Холод (джен)

Джеймс Поттер

Джеймс проснулся от странного ощущения, что его кто-то щекочет. Нехотя разлепив глаза, он обнаружил на подушке рядом с собой безмятежно спящую Мелинду, подложившую под щечку ладошки. Черные волосы девочки пушились вокруг головы подобно грозовой тучке. Джеймс приподнялся на локтях и отвел с личика Мелинды растрепавшуюся прядку. Он улыбнулся, когда обратил внимание на подрагивающие веки дочки и легкую полуулыбку, дрожавшую на губах.

— Доброе утро, хитрюга, — шепнул он на ушко Мелинды и принялся щекотать ее, отчего малышка взвизгнула и моментально «проснулась».

— Папа, не надо! — хохотала Мелли, уворачиваясь от рук щекочущего ее Джеймса. — Хватит, папа, пожалуйста!

Она упала на него, уткнувшись носиком в грудь и не переставая хихикать. Джеймс деланно строго посмотрел на нее и в шутку пригрозил пальцем.

— Больше не будешь меня обманывать? — спросил он.

В ответ Мелинда сделала самые честные глаза на свете и послушно закивала головой.

— Мама уже проснулась?

— Да, и пошла будить Альбуса и Гарри, — Мелинда принялась прыгать по кровати. — Вчера они так долго болтали, что сейчас наверняка не смогут встать!

Напрыгавшись, Мелинда села рядом с Джеймсом и принялась дергать его за руку. Джеймс просто обожал дочку, поэтому мог позволить ей издеваться над собой, сколько попросит душа ребенка.

— Как тебе Гарри? Понравился? — задал вопрос он. В глубине души он слегка опасался, что его дети по каким-то причинам не смогут найти общий язык, хотя и Ал, и Мелли всегда с нетерпением ждали, когда их старший брат вернется домой. Он слегка напрягся, пока ожидал ответа дочери.

— Понравился, — серьезно кивнула Мелинда. — Он умный, большой и красивый, совсем как ты, — маленькая льстица* обвила его шею тонкими ручонками. — Когда я вырасту, я выйду замуж только за Гарри.

Джеймс расхохотался так, что заболело горло. Детская непосредственность Мелинды просто умиляла.

— Давай-ка дуй умываться, невеста, — Джеймс спустил девочку на пол, отчего она недовольно выпятила нижнюю губу и скрестила руки на груди. Всякий раз, когда она так делала, ему на ум невольно приходила мысль о сходстве с нахохлившимся воробушком. — И найди Натали, пусть она тебе волосы в порядок приведет.

Мелинда недовольно поплелась к двери, но на пороге вдруг обернулась и послала Джеймсу воздушный поцелуй. Поттер сделал вид, будто поймал его, а сам только диву дался: и где маленькая кокетка этому научиться успела?

Лили Снейп

Унылая площадь с изнывающей от жары желтоватой травой была залита утренним солнцем. Одинаковые, словно из инкубатора, дома различались разве что большими латунными цифрами на дверях, но нигде — Лили специально обошла площадь целых три раза — дома номер двенадцать видно не было.

— Может, ты что-то напутала? — спросила Люси, широко зевая и прикрываясь ладонью. Они стояли у ограды между домами номер одиннадцать и тринадцать и вот уже битый час вглядывались в просвет между ними. — Здесь ничего нет, мам!

— Он здесь, — уверенно ответила Лили. — Просто мы не можем попасть внутрь.

— Чудесно, — проворчал Клод, пиная носком кроссовка какой-то камешек. — Мы ищем какой-то мифический невидимый дом, в котором живет — кто бы вы думали! — самый разыскиваемый преступник Британии!

— Заткнись, ты уже достал возмущаться! — прикрикнула Люси. Глаза Клода нехорошо прищурились.

— Ты что-то сказала, малявка? — он шагнул в сторону сестры, которая инстинктивно съежилась и опустила голову. — Как же ты мне надоела!

— А ну прекратили, оба! — воскликнула Лили, теряя терпение. Она ненавидела, когда ее дети ругались, и обычно винила в этом разные школьные факультеты, повлиявшие на их характеры и воспитание, но теперь к списку претензий прибавился еще и Снейп. — Мне только ваших склок не хватало для полного счастья!

