Женские мелочи (гет)

— Это было здорово! Ты супер!

Мужчина довольно потягивается и поправляет под головой подушку. Неспешно берет часы с прикроватной тумбочки.

— Черт! Мегги уже, верно, с ума сходит.

Дэн с вздохом поднимается, начинает торопливо одеваться, застегивает рубашку и тут бросает виноватый взгляд на женщину в постели:

— Роди, не обижайся, ладно...

— Не буду.

— Ты супер, — убежденно повторяет он. Наклоняется, быстро целует ее в щеку, затем — в шею, ключицу, присаживается на край кровати, одной рукой гладит плечо подруги, другой стягивает с нее тонкое одеяло:

— Подождет, — решает он о жене, но Роди решительно отодвигается:

— Мегги привет от меня.

Дэн останавливается, смотрит на Роланду, потом на циферблат и поднимает с пола носки:

— Увидимся на следующей неделе?

— Нет. Учебный год начинается. До Рождества в Лондон уже не выберусь.

Небольшое сожаление о предстоящей разлуке быстро уступает место вопросу насущному:

— Присмотришь за Энтони?

— Без проблем.

— Мегги боится, как бы он не связался с какими-нибудь оболтусами.

— Без проблем. Я присмотрю.

— У него есть шанс попасть в команду?

— Это капитан решает. А летает он... неплохо, уверенности только не хватает... Дэн, твой сын попал в Когтевран не для того, чтобы подставлять голову под бладжеры.

— Мегги тоже так считает.

— Вот видишь.

Упоминание о жене заставляет мужчину поторопиться, но уходить ему не хочется:

— Сказать, чтобы тебе подали чай в номер?

— Не нужно. Достань сигареты у меня в сумке. Бросай, я поймаю.

Дэн, не глядя, опускает руку в объемистую сумку, пытаясь нашарить пачку сигарет, вдруг пальцы натыкаются на что-то металлическое, холодное, круглое...

— Ого, что это? — Дэн вытаскивает на свет медальон на цепочке. Украшение серебристо поблескивает, желтоватые камни на крышке сплетаются в инициалы...

Роланда резко вскакивает с кровати, одеяло летит на пол, не прикрываясь, она подбегает к любовнику, вырывает из его рук цепочку, накидывает ее себе на шею. Медальон она сжимает так, что белеют костяшки пальцев.

Дэн ошарашен этой реакцией:

— Подарок?

— Наследство. От троюродной бабушки.

— Врешь.

— Вру, — с вызовом соглашается она

Что-то в поведении Роди непривычно для Дэна: она, как всегда, порывиста, решительна... но он никогда не видел в ее глазах такой... такой обреченности? Ему становиться неуютно, неловко, все срочно нужно превратить в шутку. Он становиться в позу, протягивает к подруге руки со скрюченными пальцами и завывает:

— О, коварная! Кто тот мерзкий негодяй, преступный злодей, подлый обольститель и все такое разное, кто похитил у меня твое сердце?

— Ревнуешь? — Роланда принимает его игру.

— Ужасно! Безумно и... и...

— Врешь.

— Вру, — теперь его очередь согласиться. Он совсем по-дружески целует Роди в щеку. В конце концов, то, что есть между ними, это — дружба... и иногда немного секса. Но главное — дружба. Ну, узнай он, что кто-то из ребят завел себе подружку или женился... вот и Роди... она тоже «свой парень», и имеет такое же право впустить в свою жизнь еще кого-то кроме него... а что не рассказала — так она вообще не любит трепать языком, за это парни ее и уважают. Все нормально.

— Встретимся как-нибудь?

— Обязательно.

— Пока, — в дверях Дэн оглядывается и улыбается Роланде, привычным движением показывает ей два кулака с поднятыми вверх большими пальцами, потом легонько ударят их друг о друга. Роди кивает и повторяет его жест.

* * *

Дэн трансгрессирует прямо у крыльца, шумно открывает дверь, громко топает в прихожей:

— Мегги, я дома!

Полноватая женщина выходит из кухни, вытирает руки об передник. На фоне пестрых обоев, многочисленных рамочек с вышитыми цветами сама хозяйка в застиранном домашнем платье смотрится блекло. Она встречает мужа, недовольно поджав губы, оглядывает ревниво, кажется, даже принюхивается:

— И где это ты задерживаешься?.. И с кем? На работе сказали, что ты ушел два часа назад.

