... неприятные вещи. Смеялась над тем, что их родители — магглы. Я запретил ей это делать, — Том благоразумно умолчал о том, что причинил Меррисот боль. — И еще я просматривал воспоминания Филлис. С ее разрешения. Я должен был убедиться, что она в безопасности.

Даррен впечатленно молчал. Откровенно хвалить сына было бы не слишком педагогично — это означало дать ему зеленый свет на использование волшебной палочки, но где бы сейчас были все они, если бы не колдовские способности Тома?

— Это так же, как и со змеиным языком? — уточнил он. — Получается само собой, без подготовки и тренировок?

— Если я злюсь, — ответил Том. — Или волнуюсь. Знания сами появляются в моей голове. Мне кажется, будто все это я уже делал когда-то.

— Похоже, Шерил права, ты действительно очень сильный волшебник, — констатировал Даррен. — Вон сколько их дети учатся, и то не уверен, что все умеют делать то же, что и ты. Вопрос в том, как ты намерен этим распорядиться.

— Филлис не нравится, если я колдую чаще необходимого, — сказал Том. — Мы недавно были с Джастином у Олливандера. Спрашивали о волшебной палочке Филлис. Мне кажется, это могло бы вывести нас на ее родственников. Сначала я хотел использовать магию, чтобы знать наверняка, что Олливандер не врет. Но потом подумал, что Филлис бы это осудила, и не стал. Старик сам все нам рассказал.

— Он сказал что-то полезное? — Даррен внимательно смотрел на дорогу, но не пропускал ни слова из рассказа сына. — Я правильно понял, что у вас есть свои идеи?

И снова Том задался вопросом, имеет ли он право раскрывать этот секрет Филлис? Однако и рисковать доверием отца он тоже не мог.

— У волшебников есть такая семья — Розье, — в итоге, он решил не говорить всей правды. — Мы подозреваем, что Тони Сакс мог быть одним из них. Женщине из рода Розье принадлежала такая же волшебная палочка, как сейчас есть у Филлис. Потом она передала ее своей старшей дочери, а потом палочку уничтожили.

— Вот как? — хмыкнул Даррен. — Что же, эта версия не лишена некоторого смысла... А женщину, случаем, звали не госпожа Расальхаг?

Хотя Том не мог посмотреть на себя со стороны, он подозревал, что выглядит, должно быть, очень глупо с приоткрытым от удивления ртом. Отец тихо посмеивался.

— Так ее и звали, — кивнул Том. — Друэлла Расальхаг Розье. И она была... была...

— Называй вещи своими именами, — посоветовал отец. — Она была сторонницей того темного мага, о котором писали в учебнике истории. В доме Финч-Флетчли, Том, нам с твоей мамой и Биллом довелось стать свидетелями очень необычного разговора между Донной Забини и леди по имени Нэлли Фламель.

— Фламель? — не помня себя, ахнул Том. — Женой Николаса Фламеля? Кто он вообще такой?

— Ему принадлежит философский камень, Том, — взволнованный Даррен припарковал автомобиль у обочины — после того, как повернулся разговор, он уже не мог невозмутимо вести машину. — И этот камень сейчас находится...

— ... в коридоре третьего этажа Хогвартса, — закончил Том. — И его охраняет гигантский трехголовый пес с огромными клыками. И его пытаются сейчас украсть.

Даррен бессмысленно уставился в окно. Они помолчали.

— Гигантский, говоришь?

— Трехголовый, — подтвердил Том. — По сведениям Филлис.

— Она что, его видела? — поразился Даррен. — К нему так легко попасть? Или его не прячут?

— Прячут, — раздосадованно бросил Том. — Филлис рассказали об этом цербере. Есть там одна компания... Им вроде как совсем делать нечего, и эти придурки ошиваются возле Филлис и пытаются ее втягивать в свои злоключения. Кстати, Гермиона Грейнджер — одна из этой троицы.

— Гермиона? — не поверил Даррен. — А мне она показалась такой спокойной девочкой.

— Идеи, конечно, принадлежат не ей. Ей просто не повезло подружиться с этими Поттером и Уизли. Они спасли ее от тролля. Горного тролля, который проник в школу, якобы для того, чтобы отвлечь всеобщее внимание от охраны камня, — пояснил он, заметив ошарашенный взгляд отца. — Это случилось на Хэллоуин.

— И вы молчали все это время? — возмутился Даррен. — Том, ты хотя бы понимаешь, насколько это безответственно?

— Мы не молчали, — обиделся Том. — Я все равно не ученик Хогвартса. Филлис тут же написала миссис Сакс. А Констанс Финч-Флетчли сама видела тролля. Я думал, дядя Билл в курсе.

— Ты ошибаешься, — хмыкнул отец. — Билл и понятия не имел. А с Конни я еще поговорю. Какая актриса в ней пропадает!

— Я просил Филлис быть осторожнее, — продолжал Том. — К счастью, она не интересуется делами Фламеля. Эти ее "друзья" как раз пытаются выяснить, кто он такой. Подозревают профессора Снейпа в том, что он — предполагаемый злоумышленник.

— Это не он, — качнул головой Даррен. — Камень нужен Донне Забини, и действует она чужими руками. Пусть Филлис внимательнее присмотрится к профессору Квирреллу. Твоя мама в Хогсмиде подслушала их разговор. Тогда они и запланировали этого тролля на Хэллоуин. Вот почему Забини так важно было присутствовать на пиру. А Конни они взяла для отвода глаз.

— Но зачем Забини этот камень? — не понимал Том. — Что он вообще дает? В книгах пишут правду, это золото?

— Не только золото. Судя по разговору Забини и Фламель, из этого камня путем алхимических опытов можно получить вещество, которое называют эликсиром жизни. Нэлли Фламель принимает его уже больше шестиста лет.

— Бессмертие, — прошептал Том, вспоминая свои странные сны и предчувствия. — Забини нужно бессмертие?

— Причем не думаю, что для себя, — сказал Даррен. — И Фламель, и сама Забини вполне однозначно заявили, что эликсиром хочет завладеть эта, как вы считаете, родственница Филлис Сакс.

— Расальхаг? — усомнился Том. — Разве они не считают, как все остальные, что она мертва?

— Очевидно, что ее дееспособность чем-то ограничена, — согласился Даррен. — Но нет, сын, слухи о ее смерти оказались преувеличенными. И Фламель очень боится, что она может пробраться в Хогвартс.

— И не напрасно, — Том повернулся к отцу со странной улыбкой. — Она уже это сделала.

* * *

На следующий день Джастина ждал неприятный сюрприз. Вечером к нему подошел хмурый Джоэл и сообщил, что профессор Синистра уже успела пожаловаться их декану на безобразную драку, в которой принимал участие ее студент, и потребовать назначить ему взыскание наравне с Малфоем, Лонгботтомом и Табитой Меррисот.

— Но это же несправедливо! — возмутился Джастин. — Из всех нас один Малфой виноват!