Клод надулся и отвернулся, после чего зашагал по площади, глядя себе под ноги. Люси тоже выглядела недовольной. Лили помассировала виски, стараясь успокоиться. Она была на все сто уверена, что нужный им дом прямо перед ними, а значит, с Сириусом их разделяет буквально несколько футов. Блэк, конечно, молодец, что рассказал им про этот дом, однако кое-какую важную деталь он все же упустил — о том, как попасть внутрь, Лили не имела ни малейшего понятия. Оставалось только ждать, что кто-нибудь выйдет из дома и обнаружит их у порога.

На самом деле Лили больше волновалась насчет другого. Как их примут выжившие члены Ордена Феникса? Все-таки она прожила во вражеском лагере почти шестнадцать лет, не думая и не вспоминая о бывших друзьях и соратниках. К тому же она явилась не одна, а с двумя детьми, носящими фамилию Снейп, которая в Ордене была сравнима разве что с грязным ругательством. Лили тряхнула головой, успокаиваясь. Сириус обязательно выслушает ее и поймет. Он был лучшим другом Джеймса, практически братом, значит, автоматически братом и ей. Сириус не может бесчеловечно выгнать ее. У Лили практически не было в этом сомнений.

— Ой, какая хорошенькая, — раздался голос Люси, вырвавший ее из размышлений. Люси смотрела на симпатичную пушистую кошечку, которая ловко спрыгнула с карниза дома номер одиннадцать и уселась на мусорный бак. Кошка была небольшой, с красивой густой шерстью дымчатого цвета. Она внимательно смотрела на людей серыми глазами, даже застыла подобно статуе. Лили удивленно приподняла брови. Разве у кошек бывают серые глаза?..

— Она похожа на мою Маркизу, — Люси вздохнула. — Интересно, папа ее еще не выгнал на улицу?

— Надеюсь, что он вспорол ей кишки, а голову отрезал и повесил у входа в «Сладкое королевство», — зловеще оскалился Клод, подходя ближе и в своей любимой манере принимаясь дразнить сестру.

— Мама, скажи ему, чтобы он отстал от меня! — Клод показал ей язык, а Лили только устало закатила глаза.

— Хватит, Клоди, — осадила она сына. — Прекрати пугать Люси. Она действительно скучает по Маркизе. Ты ведь тоже скучаешь по Кенни?

Так звали его любимого глизня, огромную толстую улитку ядовито-оранжевого цвета, которая только и делала, что ела и гадила, оставляя по всему дому мерзкую слизь. Северус подарил его сыну, когда тому исполнилось девять. Лили и Люси откровенно не понимали, что можно было увидеть хорошего и полезного в отвратительном моллюске.

Клод ничего не ответил, лишь злобно покосился на кошку, по-прежнему сидевшую на мусорном баке, но к Люси больше не лез.

Лили понимала, что им приходится тыкаться буквально вслепую. С чего она вообще решила, что Сириус скрывается в этом доме? С чего взяла, что он или кто-нибудь еще выйдет наружу? Плакаты с его лицом висели буквально на каждом столбе, даже маглы разыскивали его, уверенные в том, что Сириус Блэк — кровожадный маньяк и убийца… Солнце тем временем полностью выползло из-за горизонта, согревая лондонский воздух до предельной температуры. По лицу Люси катился пот, она расстегнула кофту и принялась обмахиваться ладонью, как веером. Клод сидел на скамье в тени дерева и болтал ногой. Странная сероглазая кошка взмахнула пушистым хвостом и исчезла.

— Может, надо как-то привлечь к себе внимание? — предложила Люси. — Ну не знаю, взорвать мусорный бак или…

— Мы ничего взрывать не будем, — решительно заявила Лили и обернулась, проверяя, не подслушивает ли кто-то. Площадь по-прежнему была пустынна. — Лишнее внимание к этому месту привлекать не стоит.

— Тогда будем торчать тут до тех пор, пока огнекраб на горе не свистнет, — пробормотал жутко недовольный Клод.

Лили снова вздохнула и повернулась к ограде между домами номер тринадцать и одиннадцать.

— Будем, Клоди, будем, — сказала она.

