Подарок из Йоркшира (джен)

Глава 4

В метро Дэнни старательно молчал, едва ли не зажимая рот ладошками, громко вздыхал, ерзал и жалобно поглядывал на дедушку. Они отправили Мэг на такси в отель — отдыхать и переваривать новую информацию, а сами сразу из больницы поехали на Косую аллею. Снейп понимал, что ожидаемого шквала вопросов от внука он просто не выдержит, и решил показать все наглядно. Все еще кипя от того, что Поттеру хватило наглости предложить неизвестно кем сваренную бурду — как будто бы Снейп мог не знать, что нужно внуку и не позаботиться об этом заранее! — он там же, в кабинете, тщательно намазал руки Дэнни ограждающим зельем собственного производства, и даже нанес его тонким слоем на лицо и шею мальчика. Хотя обычно ясновидец «читал» кистями рук, в принципе, информация могла восприниматься любой частью тела, главное, чтобы был непосредственный контакт с кожей. Так что рисковать не стоило.

Северус отвечал ребенку строгими взглядами, гадая, хватит ли у того терпения хотя бы до середины пути. Дэнни дотерпел до самой станции, выходящей на Чаринг-Кросс-Роуд. Ступив на платформу, он задрал голову, спросил: «Мы приехали?» и, увидев утвердительный кивок, вприпрыжку помчался к выходу. Северус с трудом его догнал и взял за руку:

— Дэнни, не убегай, потеряешься! Совершенно некуда торопиться, мы все отлично успеем!

Так, за руку он и ввел внука в «Дырявый Котел».

В баре было, как всегда, многолюдно. Дэнни придвинулся ближе к деду, любопытно сверкая глазами на странно одетых людей. К счастью, никого из знакомых Снейп не заметил и быстро прошел на задний двор. Когда в глухой кирпичной стене вдруг появилась широкая арка, Дэнни пискнул, зажмурился и крепче вцепился в руку Северуса.

— Ты что, боишься? — спросил Снейп, удивленный неожиданной робостью мальчика.

— Нет! — Дэнни распахнул глаза и храбро шагнул в арку. Руку деда он, тем не менее, не выпустил.

После нескольких дождливых дней установилась на редкость хорошая погода, и Косая аллея бурлила жизнью. Дэнни онемел, вытаращил глаза и крутил головой во все стороны сразу. Сдвигаться с места он, кажется, и не собирался, так что Северусу пришлось просто потащить его за собой, как щенка на поводке. Спустя несколько минут к ребенку вернулся дар речи, и он начал вслух зачитывать все встречающиеся на пути вывески. Читал Дэнни хорошо, но длинные слова произносил по слогам, голос у него был громкий и звонкий, так что скоро все взгляды прохожих обратились к ним. Снейп скрипнул зубами и представил себе, что на всей улице больше никого нет. Увы, Дэнни считал иначе.

— Дедушка, а почему дяденьки в платьях ходят? — поинтересовался он, оторвавшись от вывесок. — Да еще в таких длинных?

— Это не платья, а мантии, традиционная одежда волшебников. Ты тоже будешь такую носить, когда пойдешь в Хогвартс.

— Аа... А что такое «Ин-гри-ден-ты»? И почему тут так воняет?

Припомнив свою знаменитую вступительную речь для первокурсников, Северус попытался обрисовать зелья и зельеварение с самой выгодной стороны. Дэнни выслушал его с раскрытым ртом и заключил:

— Круто! Но все равно они такие вонючие!

Да уж, зельевара из Дэнни, пожалуй, не выйдет... Сам Северус, помнится, в первый раз торчал в этой аптеке столько, что мать потеряла терпение и силой вытащила его на улицу.

Дэнни же больше нравились зачарованные вещи: «Ой, мне чашка подмигнула! А почему она мигает?», волшебные игрушки: «Какой дракон! Можно мне его? А почему?», и, конечно же, метлы — от витрины «Все для квиддича» он отлип с величайшей неохотой, и очень расстроился, узнав, что собственную метлу ему еще долго будет нельзя. Пришлось пообещать, что дедушка попробует как-нибудь так устроить, чтобы Дэнни мог полетать. Ребенок воспрял духом и побежал дальше по улице, сыпля вопросами на каждом шагу. Северусова терпения хватило на целый час, потом он решительно поволок внука во «Флориш и Блоттс». Должна же там быть хоть какая-то детская литература!