— Не сомневаюсь, — скривился Бэрк. — Синистра, чтобы ты знал, лебезит перед его семьей. А Табита скорее удавится, чем подтвердит, что ее кузен валялся на полу в жалком состоянии и оказался неспособен даже двинуть Малфою в челюсть.

— Я полночи просидел на башне, и Синистра хоть бы словом обмолвилась, что я тоже наказан, — расстроился Джастин. — А Меррисот? Она же вообще ее любимая ученица!

— Табиту наказала не Синистра, — покачал головой Джоэл, — а Снейп. Вроде как у них очередной скандал случился. У Табиты и Джеммы с Кэрроу. И закончилось все банальным рукоприкладством. Никто даже не подумал воспользоваться магией. Снейп был в ярости. Это Джемма рассказала.

Помимо воли Джастин улыбнулся. Хоть Меррисот и была далека от совершенства, он не сомневался в том, что Кэрроу заслужила то, что получила.

Джоэл, похоже, придерживался того же мнения.

— Не расстраивайся из-за баллов, — посоветовал он. — Недели за полторы наберем. Но Синистру больше постарайся не злить. Твоих родных она не знает, и окажись ты снова не в то время, не в том месте, отдуваться придется одному. Хоть десять раз будь ни в чем не виноват.

— Но есть же директор, — удивился Джастин. — Он тоже не станет разбираться в том, что произошло?

Джоэл поморщился.

— У директора полно других дел, Доркас уже пыталась пробиться к нему. Профессор Спраут сказала, о взыскании для вас сообщат позднее. А пока постарайся не накликать на себя новых бед.

Джастин послушно кивнул. Не написали родителям — и на том спасибо. Интересно, что представляют из себя эти их взыскания? Меньше всего хотелось отбывать их под присмотром Снейпа или самой Синистры. Да и компания подобралась не самая приятная. Если с робким Невиллом он еще ладил, то Малфой был ему глубоко несимпатичен, а старшекурсницы вряд ли успокоятся и так и будут цеплять друг друга.

Собственно, как раз на это он и жаловался Филлис перед совместным уроком гербологии, когда вспомнил о родственниках Невилла.

— Кстати, угадай, что я услышал от Меррисот? — довольно улыбнулся он. — Розье — родственники Малфоя.

Филлис широко раскрыла глаза.

— Как это? Кем они ему приходятся?

— Подробностей я не знаю, — извиняющимся тоном ответил Джастин. — Меррисот была так зла, что, наверно, сама не поняла, зачем мне об этом рассказала. Если я понял все правильно, у Меррисот есть тетка. И вот она, как раз, урожденная Розье. А мать Малфоя — ее племянница.

— А как зовут мать Малфоя? — уцепилась за эту мысль Филлис. — Раз она из рода Розье, значит, наверняка знает Беллатрикс Блэк. И ту, другую, тоже.

— У Малфоя ведь не спросишь, — развел руками Джастин. — Представь его лицо, если бы он узнал, что у тебя такая же волшебная палочка, как у его родственницы. Он ведь ненавидит магглов.

Филлис рассеянно улыбнулась, но ничего не ответила на это.

— Ты могла бы спросить у наших девочек, — предположил Джастин. — Или у этой своей Фарли, она уж точно знает.

— Я подумаю, — кивнула Филлис. — Джастин, спасибо, ты мне очень помог.

— Только одного не пойму, — озвучил Джастин так давно беспокоющую его мысль. — Почему ты так интересуешься семьей Розье? Олливандер ведь уже все рассказал о палочке. Ну узнаешь ты, что конкретно натворили эти ведьмы. Дальше-то что?

Филлис молчала достаточно для того, чтобы Джастин успел почувствовать, что перешел за грани допустимого, и уже успел решить, что ответа он не получит.

— А дальше ничего, — равнодушно проговорила она. — Хочу знать, чего ждать от будущего. Не очень уютно, знаешь ли, понимать, что две предыдущие хозяйки твоей волшебной палочки плохо кончили. Не с моей наследственностью отмахиваться от таких совпадений.

Филлис отрешенно смотрела в окно на темную полосу леса, простирающуюся до самых гор, и со своего места Джастину казалось, что глаза ее стали еще темнее, чем обычно.

— Интересно, у него есть другое название? — задумался вдруг он. — Я имею в виду лес. Ведь он только для студентов запретный. Вряд ли его так же называют жители Хогсмида.

— Беллерофонтский лес, мистер Финч-Флетчли, — послышался за спиной голос профессора Спраут. — После урока задержитесь, пожалуйста.

— Почему Беллерофонтский? — шепотом спросил он у Филлис, когда они заходили в теплицу.

— Был такой греческий герой, Беллерофонт, — быстро пояснила она. — Летал на крылатой лошади. Ясно же, что придумали кентавры.

Джастин прошел на свое место и вскоре и думать забыл о запретном лесе. Растения в новой теплице оказались с характером, и приходилось держать ухо востро, чтобы не стать объектом козней какой-нибудь хищной лианы или колючего папоротника. Разговор с профессором Спраут не слишком его тревожил: наверняка, она скажет ему, на какой вечер Филч припас для них парочку мерзких заданий. Ему уже приходилось слышать от других, как завхоз определял их убирать школьные помещения или чистить серебро в зале наград.

Однако, декан выглядела заметно встревоженной, и в душу Джастина закрались недобрые подозрения.

— Мистер Финч-Флетчли, потрудитесь быть готовым сегодня вечером к одиннадцати часам. Старосты проводят Вас к выходу из школы, где Вас будет ждать мистер Филч для отбытия наказания.

Джастин еле слышно застонал. Еще одна бессонная ночь явно не прибавит ему работоспособности и концентрации на предстоящей контрольной у Снейпа, к тому же на следующий день в их расписании значилась астрономия.

— Но почему ночью, профессор! — пожаловался он. — Я даже готов отработать в выходной, только дайте мне выспаться!

— Увы, я ничего не могу с этим поделать, Джастин, — помрачнела Спраут. — Меня, так же, как и Вас, поставили перед фактом. Я только прошу, не усугубляйте свое положение на этой отработке. Не ведитесь на провокации мистера Малфоя.

— Значит, Вы верите, что я не виноват в том, что случилось с Невиллом? — с надеждой спросил Джастин.

— Разумеется, нет, я не первый год работаю в школе, Джастин, — вздохнула Спраут. — Но подумайте сами, если за мистера Лонгботтома не вступилась даже его кузина, какой вес будет иметь Ваше слово?

Иоли провожала Джастина на отработку и ворчала всю дорогу до центрального входа в замок.

— Развели здесь бардак! Как кто-то вернулся в общую комнату минутой позже, так все знают и видели, где он был и чем занимался. А как дуэль на волшебных палочках посреди коридора, так ни одного адекватного свидетеля! Это я во всем виновата! Надо было самой тебя на астрономию отвести.

— Не злись на себя! — возразил Джастин. — Синистра меня давно невзлюбила. Еще бы и тебе досталось за компанию.

— Я бы не сожалела, окажись я среди вас этой ночью, — усмехнулась Иоли. — Готова хоть каждый вечер ходить на свидания к Филчу ради возможности как следует врезать Кэрроу. Табита может быть иногда большой свиньей, но в этом она молодец.

