Солнце над пропастью (гет)

О намерении матери посетить школу в канун празднования Самайна Джастин узнал от Блейза и сразу же понял, что ничего хорошего эта затея не принесет. Ситуация не была бы столь щекотливой, найди отец возможность выбраться, но Биллу предстояла важная деловая поездка, а в присутствии Донны Забини все дурные черты характера Конни будто нарочно расцветали пышным цветом. Однако даже в страшном сне Джастину не могла привидеться встреча мамы и неуправляемого тролля, вооруженного дубиной.

Когда Квиррелл с криками ворвался в большой зал и потерял сознание, Джастин даже обрадовался, уверенный в том, что планы матери и миссис Забини неожиданно изменились. Старосты быстро взяли дело в свои руки, эльфы сервировали небольшие столики в общей комнате, а Иоли Дэвис пошутила, что профессор решил не затягивать с исполнением своих обещаний и продемонстрировал им тролля, не дожидаясь годовых экзаменов. Обстановка в гостиной царила вполне благодушная, и Эрни как раз начал показывать фокус с карточной колодой, которому его научила сестра, когда их идиллию нарушило появление декана, причем в такой компании, от которой Джастину стало дурно. Выражение лица матери не оставляло ни малейших сомнений в том, кого она видела по дороге на праздник.

— Профессор Спраут! — Доркас Труман так и подскочила на месте. — Ну что там? Нашли тролля?

— Найти-то его нехитрое дело, не маленький, — усмехнулась профессор. — К счастью, он так и не добрался до нашей части замка. Повалил несколько рыцарских доспехов, отбил полголовы у бюста Григория Льстивого, разгромил женский туалет, сломал арочное перекрытие по дороге к Залу наград. Мистер Филч еще не закончил оценку нанесенного ущерба. А еще тролль напал на учеников, и я бы хотела в присутствии леди Финч-Флетчли выразить благодарность старостам за проявленную ответственность в опасной ситуации. Я рада, что среди пострадавших не оказалось студентов нашего факультета.

Доркас так и ахнула.

— Кто они, эти дети? Уверена, что кто-то из новичков! В такой суматохе немудрено отстать от своих, а они еще так плохо знают замок!

— Это Гарри Поттер, Рон Уизли и Гермиона Грейнджер с Гриффиндора, — пояснила Спраут. — К счастью, ребята проявили недюжинную смекалку и смогли обезвредить тролля.

По гостиной пробежало возбужденное перешептывание. Все присутствующие отлично понимали, что не каждый взрослый волшебник рискнет противостоять такому опасному противнику.

— Я прошу вас не обольщаться, — сурово продолжала Спраут, — и ни в коем случае не пытаться геройствовать. Возможно, мои слова прозвучат не совсем педадогично, но я всегда была убеждена, что для отличной оценки по курсу защиты от темных искусств достаточно знать одно простое правило. И состоит оно в следующем: лучший способ борьбы с чудовищем — аппарация. Бегите, улетайте на метле, используйте портключи, прячьтесь, в конце концов, но не вступайте в заведомо проигрышное сражение. Делом должны заниматься специально обученные люди.

— Но как им удалось уйти от тролля? — подивилась Доркас. — Откуда вообще тролль взялся в школе? Я бы не сказала, что мы живем у подножия диких гор.

— Сами завтра спросите у ребят, если они захотят вспоминать об этой скверной истории, — ответила Спраут. — Что касается Вашего второго вопроса, это был лесной тролль. Часть Запретного леса официально находится на территории Хогвартса, поэтому на тролля не подействовали защитные чары. Я уже неоднократно подавала директору Дамблдору жалобы на некоторых лесных обитателей, совершающих налеты на мои теплицы... Мне очень жаль, что ваш праздник был испорчен. Джоэл, Доркас, я бы не хотела, чтобы вы засиживались допоздна. Особенно это касается четвертого курса, — на этих словах все дружно застонали, — да, я знаю, что история магии утром в пятницу — это жестоко и бесчеловечно, но я не хочу краснеть за вас перед профессором Биннсом. Джастин, а вы можете пока показать маме, как вы живете.

Джастин направился к матери, внутренне готовясь к непростому разговору. Джоэл Бэрк проводил их задумчивым взглядом, а затем повернулся к Иоли.

— Ты заметила то же, что и я, правда?

— Конечно, — хмыкнула Иоли и потянулась за еще одним пончиком. — Помните, я еще для профессора Старки доклад по троллям делала?

— Я не помню, — Дик Саммерби, их ловец, пожал плечами. — Я вообще не знаю, кто такой Старки.

— Потому что это было еще до тебя. Он у нас читал защиту весь первый семестр второго курса, а после зимних каникул не вернулся в школу. Вообще пропал.

— Ничего себе, — поразился Саммерби. — Но причем здесь тролли?

— Старки был жутким занудой, — объяснила Иоли. — Я четыре раза переписывала этот свиток, то его почерк не устраивал, то слишком мало своих мыслей, то, наоборот, чересчур много. Мне тогда эти проклятые тролли ночами снились! Еще бы я не заметила, что Спраут врет.

— Врет? — Саммерби нахмурился. — В чем врет?

— Не мог обычный лесной тролль разрушить арку в подземельях, — тихо сказал Джоэл. — Разве ты никогда не обращал внимания? Там же огромные потолки, метра четыре, не меньше, а лесные тролли от силы ростом с высокого мужчину. Сомневаюсь, что этот сначала украл у Филча стремянку.

— Это был горный тролль, Дик, — вздохнула Иоли, — только они такие огромные. И я не думаю, что он сам вломился в замок. Кто-то привел его, и вряд ли с намерением пошутить.

— Хотел бы я знать, что за идиот до такого додумался! — сжал кулаки Джоэл. — Использовать тролля против врагов может только такой же тролль. Они же тупые, не понимают команд, магия на них действует через пень-колоду.

Иоли только махнула рукой. Задавать профессору Спраут прямые вопросы было бесполезно — декана бы глубоко оскорбило недоверие, а информации от нее они бы все равно не добились, да и в троллях она разбирается мало, если не обратила внимания на несоответствие в своих словах. Можно поговорить с Поттером, но и он, скорее всего, лишь подтвердит то, что Иоли и так уже известно. Если, конечно, ему не запретили об этом рассказывать.

В настоящий момент ей совсем не нравился азартный огонек в глазах Ханны Аббот, подруги Джастина. Иоли помрачнела и попросила Дика передать ей третий пончик. Что за беспокойные первокурсники приехали в школу в этом году! Она была абсолютно убеждена, что даже наделавшее много шума в прессе исчезновение профессора Старки лично у их компании вызвало только безграничную радость, поскольку результаты тестирования за семестр пропали вместе с ним.

Пока Джоэл и Иоли обменивались своими подозрениями о местообитании тролля и причинах, которые привели его в замок, Джастин готовился к неистощимому потоку эмоций и мысленно уже паковал чемоданы. Со своим отношением к перспективе покинуть Хогвартс он еще не определился.

Ханна недавно сказала Джастину, что он живет неосознанно, и мальчик вынужден был признать — отчасти она права. Новость о волшебном мире не вызвала бы и половины испытанного восхищения, если бы он не получил ее за компанию с Томом. Потом свою роль сыграл энтузиазм матери — противостоять увлеченной чем-то Конни Финч-Флетчли равносильно тому, чтобы встать на пути у локомотива. В школе у Джастина появились новые друзья. Особенно жалко было оставлять Ханну и Филлис, и если новости из жизни последней он все же сможет узнавать, благодаря Тому, то к "Дырявому котлу" родители его не подпустят ни за какие коврижки.

Констанс, однако, вела себя совершенно нехарактерно: любезничала с профессором Спраут, с любопытством разглядывала портреты в коридоре и сокрушалась, что не может сделать снимки, чтобы показать мужу.

— Чудесно, что Билл все посмотрит на игре, — проворковала она, — Хогвартс невозможно описать словами, его необходимо увидеть.

— На игре? — переспросил Джастин, надеясь, что его худшие подозрения не оправдаются. Конни мило улыбнулась.

— Я говорю о квиддиче, конечно. Мисс Меррисот, родственница Невилла Лонгботтома, оказалась так любезна, что пообещала приготовить и для нас с твоим отцом места на трибунах. Надеюсь, нам не нужно готовиться к очередному нашествию чудовищ.

— Уверяю вас, леди Финч-Флетчли, — забеспокоилась Спраут, — это абсолютно беспрецедентный случай. В последний раз тролль ворвался в замок почти восемьсот лет назад и был тут же выдворен и перемещен за границы школы. Мы очень серьезно относимся к безопасности наших студентов.

— Надеюсь, что это так, — ответила Конни. — Профессор, у моего мужа довольно слабое здоровье, давление, постоянный стресс. У него очень ответственная работа, и мы стараемся не волновать его без нужды. Поскольку моему сыну, хвала Небесам, не угрожала опасность, не стоит лишний раз тревожить лорда Финч-Флетчли всякими жуткими подробностями. Я бы не хотела обсуждать инцидент с троллем в его присутствии. Миссис Забини отнеслась к моей просьбе с пониманием, я ожидаю того же и от вас, — она недобро улыбнулась. — Этот тролль был такой огромный, страшный. Не представляю, как он выживает в лесу, ведь я видела Запретный лес, деревья там растут так плотно и близко друг к другу... Как он там управляется, еще и каменную дубинку где-то раздобыл...

Что-то в лице профессора Спраут изменилось, хотя Джастин так и не понял, на что пытается намекнуть мать.

— Конечно, здоровье превыше всего, — пробормотала она. — Молодые мужчины сейчас себя совсем не берегут, работают на износ.

Джастин с трудом дождался, когда уже Спраут прекратит свои причитания и оставит их вдвоем. Констанс прикрыла за собой дверь спальни и уселась на край его кровати.

— Что это было, мама? — дал он волю своему удивлению. — Ты хочешь скрыть все от папы? Он имеет право знать!

Улыбка медленно сползла с лица Конни.

— Мы не виделись два месяца, но ты начинаешь с обвинений и недовольства? Конечно, я ничего не скажу твоему отцу. Не хватало только, чтобы эта новость дошла до ушей Энди. Воображаю, какую бурную деятельность она тогда развернет!

— Но ведь это действительно было опасно, — не согласился Джастин. — Нам рассказывали о троллях. У них огромные клыки. И они очень сильные.

— И глупые, — отрезала Конни. — Я даже разочарована. Я столько читала о горных обвалах и бурях, которые якобы могут вызывать норвежские йотуны, а вместе этого увидела тупоголового переростка, пускающего слюни. Неудивительно, что его нокаутировали двое мальчишек.

— И тролль их не ранил? — забеспокоился Джастин. — А как Гермиона там оказалась? Они же друг друга терпеть не могут.

— Не произноси при мне имя этой невоспитанной девчонки! — взвилась Конни. — Она меня публично оскорбила. Назвала дурой в присутствии Донны Забини. Кстати, она утверждает, что намеренно пошла навстречу троллю. Надеюсь, она будет примерно наказана, а ты и думать забудешь о том, чтобы интересоваться ею. Я бы рекомендовала тебе подружиться с Гарри Поттером.