Тот отвечает ей с беспечной улыбкой, ему почти не приходится врать:

— Встретил в Косом переулке Роди, Роди Хуч, выпили пивка и потрепались о квиддиче, ребятах. Она передает тебе привет. Я попросил ее присмотреть за нашим охломоном. Она обещала.

Морщинки разглаживаются, Мегги торопливо накрывает на стол, слова сыплются быстро, как горох, она не ждет ответа — привычные фразы в банальной ситуации:

— Роланда? Спасибо, ей также... Энтони — не охломон... Очень мило с ее стороны... Как она?.. Сто лет ее не видела.

— Ну, а где вы встретитесь? — Дэн уже сидит в кресле и просматривает газету, — ты не ходишь на квиддич, а она — на ваши дамские чаепития.

При упоминании о чаепитиях женщина на минутку замирает, что-то обдумывая, приняв решение, улыбается:

— А это неплохая мысль. Давай пригласим Роланду на чай в пятницу, позовем кузена Арчибальда...

— Арчибальда?

Мегги немного обидно, что муж не понимает сразу ее замечательный план:

— Им стоит познакомиться...

— С кузеном Арчибальдом? — Еще раз уточняет Дэн.

— Ей тридцать пять, и у нее никаких перспектив.

— А вдовец-бухгалтер с ишиасом — это перспектива?

— А ей есть из кого выбирать?

— Ну, не знаю... ребятам из команды она нравилась... тогда девчонки не очень-то в квиддич играли, а она была классным вратарем: все поле видела, и реакция мгновенная, под мяч бросалась — ничего не боялась... на нее парни из других команд тоже заглядывались...

— Это было двадцать лет назад, — Мегги приводит железный аргумент и добавляет, — может, и заглядывались, а в Хогсмид никто не приглашал.

— Дураки были, — просто отвечает Дэн.

— А ты? — Она подозрительно поглядывает на мужа.

— Нет, я был умный: я ходил в Хогсмид с тобой.

Мегги счастлива...

...Вечером Дэн лежит в постели и привычно, лениво ждет, пока жена расчешет волосы и положит на лицо толстый слой розового крема... Мегги, как обычно, чуть сутулится перед зеркалом, но сегодня это почему-то ему неприятно...Он вдруг замечает, что жена обрюзгла, потолстела, расплылась, перед глазами встает поджарая фигура подруги.

— А Роди, — вдруг неожиданно вырывается у него. На недоумевающий взгляд жены он быстро отвечает слишком беззаботной улыбкой, — так, вспомнил вдруг, она встречалась... ну, тогда в школе... я видел ее несколько раз с одним парнем... из Слизерина... пожалуй, не стоит приглашать кузена Арчибальда...

* * *

Роланда отходит от двери, чтобы не смотреть на смятую постель, сразу идет в душ. За номер заплачено до завтрашнего утра, но она не собирается задерживаться. После прохладной воды — хозяин мотеля явно экономит — Роланда, чтобы не озябнуть, растирается сероватым гостиничным полотенцем, быстро натягивает мантию. Цепочка цепляется за воротник. Роди осторожно поправляет ее, пальцы бережно скользят по поверхности медальона, гладят знакомые буквы его имени. Чуть слышно щелкает замочек, створки медальона приоткрывается — внутри портрет, но Роланда не будет смотреть: она и так помнит его... и то утро перед игрой, когда он просто вложил ей в ладонь свой подарок и пожелал удачи. Тогда она лишь мельком взглянула на изображение — он был с ней, рядом... а потом она часами вглядывалась лицо на портрете, но это не могло заменить тепла его рук, прикосновения его губ... Роланда упрямо закусывает нижнюю губу и жесткими ладонями трет лицо.

Она давно не плачет... Даже о нем. Тем более о нем. Ведь заплакать — это признать, что он умер. А он... просто пропал. А пропал — значит, потерялся. А потерялся — значит, может найтись. Роланда крепко сжимает медальон, буквы впечатываются ей в ладонь: «R.A.B.»