Джеймс Поттер

— То есть как на улице?! — в бешенстве орала Рита. Джеймс, спускающийся с лестницы на завтрак, удивленно приподнял бровь. Если Скитер вывести из себя с самого утра, день можно считать испорченным всем домочадцам. — Ты хоть понимаешь, чем это чревато?!

Посочувствовав провинившемуся бедолаге, Джеймс вошел в кухню. У него на глазах Рита кричала на невозмутимую Натали, которая спокойно дожидалась, когда истерика матери начнет сходить на нет.

— Что случилось? — тихо спросил Джеймс, усаживаясь. Эффи поставила перед ним тарелку с яичницей и пояснила:

— Натали снова выходила на улицу одна. У Риты чуть обморок не случился, когда она, как ни в чем не бывало, вошла в парадную дверь.

Гарри и Альбус, бледные и заспанные, недовольно морщились, когда Рита вновь принималась надсаживать голосовые связки. Джеймс подмигнул сыновьям и потрепал Ала по волосам.

— Как спалось на новом месте? — спросил он у Гарри. Тот намазывал на тост апельсиновый джем, машинально облизывая нож.

— Гарри, дорогой, не делай так, ты можешь порезать язык, — мягко пожурила его Эффи и тут же улыбнулась.

Гарри чуть покраснел и отложил нож. Пока он отвлекся, Мелинда проворно стащила у него с тарелки уже готовые тосты. Заметив это, Гарри рассмеялся.

— Хорошо, спасибо, Джеймс… — он запнулся и покраснел еще больше. — То есть… я хотел сказать, папа…

— Ничего страшного, — Джеймс положил руку ему на плечо. — Если тебе непривычно, можешь пока звать меня по имени. Думаю, со временем ты привыкнешь.

Выдохшаяся Рита плюхнулась на стул и закрыла голову руками. Алиса тут же поднесла ей ложку с успокоительным, которое Рита залпом проглотила и не поморщилась от мерзкого вкуса.

— Что тут за шум, а драки нет? — в кухню вошел бодрый и веселый Сириус. Он все еще немножко прихрамывал, но щеки его были румяными, а глаза блестели. — И правильно, без меня не начинать… Нати? — он запнулся и вопросительно уставился на дочь.

— Я расстроила маму, — ровным голосом сообщила Натали, хотя Джеймс видел, что она изо всех сил сдерживает рвущееся наружу негодование. — Пока она кричала, я могла сто раз рассказать, что у нас гости.

Обстановка в кухне моментально накалилась. Сириус нахмурился, Алиса выглянула в окно, Джеймс сомкнул пальцы на рукоятке волшебной палочки.

— Какие еще гости, во имя штанов Мерлина? — воскликнул Фрэнк.

— Какая-то женщина с двумя подростками. Они уже битый час торчат у нашего дома и размышляют, как бы им попасть внутрь.

— И ты молчала?! — снова заорала Рита, хватаясь за волшебную палочку. — Это же могут быть замаскированные Пожиратели! Просто чудо, что они тебя не схватили! О Мерлин, когда-нибудь твоя дочь, Блэк, меня в могилу сведет!

— Зачем им сдалась кошка? — пожала плечами Натали, но ее никто не услышал. Ремус с необычайно серьезным лицом подошел к ней и положил руку на плечо девочки.

— Натали, дорогая, ты уверена? — взволнованно спросил он. — Они действительно говорили о нашем доме?

— Конечно, — Натали стала раздражаться.

— Что конкретно они говорили? — продолжал допытываться Ремус.

— Так, ждите здесь, я пошел на разведку, — Сириус направился было к двери, как тут его остановила Рита.

— Я сама, мне удобнее будет, — мрачно заявила она тоном, не предвещавшим ничего хорошего.

— Даже представить не могу, кому понадобилось приходить к нам, да еще и с детьми, — пожала плечами Алиса.

— Кому может быть известно об этом доме? — недоумевала Тонкс.

— Что-то мне все это не нравится, — подытожила Эффи, поджав губы.

Рита вернулась минут через пять. Ее руки дрожали от гнева, а тонкие ноздри раздувались.

— Да как… как она посмела… сюда явиться… — рычала она, от злости пнув стул.

— Что там? Кто? — тут же набросились на нее женщины. Мужчины только недоуменно переглядывались между собой.