— И как я это сделаю? — возмутился Джастин. — Я почти не вижу его в школе, а если и встречаю, так у него свои друзья есть.

— Пошевели мозгами, не все же мне делать это за тебя, — рассудила Конни. — Невилл учится с ним на одном курсе, невелика сложность завести разговор о том, о сем... Очень важно установить с Поттером хорошие отношения. Все считают его героем.

— А что думаешь ты? — пристально посмотрел на нее Джастин.

Многие считали Констанс Финч-Флетчли недалекой и поверхностной. От Джастина не укрывались раздраженные взгляды миссис Сандерс, стоило Конни войти в свой любимый образ светской львицы, не удивляло его и то, что отец редко поднимал по-настоящему серьезные вопросы за совместными ужинами.

Было в Конни, однако, нечто такое, что смогли рассмотреть лишь ее сыновья. И Джастин, и, со временем, Джереми начали понимать, что мама, проявляя полную несознательность в простых житейских мелочах, крайне редко ошибается в чем-то глобальном. Может быть, именно благодаря этой способности она, не в пример своим бунтаркам-сестрам сохранила превосходные отношения со всей семьей. Конни была рождена для того, чтобы стать принцессой — и она играла свою роль с полной самоотдачей.

— Ему везет, — подумав, сказала Констанс. — И репутация пока работает на него. Донна считает, что в нем таится огромный потенциал. Я ничего такого не увидела, и это очень выгодно, Джастин, выгодно для тебя, если ты последуешь моему совету. Людей всегда будет привлекать история Поттера. А это значит, они неизбежно обратят внимание и на тех, кто стоит рядом, — она помолчала и вдруг хитро улыбнулась: — Скажи, что ты знаешь о короле Ридерхе Щедром?

Джастин любил такие моменты, когда мама неожиданно напоминала о том, насколько она, все-таки, образованная женщина.

— Он был правителем кельтов. Скорее всего, иначе ты бы не спросила, — Джастин пожал плечами. — Больше ничего.

— Хорошо, — не стала осуждать его Констанс. — А о святом Кентигерне?

Джастин широко раскрыл глаза.

— Иногда ты меня пугаешь.

— Я вижу, ты не слишком налегаешь на ликвидацию пробелов в своих знаниях, — недовольно проворчала Констанс. — Возможно, имя святого Мунго скажет тебе о большем? Это один и тот же человек. Когда ты был совсем маленьким, мы ездили в Глазго и были в соборе, где этот святой похоронен.

— Я не помню, — пожаловался Джастин. — Наверно, это было очень давно.

— Значит, у нас уже есть планы на зимние каникулы. Так вот, святой Мунго стал первым епископом Глазго, с тех пор он очень почитаем в Шотландии. Когда-то ему достало находчивости и сообразительности, чтобы стать доверенном лицом королевы Лангуорет, он излечил ее от бесплодия, помог доказать супружескую верность в одной очень неоднозначной ситуации. Прошло больше тысячи лет, среди волшебников и магглов имена короля и королевы помнят единицы на университетских кафедрах, а именем святого Мунго названа здесь крупнейшая клиника. Мы обсуждали это с Донной, она, правда, пыталась приплести магию к этой истории, но никто не отменял силы молитвы. Теперь ты понимаешь, почему важно вовремя оказаться рядом с правильными людьми?

— Конечно, мама, — со знанием дела кивнул Джастин, но тут же погрустнел: — Но я все-таки не святой Мунго. Не подходить же мне к Поттеру с разговорами о правильных людях.

— Ни в коем случае, — покачала головой Конни. — Я видела, как сегодня держался Поттер. Он не похож на Блейза Забини и даже на Невилла не похож. Играй тоньше. Учись у своего отца, — она посмотрела на часы. — Скоро твои друзья придут отдыхать. Можешь проводить меня к профессору Спраут? Она обещала подготовить гостевую комнату.

— Ты ночуешь в замке? — обрадовался Джастин. — И на завтрак придешь?

— Позавтракаю дома, не думаю, что некоторым вашим преподавателям понравится, что по школе водят экскурсии. Донна предложила переночевать здесь, да и я задолжала один разговор. Но утром я, конечно, зайду попрощаться.

Беседу они завершили очень вовремя — в коридоре уже слышались отдаленные голоса расходящихся по спальням хаффлпаффцев. Конни оправила элегантную мантию с длинными расклешенными рукавами, открыла дверь и обеспокоенно произнесла:

— Напомни мне в письме, Джастин, чтобы я заказала для тебя заговоренные булавки от сглаза в Косом переулке. Одну приколешь у основания кровати, другую — внутри сумки... Но у меня из головы не идет этот тролль! В следующий раз приеду в школу с волшебной камерой.

* * *

Гермиона всю ночь не могла сомкнуть глаз, провалившись в тяжелый, выматывающий сон уже на рассвете. Сквозь туманную дымку ей поочередно виделись то перекошенное от страха лицо матери, то разочарованный взгляд профессора Макгонагалл, то брезгливая гримаса Донны Забини, с которой та высвободила из ее рук манжет мантии. Но поистине первобытный ужас внушал все же сам тролль — во сне его клыки удлинились до безобразных бивней, на сероватой, неровной коже сами собой появлялись отвратительные нарывы, а в глазах горела настоящая жажда крови.

Проснулась она в дурном настроении. Леди Финч-Флетчли не была похожа на раннюю пташку, однако ради Гермионы, наверняка, сделала исключение, и родители уже в панике набирают номер Арабеллы Фигг, как можно скорее желая увезти дочь из Хогвартса. Отчаяние Гермионы было так велико, что даже не хотелось плакать: все слезы пролились вчера, когда она испытывала смесь страха и злости, сегодня же на смену им пришла пустота, и чем ее заполнить, девочка не представляла.

В общей комнате она встретила Гарри и нашла в себе силы для благодарной улыбки. По крайней мере, она не оставит о себе в замке исключительно дурную память.

— Как ты себя чувствуешь? — поспешил спросить он. — Смогла немного отдохнуть?

— Спасибо. Правда, могло бы быть и лучше. Хотя я рада, что мной никто не поужинал.

— Теперь не скоро смогу спокойно спускаться в подземелья, — непринужденно поделился Гарри. — Сначала трехголовая собака, теперь тролль. Интересно, кто следующий?

— Не уверена, что для меня наступит кто-то следующий, — вздохнула Гермиона. — Мама с ума сойдет, когда узнает. Не думаю, что она захочет спокойно с этим мириться. Твои родственники, по крайней мере, ничего не видели.

— Думаю, они повеселились бы, узнав, что я съеден троллем, — со странным спокойствием заметил Гарри. — Магия для них — все равно что болезнь. Когда я начал получать письма из Хогвартса, дядя был готов удариться в бега, лишь бы нас не нашли. Думаю, меня вообще отпустили в школу, только потому что испугались Хагрида.

— Кто такой Хагрид? — нахмурилась Гермиона, вспоминая: — Это, случайно, не его домик стоит у Запретного леса?

— Его, — тепло улыбнулся Гарри. — Он рассказал мне о волшебном мире и помог подготовиться к школе. Дядя с тетей ни за что бы не поехали в Косой переулок.

— Но почему тебя не сопровождала профессор Макгонагалл? Они ведь даже устроила специальное собрание для нас и наших родителей. Там я познакомилась с Джастином Финч-Флетчли и Филлис Сакс.

— Я слышал, как Филлис кому-то об этом говорила, — кивнул Гарри. — Но тетя все равно бы не пошла знакомиться с теми, кого считает ненормальными. Может, нас и приглашали, я ведь не знаю, что было в тех, первых письмах. Дядя сжег все до единого.

Гермиона не знала, что говорить в таких ситуациях. Она выросла в любящей семье и представить себе не могла, чтобы родители приняли какое-либо решение в ущерб ее интересам. И вот она встречает уже второго ребенка, после рассказов о близких которого остается лишь разводить руками. Дядю и тетю Гарри, конечно, и думать нечего сравнивать с Лонгботтомами, и все же что-то их роднило: с тем же фанатизмом, с которым одни пытались пробудить в племяннике магию, другие искали всевозможные способы, чтобы погасить этот огонь навсегда.

На завтрак Гермиона шла вместе с Гарри и Роном, стараясь заглушить неприятный осадок на душе от того, что Невилла она так и не дождалась.

Перед входом в большой зал их перехватила профессор Макгонагалл, которой уже с утра кто-то успел порядочно испортить настроение.

— А вот и вы, молодые люди, — она смерила их придирчивым взглядом, задержав его на криво повязанном галстуке Рона. — Очень вовремя.

— Вы придумали для нас наказание? — несчастно пискнул Рон.

— Пока нет, мистер Уизли, — в глазах Макгонагалл промелькнули смешинки. — Но я над этим работаю, не сомневайтесь. Мисс Грейнджер, я прошу вас следовать за мной.

— Вы же не отстраните Гермиону от занятий? — Гарри не собирался сдаваться так просто. — Профессор Макгонагалл, она этого не заслуживает!

— Идите завтракать, мистер Поттер, — бесстрастно произнесла профессор. — Иначе опоздаете на мой урок, и тогда ваше положение будет куда более незавидным, чем у мисс Грейнджер.

Когда Гермиона поняла, что Макгонагалл ведет ее к выходу из школы, сердце у нее забилось в панике. Неужели ей даже не позволят собрать вещи? Впрочем, разве ей пригодится когда-нибудь волшебная утварь, если ее решено исключить из школы? Где-то она уже успела прочитать о том, что палочки волшебников-недоучек уничтожают, чтобы они не могли навредить себе или окружающим. Однако в холле профессор неожиданно свернула в небольшую комнатку, мимо которой Гермиона до сих пор пробегала, не замечая.

За дверью обнаружились продолговатый стол и несколько кресел, в одном из которых сидела Констанс Финч-Флетчли и пила кофе.

— Леди Финч-Флетчли изъявила желание побеседовать с Вами перед отъездом, мисс Грейнджер, — с неприкрытой неприязнью сказала Макгонагалл. — Я не прощаюсь с Вами и жду в своем классе. Надеюсь, вы успеете подкрепиться перед занятиями. Леди Финч-Флетчли, доброго Вам дня, — с этими словами она развернулась и вышла, чеканя шаг.

При других обстоятельствах Гермиона бы развеселилась: Макгонагалл ясно дала понять, что не собирается помещать ее под домашний арест. Неспокойный голосок внутри, однако, подсказывал, что от того, как пройдет этот разговор, зависит очень многое, поэтому Гермиона помалкивала, не желая злить Констанс.

— Пойди потом к медсестре и попроси что-то нибудь от стресса, — холодно бросила леди Финч-Флетчли. — И сядь уже куда-нибудь, ты действуешь мне на нервы.

Гермиона поспешно опустилась в ближайшее кресло и уставилась на Констанс так, будто впервые ее видит.

