План Мародера (джен)

Северус покосился на Блэка, который шёл рядом с ним к подземельям Слизерина.

Он не хотел этого признавать, но Блэк мастерски провёл переговоры с директором. Он выторговал ему и Поттеру отдельные апартаменты в стенах замка как соревнующейся команде в составе Турнира. Блэк согласился, чтобы Люпин остался в резиденции Блэков в Хогсмиде, но вряд ли для них это было серьёзной уступкой. Альбуса также убедили, что Блэку необходимы их личные домовики вместо школьных для их приватности и безопасности.

Они договорились, что Поттер будет завтракать и ужинать с Блэком, но обедать со всеми. Ему разрешили играть в квиддич, но не в команде факультета, поскольку официально он больше не являлся учеником Хогвартса и вообще не мог быть допущен к играм из-за Турнира. Блэк договорился, чтобы друзьям и союзникам Поттера разрешили время от времени ужинать в их апартаментах при заведомом уведомлении декана соответствующего факультета.

Также успешно закончились переговоры по поводу индивидуального учебного плана Поттера: у него будут частные занятия с Грюмом, Минервой и Филиусом три вечера в неделю. Поттер будет, как и прежде, ходить на остальные занятия четверокурсников, а также на занятия по Рунам с пятикурсниками. При этом у него будет достаточно свободного времени для подготовки к заданиям Турнира.

Блэка также будут посвящать в меры безопасности во время заданий. Этот вопрос был проблематичным, потому что, очевидно, некоторые меры будут выдавать суть заданий. Но Блэк согласился положиться на слова Грюма о том, что ему следует знать, а что — нет. Северус полагал, что такое доверие к Грюму вызвано тем, что когда-то тот тренировал Блэка.

Но в целом, Блэк получил всё, что хотел.

Мастерски.

И так по-слизерински.

Просьба Северуса проводить его, чтобы он мог передать письмо Поттера Драко, также намекала на политический курс в сторону Слизерина: Северус знал, как воспримут студенты его факультета тот факт, что их декан, раскрытый двойной шпион, был замечен в компании лорда Блэка. От его внимания не ускользнуло также и то, что такой визит повысит авторитет юного Малфоя в глазах чистокровных сокурсников.

Было легко забыть, что гриффиндорский враг, терроризирующий Северуса в школе, был воспитан в лучших традициях слизеринцев, как и сам Северус. Это сходство в их воспитании вызывало раздражение, потому что единственным отличием между ними было то, что Блэк прошёл против системы и подружился с Поттером…

А Северусу когда-нибудь приходило в голову воспротивиться и последовать за Лили?

Северус раздумывал над этим вопросом, молча подводя Сириуса к портрету, охраняющему общую гостиную Слизерина.

До Хогвартса Северус пару раз допускал мысль, что Лили не попадёт в Слизерин — она была слишком эмоциональной и бесстрашной при отстаивании того, что было ей важным, — но при этом он думал не о том, чтобы последовать за ней, а чтобы убедить её в привлекательности Слизерина, хоть и знал, что слизеринкой ей не бывать. Теперь он с тоской размышлял о том, что было бы, если бы она попала в Равенкло: возможно, он бы решился поспорить с сомневающейся Шляпой и предпринять свой собственный мятеж. Но она не попала в Равенкло, и в свои одиннадцать Северус предпочёл бы отдать на отсечение свою ведущую руку, чем добровольно попроситься в Гриффиндор.

Если бы это произошло, была бы Лили до сих пор жива? Ему никогда не узнать.

Когда Северус с Блэком вошли в общую гостиную, там резко установилась тишина. Взгляд последнего почти с презрением окинул собравшихся и остановился на Драко, который с трудом пытался скрыть удивление. Он быстро поднялся и подошёл, слегка склонив голову в знак уважения Сириусу, как к главе рода Блэков.

— Дядя.

— Племянник, — ответил Блэк аналогичным нейтральным тоном. — Твои мать с отцом передают тебе сердечный привет. — Он достал из кармана мантии письмо. — Это тебе от Гарри.

И таким образом Блэк давал всем собравшимся понять, что он признаёт место Драко на семейном древе: Малфои были частью окружения Блэков и знали о его действиях, а отношения между Драко и Гарри быстро развивались, причём с его одобрения.

Северус мельком окинул гостиную взглядом, подмечая реакцию присутствующих, выдающую их личную и семейную преданность.

— Профессор Снейп, — обратился к нему Блэк, — мог бы я переговорить в более приватной обстановке с Драко и другими слизеринцами, связанными с родами Блэков и Поттеров?

Тут же образовалась небольшая группка из Нотта, Забини, Гринграсс и первокурсницы Марши Рикетт.

— Конечно. — Тёмные глаза Северуса вновь обследовали гостиную. — Прошу, следуйте за мной в мои апартаменты, лорд Блэк.

И таким образом он сам выражал свою поддержку роду Блэков — в нём возникло чувство удовлетворения при виде некоторых побледневших лиц. Плюсом шпионской деятельности было то, что ты всегда знаешь, кто побеждает. Его не беспокоила невозможность возвращения к Тёмному Лорду — если тот когда-нибудь задастся вопросом его преданности, он заявит, что налаживал связи для своей шпионской деятельности. Но это вряд ли произойдёт — Тёмный Лорд окружил себя горсткой самых преданных последователей, и Северус не думал, что к нему обратятся до того, как Лорд вернёт себе силы.

Они вышли из общей гостиной и миновали несколько коридоров по пути к апартаментам Северуса. Он проводил всех в гостиную. Почти все подростки втиснулись на широкий диван, кроме Драко и Нотта, которые остались стоять, чтобы выглядеть более достойно, и Северус это оценил.

— Гарри в порядке, — начал Блэк. — Он вернётся в Хогвартс перед церемонией взвешивания палочек и продолжит обучение в школе, но официально он не будет являться студентом Хогвартса, — он сцепил пальцы за спиной. — Род Поттеров и Блэков займёт здесь апартаменты. Гарри будет жить со мной.

Северус заметил самодовольное выражение лица Нотта — он явно догадывался о подобном развитии событий.

— Драко, — обратился Блэк, — мы приглашаем тебя к себе как члена рода Блэков. Однако, я полагаю, что, если ты останешься в Слизерине, это будет полезно роду.

— Я с вами согласен, — спешно сказал Драко.

Блэк кивнул и обернулся к Нотту.

— Тео, мы предлагаем тебе то же самое, как члену рода Поттеров.

Нотт наклонил тёмную голову.

— Спасибо, лорд Блэк, но я считаю, что остаться в Слизерине будет полезнее для рода Поттеров.

Блэк вновь кивнул, явно не удивлённый ответом. Он указал рукой на остальных.

— Гарри благодарит всех вас за вашу поддержку во время оглашения чемпионов, — он внимательно их всех осмотрел. — Я присоединяюсь к нему. Вы показали силу духа и преданность, когда поднялись в поддержку Гарри. — Он заглянул каждому в глаза, будто желая с каждым установить связь. — Мы этого не забудем.

— Можно спросить, какую стратегию вы выбрали для Турнира? — вежливо спросил Нотт.

Блэк усмехнулся.

— Гарри намеревается победить.

Слизеринцы обменялись довольными взглядами.

— Вам следует знать, что это, вероятно, разозлит его врагов, — прямо сказал им Блэк. — На факультете для вас всё может усложниться, поэтому вы должны помнить, что при необходимости у вас есть защита моего рода и рода Поттеров.

Северус прочистил горло.

— Вы также можете обратиться ко мне при возникновении трудностей.

Он оказался в центре внимания и напрягся, почувствовав на себе оценивающий взгляд Блэка.

— Вы можете довериться профессору Снейпу, — спокойно сказал Блэк, смотря Северусу прямо в глаза. — Как я доверяю ему вашу безопасность. Он защитит вас, если меня не будет рядом.

Северусу пришлось задействовать каждую частичку своей хитрости, чтобы проигнорировать неискренность поддержки Блэка. Слизеринцы кивнули, и Северус не сомневался, что они при первой же возможности расскажут родителям о том, что Блэк его поддерживает.

— На этом всё, — быстро закончил встречу Блэк. — Я дам вам знать через Драко, когда мы с Гарри вернёмся в Хогвартс.

Последовали прощальные церемонии, и вскоре они с Блэком остались одни.

— Не жди, что я буду благодарить тебя за рекомендацию, — фыркнул Северус, стараясь скрыть своё недовольство.

Блэк приподнял бровь.

— И в мыслях не было. Мне бы тогда пришлось благодарить тебя за то, что ты намекнул аврорам о планах Рабастана и Крауча-младшего на коттедж у моря.

Северус хмыкнул.

— Мне следовало сразу же отправиться к целителю, как только я понял, что спрятанные воспоминания могут раскрыть личность того, кто угрожает Поттеру, — натянуто сказал он. — Моя информация может быть незначительной и запоздалой.

— Будем надеяться на лучшее, — ответил Блэк. Он махнул рукой в сторону двери. — Мне нужно ещё зайти в Гриффиндор, чтобы доставить остальные письма Гарри.

— Полагаю, ты знаешь, куда идти, — сухо ответил Северус.

Губы Блэка изогнулись в подобие улыбки, и он направился к выходу.