Ужин заказали в номер. Утомленный впечатлениями, Дэнни заснул прямо за столом, практически на полуслове. Что было неудивительно — после книжного, где удалось разжиться парой сборников волшебных сказок и адаптированной для малышей «Историей Хогвартса», они еще больше часа гуляли по Косой Аллее, потом столько же ехали в отель. Северус отнес внука в кровать, и, оставив Мэг укладывать его, попытался собраться для предстоящего нелегкого разговора. Этот длинный день и его вымотал так, что больше всего хотелось немедленно оказаться дома и завалиться спать. Утешало только то, что сегодня можно будет аппарировать прямо из номера, не тратя силы и время на поиски глухого уголка поблизости. Северус уже и забыл, когда в последний раз так много разговаривал. Будто ему мало было расспросов Дэнни... Он раньше и не думал о том, сколько же у него знакомых! Бывших и настоящих коллег, бывших учеников, с чего-то вдруг воспылавших к нему добрыми чувствами — хорошо хоть таковых было все же немного — просто тех, кого с ним сводила жизнь по каким-то делам. И каждый из этих людей сегодня считал своим долгом поздороваться и завести разговор! Как будто бы он не понимал, что единственная причина их внезапно вспыхнувшего интереса приплясывает рядом от нетерпения, ожидая, когда скучные взрослые наговорятся, и можно будет идти гулять дальше. И угораздило же сегодня Минерву выбраться из Хогвартса... Любопытная старуха с истинно кошачьей ловкостью выудила из него гораздо больше информации, чем он хотел сообщать кому-либо. Раньше он как-то не замечал за ней такого беспардонного интереса к личной жизни окружающих. Это от старости или вместе с директорским креслом передается?

— Даже не проснулся, — Мэг мягко улыбнулась, садясь в кресло напротив. — Умотался, бедняга... Ты, я смотрю, тоже устал.

— Ничего, бывало и хуже, — он вздохнул. — Но все же Дэнни очень... активный ребенок.

— Это да, — Мэг рассмеялась. — И в кого он такой... В отца своего, наверно. Энн в его возрасте тихая была и спокойная, себе на уме, сейчас понимаю, что на тебя похожа...

— Как ты? Со всем этим сегодняшним и... вообще?

— Сначала, как в отель приехала, вообще показалось, будто мне все приснилось, — Мэг рассмеялась и махнула рукой на стопку брошюр, лежащую на прикроватной тумбе. — Потом почитала, подумала... Что же делать, раз Дэнни такой родился. Пусть будет... со своими. Пару хороших программ присмотрела. Эта девочка, мисс Эббот, сказала, что на днях еще книжек даст для Дэнни. Они из типографии ждут... А вообще, как обычно, даже лучше. Твое снадобье помогает, кажется.

— Это хорошо, — рассеянно сказал Снейп, размышляя, поднимать ли самому трудную тему или дожидаться, когда Мэг задаст прямой вопрос. Решив, что раз никогда не искал легких путей, то не стоит и начинать, он заговорил:

— Мэган... я должен тебе сказать, хотя это очень тяжело. Помнишь, Поттер сказал, что маги в обычном смысле слова не болеют? Так вот, это чистая правда. Все болезни магов имеют травматическое, инфекционное или психологическое происхождение. Травмы могут быть разные — и обычные, вроде переломов, покусов, отравлений, и чисто магические — сглазы, проклятья, последствия неверно проведенных магических воздействий. Некоторые проклятья бывают родовыми, отражаясь на здоровье поколение за поколением — например, ты видела, что Поттер носит очки. Это явно результат родового проклятья — я знал его отца и пару раз видел деда, они оба были близоруки. Что касается инфекций — обычными инфекциями маги не заражаются. Есть вирусы и бактерии, воздействующие на магическое поле и вызывающие свойственные только волшебникам болезни. Их мало, и мы научились с ними бороться, но они есть. Даже душевные болезни, хоть и совершенно одинаковы с маггловскими по симптомам, вызваны другими причинами. Это может быть отравление или проклятие, или еще что-то из перечисленного мной, но никогда — врожденная патология. И так со всеми болезнями — внутренних причин для них нет, всегда только внешние. Прости за столь длинное вступление... Я просто хочу сказать, что маги калечатся, умирают, сходят с ума... но раком не болеют. И лечить его не умеют.

