Осколки чужого прошлого (гет)

— Голос? — повторила Гермиона, довольно громко, после чего на нее зашипели одновременно Гарри и Рон. Никакого чувства такта, она же могла разбудить Лонгботтома, заснувшего над одной из книг Локхарта!

— Да, я слышал его много раз. Последний раз — сегодня перед нападением. Полагаю, это может иметь какое-то отношение к происходящему.

— Но почему ты не сказал нам раньше? — возмутилась Гермиона.

— Потому что не хотел, чтобы меня считали психом, которому мерещатся голоса, исходящие из стен! А почему ты никому, кроме меня не рассказала о дуэли? — Гарри приподнял бровь.

— Какой дуэли? — Рон непонимающе уставился на Гарри.

— Это... личное, — поспешила ответить Грейнджер.

— Как и голоса в моей голове. Просто мне сейчас кажется, что это все паззлы одной мозаики, понимаешь?

— Я ничего не понимаю! — категорично заявил Уизли.

— В общем, помнишь, когда я попала в Больничное крыло... Тогда произошла дуэль у Гарри с Малфоем, которой на самом деле не было, только вот к мадам Помфри я все равно попала...

— Спасибо, Гермиона. Теперь мне все стало ясно, — язвительно сказал Рон.

— Да это и не так важно. Просто дуэли не было, Гарри все время находился в гостиной, но... такое чувство, что одновременно в разных местах происходят события, которые никак не могут происходить одновременно! — сказав это, девочка выбежала из гостиной.

— И что это было? — озадаченно спросил Уизли.

— Не знаю. Может быть, у нее начался переходный возраст? Ей ведь уже тринадцать...

— Ага, а ты заметил, у нее уже начали расти... Хотя, под мантией не так заметно, конечно...

Гарри внимательно посмотрел на приятеля, отчего тот густо покраснел и отвернулся. Эх, Матроскин, Матроскин... ты пропустил исторический момент! Рон Уизли так и не научился контролировать эмоции и магию, зато уже интересуется тем, что у Гермионы появляется грудь!

Сама Грейнджер, как оказалось, ни на кого не обиделась, и переходный возраст ни в коей мере не отразился на ее действиях. Она вернулась с книгой в руках.

— Это маггловская псевдонаучная книга о параллельных мирах! — заявила она, усевшись в кресло, не обращая внимания на красного Рона, — Здесь описываются причины, по которым люди из этих параллельных миров могут встретиться. В общем, считается, что каждый наш поступок порождает последствия. И одна из причин пересечения миров — это когда разные поступки приводят к одному итогу. Предположим, один человек имел свой крупный бизнес, потом совершил какой-то проступок, теперь он объявлен в розыск. До этого он жил в роскошном доме в пригороде Лондона, ездил на работу на машине с личным водителем... Но его имущество конфисковали, а он вынужден скрываться. И вот он идет, набросив на голову капюшон, по одной из лондонских улиц в не самом благополучном районе... В параллельном мире он не состоялся, как личность. Он ничего не добился и всегда жил в этом районе. И они могут встретиться на этой улице! Миры параллельные, выбор, который они делали, вел их по разным жизненным путям, но итог все равно один!

— Это, безусловно, очень интересно, но к чему все это? — нахмурился Гарри.

— Между прочим, здесь сказано, что это реальная история... Правда, я не уверена, что такой книге можно верить. Просто мне показалось, что в той дуэли словно встретились два параллельных мира...

— Похоже на бред, — озвучил свое мнение Рон.

— Возможно, — согласилась Гермиона, — Но я хотя бы стараюсь найти ответ! Можно рассказать обо всем учителям...

— Точно! Нам нужно пойти к Дамблдору! — поддержал идею Уизли.

— Друзья мои, — Гарри откинулся на спинку кресла и ухмыльнулся, — Мы в прошлом году уже пытались решить проблему, рассказав о ней МакГонагалл. Я думаю, все помнят, чем это закончилось.

— Но, может быть, теперь они к нам прислушаются! Ведь они тоже помнят, чем это закончилось! — парировала Гермиона.

— И как ты себе это представляешь? — Гарри посмотрел на подругу так, словно она не понимала самых элементарных вещей, — Здравствуйте, профессор Дамблдор, я хочу вам сказать о том, что слышу голоса в стенах, а Гермиона участвует в дуэлях, которых не было. Она может рассказать вам увлекательную историю из маггловской книжки про то, как пересекаются параллельные миры. Пожалуйста, не отправляйте нас в клинику Святого Мунго. Мы — не психи!"