Северус смотрел ему вслед, про себя удивляясь тому, что у них вышел вполне цивилизованный разговор.

Он понял, что между ними что-то изменилось. Возможно, их новое мирное соглашение было из-за ночи Хэллоуина, когда Северус впервые предложил свою помощь из-за желания защитить Поттера, а не из-за обещания, данного Альбусу Дамблдору под давлением и от чувства вины. И тогда он впервые признал тот факт, что Гарри Поттер был столько же сыном Лили, как и Джеймса Поттера, и для её духа не было ничего важнее защиты сына. Или же причина была в том, что Блэк принял помощь Северуса, поскольку явно был готов сделать всё возможное, чтобы защитить мальчика, которого доверили ему Джеймс и Лили, и Северус видел, что они сделали правильный выбор — в голове на мгновение всплыло воспоминание о том, как Блэк заботился о Поттере.

Или же улучшение их отношений могло быть вызвано тем, что Северус наконец признал правду — в смерти Лили был виноват он, а не её ребёнок. Северус размышлял об этом с мрачным сожалением.

Но какова бы не была причина, Северус был доволен результатом. Он сомневался, что они с Блэком когда-нибудь смогут быть друзьями, но что-то внутри успокоилось от мысли, что Северус сыграет свою роль в поражении Тёмного Лорда, и, возможно, в некотором роде ему удастся искупить свою вину… хотя бы немного.

Искупить вину — наконец извиниться перед Лили за то, что выбрал Слизерин вместо того, чтобы последовать за ней; за то, что променял их дружбу на Тёмного Лорда и его байки; за то, что рассказал Тёмному Лорду о пророчестве и навлёк на неё смерть; за то, что проецировал своё чувство вины и ненависть к себе на её сына, ради которого она отдала свою жизнь.

— Я пытаюсь стать лучше, Лили, — прошептал Северус в пустоту комнаты.

Едва заметный аромат наполнил комнату, заставляя его в шоке развернуться.

Лилии. Он чувствовал их запах...

Сердце бешено стучало в груди. Он вдыхал слабый аромат, пока тот не исчез — отчасти он был уверен, что это лишь игра воображения, но отчасти зачарованный мыслью, что это было на самом деле — что его не забыли… и что он наконец заслужил её одобрения.

Северус резко сел, положил руку на колотящееся сердце и закрыл глаза. Эмоции внутри бурлили.

— Я не подведу тебя вновь, мой друг, — тихо пообещал он. Он будет защищать её сына вместо неё и по своей доброй воле.

o-O-o

5 ноября, 1994

“Дорогая Гермиона,

Спасибо за письма и план тренировок, он очень хорош. Все считают, что мне нужно знать больше заклятий. Нам необходимо это обсудить, поскольку Ремус тоже составил мне план (Сириус говорит, что он Мародёрская версия тебя), так что было бы неплохо сравнить их и прийти к общему решению. Я хочу победить в Турнире, если получится, или, по крайней мере, сделать всё, что в моих силах.

Я чувствую себя гораздо лучше, но всё ещё быстро устаю. Доктор Джордан думает, что я израсходовал много магической энергии, когда так долго противился обязательству. Она сказала, что я могу вставать и понемногу чем-то заниматься, поэтому я думаю начать с домашней работы, которую принесла мне профессор МакГонагалл.

Я вернусь в Хогвартс. Ну, Сириус обсуждает это с директором, и я полагаю, что скоро вернусь.

Надеюсь, у вас с Роном и Невиллом всё хорошо. Судя по твоим письмам, последняя неделя в Хогвартсе была странной. Не могла бы ты удостовериться, знает ли Седрик, что я считаю его прекрасным чемпионом от Хогвартса? В прессе говорят об этом какую-то чушь.

Рон написал, что рассказал тебе о том, что я хотел пригласить тебя на свидание, и он написал, что ты согласилась, и я очень рад! Но у меня на самом деле был целый план, как сделать всё должным образом, и я всё же хотел бы воплотить его в жизнь, если ты не возражаешь? Надеюсь, что нет.

Скоро увидимся (надеюсь)!

С любовью, Гарри”.

Гермиона снова и снова перечитывала письмо, сидя на кровати и скрестив ноги. Восходящее солнце только начало освещать комнату. Гермиона сложила письмо и спрятала между страницами книги по медитации. Голова шла кругом от последнего параграфа. Он хотел должным образом пригласить её на свидание. Что значит, это правда. Она ему нравилась! Она издала счастливый вздох.

Это едва не заставило её забыть остальное — магическое истощение Гарри, а также неизбежный Турнир, в котором он обязан участвовать, подвергая свою жизнь смертельной опасности. Но радость от мысли, что Гарри пригласит её на свидание, когда вернётся в Хогвартс, нейтрализировалась серьёзным беспокойством, скручивающим все её внутренности.

Прикусив губу, она обдумывала прочитанное о Турнире и его заданиях. По словам Сириуса, Волдеморт изменил относительно безопасные задания на опасные, но самые основные параметры Турнира и испытаний были не затронуты.

Так вот, традиционно в первом задании должно фигурировать волшебное существо. В некотором роде это даже к лучшему, поскольку Гарри прекрасно удавалось найти подход к ним — казалось, у него было своеобразное родство с ними. Но Гермиона сомневалась, что задание будет заключаться в таком простом требовании, как прокатиться на гиппогрифе — это было одним из заданий в одном их предыдущих Турниров. В других задействовали единорога, дракона, а в некоторых требовалось взять в руки опасных магических змей. Зная Волдеморта, самым очевидным вариантом были бы змеи, но по той же причине он, скорее всего, их не выберет.

Она коснулась края письма и задалась вопросом, что по этому поводу думал Гарри. Догадался ли он о волшебных существах? Она не могла дождаться его возвращения, чтобы обсудить это с ним.

— Письмо от Гарри? — прервал её размышления голос Лаванды с поддразнивающими нотками. Гермиона и не заметила, как соседки проснулись и начали ходить по комнате. Щёки залились румянцем, но она кивнула.

— Сириус принёс его вчера вечером, когда приходил поговорить.

— Как хорошо, что Гарри возвращается! — сказала Лаванда, плюхаясь на кровать Гермионы.

Рон объявил об этом, как только за ним закрылась дверь в общую гостиную. Тут же раздались радостные возгласы. Все немного расстроились, когда узнали, что Гарри не вернётся в общежитие, а будет жить со своим опекуном в личных апартаментах, поскольку официально не будет считаться студентом Хогвартса до конца учебного года из-за Турнира. Гермионе предложили жить вместе с ними как спонсируемой дочери рода Блэков, но она отказалась. По её мнению, Сириус хотел, чтобы у Гарри было место вдали от остальных учеников, а также место, где они могут побыть вдвоём — Гермиона не хотела это портить. Кроме того, если они с Гарри начнут встречаться и при этом жить в одних апартаментах, это вызовет волну слухов.

Кроме того, ей нравилось жить в общежитии. На прошлой неделе она провела много времени вместе с Лавандой и Парвати, и, к удивлению Гермионы, ей это понравилось. Девочки слишком много сплетничали, по её мнению, а на их взгляд она сама слишком много думала об учёбе, но теперь они более терпимо относились к отличиям друг друга. Возможно, они просто повзрослели.

— Ты рано встала, — заметила Лаванда, зевая.

Кивнув, Гермиона взглянула на часы.

— Перед завтраком назначена встреча альянса. Мы будем в кабинете Роберта и Натали. — Она задумчиво оглядела Лаванду. — Вы с Парвати не хотите пойти со мной?

— Мы же не в альянсе, — ответила та, широко раскрыв глаза.

Гермиона пожала плечами.

— Луна придёт в качестве друга Гарри, хотя её семья не состоит в альянсе. Как и Уизли. И вы тоже его друзья, поэтому можете прийти.

Лаванда мило улыбнулась и потянулась, чтобы взять Гермиону за руку.

— Спасибо, — сказала она и, покосившись на кровать Парвати, вздохнула. — Но я вынуждена отказаться, поскольку Парвати убъёт меня, если я сейчас разбужу её или если пойду без неё. — Она вновь посмотрела на Гермиону. — Но ты же потом расскажешь мне всё?

— Да, — пообещала Гермиона и соскользнула с кровати, засунув книгу в сумку, после чего направилась в общую гостиную, где они с Роном и Невиллом договорились встретиться.

Ей пришлось их подождать, но благодаря этому она смогла вновь перечитать письмо. Когда мальчики появились, она тщательно спрятала его обратно и задалась вопросом, что Гарри написал им, разглядывая их.

Первым спустился Невилл, вышагивая твёрдой походкой с задранным вверх подбородком. Гермиона знала, что он стал более уверенным этим летом и сбросил часть той неловкости, которая была его главной отличительной чертой всё то время, что она его знала. Это проявлялось в его магических способностях, в новых тесных знакомствах с Блейзом, а также в свиданиях с Ханной. Но лишь на прошлой неделе она осознала, что в нём проявляется тот мужчина, которым он скоро станет — влиятельный лидер с политической хваткой, о которой Гермиона могла лишь мечтать. Он установил линию поведения всего альянса Поттеров — полная и безусловная поддержка Гарри, но также уважение к другим чемпионам.