— Ты ведь хочешь продолжать здесь учиться, не так ли? — продолжила, тем временем, та. — Понимаешь, того, что ты натворила вчера, вполне достаточно для того, чтобы я больше никогда о тебе не слышала. Мне даже не нужно встречаться с твоей семьей. Энди — ближайший наш друг, и она никогда не была ярой фанаткой Хогвартса. Ей совсем не понравятся тролли.

Гермиона понимала. С леди Финч-Флетчли станется сочинить несколько душераздирающих подробностей, от которых сдадут нервы и у первого храбреца.

— Я могла бы пойти тебе навстречу, — предположила она. — С детьми вообще глупо воевать, ваш мозг устроен совсем иначе, вы спутаете даже идеально проработанный план.

— Честное слово, я никогда не хотела мешать вам, — заверила Гермиона. Леди Финч-Флетчли поморщилась.

— Не перебивай. Мне хорошо знакома ваша порода. Уже сейчас о тебе слишком много говорят там, куда соваться не следует. Я не стану ходить вокруг да около, будущее мое сына исключительно важно для меня, и я не хочу, чтобы ты крутилась поблизости.

— Я почти не знаю вашего сына, — воскликнула Гермиона. — За все это время мы от силы парой фраз перекинулись!

— Зато тебя часто видят в обществе Невилла Лонгботтома, — парировала Констанс. — Найди друзей себе под стать, малышка, и тогда, возможно, я решу, что тролль — не самая интересная тема для светской беседы.

— Но что такого я могу сделать Джастину или Невиллу? Что не дает Вам спать спокойно? — не выдержала Гермиона. Незаданный, этот вопрос разъедал бы ее изнутри, как кислота.

Леди Финч-Флетчли отставила в сторону пустую фарфоровую чашку.

— Жизненный опыт. Я считаю, что каждому — свое. Принцесса должна выйти замуж за принца, замарашка должна убирать дом и вычищать золу из печи. Когда эти роли смешиваются, хорошего не жди. Случалось мне уже недооценить одну такую выскочку. Кстати, вы сильно похожи.

— И что с ней случилось? — рискнула спросить Гермиона, не рассчитывая на честный ответ.

Констанс ее удивила.

— Она стала моей подругой. И вышла замуж за человека, которого я любила, неизбежно утянув его на свой уровень, — она усмехнулась. — Говорить тут больше не о чем. Ты, мне успели сказать, далеко не глупа. Подумай, что для тебя важнее.

Гермиона не опоздала на урок профессора Макгонагалл. Невилл смотрел обеспокоенно, но она только безмятежно улыбнулась, повесив сумку на спинку стула. Волшебный и маггловский миры окончательно перепутались в голове девочки, будто соревнуясь в неприглядности, и она впервые в жизни абсолютно не представляла, что же ей теперь делать.

* * *

С наступлением ноября резко похолодало. Филлис Сакс вернулась в школу в теплом кроличьем полушубке и с дополнительной сумкой зимней одежды. Джастин как раз направлялся на трансфигурацию, когда увидел ее выходящей из кабинета профессора Флитвика.

Выходные с семьей определенно пошли Филлис на пользу — ее глаза светились неподдельным счастьем, когда она вспоминала о встрече с дедушкой и бабушкой, прогулках с мамой по городу, вкусных домашних блюдах. Джастин даже не торопился рассказывать ей о переполохе в замке — так умиротворяюще звучали описания этих незамысловатых сценок из жизни, по которой он, как выяснилось, успел соскучиться.

— Том передавал привет, — говорила Филлис. — Извиняется, что до сих пор не ответил на последнее письмо. Загружен домашними заданиями! Миссис Карпентер решила сделать из него второго Эйнштейна, не иначе.

— Ну что же, настроена она вполне реалистично, — рассмеялся Джастин. — Как там они? Что говорит тетя Энди?

— Очень интересуется Хогвартсом. По-моему, ей нравится быть сторонним наблюдателем. В курсе всех новостей, при этом сама не рискует. Хотя весь вечер она как на иголках просидела. Постоянно дергалась в сторону телефона, очень за твою маму беспокоилась. Кстати, понравился ей праздник?

Джастин хитро улыбнулся. Предвкушая потрясенное выражение на лице Филлис, он подумал, что даже риск опоздания к профессору Макгонагалл себя полностью оправдывает.

Накануне первого соревнования по квиддичу Джастину предоставилась возможность на шаг приблизиться к цели, обозначенной его матерью. Гарри Поттер, с которым после Хэллоуина, он, как назло, не пересекался, даже проводя время с Невиллом, появился в библиотеке незадолго до отбоя и решительно направился прямо к тому столу, за которыми занимались они с Филлис, Энтони, Эрни и Ханной.

— Привет, ребята, — выглядел Гарри озадаченным и даже взволнованным. — Как дела?

— Гарри, — хотя обращался мальчик ко всем, присутствующие отлично понимали, что пришел он именно к Филлис. — Давно я тебя не видела. Мама передает привет. Желает удачи завтра на игре. Посидишь с нами?

— Маме спасибо, — лицо Гарри просветлело, как всегда, стоило Филлис заговорить о Шерил. — Я вот с тобой хотел поговорить, если ты не сильно занята, конечно. На пару слов.

— Я как раз закончила эссе, — Филлис посыпала свиток песком, чтобы чернила быстрее высохли, и скрутила его в аккуратную трубочку. — Тони, ты будешь так добр мои книги захватить в башню?

— Смотри, не задерживайся, — предупредил ее Гольдштейн. — Не дай Бог еще нарвешься на Снейпа. Пацаны рассказывали, он сегодня с Бриенны ни за что десять баллов снял.

— Так о чем ты хотел поговорить? — спросила Филлис гриффиндорца, отойдя на приличное расстояние от библиотеки. — Если о тролле, мне уже все передали, и каждый следующий рассказ был более захватывающим и кровопролитным, чем предыдущий. Бедняжка Гермиона!

— Тебе повезло, что ты этого не видела! — признал Гарри. — Но я не совсем по поводу тролля. Мы, то есть я и Рон, хотели спросить тебя, что ты думаешь о профессоре Снейпе.

Филлис озадаченно свела брови.

— Профессор как профессор, — осторожно ответила она. — С нами он достаточно объективен, отыгрывается больше на вас. Вот Джастин в восторге от его предмета, профессор Спраут их еще и дополнительно гоняет. На Хаффлпаффе вообще хорошо тем, для кого зелья — профильный... А почему ты спросил?

Гарри уклонился от прямого ответа.

— А что ты думаешь о нем, как о человеке? По-твоему, он способен на подлый поступок? Или даже на преступление?

— Не больше, чем любой из нас, — хмыкнула Филлис. — Откуда мне знать, что он за человек. Моя мама бы тебе сразу сказала, ей достаточно пять минут за кем-то понаблюдать, чтобы подметить в нем то, что я обнаружу через пять лет, наделав ошибок. Я пока так не умею. Да что натворил Снейп, раз вы с Роном им так заинтересовались?

— Филлис, пообещай, что ты никому не скажешь, — попросил Гарри. — Из меня, правда, не очень хороший рассказчик. Помнишь, мне прислали метлу прямо в большой зал? Мы тогда сцепились с Малфоем, и он вызвал меня на дуэль. И мы с Роном в двенадцать ночи пошли в Зал Наград, а за нами увязались Гермиона и Невилл. Малфой так и не пришел, зато нас чуть не поймал Филч. И когда мы убегали, мы спрятались в том самом коридоре на третьем этаже.

— И вы еще живы? — усмехнулась Филлис. — Я всегда говорила, что у профессора Дамблдора странное чувство юмора.

— Тогда мы еще не знали, что коридор закрыт. Филлис, главное, что нас там действительно чуть не загрыз огромный трехголовый пес!

Филлис потерла рукой сонные глаза.

— В смысле, цербер?

— Не знаю, — судя по выражению лица Гарри, он вообще не был знаком с такими терминами. — В смысле, монстр. Мы смогли убежать, только потому что он нас не ждал. И теперь Гермиона говорит, что видела, будто пес стоял на люке и что-то там охранял.

— Может быть, вход в ад? — пошутила Филлис. — Ну же, Гарри, ты должен был прочитать о подвигах Геркулеса, ты же учился в маггловской школе! Древние греки считали, что Цербер сторожит выход из ада и не позволяет умершим вернуться в мир живых. Так что лучше тебе не думать, кого можно встретить под этим люком.

— Боюсь, это интересует не только меня, — смущенно отозвался Гарри. — Только что я был в учительской, и видел там Снейпа и Филча. Ты не представляешь, Филлис, у Снейпа вся нога разодрана и в крови! Филч принес ему бинты!

— Бедный, как это больно, — посочувствовала Филлис. — Что же он к мадам Помфри не пойдет?

— Ты не догадываешься? — выдохнул Гарри. — Он пытался пройти мимо трехголового пса, и это случилось в Хэллоуин. Я сам слышал, как он жаловался Филчу, что не смог уследить за всеми тремя головами! Он охотится за тем, что охраняет пес! И я уверен, что это он и впустил в замок тролля, чтобы посеять панику и отвлечь внимание, а самому спокойно похитить то, за чем он охотится! И что ты скажешь на это?

Филлис впечатленной не выглядела. Безусловно, в рассказе Гарри присутствовали любопытные детали, которые стоит непременно обсудить с Томом, но сейчас она вовсе не горела желанием поощрять этот нездоровый интерес к церберу, какие бы тайны тот ни скрывал.

— Скажу, что ты начитался шпионских романов или просто нервничаешь перед матчем. С чего ты вообще решил, что там спрятано что-то важное? Школа — это не банк, и сторожить сокровища тут некому. Скорее всего, они прячут самого цербера. Может, потом будут его показывать на уроках. Пенелопа рассказывала, профессор Кеттелборн без ума от разных чудищ.

— Снейп может быть замешан в чем угодно! — горячо возразил Гарри. — Ты бы видела, как он взбесился, когда понял, что я заметил его рану!

— И это автоматически превращает его в вора? Если допустить, что ты прав, зачем Снейпу рассказывать Филчу о том, что он ходил к трехголовой собаке? Он что, сам бинты достать не может?

— Откуда тогда столько крови? — уверенности в голосе Гарри поубавилось, но он продолжал упорствовать. — Зелья, насколько я знаю, не кусаются, и котлы тоже.

— Даже если его цапнул цербер, — устало ответила Филлис, — зачем сразу подозревать плохое? Собака не позаботится сам о себе. Ее нужно кормить, за ней нужно убирать. Вот профессору и не повезло. А вы с ним не большие приятели, чтобы он с восторгом хвастался перед тобой боевыми ранениями. Сделай вид, что ты ничего не видел, и забудь.

— Но как же тролль? — вкрадчиво спросил Гарри. — Ты ведь не станешь утверждать, что он сам залез в замок! По школе гуляют слухи, будто бы это был лесной тролль, но я видел его, я дрался с ним, и знаю, что для жителя леса он чересчур громоздок.

