Harry Potter and the Balm of Time (гет)

Был серый, холодный, ветреный день — не самые лучшие условия для квиддича, но погода Гарри сейчас волновала едва ли не в последнюю очередь. Он собирался играть с папой, Сириусом и Ремусом, и если те решат, что гроза — лучшее время для квиддича, то и он будет так считать.

Закончив завтрак, парень аппарировал в Косую алею и купил метлу («Метеор»), после чего перенёсся к дому родителей. Во время завтрака Гермиона вновь удлинила ему волосы, и оставалось только надеяться, что Лили не рассказала о его метаморфозе мужу и друзьям. Но на всякий случай «Портер» подготовил объяснение.

Когда он открыл ворота и приблизился к дому, до него донеслись весёлые мужские голоса и смех. Обогнув дом и помахав рыжеволосой ведьме в окне, юноша подошёл к своему будущему отцу и его друзьям.

— Я слышал, вам нужен ещё один игрок? — весело спросил Гарри, подходя к парням, которые развалились в креслах около столика с напитками.

Сириус и Ремус дружно сказали «привет», в то время как Джеймс дружески хлопнул гостя по плечу.

— Точно, но мы играем без бладжеров — после прошлого раза жена запретила нам их доставать. — Ремус с Сириусом рассмеялись, а Гарри в надежде, что ему всё объяснят, недоумённо посмотрел на Мародёров.

Блэк подмигнул крестнику, а Люпин начал рассказывать:

— Сириус решил, что Джеймсу просто необходимо подправить внешность для «большей красоты»… — но Поттер-старший перебил друга:

— Не думаю, что это интересная история.

— А я в этом просто уверен, — воскликнул хитро сверкавший синими глазами Сириус. Видимо, держать язык за зубами он сейчас был просто не в состоянии. — Я попал бладжером прямо ему по заднице! Это было чертовски весело! — Тут наследник древнего и тёмного семейства расхохотался и чуть не свалился с кресла, поскольку Джеймс пихнул его в бок.

— Это не смешно.

Ремус хихикнул и шёпотом пояснил Гарри:

— Всё закончилось тем, что Джеймс свалился с метлы. Это было ужасное зрелище.

«Харви» потрясённо уставился на отца.

— Ты сильно покалечился?

— Кроме очевидного повреждения мозгов он в полном порядке! — возвестил Сириус, давясь смехом.

— Так или иначе, — ровно пояснил Джеймс, понимая, что если не удаётся заткнуть Бродягу, то лучше вовсе не обращать на него внимания, — нам теперь не разрешают играть с бладжерами. Поэтому в игре у нас только снитч и квоффл. Команды состоят из двух человек: оба — охотники, и, помимо этого, один играет за вратаря, а другой — за ловца.

Ремус обратился к Гарри:

— Обычно Джеймс и Сириус выигрывают, потому что со мной в команде — Питер, а он — слабый игрок. Ты хорошо играешь?

Гость усмехнулся.

— Кто поймал снитч в последней игре? — спросил он вместо ответа.

— Джеймс.

— Ладно, тогда пусть Сириус выберет, кто будет в его команде — ты или я. — Ремус оценивающе посмотрел на парня, но промолчал. Гарри хотел попасть в одну команду Джеймсом, но не желал, чтобы это стало очевидным. В данный момент он был уверен, что Сириус выберет Ремуса, ведь Блэк знает, как тот играет, и посчитает это преимуществом. И предположение оказалось верным.

После того, как маги определились с составами команд, нахмуренный Джеймс подошёл к соседу.

— Итак, Харви, где ты сильнее: как ловец или как вратарь?

— Я буду ловцом, — уверенно ответил тот. — В школе я был запасным, но играю довольно неплохо.

Видимо, не поверив новому другу, Джеймс поморщился, но согласился.

— Наши ворота — вон те два дерева, — он махнул рукой в сторону высоких деревьев, стоявших наискосок от дома. А потом повернулся и указал на два разлапистых дерева напротив (около них стояли Сириус с Ремусом). — А это — ворота наших соперников.

Предвкушая предстоящую игру, Гарри кивнул и улыбнулся.

— Можем начинать.

Снитч выпустили, и парни взмыли вверх. Как случалось уже не раз — стоило самому молодому ловцу за последние почти сто лет оказаться в воздухе, как все его проблемы исчезли. В этот момент на середину сада вышла Лили.