Ехидное выражение лица Филча не оставляло сомнений: задание, которое они получат, будет виртуозным в своей неприятности. Странно только, что слизеринские старшекурсницы были тут же, с ними. Обычно отработки для разных курсов назначали отдельные.

— Готов поспорить, что теперь вы серьезно задумаетесь, прежде чем нарушить школьные правила, — затянул Филч привычную злорадную нотацию. — Если вы спросите меня, я вам отвечу, что лучшие учителя для вас — это тяжелая работа и боль... Жалко, что прежние наказания отменили. Раньше провинившихся подвешивали к потолку за запястья и оставляли так на несколько дней. У меня в кабинете до сих пор лежат цепи. Я регулярно смазываю их на тот случай, если они еще понадобятся. Ну все, пошли! И не вздумайте убежать, хуже будет!

Джастин заметил, что Джемма Фарли и Табита переглядываются, едва сдерживая смех, и успокоился. Не посмеет же Филч издеваться над ними в присутствии одной из старост? Авторитет Джеммы простирался намного дальше порога слизеринской гостиной.

Невилл, однако, не чувствовал себя в безопасности. Малфой посматривал на него недобрым взглядом, и Табита не была ему надежной защитницей — слишком много посторонних, чтобы проявлять родственные чувства. О чем думает Кэрроу, и вовсе нельзя было понять. Она шла чуть поодаль, засунув руки в карманы мантии, и размышляла о чем-то своем.

В небе сияла полная луна, и снег чуть поблескивал в свете тусклой лампы в руках у Филча и скрипел под ногами. Несмотря на темноту, Джастин понял, что они приближаются к хижине лесника. До сих пор ему не приходилось общаться с Хагридом, но его неплохо знала Филлис и называла добрым и безвредным.

— Это ты там что ли, Филч? — окрикнул их великан. — Давай поживее, пора уже начинать!

Филч повернулся к ним с недоброй ухмылкой и произнес:

— Надеюсь, вы не думаете, что будете развлекаться с этим идиотом? Не угадали, ребята. Вам предстоит пойти в запретный лес. И я сильно ошибусь, если скажу, что все вы выйдете оттуда целыми и невредимыми.

Услышав это, Невилл застонал, а Малфой резко остановился, побледнев от ужаса.

— В лес? — спросил он не своим голосом. — Но туда нельзя ходить ночью! Это опасно. Я слышал, там водятся... оборотни.

Филч излучал неподдельную радость.

— Помяни мое слово, мальчик, там можно встретить нечто пострашнее оборотней. Но об этом надо было думать прежде, чем правила нарушать.

Пообещав вернуться к рассвету, чтобы забрать то, что останется от нашкодивших студентов, Филч отправился в замок, довольный своими злобными шутками.

— Думаете, он не соврал? — Невилл набрался смелости и заговорил с кузиной и ее подругами. — Там правда есть кто-то страшнее оборотней?

Джемма рассмеялась, глубже кутаясь в свою мантию, явно не соответствующую погоде.

— Это вряд ли, людям запрещено там жить, — прощебетала она. — Хогсмидский мэр каждый месяц егерей гоняет, чтобы никто хижин не строил и территории чарами не огораживал. Я бы и насчет оборотней губу не раскатывала. Самый опасный наш враг на сегодня — холод. Если бы знала, что в лес пойдем, шубу бы надела. И что стоило Снейпу нас предупредить? Или сам не знал?

— Я в лес не пойду, — уперся Малфой, которого оптимизм Джеммы не воодушевил. За его капризами и увещеваниями Хагрида прошло еще минут десять, и Джастин начал осознавать на собственной шкуре всю правоту Фарли. От мороза потрескивал даже воздух, и невозможно было долго стоять без движения на насквозь промерзшей земле. Только собаке Хагрида, Клыку, было все нипочем, и он радостно носился по сугробам.

— А теперь слушайте, да внимательно, потому как опасная работа — то, что нам надо сегодня сделать, — торжественно провозгласил Хагрид, приглашая их следовать за ним в чащу. — А мне не надо, чтобы с кем из вас что случилось.

Хагрид вывел их на узкую тропку, теряющуюся среди деревьев, и указал на светящиеся серебристые капли, которые Джастин бы и не заметил, проходя мимо, и принял бы за снег.

— Это кровь единорога, — как и следовало ожидать, Хагрид не сообщил им ничего хорошего. — Где-то здесь раненый единорог бродит. Уже не первый раз такое. Это не дело. Надо нам с вами его найти. Помочь или добить, если вылечить нельзя.

— А если то, что ранило единорога, найдет нас? — впервые подала голос Алкиона Кэрроу, и Малфой яростно закивал в знак солидарности.

— Нет в лесу никого такого, кто бы вам зло причинил, если вы со мной и Клыком пришли сюда, — убежденно заявил Хагрид. — Не сходите с тропы — и все с вами будет в порядке. А теперь нам надо разделиться на две группы, так оно дело быстрее пойдет. Тот, значит, кто найдет единорога, пусть зеленые искры посылает в воздух, ну а ежели попадете в беду — то красные. Справитесь, девочки? — спросил он слизеринок.

Те осторожно кивнули.

— Мы возьмем собаку, — решила Табита. — И кого-то из малышни. Джемма, что скажешь?

— Пусть будет Финч-Флетчли, — выбрала Фарли. — Возможно, так оно и обойдется без кровопролития. Хагрид, с Вами тогда пойдет Кэрроу и эти двое. Может быть, Вас они будут слушаться...

Хагрид не имел ничего против такого разделения, хотя Джастину на миг показалось, что скомандуй сейчас Фарли всем дружным шагом отправиться по комнатам и лечь спать — и никакого наказания не состоится. Уверенно ухватив Клыка за ошейник, она двинулась в одну сторону по развилке. Джастин обменялся с Невиллом тоскливыми взглядами, а затем Табита больно сжала его плечо и потянула за Фарли.

— Ни шагу с тропы, иначе так здесь и останешься, — предупредила она сурово. — Обездвижу и оставлю валяться до утра.

— Табита, довольно, — осадила ее Фарли. — Или ты у Филча нахваталась дурных манер? Весело у нас учиться, не находишь?

— Тетя Энид с ума сойдет, — хмыкнула Табита, но хватку на рукаве Джастина ослабила. — Первый раз я здесь ночью. И вообще в лесу. Ищу единорога. Сдуреть можно.

— Ты обратила внимание на то, что он сказал? Помочь или добить. А на то, как он добивать будет, первокурсникам тоже прикажут смотреть?

— Воспитательные меры, доведенные до совершенства, — съязвила Табита. — Мол, в следующий раз на его месте будете вы.

— И никакие цепи Филчу не понадобятся, — подхватила Фарли. — А если серьезно, я вот как-то не готова морально объясняться с кентаврами. Как думаете, если мы просто отсидимся здесь на опушке, нам это засчитают, как отработку?

— Можно еще в Хогсмид пойти, — предложила Табита. — От хижины Хагрида даже быстрее, чем от ворот. Десять минут, и мы на месте.