Рита сделала большой глоток компота и скривилась, когда тонкая струйка малиновой жидкости пролилась на ее футболку.

— Сами сходите и посмотрите, — фыркнула она.

— Да что, черт возьми, происходит?.. — рявкнул Сириус и вылетел из кухни, совершенно забыв о больной ноге.

Лили Снейп

В воздухе кружились и жужжали назойливые букашки. Люси с унылым видом наблюдала за ними, скосив глаза. У Лили от жары плавились мозги, но уходить в тень она решительно отказывалась.

Вдруг что-то громко бахнуло, послышалась чья-то ругань, и вскоре раздались шаги. Люси тут же «отмерла» и вытянула шею, чтобы получше видеть происходящее. Лили казалось, что глаза ее обманывают, но нет — вот он, Сириус Блэк, живой и настоящий, шагает прямо к ним, возникнув из ниоткуда. Сириус держал в руках палочку и прихрамывал на одну ногу, его лицо скрывала тень дома номер тринадцать. Лили ощутила, как неистово забилось ее сердце при виде друга из прошлой жизни. Губы слегка дрогнули, изгибаясь в улыбке, и в этот момент Сириус подошел достаточно близко, чтобы в следующий момент отпрыгнуть и зарычать на собачий манер:

— Черт! — выругался он сквозь зубы, вскидывая палочку. — Убирайся!

— Нет… Сириус, подожди, прошу тебя! — закричала Лили, цепляясь непослушными пальцами за железные прутья ограды. Позади слышались торопливые шаги Клода, Люси сглотнула и поспешила спрятаться за ее спину. У Сириуса было такое выражение лица, что Лили стало страшно. — Пожалуйста, выслушай меня!

— Как ты нас нашла? — прорычал он, все еще находясь в тени дома.

— Ты сам рассказал мне об этом доме, — голос Лили звучал жалко. — Мне… нам нужна твоя помощь, Сириус! Пожалуйста… — почти умоляюще прошептала она, чувствуя, как глаза наполняются слезами.

Что-то в его лице дрогнуло, но в следующий миг он отшатнулся, как от гремучих змей.

— Уходи, — сухо сказал он, — забудь об этом месте. И постарайся сделать так, чтобы выродки Нюниуса больше никогда не попадались мне на глаза, иначе клянусь — я за себя не ручаюсь.

— Сириус! — крикнула Лили. По щекам уже текли слезы. — Ты не можешь так поступить со мной, пожалуйста, ради Джеймса! Ради Гарри!

— Что тут происходит? — откуда ни возьмись появился… Ремус Люпин, еще один бывший старый друг.Он очень сильно осунулся и выглядел гораздо старше своих лет, но Лили узнала его без труда. При виде плачущей Лили и пышущего от ярости Сириуса он обомлел, но тут же пришел в себя и схватил Блэка за плечо. — Лили? — недоверчиво спросил он, подходя чуть ближе. — Это действительно ты?

— Луни, надо уходить, — Сириус потянул его назад. — Вдруг это ловушка?!

— Я знаю, что сделал Северус, — Лили предприняла последнюю отчаянную попытку. Пожалуйста, Мерлин и все святые, пусть они дадут ей шанс все им объяснить! — Он изменил мне память!

Не дав Сириусу даже рта открыть, Ремус коснулся палочкой железной двери на калитке, отчего по ней поползли какие-то белесые нити, опутывая ее, словно иней. Прямо на глазах у ошеломленных Снейпов соседние дома раздвинулись, и между ними возник дом номер двенадцать на площади Гриммо.

— Заходите, — Люпин торопливо огляделся по сторонам, проверяя, нет ли свидетелей. Нет, площадь была все такая же унылая и пустынная, как и всегда.

Они посторонились, пропуская детей. Люси шла, низко опустив голову, Клод беззастенчиво оглядывался по сторонам. Лили спиной чувствовала, что Сириус буквально дышит ей в затылок, не давая даже вздохнуть спокойно, но она была рада, что они впустили их. Дверь за ними закрылась, погружая мрачную прихожую в зловещий сумрак.

— Какого черта, Лунатик? — сквозь стиснутые зубы прошипел Сириус. Лили сглотнула, замерев посреди коридора, не зная, куда идти дальше.