— Попробуйте не убить друг друга, — сказала она и подбросила квоффл.

Как только красный мяч оказался в воздухе, Гарри заметил снитч и рванул к нему со скоростью ветра. Пара мгновений — и крылатый мячик слабо затрепыхался в его кулаке.

— ДЬЯВОЛ! — воскликнул Сириус. — Кажется, я снова останусь лузером!

Младший Поттер выпустил снитч, подмигнул парням и вернулся на исходную позицию. Ремус, который поймал квофл, подброшенный Лили, передал его партнёру, Джеймс попробовал отобрать мяч у друга, а четвёртый участник игры решил обманным манёвром отвлечь своего будущего крёстного, но тут заметил за спиной у Сириуса золотую вспышку. В тот же миг парень забыл обо всём — заговорили инстинкты ловца. Он помчался к дереву, несколько раз его обогнул и ринулся в сплетение ветвей, между которыми метался золотой мячик. Погоня продолжалась.

Наконец снитч перестал вьюном метаться меж ветвей и полетел вдоль ствола. Гарри потянул древко метлы на себя, с неудовольствием отметив недостаток манёвренности, и понёсся вверх, стараясь не врезаться в дерево. Неожиданно снитч сменил направление и рванул на другой конец сада. Выругавшись из-за медленной реакции метлы, Гарри полетел за ним.

Распластавшись на метле и став с ней единым целым, парень преследовал маленький золотой мячик, который внезапно резко нырнул вниз и устремился к земле. Гарри летел вниз головой на сумасшедшей скорости и видел перед собой только снитч. Где-то на заднем плане звучал голос Джеймса, но всё внимание ловца занимала золотая вспышка, которая сейчас неслась вниз. Оказавшись буквально в паре дюймов от снитча, «Харви» резко потянул метлу на себя, переведя её в горизонтальное положение, и, протянув руку, схватил золотой мячик. Тут его ноги коснулись травы, от неожиданности он дёрнулся и резко направил метлу вверх.

Несмотря на более низкую манёвренность метлы по сравнению с его любимой «Молнией», «Метеор» всё-таки моментально отозвался и медленно поднял седока повыше. Гарри улыбнулся, сделал небольшой победный круг по саду и приземлился со снитчем в руке.

— Великий Мерлин, Харви! — воскликнул Джеймс, приземляясь рядом. — Я никогда не видел, чтобы кто-то ТАК летал… почему ты не пошёл в профессионалы?

Партнёр криво улыбнулся и наморщил нос.

— Просто я считаю, что на свете есть более важные вещи, чем квиддич, — Гарри это сказал с неожиданной запальчивостью и теперь думал, не обидится ли отец на подобное отношение к своей любимой игре.

Но тот только понимающе кивнул.

— Справедливо. Возможно, ты и прав…. Лили говорила мне это не раз… но такой талант… разве можно? На самом деле я удивлён, что ты не играл за Хаффлпафф.

Гарри поперхнулся воздухом и покраснел.

— Омг… ладно… я кх-кх… на самом деле на шестом курсе я играл за основной состав. Вы как раз выпустились.

К этому времени к ним присоединились соперники и тоже от всей души принялись восторгаться. Поттеру-младшему тоже понравилось игра, а единственное беспокойство — низкая манёвренность «Метеора». Но по сравнению с возможностью провести целый день с Джеймсом, Сириусом и Ремусом это — мелочи. Ради такого Гарри был готов сразиться с целой толпой Волдемортов. Проведя в компании своего будущего отца и его друзей за шутками и лёгкой болтовней ещё пару часов и попробовав замечательную стряпню Лили, он отправился домой. Сейчас его занимал только один вопрос: о чём с прошлой ночи так упорно думает Гермиона?

Войдя в дом, Гарри понял, что, в принципе, мог и не спешить: подруга по-прежнему сидела за кухонным столом, на котором громоздились стопки книг. Однако вместо чтения она просто уснула над очередным здоровенным талмудом, положив голову на открытую страницу. Её «супруг» вздохнул: удовлетворить любопытство в ближайшее время не удастся.

Подумав, что девушке явно неудобно, Поттер поднял её на руки и понёс в спальню. К его удивлению, пока он поднимался по лестнице, заходил в комнату и укладывал «жену» в постель, та даже не пошевелилась. «Похоже, ночью она почти не спала», — пронеслось в его голове.

Устроив подругу поудобнее, Гарри спустился на кухню и занялся ужином.