— Розмерта в двенадцать закрывается, — отклонила ее идею Фарли. — А в "Кабанью голову" противно соваться. После полуночи там пьянствует всякое отребье. Кому дома делать нечего.

— Навроде нас, — прыснула Табита. — А вот нам так и не сказали, как далеко мы должны зайти в своих поисках. Когда поворачивать назад, если никого не найдем?

— Скоро и повернем, — пожала плечами Фарли. — Там, дальше, уже начинаются тропы кентавров. Путаница в следах страшная. И на эту собаку я бы не рассчитывала. Что-то он растерял всю свою смелость, непонятно, то ли он меня ведет, то ли я его волоку за собой.

Табита хотела что-то возразить, когда Джастин издал вдруг сдавленный звук. То ли дело было в шорохах ночного леса, то ли в его разыгравшемся воображении, но мальчику вдруг почудилось, будто совсем близко крадется кто-то в длинных шуршащих одеждах.

Фарли тоже услышала что-то подозрительное и метнулась за ближайшее дерево, жестом призывая их последовать ее примеру.

— Что это? — позабыв об осторожности, затрясла ее Табита. — Джемма, я тебя убью, пошли сейчас же обратно! Подождем этого долговязого придурка у хижины!

— Заткнись и ни звука, — рявкнула на нее Фарли. — Ты совсем дура? Здесь чихнешь — и слышно на другом конце леса! Где мелкий?

— Здесь я, — поспешил заявить о себе Джастин. — Молчу.

— Вот и молчи, — Фарли принялась пристально вглядываться в темную дымку между деревьями. — Кажется, обошлось? — она осторожно вытянула из рукава волшебную палочку и произнесла заклинание, которое Джастин не знал. Вопреки его ожиданиям, ничего не произошло, но Фарли заметно расслабилась.

— Люди поблизости, — успокоила она Табиту. — Хагрид и компания недалеко. Хорошо бы с ними сейчас не встретиться. Срежем путь до хижины и отсидимся на крыльце.

— Разве вы не будете посылать искры? — удивился Джастин. — Нужно предупредить Хагрида о том, что мы слышали.

— А что мы слышали? — сделала Фарли невинное лицо. — Думаешь, Хагриду очень помогут наши заверения в том, что тут кто-то шагал? Он и без того понимает, что по лесу шатается какая-то невменяемая дрянь. И лучше, если нас не будет рядом в момент их встречи. Я уже адски замерзла, а тут даже волшебный огонь не развести. Сухое дерево кругом и полно психов.

— А ты уверена, что так мы выйдем именно к хижине? — не успокаивался Джастин. Фарли сошла с основной тропы и сейчас пробиралась по узенькой дорожке между деревьями. — А если мы заблудимся?

— Вот тогда и настанет время посылать искры, — отрезала Табита. — Ты и вправду дрыхнешь на астрономии? Первое, чему нас научила Синистра — это как сориентироваться на местности и из любой точки в округе выйти к замку. Джемма движется в правильном направлении.

Соревноваться с Табитой в чтении звездного неба было не менее рискованно, чем уверять Снейпа в том, что существуют более совершенные методы изготовления зелий, нежели те, которых придерживается он. Джастин поспешил за девушками, стараясь не отставать. Именно поэтому он сам не заметил, как врезался в спину застывшей на месте Фарли.

Позже Джастин и сам не мог поверить, что нечто подобное могло происходить в двух шагах от границы леса, от охраняемой чарами территории замка. Прямо перед ними между деревьями метался загнанный в угол единорог. Некая сила приводила его в ужас и одновременно мешала покинуть пределы заколдованного круга. Глаза Джастина уже успели привыкнуть к полумраку, поэтому он смог рассмотреть худощавую фигуру в темном балахоне, капюшон которого скрывал лицо. В руках у нападавшего поблескивал клинок: слишком большой для кинжала, недостаточно представительный для меча, он все же был смертельно опасен для единорога, однако тот не намерен был сдаться без боя.

От страха и напряжения Джастин позабыл, как дышать. Меньше всего в данный момент он думал о безопасности животного, но и удариться в бега не мог. Без помощи девочек ему никогда не найти дорогу до замка, к тому же, самый верный путь лежит мимо обезумевшего зверя и зловещего охотника.

Именно в этот момент Табита Меррисот совершила поступок, абсолютно не вписывающийся в то представление, которое успел составить о ней Джастин. Издав полузадушенный возглас, она вдруг выхватила волшебную палочку и, толкнув в сторону Фарли, бросилась наперерез фигуре.

— Не убивайте его! — прорычала она, заставив ошарашенного неожиданным вмешательством охотника чуть отступить. — Или будете иметь дело со мной!

Фарли трясло, а трусливый пес, наконец, вырвался и умчался прочь, оставив в ее руке разорванный ошейник.

— С тобой? — в мгновение ока вместо клинка в руке охотника появилась волшебная палочка с зажженным огоньком. — С несдержанной импульсивной девчонкой? Твои товарищи оказались умнее, — он осветил мертвенно бледное лицо Фарли и заплаканного Джастина. — Что же вы держитесь в стороне? Проходите ближе.

— Вы ничего не посмеете нам сделать, — похоже, эмоции настолько захватили Табиту, что она сама не соображала, кому угрожает. — За убийство возле Хогвартса вас посадят в Азкабан. Оставьте единорога в покое! Если вам нужен волос из его гривы, так вы достанете его у любого торговца в Лютном.

— Ни за что не сообразил бы без твоей помощи, — иронично похвалил ее охотник. — Но мне не волос его нужен, а кровь.

— Разве вы не знаете эту легенду? — прошептала Табита. — Убийство единорога считается страшным преступлением. Тот, кто использует его кровь в зелье или в качестве снадобья, будет навеки проклят.

Охотник помолчал. Единорог, до сих пор отчаянно бившийся о невидимые стены, будто чувствуя, что сейчас решается не одна судьба, вдруг оставил свои попытки и затравленно забился в колючий кустарник.

— Вы так хотите спасти эту тварь, что не боитесь за свою жизнь? — спросил охотник. — И за жизнь своих друзей, что не менее важно?

— Он ни в чем не виноват, — упрямо возразила Табита. — Он даже не может защититься, в отличие от нас. Я не верю, что нет другого выхода. Ничто не стоит того, чтобы платить такую цену.

Похоже, выступление Табиты произвело впечатление на охотника. Даже Джастину он уже не казался таким отпетым злодеем.

— Кровь, отданная единорогом добровольно, не несет на себе печати проклятия, — глухо произнес он. — Проблема в том, что эти капризные звери подпускают к себе лишь невинных девушек. Похоже, сами небеса послали вас сюда в эту ночь, — он снова выхватил клинок, но протянул его эфесом к Табите. — Жизнь этого единорога в ваших руках, мисс Меррисот.

— Вы знаете мое имя? — поразилась Табита. — Откуда?

— Я также знаю, что вас сопрождают мисс Фарли и мистер Финч-Флетчли, — заметил незнакомец. — А еще вы оставили за спиной четверых спутников. Они ушли на восток, следуя за пятнами крови.