Рон спустился следом за Невиллом. В его походке также чувствовалась твёрдость, лицо в веснушках выражало непримиримость, вместо обычного прежде добродушия. И как в случае с Невиллом, в нём также проявлялся мужчина — верный и внимательный друг. Он поддерживал её и защищал — частично из-за того, что, как он сам шутил, Гарри с ума сойдёт, если он не будет за ней присматривать, но в нём чувствовалась искренняя забота. Он также поддерживал Невилла в его роли лидера, своего рода замещая отсутствующего Гарри. И то, с каким спокойствием он воспринял главенство Невилла, говорило о том, как сильно повзрослел Рон.

Гермиона встала, чтобы поприветствовать их, и задалась вопросом, видят ли и они её изменения. Она теперь обрела спокойную уверенность, благодаря которой ей больше не требовалась блистать знаниями при любом удобном случае, чтобы понравиться всем. Она спокойно реагировала на возражения и признавала, что может ошибаться из-за культурных различиях маггловского и магического миров. Видели ли они в ней ту женщину, которой она становилась — уверенной и умной, которая чувствовала себя как рыба в воде в обоих мирах; привлекательной женщиной, которая способна обратить на себя внимание такого человека, как Гарри.

Они вышли из гостиной, шагая в ногу. Рон подтолкнул Гермиону локтём.

— Хорошее письмо?

Та улыбнулась и кивнула.

— А у тебя?

— Ага, — кивнул Рон, — здорово получить весточку от него.

— Верно сказано, — заметил Невилл. — Действительно здорово получить от него письмо. — В его голосе сквозили нотки облегчения, и Гермиона предположила, что Гарри одобрил действия Невилла в отношении Турнира.

Когда они вошли в небольшой кабинет старост, им пришлось немного потесниться.

К удивлению Гермионы, несмотря на ранний час, многие участники альянса Поттеров пришли на встречу. Но прошлым вечером был большой поток почтовых сов, и, скорее всего, многим из них велели прийти родители.

Сьюзан и Ханна помахали гриффиндорскому трио со стороны камина, где их было легко заметить. Гермиона быстро кивнула Драко, сидящему в углу с Забини и Гринграсс. Нотт был рядом с Джереми Бранстоун и Майклом Корнером, которые склонились друг к другу, что-то тихо обсуждая.

Невилл прочистил горло, и в кабинете установилась тишина.

— Роберт, если ты не против… — он покрутил пальцем вокруг. Староста сразу понял намёк и установил чары конфиденциальности.

— Хорошо. Что ж, перво-наперво, Гарри благодарит всех за вашу поддержку. Он говорит, что его крайне подбодрила мысль, что мы на его стороне, — начал Невилл.

Гермиона заметила, как многие лица засветились самодовольством, и мысленно похвалила Гарри и Невилла за их удачное начало разговора — все почувствовали себя важными и ценными.

— Некоторые из вас, возможно, слышали от родителей, что Гарри решил взять быка за рога и полностью посвятить себя Турниру. — Невилл внимательно оглядел кабинет. — Он считает, что это лучший способ противостоять Волдеморту. Это даст ему понять, что Гарри так просто не запугать и он намерен бороться.

— Он ведь не надеется победить? — скептично отозвался Майкл.

— Я считаю, что он способен, — заговорила Лидия.

Гермиона едва не поморщилась. Рядом с ней стояла смущённая и подавленная Джинни.

— Как и я, — добавил Конор Сапворти, мрачно смотря на Майкла. — Гарри могущественный и умный.

Майкл выставил вперёд руки, будто сдаваясь.

— Я лишь говорю, что он соревнуется с такими, как Крам и Диггори, и, скорее всего, француженка не так проста, раз уж её выбрали.

Натали Уоррен покашляла, привлекая к себе внимание.

— Майкл не так уж неправ.

— Кубок выбрал Гарри, — мечтательным голосом заметила Луна. — Он считает его достойным, иначе он бы никого не выбрал со стороны Света.

— Значит, кубок считает, что у него есть шанс на победу? — спросила Хизер Белби, шестикурсница Равенкло. — Тогда это логично.

— Гарри может победить, — твёрдо заявил Рон. — Вы знаете хоть кого-то, кто сражался с василиском или Тёмным Лордом и выжил? Не думаю.

— Ну, исходя из этого, я бы не стал ставить против него, — сухо заметил Блейз.

Раздались смешки.

— Я согласна с Роном, — вклинилась Гермиона. — Гарри хорошо справляется в подобных ситуациях, и у него больше опыта, чем у остальных. Их единственное преимущество — они более продвинуты в чарах.

— Что он может исправить с помощью тренировок, — добавил Невилл. — И тут мы можем ему помочь, ну, по крайней мере, старшекурсники.

— Действительно, — задумчиво согласился Роберт. — Мы можем учить его дуэлингу или быть оппонентами, когда он оттачивает какие-нибудь продвинутые чары.

— Согласна, — бросила Натали, твёрдо кивнув, — мой отец предложил это в своём письме.

— И это наводит нас на хорошую мысль — нужно сотрудничать со взрослыми, — твёрдо сказал Роберт. — Полагаю, у лорда Блэка уже разработан план тренировок?

— Гарри намекнул на это в своём письме, — призналась Гермиона.

Тео взмахнул рукой.

— Всё же, согласно истории Турнира, Поттер должен сам начать тренировки и решить, от кого принимать советы. Полагаю, он скорее доверится словам лорда Блэка, но и нас вряд ли станет игнорировать.

— Логично. Гарри также написал, что поищет информацию и составит объединённый план, — сказала Гермиона.

— В общем, если наш план будет отличаться от плана наших родителей и опекунов, неплохо знать, что Поттер всё равно его рассмотрит, — заметила Дафна.

— Отец заметил, что, скорее всего, они передадут нам результаты своих поисков, — сказала Сьюзан.

— И именно в поиске информации смогут пригодиться те, кто не столь продвинут в чарах, — подтвердил Невилл. — Было бы неплохо создать свою группу исследователей, которая будет взаимодействовать со взрослыми и их данными.

— Грейнджер следует поставить во главе, — сказал Тео. — Готов поспорить, ты уже перерыла гору информации, к тому же Поттер привык к этой твоей роли.

Щёки Гермионы порозовели, она кивнула.

— Я буду рада возглавить исследовательскую группу.

— Тогда те, кто желает в этом помочь, следует записаться у Гермионы после собрания, — сказала Невилл. — Остальные могут помочь советами и...

— Ему понадобится группа поддержки, — перебила Лидия, откидывая назад длинные волосы, и дерзко уставилась на окружающих.

— Не так уж она неправа, — заметил Джереми, тогда как остальные посмотрела на неё с раздражением. — К Гарри будет приковано много внимания — не всегда в хорошем ключе. Мой отец поможет с прессой вне школы, но Гарри понадобится по меньшей мере группа поддержки во время заданий, и, возможно, некоторые знаки поддержки в школе.

— Например, значки в поддержку Гарри в качестве лучшего чемпиона? — предложил Драко.

— Может быть, что-то менее вызывающее, — нахмурившись, сказал Джереми. — Мы же не хотим разозлить своей грубостью поклонников Диггори.

— Возможно, будет достаточно тонкого красно-золотого браслета? — предложила Ханна. — Можно было бы к некоторым добавить также жёлтый и чёрный для тех, кто поддерживает оба факультета, как мы со Сьюзан.

— Звучит неплохо, — сказал Невилл и улыбнулся своей девушке для тренировок. — И Гарри также хотел передать, что считает Седрика достойным представителем Хогвартса и не возражает, если мы будем болеть и за него.

Захария Смит фыркнул.

— Он, может, и не возражает, но что думает о нём Диггори? Его самые преданные фанаты в Хаффлпаффе болтают всякие глупости, хотя многие из них просто цитируют отца Диггори из газеты — что Гарри жадный до внимания и чокнутый.

Сьюзан кивнула.

— Многие переходят всякие границы, но Диггори не пытается их заткнуть.

— Тут две проблемы, — мрачно сказал Невилл, — во-первых, кто-то должен поговорить с Седриком.

— Я этим займусь, — сказал Роберт. — Будучи чемпионом Хогвартса, он своего рода занимает схожую позицию со старостами — он представляет всю школу и то, что он позволяет своим фанатам говорить гадости о Гарри — неприемлемо.

— Хорошо, — кивнул Невилл. — Тогда решить вторую проблему можно активным развенчиванием слухов внутри наших факультетов, буквально каждый день.

Драко махнул на него рукой.

— Мы уже занимаемся этим в Слизерине, но и другие факультеты должны поступать так же.

Рон вздохнул.

— Гриффиндор в подавляющем большинстве за Гарри, но нам всё равно приходится разбираться с ложной информацией и всё разъяснять.

— Я бы мог заняться этим в Равенкло, — предложил Джереми.

— А я в Хаффлпаффе, — добавил Роберт.

— Думаю, нужно назначить главного, — сказала Сьюзан, — но мы все можем внести свою лепту.

Все согласно загудели.

— Что ж, — быстро проговорил Невилл, — и наконец нам надо обсудить возможность того, что враги Гарри начнут злиться, если тот будет преуспевать, и попытаются отыграться на нас.

— И безопасность в Хогвартсе весьма относительная, — сухо сказала Дафна.

Рон сложил руки на груди.