Девочка захлопнула книгу, и посмотрела сначала на Гарри, потом на Рона.

— У вас есть еще какие-то идеи? — сказав это, Гермиона закинула ногу на ногу, и скрестила руки на груди, всем своим видом показывая недовольство.

— Нам нужно узнать историю о Тайной комнате. До этого мы можем лишь строить нелепые догадки, — сказал Уизли.

— Я тоже так считаю, — поддержал Гарри, — Нам нужно то, отчего мы можем отталкиваться.

— О Тайной комнате говорилось в "Истории Хогвартса", но я не обратила на это внимание. А книга осталась дома... Я совершенно не помню легенду.

— Правда, не помнишь? Удивительно! — поддел подругу Рон, за что в него сразу же полетела подушка.

* * *

— Легенда гласит, что это чудовище, которое будет повиноваться лишь наследнику Слизерина, — закончил свой рассказ профессор Бинс в гробовой тишине.

Призрак обвел глазами притихших второкурсников, удивился такому состоянию студентов, обычно переговаривающихся на его уроках. И поспешил добавить:

— Никакой Тайной комнаты не существует! Замок не раз обыскивали и даже перестраивали! Нет Комнаты, нет чудовища! Это всего лишь легенда.

— Сэр, но ведь вы сказали, — подал голос Симус Финниган с задней парты, — Что открыть Тайную комнату может лишь наследник Слизерина. Не значит ли это, что просто никто не мог найти эту комнату?

— Глупости! — запищал профессор, — Это все глупости! Если даже ни один директор...

— Может быть, просто здесь нужна настоящая черная магия, — предположил Финниган, — а в школе таких магов не было... — сказав это, Симус с презрением посмотрел на слизеринцев, сидящих на первом ряду. Камень был брошен именно в их огород, они же кичатся тем, что знают темную магию...

— Если волшебник не прибегает к темной магии, это не значит, что он не владеет ею! — возразил профессор.

Гарри на этот глупый спор не обращал внимания. Как там сказал Дамблдор... искуснейшая черная магия? И тут же Гарри вышел из собственной рефлексии, вспомнив слова Снейпа, что эта магия может быть или родовой, или врожденной.

— Гермиона, — Поттер толкнул подругу локтем, — Я кое-что вспомнил. Потом скажу, только напомни мне.

— Салазар Слизерин был чокнутым, — говорил после урока Рон, — Вот оказывается, кто заварил всю эту чашу с чистотой крови...

"Чаша с чистотой крови... Чаша с чистотой крови? — Гарри думал над разницей между родовой и врожденной магией, поэтому выхватил лишь одну фразу, которая, по его мнению, странно звучала, — Это чаша с кровью в прямом смысле или с чистотой? В последнем случае, это будет уже чаша в метафорическом смысле. Или здесь такой смысл имела чистота?"

— Если бы Шляпа отправила меня в Слизерин, я бы не раздумывая уехал домой, — продолжал Уизли.

Гермиона согласно кивнула.

— В моем случае Шляпа сомневалась между Рейвенкло и Гриффиндором.

— А меня сразу отправила в Гриффиндор! — гордо заявил Рон, — А у тебя как проходило распределение, Гарри?

— Шляпа тоже сомневалась...

— Между какими факультетами?

— Привет, Гарри! — в толпе появился Колин Криви.

— Привет, Колин.

— Ты знаешь, один мальчик из моего класса сказал, что ты...

Но в этот момент толпа, направляющаяся в Большой зал, подхватила маленького Криви, и он не успел договорить.

— И что сказал его одноклассник? — поинтересовалась Гермиона.

— Полагаю, что я наследник Слизерина.

После этого Рон громко заржал, невнятно произнеся что-то вроде: "чего только не придумают", а Гарри стало так грустно... Он вспомнил, как один мальчик из Хаффлпаффа после Травологии убежал, увидев его. Какие-то люди странные! Знали бы они, как у него на душе паршиво от того, что произошло с Матроскиным! Если он бы и был этим наследником, то у него явно наблюдались бы суицидальные наклонности. Кот был словно частью его личности, это кем нужно быть, чтобы вредить самому себе?

— Гермиона, ты думаешь, Тайная комната существует? — спросил Гарри.