Филлис вздохнула. Джастин уже успел посвятить ее в суть умозаключений Иоли Дэвис, но, откровенно говоря, она не видела никакого смысла в том, чтобы профессор Снейп стал заниматься такими глупостями. Логичнее было бы заподозрить Квиррелла, имевшего особый подход к троллям, но вечно несчастный вид профессора не располагал к тому, чтобы воспринимать его всерьез.

— Ты ведь так просто не успокоишься? — спросила она. — Предупреждаю сразу, в тот коридор я ни ногой. И не проси.

— Что ты, нельзя! — возмутился Гарри. — Я просто хотел попросить тебя быть внимательнее. Гермиона — умница и многое подмечает, но обвинять при ней учителя — пропащее дело. Она даже слушать не хочет о Снейпе. А ты знаешь многих старшекурсников, да и твои друзья с Хаффлпаффа тоже... Вместе мы могли бы быстрее выяснить, что охраняет собака.

До отбоя оставалось всего десять минут, так что Филлис поспешила согласиться с Гарри и распрощаться. Мальчик был так взбудоражен пережитым приключением и завтрашним матчем, что спорить с ним не имело никакого смысла. Филлис ни на грамм не усомнилась в непричастности Снейпа, но ощущение неправильности происходящего пустило свои корни и в ее душе.

— Ну, допустим, мы это выясним, — сказала она себе уже в спальне. — А дальше-то что?

* * *

Часы пробили десять, и, замотав потуже черно-желтый шерстяной шарф, Джастин направился к школьным воротам встречать родителей. Мама и папа прибывали портключом вместе с Донной Забини, чтобы посмотреть первую игру сезона, и мальчик не находил себе места от волнения — не считая единственной прогулки по Косому переулку, это была первая встреча отца с таким количеством волшебников. Если в Констанс, особенно после приключения с троллем, он привык видеть союзника, былые сомнения отца по поводу целесообразности обучения в Хогвартсе все еще сильно тревожили Джастина.

— Мой милый, — Конни набросилась на него с объятиями и поцелуями, — мне так жаль тебя расстраивать, но бедняга Джереми слег с температурой. Я надеялась, что он оправится к матчу, но доктор прописала ему полный покой. У меня на душе неспокойно, что оставляю сына на няньку, но папа бы огорчился, если бы не смог повидаться с тобой.

— Сын, — Джастин машинально отметил, что отец выглядит уставшим, а темные круги под глазами залегли еще глубже. — Я просто не смог больше слушать восторги твоей матери и решил увидеть все своими глазами. Конни убедила меня, что эта игра намного интереснее футбола!

На это Джастину ответить было нечего — тренировки давали крайне расплывчатое представление о ходе игры, а книга об истории квиддича, путешествующая от одного первокурсника к другому с легкой руки Гермионы Грейнджер, была интересна только тем, кто уже имел хотя бы мизерный опыт полетов — уроки мадам Трюк для новичков не в счет.

— Посмотри зато, что я привезла, — Конни с гордостью продемонстрировала недавно купленную колдокамеру. — Хоть немного Джереми порадовать, он так хотел тебя увидеть! Давайте я сфотографирую вас с отцом на фоне замка?

Хотя до игры оставался еще целый час, трибуны потихоньку начинали заполняться народом. Родителей, к удивлению Джастина, уже ждали: неприятная подруга Иоли со Слизерина встретила их, как радушная хозяйка, усадила на хорошие места на профессорской трибуне и болтала без умолку. Джастину и раньше приходилось удивляться, как милая и покладистая Иоли терпит эту злобную девицу, сейчас же он был готов петь дифирамбы терпению матери, с лица которой не сходила дежурная улыбка.

— Какая жалость, что ваша подруга, миссис Сандерс, не заинтересовалась квиддичем, — знакомая фамилия выдернула Джастина из сонного оцепенения, в которое он неумолимо погружался под тонкий голосок Табиты Меррисот. — Это большой плюс к работе нашего комитета, если на игру приходят гости.

— Миссис Сандерс? — он удивленно взглянул на отца. — Откуда Меррисот ее знает?

— Энди приезжала в Хогсмид вместе с твоей матерью, — недовольно отозвался Билл. — И если ты не хочешь спровоцировать скандал в доме Сандерсов, лучше бы тебе не распространяться об этом перед Томом.

— Энди с мужем вовсю пакуют чемоданы, им не до квиддича, — тем временем, радостно провозгласила Конни. — Я давно говорила, что им обоим не помешает отпуск.

Билл заметно напрягся.

— Ты что-то путаешь, дорогая, у Даррена полно работы, и он никуда не собирался.

— Энди тебе тоже не сказала? — удивилась Конни. — Ну что за скрытность! Буквально вчера я встретила миссис Карпентер, Джастин, ты помнишь свою бывшую учительницу? Слово за слово, и она рассказала мне, что на следующей недели Сандерсы всей семьей летят в Кордову на несколько дней. Миссис Карпентер знает, что мы подруги, она беспокоилась, все ли в порядке с матерью Энди, ведь известно, что она живет там совсем одна...

— Кордова? — Донна Забини медленно повернулась к Конни. — Я не знала, что Энди родом из Испании.

— Ее мама — испанка и католичка, — поделилась Конни. — Сеньора Мерседес рано овдовела и, как только выдала Энди замуж, вернулась в свой родной город. Странно, что Энди решила лететь именно сейчас, обычно это мама к ней прилетает, а сами они выбираются в Европу летом...

— Как забавно, — глухо произнесла Забини, не пояснив, что именно она находит забавным. — И что за интересная жизнь у Энди, ни минуты покоя.

Выпросив у мамы колдокамеру, Джастин принялся изучать дополнительные функции аппарата, попутно делая пробные снимки. Вне всяких сомнений, часть фото осядет в семейном архиве Сандерсов, так что он предусмотрител щелкнул стайку рэйвенкловских первокурсниц, собравшихся на несколько уровней ниже на той же трибуне.

Девочки оживленно болтали, а Филлис, решившая смириться с неизбежным, грела руки о большую чашку с горячим шоколадом и приветливо здоровалась чуть ли ни с каждым встречным. Иногда Джастин изумлялся ее способности всюду заводить друзей. Впрочем, когда он решил ее похвалить, ответом стало искреннее недоумение.

— Что ты, Джастин, я очень плохо схожусь с людьми. Безумно тяжело привыкаю к ним, а если приходится расстаться, подолгу переживаю и скучаю. Мама считает, нельзя пускать людей так глубоко в свое сердце, а я вот не умею по-другому. Да у меня и нет близких друзей, кроме Тома, Тони и тебя.

— Табита, а вот и ваша подопечная пожаловала, — иронично заметила Джемма Фарли, привлекая заинтересованный взгляд Билла. — Вы ведь знаете эту девочку, Сакс? Она тоже из магглорожденных.

— Она дочь нашей подруги, — Билл поспешил опередить жену, пока та не отпустила одно из своих язвительных замечаний. — А Филлис повзрослела. За каких-то пару месяцев.

— Очень милая девочка, — проскрежетала Табита. — Одна из лучших на своем курсе.

— Где только она Гольдштейна потеряла? — Фарли прищурилась, высматривая в толпе рэйвенкловца. — Всегда вижу их вместе, парочка не разлей вода. Запомните мои слова, господа, именно такая дружба закладывает фундамент для самых удачных браков.

Слова Джеммы неприятно кольнули Джастина, а Табита рассмеялась.

— А что, он ей подходит. По всем аспектам... Меняем тему, Макгонагалл идет!

Профессор Макгонагалл с достоинством заняла полагающееся ей место на трибуне и довольно сдержанно поприветствовала родителей Джастина. Очевидно было, что леди Финч-Флетчли она недолюбливает. Конни, впрочем, нисколько не смутилась прохладным приемом и принялась засыпать вопросами профессора Квиррелла, пока Билл с довольным видом слушал об успехах сына.

Джастин навел объектив камеры на переливающийся всеми цветами радуги плакат в поддержку Поттера, приготовленный болельщиками, среди которых можно было заметить Гермиону Грейнджер и Дина Томаса. Гриффиндорцы нестройно галдели, размахивая знаменем, с которого угрожающе оскалился огромный лев, а Джастин припомнил, что за завтраком на Гарри лица не было от волнения, и он едва проглотил хоть кусочек.

Сделал он и пару колдографий Табиты Меррисот, инструктировавшей улыбчивого гриффиндорца, традиционно комментировавшего матчи, и Донны Забини, которая, по собственному уверению, страдала от ужасной мигрени и вынуждена была с определенной периодичностью принимать лекарство. От нечего делать Джастин прислушался к ее разговору с Джеммой Фарли, хотя не узнавал и трети упоминаемых мест и фамилий.

— Ну а как продвигается твоя нумерология? — Донна, оказывается, тоже знала, что Джемма, всю жизнь боявшаяся точных наук, как огня, после сдачи Сов внезапно решила экстерном пройти дополнительный курс в предверии предстоящих ей в следующем году Тритонов.

— Вливаюсь потихоньку, — закатила глаза Джемма. — Сначала все эти цифры казались редкостной белибердой, а теперь даже начали успокаивать. Никогда бы не подумала, что сяду за одну парту с Меррисот, Иоли надо мной смеется, но надо — значит надо.

— Загадка века: где работники отдела магических популяций используют нумерологию, — хмыкнула Донна. — Что же, в каждой профессии свои заморочки. Место перспективное плюс тебе повезло получить рекомендацию... Как, кстати, дела у Уолдена Макнейра? Уже и не помню, когда видела его в последний раз.

— Он отлично, — с непроницаемым видом ответила Джемма. — Работает, живет сейчас снова в Хогсмиде, в их старом доме... Миссис Забини, я прошу прощения, мне нужно проверить наши трибуны. Я скоро вернусь.

Фарли не сдержала слова и так и не появилась, а Джастину снова стало скучно. Пожелав родителям приятного просмотра, он присоединился к друзьям, придержавшим для него местечко, тем более, что под громкие апплодисменты на поле уже выходили команды. В центр вылетела мадам Трюк, выполнявшая роль арбитра. В руках она держала квоффл — как им любезно напомнил Эрни, мяч, которым предполагалось забивать голы в кольца противника.

— Итак, нам нужна красивая и честная игра. От всех и каждого из вас! — торжественно провозгласила она и дунула в серебряный свисток, висящий у нее на шее. Пятнадцать метел взмыло в воздух, и игра началась.

Скоро Джастин пожалел, что все старосты собрались аж на противоположной трибуне. Ему потребовалось совсем немного времени, чтобы понять: квиддич с точки зрения техники игры мало его интересует, а вот остроумных замечаний Джоэла и Иоли, независимого взгляда Пенелопы и даже игрушечно-показного сарказма Фарли ему существенно недостает. До Хогвартса его привычным окружением были постоянно сменяющие друг друга полезные люди, которых приводили в дом родители, Том, казалось, уже родился взрослым, — неудивительно, что Джастину интереснее было находиться среди старшекурсников.

Ханна сидела рядом, но почти не следила за игрой, пересматривая отснятые кадры на крошечном экранчике колдокамеры.

— Есть удачные фото? — спросил Джастин. — Мне кажется, на поле ничего не разглядеть. Они носятся с огромной скоростью.