— Пусть она скажет, — так же тихо ответил ему Ремус.

— Ты же помнишь, что…

— Я помню, Сириус, — Ремус был само спокойствие.

В прихожую вышел мужчина, в котором Лили практически без труда узнала Фрэнка Лонгботтома. Фрэнк аж присвистнул при виде нее и ее детей и вдруг громко захохотал, запрокинув голову к потолку. Лили против воли улыбнулась, вспоминая, что Фрэнк всегда смеялся именно так.

— Вот так сюрприз, — он подмигнул Люси, жавшейся к Лили. Она обняла дочь за плечи, подбадривая. — Чем же обязаны, а, миссис Снейп?

Фамилию Северуса он произнес без издевки, но Лили видела, что Фрэнк крайне изумлен.

— Я тоже рада тебя видеть, Фрэнк, — приветливо сказала она.

— Ну-ну, — хмыкнул Лонгботтом, открывая перед ними одну из дверей. — Что сейчас будет, — шепнул он идущим позади Люпину и Блэку.

Сириус только фыркнул в ответ.

Они спустились вниз по лестнице и очутились в просторной кухне, в которой была куча народу. Лили изумленно распахнула глаза, заметив совсем еще маленькую девочку и двух других подростков. На глаза ей попалась Алиса Лонгботтом, все такая же круглолицая и румяная, с короткой стрижкой и ямочками на щеках; хмурая женщина, наградившая ее таким свирепым взглядом, что Лили на миг захотелось провалиться сквозь пол. Исподтишка присмотревшись к ней, она узнала Риту Скитер, с которой никогда особо не ладила. Рита казалась ей чересчур взбалмошной сплетницей, а Скитер в свою очередь считала ее занудой. Здесь была молодая женщина с ужасающими розовыми волосами, которая разве что на месте не подпрыгивала от любопытства, и еще одна женщина, смотревшая на нее, нахмурив брови. Подростки сидели за столом и с любопытством косились на Клода и Люси, которые старались держаться поближе к матери. А еще за столом сидел человек, при виде которого Лили решила, что у нее начались галлюцинации.

— Джеймс… — прошептала она, чувствуя, как у нее подкашиваются ноги.

Джеймс Поттер

— Эй, обмороков нам тут не надо, — Фрэнк успел подхватить женщину, которая медленно оседала на пол. — Вот блин, — он с тоской посмотрел на нее. — Как будто призрака увидела.

— Зачем вы притащили их в дом? — воскликнула Рита, обвиняюще ткнув волшебной палочкой в грудь Сириуса.

— Мы же гостеприимные ребята, — с сарказмом отозвался Бродяга, пальцем отводя от себя палочку Скитер. — Что стоишь, хозяйка? Накорми их, что ли, — он с неприязнью покосился на двух разнополых подростков, испуганно жавшихся к двери.

— Мама… — всхлипнула рыжая девочка, прижимая ладони к губам.

— Все с ней в порядке, — доложила Алиса, помогая Фрэнку усадить бесчувственную гостью на стул и поднося к ее носу какую-то вонючую гадость. — Просто, кажется, перенервничала.

— Как вы нас нашли?! — Рита коршуном налетела на детей.

— Отцепись ты от них! — воскликнула пораженная таким поведением Риты Эффи. Она ласково поманила детей к себе. — Проходите, ребята, не бойтесь. Обедать будете?

Они угрюмо переглянулись и неуклюже подошли к Эффи, усаживаясь рядом с Алом. Тот вежливо подвинулся, давая им место. Когда вокруг женщины перестали суетиться Лонгботтомы и отошли в сторону, Джеймс заметил, что она пришла в себя, но все еще оставалась слишком бледной. Ему показалось, что его ударили лопатой по затылку, отчего из глаз посыпались искры.

— Лили, — охнул он, стараясь поверить в то, что глаза его не обманывают.

Гарри резко поднялся со своего места и сделал шаг вперед. Лили смотрела на Джеймса заплаканными глазами, после чего осторожно встала и протянула к нему руки.

— Ты жив, — выдохнула она и вдруг порывисто обняла его, положив голову ему на плечо. Джеймс неловко обнял ее в ответ, чувствуя на себе взгляды буквально всех собравшихся. — Я думала, что тебя убили! — задыхалась Лили.