— Кто знает, — пожала плечами Грейнджер, — Дамблдор не смог расколдовать Матроскина и миссис Норрис, а он — самый сильный волшебник из всех! Полагаю, их мог заколдовать... не человек.

— А кто? Банши что-ли? — удивился Рон, — Колдовать могут только люди.

— Или магические звери, Рон, — снисходительно произнесла Гермиона, — Гарри, так что ты хотел рассказать на уроке Истории магии?

— Когда произошло нападение, меня с Роном позвали в кабинет МакГонагалл. Дамблдор предположил, что была использована искуснейшая черная магия, но Снейп перебил его. Он сказал, что это может быть еще и родовая магия или врожденная. Я не знаю в чем между ними разница.

— Я тоже... Нужно будет поискать в библиотеке!

— Гермиона, — Гарри остановился, — В библиотеке ты не найдешь ничего ни о черной магии, ни о чем-то подобном. Там всего лишь книжки для школьников!

* * *

— Мы вчера с Дином хотели нарисовать плакат, но я уснул, — вздохнул Финниган.

— Я думаю, что Гриффиндор проиграет, — меланхолично заметил Гарри.

— Да я смотрю ты активно болеешь за наш факультет! — обиделся Симус.

— Как и ты. Намерения человека не играют существенной роли, если остаются лишь намерениями. Итог ведь один, мы идем без плаката. Наверно, мы могли бы сейчас встретить тебя, если бы ты нарисовал плакат в параллельном мире, но его сгрызла Короста...

— Что?

— Да, это все Гермиона со своими теориями...

— А я здесь причем? — возмутилась Грейнджер.

Гриффиндорцы после завтрака шли на стадион. Первый матч по квиддичу — величайшее событие в школьной жизни! Такое нельзя пропускать, а то потом весь день придется объяснять всем, что ты не хотел никого обижать своим отсутствием. Гарри прихватил с собой книгу о зельях, чтобы совсем не заскучать.

Второкурсники заняли удобные места, матч начался. На трибунах было шумно. Школьники громко радовались каждому мячу, попавшему в кольца противников.

"Напиток живой смерти — сильнейшее снотворное. Нередко его использовали для того, чтобы похоронить людей заживо. Это было наказанием за особо опасные преступления. Сегодня единственная казнь, используемая в Великобритании — это поцелуй дементора. Любые другие виды казней запрещены.

Неправильная дозировка снотворного способна привести к смерти. Нередки случаи, когда после использования Напитка живой смерти у людей начинаются проблемы с работой сердечнососудистой системы.

При применении данного снотворного человек как-бы впадает в кому. Многие рассказывали о том, что видели свое тело со стороны и думали, что уже умерли. Некоторые же со стороны видели свою жизнь, при этом события в той жизни отличались от тех, что они помнили. У них были другие семьи, другая работа, другой дом. Ученые сходятся во мнении, что это сказывается субъективное восприятие своей жизни. Человек не раз за свою жизнь обдумывает те или иные поступки и понимает, что сейчас он поступил бы по-другому. Соответственно в состоянии глубокого сна, он видит то, что сам предполагает. Своего рода варианты бытия, но они не объективны. В них есть лишь то, что человек сам представлял.

К таким выводам позволяет прийти тот факт, что почти всегда человек в той жизни, которую он видит, более счастлив. Это свидетельствует о том, что он сомневается в каких-либо поступках, считая, что должен был поступить иначе..."

За чтением статьи о Напитке живой смерти Гарри не заметил, что на стадионе стало более шумно, чем обычно. Как и не заметил причины волнений. А они были связаны со взбесившейся метлой нового ловца Слизерина — Драко Малфоя. И Поттер, увлекшись статьей, так и не понял, что Малфой не справился с управлением и приземлился не куда-нибудь, а прямо на голову Гарри. Это все он узнает позже, когда очнется в Больничном крыле.

* * *

Гарри проснулся поздно. Огляделся. В темноте он мог различить лишь силуэты кроватей и тумбочек. Кто-то плотно задвинул шторы, поэтому лунный ночной свет практически не проникал в больничную палату. Лишь под дверью отчетливо различалась полоса яркого света — коридор, ведущий к апартаментам мадам Помфри, освещался в любое время суток. Ведь кому-то из пациентов может стать хуже, нельзя тратить драгоценное время на зажигание факелов! И неважно, что у волшебника это отнимет лишь несколько секунд.