— Спасибо, — сказала Мэг после долгого молчания. Ее голос немного дрожал, но звучал спокойно. — Не то, чтобы я надеялась, но мысль такая мелькала. А сама когда бы еще решилась спросить...

Северус облегченно вздохнул и взмахом палочки призвал бутылку коньяка и два бокала из бара. Зря, что ли, он платил за люкс, несмотря на протесты Мэг?

— Давай выпьем? — предложил он. — Тебе можно?

— Чуть-чуть можно, — она вздохнула. — Ну давай, плесни. Попробуем, чего у них тут водится.

«Водилось» вполне приличное. Северус покатал терпкую жидкость на языке, проглотил, чувствуя, как по телу разливается блаженное тепло.

— Так ты, значит, по этим... зельям специалист? — спросила Мэг. — И мама твоя была?

— Мама неплохо разбиралась в зельях, но профессионально ими никогда не занималась. А я — да, имею звание Мастера. У нас все еще сохранились эти цеховые звания — ученик, подмастерье, мастер... Правила и взаимоотношения внутри гильдий, конечно, изменились, но суть осталась. Только мастер имеет право на патентование новых зелий, на обучение, на свое дело... Я подумывал о своем деле, но все же согласился на предложение госпиталя.

— Не жалеешь? На себя работать, поди, свободнее бы было. Или у вас конкуренция большая?

Северус негодующе фыркнул. Да чтобы он конкуренции испугался?

— Не в этом дело. Просто я... — и замолчал, осознав, что на самом деле сам не понимает, почему так поступил. Тогда он даже не думал, получив предложение, сразу согласился. А ведь мог, например, работать на заказ. Или создать свою научную лабораторию. Сразу после войны он бы легко нашел и деньги, и людей. Тот же Малфой не отказался бы вложиться, гарантируя себе поддержку от героя... Почему предпочел размеренную, скучную и предсказуемую жизнь больничного зельевара, хоть и ведущего? Неужели дело именно в этой размеренности и предсказуемости?

— Просто на тот момент я очень устал, — договорил он. — У меня был... сложный период.

Мэг понимающе кивнула.

— Ну, в больнице тоже интересно работать. У меня раньше подруга была, медсестра, так она порой такое рассказывала! Прям цирк, а не клиника!

Северус усмехнулся, припомнив пару забавных случаев, обсуждение которых дошло до лаборатории.

— У нас тоже всякое бывает...

Коньяк в бокале медленно убывал, разговор с больничных баек перешел на другие смешные истории, в соседней комнате тихо посапывал Дэнни. Северус думал, что первое испытание он, кажется, прошел. И как хорошо было встать с кресла, раскланяться с Мэг, произнести одно только слово и оказаться в собственной спальне!

Утром Северус аппарировал обратно в отель. Дэнни уже встал и встретил его восторженным визгом.

— Круто-круто-круто! — он затанцевал вокруг деда, хлопая в ладоши. — И я так хочу! Научи меня, дедушка!

— К сожалению, пока не могу. И даже взять тебя с собой не могу. Вот исполнится тебе хотя бы шестнадцать лет, тогда посмотрим.

— Почему это? — Дэнни обиженно надулся. — Опять я маленький?

— Да, именно поэтому. Ты еще не умеешь контролировать свою магию, и мы оба можем пострадать. Зельем намазался?

— Еще нет, — беззаботно ответил Дэнни. — Я даже не умывался еще! Бабушка спит, я не хотел ее будить.

— Бабушка уже не спит, — Мэг вышла в гостиную, кутаясь в халат. — Здравствуй, Северус! Дэнни, идем в ванную. Ты же уже большой, почему сам не умылся?

