Драбблы с редкими пейрингами (гет)

— Ненавижу межсезонье, — шепчет Паркинсон куда-то в шарф и прячет озябшие ладони в карманах мантии. Холодный ветер лезет ледяными пальцами под одежду, заставляет ёжиться и бежать скорее к замку. Панси слишком холодно. Панси до ломоты в пальцах хочется тепла, но согреть её некому. Девушка оглядывается на Малфоя — тот даже не смотрит в её сторону.

Ещё летом самодовольство так и лилось из этого павлина, сейчас — отчаяние топит. Малфой тонет в собственном страхе и тянет Панси за собой на дно.

— Он выбрал меня! — кричит Драко. — Меня!

— Да, — соглашается девушка, — только ты сможешь справиться с этим заданием. — А сама думает, что Малфой уже не жилец.

Драко смотрит на неё с благодарностью и позволяет обнять себя. Панси прижимается к его груди и не чувствует ничего, кроме холода. Девушке хочется тепла, но Малфой определённо не тот, кто способен её согреть.

— Не будь дурой, — говорит Милли.

— Но я же его люблю, — вертится у Паркинсон на языке, но она молчит и зябко кутается в колючий свитер.

— Вместе с ним пропадёшь, — злится подруга, Панси лишь пожимает плечами.

К ноябрю Малфой становится похож на призрака, Панси — и того хуже. С почти прозрачной кожей и синюшными кругами под глазами они тот ещё дуэт.

— Не будь дурой, — повторяет Милли, но Панси вновь вечером гладит рыдающего Драко по волосам, как маленького ребёнка, и шепчет, что всё будет хорошо.

«Нет, не будет».

Малфой ледяными трясущими пальцами стискивает запястья Паркинсон до синяков, но Панси терпит.

— Я буду с тобой до конца, — шепчет девушка, и Малфой глядит на неё с такой благодарностью, что Панси в данный момент кажется, что оно того стоит.

— Я буду с тобой до конца, — повторяет Паркинсон, а сама думает о том, что этот конец для них слишком близко.