Некоторое время Гарри просто сидел на узкой кровати, пытаясь вспомнить, как он здесь оказался. Вроде бы сидел на трибуне, читал... Так и не восстановив в голове последующие события, мальчик откинулся на подушку. Но сразу же подскочил снова, пытаясь понять, где его палочка. Полоска света под дверью стала шире, в проеме показался силуэт. А палочки так и не было.

— Не паникуй, — приказным тоном сказал вошедший, — Я всего лишь принес тебе подарок.

— Кто это?

— Эмэт. Прости, заходить днем я не решился, — подросток сел на край кровати, — Держи виноград. И рисунок.

— Какой рисунок?

— Томас и Финниган нарисовали твоего кота, только им никто не сказал, что оставлять свое творчество в кабинете Зельеварения — не лучшая идея. А если бы они срисовывали девушек с журналов для взрослых? Хорошо, что это всего лишь кот... Здесь темно, утром посмотришь.

— Может быть, ты мне ответишь на вопрос, что я здесь делаю?

— О, ты на трибуне поймал Драко Малфоя, — усмехнулся слизеринец.

— Что за бред?

— Это правда. Он свалился на тебя с приличной высоты. Сегодня в нашей гостиной его хотели проклясть. Флинт даже сказал, что устроит ему темную за такую игру. Свалит все на гриффиндорцев, как обычно.

— И почему именно на меня... — вздохнул Гарри.

— Потому что есть люди и всякие существа, от которых только одни проблемы. И ты не избавишься от этих проблем, не избавившись от некоторых идиотов.

— Ты о чем?

— Иногда Авада Кедавра — единственный выход из ситуации. Можно убить себя, можно того, кто виноват в твоих бедах... Ладно, Поттер, я пойду. Виноград я принес, рисунок тоже, о том, как ты попал в Больничное крыло рассказал. Больше мне здесь делать нечего.

После ухода слизеринца Гарри отложил виноград на тумбочку и попытался присмотреться к рисунку. Дин Томас был неплохим художником, но сейчас оценить его творчество не представлялось возможным. Мальчик отложил и рисунок, решив посмотреть его завтра. Он завернулся в одеяло и еще некоторое время прислушивался, будто ожидая чего-то. Но комната оставалась такой же темной и тихой, только теперь Гарри понял, что находится здесь не один. На соседней кровати он слышал дыхание. Должно быть, Малфою тоже досталось. Так ему и нужно!

Поттер повернулся спиной к той кровати, где спал Малфой, и спустя некоторое время уснул. Но поспать спокойно ему не удалось. Вскоре он проснулся от ощущения, будто кто-то на него смотрит. Ощущения не подвели, и Гарри подскочил на кровати с мыслями о том, что администрации Хогвартса не мешало бы побеспокоиться об охране Больничного крыла.

— Ну, прям ночь неожиданных посетителей... — пробубнил себе под нос мальчик, — Что ты здесь делаешь, Добби?

Гарри сощурил глаза, чтобы лучше видеть. Своими глазами величиной с теннисный мяч домовик жалобно глядел на мальчика, и по его длинному острому носу бежала слеза.

— Гарри Поттер снова в школе, — прошептал он, — Добби предупреждал Гарри Поттера. Предупреждал! Ах, сэр, почему вы не послушали Добби?

— Что. Ты. Здесь. Делаешь? — зло зашипел Гарри, — Тебе было мало того, что ты устроил в доме моих родственников? Тебе было мало того, что ты закрыл барьер между платформами? Я видеть тебя не желаю!

Добби посмотрел на свои забинтованные руки. Гарри стало немного жаль сумасшедшего эльфа, но он постарался не думать об этом.

— Добби был ошарашен, когда узнал, что Гарри Поттер вернулся в школу, — он даже сжег обед хозяина. Добби так выпороли, сэр, так выпороли...

— Ты заслужил! Кто тебя просит лезть туда, куда не следует?

— Гарри Поттер должен вернуться домой! Добби думал, что попав в Больничное крыло...

— Что? Так это ты сбросил Малфоя с метлы? Ну, хоть что-то хорошее ты сделал! Или ты хотел убить меня таким изощренным способом? — мальчик внимательно посмотрел на домовика.

— Убить? — испуганно прошептал Добби, — Что вы, никто бы не умер, Добби все контролировал. Вам нельзя оставаться в школе. Здесь опасно!