— А дедушка говорит, что маленький! И ты так говоришь всегда, — Северус с улыбкой прислушивался к капризному голоску из ванной. — Как умываться — так сразу большой...

— Ты же больше Фрэнка? Это он не умеет сам умываться. Хочешь быть таким, как Фрэнки?

— Ладно-ладно, — недовольно буркнул Дэнни и сразу оживился. — Теперь давай зелье мазать!

— Пойдем к дедушке, — сказала Мэг. — Пусть он намажет, а я еще раз посмотрю.

— Зелье обязательно наносится на чистую кожу, — объяснял Северус, — оно создает тонкую пленку, которая пропускает только воздух. Пленка держится ровно двадцать четыре часа, потом зелье теряет свойства и испаряется. Вода и любые другие жидкости будут просто скатываться с этой пленки, поэтому, Дэнни, тебе надо быть очень осторожным, стараться не привлекать к себе внимание.

— Не возись в грязи и не обливайся водой, — пояснила Мэг.

— Совсем-совсем? — Дэнни озадаченно почесал затылок.

— Совсем, — Северус взял внука за руки. — Послушай меня внимательно. Мисс Эббот же вчера объяснила тебе, почему маги хранят в тайне свое существование?

— Да, — мальчик кивнул. — Потому что магов мало, и они боятся, что остальные люди позавидуют им и... и... Короче, побьют или еще что-нибудь плохое сделают.

— Ты согласен с этим? Что тайну магов нельзя раскрывать?

— Ага, — Дэнни серьезно посмотрел на деда. — Ник и Стэн не стали бы меня бить, а Тони Уолкотт — запросто! Еще и дразнил бы как-нибудь!

— Но ты ничего не можешь рассказать и Нику со Стэном.

— Почему? — то, что ему нельзя будет похвастаться перед друзьями, видимо, сильно огорчило Дэнни. Северус подумал, что выскажет это Эббот или Поттеру — как они могли упустить такой важный момент! И эти люди имеют официальные полномочия на работу с детьми!

— Потому что они не маги, Дэнни, — как можно мягче произнес он. — Ты можешь играть с ними, разговаривать о чем-то другом, но не о магии. Сможешь?

Дэнни неуверенно кивнул.

— Я могу тебе помочь, — предложил Северус. — Я могу наложить на тебя чары, которые помешают тебе проболтаться. Ты просто не сможешь ничего сказать, даже если вдруг нечаянно забудешь, что это секрет. Хочешь?

— Давай, Дэнни, соглашайся, — поддержала его Мэг, с которой они обговорили этот вопрос еще вчера. — А то и у тебя, и у дедушки, и у мистера Поттера, и у мисс Эббот могут быть неприятности. Ты же не хочешь этого?

— Ладно, дедушка, — Дэнни тяжело вздохнул.

За все надо платить. С сочувствием глядя на внука, дающего первый в своей жизни магический обет, Северус думал, что, вероятнее всего, Дэнни прямо сейчас теряет своих первых друзей — связи между маленькими детьми и без того хрупки и изменчивы, а необходимость хранить секрет и вовсе отдалит его от них. Самому Снейпу повезло в этом смысле — у него была Лили, с которой он мог говорить обо всем, не таясь. Найдет ли Дэнни такого друга?

Первый визит Поттера к Хитонам в качестве наставника совпал с днем рождения Дэнни. Занятия в этот день не было, он просто зашел обговорить условия и поздравить именинника. И подарок принес, конечно же. Сам Снейп два дня промучился, думая, что же такое особенное подарить внуку, и с содроганием ожидал, чем решит поразить воображение ребенка гриффиндорский выскочка. Но, вопреки его ожиданиям, Поттер скромно преподнес Дэнни маггловский игрушечный грузовик, правда, довольно большой и дорогой. Затмить Северусова волшебного дракона — точную копию опаловоглазого антипода — он никак не мог. На игрушку Снейп наложил ограничивающие чары, завязанные на маггловский пульт управления, так что по нажатию кнопки тот мог летать и издавать рев, но огнем не плевался и излишней живости не проявлял. Дэнни встретил дракона с восторгом и обожанием и упоенно предвкушал, как будет хвастаться им перед приятелями.