— Вы все-таки ранили одного единорога? — ахнула Табита. — Он жив? Его можно вылечить?

— Это не настоящая кровь, мисс Меррисот, не беспокойтесь, — ответил охотник. — Я купил этот состав, чтобы приманить единорога. Обычно они не подходят к границам леса — слишком боятся людей. Это вещество настолько легко спутать с настоящей кровью, что мне удалось ввести в заблуждение даже вашего лесничего. Я надеюсь покончить с этим делом сейчас. Не сегодня-завтра по моему следу пустят егерей, и уже нечего будет взять с этого леса.

Табита приняла из его рук меч, но беззащитно оглянулась на Фарли.

— Джемма, будет лучше, если это сделаешь ты. Я боюсь лошадей, боюсь крови, к тому же, это ты брала у мадам Помфри курс по оказанию первой помощи и сможешь залечить рану.

— Маньяков ты, значит, не боишься, а лошадей еще как? — возмутилась Фарли. — Ни за что.

— Джемма, я тебя очень прошу! — захныкала Табита и попыталась всучить подруге клинок. — Попробуй ты, я что угодно для тебя сделаю, если мы поскорее выберемся отсюда!

— Прекрати истерику сейчас же, — зашипела на нее Фарли, нервно косясь на охотника. — Единорог меня не подпустит, ясно тебе? Делай, что собралась, и будем думать, как уйти живыми и в здравом уме!

Джастин не совсем понял, почему Табита уставилась на Фарли с таким очевидным изумлением. Затем, неожиданно твердо кивнув, она уверенно направилась к единорогу.

— Ну же, не бойся меня, — ласково уговаривала его Табита. — Это будет совсем не больно. Я не причиню тебе вреда. Наоборот, я спасаю твою жизнь. И ты тоже спасешь кому-то жизнь. Вот так, молодец, — она погладила его по голове, пропуская гриву между пальцами. — Хороший единорог. Джемма, что мне теперь с ним делать?

— Отойти в сторону, — Фарли послала в сторону единорога еще одно неизвестное заклинание, и на глазах Джастина неглубокая рана на шее зверя затянулась, не оставив и следа. Табита, пятясь, приблизилась к незнакомцу и протянула ему наполовину заполненную серебристой кровью бутылочку.

Охотник взмахнул палочкой, и невидимые чары спали. Благодарно кивнув Табите, единорог умчался в чащу леса. Фарли, словно избавившись от оцепенения, бросилась к подруге, направив на охотника свою палочку.

— Мы помогли Вам, а теперь Вы оставите нас в покое, — процедила она. — Иначе я немедленно вызываю подмогу, и тогда Вам уже не отделаться так легко!

Незнакомец и не думал защищаться. Посмеиваясь, он убрал пузырек в карман мантии и отер о ее край окровавленный клинок.

— Любопытно, что я встретил здесь именно мисс Меррисот, — проговорил он. — Не знаю, говорили ли Вам, что Вы очень похожи на свою прославленную бабушку? Леди Галатея так же бесстрашно бросалась на амбразуру, если речь шла о борьбе с темными силами. Правда, что понимать под темными силами, она, как и Вы, определяла сама.

— Вы знали мою бабушку? — вскинула голову Табита. — Кто вы, черт побери, такой?

— Я не имел чести быть знакомым с леди Галатеей, — покачал головой незнакомец. — Но я слышал о ней достаточно, чтобы проникнуться глубоким уважением. Вам не стоит бояться меня, мисс Меррисот. Идите с миром, пока Вас не хватились.

Табита растерянно взглянула на озадаченную Фарли. Охотник вел себя совсем не так, как полагалось кровожадному убийце, искать которого они отправились в запретный лес, и теперь она не знала, что ему сказать.

— Тот, кому вы хотите помочь, — она кивнула на клинок, на котором еще серебрились кровавые разводы. — У вас осталось так мало надежды?

Охотник помедлил с ответом.

— Еще несколько минут назад я считал, что игра не стоит свеч, мисс Меррисот. Но, раз вы спрашиваете меня теперь, скажу, что у меня есть надежда. Определенно, еще есть надежда.

Незнакомец чуть склонил голову, прощаясь, и аппарировал. Фарли минуту постояла неподвижно, а затем рухнула в снег, будто невидимая рука перерезала поддерживающие ее до сих пор в вертикальном состоянии нити.

— Меррисот, сейчас ты лично доставишь меня в больничное крыло, — с трудом выговорила она. — С подозрением на простуду, нервный срыв и сердечный приступ. А затем свалишь оттуда подальше, пока я тебя не прокляла, дура несчастная.

— Может быть, послать искры? — вновь попытался предложить свою помощь Джастин. Девушки на него посмотрели, как на идиота.

— Финч-Флетчли, — ласково начала Фарли, поднимаясь из сугроба и отряхивая облепленную снегом мантию. — Честно тебе скажу, я сначала даже как-то не подумала, что надо уточнять. Ты никому, ни одной живой душе не расскажешь о том, что видел здесь. Ни слова о единороге и психе, что охотился за его кровью. У Меррисот нет мозгов, с ней разговор отдельный, но тебе проблемы со мной не нужны. Иначе, уверяю, твоя жизнь в школе превратится в настоящий кошмар.

— Я и не думал болтать, — обиделся Джастин. — Скажем Хагриду, что видели, как единорог мимо пробегал. Не раненый.

— Не раненый, — передразнила Фарли. — А Хагрид, который в следах разбирается куда лучше нас, мигом вычислит, что на поляне потоптался кто-то четвертый. И скажи спасибо, если сюда на следующий же день не заявятся егеря.

— Пойдемте уже, — до Табиты стало доходить, какую яму себе она только что чуть не вырыла, — Вот будет глупо, если Кэрроу и мелочь уже пьют чай в домике этого верзилы и смеются над нами.

Фарли кивнула и продолжила их прерванный путь. Очень скоро деревья расступились и перед их взором предстал спящий замок. Даже замерзший и напуганный Джастин не мог не признать, как Хогвартс красив.

— Надеюсь, Хагрид не обидится за собаку, — предположила Джемма. — Говорят, они сами находят дорогу домой. У моего дяди так было. Он продал гончую другу, тот увез ее в свое поместье, а она сбежала и преодолела огромное расстояние до дядиного дома. И ведь даже след не могла взять, оттуда аппарировали. Собачья преданность...

Табита рассеянно кивала и вдруг невпопад выпалила:

— Джемма, скажи мне, только честно. Почему ты не подошла к единорогу?

— Я же объяснила, — Фарли не смотрела ей в глаза, а Джастин по-прежнему ничего не понимал. — Я боюсь незнакомых животных. Удивляюсь, как это ты осмелилась.

— Только не надо мне врать, — попросила Табита. — Я же вижу, что дело не в этом. Думаешь, я забыла, что ты отличная наездница?

— Ах да, — раздосадованно хмыкнула Фарли. — Ты ведь была в поместье. Видела наших жеребцов.

— У меня только один вопрос. Как давно это длится?