А в доме, который он недавно покинул, Лили задумчиво глядела на соседские окна. Ей было стыдно, ведь сейчас её поведение сильно напоминало Петунию, а ей вовсе не хотелось хоть чем-то походить на старшую сестру. Но в соседях было что-то странное. И речь не о каком-то отдельном факте — внимание привлекали несколько мелких деталей и штрихов, которые вызывали смутное волнение и подозрительность.

Харви сказал, что в Хогвартсе она его как-то наказала. Мысленно перебирая ночные дежурства, Лили несколько дней пыталась вспомнить, как это случилось. Ей казалось, она припомнила всех, кого в своё время штрафовала, и почти не сомневалась, что среди них не было никого, хоть чуть-чуть похожего на Харви. Даже если с тех пор он сильно изменился, молодая волшебница была уверена, что непременно узнала бы его по глазам. Она ловила своё отражение везде, где только можно, и провела бесчисленные часы перед зеркалом. Зато теперь никто её не переубедит, что их с Харви разрез глаз и оттенок зелёного полностью совпадают.

А этот странный проект Гермии, над которым та работает, не покладая рук, но о его теме даже заикаться не хочет. Лили попробовала тайком прочесть заглавия нескольких книг или заглянуть в исписанный пергамент, но соседка заметила и моментально убрала всё со стола. На взгляд миссис Поттер это, как минимум, странно.

Плюс тайна волос Харви.

Когда сегодня утром она к ним заглянула, те были коротко подстрижены, и такая прическа соседу очень шла. Собственно, о чём она ему и объявила. Однако чуть позже, когда парень присоединился к ним в саду, волосы снова стали длинными и выглядели слегка спутанными. А как он отреагировал на её комплимент? Будто сильно испугался: словно она заглянула туда, куда ей ни в коем случае нельзя.

Лили тяжело вздохнула и отошла от окна. Тайна не поддавалась, а мелкие детали никак не хотели складываться в картинку. Но почему-то было ощущение, что она может доверять этой странной паре. Джеймсу пока ничего говорить не нужно — кто знает, как он отреагирует? Поэтому Лили решила для начала как следует понаблюдать за новыми соседями и только потом сделать выводы. Оставалось надеяться, что она об этом не пожалеет.

На следующее утро Гарри снова проснулся в одиночестве. Быстро приняв душ и одевшись, парень спустился вниз. Прежде чем войти на кухню он навёл на окна иллюзию. Теперь для окружающих хозяев нет дома. Просто не хотелось, чтобы их с Гермионой разговор и на сей раз кто-нибудь прервал.

Оказавшись на кухне, он остановился в дверях, скрестил руки на груди и облокотился о косяк.

— Я решил, что не приготовлю завтрак до тех пор, пока ты не расскажешь, над чем так упорно работаешь с тех пор, как мы вернулись из Хогвартса.

— А? — Гермиона резко вскинула голову.

— Я не накормлю тебя завтраком, пока ты не объяснишь, что происходит.

— Ой, — девушка задумчиво смотрела в стену — её мысли явно витали где-то далеко. — Ладно, так и так сегодня моя очередь, — и вернулась к прерванному занятию, то есть к чтению толстенного фолианта.

Гарри достал палочку и невербально призвал книгу.

— Для меня не проблема приготовить завтрак. Но я хочу знать, почему ты с остервенением вгрызаешься в любую книгу, которая попадается тебе на глаза. — Он покрутил толстенным томом у подруги перед носом, а потом поднял повыше, чтобы её рука не успела в него вцепиться. — Вдруг я смогу тебе помочь?

— Ты мне поможешь, если вернёшь книгу, — процедила девушка, стиснув зубы и одновременно пытаясь допрыгнуть до вожделенного талмуда, который «муж» поднял заклинанием под самый потолок.

Прищурившись, она повернулась на пятках и достала палочку.

— Гермиона, просто скажи, что происходит… и я обещаю оставить тебя в покое.

Та замерла, а потом медленно обернулась и одарила друга долгим внимательным взглядом, после чего медленно подошла к столу и села.

— Хорошо. На самом деле, не происходит ничего такого, о чём стоит волноваться. — Волшебница нахмурилась и покачала головой. — Я просто не хотела ничего говорить, пока не буду уверена, что это сработает. Понимаешь, когда я тебе рассказывала легенду о мече Гриффиндора, мне в голову пришла одна идея: этот клинок заколдован, чтобы противостоять любому злу…

— Да, помню. Я ещё спросил, можно ли его использовать против Волдеморта. Но ты возразила: мол, он наверняка уже нашёл способ противостоять этому мечу.