— Давайте посмотрим фактам в лицо: в прошлом году Сириус нашёл способы обойти защиту и сумел попасть в общежитие! Грюм достаточно хорош в своём деле, и это вряд ли повторится, но Крауч-младший умный и хитрый и может суметь воспользоваться лазейками.

— Так что ты предлагаешь, Уизли? — поторопил его Драко.

— Разбиться на пары, — кратко заявил Рон. — Каждый выберет себе напарника из альянса, и вы будете всегда докладывать друг другу, куда идёте. Установите кодовое слово, чтобы убедиться, что вас не подменили.

— Постоянная бдительность, — с усмешкой сказала Дафна.

— Именно, — серьёзно подтвердил Рон. — Крауч-младший едва не уничтожил мою семью. Он сумасшедший, и не думаю, что его рука дрогнет, если ему понадобиться убить парочку детей на пути к Гарри.

Все тут же напряглись, Гермиона одобрительно кивнула Рону. Невилл прочистил горло.

— Думаю, на этом всё. У кого-то есть вопросы?

Последовали предложения присоединиться к исследовательской группе, остальные потянулись к выходу. Луна осталась ждать с Роном и Невиллом.

Со вздохом Роберт проводил оставшихся. Они с Натали переглянулись и с сожалением повернулись к Невиллу.

— Знаю, — тут же сказал тот. — Нам нужно найти другое место для встреч.

— Спасибо, — с облегчением поблагодарил Роберт.

— Просто… — неловко начала Натали.

— Мы понимаем, — спешно прервала её Гермиона. — Вы представляете всю школу, и эти встречи как бы говорят, что вы целиком на стороне Гарри, тогда как вы должны казаться беспристрастными для Седрика Диггори и его фанатов.

— Кстати говоря, я не думаю, что Седрик согласен с отцом в отношении Гарри. — Роберт упал в кресло за столом и нервно взмахнул рукой. — Думаю, его это все смущает.

— Ему непросто, — заметил Невилл, — он не может публично критиковать отца.

— Но он мог бы предпринять хоть что-нибудь, чтобы его фанаты хотя бы не лили масла в огонь, — твердо заявил Невилл. — Гарри согласился участвовать в Турнире только чтобы сохранить жизни и магию других чемпионов. В некотором роде это можно рассматривать как долг жизни. Позволяя своим фанатам нападать на Гарри, он по меньшей мере выставляет себя настоящим гавнюком.

— Его настигнет плохая карма, — заметила Луна.

— Я сегодня же поговорю с Седриком, — пообещал Роберт, тяжело вздохнув. — В Хэллоуин он поддержал Гарри, возможно, его нужно лишь подтолкнуть, чтобы он сделал это вновь.

— Будем надеяться, потому что если его фанаты будут говорить о Гарри то же, что и в последнее время, рядом с Сириусом, то он превратит их всех в жаб, — резко заметил Рон.

Гермиона поморщилась, но кивнула. Вероятно, это будет лишь началом ответных действий Сириуса.

o-O-o

6 ноября 1994

Что Питеру нравилось в их новом убежище, так это вид из окна. Перед ним простиралась Диагон-аллея будто бескрайняя река из людей — до их окна доносилось журчание голосов. Питер чувствовал себя одним из них, что в некотором роде успокаивало. Это было лучше, чем изоляция, в которой он жил в доме Крауча, почти всё время запертый в четырёх стенах наедине с чокнутым домовиком, в то время как хозяин дремал под бдительным взором змеи. Конечно, горько признавал Питер, он по-прежнему был заперт с вечно спящим Тёмным Лордом, но, по крайней мере, теперь не было ни чувства изоляции, ни домовика.

Он оглядел хорошо обставленную квартиру над аптекой. Слева была арка в кухню, что использовалась в основном для варки зелий, запах от которых сливался с запахом от аптеки. Они варили Оборотное для Барти, питательное зелье для тела, используемого хозяином, чтобы оно не разрушилось преждевременно, а также начальный этап зелья для ритуала, которое вернёт Тёмному Лорду его собственную телесную оболочку.

Питер перевёл взгляд на маленький обеденный стол у окна, за которым он сидел, и на удобную зону отдыха. В квартире было две спальни — одна для хозяина, другая для Барти, когда он жил с ними. Питер спал на диване.

Он не слишком возражал.

Барти хорошо справился с заданием. Он сумел подружиться с Рупертом Патчем, как только было готово первое Оборотное зелье. Патч работал у чудаковатого волшебника, собирающего антиквариат, и которому по работе приходилось ездить в Лондон. У Патча была жена и ребёнок (при необходимости Питер и Тёмный Лорд могли сыграть их роли), которые присоединились к нему, и семья продала свои загородные владения. К счастью, хозяин квартиры был не слишком любопытным, пока Патч платил аренду, и, кроме того, Барти успел присвоить деньги отца, прежде чем им пришлось покинуть особняк Краучей.

Барти возгордился от своего успеха по привлечению Гарри в Турнир, и Питер мог понять его самодовольство. Барти прекрасно справился даже в условиях повышенной безопасности.

И всё же его донимало раздражение, потому что Тёмный Лорд был уж слишком им доволен.

Питер нахмурился и взглянул на поток людей, что спешили по своим делам. Как только объявился Барти, Тёмный Лорд всё больше поручал ему важные дела. В некотором роде это было логично, когда никто не знал о Барти, в то время как Питер был преступником в розыске, но даже теперь, когда о нём узнали, ничего не изменилось. Способности Барти впечатляли — он был могущественным и умным.

В отличие от Питера.

О, у Питера были свои таланты, но он был готов признать, что в плане магии Барти уделал его без усилий. Как Джеймс Поттер когда-то. Или как Сириус.

Он слегка вздрогнул и потянулся за забытой чашкой чая, морщась от его холодной горечи.

“Что ж, и вновь я стал вторым, — мрачно подумал Питер. — Мне следовало уже давно привыкнуть”.

Это было не совсем верно.

Тёмный Лорд возложил на него важную миссию быть верным и добровольным слугой в ритуале возрождения.

Слугой.

Эта должность означала, что следующие девять месяцев он будет без вопросов удовлетворять потребности Тёмного Лорда, и это раздражало по сравнению с той похвалой, которую милорд расточал в адрес Барти, занявшего место любимого помощника.

Питер нервно постучал по чашке и кинул взгляд через плечо. Опасно было думать подобным образом рядом с Тёмным Лордом или даже его змеёй, которая, казалось, была связаны с ним крепче, чем обычный фамильяр. Он задрожал и подавил желание обернуться в свою анимагическую форму: каким бы успокаивающим это не казалось, всё же крысы были добычей змей.

Он вернулся к прежним размышлениям. Барти вновь отсутствовал, помогая Деннису Трэверсу с миссией: тот доказал свою верность Тёмному Лорду, как и его отец.

Питер был завербован отцом Трэверса, являвшимся его начальником в Министерстве в семидесятых. Трэверс привёл его к Тёмному Лорду напуганного возможным вредом и заманенного обещанием защитить, и тот сразу увидел крысу и его возможности. Питера подкупила важность позиции тайного шпиона при Тёмном Лорде. Трэверсу стёрли воспоминания о Питере, и тот посвятил себя служению Тёмному Лорду в обмен на защиту.

Конечно, иногда он сожалел о своём решении, особенно когда виделся с Джеймсом, Сириусом, Ремусом, и, хуже того, с Лили, и чувствовал ужас от мысли, что он их предаёт — предаёт всё то, за что они боролись, все их принципы и ценности. Потому что Питер любил их: он вспоминал вечера, когда Ремус помогал ему с учёбой, а Сириус с финальными транфигурациями анимагической формы, и Джеймс защищал его от слизеринцев без раздумий. Но после окончания школы они заметно отдалились — Джеймс женился, Сириус работал, а Ремус связался со стаями. Поэтому его поддерживала мысль, что он в безопасности, что они никогда не узнают о его предательстве; а также тайное удовольствии в том, что он их обманул и доносил на них, тогда как они об этом даже не догадывались. Питер даже использовал своё положение, чтобы спасти им жизнь. Однажды.

А ещё был Гарри. Малыш Гарри, который агукал и тянул его за галстук — странное хрупкое создание, которое очаровывало Питера и в то же время отталкивало — сила буквально бурлила у него под кожей, касаясь его Тёмной метки, и казалось, малыш знал его секрет и в любой момент мог его сдать.

Тёмный Лорд проявлял странное любопытство к малышу и требовал отчётов о нём.

Питер без раздумий выдал расположение Поттеров, прекрасно зная, что отказ повлечёт за собой его смерть. В некотором роде он надеялся, что Лили и Джеймсу удасться выжить, насчёт Гарри он сомневался. Он тогда шокированно смотрел на то, как Джеймс встал на защиту своей семьи без оружия, и слушал мольбы Лили пощадить Гарри. Но самое ошеломляющее произошло, когда Тёмный Лорд попытался убить Гарри, но заклятие отскочило от стихийной магии младенца, вызванной ужасом, выбив душу Тёмного Лорда из его тела и едва не разрушив до основания весь дом.

Питер никогда не сомневался, что Гарри могущественный колдун. Но жребий был брошен в тот Хэллоуин, и он знал, что Сириус и Ремус никогда не простят его предательства. Он считал везением, что они сумели отследить его лишь спустя тринадцать лет. Конечно, безвинное заключение Сириуса отсрочило их встречу и поспособствовало тому, что он спокойно жил все эти годы в форме крысы.