— Я не вернусь к Дурслям! И здесь мой кот, если ты не знаешь!

— Добби знает. Но вам нельзя оставаться в школе. Добби помнит, как относились к домовым эльфам до падения Темного Лорда. Вы видите эту наволочку? Это знак позора, порабощения. Раньше к нам относились, как к отребью, как к крысам.

— Судя по твоей одежде, ничего не изменилось, — заметил Гарри.

— Вы не понимаете! Вы стали для нас символом борьбы за свои права! Сейчас в Хогвартсе будут происходить страшные события, они уже начали происходить. Тайная комната снова открыта и...

— Значит, она существует?

Домовик понял, что проговорился и сейчас на его лице читались противоречия: наказать себя или вести себя тихо, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

— Не спрашивайте Добби! Не спрашивайте! Страшные дела будут твориться в школе, Гарри Поттер должен уехать.

— Никуда я не поеду! Я уже сказал, здесь мой кот. Да я и не магглорожденный, к тому же. Зато моя подруга из семьи магглов и ей опасность будет грозить в первую очередь.

— Гарри Поттер готов отдать жизнь за друзей! — воскликнул домовик, — Как он отважен! Как храбр! Но он обязан спасти себя. Гарри Поттер не может...

— Прости, Добби! — прошептал Гарри, которому все это надоело, — Малфой! Малфой, проснись, идиот! Пожар!

Добби моментально исчез, щелкнув пальцами. Драко подскочил на соседней кровати, озираясь по сторонам.

— Что горит? Где пожар? — испуганно прошептал он, отчего Гарри развеселился.

— Твой дом горит, только что Добби сказал! Откуда у вас взялся этот бешеный эльф?

— Какой Добби? — никак не мог понять Малфой.

— Тихо!

В коридоре послышались шаги.

— Быстро ложись! — шепотом скомандовал Гарри, заваливаясь на подушку и укрывая ноги одеялом.

В палату, пятясь, вошел Дамблдор в длинном шерстяном халате и ночном колпаке, за ним — профессор МакГонагалл. Они внесли что-то вроде статуи и положили на свободную постель.

— Сходите за мадам Помфри, — шепотом попросил Дамблдор.

Профессор МакГонагалл прошла мимо кроватей, на которых притаились Поттер и Малфой, и вышла в коридор. Послышались взволнованные голоса, и в палату вместе с профессором МакГонагалл вошла мадам Помфри, торопливо натягивая кофту поверх ночной сорочки. Увидев статую, мадам Помфри ахнула.

— Что случилось? — спросила она шепотом у Дамблдора и склонилась над неподвижной фигурой.

— Новое нападение, — объяснил директор. — Мы с Минервой нашли его на лестнице.

— Рядом валялась гроздь винограда, — добавила профессор МакГонагалл, — должно быть, он шел навестить Поттера.

У Гарри по спине побежали мурашки, он слегка приподнялся, чтобы посмотреть, кто же еще нес ему виноград. Как раз вовремя, Дамблдор и МакГонагалл стояли спиной к кроватям и загораживали мадам Помфри. На кровати лежал Колин Криви. В руках у него был фотоаппарат, а в открытых глазах его застыл страх.

— Да, — ответила профессор МакГонагалл. — Подумать только... Не пойди Альбус вниз за горячим шоколадом, кто знает, что бы тогда...

Теперь все трое глядели на Колина. Дамблдор нагнулся, покрепче ухватил фотоаппарат и вырвал его из рук Криви.

— Может, он успел снять нападавшего? — предположила профессор МакГонагалл.

Дамблдор открыл крышку фотоаппарата: из камеры повалил дым, Гарри даже за три кровати почуял запах горелого пластика. Мадам Помфри отступила на шаг и растерянно прошептала:

— Надо же, расплавилась...

— Что же это значит, Альбус? — спросила профессор МакГонагалл.

— То, что Тайная комната действительно открыта, — ответил тот.

Мадам Помфри в страхе прижала ладонь ко рту. Профессор МакГонагалл вопросительно глянула на Дамблдора.

— Альбус, но кто же?..

— Вопрос не в том, кто, — не отрывая глаз от Колина, ответил Дамблдор, — а в том, как... Идем, Минерва. Сейчас мы ему не сможем помочь.

Дамблдор и МакГонагалл удалились. Бросив последний взгляд на оцепеневшего ребенка, следом за ними вышла и мадам Помфри.