— Не слишком, — сдержанно ответила Фарли. — Тебя не смущает, что тут ребенок? Опозорить меня перед тем сумасшедшим из леса показалось тебе недостаточным?

— Что он понимает, — отмахнулась Табита. — А ты завтра сделаешь вид, что я навоображала невесть что от страха. Что значит "не слишком"? Джемма, тебе шестнадцать недавно исполнилось!

— Тебе-то что за дело! — возмутилась Фарли. — Ты бы вообще ничего не узнала, не случись этой дурацкой истории!

— Он ведь не из школы, — наступала на нее Табита. — Я бы такое ни за что не пропустила. Кто еще знает?

— Снейп знает, — бесцветно проговорила Фарли. — И догадывается миссис Забини. Так случайно вышло.

— А Кэрроу? Значит, все ее намеки имеют под собой серьезные основания? А я на нее с кулаками накинулась?

— Уже жалеешь? — вздернула подбородок Фарли. — Пойди извинись.

— Я же за тебя переживаю! — обняла ее Табита. — Ты представляешь, что будет, если все откроется? Твои родители с ума сойдут. Тебя выдадут замуж.

— На это даже не надейтесь, — вырвалась из ее объятий Фарли. — Я скорее умру, чем позволю распоряжаться своей жизнью.

— Значит, он сам хочет жениться на тебе? — широко раскрыла глаза Табита, отводя подругу в сторону. Джастин неловко топтался на месте, теперь до него не долетало и половины слов.

— Он уже женат, — донеслось сквозь завывания ледяного ветра. Его порывы путали роскошные волосы Фарли и трепали зеленый шарф Табиты, набивая в ее капюшон комья снега.

Джастин всегда плохо разбирался в девчоночьих делах. Из этого странного разговора ему удалось понять лишь то, что Джемму отчего-то должны выдать замуж против ее воли, а тот, в кого она влюблена, не может ответить ей взаимностью. Такое случалось в слезливых фильмах, которые любили смотреть мама и — втихомолку — Амихан, но непонятно, отчего Табита так переживает из-за этого. В конце концов, разве Фарли, и в самом деле, еще не слишком молода для замужества?

Девушки довольно долго спорили о чем-то, стоя на крыльце хижины Хагрида, поэтому Джастин первым заметил появившуюся из леса замерзшую и злую компанию. Доволен был один Хагрид — по пути они встретили кентавров, которые заверили их в том, что раненых единорогов в лесу нет и быть не может, и ровно о том же говорят почитаемые ими звезды. Табита тут же забыла о Фарли и принялась сокрушаться, что они не повстречали этих звездочетов и хранителей тайн космоса — слишком о многом она, ученица астронома, хотела их расспросить.

— Только кентавров не хватало, — недовольно буркнула Фарли и закашлялась. Похоже, мадам Помфри и вправду придется поделиться своими запасами бодроперцового зелья.

Табита поравнялась с Джастином на подходе к замку и еле слышно произнесла, наклонившись к его уху.

— Финч-Флетчли, я не стану повторять дважды. Пока ты не вспоминаешь об увиденном и услышанном этой ночью, я не вспоминаю о том, что ты маггл. Мне даже думать не хочется о том, что такой милый и воспитанный мальчик может захотеть строить козни мне или Джемме.

— Я не стану этого делать, — серьезно посмотрел на нее Джастин. — Не нужно условий. Я помню о том, что я маггл. И это не то, чего я бы стал стыдиться.

Табита ухмыльнулась.

— Достойно уважения. По крайней мере, ты не пытаешься уверять, что ты такой же, как мы. Возможно, Иоли права, и ты не безнадежен, Финч-Флетчли. Возможно. Мы еще посмотрим.

— Меррисот, — все же спросил он, пока еще представлялся такой шанс. — Как ты думаешь, кому это мы помогли там, в лесу?

— Я похожа на ясновидящую, Финч-Флетчли? — закатила она глаза. — Я видела и слышала ровным счетом то же, что и ты.

— То есть, ничего? — усмехнулся Джастин. — Но подумай сама, он сказал, что не первый день выслеживает этого единорога. И он знает по именам нас троих. Допустим, у тебя и Фарли куча разных знакомых вне школы, но я-то знаю не так много магов. Значит, это кто-то из Хогвартса. Из студентов или учителей.

Табита нервно закусила губу. Видимо, она еще не успела разложить все по полочкам, и слова Джастина застали ее врасплох.

— Не забивай себе этим голову, Финч-Флетчли, — посоветовала она, наконец. — Единорог так просто в руки не дается. Если бы я не появилась вовремя, этот человек убил бы его. Кто бы ни пошел на такую крайность, он очень и очень опасен. Он сохранил нам жизнь, лишь потому что понимал, какую бурю вызовет это убийство.

Джастин серьезно кивнул, и Меррисот отошла в сторону, взяв под руку задумчивую Фарли. Хагрид продолжал болтать какую-то ерунду, обращаясь, преимущественно, к терпеливо слушавшей его Кэрроу.

— Вот страху мы там натерпелись, — признался Невилл. — Когда прибежал Клык, без ошейника, вообще чуть с ума не сошли! Хагрид кинулся вас искать, а кентавры сказали ему, что вы к хижине ушли! Они такие странные! Говорят загадками!

— Что они вам сказали? — заинтересовался Джастин.

— Что-то о ярком Марсе и тайнах, которые скрывает лес, — поежился Невилл. — Ничего не понятно.

Джастин нахмурился. Как раз ему многое было ясно из намеков кентавров. Не далее, как позапрошлой ночью он наблюдал за этой планетой в телескоп и исправлял эссе под зорким оком профессора Синистры. Марс считался злотворной, воинственной планетой, порождал конфликты, несчастные случаи и разрушения. В те редкие дни, когда Марс подлетал к Земле ближе любой другой планеты, не рекомендовалось варить зелья и проводить ритуалы.

Огонь, война и смерть. Джастину вдруг вспомнилась кельтская богиня Морриган с карт Таро, припрятанных Филлис. За спиной дамы с мечами легко можно было рассмотреть кроваво-красную планету. Он пожалел, что не сможет поделиться своими мыслями с Ханной. Девочка в последнее время ходила по школе с таким видом, словно ей известно куда больше, чем простым смертным.

Джоэл Бэрк дремал в кресле перед камином, но не пропустил его появления в общей комнате.

— Наконец-то, — потянулся он, откладывая в сторону недочитанную книгу. — Я уж думал, будете гулять до рассвета. В оранжерее, что ли, были?

— В лесу были, — мрачно буркнул Джастин. Джоэл широко раскрыл глаза.

— В лесу? В запретном лесу, ты хочешь сказать?

— Другого я здесь не обнаружил. Хотя, судя по всему, не такой уж он и запретный.

Хотелось спать, а до этого выпить чашку горячего бульона. Словно прочитав его мысли, Джоэл вдруг улыбнулся и позвал за собой обратно к выходу.

— А ты меня куда ведешь? — безучастно поинтересовался мальчик. — Утопить в озере за то, что испортил рейтинг факультета?