И всё же он не мог поверить, что Гарри спас ему жизнь в ту ночь в Визжащей хижине.

Внутри начало образовываться чувство вины, но, к счастью, его отвлекло постукивание в окно, знаменующее прибытие почтовой совы со свежей газетой. Но радость его продлилась ровно до того момента, как он прочёл заголовок передовицы.

“Настоящий чемпион: Мальчик-Который-Выжил заявляет о своём намерении победить!"

— Чёрт! — выругался Питер сквозь зубы. Он быстро пробежался взглядом по всей статье и прижал её к груди, будто пытаясь спрятать.

В некотором роде он не был удивлён.

Он достаточно долго пробыл рядом с Гарри в облике крысы, чтобы понять, что сын его лучшего друга унаследовал от отца чувство долга и чести, которые не удалось искоренить даже чудовищным воспитанием маггловских родственников. Решение сохранить Кубок Огня (и Питер не сомневался, что он смог бы его уничтожить, в конце концов, он уничтожил Тёмного Лорда, когда был совсем малышом), чтобы спасти других чемпионов, было ярким проявлением инстинкта самопожертвования из-за которого погиб Джеймс.

Но очень многое в Гарри напоминало Питеру о Лили. О той Лили, которая с самого начала противостояла мародёрам, на которую они не произвели никакого впечатления и не напугали; которая на втором курсе ответила на их розыгрыш более злым розыгрышем, чтобы они больше никогда не смели разыгрывать её вновь (и это сработало). Лили, чьё превосходство заставило Джеймса повзрослеть и отдалиться от Мародёров. Лили, которая стояла прямо напротив Тёмного Лорда и умоляла сохранить не свою жизнь, а жизнь своего ребёнка, но при этом применила заклинание, которое предотвратило Смертельное Проклятие и позволило её сыну отбросить его обратно на Тёмного Лорда.

Помимо Тёмного Лорда, Лили была самой опасной волшебницей, которую Питер когда-либо встречал, и это включая Сириуса Блэка, который был на голову выше всех остальных.

Гарри был достойным сыном своей матери.

Прямое и бесстрашное заявление, что его враги хотели навредить ему посредством Турнира, но он примет участие, чтобы победить, было наполнено отвагой и доблестью в духе Лили.

И, возможно, немного отчаянной бравадой Сириуса, как бы говорящей: “да пошли вы”.

Тёмный Лорд не обрадуется.

Питер тихо фыркнул. Это ещё мягко сказано — он придёт в ярость и будет метать молнии. Он придёт в ярость от того, что Гарри отказался признавать, что его заставили участвовать в Турнире, а вместо этого утверждает, будто он сам решил участвовать, чтобы защитить остальных. Его приведёт в ярость то, что Гарри не испугался опасности, с которой ему предстоит столкнуться.

Хотя, если так подумать, этого следовало ожидать. Гарри кинулся на поимку вора в подземельях Хогвартса, чтобы защитить легендарный философский камень; он сразился с василиском в Тайной Комнате; он трижды помешал планам Тёмного Лорда. Да, им следовало понять, что Гарри не испугается.

Питер начал думать, что, возможно, ему следовало понять всё это до того, как он сбежал в Албанию, чтобы найти Тёмного Лорда и вновь стать его слугой.

Но какой у него был выбор?

Гарри пощадил его лишь для того, чтобы Питер понёс справедливое наказание в Азкабане за предательство Джеймса и Лили, за смерти магглов, погибших в том взрыве, за то, что подставил Сириуса и за служение Тёмному Лорду. В некотором роде он даже предпочёл бы быструю, хоть и без сомнения болезненную смерть от рук Сириуса и Ремуса, чем заключение в Азкабане и дементоров… где он не смог бы убежать от своих преступлений.

Да, Гарри был достойным сыном своей матери. Лили бы тоже сочла такое наказании более подходящим.

Короткие волоски на шее встали дыбом, и анимагические инстинкты Питера почувствовали приближение змеи — чёрная полоса на фоне клетчатого ковра показалась на периферии.

— Он проснулся, — понял Питер, когда змея зашипела. — Я принесу его зелье.

Он двигался медленно, чтобы не спровоцировать змею. Он налил зелье в серебряный кубок и направился в комнату Тёмного Лорда, по пути захватив свежую газету.

Трёхлетний ребёнок, чьим телом он завладел, был здоровым и крепким, с тёмными волосами и голубыми глазами. Последние давно поменяли цвет на красный, а волосы начали выпадать, поскольку маленькое тело разрушалось от непосильной ноши души Тёмного Лорда.

Питер положил газету и кубок на столик и спешно принялся за уход, требующийся детском телу. Они не разговаривали по пути в ванную, в ванной и во время переодевания. Питер заклятьем очистил постельное бельё, зажёг свечи, чтобы осветить комнату, усадил Тёмного Лорда на гору подушек и наконец передал кубок. Проглотив зелье, тот отдал ему кубок обратно и нетерпеливо взмахнул рукой. Питер медленно разложил перед Лордом газету, опасаясь самого страшного.

Чего он не ожидал, так это усмешки, сорвавшейся с детских губ Тёмного Лорда.

— Хозяин?

— Погляди, Питер, наш малыш наконец вырос, — голос у Лорда не был детским, и Питер совершенно не хотел знать, каким образом Тёмный Лорд изменил тело.

— Он высокомерно считает, что может победить, хозяин, — подобострастно отозвался Питер.

— Разве? — сухо ответил Лорд. — Я уже понял, что лучше не недооценивать мальчишку Поттера, Питер. — Его пальцы прошлись по колдографии Гарри, который мрачно смотрел на них и угрожающе размахивал палочкой. — И теперь… теперь ему предстоит пройти настоящее испытание.

Питер не мог ничего выговорить. Тёмный Лорд этого и хотел? Должно быть, на его лице отразился вопрос, и Тёмный Лорд вновь сухо хмыкнул.

— Когда мы столкнёмся после ритуала, — сказал Тёмный Лорд, — и я раздавлю его и отправлю к родителям, — он вновь постучал по колдографии, — никто не посмеет отрицать, что он был могущественным противником и я его одолел, а он — проиграл.

Что ж, это можно было понять. То, что Тёмный Лорд был побеждён младенцем было несколько унизительным, и если победа Гарри в Турнире поможет сгладить эту неловкость… Это было логичным.

— Моя победа будет ещё слаще, когда я собью с него всю эту спесь, — продолжил Тёмный Лорд, вновь перечитав статью. В его голосе наконец проскользнуло раздражение, выдавая его недовольство от того, что Гарри в конечном итоге сам решил участвовать в Турнире и открыто заявил о намерении бороться за победу. — И эта спесь подсластит кровь врага для ритуала и сделает меня ещё сильнее.

— Да, хозяин, — послушно согласился Питер. Он испытал желание заёрзать, но он не хотел привлекать к себе внимания.

— Но мы не можем позволить Поттеру и его сообщникам вроде твоего старого дружка Блэка решить, будто эта бравада напугала нас, — сказал Лорд, отрывая взгляд от газеты. — От Фенрира что-то слышно?

— Он ждёт приказаний в своём убежище на севере, — тут же отчитался Питер.

— Вызови его, — властно велел Тёмный Лорд.

Питер поклонился и поспешил выполнить приказание. Змея вернулась в комнату Тёмного Лорда. Питер догадывался, что ему нужно от Фенрира — террористические нападения на сподвижников Поттера. Он задрожал, благодарный, что не был одним из них. Он даже немного сочувствовал им, включая Уизли, которые, сами того не осознавая, предоставили ему такое замечательное убежище на долгие годы.

Возможно, довольно думал Питер, он принял правильное решение.

Гарри, может, и был могущественным волшебником, но Тёмный Лорд был единственным в своём роде, даже смерть его не остановила. Рано или поздно Гарри будет повержен. Питер проигнорировал приступ угрызения совести и паники. Когда Поттер умрёт, он лишь порадуется, решительно подумал Питер. Только и всего. И его хорошо вознаградят за вклад в поражение мальчишки.

o-O-o

6 ноября 1994

Гарри вышел из камина и улыбнулся в ответ на сияющую улыбку декана Гриффиндора, в то время как Сириус исподтишка смахнул сажу с его волос.

— С возвращением, — тепло сказала Минерва. — Хоть ты официально не студент Хогвартса до конца этого учебного года, мы рады твоему прибытию.

— Я тоже, — просто ответил Гарри.

Он хмуро выслушал объяснения Сириуса о том, что он вернётся в Хогвартс, но не в качестве студента школы, однако это было логичным, учитывая, что Седрик был официальным чемпионом Хогвартса. Также он теперь будет жить в своих собственных апартаментах вместе с Сириусом.

Он бросил взгляд на отца, и внутри забурлила любовь. Сириус воплотил в жизнь его две мечты — сделал так, чтобы он чувствовал себя в безопасности в Хогвартсе, и при этом рядом будет тот, с кем Гарри может быть самим собой.

— Вот твоё новое расписание, — сказала Минерва, протягивая ему пергамент.