Гермиона согласно закивала.

— Всё верно. Но я задалась вопросом: а оградил ли Тот-кого-нельзя-называть от разрушительной силы меча Годрика свои крестражи? Сомневаюсь — это слишком сложно, а согласно моим последним исследованиям — практически невозможно. А так как крестраж — очень тёмная магия, то я уверена, что меч может его уничтожить. Но меня сильно волнуют возможные последствия столкновения такого древнего артефакта с такой поистине тёмной магией.

Гарри прервал подругу:

— И каких последствий ты опасаешься?

— Ммм… думаю, что столкновение настолько противоположных материй приведёт к взрыву или чему-то в этом роде. Поэтому пытаюсь найти, какие именно чары наложил Гриффиндор на свой меч. Несколько я отыскала, но далеко не все. А из того, что нашла, пока ни одно не может вызвать взрыв.

Девушка начала быстро листать лежавшие на столе книги и зачитывать из них какие-то фрагменты, которые, видимо, должны были хоть что-то пояснить собеседнику. Тот решил, что пока самая умная ведьма их поколения не перешла к чему-нибудь ещё более заумному и абсолютно непонятному, нужно срочно её остановить.

— Гермиона, я же не такой умный, как ты. И мы оба это знаем. Почему бы тебе не пересказать всё это доступными словами? — Поттер улыбнулся и закрыл книгу, которая лежала перед подругой.

Та выглядела несколько раздражённой, но, тем не менее, послушалась.

— Я считаю, что мы можем разрушить крестраж мечом Гриффиндора без каких-либо серьёзных последствий.

Гарри чуть не подпрыгнул.

— Правда? Тогда почему бы нам это не проверить? Как считаешь, можно это сделать на кухне?

— Вот видишь! Вот почему я ничего тебе не говорила. Ты замечательный, и я очень тебя люблю, но ты слишком часто забываешь подумать. Разве не помнишь, что мы с тобой узнали за этот год о крестражах? Они очень опасны. Помнишь, что стало с рукой Дамблдора, когда он прикоснулся к кольцу? Мы не можем допустить, чтобы подобное случилось с нами. Поэтому не пойдём уничтожать крестраж, пока не подготовим пути к отступлению и не будем уверены, что не получим травму.

Парень сел напротив подруги и подпёр голову кулаком.

— Знаешь, мне кажется, он повредил руку не когда попробовал уничтожить крестраж. — Гермиона открыла рот, чтобы возразить, но не успела, потому что в этот момент Поттер решил развить свою мысль: — Я имею в виду: когда мне было двенадцать, я уничтожил дневник Тома, проткнув его клыком василиска. Заметь — даже не мечом. И ничего не случилось: не было никакого взрывы или чего-то опасного для моего здоровья. Значит, либо во мне есть что-то особенное, что возвращает нас к моей теории, что я — крестраж, либо Дамблдор пострадал не от того, что уничтожил частичку души Тома.

— Я не готова принять твою гипотезу. Я не верю, что ты — крестраж, — строптиво заявила девушка, сверкнув глазами.

— Прекрасно. Значит, директор пострадал от чего-то другого. У него ведь почернела рука, так? Ммм… возможно, он просто надел кольцо.

«Супруга» задумалась.

— Он действительно говорил, что камень в кольце — один из Даров Смерти? Тот, который позволяет призвать в наш мир мёртвых, да?

Гарри кивнул.

— Ладно, Дамблдор уже старик, поэтому в его жизни был далеко не один человек, покинувший этот мир, и с которым директор хотел бы увидеться. А узнав в крестраже Тома один из Даров Смерти, он просто не смог удержаться. Вот и объяснение, почему у него пострадала только одна рука.

— Вот видишь! Ты сама всё растолковала. — Юноша подмигнул подруге и нетерпеливо спросил: — Ну что, попробуем уничтожить крестраж?

Признавая поражение, Гермиона тяжело вздохнула. Оба понимали, что Поттер этот спор выиграл. Тот не стал дожидаться ответа, а вместо этого буквально взлетел вверх по лестнице и, взяв из спальни меч с диадемой, тут же поспешил вниз.