— Я думал, что ты меня предала, — глухо ответил Джеймс, чувствуя, как бешено колотится ее сердце.

Лили плакала, а смущенный Джеймс обнимал ее и ничего больше не мог поделать. Поверх головы Лили он увидел Эффи, которая смотрела на них, не в силах поверить в то, что видит. Она машинально вытирала тарелку полотенцем, а ее губы дрожали. Джеймс вздохнул и мягко отстранился от Лили. Зеленые глаза сияли как два маленьких солнца, глядя на него.

— Папа? — позвала его Мелинда. Лили посмотрела на нее, мигом перестав всхлипывать. — Почему ты обнимаешь эту тетю, а она плачет?

Он посмотрел на детей Лили, угрюмо орудовавших ложками. В этот момент мальчишка поднял на него взгляд черных, как угли, глаз. Внутри что-то екнуло и, оборвавшись, полетело вниз. Это он, сын Снейпа и Лили, его милой Лили. При мысли о том, как рос и развивался этот ребенок в чреве Лили, о том, что этому предшествовало, Джеймс ощутил волну невесть откуда взявшейся злобы. Ему пришлось несколько раз сжать и разжать кулаки, чтобы успокоиться и напомнить себе, что мальчишка Снейп в этом не виноват.

В кухне стояла тишина, нарушать которую почему-то никто не торопился. Лили торопливо вытирала щеки пальцами, переводя взгляд с Мелинды на Альбуса, и чему-то грустно улыбалась.

— М… мама, — раздался голос Гарри. Джеймс отошел от Лили и, положив на плечо сына руку, стиснул его. — Это ты?

Примерно тридцать секунд Лили молчала, глядя на Гарри снизу вверх. Не говоря ни слова, она обняла его и снова расплакалась у него на груди.

— Гарри… сыночек мой маленький, — слышались ее всхлипывания, а Гарри стоял с крайне смущенным видом и неловко обнимал вновьобретенную мать.

— Так, — тактичная Алиса первой просекла ситуацию и принялась подталкивать всех к выходу, — идемте-ка наверх, ребята. Кажется, тут кое-кому нужно мно-о-ого всего обсудить, — она поманила детей Лили, — и вы пойдемте с нами, познакомимся, расскажете нам, как вы нас нашли… Давайте-давайте, — она включила командный тон. Все, пряча кривоватые усмешки, послушно направились к выходу. Рита, проходя мимо Лили, на миг остановилась, наградила ее презрительным взглядом и тоже ушла. Осталась только Эффи, все еще сжимающая в руках тарелку и полотенце.

— Эффи, пойдем, дорогая, — ласково позвала ее Тонкс. — Ничего страшного с твоим Джеймсом не случится, — шепнула она, лукаво усмехнувшись.

— Я, наверное, тоже пойду, — Гарри неуверенно улыбнулся и вышел вслед за Эффи, которая напоследок обернулась и внимательно посмотрела на Джеймса. Он кивнул ей и улыбнулся, давая понять, что все будет хорошо…

Раньше он почему-то никогда не обращал внимания на эти бесконечные сквозняки в Хогсмиде. День стоит и без того ветреный, но под мантией-невидимкой оказалось неожиданно тепло. Джеймс стоит перед небольшим двухэтажным домом, чувствуя, как ветер бешено треплет вокруг щиколоток мантию, и торопливо проверяет, не видны ли его ноги. Вокруг снуют люди, довольно улыбающихся взрослых куда-то тащат за руки взбудораженные дети, в Хогсмиде сегодня какой-то глупый весенний праздник… Один он, Джеймс Поттер, стоит перед этим злосчастным домом, как часовой, дожидаясь неведомо чего… Сколько он искал ее, сколько ждал возможности увидеть, подойти к ней, дышать с ней одним воздухом, узнать наконец, что случилось тогда, в ночь на тридцать первое октября восемьдесят первого года…

Дверь их дома открывается, и они показываются на пороге, веселые и счастливые. Он никогда прежде не видел на лице ненавистного Снейпа такую улыбку… Он подхватывает на руки мальчишку, которому едва минуло года два, не больше, подбрасывает его в воздух… Мальчишка смеется и молотит по воздуху короткими руками и ногами, как садовый гном.