Гарри со вздохом его принял и мельком просмотрел. Там было всё, что прописал Сириус, но он передал его отцу, чтобы тот убедился.

Тот кивнул.

— Хорошо.

— Все учителя Гарри подписали документы, согласно которым во время всего Турнира они также работают на “Свет”, — кратко поведала Минерва. Она поймала взгляд Гарри. — Это значит, что в том, что касается Турнира, мы будем относиться к тебе точно так же, как к мистеру Диггори. Мы с радостью поможем тебе с тренировками и информацией о заклинаниях, если ты к нам обратишься, но мы не вправе разглашать информацию, касательно заданий.

В её голосе послышалось сожаление, и Гарри улыбнулся, пытаясь заверить её, что этого вполне достаточно.

— Сириус объяснил мне правила, — сказал он. — Я попрошу помощи, если мне понадобится.

— Хорошо. Полагаю, что вы разработали план тренировок?

Гарри кивнул. Теоретическое обучение было комбинацией планов Гермионы и Ремуса, с учётом парочки предложений от Сириуса. Вдобавок был план физических тренировок, который с радостью помогла разработать доктор Джордан, а также своеобразные план под названием “Не дать Гарри чокнуться”, который они обсудили с Сириусом, куда входили тренировки по анимагии, квиддич и то, что Сириус называл “время дурачеств”.

— Я покажу вам ваши комнаты, — сказала Минерва. — Добби весь день работал, и думаю, вам понравится результат.

Гарри последовал за Сириусом, с удовольствием отмечая вес его руки на своём плече. Он знал, что отец следил за всем этим ремонтом, поэтому не слишком волновался. Они вышли вслед за Минервой из офиса, спустились по лестнице, прошли по коридору, поднялись вверх, затем повторили процедуру ещё несколько раз, пока не остановились перед своеобразным портретом льва на всю высоту стены.

— Текущий пароль “Чемпион”, но тебе следует сменить его, — сообщила Минерва и назвала пароль льву. Портрет отворился, и они все вошли.

Гарри сразу понял, что они находятся на вершине башни. Об этом говорила как полукруглая форма комнаты, так и серое небо в узких окнах. Слева был закуток с двумя уютными диванчиками в шотландскую клеточку, располагающихся в форме буквы “Г” перед камином. Слева была столовая с массивным дубовым столом и такими же стульями. В глубине комнаты находились две двери и винтовая лестница вверх.

— Это кабинет, — сказала Минерва, указывая сначала на одну из дверей, а затем на другую, — и учебная комната с пространством для дуэлинга, кладовой ингредиентов для зелий и небольшой библиотекой. Лестница вниз ведёт в кухню, хотя Добби может использовать общую кухню замка.

Она повела их вверх по лестнице. Они оказались в коридорчике с тремя дверьми. К удивлению Гарри, на одной из них была табличка с его именем, а на другой — именем Сириуса. Третья была пустой.

— Боюсь, вам придётся пользоваться одной ванной на двоих, — вздохнула Минерва. — Из-за каких-то проблем с трубами, домовики не смогли ещё больше расширить пространство. — Он подтолкнула Гарри к его комнате. — Взгляни, Гарри.

Гарри вошёл и замер — обстановка комнаты была похожа на его комнату в доме Грифона. Кровать не была копией его кровати с пологами в Хогвартсе, а была похожа на ту, что у него была дома. Он нахмурился. Если присмотреться, она была буквально копией. Гарри вопросительно повернулся к Сириусу.

— Добби настоял, — весело сказал Сириус.

Минерва фыркнула.

Шкаф, стол, стулья и книжные полки были похожи на те, что были у него в общежитии, они уже были заполнены его вещами. Клетка Хедвиг была пуста, а окно открыто, но Гарри не сомневался, что она вернётся до наступления ночи.

— Здорово, — просто сказал Гарри.

Минерва облегчённо выдохнула и обернулась к Сириусу с вопросительным видом.

— Да, всё замечательно, — ответил тот, опираясь на стену и складывая руки на груди. — Спасибо.

Минерва кивнула.

— На этом я вас оставлю, можете располагаться, — она остановилась на пороге. — Увидимся завтра в классе, Гарри.

Как только её шаги на лестнице заглохли, Сириус распрямился и нетерпеливо спросил:

— Что ты на самом деле думаешь?

— Ну, — пожал плечами Гарри, — странно, но… вроде как хорошо.

— Знаешь, я также думаю, — признал Сириус с усмешкой. Он поправил мантию и махнул рукой. — Никогда не думал, что мне снова придётся тут жить.

Гарри сочувственно ему улыбнулся и неуверенно предложил:

— Прости?

Сириус передёрнул плечом.

— Четно говоря, именно здесь я и хочу быть.

И Гарри мог не сомневаться, что он говорит искренне. Он подошёл к окну и взглянул на территорию Хогвартса. Квиддичное поле было справа, озеро слева, и Запретный Лес прямо. Он вздохнул.

— Я же могу ходить на тренировки по квиддичу?

— Можешь, — ответил Сириус, подходя к нему. — Думаю, Минни будет рада, если ты поможешь новому ловцу.

Джинни была новым ловцом. Она была запасной. Гарри застонал.

— Что? — обеспокоенно спросил Сириус.

— Наверняка Джинни — новый ловец. И это… ну так себе.

Сириус посмотрел на него сочувственно.

— Ну, ты в любой момент можешь перестать помогать, если она будет больше заинтересована в тебе, чем в квиддиче, — он подтолкнул его. — Ты уже думал о том, как пригласить Гермиону на свидание?

Гарри кивнул. Он решил придерживаться старого плана, разве что немного подкорректировать место действия и дату. Единственной проблемой было то, что он больше не мог пойти в Хогсмид. Они с Сириусом обсудили, и им пришлось сойтись на том, что Гарри не стоит рисковать и слишком часто появляться на публике, особенно без Сириуса или Ремуса. Так что ему нужно было придумать другое место для свидания. Возможно, Невилл мог бы ему что-то посоветовать, учитывая, как часто он был на тренировочных свиданиях с Ханной.

— Тебе нужна помощь или совет или?..

— Нет! — быстро отозвался Гарри. — Спасибо, но...

— Это не моё дело? — усмехнулся Сириус. — Я так и понял.

Гарри взмахнул рукой.

— Мы бы могли обсудить твою личную жизнь.

— У меня нет личной жизни, — заметил Сириус без всякого смущения. — Я возмещаю её посредством твоей и Ремуса.

— Ремус кем-то заинтересован? — тут же уцепился Гарри за лакомый кусочек. Он не знал, что Ремусу кто-то нравился.

— Давний роман, который теперь закончился трагично для Ремуса, но счастливо для неё, так как она вышла замуж за другого оборотня, — коротко поведал Сириус. — Тебе повезло, что тебе не пришлось проводить целый вечер, слушая стенания Ремуса о том, сколько всего он упустил в жизни, и что он никогда не сможет найти любовь, — он слегка подтолкнул Гарри локтём.

Гарри толкнул его в ответ и внутренне вздрогнул — временами он забывал, что Сириус и Ремус жили своими жизнями до этого лета, а также до Хэллоуина восемьдесят первого, который всё перевернул.

— Что насчёт тебя? — с любопытством спросил Гарри.

Сириус приподнял брови.

— А что насчёт меня?

— У тебя кто-то был… в прошлом, в смысле? — неуверенно спросил Гарри. — Упущенный шанс?

— Неа, — тут же отозвался Сириус. Он взглянул в окно, и у Гарри сложилось впечатление, что он скорее собирается с мыслями, а не избегает ответа. — Я со многими встречался в школе, но никто особенно меня не затронул — по крайней мере так сильно, как было у твоих родителей. После Хогвартса… Ну, время от времени я ходил на свидания… После женитьбы твоих родителей твоя мама задалась целью свести меня с кем-нибудь, что забавляло твоего отца… А потом я начал работать за границей под прикрытием, потом лечился, и ты только родился, и эта война и… — он пожал плечами. — Мне всегда казалось, что у меня полно времени.

— Ты бы мог начать с кем-нибудь встречаться сейчас, — настаивал Гарри. — Если хочешь, конечно. Я не возражаю, — он старался игнорировать узелок в желудки от подозрения, что ему не понравится делить Сириуса с кем-то ещё.

Сириус улыбнулся ему.

— Для начала надо разобраться с Турниром.

Гарри прикусил губу, чувство вины затопило его от того, что этот ответ вызвал у него облегчение.

— Я не… Тебе не нужно откладывать свою жизнь из-за меня.

Глаза Сириуса расширились, будто он был удивлён.

— Я ничего не откладываю. — Он положил ладонь Гарри на плечо. — Послушай, если бы я был в ком-то заинтересован, этот разговор был бы совсем другим, но никого нет, — он немного усмехнулся, — несмотря на старания Норы Забини.

Гарри фыркнул, поскольку в своих попытках привлечь внимание Сириуса Нора действовала очень решительно.

— Честно говоря, — начал Сириус твёрдо, — мне нравится этот статус кво. — Он приостановился и взмахнул рукой. — Я был бы счастливее, если бы Волдеморт был мёртв, а ты смог бы нормально учиться в школе без всяких чокнутых убийц, но….