Специально прибыв пораньше, чтобы наверняка застать Поттера, Северус первым делом выговорил ему за неосмотрительность и легкомыслие, проявленные в разговоре с Дэнни.

— Вы взялись не за свое дело, раз не можете учесть все! У детей другая психология, они не воспринимают близких друзей, как посторонних. Почему я опять вынужден исправлять ваши ошибки, Поттер?! И сколько маггловских детей уже знает о магическом мире благодаря вашей расхлябанности?!

Поттер зло сверкнул глазами:

— Я даже и не сомневался в вашем понимании детской психологии, мистер Снейп! — потом вдруг устало вздохнул, произнес официальным тоном. — Спасибо за ценные замечания, я обязательно их учту. — И добавил, помолчав. — Я не оправдываюсь, впрочем, можете думать, что хотите... Мы сейчас работаем с пятью детьми-волшебниками из маггловских семей. Так ваш Дэнни — единственный, у кого есть близкие друзья. И, судя по нашему собственному опыту, ни у Гермионы, ни у Джастина, ни у братьев Криви, не говоря обо мне самом, таких друзей до Хогвартса не было. Дети, видимо, чувствуют... инакость и сторонятся маленьких магов. Ваш Дэнни вообще удивительный человечек. Просто невероятно, как он похож на вас внешне и... Ладно, мне пора.

Снейп проводил его ошарашенным взглядом. То, что у него самого в детстве не было друзей, его никогда не удивляло... но у Лили, милой, доброй, хорошенькой Лили, тоже ведь до него не было близких друзей! С чего бы она тогда вообще стала дружить с ним?..

Потом был утомительный праздник с кучей верещащих, перевозбужденных детей, которых надо было как-то удерживать в рамках. Пожалев Мэг, все контролирующие функции он взял на себя, и, к моменту, когда дом наконец опустел, едва держался на ногах. Удерживать мало-мальскую дисциплину без применения привычных по Хогвартсу методов воздействия оказалось делом нешуточно сложным.

— Уф, пережили, — улыбнулась Мэг, когда они, наконец, сели спокойно попить чаю. — Все-таки поражаюсь я тем, кто в детских садах работает — у них же каждый день такой! Как только терпения хватает.

Северус согласно кивнул. Мэг помолчала и осторожно спросила:

— Ты, кажется, не очень хорошо относишься к этому мальчику, мистеру Поттеру? Недолюбливаешь его? Не против, что он будет учить Дэнни?

— Он сложившийся маг-ясновидец, других в Англии нет, это правда, — неохотно ответил Снейп. — И человек... порядочный. Просто у меня с ним не слишком хорошие отношения, так сложилось. Не думаю, что это отразится на его отношении к Дэнни. Поттер слишком... правильный для этого.

— Дэнни нравится ему, это заметно, — кивнула Мэг. — Бедный мой мальчик, оказывается, он просил мистера Поттера вылечить меня... Тот даже договорился о консультации. Я отказалась, к чему мне это. Сказала, что нет необходимости, простите, мол, за беспокойство.

— О, я же тебе новую модификацию зелья привез, — вспомнил Северус. — Оно должно стать эффективнее... Только следи внимательно за своим состоянием, вдруг что неладное почувствуешь, сразу прекращай пить и звони мне. Там довольно сильные компоненты.

С наступлением сентября Дэнни вдруг оказался донельзя загруженным молодым человеком — школа, уроки с Поттером, занятия по программам «Диких цветов»...

— Дедушка, я чего-то совсем запутался, — пожаловался он однажды. — Как-то слишком много всего. Даже как будто голова болит. У тебя не болит?

Но постепенно привык и втянулся в ритм. Поттер приходил к нему домой, аппарируя прямо в комнату Дэнни, отчего тот приходил в неизменный восторг. Порт-ключ, при помощи которого сам мальчик перемещался в Лондон на занятия с другими детьми, почему-то таких эмоций у него не вызывал.