— Северус, осторожнее! — доносится до Джеймса деланно строгий голос Лили. Она тоже смеется и поправляет рыжую прядку, выбившуюся из-под белого берета. Снейп продолжает забавляться с мальчишкой, а Лили тем временем закрывает дверь дома на ключ, накладывает сигнальное заклинание и спешит за ними.

У Джеймса ком встает в горле, когда он видит ее фигуру, соблазнительно округлившуюся в области живота. Лили на последних месяцах своей третьей беременности, которая ее почему-то совершенно не красит: лицо лишилось красок, щеки бледные и впалые, волосы потускнели и висят безжизненными прядями, словно она отдает всю свою красоту будущему ребенку Снейпа. Лили уже с трудом передвигает отекшие ноги, но Джеймс видит ее глаза — они наполнены такой любовью, что ему хочется завыть на луну от тоски и боли… Лили ласково поправляет шапку на мальчишке Снейпе, целует его в толстую щеку и улыбается, улыбается, черт все подери, дарит свою волшебную улыбку им, этим двоим, тем, кого Джеймс ненавидит всем своим горячим сердцем! Она вдруг вскрикивает, отчего Снейп тут же меняется в лице, но она только хватает его за руку и прикладывает ее к своему животу, ласково улыбаясь и гладя его по желтоватой сухой щеке:

— Толкается, Сев! — радуется Лили, а Джеймс закусывает край куртки, чтобы его стон никто не услышал. Рука сама тянется к волшебной палочке — одно движение, и Снейп больше никогда не коснется Лили своими мерзкими грязными руками, заляпанными в крови Джеймса и Гарри Поттеров и еще невесть скольких невинных людей… — Смотри, милый, — она тоже кладет руку на живот, — папа рядом!

— Как мы его назовем? — у Снейпа такое обалдело счастливое выражение лица, что Джеймсу невыносимо смотреть на это. В палочке зреет смертоносное заклятие, нужно только немного подвинуться, чтобы ненароком не задеть Лили…

— Его? — притворно возмущается Лили и упирает руки в бока. — У нас будет девочка, Сев, я чувствую!

— Девочка… — повторяет Снейп, и вслед за ним шепчет и Джеймс: «Девочка…»

Рука больше не дрогнет.

— Авада…

— Па! — к Снейпу мчится мальчишка, перебирая короткими толстыми ножками, и протягивает ему что-то, чего Джеймс не видит. — Смари!

И они выглядят такими счастливыми, такими любящими, такими… настоящими! Наплевав на конспирацию, Джеймс яростно поворачивается на месте, аппарируя прочь из этого места, прочь от своей боли, подальше от нее, предавшей его… Пусть рожает своему Нюниусу хоть десяток младенцев, его это не касается, ему все равно, все равно! Лили Эванс, светлая девочка, его Лили, ставшая впоследствии Поттер, умерла в этот день раз и навсегда. Умерла, ее больше нет. Все, довольно!

Он приземляется на грязный асфальт посреди опостылевшей Гриммо, падая, сдирая ладони и кашляя чуть ли не до рвоты. Кожа на пальцах содрана — расщепило… черт с ним! Джеймс, шатаясь, бредет к дому, ставшему их убежищем. «Зачем? — крутится в голове одна-единственная мысль. — Зачем вы вытащили меня из Годриковой Впадины? Зачем ты меня спасла?» — обращается он к Эффи, зная, что она не спит, что она будет ждать его до тех пор, пока к ней не придет Рита и не напоит сонным зельем силой…

В комнате Эффи горит свет, он просачивается сквозь щель между дверью и полом в коридор. Джеймс проводит рукой по лицу, силясь восстановить сбившееся дыхание. Он слышит мягкий голос Эффи, поющей колыбельную сыну. Альбус что-то кряхтит, капризничает, Эффи ласково баюкает его и убеждает, что все будет хорошо, что скоро придет папа…

Он тихонько приоткрывает дверь. Эффи сидит на кровати в одной ночной рубашке и кормит Альбуса грудью, ее голос дрожит и срывается. Она снова плакала. Из-за него. И в такие моменты, как этот, Джеймс ненавидит себя гораздо больше, чем Снейпа и Волдеморта.