Дождавшись, пока подруга соберёт книги и пергаменты, он положил диадему на стол. Девушка при помощи магии отправила всё по местам, а сама замерла в дверном проёме, готовая в любой момент прийти на помощь. Несмотря на заверения Гарри, что всё будет в порядке, она, видимо, опасалась, что крестраж при ударе начнёт плеваться темномагическими заклинаниями или взорвётся… или случится что-нибудь ещё.

Юный маг замахнулся мечом, и тут его взгляд упал на Гермиону.

Их глаза встретились, и в глазах подруги он увидел страх. Именно в этот момент он понял, как сильно та рискует, пока находится рядом с ним. Девушка первая отвела взгляд, посмотрев на крестраж, но Гарри этот эпизод поразил в самое сердце. Каждая секунда, которую они проживут в прошлом, может повлиять на их будущее. Чтобы ему помочь, Гермиона всё поставила на карту, а он так легкомысленно относится к её безопасности, что даже не принял в расчёт её опасения. Поттер опустил меч.

— Гермиона, — её напуганный взгляд метнулся к нему, — если считаешь, что не стоит — одно слово, и я остановлюсь.

Та закрыла глаза и покачала головой.

— Нет, ты прав. За всё это время я не нашла в книгах ничего, что противоречит моей теории. Ты же меня знаешь — я всегда сомневаюсь. Это вы с Дамблдором предпочитаете действовать. Поэтому я думаю, что всё будет прекрасно. Я просто… просто немного боюсь, вот и всё. Плохая из меня гриффиндорка, да?

— Не говори глупостей. В одном твоем мизинце гриффиндорской храбрости больше, чем во всём остальном нашем факультете.

Девушка несмело улыбнулась.

— Ладно, тогда не будем тянуть время, — Гарри вернул улыбку, — а то мы ещё не завтракали.

Он снова взмахнул мечом — теперь ему ничто не помешает уничтожить частичку тьмы в прекрасном украшении.

Луч света, отразившийся от острого клинка, заставил полыхнуть камни в диадеме. Поттеру показалось, что меч нетерпеливо завибрировал в его руках, но решил не обращать на это внимание и просто воткнул клинок в металл. И всё. Раздался лязг и … ничего не произошло.

Положив меч на стол, юноша недоумённо поднял диадему и повертел её в руках. Гермиона подошла к нему.

— Хм, полагаю, это не сработало.

— Да, и теперь мне жаль, что я не рассказала тебе про свою идею раньше. Это сэкономило бы мне кучу времени, да и не волновалась бы я так.

— Ты забыла про время, которое потратила на эти невразумительные талмуды, — Гарри передёрнул плечами.

— Нет, думаю, что в поисках необходимой информации я бы всё равно прочитала эти книги.

— Наверно, да.

Они замолчали, рассматривая крестраж, пока, наконец, девушка не заметила:

— Ты что-то говорил про завтрак.

Поттер кивнул и направился к холодильнику.

— А как насчёт того, чтобы ты тоже включилась в процесс готовки? Подозреваю, в этом Гермиона Грейнджер так же хороша, как и во всём остальном.

— Нет, на самом деле с готовкой у меня всё печально.

— Не может быть! Что трудного в обработке продуктов? Это явно не сложнее, чем варить зелья.

— Нет, дело не в этом.

Оторвавшись от нарезки грибов, парень на мгновение замер.

— Так, теперь мне действительно любопытно. В чём тогда дело?

— Ты обещаешь, что не будешь смеяться?

Юный маг отложил нож, повернулся к подруге и скрестил руки на груди.

— Нет.

— Гарри!

— Ладно-ладно, обещаю не смеяться, даже если это будет очень-очень забавно. Идёт?

Девушка выглядела немного расстроенной, но, тем не менее, кивнула.

— Хорошо.

— Итак…

— Из-за того, что моя мама — феминистка, она считает, что все вокруг учат девочек готовить, чтобы те в дальнейшем львиную долю времени проводили около плиты. А мужчины в это время могут бить баклуши. В результате она не стала учить меня готовить, и вдобавок у меня не было возможности изучать кулинарию самостоятельно. Миссис Уизли однажды попробовала меня научить, но… — Гермиона пожала плечами, — должна признать, что почти весь «урок» она критиковала мою маму и довольно скептически наблюдала за моими потугами. С тех пор я тщательно избегала подобных «уроков». Почему-то ни одного из своих сыновей учить готовить она не пробовала. И пусть я ей не дочь, она посчитала, что имеет полное право заставить меня учиться, причём в несколько приказном порядке.