— Не в этот раз, — рассмеялся староста. — Сначала расскажешь мне все в подробностях.

Он привел Джастина к небольшому натюрморту совсем недалеко от гостиной. Пощекотав изображенную на нем грушу, Джоэл замер в ожидании — а затем груша глупо расхохоталась и превратилась в зеленую ручку. За портретом открылась потайная дверь.

— Добро пожаловать на кухню! Цени, ты первый на моей памяти первокурсник, которому открывают эту страшную тайну! Храни ее и поклянись в нужный момент передать достойному!

— Круто! — восхитился Джастин, оглядываясь по сторонам. Он оказался в помещении размером с большой зал, только вокруг сновало множество необычных существ, похожих на того, что открывал двери в "Твилфитт и Таттинг". Вот в чем был секрет вкусных обедов и ужинов в Хогвартсе — над приготовлением пищи трудились сотни домашних эльфов. Начищенные кастрюли и котлы сверкали медными боками, а с плит и из духовок доносились умопомрачительные ароматы. Эльфы окружили их, наперебой предлагая разные сладости, однако Джоэл потребовал сперва чего-нибудь горячего, и один из эльфов тут же исчез, чтобы мгновение спустя появиться с тарелкой дымящегося супа.

— Угощайся, — по-хозяйски предложил Джоэл. — Я смотрел на термометр. Вам, беднягам, не позавидуешь. И что же, Табита без скандала пошла в лес?

— Кто-то пытался спорить, — поделился Джастин. — Но ты же знаешь Филча. Он и так нам пообещал, что вернутся не все.

— Узнаю старика, — рассмеялся Джоэл. — Вообще-то не такой уж он и злобный. Наши обычно с ним в хороших отношениях. Он не любит, когда в школе разводят грязь, воспринимает это, как личное оскорбление. Не думай, он не убирает руками весь замок, этим обычно заняты эльфы. Но все равно, согласись, мало приятного.

— Еще бы, — кивнул Джастин. — Моя мама готова убить, если забудешь вытереть ноги и наследишь в прихожей. У нас дома все белое. У мамы пунктик на чистоте. Раньше она всегда говорила, что у нее нет волшебной палочки, чтобы вернуть все в прежний вид. Теперь молчит...

— Ты скучаешь по ней? — с пониманием проговорил Бэрк. — Я очень скучал на первом курсе. А Иоли вообще целый семестр ревела и просилась домой. Рождество, конечно, встречала со своими.

— А ты?

— А меня не взяли. Родители ожидали, что я попаду на Слизерин. Это старая семейная традиция. Старшие братья учились там, папа и дедушка, естественно. А я оказался черной овцой. Со временем они смирились. Я ведь не наследник рода, к тому же, Иоли пошла за мной. А летом я сделал ей предложение, и они вообще успокоились.

— Но вы же еще школьники, — удивился Джастин. Отец любил повторять, что ранние браки неизбежно заканчиваются разводами и разочарованиями. — Ты уверен, что через год ты не передумаешь?

Джоэла этот вопрос заметно удивил.

— С чего бы мне передумать? Иоланта — хорошая девушка, красивая, из достойной семьи, чистокровная волшебница. Ни в каких скандалах Дэвисы не замешаны. Мне все равно придется жениться, уж лучше пусть это будет та, кого я хорошо знаю и с кем мне приятно быть вместе. Дедушка говорит, из нее получится отличная жена, а у него в таких делах глаз наметан. Он был женат трижды, пережил всех трех жен.

— Не поспоришь, — улыбнулся Джастин, за обе щеки уплетая вкуснейший суп. — А здесь что, все так рано женятся? Подруги Иоли тоже выйдут замуж сразу после школы?

Джоэл вернул эльфам свою пустую тарелку и попросил блинчики к чаю.

— Все зависит от семьи. Те, кто из старых семей, обычно не тянут с помолвками. Табиту Меррисот, как пить дать, просватают еще до окончания школы. Пока она на четвертом курсе, все же рановато. А вот насчет Джеммы не знаю. Она ведь хочет быть независимой. Даже работу нашла.

— Что-то связанное с магическими популяциями? — вспомнил Джастин разговор из незапамятных времен. — Она рассказывала об этом миссис Забини на квиддиче.

— Да, верно, — подтвердил Бэрк. — Неженская профессия. Хотя от Фарли я бы и не ждал чего-то стандартного. Марк зря надеется. Не выйдет она за него замуж.

Даже до Джастина долетали слухи о том, что Флинт ценит в Фарли не только ее выдающиеся способности к игре в квиддич. Бэрк задумчиво барабанил пальцами по столу.

— Почему? Он ей не нравится? — хоть Джастин и пообещал Табите навсегда забыть о разговоре возле хижины Хагрида, никто не запрещал ему задавать вопросы.

— Ты еще маленький, чтобы понять, — поморщился Джоэл. — Может, в какой-то степени и нравится. Только для Меррисот этого было бы достаточно, чтобы выскочить замуж и быть счастливой, а для Джеммы нет.

Воцарилось неловкое молчание. Джастин доедал свои блинчики, а Бэрк развлекался тем, что царапал стол деревянным ножом. Вероятно, поверхность его была заколдована особым образом, потому что свежие порезы рассасывались так же быстро, как и рана на шее единорога.

Джастин встряхнул головой. Такое чувство, что эта сцена никогда не изгладится из его памяти.

— Так что вы делали в запретном лесу? — спросил его Бэрк.

— Искали единорога, — эту часть Джастин скрывать не видел смысла. — Хагрид нашел следы крови на снегу. Он решил, что животное ранено, вот мы и бродили по окраине леса, проверяли.

— Небезопасная затея, — присвиснул староста. — Единороги совсем не безобидны, если их разозлить или напугать. Нас как-то Кеттлберн водил в лес. Профессор Кеттлберн по уходу. Мне бы не хотелось туда снова вернуться.

— К счастью, мы никого не встретили, — поспешил уточнить Джастин. — Вот Невилл и Малфой видели кентавров.

— Знаю я одного кентавра, — усмехнулся Джоэл. — Вроде бы как он дружен с нашим лесничим. А вообще, мутный они народец... И волшебников не любят. Так что лучше не слушать их разговоров, — он взглянул на часы и покачал головой. — Вот это уже никуда не годится. Завтра, между прочим, и у тебя, и у меня уроки с утра пораньше. Так что, если ты уже поужинал...

Джастин горячо поблагодарил домовиков. Горячий суп спас его от простуды, а тот факт, что Джоэл не поленился дождаться его возвращения с отработки, поселил в душе приятную уверенность в том, что он не одинок в этой школе. Искренне надеясь, что он не увяз, помимо воли, в любовных интригах старшекурсников, Джастин наощупь добрался до постели и уснул, едва опустив голову на подушку.

За окном занимался рассвет.