— Очень даже неплохо получилось, — запротестовала Ханна. — Далековато, но можно понять, что происходит.

— Хорошо, что я забрал камеру у мамы, — прыснул Джастин. — Она совершенно не умеет фотографировать. Вечно в кадр не попадает то, что нужно.

Ханна вдруг нахмурилась, поднося колдокамеру ближе к глазам и прищуриваясь.

— Странно, — протянула она. — Посмотри, как миссис Забини неудачно вышла. Я всегда думала, что нельзя испортить колдографию, их специально зачаровывают от разных дефектов.

Джастин всмотрелся в фото, сделанное на профессорской трибуне. Донна Забини не замечала, что ее фотографируют, и о чем-то тихо переговаривалась с профессором Квирреллом. Профессор слушал ее с видом провинившегося школьника и изредка пытался вставлять робкие реплики. Но смутило ребят не это.

Миссис Забини по праву считалась одной из красивейших женщин магической Британии. Констанс рассказывала, что они с Блейзом приехали на остров чуть больше года назад, и экзотическая внешность Донны тут же привлекла к ней всеобщее внимание и сделала ее одной из самых завидных невест. Однако, колдография не смогла донести до зрителя этой утонченной красоты. Более того, с точки зрения Джастина, снимки были просто ужасны.

— Наверно, с камерой что-то не так, — пробормотал он. — Я же говорю, мама совсем не разбирается в технике. Она куда-то нажала, и снимки оказались испорчены.

— Скорее, это с миссис Забини что-то не так, — прошептала Ханна. — Бывают, конечно, нефотогеничные люди. Но здесь явно не тот случай. И обрати внимание, все остальные — в полном порядке.

Джастин снова пролистал последние кадры. Разумеется, на них легко было узнать Донну. Вот она наклоняется к маме и что-то подсказывает ей на ухо, вот они с Фарли обсуждают нумерологию, а здесь она собирается сделать глоток из фиала со своей микстурой от мигрени. Камера все запечатлела верно: позу, жесты — но вот лицо? Его черты будто плыли, смазанные широкой кистью: тонкие губы миссис Забини неестественно кривились, эбенового цвета кожа шла пятнами, а взгляд вообще казался жутким. Джастину подумалось, что именно так должна выглядеть ведьма в классическом понимании этого слова — впрочем, Забини и есть ведьма, африканского происхождения ведьма, если быть точным, а Иоли как-то упоминала о том, что магия экваториальных народов зачастую намного темнее и страшнее северной...

Джастин навел объектив на миссис Забини, внимательно следящую за заметившими снитч ловцами, и сделал еще один снимок.

— И что ты скажешь на это? — продемонстрировал он Ханне совершенно нормальную фотографию. Донна Забини была так же прекрасна, как и в репортажах светской хроники.

— Что-то с камерой, — растерянно подтвердила Ханна. — Бывает же такое... Ты лучше удали те, старые фото. Мне от них становится не по себе. Если хранить неудачные изображения человека, это может ему повредить.

Джастин поспешил последовать ее совету, но не так просто было стереть то страшное лицо из собственной памяти.

— Ребята, чем вы там заняты, пропустили всю игру! — крикнул им Смит. — Финч-Флетчли, с тебя колдографии победителя! Поттер все-таки поймал снитч!

Джастин посмотрел на поле. Гриффиндорцы ликовали, Гарри купался в лучах славы, хоть и выглядел при этом так, будто оказался в центре внимания толпы совершенно случайно, а Флинт с упоением ругался с мадам Трюк.

— Да он его не поймал, он его почти проглотил! — даже до них доносились возмущенные крики капитана слизеринской сборной.

— Какая-то сумбурная игра, — Эрни выглядел разочарованным. — Впервые вижу, чтобы снитч ловили ртом. А Иоли права насчет Хиггса, надо его менять. Ни рыба ни мясо.

— Поттер выиграл практически случайно, — заметила поравнявшаяся с ними Мораг Макдугалл. — Он, конечно, здорово летает, но если бы Фарли согласилась стать ловцом, против Слизерина не выстоял бы никто.

— Я хоть и заинтересованное лицо, но тоже хочу, чтобы Фарли вышла на поле, — признался Дик Саммерби, которому только предстояло попробовать себя в противостоянии с новой звездой. — Ей хотя бы проиграть не стыдно.

— Да, судя по настроению Марка, Хиггсу не позавидуешь, — протянула мрачная, как туча, Табита Меррисот, спускаясь к выходу. — Но ты бы не обольщался, Саммерби, вы зарезервировали последнюю строчку в турнирной таблице еще в те времена, когда вместо снитчей выпускали сниджетов!

На Меррисот тут же напустились возмущенные старшекурсники, и Джастин с Ханной и Эрни оказались оттесненными к краю трибун. Перепрыгнув через сидения, Джастин принялся пробираться к родителям. Ему еще предстояло вернуть Констанс камеру и хотя бы немного времени провести с отцом. Наверняка у Билла накопилось множество вопросов.

О странных колдографиях миссис Забини он к тому времени и думать забыл.

* * *

Пока Даррен и Том снимали с багажной ленты их обкленный разноцветными ярлычками чемодан, Андреа неторопливо прошлась по залу. Как обычно в такой час, мадридский аэропорт был переполнен, и она невольно задумалась, есть ли среди пассажиров маги? Существует ли и здесь, как на вокзале Кингс-Кросс, отдельный засекреченный мир, скрытый непроницаемой стеной и рассеивающими внимание чарами? Построили ли испанские волшебники свои школы или предпринимают вместо этого далекое путешествие в Хогвартс? Не ошиблись ли они с мужем в своих подозрениях относительно семьи Кортазаров? Да и как, в конце концов, объяснит она матери свое настойчивое желание встретиться с их старшей дочерью Эвитой, о которой до этого не вспоминала без малого двадцать лет?

Пальмы Центрального вокзала Аточа церемонно шелестели листьями, приветствуя ее на второй родине. Еще малышкой Андреа бегло болтала на испанском, а мама не упускала ни единой возможности хотя бы ненадолго вернуться в дом своего детства. Добираться до Кордовы предстояло скоростным поездом, и уже к вечеру Андреа надеялась вдохнуть целительный воздух родного города.

Том рассматривал крошечных черепашек в импровизированном пруду, и она легко коснулась его рукава.

— Только не пробуй разговаривать с ними. Не забывай, мы приехали в качестве простых туристов.

— У меня ничего и не выйдет, черепахи не распознают серпентарго, — признался Том. — Но я все еще не понимаю. Ты вот так просто придешь к сеньоре Кортазар и спросишь, нет ли у нее случайно сестры-ведьмы?

— Конечно, нет, — покачала головой Андреа. — Кто добровольно признается в таком, не рискуя прослыть сумасшедшим? Кордова — не такой уж большой город, сеньора Кортазар, конечно, дорожит своей репутацией. Да ведь она уже и не Кортазар вовсе. Твоя бабушка рассказывала, что Эвита тоже вышла замуж вскоре после венчания Донны. Придется импровизировать.

Почти весь путь до Кордовы она провела в полусне. Поезд умиротворяюще стучал колесами о рельсы, за окнами проносились однообразные зеленые пейзажи, муж с сыном увлеченно спорили о перспективах местных футбольных клубов, а внутри разливалась странная гармония. Местный воздух всегда наполнял ее неведомыми силами, превращая лондонскую суету в нечто незначительное и бесконечно далекое. Андреа подумалось, что ей определенно стоит чаще брать отпуск и меньше задумываться о проблемах семьи Финч-Флетчли. Может быть, разумнее было бы оставить Эвиту в покое и вместо этого насладиться свободой, бездельем и вкусной маминой стряпней. Однако Андреа знала, что неизбежно начнет поедом себя есть за бездействие.

Том краем глаза наблюдал за непривычно спокойной матерью и раздраженно щурился, выхватывая наиболее тревожащие ее мысли. После возвращения из Хогсмида, о котором, по мнению семьи, Тому знать не следовало, Андреа выдвигала гипотезы одну невероятнее другой. Пресловутую миссис Забини Том знал только по письмам Джастина и не слишком жаловал: даже ребенку было бы ясно, что речь идет о коварной охотнице за чужими состояниями. Кроме того, в памяти еще свежо было видение, открывшееся ему летом: женщину, которой отдавала приказы Расальхаг, тоже звали Донной, и хотя целей их Том так и не разгадал, доверия их намерения явно не вызывали.

Тем не менее, платя родителям той же монетой, Том не рассказал им о тролле. Сову от Филлис он получил не далее, как прошлым утром, и тщательно спрятал конверт у Нагайны. В их отсутствие за ней согласилась присматривать временно переехавшая в их дом Шерил Сакс, уже имевшая опыт ухода за гигантскими змеями: Андреа не без оснований боялась, что в противном случае они больше никогда не смогут вернуть на работу прислугу. Хотя Нагайна благосклонно встретила старую хозяйку, секреты Тома все же были с ней в безопасности. Тисовую палочку он взял с собой.

Происшествие с троллем заинтриговало мальчика не на шутку — не в последнюю очередь, потому что в нем снова оказался замешан Гарри Поттер. Филлис попыталась наглядно изобразить чудовище, перерисовав картинку из учебника по защите от темных искусств: зрелище вышло пострашнее, чем в компьютерных играх. Том не представлял, какой силой нужно обладать, чтобы крушить камень. Странно, что дирекция школы намеревалась замять этот случай. Сведения Джастина о благовидной истории, которую попыталась скормить им профессор Спраут, еще больше сгустили краски.

О квиддиче, к разочарованию Тома, Филлис писала крайне сухо. Они с отцом заинтересовались этой игрой еще по купленным летом историческим книгам, и в глубине души Том завидовал тому, что друзья могут следить за матчем из первых рядов. Чужие воспоминания все же не могли передать соответствующих эмоций, к тому же, на них все равно наложился бы извечный скептицизм Филлис по отношению к тем, кто тратит свое время на такой нерациональный вид спорта.

К своему удивлению, даже в рассказе о квиддиче Том обнаружил имя Гарри Поттера. Именно он оказался тем самым ловцом-первокурсником, которого Филлис без особого интереса упоминала в начале сентября. Похоже, этот мальчик невероятно много успел за такое короткое время.

Сильнее всего Тома раздражало, что среди прочего он успел подружиться с Филлис.

Том был уверен в том, что Филлис не следует чрезмерно интересоваться тем, что скрывает коридор на третьем этаже. Узнав о цербере, он несколько раз перечитал его подробное описание в адаптированных для школьников мифах древней Греции о подвигах Геракла. Художник постарался на славу, нарисовав свирепого многоголового пса, готового разорвать каждого, кто осмелится бросить ему вызов. Лично Том предпочитал, чтобы рядом с Поттером в этот момент оказалась Грейнджер, а не его подруга.

К счастью, Филлис и без того есть, над чем ломать голову. Тому было неловко, что он отвлекает девочку от главной цели ее поездки в Хогвартс: Филлис следовало вплотную заняться изучением своей родословной, а не тратить время на его глупые сны. Однако, пока они удерживали ее подальше от церберов, троллей и прочих приключений Поттера, Том был готов пересказывать содержание всех своих кошмаров.