В глазах у Поттера застыло неверие.

— Ты серьёзно?

«Жена» глубоко вздохнула и отвела взгляд.

— Да.

— Значит, ты ждёшь, что следующие два года буду готовить я?

У подруги достало совести немного покраснеть.

— Ммм… нет, я пока об этом не думала, но теперь обязательно куплю поваренные книги и… надеюсь, это не так уж и сложно.

Гарри закатил глаза и вернулся к грибам. Гермиона уже было собралась отчитать его за такую бесчувственность, но передумала — раз уж «муж» снова готовит завтрак на двоих, зачем его сердить?

Когда она села за стол, «Харви» вновь заговорил:

— Возможно, тебе стоит поискать заклинания, которые могут защитить крестраж от такого меча. Или поискать какие-то чары, которые сами по себе способны разрушить диадему.

Подруга призвала книгу, которую читала до прихода «супруга», и, открыв её примерно посередине, снова погрузилась в чтение.

Следующие несколько недель прошли безо всяких происшествий. Гермиона продолжала свои изыскания, искала самые разрушительные проклятия, а иногда даже обращалась к Гарри с просьбой помочь ей разобраться в том или ином вопросе. А тот планировал вылазку в большой мир, чтобы разузнать последние новости о Волдеморте. Периодически он встречался со своими родителями, Сириусом, Ремусом и Питером, и их совместные посиделки скрашивали рутину, отчего не так остро ощущалось отсутствие Рона.

Хотя Поттер и скучал по рыжику, но почему-то не так сильно, как ему казалось вначале. Не то чтобы Гарри не ценил дружбу с младшим Уизли, но они с Гермионой уже добились многого, а вот если бы здесь был Рон, вряд ли бы у них это получилось. Но больше всего Поттер был удивлён тем, что его не тяготила перспектива целых два года не видеть мисс Уизли.

Джинни была его девушкой, но прежде, чем в его голову пришла мысль, что именно она должна была составить ему компанию в путешествии в прошлое и изображать его жену, прошла целая неделя. Ведь играть роль супруги — лишь малая часть того, что для него делает Гермиона. И если уж быть кристально честным — едва ли не самая незначительная часть. Возможно, рыженькой и пришла бы в голову мысль использовать меч Гриффиндора для уничтожения диадемы, но если бы эта идея не сработала, девушка сразу же оказалась бы в тупике. За компанию со своим парнем.

А тот прекрасно отдавал себе отчет, почему в это опасное путешествие следовало отправляться именно с Гермионой: он думал в первую очередь о миссии, а не о тёплом соблазнительном теле в своей постели.

Юный маг тряхнул головой: как только он думал о фигурке подруги, у него сразу же портилось настроение. В общем, самое время выйти из дома и заняться уже, наконец, тем, ради чего они сюда прибыли. У него есть важная задача — найти крестражи и уничтожить их. Это Гермиона могла проводить кучу времени, зарывшись в книги. Он же — человек действия. Поттер планировал отыскать ставку Волдеморта и как следует там пошпионить, чтобы разузнать о Томе побольше. Спустя какое-то время план был готов. Оставалось только поговорить с «супругой».

На следующий день они опять сидели за обеденным столом, поверхность которого едва-едва выглядывала из-под очередной груды книг. Гарри снова был разочарован. В конце концов, он не выдержал, захлопнул фолиант, который сейчас изучал, и стукнул им по столу. Гермиона с удивлением подняла голову и посмотрела на него.

— Я больше не могу.

Девушка подпёрла кулачком голову и поинтересовалась:

— А что ты тогда можешь?

— Думаю, пришло время действовать: я хочу провести разведку. Ведь должны же мы выяснить — крестраж Нагини или нет. Плюс узнать, где находится чаша.

Подруга тяжело вздохнула, поскольку прекрасно знала: когда он говорит таким тоном — разубеждать бесполезно.

— Хочешь, чтобы я пошла с тобой?

Юноша покачал головой.

— Нет. Думаю, будет лучше, если ты останешься здесь. Так ты будешь в безопасности. Единственное: помоги, пожалуйста, навести на мантию-невидимку чары, которые позволят ей плотно прилегать к телу, а то будет на ветру трепыхаться! И хорошо, если бы её никто не мог призвать при помощи Акцио.