— Понимаю, — тепло ответил Гарри, приобнимая Сириуса. Он всё ещё чувствовал себя немного виноватым от нежелания, чтобы у Сириуса был романтический интерес, но раз уж Сириус был вполне доволен, то всё было нормально, не так ли?

Сириус приобнял его в ответ, а затем взъерошил волосы, отчего Гарри недовольно отстранился. Сириус не обратил на это внимания и с улыбкой положил руку ему на шею.

— Пойдём, я покажу тебе учебную комнату и кабинет.

Гарри позволил увести себя вниз. Обстановка в кабинете походила на кабинет в доме Грифона, и Сириус установил те же правила — Гарри может приходить в любое время, хотя бы даже для того, чтобы почитать, пока Сириус работает.

Учебный кабинет был классным. Одна из стен была заполнена полками с книгами. Чётко выделялось место для дуэлей, в котором были встроенные щиты, защищающие остальную комнату. Также там был инвентарь для физических тренировок. Гарри знал, что у Седрика было нечто похожее в Хаффлпаффе, чтобы не было обвинений в фаворитизме. Ему не терпелось приступить к тренировкам.

Остаток дня он провёл, обустраиваясь в новой комнате и заканчивая домашние задания, которые он не сделал, пока восстанавливался от магического истощения. Хэдвиг вернулась днём, уставшая и хмурая от полёта. Гарри побаловал его совиным лакомством, и она задремала на жёрдочке, спрятав голову под крыло.

К вечеру его уже переставало донимать странное чувство от того, что он был в Хогвартсе, но не в общежитии и он начал беспокоится, как отреагируют остальные на то, что он живёт в отдельных апартаментах вместе с Сириус. Гарри был рад, когда Рон, Гермиона и Невилл пораньше пришли к ужину.

Стоило двери отвориться, они все вместе кинулись обнимать его, выбив из него дух. Обняв их в ответ, он отстранился, нервно поправил очки и проводил их внутрь.

Его взгляд тут же поймал Гермиону, и он указал на её волосы, которые были уложены в некую сложную причёску, которую ему уже доводилось видеть на Пенни.

— Прекрасно выглядишь.

Щёки Гермионы порозовели.

— Лаванда мне помогла.

— Это заняло несколько часов, — пожаловался Рон. — Мы бы уже давно пришли, но нам пришлось прождать вечность в общей гостиной.

Гермиона закатила глаза.

— Можно подумать, мне никогда не приходилась ждать вас, — огрызнулась она, прежде чем обернуться к Гарри с раздосадованным выражением лица. — Вообще-то это заняло больше времени, чем я ожидала. Не думаю, что у меня получится делать такую причёску каждый день.

Гарри передёрнул плечами, не понимая, почему она за это извиняется.

— Возможно, по особым праздникам? — предложил он. — Она в самом деле красивая, но и в обычном виде твои волосы выглядят хорошо.

Она вновь покраснела и счастливо улыбнулась ему.

— Спасибо, Гарри.

Какое-то время они просто глупо улыбались друг другу, пока Рон не закашлял.

Гарри едва не вздохнул, но сдержался, потому что намёк Рона был по делу — он обещал другу, что его отношения с Гермионой не будут неловкими для него. Они перешли в гостиную и расселись по диванам. Появился Добби со стаканами пряного яблочного сока, Гарри повернулся к Невиллу.

— Так что, как дела?

Невилл чуть выпрямился, мгновенно превращаясь из смущённого друга в уверенного в себе помощника.

— У нас всё под контролем. Гермиона руководит исследовательской группой, Хизер занимается репетиторством, поскольку Роберт и Натали по уши в работе старост...

— Но они оба найдут для тебя время, если тебе понадобится помощь с тем, в чём они хороши, — вставила Гермиона.

Рон фыркнул.

— Они могли бы сделать больше!

— У них есть обязанности, Рон! — возразила Гермиона. — Они не могут бросить все свои дела ради Гарри, они представляют Хогвартс.

Она виновато посмотрела на Гарри.

— Не переживай, — махнул рукой тот, — я понимаю, что они разрываются. Ничего страшного, что они лишь изредка смогут дать мне несколько уроков.

Рон вновь фыркнул, но мягче.

— Тебя не должно это устраивать.

— Я вроде бы согласен с Роном, — вставил Невилл, прежде чем Гарри успел ответить. — Всё же Роберт поклялся тебе в своей верности. — Он выставил перед собой ладонь, останавливая возражения. — Но я согласен, что, скорее всего, если мы не заставим их выбирать, нам это зачтётся, и в конечном итоге они помогут даже больше.

Рон сдался, делая глоток сока. Гарри бросил на Невилла благодарный взгляд.

— Ладно, что ж, Гермиона занимается поиском информации, Хизер — репетиторством и...

— И Джереми взял на себя пиар, — закончил Невилл. Гарри поморщился.

— Который включает в себя три элемента, правильно? Прессу, устранение слухов и поддержку?

— Ага, — подтвердил Невилл и вынул из кармана плетёный кожаный браслет в красно-золотом цвете. — Ханна сделала это для тебя. Мы собирались использовать бусинки, но некоторые посчитали их слишко девчачьими.

— Чересчур девчачьими, приятель, — с нажимом повторил Рон.

— Вау, — Гарри повертел браслет в руках, — очень милый.

Гермиона улыбнулась и продемонстрировала своё запястье с таким же браслетом, но чуть уже.

— Профессор Дамблдор согласился включить браслет в униформу, но только если для каждого чемпиона будет свой браслет.

— Браслет Диггори в цветах Хаффлпаффа, — вклинился Рона, сотрясая своим запястьем, на котором красовался красно-золотистый браслет. — У Шармбатона — сине-золотистые, а у Дурмстранга полностью чёрные.

— Они довольно популярны, — добавила Гермиона. — И, конечно, некоторые хаффлпаффцы, как Сьюзан и Ханна, носят по два браслета — твой и Седрика. — Она наклонилась, чтобы помочь Гарри зацепить браслет на запястье.

— Или те, кто находится в неоднозначной позиции в политическом плане, — сказал Невилл. — У меня есть парочка для Сириуса и Ремуса, — он положил их на стол.

Гарри поблагодарил, уверенный, что оба сразу же наденут их. Браслет смотрелся круто. Они напомнили ему кожаные шейные повязки, которые носил Ноши и его семья.

— Все гриффиндорцы носят твои браслеты, а также весь альянс Поттеров, — сообщил Невилл. — Так что тебя явно многие поддерживают в Хогвартсе, по крайней мере в сравнении с Крамом и Делакур.

Больше поддержки, чем у Крама и Делакур, если его поддерживают все гриффиндорцы, размышлял Гарри.

— Что касается сплетен… Все в альянсе поддерживают тебя в том, чтобы победить, но уважают и других чемпионов, — продолжал Невилл. — Драко даже сдерживается, чтобы не фыркнуть, когда мимо проходит Седрик, что уже неплохо.

— Поверить не могу, что Малфой придёт к нам на ужин, — пожаловался Рон.

— Нужно показать мою открытую поддержку ему, — объяснил Гарри. Его удивляло, с каким энтузиазмом Драко принялся поддерживать его, особенно если учесть их взаимоотношения в прошлом, но он осознавал, что должен отвечать на это тем же. — Тео тоже придёт.

Невилл медленно кивнул.

— И мы как раз узнаем, что нового в Слизерине. Говорят, у них поднялся ужасный шум, когда Булстроуд узнала о родословной Волдеморта.

— Да, Драко уже написал мне об этом. Очевидно, многие из них не очень довольны своими семьями в данный момент, — Гарри взмахнул рукой со стаканом. — Что даже играет нам на руку. Теперь Волдеморту будет сложнее найти сторонников из нашего поколения.

Все закивали.

— Полагаю, в этом случае я сумею вытерпеть Малфоя на время ужина, — пробормотал Рон.

— К слову о факультетах, Хаффлпафф в некотором волнении, — заметил Невилл неуверенно.

— Думаю, многие просто расстроены, что из-за Гарри их факультет, представляющий Хогвартс, несколько обделили вниманием, — объяснила Гермиона. — Но некоторые настроены довольно… враждебно.

— Диггори наконец заткнул некоторых своих фанатов после того, как Роберт с ним об этом поговорил, — резко сказал Рон. — Но некоторые по-прежнему кричат всё ту же чушь, что и отец Диггори.

— Что я сам пробрался на Турнир, жадный до внимания и вообще просто сумасшедший? — Гарри кивнул. Сириуса привели в бешенство некоторые из комментариев Амоса Диггори. Он даже велел Брайну и Мари разузнать, можно ли как-то призвать его к ответственности за клевету.

— Парочке из них учителя уже сделали замечания в рамках защиты от травли, но раз уж они не говорят тебе это в лицо… — Гермиона тяжко вздохнула.

Гарри вновь поморщился. Отлично. Этого ему не хватало. Он почесал лоб и встряхнул головой, отгоняя неприятные мысли. Может, обидно, когда тебе называют чокнутым и жадным до внимания, но у него была поддержка, причём немаленькая. Он должен сосредоточиться на хорошем и забыть об остальном, или, по крайней мере, не дать этому его задеть. Могло быть и хуже, если бы Сириус не стал его опекуном… Если бы он стал чемпионом без всякого предупреждения и если бы никто не знал, что в этом не было его вины...