Бабушка Мерседес ждала их в кафе на вокзале, и Том почувствовал смутное беспокойство, когда она стиснула его в своих объятиях. В конце концов, они-то не задержатся в городе дольше, чем на неделю, а вот бабушка останется, и Эвита Кортазар все еще будет ее соседкой. Полбеды, если она окажется обыкновенной магглой — тогда список тех, кому мама посылает рождественские открытки, пополнится еще на одну фамилию. Но что делать, если она и вправду волшебница, да, к тому же, сестра Донны Забини? Враждовать с волшебниками довольно глупо, к тому же рядом с беззащитной бабушкой не окажется Тома, который еще может попытаться как-то ее защитить. Да и он до сих пор не использовал палочку, как оружие.

Нетерпение матери было велико, и об Эвите вспомнили уже за ужином.

— Да, они в городе, — закивала бабушка Мерседес. — Я часто встречаю Эсперансу, хотя она уже не та, что прежде. Узнает меня через раз, девочка за ней присматривает, азиатка. Ничего так, старательная. У Эсперансы счастливая старость, дочка при ней, видит, как растут внучки... Теперь они и младшую определили во Францию, в тот же пансион, где и сами девицы Кортазар когда-то обучались.

— Какие большие уже девочки, — удивилась Андреа. — А я тут подумала, что сколько раз приезжала, все не находила времени встретиться со старыми подругами. Я бы хотела увидеть Эвиту. Это возможно устроить?

— Где-то у меня был телефон, — задумалась бабушка. — Надо их пригласить.

Пока Мерседес набирала номер, Том молился о том, чтобы дома у Кортазаров никого не оказалось, сломался телефон или другие обстоятельства помешали Эвите принять приглашение. Трубку, однако, сняли почти немедленно, и уже спустя десять минут Андреа торжествующе улыбнулась: Эвита прекрасно ее помнила и рада была возможности навестить дорогую сеньору Мерседес. Стоило, однако, бабушке отлучиться на кухню, как она разочарованно повернулась к Даррену.

— Не так я себе эту встречу представляла. Мы ничего не сможем обсудить при маме, да и Эвита подготовится и себя не выдаст. Мне бы в их дом попасть, понаблюдать за семьей изнутри.

— Энди, я с самого начала говорил, что ты ничего не добьешься, действуя напрямую, — сердито возразил Даррен, и Том, наконец, понял, почему все это время отец пребывал в скверном настроении. — Эффективнее и безопаснее было бы попытаться установить наблюдение за домом.

— И лет через пятнадцать, возможно, твои люди стали бы свидетелями стихийного колдовства внуков Эвиты, — язвительно пробурчала Андреа. — Ты и сам понимаешь, что это не вариант. Кортазары много лет живут среди магглов, в жизни бы их не заподозрила, если бы не стечение обстоятельсв! Я не рассчитывала, что ее дочки так рано покинут дом. Младшей еще нет одиннадцати, а я по глупости решила, что правила Хогвартса распространяются и на другие места изучения магии... Дети обычно менее осторожны и не так уж умеют хранить секреты...

Том едва удержался от ехидной ухмылки. Мама порой забывала о том, какой она сама была в детстве.

Утро следующего дня началось для них очень рано и беспокойно. Бабушка Мерседес наблюдала за дочерью с благожелательным любопытством: никогда прежде на ее памяти к приему гостей не готовились с такой ответственностью.

— Она с мужем придет, не знаешь? — Андреа поставила на стол стопку белых тарелок. — На сколько человек накрывать?

— Нет, они с матерью будут вдвоем. Муж ее работает где-то за границей, я его только на свадебных фотографиях и видела. В прошлом году Эвита с Гвен улетали его навестить, долго их не было. Эсперанса очень скучала.

— Гвен? — переспросила Андреа. — Это дочка?

— Младшая, — кивнула Мерседес. — Девочка-картинка. Хотя на Эвиту не похожа, наверно, пошла в отца. Это хорошо, когда дочка на отца похожа, счастливая будет.

Том молча следил за их разговором, стараясь не обращать внимания на вернувшееся странное предчувствие. Вероятно, дело было в школьных новостях — образ жуткого тролля все еще не шел из головы. Том надеялся, что филин Джастина найдет его в гостях у бабушки: ведь он знал о том, что леди Финч-Флетчли проводила праздник в замке. Признаться, он недоумевал, почему их телефон все еще не разрывают ее истеричные звонки с жалобами и угрозами в адрес безалаберной дирекции Хогвартса. Вариантов было немного: либо Констанс не могла ничего сообщить, либо не хотела, — и каждая из версий порождала новые вопросы.

Эвита немного опоздала, но принесла замечательный пирог и бутылку белого вина. Том не мог сходу сказать, имела ли эта женщина отношение к магии. Она не появлялась в его снах, а на Донну была похожа ровно в той же степени, что и все женщины с южным типом внешности похожи друг на друга. Мать ее, сеньора Кортасар, оказалась сухонькой рассеянной старушкой в инвалидном кресле: она с легкостью вспоминала незначительные эпизоды из своей далекой молодости и с такой же легкостью могла забыть, что собиралась сделать через две минуты.

Эвита говорила по-английски с заметным акцентом, но без ошибок и довольно бегло. Разговор за столом вращался, главным образом, вокруг детей.

— Томас у нас готовится к поступлению в Итон, — похвасталась Андреа. — Он уже прошел первый этап экзаменов и делает большие успехи. Мама рассказывала, ваши девочки тоже в школе-пансионе.

— Элейна и Вивиан уже три года как в Эколь де Рош, в Верней Сюр Авр, — улыбнулась в ответ Эвита. — Младшая, Гвен, в Эрмитаже, под Парижем, перешла в начальные классы. Их папа воспитывался во Франции, мы решили продолжить семейную традицию.

— Эвита, а племянники твои где же? — заинтересовалась Мерседес. — Тоже, наверно, уже выросли?

— Они в Барселоне, сынок купил там дом на берегу моря, — радостно сообщила сеньора Эсперанса. — Красивый дом, большой. Невестка его в порядке содержит.

— Как же мне нравится твоя невестка, Эсперанса, — подхватила Мерседес. — Такая красавица она была на свадьбе! Очень достойная партия...

Андреа уныло переглянулась с мужем. Встреча превратилась в вечер воспоминаний двух пожилых леди, которые часами могли говорить о внуках, свадьбах, крестинах, школьных праздниках и былых временах.

Эвита сидела по соседству и мучила свой рыбный стейк, и для поддержания разговора Том принялся расспрашивать ее о французских школах, попутно пытаясь прочитать ее мысли. И вот тут мальчика ждал первый сюрприз — создавалось впечатление, будто Эвита вообще не способна на какую-либо мыслительную деятельность. Все попытки Тома прикоснуться к ее разуму наталкивались на глухую стену, будто он беседует с каменной статуей. В замешательстве он повторил эксперимент с Андреа. Внутри матери эмоции так и кипели: больше всего той хотелось выпроводить Мерседес и Эсперансу и выдвинуть Эвите ультиматум.

Том не так много знал о природе своих способностей и забеспокоился. Может быть, ему по силам только читать мысли магглов, а волшебники обладают природной защитой от таких посягательств на свое сознание? Приложить чуть больше усилий он боялся: неизвестно, как поведет себя Эвита, да и родителям такое не объяснишь. Том не мог себе позволить рисковать доверием отца: Даррен разрешил оставить палочку лишь на хранение и пришел бы в ярость, узнав, как Том поступил с Табитой Меррисот. Здесь, в бабушкином доме, приходило прятать ее в одежде — Мерседес могла бы без лишних разговоров выбросить "ненужный хлам", даже не поинтересовавшись его назначением.

После десерта Эвита и Эсперанса собрались уходить. Даррен, успевший пропустить пару рюмочек виски, тепло простился с новыми знакомыми и ушел в спальню. Бабушка хлопотала на кухне, а Андреа вызвалась помочь вывезти инвалидную коляску во двор. Ноги сами повели Тома следом за матерью. Остановившись за дверью, он затаил дыхание.

— Я тебе позвоню, чтобы записать рецепт чудо-рыбы, — щебетала Эвита. — А лучше, знаешь, как сделаем? Приходи-ка ты к нам сама! Скажем, завтра? Посмотришь, как я живу, заодно и рецепт принесешь!

Том ожидал, что мать откажется — еще в Лондоне они запланировали поездку в Севилью, город, который давно мечтал посетить Даррен. Андреа засомневалась.

— Завтра? Даже не знаю, Эвита, муж давно не брал отпуск и как раз завтра мы собирались показать Тому что-нибудь интересное... Это растянется на весь день, вернемся, скорее всего, уже затемно...

— А послезавтра дела у меня, вот незадача! — расстроилась Эвита. — Ну так зачем откладывать? У нас впереди целый вечер! Ты так много работаешь и совсем не уделяешь время себе. Я считаю, что муж и жена периодически должны развлекаться порознь, это способствует счастливому браку. Приходи одна, в восемь. Мама рано ложится спать, а мы поболтаем.

Том почувствовал вспышку радости, исходящую от матери. Впрочем, было в этой радости что-то еще, Андреа совсем не свойственное. Том никак не мог разобрать.

— Какая отличная идея, Эвита, так и договоримся, — Андреа расцеловала старую знакомую и ее мать, и Том поспешно метнулся в гостиную, заслышав ее приближающиеся шаги.

— Папа отдыхает? — она посмотрела на часы, потом на Тома, и стала собирать оставшиеся тарелки со стола. — Давай поможем бабушке. Где, кстати, она?

На кухне Мерседес не было. Быстро обежав дом, Том обнаружил ее в комнате.

— Что-то мне нехорошо, мой мальчик, — пожаловалась бабушка, ставя на прикроватную тумбочку пустой стакан. — Вот накапала себе от сердца. Теперь вздремну. Оставьте посуду на кухне, я вечером все сама уберу.

— Наверно, погода переменится, — пожала плечами Андреа, когда Том сообщил ей о самочувствии Мерседес. — У меня самой голова, будто деревянная. Давление. Не шуми, дай бабушке отдохнуть.

Отдых Даррена и Мерседес длился до самого вечера, и с каждым следующим часом Тому все больше становилось не по себе. Мама вела себя странно. Нет, она была весела и разговорчива, но даже не заикнулась о приглашении Эвиты и держалась с Томом так, будто перед ней Джастин или Джереми — чудесный, любимый ребенок, но чужой. И связывал эти изменения Том только с Эвитой Кортазар, или как там ее теперь звали. Эвита что-то с ними сделала, хоть Том и не понимал, для чего ей понадобилось заколдовывать посторонних людей.

Он поднялся в гостевую спальню и попытался разбудить Даррена. Увы, отец лишь пробурчал под нос что-то невнятное и перевернулся на другой бок. Том разочарованно вздохнул. От волшебной палочки мало проку, если не знаешь ни одного заклинания. Тогда, в Косом переулке, он был слишком зол на Табиту, и нужная магия сама отозвалась на его гнев, но сейчас он никак не мог собрать мысли воедино. Что-то важное от него неумолимо ускользало.