— Противно же, — сморщил он нос, когда Северус полюбопытствовал, почему так, — как будто живот выворачивает. И никуда больше нельзя, только в одно место!

Снейп усмехнулся:

— Ощущения при аппарации еще более неприятные, поверь мне.

— Мистер Поттер тоже так говорит, — вздохнул Дэнни.

Отношения внука с наставником складывались хорошо. Северус вынужден был признать, что Поттер оказался неплохим учителем. О каких-то успехах говорить было еще рано, но Дэнни Поттера уважал и от души старался, выполняя его задания.

— Представляешь, дедушка, все-все здесь — он обвел широким жестом вокруг себя — будет меня всегда помнить! Даже эта палочка! Мы ее с мистером Поттером сами срезали. Она была живая, пока мы ее не срезали, поэтому она никого, кроме нас с ним, не помнит. Мистер Поттер сказал, чтобы я носил ее всегда с собой, потому что она будет моим первым объектом!

Дэнни очень тщательно выговорил последнее слово и бережно сунул в карман коротенькую, с его ладошку длиной, веточку.

— Когда он собирается приступать к практическим занятиям? — спросил Северус.

Дэнни непонятливо хлопнул глазами, но сообразил:

— Это чтобы пробовать смотреть, что ли? После Рождества. Мистер Поттер сказал, палочка еще совсем новенькая. А другие вещи лучше пока не трогать.

— Разумно, — согласился Северус. — Дэнни, надеюсь, ты не забываешь про зелье?

Мальчик энергично замотал головой:

— Не забываю! Бабушка иногда даже забывает, а я нет!

Северус вздохнул:

— Так и должно быть. Прежде всего, ты сам должен заботиться о себе.

Состояние Мэг медленно, но неуклонно ухудшалось. Благодаря зельям, она не чувствовала боли, но нарастающая слабость уже сказывалась на ее повседневном поведении. Она стала рассеянной, молчаливой, постепенно замыкалась в себе. Занятый новой жизнью Дэнни пока не замечал этого или не придавал значения, но ведь рано или поздно он поймет, что с бабушкой что-то совсем неладно... Оставалось только надеяться, что Мэг сама объяснит ребенку, что с ней происходит.

Северус не заметил, как получилось, что он стал проводить почти все выходные в старом фермерском доме на холме. Оставаясь иногда у себя в Галифаксе, он испытывал странные ощущения — чувство покоя и душевного комфорта никуда не делось, но этого казалось... недостаточно. Он больше не находил удовлетворения, запершись в собственных четырех стенах и занимаясь приятными ему делами. И, положа руку на сердце, он не хотел бы вернуть все, как было. Нынешняя жизнь полностью его устраивала.

Потом он думал, что именно это его довольство настоящим, нежелание или даже боязнь что-то менять, заставляло его не замечать очевидных вещей, не думать о них. И хуже всего было то, что в это кричащее упущение его ткнул носом никто иной, как Поттер. В один из хмурых ноябрьских дней он явился в госпиталь, белый от бешенства.

— Вы! — выплюнул он, едва дав Снейпу поставить заглушающие чары. — Как вы можете?! Кто бы сомневался, что вам самому не нужен ребенок, но отдать его магглам!!! Я не допущу этого, слышите!

Северус поначалу просто онемел от возмущения. Что этот сопляк себе позволяет?!

— Снова лезете, куда не просят, мистер Поттер? — елейно произнес он. — Кем вы себя возомнили? — он повысил голос. — Я не позволю вам вмешиваться в дела моей семьи! Вон отсюда! И не смейте больше подходить к моему внуку!

— Вы ему не опекун, — процедил Поттер. — Официально вы ему вообще никто. Так что засуньте свои запреты себе... подальше, мистер Снейп. Имейте в виду, что я сегодня же начинаю поиск приемной семьи для Дэнни среди магов. И вы меня не остановите!

У Северуса потемнело в глазах от гнева:

— Вы... вы весь в отца! Бездумный, самовлюбленный!.. Вам так легко — растоптать все, разрушить... Но не в этот раз, Поттер! Не в этот раз!