Он не хотел об этом думать. Ему, возможно, пришлось бы справляться с этим в одиночку или — его взгляд упал на Гермиону — или лишь с одним человеком на его стороне.

— А вот сегодняшние статьи пользуются успехом, — сказал Невилл, возвращая Гарри обратно к разговору. Тот указал на него рукой.

— Никто не жалуется, что у меня свои собственные апартаменты и индивидуальный план занятий?

— Ну, в статье чётко сказано, что на этом настоял Сириус, так что… все винят его, — сказала Гермиона. — Мы, эм, в некотором роде поспособствовали этому.

— С целителем разума это сработало, — заметил Рон, опустошая стакан и ставя его на стол. Гарри кивнул.

— Хорошо. Ну, по крайней мере, я знаю, что меня завтра не линчуют.

— Все ждут твоего возвращения, приятель, — с широкой улыбкой уверил его Рон.

— В самом деле, — подтвердил Невилл.

Зазвонила дверь, и Гарри решил, что пришли Драко и Тео. Когда он подходил к двери во второй раз за вечер, часть его волнения по поводу возвращения улеглась. Он правильно поступил, решив вернуться.

Эта мысль поддерживала его дух, когда на следующее утро он одевался в форму, похожую на школьную. Единственным отличием в ней было то, что на месте нашивки с гербом Хогвартса теперь гордо блестели гербы родов Поттеров и Блэков. Гарри вновь их погладил, проверяя свою готовность напоследок, и вышел из комнаты.

Сириус взглянул на него с дивана, на столике перед ним в беспорядке лежали газеты.

— Готов?

Гарри кивнул.

— Я встречаюсь с остальными в Большом зале. — Он проверил время с помощью чар. — Они должны уже закончить завтрак.

— Если я тебе понадоблюсь, отправь патронуса, — твёрдо сказал Сириус, вставая и подходя к Гарри.

Гарри поспешно обнял его, схватил книги и вышел, пока вновь не начал паниковать.

По пути в Большой зал многие ему улыбались, он с благодарностью улыбался им в ответ, и с каждым шагом он чувствовал себя всё более и более уверенным по поводу своего решения. Гарри вошёл в зал, игнорируя образовавшуюся тишину, сосредоточившись на друзьях.

В двух шагах от гриффиндорского стола ему перегородили путь — шестикурсник Хаффлпаффа, которого Гарри едва знал, и девочка из Равенкло. Они оба недружелюбно уставились на него. Гарри напрягся, мрачно ожидая их действия.

— Как только у тебя хватило наглости вернуться, Поттер! — рявкнул хаффлпаффец. — Не мог удержаться от соблазна поучаствовать в Турнире, чтобы украсть славу у заслуженного чемпиона Хогвартса?

Гарри ничего не ответил. Он видел, как к ним направились Минерва и профессор Флитвик, поэтому дал знак Рону, Гермионе и Невиллу не вмешиваться.

— Мы будем носить это! — заявила равенкловка, пихая ему в руки значок.

Это был квадратный значок, заявляющий о поддержке Седрика, но вдруг слова изменились на “Игнорируйте вонючку Поттера!”, и Гарри не мог сдержать вспышки обиды.

— Что здесь происходит? — требовательно спросила Минерва.

— Акцио значок! — призвал Флитвик и поймал значок, вылетевший у Гарри из рук. Его лицо застыло, когда он прочитал надпись. Он показал значок Минерве и мрачно посмотрел на шестикурсников. — Мисс Татлер, я от вас такого не ожидал.

Минерва окинула зал разъярённым взглядом.

— Тем, у кого ещё имеется один из подобных… значков, я рекомендую немедленно от них избавиться, иначе вас ждёт наказание.

Гарри заметил некоторую суету со стороны студентов Хаффлпаффа и Слизерина. Его это не удивило, но немного опечалило. Хаффлпафф был предан Седрику, а cлизеринцы предпочтут болеть за тролля, нежели за гриффиндорца. В большей степени он был разочарован Седриком, который вжал голову в плечи и, очевидно, собирался притворяться, что ничего не происходит.

— Прошу прощения, лорд Поттер, — обратился к нему Флитвик, — это не совсем тот приём, который мы собирались оказать чемпиону от Света в Хогвартсе.

Гарри оценил тонкость, с которой Флитвик сообщил всем в зале об изменении статуса Гарри — он теперь был не мистером Поттером, студентом Хогвартса, а лордом Поттером, чемпионом Турнира.

— Продолжайте, лорд Поттер, — сказал Флитвик, — но я вас уверяю, виновники будут наказаны.

— Я сообщу об этом лорду Блэку, — сказала Минерва, грозно посмотрев на быстро бледнеющих шестикурсников. — Немедленно отправляйтесь в мой кабинет и подумайте над тем, являются ли ваши действия достойным способом представить Хогвартс и его чемпиона, — сказала она им строго.

Шестикурсники мигом вылетели из зала, что аж пятки засверкали.

Гарри глянул на Минерву и пару мгновений раздумывал над тем, есть ли возможность убедить её не рассказывать ничего Сириусу, но быстро понял, что шансов у него нет.

— Спасибо, — пробормотал он, а затем обогнул их и присоединился к друзьям, неуверенно переминающихся с ноги на ногу у гриффиндорского стола.

— Ты в порядке? — тихо спросила Гермиона.

Гарри коротко кивнул.

— Пойдём уже на занятия.

У дверей они наткнулись на Виктора и его друзей. У Гарри сердце в пятки упало — он не хотел очередной потасовки. Но всё же распрямил плечи.

— Виктор, — сухо поздоровался он.

— Гарри, — тот слегка склонил голову. — Я хотел поздравит тэбя с возвращэнием. Я с нетерпением жду начала Турнира.

Гарри затопило облегчение.

— Спасибо, — благодарно отозвался он. — Надеюсь, ты по-прежнему собираешься прийти на нашу тренировку по квиддичу.

— Я бил би рад. Дай знать, когда, — он вновь слегка склонил голову и вышел.

Рон с восхищением смотрел ему вслед.

— Он неподражаем.

Гарри с Гермионой переглянулись и одновременно закатили глаза, внезапно всё казалось таким же, как прежде. Благодаря этому ему удалось продержаться всё утро — вытерпеть шёпот за спиной и косые взгляды, которые следовали за ним повсюду. На обед он сел за гриффиндорским столом и был несказанно рад тому, что сможет уйти от всего этого к концу дня.

Гермиона сочувственно улыбнулась ему, наблюдая как он ковыряется в тарелке с рагу.

— Так плохо?

Гарри пожал плечами.

— Так же, как во времена наследника Слизерина.

Невилл вздохнул. Они с Роном сидели напротив Гарри с Гермионой.

— Мерлин, тебе даже есть с чем сравнить.

Рон фыркнул и собирался было что-то сказать, но замер, широко открытыми глазами уставившись на что-то у Гарри за спиной.

Гарри обернулся, ожидая увидеть Виктора, но вместо него обнаружил прекрасную вейлу, представляющую Шармбатон на Турнире. Он спешно подскочил и поцеловал протянутую руку Флёр.

— Мисс Делакур, — вежливо поздоровался он.

— Называй мьеня Флёр, — мило улыбнулась та, — мы ведь в одной лодке, non?

— Конечно, — удивлённо отозвался Гарри. — В таком случае зови меня Гарри.

Улыбка Флёр стала шире.

— Bon, я с нетерпением жду начьала заданьий.

— Взаимно, — отозвался Гарри, чувствуя себя очень неловко в присутствии преисполненной достоинства, элегантной вейлы. Гермиона слегка прочистила горло, и Гарри указал на неё. — Могу я представить своих друзей?

— Разумеется, — кивнула Флёр. Гарри улыбнулся.

— Это Гермиона Грейнджер.

Гермиона поднялась и пожала Флёр руку, тогда как Рон с Невиллом спешно обошли стол, чтобы должным образом поздороваться. Они оба были в некоторой степени затронуты чарами вейлы, но приветствия прошли без казусов, хоть не без восторженных взглядов. Затем Флёр мягко попрощалась и оставила их, чтобы они могли продолжить свой обед.

— Как мило с её стороны, — сказала Гермиона. Рон взмахнул ножом в руке, отчего капля соуса улетела в неизвестном направлении.

— Она последовала примеру Крама.

— Всё равно, — настаивала Гермиона. Она с тоской ткнула вилкой в тарелку. — Она очень красивая.

— Как и ты, — без раздумий отреагировал Гарри.

Гермиона наградила его широкой улыбкой, и Гарри вновь напомнил себе, что должен пригласить её на свидание как можно скорее.

Рон указал кончиком ножа на дверь, откуда спешно вышел Седрик, опустив голову.

— После его “Чемпион Хогвартса на твоей стороне” на Хэллоуине, он тоже мог бы подойти к тебе и выразить своё почтение, как остальные.

Гермиона вздохнула.

— Ему, должно быть, нелегко из-за того, что говорит его отец.

Гарри проигнорировал этот разговор — он сочувствовал Седрику, но всё же был разочарован в нём. Он заметил косые взгляды со стороны стола Хаффлпаффцев и отодвинул тарелку с соусом в сторону.

Скорее бы этот день уже кончился. С каждым моментом отдельные личные апартаменты и поддержка Бродяги казались всё более и более привлекательными.