И вдруг Том сообразил, что не дает ему покоя. Дочери Эвиты! Еще когда бабушка заговорила о Гвен, он мимоходом отметил, что это имя совсем не звучит по-испански. Когда Эвита рассказала, что замужем за французом, он немного успокоился, но даже в этом случае что-то выглядело не так. И объяснение этой неправильности нашлось, когда он вдруг вспомнил о школьном приятеле Джастина Блейзе, сыне Донны Забини.

— Конечно же! — прошептал он, потрясенно глядя на спящего отца. — Элейна, Вивиан и Гвен. Готов поспорить, что ее полное имя — Гвиневра! Сестры Кортазар назвали своих детей в честь персонажей легенд о Мерлине! Мама оказалась права! — и он бросился вниз по лестнице, чтобы сообщить Андреа о своей догадке.

И, увидев пустую гостиную, понял, что опоздал.

* * *

Выбежав на улицу, Том понял, что немногого добьется, поддаваясь панике. Его испанский не был так хорош, чтобы объяснить случайному прохожему, кого он ищет. Не говоря уже о том, что Эвита запросто окажется далеко не единственной волшебницей в этом городе. Если она достаточно хитра, может послать своего сообщника по его душу.

Каким-то образом Эвита заставила отца и бабушку заснуть беспробудным сном. Может быть, незаметно добавила что-то в пирог. С другой стороны, Андреа и Том ели вместе с остальными, но их сон не сморил. Незаметно посланное заклинание? Артефакт, заставляющий спать всех, кто попадает в поле его действия? Том видел похожую историю в одном мультфильме. Там герой чуть было не погиб после того, как жертвы волшебной шкатулки вдруг проснулись, одержимые желанием его прикончить.

Почему Эвита не избавилась, заодно, и от него, спрашивал себя Том. Он может сопротивляться магии? Или же ведьма просто не верит, что одиннадцатилетний ребенок представляет собой угрозу? Сейчас ему некогда было раздумывать. От него одного зависело, вернется ли мама домой.

Том судорожно вспоминал все, что может помочь ему в поисках дома Эвиты. Что-то такое говорила бабушка, давно, еще летом. Том запомнил этот разговор, ведь именно в тот день ему впервые приснилась Расальхаг.

"Донна Кортазар с Цветочной улицы?... Ты всегда восхищалась домом Кортазаров... У них окна выходят на площадь с фонтаном, прямо на мечеть".

Том убедился, что волшебная палочка все еще в его рукаве. Он знал, что бабушка Мерседес могла иметь в виду только одну площадь.

Похожая на крепость Мескита считалась одна из красивейших мечетей мира. После отвоевания у мавров земель Пиренейского полуострова, христиане превратили ее в католический собор святой Марии. Марией же звали прабабушку Тома, и Мерседес не упускала шанса взять с собой в церковь и внука. Том не без оснований подозревал, что если бы бабушка узнала о том, что он привез в ее дом волшебную палочку и собирается применять магию для спасения мамы, визиты в эту церковь стали бы его каждодневной обязанностью при каждом приезде в Кордову.

Если бы не фонтан, блуждать Тому по городу до позднего вечера. Сколько было площадей в Кордове, он не знал, — больше десятка точно. Известный фонтан в виде поднявшейся на дыбы лошади — символа города — располагался на Пласа дель Потро. В праздничные дни здесь проходили гуляния и карнавалы, и даже сейчас полно было туристов. Увидев в руках одного из них карту, Том понадеялся на свою удачу.

— Цветочная улица? — пожилой немец поправил очки, вглядываясь в мелкие буковки. — Это в Еврейском квартале. В десяти минутах отсюда. Смотри, — он отметил ногтем точку на карте, — сейчас мы находимся здесь. Чтобы добраться сюда, — он отметил еще одно место, — тебе нужно...

Тому некогда было слушать старика, поэтому он довольно бесцеремонно выхватил у него карту и опрометью кинулся в указанном направлении, не обращая внимания на возмущенные возгласы. Он был страшно зол на себя. Стоило проводить у бабушки почти каждое лето, чтобы так ошибиться! С другой стороны, ему никогда не позволяли в одиночку бродить по городу, а Еврейский квартал до знакомства с Саксами вообще мало его интересовал. Том пообещал себе, что если они без ущерба выпутаются из этой истории, он вызубрит конфискованную у немца карту наизусть.

Цветочная улица оправдывала свое название. Том даже вспомнил, что бабушка приводила его сюда во время весеннего праздника, когда жители открывали свои великолепные дворики для всех желающих. Ноябрь сделал улицу менее живописной, да Тому было и не до созерцания ее красот. Он, наконец, добрался до небольшой площади с непримечательным фонтаном и с трудом подавил в себе желание запустить в него булыжником. Окружающие площадь дома издевательски щурились на мальчика своими желтыми глазами-окнами.

"Они еще почти каждый май выигрывали конкурс на самый красивый балкон", — эхом донесся до него бабушкин голос. Тому захотелось пнуть себя за то, что убегая из дома, он не сообразил ни вызвать для бабушки скорую, ни, по крайней мере, предупредить соседей. Если он не вернется, возможно, некому будет снять чары с бабушки и отца. Не то что бы он знал, как это сделать...

С другой стороны, Эвита вряд ли собиралась убить всю их семью. Не настолько же она безумна, да и смысла в этом никакого. Преступления им все равно не скрыть. Бабушку Мерседес полгорода знает. И из Англии их будут искать. Рано или поздно дядя Билл обнаружит, что они уехали.

Самый красивый балкон... Даже в период весеннего цветения Том не смог бы выбрать, какой из этих балконов прекраснее других. И тут ему в голову пришла недурная идея. Если он все еще может читать мысли матери, почему бы не попробовать узнать, что она сейчас делает?

Том сосредоточился, настраиваясь на нужную волну. Он чувствовал, что Андреа жива, но в голове ее царил полный сумбур. Она была где-то рядом, поблизости, но из-за волнения Том никак не мог выхватить нужное воспоминание. Наконец, перед его глазами предстала уже знакомая картинка Хогсмида. Почему мама думала о Хогсмиде?

Том еще раз огляделся по сторонам и радостно вскрикнул: как раз сейчас он стоял напротив очень похожего дома, и судя по табличке возле входа, весь он принадлежал Кортазарам. Балкон, в самом деле, был очень красив: даже в темноте можно было разглядеть белые и розовые шапки цветочных кустов.

Том действовал, как по наитию, понимая, что если он начнет обдумывать каждый свой шаг, никогда не сдвинется с места. Дом, наверняка, охраняется, Эвита могла приготовить для него ловушки, но выбора не было — любое промедление угрожало всей семье.

Входная дверь не была заперта, и Том тихо шагнул в пахнущую леденцами прихожую. Дом был уютно и богато обставлен: серебряные светильники, дорогие вазы, ковры с толстым ворсом... Вспомнив рассказы Филлис о хогвартских портретах, он замер в оцепенении, но спустя минуту с облегчением выдохнул — какой-то добрый человек решил, что горных пейзажей для прихожей более, чем достаточно. Том направился вперед по коридору, передвигаясь маленькими шажками вдоль стены, когда услышал знакомый голос.

— ... слишком наблюдательной. И потом, если уж приняла решение, следуй ему до конца. Ты сама не пожелала обучать своего сына, но отвергла мир волшебства только на словах.

— Джастин мне как сын, — гневно ответила Андреа. Том успел вовремя, кажется, Эвита еще не причинила ей вреда. — Это не я пыталась втереться в доверие к твоей сестре. Не я угрожала безопасности ваших детей. Не я припоминала таким, как вы, костры инквизиции!

— Вот как ты заговорила, — рассмеялась Эвита. — Вижу, сыворотка правды, которую я добавила в твой чай, начинает действовать. Ты ответишь на мои вопросы, дорогая Энди. Я тоже готова на все ради благополучия своей семьи. Итак, что именно вам известно?

Андреа заговорила: с отчаянием и надрывом, но при этом отчетливо и быстро, будто ее язык ей больше не повиновался.

— Нам известно, что Донна и профессор Квиррелл планировали что-то в Хогвартсе в канун Хэллоуина, — к концу фразы ее голос начал спотыкаться. Том улыбнулся, узнавая мать: даже сейчас она пыталась бороться против действия зелья.

Эвита тоже это почувствовала.

— Хорошо, — злорадно протянула она. — А теперь расскажи, о чем вы догадываетесь.

Андреа прерывисто вздохнула: вопрос загонял ее в тупик.

— Мы подозреваем, что Забини не случайно встретила Конни и что она хочет ее использовать, чтобы подобраться к королеве или кому-то при дворе. Кроме того, мы считаем, что она каким-то образом связана с убийством журналиста Энтони Сакса.

— Какие вы сообразительные, — Эвита усмехнулась. — У тебя бы волосы на голове зашевелились, милая моя, если бы ты имела хоть какое-то представление о смерти этого подлеца Сакса. Кто это "мы"?

— Я, мой муж, Даррен Сандерс, — перечисляла несчастная Андреа. — Мой друг, Уильям Финч-Флетчли. Наши дети, Томас Сандерс и Филлис Сакс. Ее мать Шерил Сакс. Змея.

— Змея? — удивилась Эвита. — Что еще за змея?

— Змея Нагайна, — непослушными губами ответила Андреа. — Змея Тони.

— Хорошенькое наследство он оставил, — фыркнула Эвита. — Благо, змея болтать не будет. Почему вы решили, что Сакс убит? Экспертиза ничего не показала.

— Перед смертью Тони пришел к Биллу. Он говорил, что готовит сенсационное разоблачение. Что-то касающееся второй мировой. Он называл имена.

— Чьи имена? — в голосе Эвиты угадывалось бешенство. — Что успел выдать мерзавец?

— Забини и Меррисот. Были и другие. Я их не знаю. Билл не сказал.

— Кто знает, кроме Билла?

— Никто. Никто, я клянусь.

Эвита помолчала, в волнении пройдясь по кабинету. Том уже успел подобраться к двери и осторожно заглянуть внутрь сквозь замочную скважину. Андреа в неестественном положении застыла на диване, по ее щекам текли слезы. Эвита стояла спиной и крутила в руках волшебную палочку.

— Мне тебя даже жалко, Энди, — сказала она. — Ты сама не знаешь, какое осиное гнездо раздразнила. Не понимаю только, на что вы рассчитывали? Без волшебных палочек, без гарантий безопасности, с маленькими детьми... Ты хотя бы подумала, кто будет растить твоего мальчишку, если вы вдруг исчезнете? Твоей матери уже под семьдесят, хорошо хоть тебе хватило ума старуху сюда не впутывать. Любые деньги имеют свойство заканчиваться, магии ты парня учить не захотела. Ты думаешь, Финч-Флетчли его возьмет? Ей свои-то дети не нужны. Дочка Сакса должна была каждый день благодарить Небеса за то, что о ней забыли.