— Ты это слышал, Малфой? — прошептал Гарри, после того, как дверь за школьной медсестрой закрылась.

— Я не глухой, Поттер! — огрызнулся Малфой, — Не судьба тебе поесть виноград.

— У меня на тумбочки есть еще гроздь... Будешь?

— Иди к Моргане! Зачем ты меня разбудил вообще?

— Я как чувствовал, что ты можешь пропустить что-то интересное!

— Что ты там говорил про Добби?

— Да я пошутил просто, — отмахнулся Гарри. Каким бы противным не был этот чокнутый домовик, мальчик не хотел, чтобы у него возникли проблемы, — Ну и как ты думаешь, кто этот наследник? Знаешь, у нас на факультете некоторые тебя подозревали. А я всегда говорил, что это полный бред. Такой жалкий человек, как ты, не может быть наследником Слизерина!

— Знаешь, у нас на факультете некоторые подозревали тебя. Я им говорил примерно так же.

— У тебя даже фантазии нет, говоришь то же самое, что и я! — сказав это, Гарри бросил в соседа по палате подушкой. Ответная подушка не заставила себя ждать.

* * *

— Дуэльный клуб — это здорово! — произнес Рон, читая объявление у входа в Большой зал, — Ты запишешься, Гарри?

— А кто ведет?

— Надеюсь, это будет профессор Флитвик, — ответил Невилл, — Раньше он был лучшим дуэлянтом в Британии. И не смотри на меня так, Дин, рост волшебника в дуэлях не имеет никакого значения.

— Я, пожалуй, тоже запишусь, — решила Гермиона.

— А тебе зачем? Ты же девочка? — спросил Уизли, после чего Грейнджер смерила его презрительным взглядом.

— Рон, Гермиона, запишите меня. Я вспомнил, что мне нужно сообщить МакГонагалл, что я остаюсь в школе на каникулы. Еще забуду, и мне придется ехать к Дурслям.

— Хорошо, дружище, — Рон стукнул Гарри по плечу так, что Гарри захотел ударить его еще сильнее в ответ. Ну, хоть бы научился свою силу рассчитывать, что ли!

Но вместо кабинета декана Гриффиндора, Поттер направился на восьмой этаж.

— Хочу поговорить с Матроскиным. Хочу поговорить с Матроскиным. Хочу поговорить с Матроскиным, — прошелся он перед гобеленом с троллями в балетных пачках.

В этот раз Выручай-комната почему-то приняла облик Больничного крыла. Даже Колин Криви обнаружился на одной из кроватей. Матроскин спал на соседней.

Гарри подошел к Криви, потрогал его руку. Холодная! Наверно, температура тела при оцепенении понижается на несколько градусов. Он боялся гладить Матроскина в таком состоянии, но в кабинет МакГонагалл наведывался регулярно. Профессор тактично оставляла его одного, и он подолгу смотрел на кота. Но теперь, когда он потрогал руку Криви, ему стало не по себе. Должно быть, такими холодными бывают только мертвецы...

"Матроскин! Мне страшно! — обратился он к иллюзии живого кота, — Ты сейчас, наверно, такой же холодный..."

"Я не жалуюсь. Более того, я понятия не имею, как я себя чувствую", — лениво отозвался кот.

Гарри погладил Матроскина. Живой, пушистый.

"Если ты здесь, значит, ты еще жив?"

"Убить меня вообще трудно. Я неуловимый мститель!" — гордо произнес кот.

"Я хочу с тобой посоветоваться..."

"Мог бы и с зеркалом поговорить. Эффект был бы таким же!"

"Знаю. Но я бы чувствовал себя по-дурацки. А если бы кто-то услышал... У меня из головы все никак не выходит тот виноград".

"Я не люблю виноград, это же не мясо!" — Матроскин перевернулся на живот и потянулся на белых простынях.

"Да это сейчас не важно. Эмэт принес мне виноград. Криви тоже нес мне виноград, правда, у него это не вышло. Есть ли между этим какая-то связь?"

"Возможно. Ты считаешь, что Лонджиус может быть наследником Слизерина?"

"Ну не Малфой же им является, в самом деле! Кстати, Дин очень хорошо нарисовал тебя! А Финниган оживил картину так, что теперь ты на ней забавно зеваешь. Хочешь, покажу?"

"Да я уже видел. Передавай им мое кошачье спасибо".