* * *

Гермиона и рада была бы сказать, что зима прошла для нее мирно и благополучно, вот только спокойные дни можно было пересчитать на пальцах. Сначала Рона угораздило подраться с Малфоем прямо во время матча с хаффлпаффцами, и только чудом их безобразное поведение не привлекло внимания профессора Синистры. Гермиона знала о несправедливом взыскании, заработанном Невиллом, и вовсе не хотела предоставлять зловредной профессорше повод издеваться над ее друзьями. Несмотря на издевательские прогнозы Малфоя, Гарри поймал снитч, принеся победу сборной Гриффиндора, хотя был при этом не так весел, как в прошлый раз. Гермиона от всей души пожелала, чтобы к следующей игре он позабыл недобрые слова Джеммы Фарли.

Отработка Невилла превзошла худшие ожидания девочки. Не один день прошел, прежде чем друг вообще смог без дрожи вспоминать эту промозглую страшную ночь. Гермионе удалось разговорить его в библиотеке, когда нужные эссе были написаны, а до отбоя оставалось больше часа. Гарри и Рон отправились в гости к Хагриду, без особого энтузиазма восприняв ее идею о заблаговременной подготовке к экзаменам. Порой Гермионе казалось, что и Невилл с ней лишь потому, что не успел вовремя убежать.

— Хагрид говорит, что они с кентаврами большие друзья, — нехотя проговорил Невилл, устав от нескончаемого потока рассуждений подруги. — Мне вот так не показалось. Бэйн разве что открыто не сказал, как он всех нас ненавидит.

— Я прочитала, что у кентавров периодически случаются трения с министерством, — охотно подхватила Гермиона. — Иногда с ними даже пытаются заключать что-то вроде соглашений. Вот только проходит время, меняется министр, и все возвращается на круги своя. Зато они сотрудничают с гоблинами. Гоблины поставляют им оружие: луки, стрелы, а кентавры взамен продают им травы, которые растут только в Беллерофонтском лесу.

— Хорошо устроились, — хмыкнул Невилл. — Я слышал об этом от тети Энид. Лет двадцать пять назад вокруг кентавров разгорелся нешуточный скандал. Сама знаешь кто пытался убедить их присоединиться к его армии. К тому времени на его сторону уже встали дементоры и великаны. А Миллисент Багнолд только-только стала министром и первые несколько дней их наступления, говорят, просидела в своем особняке в состоянии, близком к истерике, и никого не принимала.

— Ничего себе, — ахнула Гермиона. — Этого не было в книгах! А не тогда ли Барти Крауч взял на себя руководство делами и отбросил великанов глубоко в горы?

— Да, все так и было, — кивнул Невилл. — А тетя знает, потому что лично ездила к Багнолд и уговаривала ее взять себя в руки и не предоставлять такого шанса ее врагам. Ее ведь многие не хотели видеть министром. Смирились с ее назначением, потому что предыдущий министр был еще хуже. Ну то есть, смотря для кого, — быстро поправился он. — Магглорожденных он не обижал.

— Кентавры ведь не перешли на темную сторону? — задумалась Гермиона. — Чего они тогда хотят?

— Волшебные расы сложно понять, — признался Невилл. — Они никому не служат, думают только о своих интересах. В общем-то, как и люди. Ты бы тоже не стала сражаться за какого-нибудь старейшину гоблинов или вампирского князька. У них своя магия, свои законы. Сама знаешь кто обещал им земли, но люди и так не рискуют бродить по их лесу без особой надобности.

— Что все-таки сказал вам Бэйн? — спросила Гермиона. — Ты после вашей встречи на себя не похож.

Невилл замялся.

— Мы же разделились там, в лесу, — неуверенно начал он. — Я пошел с Хагридом в одну сторону, а кто-то взял Клыка и отправился в другую. Потом мы должны были встретиться. И стоило нам зайти подальше в чащу, как Клык прибежал один, напуганный, принялся лаять, весь лес переполошил. Хагрид подумал, что с девочками и Джастином что-то случилось, велел нам ждал и побежал на выручку.

— Какой ужас! — Гермиона прижала ладошку к губам. — На них ведь и правда могли напасть. Я читала, что в этом лесу водятся...

— Кто бы там не водился, Хагрид вскоре вернулся успокоенный. Он встретил Бэйна, который сказал ему, что они вернулись к замку. Вот только, — вздохнул Невилл, — еще один кентавр появился, пока мы ждали Хагрида. Его звали Флоренц. Он был моложе остальных и добрее. И он говорил с нами... со мной...

— Говорил? — Гермиона нетерпеливо подалась вперед. — Ты хочешь сказать: не загадки, не пророчества, а нормальный человеческий... почти человеческий разговор?

— Что-то вроде того, — потупился Невилл. — Он меня окончательно запутал. Сначала велел мне уходить. Сказал, что в лесу опасно, особенно для меня. Потом долго смотрел на небо. Говорил, как ярко сегодня сияют камни в небесной короне. И добавил, что если люди позволяют себе вмешиваться в движение звезд и планет, то и его долг — помочь нам в борьбе с неслыханном злом.

— Как странно, — удивилась Гермиона. — О каком зле он говорил?

— Он спросил меня, не знаю ли я, что спрятано в школе, — ответил Невилл. — Я сказал, что бы то ни было, его охраняет цербер, мимо которого не пройти. Он долго молчал, а потом сказал, что бывало, движение звезд неверно истолковывалось даже кентаврами, и что он надеется, этот случай — один из них. Посоветовал мне быть внимательнее, так как щупальцы зла днем и ночью тянутся к школе.

— Ты рассказывал об этом кому-нибудь? — спросила впечатленная Гермиона. — Тете с дядей или бабушке?

— Я думал поговорить с Табитой. Она после той прогулки тоже на себя не похожа. Не знаю, говорит, они бесцельно шатались по лесу и при первой возможности свернули на короткую дорожку к школе, но я ей не верю. Табита всегда нервничает, если врет.

— Но зачем ей врать? — пожала плечами Гермиона. — С другой стороны, что-то ведь испугало Клыка, раз он убежал от них.

— Ее подруга, староста, утверждает, что такое бывает у собак. Будто бы они не любят гулять без своих хозяев, с посторонними. Но мне кажется, они что-то видели в лесу. И знаешь, Гермиона, теперь я думаю, не все так просто с этим цербером.

Гермиона не могла сказать Невиллу, насколько он близок к истине. Странные речи кентавра слишком многое меняли в ее видении общей картины — ведь если даже эти мудрые существа полагают, что вещи, принадлежащей Николасу Фламелю, угрожает серьезная опасность, это означает лишь одно: их с ребятами логические выкладки не лишены смысла. Кто-то и в самом деле охотится за тем, что спрятано в закрытом коридоре, и вероятность того, что похититель — никто иной, как Снейп, очень высока. Хотя бы потому что никого другого Гермиона заподозрить не могла.

Она снова задумалась о том, не пора ли переложить груз их тайн на плечи профессора Макгонагалл.

Впрочем, уже этим вечером взбудораженные замаячившим на горизонте новым приключением Гарри и Рон поведали ей, что Хагрид где-то раздобыл драконье яйцо и намеревается вырастить нового любимца. Рассказ Невилла отступил на задворки ее памяти, а спустя какое-то время и вовсе забылся до поры.