— Ты меня убьешь? — с ужасом спросила Андреа. — Ты не посмеешь этого сделать. Ты ведь тоже мать.

— Верно, — холодно улыбнулась Эвита. — И в отличии от тебя, задумываюсь о том, в каком мире будут жить мои девочки. И все-таки, я не головорез, не считай меня таким уж чудовищем. Сейчас ты заснешь, а проснешься в своей постели, уверенная в том, что провела вечер со своим драгоценным сыночком. И никогда больше не позволишь себе вмешиваться в великое дело, которому посвятила себя моя сестра. Знаешь, Энди, — Эвита было подняла палочку, но вдруг остановилась: — На самом деле, я понятия не имела, кто ты такая. Не можешь же ты считать, что я запоминаю каждую магглу, что живет по соседству? Донна вовремя предупредила меня, что ты направляешься в Кордову, и мы поняли, что это неспроста. Похоже, не такие уж и надежные эти твои друзья. Жаль, что ты об этом не вспомнишь.

Парализующие чары спали, но Андреа не успела подняться на ноги, тут же теряя сознание. Эвита медленно подошла, часы пробили девять...

— Экспеллиармус!

Ведьма, как ужаленная развернулась, в сторону двери, где теперь стоял Том, угрожающе направив на нее свою палочку. Оружие Эвиты он поймал на лету и спрятал в карман.

— Что это еще? — насмешливо пропела она. — Ты, мальчишка Андреа? Как ты нашел мой дом? Отвечай!

— Что ты сделала с мамой? — прорычал он. — Немедленно приведи ее в сознание!

— А то что? — прищурилась Эвита. — Малыш-маггл украл у кого-то волшебную палочку и решил поиграть в Мерлина? Ты несовершеннолетний, ты не можешь колдовать, забыл? — она вдруг осеклась, осознав, что на место применения магии все еще не аппарировали блюстители закона. — Как ты это сделал? Я знаю, ты не учишься в Хогвартсе. И ты слишком мал. Донна не говорила...

— Донна и не могла ничего сказать, — ледяным тоном сообщил Том. — Она не знает о том, что я умею пользоваться своими силами, как не знают и другие. Вы умеете хранить секреты, сеньора Кортазар?

— Селвин, — автоматически поправила Эвита. — Я уже двадцать пять лет Селвин.

— Где же ваш муж, тот, что воспитывался во Франции? — насмешливо поинтересовался Том, не спуская глаз с Эвиты. Ведьма медленно и осторожно двигалась в сторону, выбирая момент для нападения.

— В Азкабане, уже много лет, — злобно бросила Эвита. — Я вырастила трех дочерей одна. Счастье, что во Франции почти никто не знает о его несчастной судьбе, а в школе Шармбатон не задают лишних вопросов...

Конечно, об Азкабане Тому читать уже приходилось.

— Что он сделал?

— Служил Темному Лорду, конечно, — ответила Эвита. — Взяточников и авантюристов они сажают в Визенгамот, — с этими словами она бросилась в сторону и с силой хлопнула ладонью по стене.

Том непонимающе огляделся и вовремя: с закрепленного на стене барельефного панно, изображавшего разных фантастических животных, сползала огромная змея, отрезая путь к выходу. Эвита оправила мантию и недобро ухмыльнулась.

— Я хотела обойтись без крайностей, маггл, но ты сам напросился. Я заберу свою палочку, когда ты будешь уже мертв. Эту чудесную вещицу на стене из поколения в поколение передавали предки моего мужа. Она будет защищать своего хозяина до последнего, и ты не сможешь ее разрушить или развеять.

— Я приказываю тебе не нападать! — Том пятился от надвигающейся змеи и упал, споткнувшись об оставленную на полу сумку матери. Прикосновение стальной чешуи и медленно обволакивающие его кольца парализовали не хуже яда.

Эвита расхохоталась.

— Кем ты себя возомнил, маггл, реинкарнацией Салазара Слизерина? Вынуждена тебя огорчить, приказывать змеям можно только на их языке, а у тебя совсем не осталось времени, чтобы научиться даже шипеть.

Том в отчаянии посмотрел на маму. Змея все сильнее сжимала свои кольца.

— Я приказываю тебе не нападать! — собрав все свое мужество, прошептал он.

Хватка резко ослабла, а Эвита Селвин неверяще раскрыла глаза, в шоке глядя на мальчика.

— Схвати ее, — распорядился Том. — Сделай так, чтобы она не могла пошевелиться.

Он с трудом встал и попытался поднять маму на диван. Было тяжело, но Том справился, устроив Андреа на бархатных подушках. Руки ее были ледяными, и, заметив на спинке кресла шерстяной плед, он укрыл им мать, надеясь, что это хоть немного поможет ей согреться.

— Кажется, мы поменялись ролями? — заметил он, остановившись возле беспомощной Эвиты. — Теперь моя очередь угрожать? Или, может быть, напоить тебя твоим же чаем?

— Ты... — у Эвиты даже не находилось слов. — Кто ты? Кто ты такой?

— Говори, что ты сделала с моими родителями и бабушкой, — Том приставил волшебную палочку прямо к ее горлу. — Я слышал, если убить ведьму, все ее колдовство теряет силу. Так зачем мне тратить время на поиск трудного решения?

— Это обычные сонные чары, их хватит до полуночи, — пролепетала Эвита, не сводя глаз с его рук. — Эта палочка... Откуда она у тебя?

— Тебя это не касается, — оборвал ее Том. — Ты напала на мою семью. И нападешь снова, зная то, что успела выведать у мамы. Все, что ты приготовила для нее, обернется теперь против тебя. И против Донны Забини, как только я до нее доберусь. От твоей любимой семьи ничего не останется, а муж твой никогда не выйдет из тюрьмы, где ему самое место. Вы все отправитесь следом за своим Лордом.

И тут он впервые услышал неудержимый хохот Эвиты — не жеманные смешки, не напускное веселье — а, скорее, грандиозную истерику, какие, бывает, следуют за нервным перенапряжением. Том видел в фильмах, что остановить это можно, дав пощечину, но для того, чтобы ударить валяющуюся на полу Эвиту, ему пришлось бы встать на колени, и выглядело бы это довольно нелепо. Кроме того, отец учил, что только трус поднимает руку на женщину. Даже на такую мерзкую и беспринципную особу, как Эвита Селвин.

— Донна... просто набитая дура... — задыхаясь, смеялась ведьма. — Настоящая идиотка!... Так проколоться, а!.... Не тот мальчишка... Змея.... А он?.... Ха! Он ведь все знал, все предусмотрел, падаль!.... Провел даже госпожу!.... Палочка.... признала.... Негодяяяй!.... Провел, подумать только, во второй раз провел, какова сволочь!.... — она вдруг поникла и умоляюще взглянула на Тома: — Вы не можете меня убить. Вы не можете меня убить, Повелитель, я ничем перед Вами не виновата! Я верила, что исполняю Вашу волю!

Том шокированно замер. Никогда прежде он не сталкивался с сумасшедшими, а Эвита будто повредилась в рассудке, не отдавая себе отчета в том, что и кому она говорит.

— Прикажите змее освободить меня, милорд, — теперь ведьма захлебывалась рыданиями. — Я клянусь, что я Вас я не предавала! Это не по моей вине не состоялся ритуал! Если бы госпожа мне доверилась, Вам бы не пришлось проходить через эти унижения, живя с отвратительными магглами!

— Заткнись, — довольно грубо оборвал ее Том. — Ты сама не понимаешь, что несешь. Что ты сделала с памятью моей матери, отвечай!

— Но милорд, — слабо проговорила Эвита. — Эта женщина Вам не мать. Неужели Вы не помните? Неужели Вы накажете меня, заступаясь за грязнокровку?

Самообладание окончательно покинуло Тома. Не помня себя от ярости, он вскинул палочку, и Эвита закричала.

Она визжала громче и отчаяннее, чем когда-то Табита, и ее крик разносился под сводами дома, эхом долетая до верхних этажей. Том отстраненно подумал, что если здесь есть кто-то, кроме старой сеньоры Эсперансы, он покойник.

Мысль о сеньоре Эсперансе неожиданно отрезвила его. Если немощная старушка слышит дикие крики родной дочери, она, должно быть, находится в полном ужасе. Том машинально снял заклятие. Селвин заплатит. Но не сейчас.

— Мой... Лорд... — даже после этого кошмара в глазах Эвиты светилось нечто, напоминающее... надежду? — Если Вы не помните... меня... и не помните... свою мать... неужели вы забыли и нашу госпожу?... Она жива, не слушайте Малфоя, она жива, она все еще где-то здесь... Я... я ее видела... Донна ее видела...

— Ты не в себе, — раздраженно выплюнул Том. — С тобой бесполезно разговаривать. Закрой рот и слушай меня. Вот чем ты занималась сегодня...

Том говорил, а Эвита не сводила с него завороженного взгляда. На второй раз это оказалось даже легче, чем с Меррисот. Глаза ведьмы смотрели бессмысленно и подобострастно, а в глазах обвивающей ее змеи отражалось пламя разожженного камина. Да, вечером Андреа принесла ей рецепт рыбы, которую по праздникам готовит бабушка Мерседес. Нет, Андреа точно ничего не подозревает. Нет, и поездка в Кордову оказалась совершенно случайной, это Сандерс в кои-то веки решил отдохнуть от работы. И вообще, сегодняшняя встреча с самого начала была инициативой Кортазаров.

Том Сандерс, сын Андреа, — всего лишь неотесанный грязнокровка, побоявшийся пойти против своей опекающей мамаши и настоять на Хогвартсе. Да, она на всякий случай допросила Андреа Сандерс с сывороткой правды и теперь подредактирует ей память, чтобы их версии не противоречили друг другу. Нет, Тома в ее доме никогда не было. Завтра она позвонит сеньоре Мерседес и узнает, что мальчишка весь вечер просидел за игровой приставкой. Тупой маггл, что с него взять?

Эвита Селвин открыла глаза и неловко села в кресле, морщась от подступающей тошноты. Что за мерзость подавали на обед эти магглы? Как только Сандерс уйдет, она сожжет ее никчемный рецепт в камине.

Эвита повернулась к спящей Андреа. Вот ведь, стоило Донне связаться с Квиррелом, как у нее и самой началась паранойя. Разумеется, эта дамочка была настолько невежественна, что о волшебниках и слышать не хотела. Угораздило же их матерей родиться в одном городе! Нужно ее поскорее выпроваживать и заняться по-настоящему важными вещами...

Эвита презрительно скривилась. Что это на нее нашло, когда она укрыла магглу одеялом?

Том одобрительно кивнул и поднялся на второй этаж. За несколько минут успокоив сеньору Эсперансу и внушив ей, что всю ночь она спала крепким сном и ни о каких гостях не помнит, он вышел на улицу. Погода немного испортилась, накрапывал мелкий колючий дождь.

Том развернул спасшую их карту. Хорошо бы вернуться домой раньше мамы, при этом не упуская ее из виду. Есть же короткая дорога?