— Ладно. Кажется, я встречала подобные заклинания. Сейчас поищу. Но я настаиваю, чтобы ты захватил аварийный порт-ключ.

— Аварийный порт-ключ?

— Да. Я заколдую обычную булавку, которую ты приколешь к одежде: стоит её коснуться, как она тут же перенесёт тебя домой. Я постараюсь наложить такие чары, которым не страшен даже антиаппарационный и антипортключевой барьер.

Следующие полчаса друзья готовились: девушка искала и накладывала заклинания, а Поттер просматривал книгу по сильным боевым чарам, которая попалась ему на глаза. Наконец, прихватив мантию-невидимку, Гарри вышел через чёрный ход в сад. На груди у него с трудом можно было разглядеть булавку с аварийным порт-ключом, а в карманах у разведчика лежали несколько колб с зельями (кроветворным и восстановительным).

— Ладно, полагаю, мы всё предусмотрели, да? — поинтересовался он.

Гермиона шла рядом, намереваясь проводить его до калитки.

— Думаю, да… кроме…

— Кроме чего?

Неожиданно молодая волшебница обняла его за шею и поцеловала в щёку.

— Будь осторожен, Гарри. И пожалуйста — никаких опрометчивых поступков. — Голос девушки слегка дрожал. Подруга обнимала его так, будто он — единственное, что её держит в этом мире.

Поттер вернул объятия, крепко-крепко прижав к себе «жену», а потом поцеловал её в бархатную щёчку.

— Обещаю, что буду осторожен. К тому же у меня есть аварийный порт-ключ. Всё будет хорошо, Гермиона.

— Ладно, — вздохнула та и отстранилась, — возвращайся поскорее!

— До скорой встречи.

Девушка кивнула и слабо улыбнулась. Не говоря больше ни слова, Гарри набросил мантию— невидимку и беззвучно аппарировал (чтобы научиться этому трюку, он потратил несколько дней).

А в соседнем доме за сценой прощания наблюдал Джеймс Поттер. Вначале он смутился, потому что стал свидетелем такого личного эпизода, но когда парочка поцеловала друг друга всего лишь в щёки, очень удивился. А когда на его глазах Харви завернулся в мантию-невидимку и растворился в воздухе, недоумение только возросло. Большинство мантий-невидимок, когда набрасываешь их на плечи, прежде чем скрыть хозяина от посторонних глаз сверкают и переливаются. Эта же будто стёрла парня. Насколько помнил Джеймс, так «работать» могла только его собственная мантия-невидимка, которая в данный момент находилась у Дамблдора.

Поттер-старший нахмурился: если директор без разрешения кому-то отдал реликвию Поттеров, ему сильно не поздоровится. С одной стороны, хотелось немедленно броситься к Дамблдору и потребовать объяснений. Однако что-то остановило Джеймса. Ведь молодой мужчина доверял директору Хогвартса, а ещё — непонятно почему доверял Харви. За последние несколько недель у него была возможность познакомиться с новым соседом поближе. Правда, о своём прошлом тот говорил мало и неохотно, зато Джеймс теперь хорошо представлял его характер. И, по мнению Поттера-старшего, несмотря на тайны, окружавшие этого юношу и его жену, Харви был честен, прямолинеен, храбр и благороден.

Четыре недели назад они с новыми соседями принесли друг другу клятву о ненападения, и пока ни по одного из них магия не покарала. Помимо этого, Джеймс часто видел, как Харви пользуется невербальными заклинаниями различной сложности, в то время как Гермия могла невербально применять только простейшие чары. Однажды он поинтересовался у девушки (Харви рядом не было), почему так происходит, и та призналась, что так и не смогла освоить большинство невербальных заклинаний, но её это совершенно не волнует.

После этой беседы Поттер-старший по-настоящему зауважал нового соседа, который не нарушил слова и не раскрыл тайну даже собственной жене.

Чтобы заработать уважение и доверие Джеймса этого оказалось достаточно. Харви сдержал обещание, не сделав исключения даже для самого близкого человека. Значит, ему действительно можно доверять — вне зависимости от тайн и недомолвок, которые его окружали.

Именно на этом основании Джеймс Поттер принял решение, что продолжит доверять Харви и Гермии, но будет за ними приглядывать. На всякий случай. Он ведь не идиот. Поэтому ничего не рассказал Лили, посчитав, что та может отреагировать слишком бурно.