— У нас все будет хорошо, — он садится рядом и шепчет, обжигая дыханием ее щеку. По спине Эффи бегают мурашки, она не смотрит на него. Джеймс осторожно касается черноволосой головки сына. — Как он?

— Снова весь день плакал, зубки режутся, — Эффи держится на редкость равнодушно. Она вдруг смотрит на него и неожиданно кладет ребенка ему на руки. — Я очень устала, Джеймс. Покачай его.

Альбус морщится, маленькое личико кривится, малыш готовится заплакать. Джеймс ощущает, как сердце наполняется нежностью и любовью, вытесняя ненависть и злобу. Весь его мир сосредотачивается на малыше у него на руках, он баюкает его, что-то немелодично напевая. Глазки Ала закрываются, он осторожно укладывает сынишку в колыбель и укрывает уснувшую Эффи одеялом.

— Все будет хорошо, — повторяет он и целует ее в лоб. — Я обещаю.

Лили Снейп

Они сидели за кухонным столом. Лили держала руку Джеймса в своих ладонях и с улыбкой смотрела в одну точку перед собой.

— Ты изменилась, — вырвалось у Джеймса.

Она подняла на него взгляд.

— Потолстела, да? — грустно улыбнулась она.

— Я не то имел в виду.

Лили вздохнула.

— А ты остался прежним.

— Не думаю, — он высвободил руку из ее рук и откинулся на стуле. — Слишком много лет прошло.

— Гарри уже такой взрослый… — мечтательно произнесла Лили. — Как зовут твоих детей?

— Альбус, — ответил Джеймс, не глядя на нее. — И Мелинда.

— А моих — Клод и Люси.

— Похожи… на него, — Джеймс поджал губы.

— А твои — на тебя.

Господи, что это за разговор? Лили вздохнула.

— Что с нами случилось, Джеймс? — спросила она, чувствуя, как его имя ласкает язык.

— Нас больше нет, Лили, — горько ответил он. — Иногда мне начинает казаться, что и не было никогда…

— Ты любишь ее?

Вопрос сорвался сам собой, Лили не хотела спрашивать его об этом. Джеймс ответил вопросом на вопрос:

— Почему ты здесь?

— Я узнала… правду, — говорить об этом оказалось довольно непросто. — Все эти годы я жила как в тумане, Джим. Во лжи. Я обнимала Клода, не зная, что где-то далеко у меня есть еще один сын, мой первенец, мой самый любимый мужчина на свете. Я ложилась в постель к Северусу… — на этих словах Джеймс резко поднялся с места и принялся ходить по кухне, — и совершенно не помнила о нашей с тобой первой ночи…

— Он всегда был тебе дорог, — Джеймс выдавливал из себя фразы по капле. — Даже на нашу свадьбу ты хотела пригласить его. Ты не говорила мне об этом, но я и без того знаю.

— Я до конца не верила, — Лили почувствовала, как голос снова начал срываться. — Всегда надеялась, что он одумается… Никогда не умела разбираться в людях, — она засмеялась, но смех быстро перешел в плач.

— Всегда, он всегда стоял между нами. Ты любила его, Лили, — Джеймс не спрашивал, он утверждал. Лили видела, как сказанные слова обжигали ему гортань, скребли когтями, оставляя глубокие кровоточащие царапины. Она посмотрела на него и честно ответила:

— Это была лишь сотая доля той любви, что я была готова подарить тебе. Но он умудрился задушить во мне все светлое, что я когда-либо к нему чувствовала, — прошептала она.

Джеймс молчал. Какое-то время Лили жадно изучала его красивый профиль, затем тихо встала и направилась к двери, чтобы пойти к детям. Оставив их с незнакомыми людьми, она чувствовала себя виноватой.

— Я уверена, что она — замечательный человек, — произнесла Лили, стоя на пороге. Она видела, как Джеймс сжал спинку стула, отчего побелели пальцы. — И она любит тебя. Дорожи ею, Джеймс, пожалуйста. Будь счастлив за нас двоих.

Не глядя больше на него, Лили вышла в коридор и направилась к лестнице, намереваясь пойти наверх, откуда доносились звонкие голоса. Сердце болело и обливалось кровью, но так будет правильно.

________________________

*Ребят, как будет слово «льстец» в женском роде? ХD